Текст книги "Ковчег (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Ноут был развёрнут экраном ко мне, чтобы я лично видел, как ведут себя диаграммы на его экране. Несколько контрольных вопросов, типа: "Вас зовут Артём? Так… А теперь назовитесь другим именем…", и оператор показал мне, как выглядит диаграмма, когда я говорю правду, а когда лгу. Ещё несколько контрольных вопросов, и к делу, "для упрощения процесса", были подключены и лампочки. Зелёная загоралась в случае правдивого ответа, красная – в случае лжи. Ничего такого, на предмет, продал ли я родину, или нет, у меня спрашивать не стали, ограничившись общими ничего не значащими вопросами. После того, как на вопрос папаши Мюллера: "Ну как, убедились, работает?" я утвердительно кивнув головой, ответил "да" и загорелась зелёная лампочка, датчики от меня были отсоединены, и я перешёл в разряд зрителей.

– Ну, Афанасий Георгиевич, теперь ваша очередь, – указал подозреваемому на кресло шеф Безопасности.

– Не надо, – глухо ответил тот, поднимаясь на ноги, и с вызовом оглядывая присутствующих. – Да, я хотел передать информацию о новом мире американцам. Во благо человечества. Понимаете, вы – никто. Вы даже не правительство какой-то страны. Так, кучка заговорщиков, решивших попереть против всего мира. У вас не получится! Вы не сможете! Вас… Вас размажут тонким слоем и не заметят! Когда узнают… А узнают обязательно! Да! Я хотел передать Ковчег в другие руки. В надёжные руки! России такой подарок ни к чему. Она и на своей-то территории с бардаком разобраться не может… Китайцы, да – потянули бы новую планету, но им её отдавать как-то не хочется. Остаются Штаты. Они – самые сильные в мире. Они – самая процветающая страна! Они смогут быстро и эффективно освоить новый мир и принести пользу всему человечеству! Очень жаль, что у меня не получилось! Вы всё равно не сможете отбиться от всего мира – а на вас поднимется весь мир! Но дров наломать успеете… Уже успели… Превратили новый мир в концлагерь… Тьфу!…

– Будем считать, что это было последнее слово обвиняемого, – жёстко произнёс Василий Иосифович, вновь пододвигая ко мне пистолет.

Что же делать? Убить его? А может, можно обойтись? Как? Пожизненного заключения у нас нет. Да и нельзя его оставлять в живых после такого… Но почему я? Почему не отдать команду этим же вот амбалам? Наверняка для них это будет не впервой… Хотя, конечно, чисто теоретически, нажму ли я на спусковой крючок лично, прикажу нажать кому-то другому, или просто соглашусь с приговором (а уже согласился), – результат будет одинаковым. Я – убийца. Впрочем, я и так уже убийца. По моей вине уже погибла куча народу. Вот только убил я их не своими руками…

С такими мыслями я медленно подошёл к столу, медленно взял пистолет, и с каменным выражением лица, прилагая отчаянные усилия, чтобы мои мысли на нём не отразились, начал поднимать ствол. Рука вроде не дрожит. Вот пистолет поднялся на уровень лица жертвы, и замер. Да… Лицо, надо сказать, выглядит не ахти… Угу… Интересно, как у тебя бы выглядело в такой ситуации… Нет, совсем не интересно… Лицо расфокусировалось, став просто бледным пятном. Чёткими стали мушка и целик. Надо совместить их так, чтобы пистолет был направлен точно в лоб жертве… Точно в лоб… Вот так… Я, словно поднимая пальцем шестнадцатикилограммовую гирю, начал выбирать люфт спускового крючка…

Клац! Дзинь! Оказывается, пистолет с глушителем в жизни звучит совсем иначе, чем в кино. Да и эффект от выстрела другой. Труп не отбросило на метр назад, как в голливудских фильмах, и мозги не разлетелись на полкомнаты. Во лбу только что бывшего живым человека появилась маленькая аккуратная дырочка, и он мгновенно осел на пол, словно из него выдернули стержень, державший тело в вертикальном положении. Но упасть расстрелянному не дали те самые стоявшие по бокам от него амбалы. Они споро подхватили тело под руки и поволокли его к выходу. Я непонимающе посмотрел на пистолет в своей руке. И это всё? Так легко… Но почему-то так противно… Я быстро положил, почти бросил пистолет н стол, и потянулся к стакану. Нет, к бутылке… Пару глотков из горла… Ещё… Да… Представляю, что историки в будущем обо мне напишут…

В голове зазвучал писклявый голосок Радзинского: "Тиран любил лично убивать своих жертв! Он упивался своей властью, и наслаждался последними мгновениями жизни несчастных, в перерывах между убийствами накачиваясь водкой в немыслимых количествах…"

Я оторвал горлышко бутылки от губ и поставил опустошённую наполовину ёмкость на стол, после чего медленно обвёл взглядом присутствующих. Наверное, что-то с моим взглядом было не так, ибо все почему-то отворачивались, как только моя голова поворачивалась в их сторону. Я не очень культурно вытер рот рукавом рубашки, положил руку на рукоять пистолета, и прохрипел: А теперь в этом креслице посидят все по очереди и расскажут, какие у них планы на предмет измены нашей новой Родине. Я – первый…

Почему-то возражать никто не стал. Хотя, какое тут "почему-то"… Дед на моё предложение промолчал, а молчание – знак согласия. Значит, мой приказ совпал с мнением руководства.

После того, как все прошли тест на полиграфе, и новых предателей выявлено не было, Дед удивил меня и, судя по лицам, всех остальных, изъявив желание тоже ответить на ряд вопросов. Что и сделал. Естественно, он тоже оказался чист перед прибором. Неудивительно, не станет же он предавать самого себя!

Однако после стандартных ответов на стандартные вопросы Василий Иосифович улыбнулся, поднял правую руку с оплетёнными датчиками пальцами и торжественным тоном заявил:

– Клянусь, что всегда, при любых обстоятельствах интересы народа Ковчега будут для меня превыше моих собственных интересов, и дела Ковчега я буду ставить выше личных дел!

На стойке у кресла загорелась зелёная лампа.

Честно, говоря, что в этот день было дальше, я помню весьма смутно. Вроде, посидели ещё немного, шеф что-то ещё говорил, я, кажется, тоже… Потом обед закончился. Это я точно помню. Мне Василий Иосифович сначала предложил остаться, когда все стали расходиться… Или нет?…

Короче, остаток дня я провёл у себя, и меня, вроде бы, никто не беспокоил… Чем я всё это время занимался, о чём думал?… Тайна, покрытая мраком. В памяти остался какой-то калейдоскоп: вот я сижу у компа, вот нарезаю круги по комнате, вот прямо в одежде плюхаюсь на кровать…

И, вроде, не так уж много и пил… Относительно, конечно… Но до своей нормы не дотянул… Нервы? Ну да, первый раз убил человека. Всё когда-то бывает в первый раз… К счастью – не у всех. Так ведь – нормально убил, с первого выстрела, не мучался покойник. И за дело – не просто так… Так что совесть чиста. Вроде бы… И, если разобраться, это далеко не первый человек, которого я отправил на тот свет. Правда, с предыдущими обошлось без моего личного участия… Но всё же…

И вот те на – такая реакция. На душе, как во рту наутро после хорошей пьянки – гадко и противно…

Что я ещё помню? Помню ночь. Горячее женское тело, скользнувшее ко мне под одеяло… Это я одетый, что ли, в Африке спал под одеялом? Да нет, судя по тому, что было дальше, вроде я был в чём мать родила, как и Катя…

Психологи, блин! Подослали мне девку, так сказать, для разрядки. А она… А что она? Если партия прикажет, комсомол ответит – есть! А я… Как-то все мои внутренние моральные запреты слетели, все тормоза отказали… Ладно! Хотите, чтобы я разрядился? Ну, я и разрядился! Подчистую…

Это я результат помню… Что лежу на кровати, пялюсь в потолок, и ничего уже не хочу… А сам процесс тоже отложился в памяти как-то урывками. Интересными такими урывками… И так… И эдак… Давно я так не отрывался! Часть запомнившихся моментов мне не понравилась. Похоже, процесс иногда протекал, как это кое-где пишут, " с особой циничностью". На меня не похоже. Никогда этим не страдал. А тут…

С другой стороны, девка сама виновата: Назвалась груздем, полезай в кузов. В смысле, полезла в кузов, будешь груздем… Тьфу ты! в общем – полезла в постель – … Короче, смысл понятен, дальше пытаться сформулировать не обязательно. стался какой-то калейдоскоп: вот я сижу у компа, вот нарезаю круги по комнате, вот пряямо

Но всё равно, начальство Катерины, похоже, своего добилось. Во-первых, пар я таки сбросил. Во-вторых: на следующий день больше думал, как бы извиниться перед девушкой за те непотребства, что я вытворял ночью, чем о вчерашнем убийстве… В конце-концов всё же решил, что извиняться нечего: знала, на что идёт, и её уже, наверное, начальство как-нибудь поощрило. Премию там выписало, или благодарность объявило, а может, и к ордену представило.

Нет. К ордену – это вряд ли. Орденов в нашем новом мире ещё нет. Кстати – непорядок. Надо будет исправить. Придумать ордена, медали… Все новообразованные государства почему-то первым делом, вместо чем заниматься экономикой и построением какого-никакого нормального общества, начинают придумывать свои ордена, всякие шевроны, военную и полицейскую форму, чтобы "не так, как у всех"…, или, скорее, "чтобы как у нового Старшего Брата"… Или, чтобы хотя бы, не как у "бывшего Старшего Брата". Некоторые вон, даже свой новый строевой шаг придумали… Больше заняться нечем.

В общем – это лирика. Суровая действительность состоит в том, что полностью восстановить выпавший из памяти день я так и не смог. Зато последующие дни (и ночи) запомнил весьма отчётливо. Ибо были они весьма хлопотными.

Оказалось, что вчера сразу после "мероприятия", как я про себя стал называть произошедшее, Василий Иосифович объявил о грядущем срочном переезде правительства в государство, которым оно должно управлять. В принципе, логичный шаг. И своевременный. Вот только за каким чёртом в Новый мир попёрся сам Дед? Там же ещё почти ничего не готово. Его земная финансово-промышленная империя куда как больше, чем то "государство", что удалось на данный момент слепить на Ковчеге. Но шеф почему-то поторопился, а с начальством, как известно, не спорят…

Кроме всего прочего, новость о переезде Василия Иосифовича в новый мир означала и то, что я, как руководитель, отодвигался на вторые, если не на десятые, роли. Он и раньше, в принципе, задавал стратегические направления развития, а теперь, так вообще будет лезть в каждую дырку. Иначе зачем ему лезть в неустроенный новый мир, как не ощутить себя Отцом-Основателем?… Не капусту же он там собрался выращивать…

Но меня почему-то известие о моём фактически понижении в должности совсем не расстроило. Я даже с некоторым злорадством подумал, что, дескать, пусть побудет в моей шкуре, узнает, каково руководить чем-то, когда, куда ни кинь, везде клин… Не хватает ни материальных, ни человеческих ресурсов.

Дед отбыл в мир иной… то есть в новый мир на следующий день. Естественно, в сопровождении охраны. Остальные должны были отправляться по одному-два человека в течении двух недель. Я с папашей Мюллером – замыкающие. То есть должны были покинуть планету Земля последними.

Так как у нас здесь ещё оставались кое-какие неотложные дела.

Это согласно официальной версии. Мои же личные предположения заключались в том, что так как реальный руководитель проекта уже находился на месте, то я там в данный момент как бы особо нужен и не был. Так что отправлялся в последнюю очередь. Не стоило сбрасывать со счетов гипотезу, что Дед хотел удостовериться, а не слетел ли я с катушек после вчерашнего, для чего выделил две недели времени, а папашу Мюллера приставил ко мне в качестве наблюдателя.

Но это всё были мои домыслы. Ничем не подтверждённые, так что лучше было придерживаться официальной версии. Тем более, что дел было невпроворот.

Прежде всего – началась запланированная американцами операция в Сомали. И тут же закончилась. Правительственные войска Сомали из Эфиопии (звучит-то как!) выдвинулись к границе, а некоторые даже и успели её перейти. И не смогли продвинуться дальше. И не потому, что исламисты оказали им ожесточённое сопротивление.

Исламистам было не до того. В южном Сомали началась эпидемия.

Точнее, началась она сначала в Эфиопии. Мы хотели, чтобы сложилось впечатление, будто болезнь была занесена сюда наступающими войсками. Именно поэтому возбудители ещё неизвестной на Земле болезни, очень похожей на одну из разновидностей гриппа, сначала были распылены нашими агентами у западных соседей, а уж потом у наших северных "друзей". Распространению эпидемии весьма способствовал сезон дождей, хоть и довольно скудный, да уже к тому же почти и закончившийся. Течение болезни было весьма тяжёлым. Вплоть до смертельного исхода.

Правда, смертность, согласно наблюдениям за первым проявлением этой болезни в одном из посёлков на Ковчеге четыре месяца назад, не сильно отличалась от смертности при обычном гриппе. Но тут главное было правильно провести "рекламную кампанию". Земное население сейчас так запугано разнообразными птичьими, свиными и прочими гриппами, что посеять панику совсем не сложно.

Мы начали работу над распространением эпидемии одновременно с принятием решения о начале собственной военной операции. Независимо от того, вмешались бы наши американские друзья в нашу операцию, или нет, её следовало обезопасить.

Так что сейчас наши войска вышли на границы захваченных нами провинций и остановились. С приказом "Всех выпускать, никого не впускать". Карантин.

Несколько испуганных публикаций в мировой прессе, падкой до сенсаций, раздули проблему до размеров даже не слона, а… В общем, до грандиозных размеров. Тем более, что проблема действительно была немаленькой. Вакцины от новой заразы пока не существовало. То есть не существовало ни у кого, кроме нас. Но мы ей делиться ни с кем не спешили. На своей территории мы проводили массовую вакцинацию населения дешёвой индийской вакциной от одной из форм обычного гриппа, закупленной, якобы, в спешном порядке, дабы обозначить заботу о населении на подконтрольной нам территории. На самом деле, мы знали, что именно эта вакцина несколько облегчает течение болезни, снижая количество смертельных случаев. Не намного, но всё же…

Когда планировалась эта операция, обсуждалось два варианта: первый – никак не лечить сомалийцев. Пусть "погеноцидятся" немного. И второй – насколько можно, помочь местным справиться с болезнью. В конце концов, в разработку был принят второй вариант. И дело тут не в излишнем гуманизме, а в трезвом расчёте: этим вирусом много народу всё равно незагеноцидишь, а оставшиеся будут косо смотреть на тех, кто сидел сложа руки и никак им не помогал. Второй вариант лучше в плане публичного проявления "заботы о народе". Потому и был принят к исполнению.

Эпидемия разгоралась быстро, как на заказ. Американцы, естественно, приостановили операцию. Смешно думать, что надолго, но за это время исламисты успеют подготовиться и организовать им «горячую встречу». Да и мы не будем сидеть сложа руки.

Через неделю мы доставили первую партию вакцины и начали массовую вакцинацию при поддержке местных князьков. Это был практически единственный груз, доставленный нами в Сомали за эту неделю. Карантин объявили не только мы, но и практически все страны мира, у властей которых ещё в памяти были недавние мировые эпидемии гриппа. Так что снабжение полностью остановилось. Именно исходя из такого развития событий мы и применили относительно безвредный вирус. Карантин не мог продлиться слишком долго. В противном случае снабжение нового мира могло бы прерваться на неопределённый срок. Что было крайне нежелательно.

В общем, я занимался вопросами наведения порядка на подконтрольной территории, переговорами с американцами, поголовной вакцинацией сомалийцев… И провожал, одного за другим, своих коллег. Ночи тоже были насыщенными. Сначала. В моей постели по очереди побывали две остальные горничные. Однако они, хотя и проявили высокий профессионализм и чувство долга, мне как-то… "не пошли"… Так что я остановился на Катерине, время от времени для передышки (её, а не моей) пользуя её коллег-горничных. Как говорится, перед смертью не надышишься, а что там у меня будет с женщинами на Ковчеге, пока не понятно. Обещали двух жён, но когда это будет… а возьмут ли пример эти горничные с жён декабристов, и поедут ли за мной в новый мир, я не знал. А у папаши Мюллера спрашивать не хотелось…

Две недели прошли. Порядок в подконтрольных провинциях Сомали был наведен (относительный, конечно – какой тут может быть порядок?), результаты вакцинации оказались более-менее обнадёживающими, о чём мы «с удивлением» и сообщили в Международный Красный Крест, и соответственно, Всемирную Организацию Здравоохранения. Там, естественно, обрадовались. Эпидемия к тому времени уже начала расползаться по всему миру, и надо было хоть как-то с ней бороться. Но, несмотря на это, ВОЗ не спешила сразу хвататься за протянутую ему соломинку. Солидные «откаты» они получали не от маленькой фирмы-производителя данной вакцины, а совсем от других мировых грандов мировой фармацевтики. То есть, мы, конечно (а к тому времени мы уже купили этого производителя), тоже предложили чиновникам «на лапу», но те не хотели ссориться с «постоянными клиентами».

Которые, кстати, вышли на нас с предложением купить нашу фирму. На что получили вежливый отказ. Переговоры шли, пандемия разгоралась, а мы с папашей Мюллером погрузились в с виду обычный, а на самом деле бронированный кунг и в составе обычной с виду же военной колонны направились к Порталу.

Горничные остались на ранчо.

На самом деле, колонна, конечно, тоже была не совсем обычная. При осмотре внутренностей составлявших её машин мне вспомнился древний советский анекдот о том, как на советско-китайской границе два мирных трактора в ответ на китайскую провокацию уничтожили два батальона пехоты, пять танков и три пусковых ракетных установки. В общем, с такой охраной можно было ни о чём не беспокоиться.

Я и не беспокоился. Почти… Ибо от неприятных случайностей, например, в виде радиоуправляемого фугаса, никто не застрахован. Конечно, помехопостановщик для радиодетонаторов у нас был, но "чехи", например, сейчас приловчились ставить радиовзрыватель подальше, вне зоны действия "глушилки", а от него сигнал на подрыв передавать по проводам, как полвека назад. А "чехи" в этих краях имелись… И не только на нашей стороне.

Но, к счастью, путь прошёл без происшествий, и, пройдя через выставленные на кенийско-сомалийской границе санитарные кордоны, у которых был приказ не пропускать никого в Кению, а из неё выпускать кого угодно, потом протиснувшись сквозь собравшиеся перед ними толпы беженцев (тут я удивился: «А чего стоять-то? Сплошной охраны границы нет, отойди на…цать кэмэ в сторону и топай свободно»), и преодолев убитые сомалийские так называемые «дороги», мы прибыли к Порталу.

Честно говоря, местность я не узнал. Конечно, прошлый раз я здесь был ночью, но всё же… Тогда здесь был один большой складской барак в ложбинке. А теперь этих бараков была куча. А вот ложбины как раз не было. Было несколько горок разной высоты и ширины, и относительно ровная широкая площадка, на которой эти бараки и стояли. Площадка была огорожена периметром из колючей проволоки. Сторожевые вышки с пулемётами, небольшая автобаза, в основном с грузовыми автомобилями, портальный кран средних размеров, ёмкости для горючего, как в "Белом солнце пустыни"… В общем, обычная грузовая перевалочная база

После проверки документов у КПП мы проследовали в один из бараков, оказавшийся, естественно, «с двойным дном». Вот только, похоже, это был не тот барак, в котором я побывал прошлый раз. Можно, конечно, было предположить, что здание перестроили, но перестройка обычно предполагает расширение, а тут здание «усохло» раза в три, как минимум. И никаких «матрёшек» внутри. Обычный склад, заваленный ящиками, тюками и разными коробками. Всё это лежало частично на стеллажах, частично просто штабелями на полу.

Правда, оказалось, что у этого барака есть подвальный этаж, сложенный из бетонных блоков, но он тоже был с виду вполне обычным. Чуть более надёжное хранилище для более ценных грузов. И вот уже в этом "подвальчике" в одном из небольших подсобных помещений, и оказалась заветная бронированная дверь…

У которой нас ждали.

То есть сначала обнаружился ожидающий нас человек – один из охранников папаши Мюллера, пропавший из моего поля зрения с месяц назад, а потом уже, за отъехавшим в сторону шкафом – и дверь. За дверью оказался узкий короткий коридор, выведший нас в широкий и высокий тоннель, с одной стороны заканчивающийся тупиком, а с другой, судя по всему, через десяток метров вливавшемся в другой тоннель. Сразу у коридора нас поджидала открытая машина – нечто вроде микроавтобуса, только без крыши и остекления. Все присутствующие разместились на сиденьях, и агрегат тронулся. Судя по звуку двигателя, а точнее по почти полному отсутствию этого звука, машина оказалась электромобилем.

Действительно, через десять метров мы въехали в другой тоннель, судя по всему – центральный, так как он шёл прямо, а в него вливались другие тоннели, подобные тому, из которого мы выехали. Пахло стройкой. Цементом, краской, и ещё непонятно чем, что создаёт на стройках присущий только им неповторимый аромат. Кому-то этот запах не нравится, а мне – так даже очень…

Тоннель, по которому мы ехали, был выше "обычного" тоннеля метро и немного шире. Рельсов не было, просто бетонный пол. Вскоре сменившийся металлической плиткой. Я такую в далёкой юности видел на ремзаводе, где ремонтировали тракторы. Её кладут, чтобы гусеничная техника не разбивала покрытие.

Центральный тоннель тоже быстро закончился, и я, наконец, оказался в уже знакомом зале Портала. Поэтому не удивился, когда кар, не останавливаясь, попёр прямо на глухую стенку. Но ногами в переднее кресло всё равно упёрся и глаза закрыл. Инстинктивно.

Когда открыл, вокруг снова была уже виденная картина "Ёжик в тумане". Прошлый раз это было недолго. Так что я уж было приготовился к встрече с новым миром, но тут кар начал тормозить и в конце концов полностью остановился. Причём ощущение было такое, как будто машина во что-то упёрлась. Впереди, сзади, слева, справа, даже сверху и снизу клубился однообразный туман, в котором, казалось, мелькали какие-то тени…

"Мы что здесь, застряли?!" – запаниковал я. Но внешне свою тревогу проявлять не стал. Только покосился на сидящего рядом папашу Мюллера. Тот был спокоен, как дохлый лев. То ли что-то знал, то ли тоже, как я, решил "держать марку".

Простояли примерно минуту. Я уж было почти совсем решился спросить, что всё это значит, но тут машина тронулась. И почти сразу вывалилась в другой мир.

Или вернулась обратно? Мы снова оказались в тоннеле. Точно в таком же, как тот, из которого вроде бы только что выехали. В смысле, по размерам таком же. Но этот почему-то был обшит стальными листами, выкрашенными в белый цвет.

А что у нас там, так сказать, с тыла?. Тупик, однако… Который сейчас довольно быстро зачем-то перекрывала скользившая по направляющим слева направо толстая, скорее всего металлическая, плита.

Я вопросительно взглянул на Сергея Петровича.

– На месте мы, на месте, – правильно понял он мой невысказанный вопрос. – Потерпи ещё немного, всё узнаешь…

Ну что ж, потерпеть, так потерпеть… Как говорится, Христос терпел и нам велел.

Я глубоко вздохнул. Кстати… Это ж уже, получается, воздух нового мира. А по ощущениям – воздух, как воздух… Как говорится, газ без цвета, вкуса и запаха. С другой стороны, а чего от него ожидать – изысканного вкуса и неземного аромата?

Проехав метров сто, кар остановился у двери в левой стене тоннеля.

– Вылезай, приехали! – весело скомандовал папаша Мюллер. И чего он так веселится? Покинули-то свою планету, скорее всего, навсегда. Неужели нет у человека никакой грусти по этому поводу?

С этими мыслями я спрыгнул с машины и зашагал вслед за своим спутником по лабиринту коридоров, начавшемуся сразу за дверью. И когда успели понастроить? И, самое интересное, почему мне об этом ничего не известно? Я-то считал, что самый главный здесь… А меня, получается, держали непонятно за кого… Интересно, я вообще чем-нибудь управлял, или это были так, "командно-штабные учения", где дальше рисования линий и стрелок на картах дело не идёт…

Коридоры, время от времени пересекавшиеся, кстати, направляющими для бронедверей, наподобие тех, которые можно увидеть на старых станциях метро, наконец закончились, и мы очутились перед дверью лифта. О том, что это именно лифт, а не обычная дверь, говорила кнопка вызова в стене рядом. Помимо кнопки, по обоим сторонам двери имелись в наличии два вооружённых короткими автоматами охранника в бронежилетах. При виде нас они вытянулись по стойке "смирно". То ли знали в лицо, то ли получили команду по радио. Скорее, второе.

Как только мы вошли в лифт, дверцы захлопнулись, и кабина начала подниматься безо всякого нажатия на кнопки. Которые, кстати, тут тоже были. Аж пять штук: -3,-2,-1,1, П. Ну, "1" – это понятно… Первый этаж. Отрицательные числа – значит, имеем в наличии трёхэтажный, точнее, трёхуровневый подвал. А что такое "П"? Северный пушной зверёк – одним словом?

Лифт остановился, и створки дверей разъехались в стороны.

Ага, "П" – это значит "Пентхаус". Однако неплохо тут Дед устроился…

Скромно, так сказать, но со вкусом. Стеклянные стены, стеклянная крыша, куча зелени внутри… А вот и сам Дед.

– Поздравляю с прибытием! – ого, по такому случаю даже поднялся с кресла, и с раскрытыми объятиями и подозрительно широкой улыбкой пошёл нам навстречу. Первым ему под руку попался папаша Мюллер, потом настала моя очередь… Никогда ещё не обнимался с любимым шефом. Ну что ж, всё, как говорится, бывает в первый раз…

Гм… "А ты крепкий старик, Розенбом!". Лапы достаточно сильные, как для его возраста. Теперь главное, чтобы целоваться не полез. А то ещё вспомнит традиции времён Леонида Ильича… Не полез. Пронесло… Вот и хорошо.

– Ну, присаживайтесь, гости дорогие! Или нет, подойдите-ка сначала к окну!

Да тут вся стена – сплошное окно. И куда, интересно, подходить?

Дед облегчил нам задачу, двинувшись впереди. Пробравшись между здоровенной финиковой пальмой в кадке и немаленьким королевским спатфиллумом в керамическом горшке (Ну знаю я названия этой зелени, знаю, хоть и не ботаник), мы подошли к окну. Точнее, к стеклянной стене.

Да… Ощущение, словно я Саруман в свей башне. А внизу раскинулся Изенгард. И мои трудолюбивые орки что-то пилят, варят, строят…

Действительно, вокруг, куда не кинь взгляд, кипела стройка. Грузовики, подъёмные краны, рабочие, вспышки электросварки… Впечатляет.

– Впечатляет, – повторил вслух мою мысль папаша Мюллер.

– Да уж, – довольно улыбнулся Василий Иосифович. – А теперь давайте всё же присядем.

Проделав обратный путь через мини-джунгли, мы разместились в уютных креслах, расставленных вокруг низенького столика, на котором стоял поднос с запотевшим графином, стопками и закуской.

– Ну, за то, что удачно добрались! – провозгласил Василий Иосифович тост, наполнив стопки наполовину. Мы дружно опрокинули ёмкости и накинулись на закуску. Понятное дело, с дороги оголодали малость…

После второго тоста "За встречу!" Дед убрал графин под стол.

– Сейчас посидим немного, побеседуем, и сразу на рабочее заседание, – пояснил он свои действия. – Так что борьбу с зелёным змием пока отложим. Итак, у кого-нибудь есть ко мне срочные вопросы?

Так, "Кто-нибудь" – это, надо понимать, я. По крайней мере, уставился Дед именно на меня.

– Есть, – ну чтож, раз от меня ждут вопросов, так получите: – Хотелось бы уточнить мой статус в изменившихся условиях.

– А что изменилось? Всё по-старому. Ты – Самый Главный. Я, конечно, буду рядом, если что – поправлю… Но рулишь тут всем по-прежнему ты.

– Тогда второй вопрос, – я набрал в грудь побольше воздуха. – Почему я ничего не знаю о работах, проводимых вокруг Портала? И сразу: может, я ещё о чём-то не знаю? Как можно чем-то руководить в такой обстановке?

– Нормально можно руководить, – улыбнулся Василий Иосифович. – Сразу тебя утешу: Как ты говоришь, "работы вокруг Портала" – это единственное, чего ты не знал. Есть такое выражение: "информирование по принципу минимальной достаточности". Слыхал?

Я мрачно кивнул.

– Так вот, – продолжил Дед. – "Работы вокруг портала" – это дело секретное, и знать о нём могут только те, кто находятся рядом с Порталом, или, ещё лучше, за Порталом. А вы все были слишком далеко. Велика была возможность утечки информации. Ты же, надеюсь, не забыл тот неприятный случай с предательством?

Я кивнул. Такое забудешь… Не каждый день убиваешь своими руками человека. Тем более первый раз. Бр-р-р… Дай Бог, чтобы и последний!

– Так вот, теперь – можно рассказать. Как ты, наверное, заметил – цель работ у Портала на Земле – это его маскировка, повышение защищённости и увеличение пропускной способности. Работы только начаты. Уже заказано горнопроходческое оборудование, и под видом рытья шахт для добычи золота мы будем пробивать длинный тоннель, чтобы грузы для Ковчега исчезали с лица земли как можно дальше от Портала. А цель работ с этой стороны – это, опять-таки, улучшение защиты… Видел бронеплиту?

– Видел… – буркнул я. – И кого она сможет остановить?

– Да кого угодно! – усмехнулся Дед. – Были проведены эксперименты. В межпортальном пространстве оружие, в том числе огнестрельное, работает, но проявляется странная тенденция… Чем больше скорость объекта в этом тумане, тем с меньшей скоростью он выходит из Портала. На любой стороне. Таким образом, снарядом иди ракетой эту дверку не пробить. Взрыв на этой стороне не устроить – для этого надо протащить сюда заряд, а бронеплита расположена на расстоянии в полмиллиметра от плоскости портала. Единственный нерешённый вопрос – а что будет, если в межпортальном пространстве подорвать ядренбатон? Сам понимаешь, на такой эксперимент мы пойти не могли… Так что сие тайна великая есмь… Но во всех остальных случаях проход нежелательных гостей на наш Ковчег теперь будет сильно затруднён.

Василий Иосифович сделал паузу, очевидно, ожидая, не задам ли я ещё какой-нибудь вопрос, но я молчал, переваривая полученную информацию. Тогда он продолжил:

– Вторая задача работ с этой стороны – перенести границу между мирами. Не смотри на меня так удивлённо. Портал остался на месте. Просто здесь вокруг Портала построено герметичное строение довольно большой площади. В нём мы сейчас и находимся. Воздух подаётся через фильтровентиляционные установки, как в бомбоубежище. Частично кислород регенерируется. Так что мы – находящиеся в этом здании, не имеем контакта с местной микрофлорой, и в любой момент можем вернуться на Землю.