Текст книги "Ржев – Сталинград. Скрытый гамбит маршала Сталина"

Автор книги: Вячеслав Меньшиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

«Сталин при наличии сильной воли и негибкого ума не мог опереться на профессиональные военные знания. Он не знал военной науки, теории военного искусства… Верховный не обладал опытом организации стратегической обороны… думаю, в полном смысле слова Сталин не был полководцем…» и т. д.(Выделено мной. – В. М.) [24]

Ему вторит писатель В. П. Астафьев. В интервью еженедельнику «Аргументы и факты» накануне празднования Дня Победы в мае 1998 года, ничуть не сомневаясь, он заявил:

«Конечно, Сталин – это никакой не полководец. Это ничтожнейший человек, сатана, посланный нам за наши грехи». [25]

К таким мыслям писателя-фронтовика присоединяется «строитель коммунизма» Хрущев. Уже будучи снятым со всех постов, он написал в своих мемуарах:

«Удивляюсь некоторым крупным военачальникам, которые в своих воспоминаниях хотят обелить Сталина и представить его отцом народа, доказать, что если бы не он, то мы не выиграли бы войну и подпали под пяту фашистов. Это глупые рассуждения, рабские понятия. Что же теперь, когда нет Сталина, мы подпадаем под немецкое, английское или американское влияние? Нет, никогда!» [26]

История и здесь посмеялась над пророчествами Хрущева. Процесс разрушения партии и государства, начатый под лозунгом «борьбы с культом», привел страну к страшной катастрофе – уничтожению Советского Союза как такового, где отрицательный вклад заслуженного «кукурузника» виден, как говорится, невооруженным глазом.

Однако в противовес Хрущеву Главный маршал авиации А. Е. Голованов, который был рядом с Верховным главнокомандующим всю войну, имеет свое видение действий Сталина-военачальника:

«Контроль за ходом отданных Верховным распоряжений и указаний был с его стороны повседневен, если не сказать ежечасен, и спрос был суров. Я здесь хочу подчеркнуть, что не было ни одного товарища, несмотря на занимаемые должности, который бы мог, а сказать честнее, который посмел бы что-либо сделать на свой лад, на свое усмотрение, если он имел уже на сей счет определенные указания.

Я хочу здесь засвидетельствовать и то, что ни одна операция, ни одно сколько-нибудь серьезное мероприятие никогда и нигде не проводились без санкции, без доклада Верховному. Он твердой рукой руководил проводимыми операциями фронтов, руководил работой своих заместителей и своих представителей Ставки на тех или иных фронтах, на тех или иных направлениях. Спрос со всех был одинаков, невзирая ни на чины, ни на занимаемую тобой должность. Он, не стесняясь, указывал каждому на сделанные просчеты или ошибки и давал рекомендации или прямые указания, как их исправить. Это касалось и командующих фронтов и армий, это касалось и начальника Генерального штаба А. М. Василевского, и заместителя Верховного главнокомандующего Г. К. Жукова…». [27]

Даже самый «заклятый друг» СССР – премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль – в свое время не преминул оценить, как недоучившийся семинарист понимает содержание военных действий на фронте. Передавая впечатление на реакцию Сталина при рассмотрении им плана операции «Торч» по высадке союзников в Северной Африке в 1942 году, Черчилль отметил следующую особенность стратегического мышления Сталина:

.. .Я затем точно разъяснил операцию “Торч”. Когда я закончил свой рассказ, Сталин проявил живейший интерес… Сталин, по-видимому, внезапно оценил стратегические преимущества “Торч". Он перечислил 4 основных довода в пользу “Торч”. Во-первых, это нанесет Роммелю удар с тыла; во-вторых, это запугает Испанию; в-третьих, это вызовет борьбу между немцами и французами во Франции; в-четвертых, это поставит Италию под непосредственный удар.

Это замечательное заявление произвело на меня глубокое впечатление. Оно показало, что русский диктатор быстро и полностью овладел проблемой, которая до этого была новой для него. Очень немногие из живущих людей смогли бы в несколько минут понять соображения, над которыми мы так настойчиво бились на протяжении ряда месяцев. Он все это оценил молниеносно». (Выделено мной. – В. М.) [28]

Тот же В. М. Молотов в середине 1970-х о начале войны говорил:

«Мы знали, что война не за горами, что мы слабей Германии, что нам придется отступать. Весь вопрос был в том, докуда нам придется отступать – до Смоленска или до Москвы, это перед войной мы обсуждали. Мы знали, что придется отступать, и нам нужно иметь как можно больше территории…Мы делали все, чтобы оттянуть войну. И нам это удалось – на год и десять месяцев. Хотелось бы, конечно, больше. Сталин еще перед войной считал, что только к 1943 году мы сможем встретить немца на равных….

Да к часу нападения никто не мог быть готовым, даже Господь Бог!

Мы ждали нападения, и у нас была главная цель: не дать повода Гитлеру для нападения. Он бы сказал: “Вот уже советские войска собираются на границе, они меня вынуждают действовать!”» (Выделено мной. – В. М.) [29]

Германское руководство, наоборот, было полно восторгов и оптимистичных ожиданий. 3 июля 1941 года генерал-полковник Франц Гальдер, начальник Генерального штаба сухопутных войск, так оценил обстановку на фронте:

«В целом теперь уже можно сказать, что задача разгрома главных сил русской сухопутной армии перед Западной Двиной и Днепром выполнена… Поэтому не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней. Конечно, она еще не закончена. Огромная протяженность территории и упорное сопротивление противника, использующего все средства, будут сковывать наши силы еще в течение многих недель… Когда мы форсируем Западную Двину и Днепр, то речь пойдет не столько о разгроме вооруженных сил противника, сколько о том, чтобы забрать у противника его промышленные районы и не дать ему возможности, используя гигантскую мощь своей индустрии и неисчерпаемые людские резервы, создать новые вооруженные силы».(Выделено мной. – В. М.) [30]

4 июля 1941 года Гитлер громогласно, на весь мир, заявил: «Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически он войну уже проиграл». (Выделено мной. – В. М.)[31] Здесь уместно заметить, что Гитлер неумно и пренебрежительно относился к тем усилиям, которые предпринимал Сталин для того, чтобы не только выстоять, но и нанести частям вермахта первое поражение в их «молниеносной войне».

В эйфории от успехов Восточного похода Гитлер чуть позже, 14 июля 1941 года, даже отдал приказ о подготовке к реорганизации вермахта, чтобы перенести основные усилия на борьбу с Англией и США, которая должна была вновь выйти на первый план после разгрома СССР.

Однако развитие событий на советско-германском фронте в августе 1941 года привело к тому, что фашистское руководство было вынуждено отложить на будущее планы реорганизации вермахта. 11 августа генерал Ф. Гальдер делает уже неутешительный для себя вывод:

«Общая обстановка все очевиднее и яснее показывает, что колосс Россия, который сознательно готовился к войне со всей безудержностью, свойственной тоталитарным странам, был нами недооценен. Это утверждение распространяется на организационные и экономические усилия, на средства сообщения, но прежде всего на чисто военную боеспособность [русских]».(Выделено мной. – В. М.) [32]

Как мы видим, лишь один месяц потребовался начальнику генштаба ОКХ, чтобы полностью пересмотреть свою оценку ситуации на Восточном фронте с плюса на минус. А ведь и в этот тяжелейший период отражения гитлеровской агрессии боевыми действиями советских вооруженных сил руководил Сталин. Записи в дневнике Геббельса также свидетельствуют о сомнениях в возможности «завершить Восточный поход, по крайней мере, до зимы». 10 сентября 1941 года он записывает в свой дневник:

«…после того как выяснилось, что Восточная кампания не может быть закончена в короткий срок, нам необходимо… постепенно приготовить народ к продолжительной войне». (Выделено мной. – В. М.) [33]

Но ни Гальдер, ни Геббельс, ни кто-либо другой из фашистской верхушки не могли себе признаться, что «молниеносную войну» они проиграли. С вытекающими отсюда тяжелыми обстоятельствами для Германии, так как фюрер ясно себе представлял, что на затяжную войну у Германии не хватит ни сил, ни средств, ни всего другого, что необходимо не только для ведения боевых действий, а еще и для создания победных усилий и условий в новой войне. Руководители фашистской Германии упивались мыслью, что еще большая территория СССР находилось в их руках и что все еще можно изменить в свою пользу.

Таким образом, в ходе второго этапа летом-осенью 1941 года, несмотря на тяжелые потери, Красная армия смогла затормозить продвижение противника и в значительной степени истощить его силы. Советское руководство получило времядля полномасштабного развертывания военного производства, создания новых резервов, ввод в действие которых должен был переломить ход войны. Вместе с тем следует отметить, что увлечение советского командования частными и слабо организованными контрнаступлениями вело к излишним потерям и затрудняло подготовку оборонительных операций. Именно в этом была видна еще не полная военная состоятельность и самого советского Верховного главнокомандующего.

Но где же тогда были профессионалы-генералы, которые на поле боя действовали не всегда согласно обстановке? К счастью, Сталин мог учиться и учился не только на чужих, но и на своих ошибках. Причем делал он это быстро, качественно, что выражалось в постоянном повышении уровня сопротивления Красной армии частям вермахта и периодических победных контрударах по фашистам при одновременном отступлении советских воинских частей в глубь страны.

Следует заметить, что Сталин, хотя и не имел военного образования, обладал серьезной практикой руководства военными действиями в годы Гражданской войны, кстати, и в районе Царицына, будущего Сталинграда. Как признавался после войны генерал Г. Блюментрит, «…нам противостояла армия, по своим боевым качествам намного превосходившаявсе другие армии, с которыми нам когда-либо приходилось встречаться на поле боя». (Выделено мной. – В. М.)[34]

В итоге от поражения в «молниеносной войне» Германия оказалась на пороге крупнейшего военно-экономического кризиса, разразившегося в декабре 1941 года. Уже 24 ноября 1941 года в беседе с Гальдером командующий армией резерва генерал-полковник Ф. Фромм, обрисовав «общее военно-экономическое положение», сделал вывод, что «необходимо перемирие»… [35] 29 ноября министр по делам вооружений и боеприпасов Ф. Тодт заявил Гитлеру, что «в военном и военно-экономическом отношении война уже проиграна» и необходимо политическое урегулирование. (Выделено мной. – В. М.)[36]

Отсюда можно сделать лишь единственный вывод: несмотря на тяжелые потери, советским вооруженным силам удалось не только остановить, но и победитьфашистов в их «молниеносной войне». Войска СССР, перехватив стратегическую инициативу, в течение месяца отбросили противника от Москвы более чем на 250 километров. Зимнее контрнаступление Красной армии наглядно показало, что «великолепный» вермахт можно победить. Происшедшее в то же время нападение Японии на Перл-Харбор и объявление Германией и Италией войны США ознаменовали превращение европейской войны в глобальную мировую, принявшую характер напряженной и многолетней борьбы, выиграть которую Германия не могла. [37]

В первых числах декабря 1941 года гитлеровские войска фактически перешли к обороне, и тут выяснилось, что никаких планов на этот случай у германского командования нет, поскольку в Берлине господствовало мнение, что противник не располагает силами для контрудара. А Восточный фронт в СССР недалеко от Москвы в 1942 году принял сложные очертания.

Таким образом, выиграву Гитлера свою первую войну под названием «блицкриг», несмотря на то что это было сделано далеко не по классическим военным канонам, с большими жертвами, включая потерю огромной массы советских военнопленных, большой территории страны, отданной агрессору, Сталин как Верховный главнокомандующий увидел сам и показал другим, что он можетуправлять войсками. Теперь ему, воинам Красной армии и ее командирам нужно было научиться наступать, что он и сделал, не оставив Гитлеру никаких шансов.

А путь к победе для СССР был нелегким и долгим – 1418дней с 22 июня 1941 года до 9 мая 1945 года в Берлине. Красную армию еще ждал 1942 год. Именно он стал переломным в Великой Отечественной войне. В этот период весь мир увидел победы Красной армии, стойкость и героизм советских воинов, талантливость военачальников, в том числе и улучшавшееся день ото дня стратегическое руководство войсками советского Верховного главнокомандующего.

Вот уж воистину: родиться командиром нельзя. А стать им – можно!

Примечания

1. Газета «Правда», 1941. – 1 июля, http://lib.rus.ec/b/105862/read

2.  Горьков Ю. А.Государственный Комитет Обороны постановляет (1941–1945). Цифры, документы. М.: Олма-Пресс, 2002. С. 70, 111.

3. Цит. по: Крупнов Ю.Кто выиграл войну: народ или Сталин? 05.05.2005. http://www.kroupnov.ru/

4. Оглашению подлежит: СССР – Германия. 1939–1941: документы и материалы / Сост. – пер. Ю. Фельштинский. М.: Терра-Книжный клуб, 2004.

5.  Язов Д.Маршал Советского Союза. Генералиссимус, http://stalinism.ru/stalin-i-armiya/generatissimus.html

6.  Язов Д.Там же.

7.  Жуков Г.Воспоминания и размышления. Т. 2. —М.: АПН, 1976. – С. 104–105.

8.  Суходеев В.Сталин. Военный гений. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005.

9. См.: Горьков Ю.Кремль. Ставка. Генштаб. Тверь: РИФ ЛТД, 1995. С. 138. http://vkpb-nsk.ru/news/samaja_silnaja_i_koloritnaja_figura_strategicheskogo_komandovanija/2011 -05-07-108;

10.  Суходеев В.Сталин. Военный гений. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005.

11.  Горьков Ю.Государственный Комитет Обороны постановляет… 1941–1945: Цифры. Документы. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002.

12. Тыл Вооруженных сил. 1991. № 9. С. 25.

13. Военно-исторический журнал. 1961. № 6. С. 68–69.

14.  Вещиков П.Военная реформа: прошлое и современность // Тыл Вооруженных сил. 1990. № 1. С. 36.

15.  Суходеев В. Соловьев Б.Полководец Сталин // Военно-исторический журнал. 1995. № 3. С. 20.

16.  Соловьев Б., Суходеев В.Полководец Сталин. М.: Эксмо, 2003.

17 .Липартелиани Г.Сталин Великий. Частные попытки исследования феномена личности И. В. Сталина. М.: Роза Мира, 2001. С. 30. http://delostalina.ru/?p=173#_ftn2.

18.  Кейтель В.12 ступенек на эшафот… Ростов н/Д.: Феникс, 2000. С. 303.

19 .Жуков Г.Воспоминания и размышления. Т. 2. М.: Новости, 1990. С. 102-ЮЗ.

20.  Василевский А.Дело всей жизни. М.: Издательство политической литературы, 1975. С. 209.

21.  Куманев Г. А.Говорят сталинские наркомы. Смоленск: Русич, 2005. http://militera.lib.ru/h/kymanev_ga2/index.html

22. См. подр.: Сталин: мнимые заслуги и реальные преступления. // Форум Правда. Ру. forum.pravda.ru/index.php?showtopic=6195

23.  Осокина И.Сталин в годы войны, http://www.historicus.ru/204/

24.  Волкогонов Д.Триумф и трагедия. Политический портрет И. В. Сталина. Кн. 2. М.: Новости, 1990. С. 268, 292, 347 и др.

25. Аргументы и факты, 1998. Май. № 19.

26.  Хрущев Н.Время. Люди. Власть: Воспоминания. Кн. 2. М.: ИИК «Московские Новости», 1999. http://bookz.ru/authors/hru6ev-nikita/hruscn03/1-hruscn03.html

27.  Голованов А.Дальняя бомбардировочная. М.: ООО «Дельта НБ», 2004. http://militera.lib.ru/memo/russian/golovanov_ae/index.html

28.  Черчилль У.Вторая мировая война. Т. 4. М.: Воениздат, 1955. С. 477–478.

29.  Чуев Ф.Сто сорок бесед с Молотовым: Из дневника Ф. Чуева. М.: ТЕРРА, 1991.

30.  Гальдер Ф.Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. Т. 3. Кн. 1. М.: Воениздат, 1968–1971. С. 79–80.

31. См.: Дашичев В.Банкротство стратегии германского фашизма. Т. 2. М., 1973. С. 205.

32.  Гальдер Ф.Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. Т. 3. Кн. 1. М.: Воениздат, 1968–1971. С. 79–80.

33. В кн.: Безыменский Л.Разгаданные загадки Третьего рейха. 1933–1941. М.: Издательство Агентства печати «Новости», 1984. С. 107–109; Ржевская Е. М.Геббельс. Портрет на фоне дневника. М.: Слово, 1994. С. 302–316.

34.  Вестфаль 3., Крейпе В., Блюментрит Г., Байерлейн Ф., Цейтцлер К., Циммерман Б., МантХ.Роковые решения. М.: Воениздат, 1958. С. 98.

35.  Гальдер Ф.Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939–1942 гг. Т. 3. Кн. 2. М.: Воениздат, 1968–1971. С. 70.

36. Цит. по: Рейнгардт К.Поворот под Москвой. Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42 года. М.: Воениздат, 1980. С. 19, 113.

37. См.: Мельтюхов М. И.Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939–1941. М.: Вече, 2000. http://militera.lib.ru/research/meityukhov/index.html

Глава 2. Решающий замысел ставки ВГК

Даже поверхностный анализ того, как работал И. В. Сталин в годы войны, показывает (кто бы и как бы ни ругал его), что ему поневоле пришлось стать руководителем (если кто-то стесняется другого слова) советских генералов, полководцем. Историю нельзя повернуть в обратную сторону. Опираясь на факты, пройдя по их следам, мы видим, как и что происходило десятилетиями раньше. Занимая пост Верховного главнокомандующего, Сталин никак не мог оказаться в стороне от тех сражений, что происходили на советских фронтах, включая и бои под Ржевом. Однако он не мог быть некомпетентным в новом для него военном деле, да и не желал. Такую неграмотность в дни войны не скроешь, и она явно бы не украсила вождя народов СССР.

Но вот как ему удалось на базе незаконченного семинарского образования подняться до высот крупного военачальника в годы Великой Отечественной войны, мне нужно было в первую очередь понять самому. Причем составить верное представление об этом превращении из бывшего семинариста в маршала можно было только в том случае, если при этом строго опираться не на эмоции, а на документальные данные и внимательно, «по косточкам», рассматривать процесс планирования и руководства битвами советским Главковерхом.

В годы войны Сталин никогда не командовал войсками единолично. Прежде чем появлялась та или иная директива, приказ Ставки ВГК на проведение какой-либо войсковой операции, особенно стратегического значения, он всегда проводил обсуждение ее замысла, потом добивался уточнения путей достижения намеченной цели и нахождения нужных средств для исполнения задуманного. Лишь после этого советский Верховный утверждал документы, соглашаясь со своим генералами. Главное было в том, что по своим должностным обязанностям именно он, а не кто-то другой, последним ставил свою подпись в военных документах и этим разрешал проводить боевые действия в соответствии с самыми хитрыми замыслами, при этом беря, как главнокомандующий, ответственность на себя. Уже только благодаря этим действиям он должен остаться в истории Второй мировой войны.

В то далекое время так поступать приходилось еще и потому, что именно в кремлевском кабинете Ставки ВГК сосредоточивалось максимально возможное количество информации для подготовки и проведения очередных войсковых операций Красной армии на том или ином участке советских фронтов, к чему добавлялись и другие усилия Иосифа Виссарионовича. В первую очередь, например, по руководству работой тыла, деятельности дипломатов, взаимодействию с союзниками, особенно по открытию второго фронта, поставок по ленд-лизу и т. д. Вот почему рождение замысла какого-либо нового, как правило стратегического, наступления для Сталина, в принципе, не было делом исключительным или невозможным.

Мне же, чтобы понять, как готовились различные планы советского командования в то военное время, особенно на уровне фронтов, приходилось «перелопачивать» большое количество архивных материалов, других источников, встречаться с генералами, офицерами, простыми солдатами-ветеранами, много размышлять самому, чтобы через чащобу всяческих наслоений информации по Ржеву, в большей своей части негативного характера, находить истинные причины тех давних боев. Постепенно найденные факты, как в разведке, собирались «до кучки». И вдруг неожиданно, порой почти непроизвольно, среди них вырисовывались настоящие жемчужины – незамеченный реальный факт, новое событие и др., которые раньше принимали за обычный разговор, данные, не особо выделяющиеся в череде других архивных дел. Или, например, через некоторое время среди них уже можно было разглядеть какой-то неожиданный поворот в войне, новое понимание проблемы ожесточенной борьбы советских войск с частями вермахта и т. д.

Потом к одному такому драгоценному звену прибавлялось второе, третье, и постепенно выстраивалась некая историческая линия, приводившая к событиям, происшедшим в 1942 году. Например, момент эйфории Сталина после победы над Гитлером в «молниеносной войне» – «блицкриге». Отсюда, наверное, у него возникло понимание, что фашистов можно просто «дожать», так как они вроде были уже сломлены. Тем более на помощь Красной армии пришел «генерал мороз», прямо скажем, в нужное время. Кстати, я где-то наткнулся даже на такой факт, что этот «генерал» случился вовсе не в России, а в… Индонезии, где произошел какой-то аномальный природный катаклизм, который повлиял на погоду во всем мире, отчего наступила более суровая зима. И не только в СССР, но и в других странах.

В этих условиях, как казалось вождю, нужно было всего-то подбросить, особенно на Западный фронт, дополнительные дивизии из резерва ВГК, и враг побежит назад. Но как бы ни были тяжелы условия на русских просторах, фашисты тоже были не простаки и спешно направили в свою группу армий «Центр» дополнительные элитные, личные отряды фюрера. Кроме того, Гитлер лично потребовал от каждого солдата: «Под Москвой стоять насмерть! Цепляться за каждый населенный пункт, не отступать ни на шаг, обороняться до последнего солдата, до последней гранаты… Каждый населенный пункт должен быть превращен в опорный. Сдачу его не допускать ни при каких обстоятельствах, даже если он обойден противником». [1]

Так что знаменитый июльский приказ Сталина № 227 сорок второго года, известный у нас под названием «Ни шагу назад!», как бы был отдан раньше, только у противника. И солдаты вермахта свою клятву держали крепко: фронт временно стабилизировался, а противоборствующие стороны стали накапливать силы, разрабатывая новые планы сражений.

После разгрома немецких войск под Москвой наступательные возможности Красной армии к весне 1942 года иссякли. Перемещенные на восток заводы и фабрики только начинали возводиться на новых местах и давали еще недостаточное количество военной продукции. Для Ставки Верховного главнокомандования настало время решать, как действовать дальше – обороняться или продолжать наступление? Начальник Генерального штаба Красной армии маршал Б. М. Шапошников понимал, что для накопления мощных, хорошо подготовленных резервов необходимо было выиграть время. Продержаться. Предлагал перейти к стратегической обороне на всех фронтах.

Сталин и Жуков соглашались с необходимостью некоторой передышки, но хотели провести несколько крупных частных наступательных операций, чтобы в боевых действиях против фашистов не терять инициативу. В конечном итоге стратегическая оборона все-таки была принята в качестве главного вида действий Красной армии на 1942 год. Предполагалось, что гитлеровцы в этом году выберут одно, главное направление, на котором сосредоточат большинство своих во многом уже сократившихся сил. И наиболее вероятным направлением немецкого наступления, если оно состоится, советское командование считало боевые действия вермахта с целью захвата Москвы.

Для устранения такой явной угрозы под советской столицей формировались новые укрепленные районы (УРы), окружившие город с западного и юго-западного направления. А на весну-лето 1942 года советское командование рассматривало такие частные операции, как наступления Карельского фронта на мурманском, кандалакшском, кестеньгском направлениях с выходом в случае успеха на государственную границу. Войска 7-й отдельной армии должны были очистить от финских войск левый берег реки Свири и захватить плацдармы на ее правом берегу. Совместными действиями Ленинградского и Волховского фронтов Ставка планировала деблокировать Ленинград. А части Красной армии Северо-Западного фронта получили указание уничтожить немецкие войска на Демянском плацдарме и т. д.

Особые задачи возлагались на Калининский и Западный фронты. Они не только держали оборону, но и готовились разгромить ржевско-вяземскую группировку немецких войск с целью захвата Вязьмы, Великих Лук и далее – Смоленска. Крымский фронт в это же время должен был полностью очистить от немцев полуостров. Таким образом, в сорок втором году советскому командованию хотелось ликвидировать большую часть фашистских сил и средств, чтобы все задуманное явилось логичным и успешным продолжением общего наступления советских войск, начатого зимой 1941 года, но остановленного немцами.

В Генштабе Красной армии хорошо понимали, что в стране еще чрезвычайно остро ощущался недостаток материально-технических средств, подготовленных воинских резервов, боеприпасов и т. д. Планировать стратегические наступательные операции в таких условиях было нелегко, а порой и вообще бесперспективно. Большие военачальники искали ответ, наверное, на самый главный вопрос – они пытались определить, где же германское командование реально нанесет главный удар в 1942 году. Мнения были различными, но многие, и в первую очередь Верховный, считали, что захват Москвы останется основной целью германского командования.

Однако советский Главковерх с высоты своего поста видел и другое. Война идет уже несколько месяцев, а результат победных боевых действий советских генералов был пока лишь в минусе. В начальный период войны в силу некоторых причин у него даже сложилось определенное недоверие к генералитету. Это в немалой степени было обусловлено слабой подготовленностью командиров Красной армии для осуществления победных войсковых операции непосредственно на поле боя, как по объективным, так и по субъективным причинам, в том числе и в результате проведенной до войны чистки командных кадров советских вооруженных сил.

Бо́льшая часть младших командиров, офицеров и генералов еще не умела правильно организовывать противостояние агрессивным действиям немецких захватчиков, что приводило к многочисленным жертвам среди воинов Красной армии, подчас неразберихе в ходе сражений и потерям, по большей части ничем не оправданным. Вследствие такого неумелого управления множество солдат Красной армии попало в плен, была утрачена значительная часть европейской территории СССР, которая очень быстро оказалась в руках гитлеровцев. Причины этого указаны, например, в докладной записке, направленной в адрес Верховного главнокомандующего.

ДОКУМЕНТ ИЗ АРХИВА

Секретно экз. № 1

ОБ ОПЫТЕ БОЕВ ЧАСТЕЙ 24-й АРМИИ В РАЙОНЕ г. ЕЛЬНЯ В ПЕРИОД С 20 ИЮЛЯ ПО 5 АВГУСТА 1941 г.

Докладная записка начальника артиллерии Красной Армии Н. Н. Воронова

И. В. Сталину 15 августа 1941 г.

НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ОБОРОНЫ тов. СТАЛИНУ И. В.

Опыт боев частей 24-й армии в период 20.7–5.8.41 года в районе Ельня со всей очевидностью выявил следующие основные недостатки в подготовке наших войск:

I. Пехота. Части имеют большой процент плохо подготовленных в тактическом и стрелковом отношениях бойцов и младших командиров; отделения, взводы и роты во многих частях не были сколоченными. Очень плохо отработаны вопросы сочетания огня своего оружия и движения. Плохо с перебежками и переползанием под огнем противника, при движении вперед вместо установленных цепей быстро сходятся в группы (а иногда и толпы) и подставляют себя в таком виде под огонь противника. У пехоты не воспитана необходимая вера в силу и мощь своего оружия. Благодаря незнанию и неумению выжать все, что возможно из своего оружия, – винтовка, пулемет, граната и миномет часто расцениваются как малоэффективное средство. На этой основе и рождается стремление большинство задач в бою решать артиллерией, танками и авиацией.

Командиры и бойцы пехоты не умеют использовать огневое воздействие на противника своей артиллерией и минометами (танками и авиацией) для сближения с противником, выхода на рубеж для атаки и для броска в атаку. По-прежнему атака опаздывает, иногда, боясь свиста над головами снарядов и разрывов своей артиллерии, требуют переноса огня в глубину преждевременно. Все трусы и малодушные легко исчезают в тылы, бросают оружие и стараются скорее быть вне поля боя. Данные об убитых и раненых определяются неточно. Эвакуация раненых с поля боя организована плохо, много фактов оставления раненых при отходах. Сказывается отсутствие в роте настоящего советского фельдфебеля, наши же старшины рот выполняют лишь роль плохих хозяйственников. Все эти недостатки следует как можно скорее устранить учебой, поднятием дисциплины и рядом орг. мероприятий в тылу и на фронте.

II. Артиллерия. Основная масса бойцов и младших командиров оказалась подготовленными к ведению боя в простейших условиях, свои обязанности знали, но не имели еще достаточного практического опыта. Часть бойцов, неподготовленных, занимала второстепенные должности и особого влияния на качество действий артиллерии оказать не могла. Артиллерия занимала удаленные огневые позиции и наблюдательные пункты и почти не имела передовых наблюдательных пунктов в передовых частях пехоты. Крайняя недостаточность средств связи в артиллерии ряда дивизий (утеряны в предыдущих боях) ставила под угрозу управление огнем дивизионов и групп и вынуждала прибегать к пользованию плохо налаженной связью пехоты.

Общее стремление сидеть в убежищах, землянках и т. д. не способствовало живому руководству. Многие командиры батарей, из числа недавно назначенных, были плохо подготовлены к стрельбе. Плохо организованное наблюдение мало давало данных о противнике, его огневых точках, инженерных сооружениях и т. д. Батареи много расходовали снарядов, стреляя по «надуманным заявкам пехоты», по прямым приказам пехотных, общевойсковых и старших артиллерийских командиров, часто без всякой пользы для дела, а лишь для успокоения нервов. Артиллерийская обработка рубежа проводилась, но нужных результатов не достигали. Каждый день повторяли одно и то же, ложных переносов огня не применяли и приучили противника к нашим действиям по шаблону.

Учет расхода снарядов был поставлен плохо, подвоз их не был организован, благодаря чему ряд дивизионов оставался без снарядов, стреляные гильзы и укупорка преступно разбрасывались и в тыл не отправлялись. Все эти недостатки были под большим нажимом устранены, была резко повышена действенность огня артиллерии и минометов. На ряде участков фронта артиллерия стала буквально вычищать отдельные объекты от противника и давать возможность пехоте беспрепятственно их занимать. Для улучшения взаимодействия с пехотой и повышения действительности огня командиры батарей и дивизионов были выдвинуты вперед, а часть орудий выдвигались на открытые позиции для стрельбы прямой наводкой.