Текст книги "Кукушка"

Автор книги: Xr Sierra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Да, Вадим, все ок! – радостно крикнул в трубку Боря. – Разгон – просто зверь, я сейчас как раз поворачиваю и еду к тебе. Это я тренировочный заезд делал. Сам от себя не ожидал!

– А… – начал Вадим, но Боря не дал ему договорить. – Машина – это что-то – с идиотским восторгом в голосе крикнул он. – Несется только так!

– Э-э… Хорошо, – только и ответил изумленный такими сильными эмоциями Вадим. – Только если возможно, заправь ее, пожалуйста, а то при таком стиле езды она есть довольно много бензина… Заправка как раз недалеко – ты же знаешь, где…

– Всенепременно! – радостно заорал Борис, нажал на «отбой» и в сердцах заявил в пространство:

– Вот жлобяра. Из-за ста рублей удавится.

– Хм, а позвольте узнать, что здесь такого непристойного? – удивился голос. – Вы, Борис, только что эксплуатировали эту машину в интенсивном режиме…

– Я?! – искренне удивился Борис. – Да я и педалей-то не касался! Так что не надо переводить стрелки!

– О, прошу прощения, – закашлялся голос. – Действительно, это был я…

– Вот вы ему эти сто рублей и отдадите, – мстительно ответил Борис. Чего-чего, а перевода стрелок, особенно когда их переводили на него, он не любил. – Поехали, будете с Вадимом объясняться.

– Постойте, – ответил голос. – Он меня не слышит. Меня вообще никто не слышит, – вы думаете, я только сейчас понял, что могу разговаривать? Нет, я уже два дня здесь нахожусь, в этой машине. Все это время я кричал, практически не переставая. Меня не слышал никто из моей семьи, меня не слышали люди, которые оформляли договор и снимали с учета в ГАИ, – меня не слышал никто! Только вы каким-то образом сумели…

– Я не понимаю, что вы теперь от меня хотите-то?! – не выдержал Борис.

– Как – чего? – удивился голос. – Я хочу обратно в свое тело, я домой хочу, в конце концов!

– А я при чем? – Борис начал злиться.

– Отведите меня к моей супруге, – предложил голос. – Расскажите ей все, пусть она примет меры. Ну... ну, хотя бы выкупит этот автомобиль обратно. Я буду вам безмерно благодарен, – прокашлялся и добавил: – В разумных, естественно, пределах.

Борис задумался. А что, если все, что с ним сейчас происходит, действительно реальность, а не игры переутомленного разума, не сумасшествие и не глюк? Что, если действительно сейчас в белой «Кукушке» заперт дух ее бывшего владельца, реального хозяина заводов-газет-пароходов Аркадия Сергеевича Позднякова? Если этот дух каким-то образом удастся оттуда извлечь, и случится это благодаря Борису, то тогда он, Борис, сведет личное знакомство с уважаемым бизнесменом, а такие знакомства, мягко говоря, никогда не мешают. Учитывая же то, что бизнесмен будет Борису безмерно благодарен (а как же иначе-то?), жизнь у Бори может круто повернуться к позитиву, да так круто, что Вадик от зависти утопится в первом же попавшемся на дороге пруду…

Бред, конечно, но что-то во всем этом было.

– Как я поеду без документов? – Борис представил себе картину, как разбухший труп Вадика достают из грязного пруда, и принял решение.

– Ну, здесь как бы не очень далеко, – с сомнением произнес голос. – Кроме того, мою супругу – вы знаете, это была ее машина – за все время не останавливали, насколько я знаю, ни разу…

– Ладно, – продолжил Борис. – Ну, найду я вашу супругу. И что скажу?

– Все как есть, – невозмутимо ответил голос. – Плюс еще я попросил бы вас передать ей кое-какую конфиденциальную информацию… Я надеюсь, что вы – порядочный человек, поскольку эта информация крайне важна, а времени для принятия решения очень мало… Вы кем работаете, простите?

Узнав, кто такой Борис и чем занимается, голос обрадовался:

– Ах, мебельная фабрика? Это которая со мной по соседству! Вы же постоянно там всякие субботники организовываете, людей от работы отрываете!

Борис молча проглотил пассаж про субботники, а сам подумал: «Вот теперь я уверен, что это тот самый еврей».

– Ну так вот, – голос замялся. – Еще раз: все это – конфиденциальная информация, и поклянитесь, что забудете все, что я сказал, сразу же, как передадите моей супруге…

Борис от нечего делать поклялся.

– Я достаточно давно веду бизнес, – начал делиться Аркадий Сергеевич. – И, конечно же, знаю, что такое промышленный шпионаж. У меня есть конкуренты как в нашей области, так и в соседних, но если на соседние можно не обращать особого внимания, то в нашей… Есть такой холдинг «Рябина», – мы производим примерно одну и ту же продукцию. Но, если даже год назад я не мог воспринимать это предприятие всерьез, то сейчас, по моим данным, оборот у этого предприятия уже приближается к нашему… В то время как у нас, несмотря на все наши усилия, стабильно идет вниз. Наши годами наработанные партнеры отказываются от нас и начинают работать с «Рябиной», например, ну, и еще много различных деталей. Вы не находите столь стремительный взлет несколько странным?

Борис кивнул и охотно согласился, что да, находит.

– Крыса у вас завелась, – предположил он. – Кто-то информацию сливает.

– Так я вычислил эту крысу, – вздохнул голос. – Мой заместитель. Работает у меня и у «Рябины». Сам долго не верил – мне этого человека, Владимира, хороший знакомый представил…

– А куда ваша служба безопасности смотрела? – хмыкнул Борис. – Сколько этот Владимир у вас работает? Год?

– Именно, – мрачно ответил голос. – В том-то и штука, что служба безопасности неоднократно его проверяла… И ничего не находила. Я сам совершенно случайно нашел прокол…

Голос еще немного повздыхал, а потом заявил:

– В общем, эту информацию надлежит незамедлительно передать моей супруге. Вообще я ее не впутываю в свои дела, она вообще мало что знает, но сейчас выхода нет…

– Ладно, – ответил Борис. – Так куда ехать?

Настоящее время, загородное шоссе

Q7 тихо остановилась возле Бориса с пацаном и коротко мигнула дальним.

Борис подумал, взял пацана за шкирку и впихнул в салон внедорожника. Сам остался стоять рядом с машиной.

– Борис, – прозвучал голос. Звучал он, надо сказать, как-то неуверенно. – Я… я прошу прощения.

Борис молчал. Пацан на заднем сиденье продолжал хныкать.

– Ты же все понимаешь, – вдруг расстроенно сказал голос. – Я – бизнесмен, я… я привык так себя вести. Я приказываю – остальные делают. И проблем не возникает. Все просто – приказал – сделали. Я оплатил.

– А просить совсем разучился, значит, – почему-то устало заключил Борис.

– Ну да, – просто сказал голос. – Извини…

– Что это за люди, которые разучились видеть друг в друге людей? – неожиданно взвыл пацан с заднего сиденья. – Которые не просят, а приказывают? Которые думают, что право имеют, а остальные – никто, и зовут их ника-ак?! Что творится на этой земле?! Все рушится, рушится на глазах! – и разрыдался.

– Слышь, ты, заткнись, и без тебя тошно! – обозлился Борис. – Ты кто, говоришь? Ангел типа хранитель?

– Да-а, – проскулил пацан.

– Ах ты сука, – задумчиво сказал Борис. – И вот это,– он ткнул рукой в сторону Audi – это ты так меня хранишь, скотина, а? Да я тебе за такое ответственное хранение щас все ноги переломаю! Ты б у меня с таким исполнением договора даже в овощной лавке дня не выжил бы!

– Я...я… я не виноват! – в ужасе заорал из глубины аудюшного салона ангел или кто там. – Это ты сам, это тебе судьба так расписала, я тут ничего сделать не могу…. И я вообще недавно работаю, еще не все знаю!

– Щас, – пообещал Борис, мрачно оглядываясь вокруг. Недалеко был какой-то лесок. – Щас узнаешь. Вон тока в тот лесок заедем… – Не надо!!! – заорал перепуганный ангел. – Я правда новенький!!! Я – стажер! Дяденька Борис Григорьич! Не бейте!

Борис, правда, что ты привязался к пацану, – устало сказал старый еврей, то есть Сергеич, – Борис для краткости решил называть его так. – Не надо никого бить, отпустил бы ты его и поехали. Мне надо… ох. Мне бы это… мне бы… проблему… решить, – договорил он сквозь зубы.

– Вот-вот, – всхлипнул ангел. И вытер сопли ручонкой, ногти на пальцах которой были раскрашены в веселенькие цвета: один ноготь – розовый, другой черный.– Дяденька Аркадий Сергеич правду говорит. Не надо мне ноги ломать.

Подумал и с некоторым вызовом в голосе сказал:

– Правда, все равно не сможете.

– Это еще почему не смогу?

– Борис, он меня что – тоже слышит?!

Сергеич и Боря заговорили одновременно. Пацан неожиданно почувствовал себя в центре внимания, распрямился и ответил сначала пустому салону машины:

– Конечно, слышу, что я, глухой, что ли. В ангелы-хранители глухих не пускают, – потом обратился к Борису. – А не сможете потому, что… Не, лучше покажу. Ну, дайте мне щелбана, что ли…

Борис посмотрел на пацана огромными от удивления глазами и неожиданно резко вскинул руку, целясь гаденышу в середину лба.

– С удовольствием! – заорал он.

И наткнулся на пустоту.

С переднего сиденья раздалось хихиканье. Гадский пацаненок почему-то оказался вместо заднего сиденья на переднем.

«Перепрыгнул», – догадался Борис, рванул на себя переднюю дверцу…

Хихиканье раздалось уже с заднего сиденья.

– Дядь Борь! – пацан катался на кожаном диване от смеха. – Я же говорю, не сможете!

– Почему? – взревел Борис.

Пацан прекратил укатываться, сел поудобнее и ответил:

– Да потому что я иногда умею… я умею это… – он покрутил в воздухе своими разноцветными ноготками. – Переходить из одного состояния в другое, да. Сейчас вот я – реальный человек. А потом раз – и нет меня! Я – дух! Ну, знаете, – он поморщился, явно что-то с трудом вспоминая, – ну, это, как «ночной зефир струит кефир»…

– Эфир струит, а не кефир, – поправил его Сергеич.

– А, эфир, кефир, какая разница, – отмахнулся поганец. – Главное, что вот я так могу. Поэтому ноги выдернуть и голову открутить мне невозможно. И вообще, у меня удостоверение ангела-хранителя есть, могу показать, – хвастливо добавил он.

– Тоже мне, удостоверение, – хмыкнул Борис. – У меня тоже в юности был пропуск на машине. Во все параллельные миры и иные пространства. И еще отметка была: «Свободный проезд по любой галактике, не досматривать». Так что засунь свою бумажку себе в…

В то время, когда у Бориса Григорьича имелся этот пропуск, он был не Борисом Григорьичем, а всего лишь 19-летним студентом Борей, счастливым обладателем гнилого баварского мусорного ведра-325. Наивный Борис думал, что все у него впереди, все будет легко и просто, а вся его будущая жизнь станет одним непрекращающимся увлекательным приключением. Вот если б он, малолетний идиот, мог представить, что жизнь – это отнюдь не ежедневное приключение, а ежедневная драка за выживание и место под солнцем…

– Такую бумажку? – обидчиво спросил пацан, выхватывая из воздуха светящееся нечто.

Это было действительно нечто. Из ниоткуда соткался блестящий полупрозрачный прямоугольник примерно вдвое побольше визитки. На нем проступали полупрозрачные же буквы: «Санёк. Назначен штатным ангелом-хранителем Невзорова Бориса Григорьевича, 02 февраля 1975 года рождения, группа крови – 3», а рядом со всем этим великолепием светилось изображение обиженной рожицы длинночелочного пацана, на которое аж до подбородка заходила печать. Причем в рисунке печати преобладали какие-то сверхоригинальные узоры.

Борис потянулся было забрать у пацана это чудо расчудесное и рассмотреть получше, только гаденыш быстро отдернул руку и обидчиво сказал:

– В руки давать не велено! Смотрите так!

Послышалось кряхтение Сергеича:

– Вы не могли бы, если вас не затруднит, поднести ваше удостоверение к фарам, молодой человек? – проникновенно поинтересовался глюк. – А то я, знаете ли, без очков, и возможности их надеть нет…

– Легко, – Санек, как следовало из удостоверения, выпрыгнул из салона и продемонстрировал светящееся нечто фарам Audi Q7.

– Однако, – через некоторое время уважительно произнес Сергеич.

Довольный Санек сжал кулачок, и мерцающая хрень исчезла.

Борис молчал, не зная, что сказать. Если по-честному, сначала он заподозрил в пацане наркомана, тем более и видок у него был какой-то, мягко говоря, странноватый. Собирался реально накостылять ему – ну, оторваться за все пережитое на ком-нибудь надо, – и выкинуть из машины. А оно вон как обернулось.

Паузу прервал Сергеич.

– Санек, – спросил он пацана. – Слушайте, Санек, выходит, ангел-хранитель есть у каждого человека?

– Не, – замотал головой Санек. – Не у каждого. Но у многих.

– Э-э, – замычал Сергеич. – А…

Санек понял его без слов и радостно сказал:

– А! У вас ведь тоже есть, точно! Ведь мы с вашим ангелом в одной очереди на человеческие тела стояли! Только я в самом конце очереди был, а…

– Но тогда где же он?! – возмущенно заорал Сергеич, более не сдерживаясь. – Где этот, простите, педераст несчастный?! Куда он смотрел, когда меня в эту машину заткнули, урод эрпэцэшный?! Дебил архиерейский, чмо церковное?! Где он, тварь и гнида?!!

Борис только хотел поразиться тому, сколько в Сергеиче обнаружилось эмоциональности, как тут перед «кукушкой» на обочину резко выехала старенькая ВАЗ-2104. Выехала и остановилась.

– Ой, – только и сказал, завидев «четверку», ангел-хранитель Санек. И на всякий случай спрятался в салоне поглубже.

Из «четверки» тем временем вышла самая настоящая бабушка – старушка в платочке, кофте и платье до пола. Из-под платья, правда, торчали кроссовки, но бабушку это, как ни странно, не портило.

Бабка подошла к Audi, посмотрела на Бориса, остановилась и сказала, как это положено настоящей старушке:

–Охохонюшки.

И тут же, без—перехода, продолжила:

– Вот же волки позорные ваши слесаря современные! Волки позорные, вши лобковые, клопы некормленые! Опять у коробки вторая передача вылетает; полчаса проездила нормально, а тут все вернулось, как будто и за ремонт им денег не отдавала! А сами-то ох, крутые– -«ах, если что не то, приезжайте в любое время!» Я к ним приеду еще! – и старушка погрозила невидимым слесарям кулаком.

Борис потерял дар речи. Он по-прежнему стоял на обочине, глядел во все глаза на бабушку и никак не мог понять, что происходит.

Бабка тем временем повернулась к Audi.

– А ты, друг мой, – ласково спросила она, – что ты там говорил про своего ангела-хранителя, а? Будь такой добрый, повтори, а то бабка Аделаида старая, не расслышала…

– Да ничего… ничего такого я и не говорил, – растерянно забормотал Сергеич. – Я так… я просто…

– Ну вот и ладненько, – припечатала бабка.

– Стоп!!! – Борис, наконец, пришел в себя. – Я не понял, бабуля, вы кто?! И что вам от нас надо?

Бабка тяжело вздохнула и посмотрела на Бориса с сочувствием.

– Все поняли, а он еще не догнал, – сказала она. – Ангел я Аркашкин! –и она ткнула рукой в сторону «кукушки». – Ангел-хранитель!

– Ах, ангел-хранитель?! – торжествующе завопил Борис. – Удостоверение свое предъявите тогда!

– Че? – бабка презрительно посмотрела на Бориса. – И уперла руки в бока: – Это с каких это пор у ангелов-хранителей удостоверения требуют? Можа, тебе ишшо и крыльями помахать?!

– Можа, и помахать, – передразнил бабку Борис. – А то понаедут тут всякие на старых ведрах, – он кивнул на «четверку», – и начинают из себя хранителей изображать! Да какой из тебя, бабка, хранитель, если твой клиент тушкой в больнице валяется, а духом или чем еще там вон в этой машине сидит! И хрен проссышь, как его оттуда выковырять!

Прощелкала, бабуля, а еще права качать начинаешь! Короче, удостоверение давай! – Боря сам не заметил, как разошелся. Трибуна с церемониальными графином и стаканом в этот момент ему пришлась бы в самый раз.

– А я показывал удостоверение, между прочим, – высунулся из салона «аудюхи» Санек.

– А ты вообще заткнись, эмо несчастное! – заорал на него охраняемый.

– Молчал бы, салага! – одновременно сердито крикнула бабка Саньку. Того моментально сдуло в глубину салона.

Бабка тем временем, нимало не смущенная Бориной тирадой, повернулась к нему и неохотно призналась:

– Ну… я здесь три дня уже....

– Ага, – одобрительно кивнул Борис. – А Сергеич в этой жоповозке два дня торчит. Складывать два и два умеем, бабуля? Вернее, из трех два вычитать? Или у ангелов-хранителей все образование – один класс небесно-приходской школы и второй – коридор?!

– Да нет же, – опять высунулся из машины подслушивавший Санек. И обидчиво уточнил: – Курсы у нас! Специальные!

– Заглохни, плесень!

– Молчи ты! – опять одновременно заорали бабка с Борисом.

– Да умею я считать, – глядя на обочину, проговорила старуха. – Все из-за вот этих «жигулей». Я-то, как почуяла не то, так сразу собралась – к руководству бегу, дайте, говорю, командировку. И машину дайте, а то клиент у меня особый, постоянно туда-сюда мотается, на метре (бабка так и сказала – «на метрЕ») за ним не успеть. Дык и далеко за МКАД его еще не провели, – ехидно добавила она. – А мне вон дали сам видишь какую рухлядь, – показала бабка на «четверку». – На, мол, тебе ведро с гвоздями, и не смей сказать, что это не машина! – распалилась она. – А я как снизошла с небес, как завелась, так и не поехала! Ни одна передача, окромя задней, не включается!

Офигевший Борис смотрел на разбушевавшуюся старуху во все глаза. А она продолжала:

– И чо мне делать было, а, милчеловек? Задом кое-как до ближнего сервиса доехала, а тама мне: -Все, бабуль, накрылась твоя коробка, но мы – орлы, мы к завтреву все сделаем! Завтра заберешь! Завтра – то же самое, и послезавтра – тож! А за Аркашкой попробуй успей! Завод-то у него в Одинцове, ну, думаю, ладно, в Одинцово хоть электрички ходят. Села, поехала, – а наш хлыщ – нате вам! В Ступино умотал! Пока по вокзалам скакала, туда-сюда пересаживалась, а вона и ночь уже! Не наездишься!

Бабка выдохнула.

– А к вечеру с ним уже все случилось, – мрачно резюмировала она. – Так что торопиться уже некуда было. А я, как машину получила, так сразу за руль и вас искать… Так что, милчеловек, ты бабку Аделаиду не вини, – она строго нахмурила брови, – бабка Аделаида все по уму пытается сделать. Ну, не всегда выходит, но…

Борис встряхнулся:

– Чего-то я не пойму, – недоуменно ответил он. – А на хрена ж вам, бабуль, автотранспорт, а? Вы что, летать не можете? Ангелы – они ж летать должны. Ибо даже народная мудрость на эту тему существует: «Не гони быстрее, чем может летать твой ангел-хранитель может летать», – неожиданно даже для себя прибавил он.

Поганец Санек тихо, но отчетливо хихикнул.

Бабуля же тяжело вздохнула, посмотрела на Бориса как-то сочувственно, сплюнула, покряхтела, выпустила неизвестно где до этого прятавшиеся полупрозрачные крылья и тяжело оторвалась от земли. Сантиметров эдак на 40-50. Повисела так секунд десять, а потом как-то быстро приземлилась. Ну и крылья, само собой, исчезли.

– Поговорка у него существует, – пробурчала бабка Аделаида. – Так ты, милчеловек, еще заборы почитай, там таких поговорок воз и тележка. Рот закрой, сынок, кстати, – мимоходом заметила она, глядя на Бориса. – И слушай: вот то, что ты видел, мы в ваших телах и можем. И то – в качестве исключения. Все. Больше – никак, земля притягивает. Закон Ньютона пока еще не отменял, – хлестко подвела она итог. – И не отменят, уж ты мне верь. Так что хороший транспорт – залог успеха, считай.

Борис с трудом, но вернул нижнюю челюсть на место.

– Слушайте, бабуль, – забормотал он. – Ну тогда объясните мне, идиоту, на хрена вам оттуда, – он неуклюже ткнул вверх, в направлении неба, – сюда спускаться, а? Что, оттуда никак не спасешь и не сохранишь, а?

– Да почему, – задумчиво потопталась бабка Аделаида на месте, – можно кое-что сделать…

– Во-от! – обрадованно заорал Боря. – Так какого ж хрена вы сюда лезете, а потом отмазы транспортом выставляете?!

– …можно кое-что сделать, – строго глядя на Бориса, продолжила Аделаида. – Чашку там с горячим чаем отодвинуть, подальше, чтоб клиент кипятком не ошпарился, птичку, свои дела решающую, ветром переместить… В край – пулю какую-нибудь с траектории сбить. А вот в таких раскладах, – она задумчиво посмотрела на Audi , – в таких раскладах без личного присутствия никак не обойтись…

Борис не знал, что сказать.

Бабка вдруг победно ухмыльнулась:

– Ты вот видишь, – вкрадчиво сказала она, – мы пока тут стоим, мимо ни одна машина не проехала, не?

– А ведь и правда, – пробормотал Боря, вспоминая. Действительно, с тех пор, как «четверка» тормознула возле Audi, довольно оживленная даже ночью дорога как будто вымерла.

– А то, – довольно сказала старуха, – моя работа. Щас там, – она махнула рукой в направлении города и тут же – в противоположном, – и там стоят ДПС, думают, будто им по рации передали, что правительственная кодла здесь поедет. Вот и сидят, гадают, какого укропа правительству на ночь глядя здесь понадобилось, – и, не сдержавшись, бабка подло захихикала.

Тут внезапно подал голос все это время молчавший Сергеич. Мрачный голос мини-олигарха осторожно поинтересовался:

– Аделаида Петровна… Так это вы?!

– Узнал, охламон, – удовлетворенно констатировала бабка. – Я уж думала, забыл и про меня, и про то, что сделал…

– Аделаида Петровна, – все еще осторожно проговорил Сергеич. – Вас забудешь…. Я, если что, приношу свои извинения за ковер…

– Какой такой ковер?! – еле выговорил офигевший Борис.

– Да-да, какой такой ковер? – высунулся заинтересовавшийся поганец Санек.

– Два на три, – со значением ответила Аделаида Петровна. – Из комиссионки, чистая шерсть, между прочим, не хухры-мухры.

Борис, начинавший совсем уж ни хрена ничего не понимать, посмотрел на Санька. Тот в ответ вылупил глазки.

– Загадками какими-то говорите, – неожиданно плаксиво сказал он. – Мучаете нас неизвестностью, разве так можно с людьми обращаться… а с ангелами – тем более, – и собрался было зареветь.

– Цыц! – строго сказала бабка Саньку. Тот аж вздрогнул.

– Аделаида Петровна – это… это, как вам сказать, – задумался Сергеич. – Это, как я понимаю, воплощение моей двоюродной бабушки.

– А ковер при чем? – в один голос спросили Санек и Борис.

– А ковер… Ну, поджег я его, – вздохнул Сергеич. – Ну, мне пять лет было, решил костер развести… Как взрослые. То, что костры в квартире не разводят, я не знал тогда. Ну, сами понимаете, ребенок. Ну и… и… – тут Сергеич как-то странно для мини-олигарха и миллионера стал запинаться.

– Ну и приходим мы с Маней, его бабкой, домой, – продолжила, укоризненно глядя на Audi, – а там – с порога гарью несет! Дым, вонь! Бежим в комнату, а тама на полу ковер пылает! И ведь, засранец, вытащил у меня с балкона дощечки, и догадался газетами разжечь! А сам-то, как огонь увидел, штаны намочил, забился в ванную, ревет белугой! Еле потушили! А ковер – на свалку!

– Аделаида Петровна, – заметил заметно занервничавший Сергеич, – я думаю, не стоит вспоминать все в подробностях… Тем более судить ребенка строго нельзя; ну и, наконец, я и теперь извиняюсь. Да и памятник вам, когда вы преставились, вон какой отгрохали, знаете ли…

– Что – памятник? – обернулась Аделаида к Q7. – Ты, двоюродный внучек, ври, но не завирайся. Если б Манька тебе день и ночь об этом не талдычила, ты б кошелек и не раскрыл бы! Ты уж не думай, я все знаю!

Сергеич обиженно засопел.

– Это что, – тихо спросил Борис, – ангелом-хранителем к человеку родственника назначают? Тогда откуда же этот Санек? У меня вроде таких долбанутых родичей не было…

– Не факт, – отмахнулась от него бабка Аделаида, – к этому охламону, – она постучала по капоту Audi, – я сама напросилась. А то в детстве – ковер поджег, а в старости, не дай бог, весь город подожжет…

– Ну, знаете ли… – обиженно буркнул Сергеич.

Только Аделаида двоюродного внука проигнорировала:– Я вот про жизнь свою все помню, а Саньку твоему к примеру, всю память о его жизни стерли. Потому он у тебя, может, такой убогий получился, – задумчиво добавила она.

– Я – убогий! Она сказала, что я убогий! Что за жизнь, что за мерзкие люди! – завопил Санек из салона Audi и наконец-то залился слезами.

– Плохо стерли, – озабоченно произнесла Аделаида. – Эмоции он свои все-таки иногда вспоминает. Потому и в соплях постоянно.

Борис замотал головой. Слишком много лишней информации пришло к нему сегодня, ох, слишком много. Памяти не хватало катастрофически, а мозг показывал загруженность центрального процессора аж на 500 процентов. Как бы не перегореть.

– Что, так на трассе и будем стоять? – зло спросил он. – Надо как-то выбираться куда-нибудь. Эй, ангелы-хранители, поднимайте жопы и прокладывайте маршрут. Где-то надо спрятаться пока что. А то я вместе с машиной, считай, уже в розыске.

Бабка посмотрела требовательно на зареванного Санька, Санек от удивления перестал рыдать и посмотрел на бабку. Этим и закончилось.

Борис обозлился.

– Хрена ли от вас толку, – сказал он, обходя «кукушку» и садясь на водительское сиденье. – Проложить дорогу не можете, а туда же.

Ангелы-хранители пристыженно молчали.

– Кх-м, -раздался голос Сергеича. – Я думаю… ну, Борь, короче, отсюда можно выехать на Минку. А там у меня есть одна дача, мы точно будем в безопасности… Про эту дачу никто не знает еще.

– Ты с ума сошел?! – офигел Борис. – Как мы отсюда проберемся на Минку? Дороги на Минку отсюда нет…

– Дороги асфальтированной – нет. А напрямую, по земле – есть , – уверенно ответил голос. – А что… Клиренс у машины нормальный, привод – полный. Должна проехать.

Борис приуныл, а голос, видимо, почувствовав это, попытался его приободрить:

– Я здесь в юности… на «Москвиче-412» напрямую ездил. И выезжал. Я помню, где, я покажу. Должен объездной путь сохраниться.

– Ну, смотри, – мрачно ответил Боря. – Платить-то за машину мне, если что…

– Я на своем ведре точно не пройду, – на Бориса укоризненно посмотрела бабка Аделаида. – Оно и так еле едет.

Боря подавил в себе желание сказать духу двоюродной тетки Сергеича: «А вот и сиди тогда тут», и вместо этого произнес:

– Езжайте вперед, сейчас найдем место, поставим «четверку» на стоянку, а вы сюда пересядете.

…Через полчаса парочка ангелов-хранителей уже сидела в салоне Audi, а сам Боря, чертыхаясь и подскакивая на кочках, прокладывал прямую дорогу к Минскому шоссе по грязи.

– Если выберусь, – злобно обещал он, – напишу путеводитель «Все ямы и колдоебины возле Минского шоссе». Озолочусь.

– А что, неплохая идея, – оживился Сергеич, – у меня есть знакомый издатель…

– А ты сначала придумай, как нам тебя из этой кучи железа вытащить и вернуть куда положено, – еще пуще разозлился Боря. – И как ты сюда попал.

– Да очень просто! – пискнул с заднего сиденья Санек. – Это евойная жена, в смысле Аркадия Сергеича, к экстрасенсу сходила, и экстрасенс на него порчу навел!

Борис вдавил тормоз в пол. В салоне возмущенно заголосили пассажиры. В один голос с ними заорала и сама машина.

– Тело казенное! – орала бабка Аделаида. – Не портить!

– А-а! Почему так резко! – ныл Санек.

– Где были мои глаза! – вопила Audi Q7 голосом Сергеича. – Я же думал, да, думал на нее, но ведь не был уверен! Я же так хотел, чтоб ЭТО сделала не она!

В этот момент Борис очень вовремя влетел в небольшую яму, и вопли Сергеича заглушили громкий голосок бабки Аделаиды и скулеж Санька.

– Эх, внучек, – вздохнула бабуля., как только дорога относительно стала ровной.– А для чего я тебе знаки посылала, а? И сны показывала вещие, и голосом шептала, и выписки с Маринкиного банковского счета подсовывала? И до тебя все не доходило! Не выдержала как-то, эсэмэску анонимную послала – мол, последи за своей супружницей, авось, что новое узнаешь!

– Я эсэмэски анонимные не читаю, – рассеянно, но в то же время несколько высокомерно ответил о чем-то напряженно размышлявший Сергеич.

– Ну тогда и утрись, – сказала, как выплюнула, возмущенная ангел-хранительница. – Тут из кожи вон лезешь, пытаешься предостеречь, предупредить, уберечь! А он видите ли, гордый, прям как налоговая инспекция! Эсэмэски анонимные не читает! Дурак ты был, Аркашка, дураком и остался!

Сергеич что-то сначала пытался промычать в ответ, но потом, видимо, решил не связываться со вконец обнаглевшим духом двоюродной бабки.

– А что, бабуль, – меж тем спросил Борис, чувствуя себя нариком, обкурившимся какой-то невиданной, но вштыривающей на все 150 травы, – ты у нас такая продвинутая, еще и эсэмэски отправлять умеешь? Мобильником пользуешься?

Аделаида Петровна строго посмотрела на Бориса и вкрадчиво заметила:

– Я много чего умею…. внучек.

– И мобилы у вас там выдают? – продолжал глумиться Боря. – Уровня ВАЗ-2104, наверное. Моторола размером с рацию небось?.

– Не, – бабка совершенно серьезно покачала головой. Порылась в складках своего платья и извлекла оттуда новенький и, мягко говоря, дороговатый, тем более для бабки, Vertu Constellation Ayxta. Который тут же с гордостью продемонстрировала Борису:

– Вот что выбила, – похвасталась она.

Офигевший Борис присвистнул, а высунувшийся с заднего сиденья Санек ревниво глянул на мобилу и скуксился:

– А мне вообще не да-али! – заныл он. – Сказали, на складе нету, надо подойти попозже! А когда попозже-то, я и так еле успел…

– Успеть-то успел, только на хрена? – огрызнулся Борис. – Пользы от тебя…

– Маленький ты ишшо, вот и не дали, – отбрила коллегу бабка. Полюбовалась на Vertu и спрятала игрушку.

– Так он китайский, стопудово, – обидчиво прошипел Санек. – Неоригинал!

– Сам ты китайский, сопля зеленая! – разозлилась бабка. – У меня ихняя служба «Консьерж» работает! А она тока на настоящих пашет!

– Вы еще подеритесь! – повысил голос Борис. Перспектива разнимать двух плюющихся друг в друга ядом ангелов-хранителей его почему-то не грела.

– Вот что ей не хватало? – тем временем спросил окружающих Сергеич. – Я ведь очень серьезно подошел к выбору супруги. Происхождение, образование, характер, ценности…

– … анализы крови, мочи и кала, детектор лжи, – обрадовано подхватил Боря, радуясь возможности загасить скандал на тему «кому-то дали, а кому-то – нет». – Сергеич, ты прям как лошадь выбирал.

– Вот она тебя и обскакала, – резюмировала бабка Аделаида, для верности постучав по торпеде «кукушки». Как будто по голове двоюродному внуку стукнула.

– Но она мне даже повода в себе усомниться не давала! – обиженно возразил Сергеич. – До последнего…

– Ну уж так и не давала, – пробормотала бабка, а Борис заинтересовался:

– Кстати, да, – сказал он. – Аркадий Сергеич, а в честь чего ты стал кричать: «Опасно, уходим!» Ну, когда я им с Васей мозги выносил про зама твоего…

– Да дело в том, что она ничего про мой бизнес знать не знала! – в отчаянии закричал Сергеич. – Только знала, что фабрика у меня есть, что деньги приносит, – и все! А как она работает, что там производится – ей это неинтересно было! О работе с ней никогда, вообще никогда не разговаривал! Я ей маленькую картинную галерею купил, она там в своем искусстве и варилась, во внешний мир носа не высовывала! А тут слышу по твоему же телефону – ты Ваське про «крысу» рассказываешь – и чувствую, что она все понимает! И еще Ваську спрашивает: «А откуда ОН знает?» Значит, в курсе она была всего! И Васька в курсе! И оба они меня… – Сергеич потрясенно замолчал.