Текст книги "Еще один попаданец"

Автор книги: Вячеслав Сизов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

... Удовлетворенные и опустошенные через некоторое время мы пошли купаться. Лежа в воде анализировал то, что сообщила Наталья. Видимо действия группы Петра, нашли свое отражение на станции – раз милиция всех опрашивает и пытается найти воров. Кроме них, есть еще несколько аналогичных групп, действовавших на близлежащих станциях. О том что в предвоенные и военные годы тут был беспредел знал конечно, но не думал что это имело такой размах. Пока мое поведение не вызывало у нее сомнение ...

...Накупавшись и нацеловавшись в воде, продолжили на берегу. Вскоре разрядившись и приведя себя в порядок, стали собираться в город. Высушивая полотенцем свои длинные волосы, Наталья своими большими, серыми глазами с интересом посматривала на меня. Как бы заново изучая и не прекращая рассказывать новости. Сегодня утром на складе меня искал Сашка Попов. Который прибежал на склад, с очумелыми глазами, весь какой– то таинственный. А она пришла отпустить груз, т.к. очень просил начальник, оставив детей на соседку. Тут Наталья увидела, как я надеваю на себя рубашку, с подозрением в голосе спросила – Смотрю у тебя новый гардероб? Я такой рубашки и брюк у тебя раньше не видела, да и полуботинки новые ! Откуда это?

– Вчера ,по случаю купил – ответил я.

– У Светки, с коопторга? А деньги где взял?

– Ну да, а что?

–Ты поаккуратнее с ней, говорят она ворованным приторговывает, загремишь куда не надо.

– Да нет, что ты, я давно хотел купить, насобирал немного. Вчера зашел, подумал да и взял. Скажешь тоже – ворованное.

– И когда ты только и успел? Мы ведь, вчера, почти до 6 работали – не успокаивалась Наталья, направляясь по тропинке в сторону моста. Идя следом за ней, я любовался ее ладной фигурой. Которая , через одежду светилась в солнечных лучах.

– Ну купил и купил, что ты ко мне пристала, – ответил я – ты сейчас куда?

– Домой конечно. Дети с соседкой. Надо их покормить. На работу больше сегодня не пойду и так выходной почти весь на работе провела – хитро улыбаясь и смотря в мою сторону, ответила Наташа.

– А ты куда? Тебе в больницу надо, голову показать, а то мало ли что. Хочешь я в санчасти училища договорюсь, они тебя примут и осмотрят.

– Да нет, не надо, я до нашей доберусь, там и посмотрят. А потом домой.

– К нам придешь? Дашка, будет ждать. Да и я соскучаюсь... – спросила Наташа.

– Не знаю как получится. Вдруг соседи увидят, мужу скажут...Пока в больницу, пока с Сашкой переговорю, если только к вечеру...

Так разговаривая, мы дошли до железнодорожной насыпи и идя по тропинку вдоль нее направились в сторону станции. Дошли мы туда достаточно быстро, минут за 15-20. Мои часы стояли, так как не зная точного времени, я их не стал заводить. А у Натальи я часов не видел. По дороге ,Наташа, рассказывала мне о детях, о том, что слышала на работе, о каких-то знакомых. Пополняя мою информацию о окружающем... Говорят, что женское чутье не подводит. В чем я сомневаюсь. Хотя мое поведение, возможно и не выпадало из рамок действия прежнего Петра, а промахи списывались ею на ранение...

Дойдя до грузовой станции на путях которой стояло несколько эшелонов, Наташа повернула к домам стоящим у училища и предложила у них по обедать . Желудок просто требовал еды и я согласился. Грузовая станция была узнаваема теми же складами, разгрузочной площадкой на которой сейчас стоял эшелон из десятка грузовых полуплатформ, на которых суетились военные. Одноэтажным административным зданием, отделением милиции. Станция жила своей жизнью – грузились и разгружались у складов грузовики , переговаривались грузчики, а у ворот стояли ВОХРовцы . За забором станции виднелось желтое здание ДК ( видимо там меня видели вчера мужики), окруженное невысокими деревьями, где то там должна быть танцплощадка. Рядом с ДК стояли двухэтажные деревянные бараки для семейных жд. рабочих, виднелось развешенное для просушки белье . За ними должно стоять старое здание школы, в которой работал мой отец. Ничего не меняется со временем...

Наташа жила в том районе, что в мое время называлось "Пехоткой". Идя по знакомым местам, где я в свое время работал в школе, а затем участковым, внимательно оглядывался по сторонам. Узнавая свой район. Все изменения в нем проходили уже в мое время. Когда на месте старых 2-х этажных деревянных домов и бараков стали строить блочные пятиэтажки, а затем и девятиэтажные дома для офицеров гарнизона... Сейчас все эти снесенные домики, стояли на своих местах, радуя глаза своим цветом и зеленью приусадебных участков. Вот щитовые дома и бараки комсостава , здесь их было около 50. У нас ,в начале 80-х, их снесли и осталось 10, и лишь 8 были жилыми, а в остальных разместились домоуправление и опорный пункт милиции. Вот деревянный одноэтажный магазин с небольшими окнами и решетками на них, вместо которого потом построят супермаркет. Все чаще стали попадаться военные, спешащие по своим делам и пахнущие казармой, ваксой и одеколонами "Шипр" и "Тройной". Запахами, которые и в мое время не поменялись. Мне казалось, что вокруг ничего не изменилось и все вокруг я видел и не раз и не два. И сам воздух, когда– то еще в 18 веке, наполненный похожими запахами, так пропитался, что уже никогда не изменится. Идя рядом с Натальей и находясь в каком– то трансе, от усталости и узнавания окружающего мира, думал о окружающем, в пол уха слушая ее болтовню. Странно , но военных попадалось меньше чем ожидалось. Так прошло несколько командиров разного уровня, курсантский патруль во главе с лейтенантом – вот и все. Было странно то, что у курсантов на ремнях висели штык – ножи от СВТ. Вроде бы по фото в училище должны быть "мосинки" и патрули ходили без оружия.

Из показаний от 01 июня 1941 г. несовершеннолетней Жалниной Людмилы Владимировны , 1926 г.р. , урож. с. Коростелево Шапкинского района Тамбовской области, учащийся 2 курса кооперативного техникума г. Тамбова, жительницы г. Тамбова. Члена ВЛКСМ (уголовное дело Љ ....л.д.21)

... Мая 1941 г. вечером со своей подругой Фроловой Юлией (учащаяся кооптехникума, отделения бух.учет) около 18 часов пришли на танцы в клуб жд. станции «Цна», где должны были встретиться со своими знакомыми Климовым Александром и его другом. С Климовым мы знакомы несколько дней – гуляли вместе. Нам туда идти ближе, так как мы с Юлей живем на Ручейном переулке, поэтому мы пришли раньше парней. Потанцевав немного, я встретила своего знакомого Гречишкина Петра (рабочего со жд. станции «Цна»). Раньше мы с ним часто встречались (знакомы около 1 года – вместе гуляли, разговаривали). Поговорив о разном. Он предложил нам с Юлей выпить вина. Я согласилась. В сквере у танцплощадки на лавочках мы сидели и пили вино «Осенний сад». Около 20 часов к нам подошли Климкин и его друг Марков Андрей . Они были сильно выпимши и стали возмущаться и кричать на нас с Юлей. Петр Гречишкин их стал успокаивать. Климкин стал ему угрожать расправой. Но тут м танцплощадки на шум пришло несколько ребят которые и успокоили Климкина и Маркова. Увели их с собой. Допив вино мы пошли на танцы, а Гречишкин с какой – то его знакомой ушел в сторону реки. Обидевшись на него мы подошли к Климкину и Маркову, с которыми помирились. Часов 10 вечера они предложили продолжить веселье – погулять и выпить еще вина, которое было у них с собой (принесли в карманах пиджаков). Мы пошли в сторону Периксинского моста искупаться и там погулять. Шли мы парами я с Климкиным немного впереди, а Юля с Марковым сзади. Климкин несколько раз по дороге ко мне приставал, целовал.

Придя на пляж мы все вместе за разговорами, выпили несколько бутылок вина. Мне стало нехорошо и я с Юлей пошли искупаться. Купались в разных местах. Все мы были выпимши, но Климкин особо. Когда вернулись на место, то парни нас уже ждали и были в одних трусах.. Марков с Юлей захотели поговорить без нас и что-то выяснить и вернулись на пляж, где мы купались. А Климкин в грубой форме стал от меня требовать близости, я ему отказала. И решила вернуться домой т.к. было поздно. Я была одета и сразу же пошла по тропинке в город. Климкин пьяно стал требовать остановиться, его подождать, поскользнулся и упал. Т.к. я шла быстро, то он скоро от меня отстал. Недалеко от жд. моста я встретила Гречишкина, он тоже купался и сидел на пляже. Его я попросила меня проводить. В это время на пляж прибежал Климкин. Увидев нас, Климкин бросился драться на Гречишкина. Он его несколько раз ударил, в это время на помощь Климкину прибежал Маркин и они стали бить Петра Гречишкина. Парни все были раздетыми – без одежды. Испугавшись я бросилась бежать домой. По дороге никого не встретила. Уже на ул. Южной меня нагнал Климкин и стал избивать ногами рукой, держа за волосы. На мои крики прибежало несколько военных, которые скрутили Климкина и доставили его в милицию...

«Санчасть»

Разговаривая мы дошли до жилых построек и тут я сообразил ,что Наталья все таки притащила меня к санчасти училища, стоящей недалеко от жилого городка, рядом с дорогой на Котовск. Войдя в открытую калитку и пройдя по тропинке между деревьями и двухэтажными домами комсостава, увидел трехэтажное старинное здание из красного кирпича. В нем и в моем времени располагалась санчасть, но уже бригады. У входа стоял молоденький дневальный, с курсантскими петличками и красной повязкой. На лавочке, рядом со входом, сидело несколько стриженных под «Котовского» парней, в синих пижамах с белыми отворотами. Увидев нас дневальный поздоровавшись , поинтересовался куда и кому мы идем. Наталья спросила военфельдшера Истомину и можно ли ее позвать. Попросив нас тут подождать, курсант скрылся внутри. Через несколько минут на порог вышла молодая симпатичная женщина, лет 28-30, в расстегнутом белом халате поверх военной формы и смешной белой шапочке на голове. Тепло поздоровавшись и назвав вышедшую Катей, Наташа попросила ее меня посмотреть и указала на повязку. Взглянув на меня Катя, как мне показалось вздрогнула.

– Вообще – то, гражданских, нам не положено принимать, но не бросать же вас в беде. Что ж пойдемте, я сегодня как раз дежурная. – ответила Катя и повела за собой. Поднявшись на второй этаж и остановившись в входа в ординаторскую, она попросила меня посидеть на скамейке, а сама с Наташей зашла внутрь. Присев на деревянную скамейку, через неплотно прикрытую дверь, я услышал как Катя разговаривала с Наташей.

– Наташ, а кто этот парень?

– Петр Гречишкин, у меня на складе грузчиком работает. Он с моей сестрой Татьяной встречался, ты его у нас могла видеть. А что случилось, понравился?

– Да так ничего, просто наверное ошиблась. Очень похож на одного нашего курсанта, что недавно выпустился и уехал в полк.

– Вот это да!!! Что– то тут не так. Чувствую, что пахнет любовной интрижкой. Признавайся подруга в чем дело... У тебя с ним, что был роман?

– Нет конечно. Зимой к нам , после лыжного кросса, с переломом ноги поступил курсант Седов, очень похожий на твоего , парень. Спокойный, спортивный, начитанный, серьезный. Короче он очень понравился нашим сестрам , особенно Парамзиной Лене, что со мной сейчас дежурит. Вот у них там похоже был роман, с продолжением. После выпуска, позавчера, перед убытием он должен к ней приехать и попрощаться. Ленка, готовилась к его приезду, а он, гад такой, не приехал. Она на вокзал к поезду ездила, но и там его не было. А сейчас я твоего Гречишкина увидела и просто была поражена, как он похож... Думала что это Седов, в гражданке.

– Да нет, ты что. Я Петю, уже год знаю, он к нам домой часто ходит, с Татьяниной дочкой играет. Какой из него военный. Ему еще учится и учится. Выглядит только взрослым, а так дите и есть дите...

– Ну ладно, пошли твоего знакомого смотреть, что там у него приключилось? Что с головой?

– Говорит, что упал и ударился головой о камень. Идти сюда не хотел, пришлось чуть ли не силой вести.

Послышались шаги и открылась дверь , из комнаты вышли женщины.

– Пойдемте в перевязочную – сказала Катя мне, в руках у нее были чистые бланки истории болезней. Пока мы спускались, в моей голове шла активная мысленная деятельность. Похоже мне снова повезло, удалось не только завладеть документами Седова, и узнать часть его истории, но и оказывается я похож на него. Практически без труда узнал о его личной жизни и пребывании в училище... Похоже кто – то мне ворожит... Знать бы только кто и зачем. Ну не верю я в такие случайности...

На первом этаже Катя, открыла дверь перевязочной, пригласила нас заходить во внутрь, и первая зашла в комнату. Следом за ней туда зашел я и Наташа... В перевязочной сидя на стуле за письменным столом и читая книгу, сидела еще одна молоденькая, лет 19,средней полноты, с веснушками на лице, медсестра в таком же как и у Кати наряде. Видимо это была Парамзина Лена – девушка Седова. Симпатичная ...

– Лена . Запиши данные молодого человека в книгу и подготовь все для перевязки, потребуется перекись водорода и видимо противостолбнячный укол – обратилась к ней, Катя.

Отложив в сторону книгу, что она читала, Лена не поднимая головы взяла со стола химический карандаш и другую книгу. Раскрыв ее, приготовилась записывать. Все это она делала очень плавно и неторопливо. Видя это, я уже хотел продиктовать свои данные, но меня опередила Наташа:

– Гречишкин Петр Иванович, 1924 г.р., грузчик жд. станции Цна. Проживает Тамбов ул. Комсомольская д. 124.

Закончив писать и положив химический карандаш медсестра встала со стула и подошла к стоящему рядом у стены высокому, застеленному шкафу, откуда стала доставать бинты , склянки, вату и что – то еще в блестящей металлической тарелке. Повернувшись в мою сторону увидела меня. Она вздрогнула и быстро отвернулась к окну.

– Ну а вы, молодой человек, присаживайтесь сюда – Катя указала мне на стул, стоящий у стола покрытого клеенкой, рядом с высоким окном, стекло которого до половины было закрыто белыми занавесками.

– Рубашку снимите, на всякий случай, – продолжила Катя – где это вас, так угораздило?

–На камень упал – ответил я ,снимая рубашку и майку. Повесив их на вешалку, стоящей у входа, присел на указанный стул. Наташа осталась сидеть у входа на таком же как у меня стуле. Лена принесла и поставила на стол взятое из шкафа. Катя нахмурив брови, стала разматывать повязку. Ее ловкие пальцы делали все быстро и аккуратно. Взяв со стола вату и перекись водорода , она полила ее присохнувший к ране бинт, а остальное отрезала ножницами...

– Лена, укол ему от столбняка сделай, – продолжая копаться у меня над раной обратилась она к медсестре. Почти сразу я почувствовал укол в руку. Ощущения были далеко от приятных, хоть и вокруг меня кружили несколько симпатичных медиков.

– Что же это за камень такой? И где, вы, его только нашли? Надо было сразу в медпункт обращаться, а так похоже со вчерашнего вечера кружились. Повязку кто делал? Так, сейчас будет больно, возможно очень, терпите... Лена помогай, – тихо сказала Катя и дернула за остатки бинта на ране... Острая боль пронзила все мое тело, из глаз как я себя не сдерживал полились слезы... Что то теплое полилось по щеке и шее.

– Сам, думал что все пройдет, – отдышавшись, ответил я.

– Так я и поняла, что сам. Кто ж так... повязки накладывает ! Сейчас рану почистим и обработаем. Лена, вытри, мешает. Желательно бы сделать рентген, так как могут быть внутренние повреждения черепной коробки. Повезло Вам, – сквозь туман и звон в ушах, услышал я Катин голос – еще бы немного ниже и все, ушли бы на дальние дороги без возвращения .Череп у вас крепкий, камень прошел рядом с виском не задев его, повреждена часть кожного покрова и кровеносной системы, что не смертельно... Рана почти чистая, сейчас кое что уберем и жить будете...

Дальше наступила темнота... Очнулся я от запаха нашатыря, лежа на кушетке в той же комнате где мне делали перевязку... Рядом стояла Лена и держала у моего носа ватку с нашатырем. Увидев что я открыл глаза, она ее убрала. А я постарался сесть. В настенном зеркале висящем в углу на противоположенной стене, увидел себя. Бледного, раздетого до пояса с чистой, белой повязкой на голове.

– Ну я же говорила , что жить будет. А вы молодец, даже матом не ругались. А то, наши неженки так и норовят соленое слово вставить. Как себя чувствуете? Голова не кружится? Может еще полежите? – послышался голос Кати. Повернувшись на голос, я увидел ее сидящей за письменном столом и что– то пишущей на бумаги.

– Нормально, голова вроде бы не кружится, так слабость – ответил я.

– Это от потери крови, так что вы – везунчик. – я тут вам приготовила историю болезни и справку для представления в вашу поликлинику, думаю с недельку вам нужно полежать дома, отдохнуть. И обязательно хорошо кушать. Может быть, Вас, положить здесь, если начмед разрешит...

– Да нет, я лучше у себя – в железнодорожной.

– Ну как хотите. Вот берите – подавая несколько листов со штампом в левом углу и с непонятными записями – отдадите врачу, что будет вас лечить, пока посидите тут. А мы с Натальей Ивановной немного поговорим в ординаторской. Как отдохнете поднимайтесь к нам, или подождите на улице.

...Сказав это, они с Наташей вышли в коридор. С Леной, мы остались одни. Я видел что она не находит себе места и старался на нее не смотреть. Лена стояла ко мне спиной и смотрела в окно. Видно было, что она хочет меня о чем – то спросить, но не решалась. Она мучилась тем , что я был видимо погож на его возлюбленного и находясь в перевязочной только усиливал ее боль разлуки с любимым. Оставаться в перевязочной больше не хотел, о чем то говорить тоже. Успокаивать не имел права. Молчание в комнате становилось тягостным . Встав с топчана и подойдя к стулу стал одеваться. Голова болела и кружилась, но ничего не говоря , я одевался. Застегнув последние пуговицы на рубашке, сказал – "Спасибо! До свидания!". Выйдя из комнаты и пройдя по коридору оказался на улице. Подниматься на второй этаж не стал. Зачем мешать двум женщинам обсуждать насущные проблемы, как закончат говорильню , так и выйдут на улицу. Конечно можно было бы их послушать, получить информацию, но во первых может быть просто дверь закрыта, а слушать в замочную скважину – не мое. Я уж лучше на улице среди парней. Может что еще узнаю о Седове. Кстати надо посмотреть историю болезни, выписанной Катей, на ней должна быть сегодняшняя дата. Так оно и оказалось. В левом верхнем углу красовался синий штамп в котором стояла дата 1 ИЮНЯ 1941г. Мысли вихрем неслись в моей голове :

– билет на поезд – на завтра (2 июня) – у меня есть сутки на то чтобы привести дела Гречишкина в норму – уволиться с работы, отметиться в жд. поликлиники, вжиться хоть еще на сутки в обстановку здесь, уточнить что где находится в городе,

– квитанция в багажное отделение на 2 места сданных Седовым – нужно получить, так как если не получу, через месяц о них будет сообщено в милицию. И может начаться расследование и поиск владельца,

– надо забрать чемодан и пакет с вещами из схрона, перенести к себе домой. Кстати нужно еще его найти – конечно можно было бы и не появляться, там на Комсомольской, но все равно меня туда тянуло – спать еще сутки у реки или в схроне нельзя – не хватало еще простыть и засветиться...

На улице во всю светило солнце, пели птицы, где то невдалеке за аллеей шел строй и пел песню. Больных на лавочке уже не было. Дневальный скучал, сидя на стуле у входа. Выйдя на улице и присев на лавочку в курилке, где тенек спасал от дневной жары, стал наслаждаться спокойствием и тишиной. К курилке с папиросой в руке подошел дневальный. Видно было что ему скучно.

– Что досталось тебе? – спросил он, показывая на повязку.

– Есть немного. А где остальные? – ответил я.

– Обедать пошли. Сейчас покурю и тоже пойду. У нас здесь с этим порядок.

Напоминание о обеде чуть не вызвал у меня спазмы в животе от голода. Все-таки за ночь и половину дня я съел лишь колечко колбасы и несколько кусочков хлеба, что было явно мало, особенно с учетом потери крови. Спасло меня, появление из санчасти Наташи. Позвав за собой, она задумчиво пошла по тропинке к калитке на выход..

«Магазин»

Я пошел вслед за ней. Выйдя на улицу и идя радом с Наташей, задумался как вести себя с детьми. Пока меня не раскрыли, но дети ... Из раздумья меня вывела вывеска магазина, мимо которого мы проходили. Пора вживаться в цены, да и вообще посмотреть чем торгуют в таких магазинах. В мое время в гарнизонных магазинах в принципе было все что нужно – от иголок до мебели. Руководство «Военторга» было на высоте, завозили в такие магазины все необходимое, перечень и качество товара было приемлемым. Они были аналогами современных мне супермаркетов, только вывеску поменять и выбора товара сделать побольше.

– Давай, зайдем что – нибудь купим к обеду. – предложил я. Наташа согласилась. Поднявшись по ступенькам и зайдя в помещение магазина, я попал в царство советской торговли. На полках стояли разнокалиберные стеклянные банки с тушенкой, щами, консервированными овощами. Металлические банки с рыбными консервами и тушенкой. На лотках лежал черный и белый хлеб, свежий запах которого стоял на весь магазин (тот кто был маленьким в советское время меня поймет)... На прилавке за стеклом хранились коляски и палки колбасы. Шоколад в плитках и кусками, конфеты и мармелад в коробках и на развес, яблоки, овощи. Отдельно у входа стояли ящики с мылом, гвоздями, каким– то скобяным товаром. Лежали штыковые и совковые лопаты, топоры, молотки, двуручные пилы. Да много чего там было. Все это лежало и стояло строго разделенное по порядку, установленном правительницами данного царства. Их присутствовало целых 3. Все крупные, крепкие, с полными лицами, обслуживавших насколько покупателей...

Наташа поздоровавшись со всем и подойдя к прилавку попросила дать колечко полукопченной "Украинской" колбасы, черного хлеба, несколько копченых селедок. Получив все заказанное достала кошелек из сумки для расчета. Но я решил заплатить за все сам. Видимо Петра, здесь знали и когда я сказал что заплачу сам, никто этому не удивился. В глазах продавщицы по– моему проскользнуло уважение. И только Наташа, несколько опешила. Попросив дать еще полкило шоколадных конфет и коробку мармелада. Достал из кармана брюк портмоне. Услышав сумму покупки – про себя удивился ценам. По тем деньгам что у меня набралось можно было купить еще немало чего... Забрав покупки мы пошли к Наташе домой. Точнее пропустив ее немного вперед и идя следом по дороге между ДОСами. Я наслаждался разноцветьем клумб и придворовых участков. Деревянные одноэтажные, восьмиквартирные дома просто утопали в цветах и зелени садов. В мое время этого уже не было. Наверное все это зависело от хозяек квартир, которые много внимания уделяли своему дому. Телевизоров и тусовок в это время нет. Хотя каждую неделю в клубах воинских частей, для личного состава и их семей проводятся вечера отдыха с танцами, концерты самодеятельности, совместные встречи праздников, практикуются выезды на природу, встречи с писателями и т.д. Начальниками клубов и комиссарами делалось многое для сплочения коллектива. В том числе приглашаются семьи командного состава на боевые стрельбы и многое чего другое...

Иногда я ловил на себе внимательные взгляды Наташи. Что в них было больше – удивления или подозрения я не знаю. Возможно я в магазине сделал что то неправильно или как то выходящее из обычного поведения Гречишкина. Взгляды Наташи я стал фиксировать именно после расчета в магазине и выхода на улицу. Но я решил, что это даже не плохо. Во первых – Гречишкин поменял одежду, что само по себе уже событие. Насколько помню даже покупка новой рубашки событие не маловажное. А тут молодой парень сменил почти все и даже завел портмоне. Во вторых у него стали появляться ранее не виденное поведение – тут все можно сменить на смену имиджа и взросление.

«Участковый»

Пройдя несколько домов мы остановились у ничем не примечательного на фоне других дома. Когда Наташа стала открывать калитку из переулка между домами ,в нескольких метрах от нас , вышел сотрудник милиции в белой летней форме ,фуражке и портупее.

– Наталья Ивановна ! Подождите!– позвал он. Наташа повернув голову в сторону говорившего, остановилась в калитке и заулыбавшись, приветливо помахала рукой. Подойдя к нам милиционер, улыбаясь поздоровался с нами.

– Наталья Ивановна здравствуйте. Я смотрю, вы, со своим верным оруженосцем. Здравствуй Петр. Ты что это при параде? Из магазина, или с работы? С покупками, Вас... Когда муж– то приедет, Наталья Ивановна, а то он обещал шахматный турнир устроить в роще между школьниками и курсантами.– зачастил он .

Перед нами стоял улыбчивый, около 25 лет, славянской внешности, высокий, коротко стриженный, обутый в начищенные до блеска хромовые сапоги, лейтенант милиции. Он лучился здоровьем и доброжелательностью... А внимательные серые глаза смотрели на нас оценивающе.

– Здравствуйте, Иван Александрович. Я с работы – отпускала товар, а Петр с речки. На станции встретились, вот он и идет, Дашу, проведать... А Валера, скоро уже должен приехать . К концу следующей недели точно будет...– доложила Наташа.

– Это дело хорошее. Петь, а что это у тебя с головой? Где это ты так поранился? Вчера вечером вроде бы в клубе был нормальный – не раненый, а сейчас прям как после боя, весь перевязанный? Может кто по голове настучал, так скажи. Я сразу наведу порядок , а то ишь ты, хулиганят...

– Упал, ударился головой о камень, вот из санчасти идем, – не зная почему, я протянул листок из санчасти милиционеру. Тот взял листок и стал внимательно разглядывать текст. Когда– то в прошлой жизни, сам был участковым здесь же и было интересно посмотреть на работу тех, кто до меня ,тут топтал землю. Им было куда тяжелее, чем нам – народ после революции и Гражданской войны, Антоновского восстания – на мелочи не разменивался. Особенно у нас в губернии. В свое время читал документы – рапорта и сводки о этих днях – диву давался. Как они фактически на голом месте, без образования, баз данных, ЭКУ, связи, транспорта в одиночку раскрывали преступления, задерживали преступников , с одним "Наганом" шли на вооруженных преступников и в большинстве случаев выходили победителями. Их уважали и боялись. К их словам прислушивались и многих избирали в депутаты местных Советов, представлять интересы населения. Достаточно было просто оного их появления, чтобы утихомирить пьяницу или хулигана. Кремни, а не люди... О таких милиционерах можно только пожалеть, тем кто остался в моем времени, когда уважения к милиции фактически уже не осталось. Да и название поменяли на полицию...

– Да дела.. Понятно, что дело темное. Я все равно в этом не разбираюсь. Но жаловаться я так понимаю, ты не будешь?

– Нет конечно, сам виноват...

– Наталь Иван, вы ,наверное к Анне Петровне за детьми. Так мы с Пертом, вас тут подождем, посекретничаем. Вы, не против? – спросил милиционер .

– И все это вы знаете, товарищ лейтенант. Ладно уж ждите, а потом Вас приглашаю к себе пообедать, – улыбнувшись ответила Наташа и повернувшись пошла вдоль дома к соседней квартире.

Проводив ее глазами, Иван Александрович, достал из кармана брюк пачку папирос и протянул мне – "Закуривай". На что я отрицательно помотал головой.

– Ну и правильно – достав из пачки папиросу и разминая ее в руке, тихо сказал участковый.

– То что ты, Петр, ходишь проведывать дочку Татьяны, молодец – продолжил прикурив он – но вот то, что с Натальей крутишь, дурак . Оно вроде бы и ладно, не мое это вроде дело. Но, Валера, человек с положением, политрук, а ты тут ... Неужели думал, что никто ничего не заметит. А доброжелателей всегда хватает, особенно в таких делах. Расскажут мужу, да еще наплетут с три короба. Обольют грязью женщину, потом не отмоется, а у них двое детей мал мала меньше... И будет хуже чем в опере – там где муж убивает жену. Давай заканчивай крутить тут хвостом, найдешь себе ровесницу...

Что – то сказать в ответ, мне было нечего и я промолчал... Слегка удивленно глянув на меня, участковый, продолжил – "слышал, что на Селезневском перегоне вагон вскрыть пытались?".

Я кивнул в ответ.

– Там трое были. Двоих вохровцы подстрелили, а один ушел. Сейчас его ищут . Тех двоих уже установили, наши тамбовские. Хорошо что, ты, вчера в ДК, в кино и на танцах был. И все время на моих глазах ошивался. А то были у меня мысли, что это ты на железке орудуешь с дружками своими – Сашкой, Ванькой да Колькой . Деньги появились – вон как приоделся...

– Зря, Вы, Иван Александрович, так на нас... Одежду купил на свои, по случаю. Да и зарабатываю неплохо. Особо тратиться не на что, вот и накопил. – ответил я. – А с остальным , спасибо конечно, разберемся.

– Ну смотри сам, как бы поздно не было... На станции о тебе, хорошо отзываются, работаешь справно. Только поэтому и не трогаю я тебя, но ты у меня со своими дружками на заметке...

Из рапорта участкового уполномоченного лейтенанта РКМ Долгова И.А. от 1 июня 1941 г.

Сегодня при обходе закрепленной территории в районе Домов командного состава проведена профилактическая беседа с гр. Гречишкиным П.И., разнорабочим склада жд. станции «Цна» по вопросам – установления возможных свидетелей совершенных на жд. преступлениях и противоправных деяний на подконтрольной территории. Гречишкин сообщил что о преступлениях слышал, но кто их совершил не знает.

По сообщению агента «Светлячок» установлено, что Гречишкиным в продовольственном магазине по ул. А.Овсеенко за свой счет приобретены продовольственные товары на общую сумму 130 рублей(список продуктов прилагается) – в качестве подарка ребенку гр. Дубоделовой Т.И.(Могилевич) 1923 г.р. (жене осужденного по ст. 58 УК гр. Могилевич А.– отбывающего наказание в г. Ижевске) и детям гр. Поповой (Дубоделовой) Н.И. (жене политрука Попова В.И. – ТКУ, сестра Дубоделовой Т.И.). По имеющимся сведениям Гришечкин сожительствует с Дубоделовой Т.И. и собирается на ней жениться.

Обращает внимание: Гречишкин был одет в новые вещи – рубашку светло – серую, на костяных пуговицах; синие брюки на выпуск, черные кожаные полуботинки. Аналогичные рубашки проходили по оперативной сводке, как похищенные из вагона поезда Љ... в апреле т.г.

Виза начальника отдела – направить копию рапорта в отдел дорожной милиции на жд. станции "Тамбов" Тамбовского подотдела Московско-Рязанской железной дороги для приобщения к материалам оперативной проверки.

На квартире у Наташи.

Пока мы говорили с участковым, Наташа пришла от соседки и стоя на крыльце видимо своей квартиры, позвала нас с собой пообедать. Иван Александрович отказался, сославшись то, что пообедал только недавно и еще много дел, которые до вечера нужно переделать. Попрощавшись участковый пошел по улице, а я поспешил к Наташе. Открыв ключом дверь в квартиру, Наташа пропустила меня во внутрь.