Текст книги "Искупление (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Сизов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Вторая дивизия Боровца пошла на пополнение 2-й Полевой армии. Используют ее в боях с окруженными под Брянском русскими. Больших успехов она пока не достигла. Количество дезертиров там тоже не малое.

Бульба продолжает проводить мобилизацию, собрал еще несколько тысяч человек, которые после обучения пошли на пополнение украинских дивизии. Но восполнить все потери они не смогли.

По сведениям наших представителей в Полесье Боровец сейчас усиленно, в том числе и насильственно продолжает проводить мобилизацию в свои ряды. Помогаем ему в этом и мы, разрешив представителям УПА проводить агитацию в лагерях пленных. Какое пополнение получит дивизии, ты сам можешь представить. Если они в первом же бою не перейдут к русским уже будет хорошо. Максимум, где их можно использовать так это на охране и восстановлении наших коммуникаций от партизан.

Так что говорить о полноценном замещении наших выбывших солдат союзниками нельзя. Какие-то частные операции с их участием еще удастся провернуть, но выиграть крупные сражения против русских вряд ли удастся. Особенно с учетом роста качества и количества советских войск.

– Ну ка ну ка об этом поподробнее. Что такого произошло с русскими, что я не заметил?

– Память у тебя Карл стала хуже. О произошедшем скачке я тебе уже давно говорил.

– Да прости, я об этом немного подзабыл. Тем не менее, если у тебя есть новые подробности, я бы их выслушал.

– Хорошо. Ты читал обзор по русской бронетехнике?

– Да.

– Тогда вспомни, что там говорится об организации русскими ремонта и эвакуации битой и сломанной бронетехники.

– Ты имеешь в виду ремонтные роты частей, батальоны дивизий и армий, мобильные заводы фронтов?

– Да их. Но я хочу обратить твое внимание на то, что русские для своей техники наладили выпуск большого количество запчастей, чего до этого не было.

Далее. Они продолжают усовершенствовать и упрощать технологический процесс выпуска своих танков и самолетов. Без снижения боевых качеств выпускаемой продукции. В качестве примера возьми их танк Т-34. Его модификации с каждым разом становятся все лучше и опаснее для наших танкистов. Боюсь, что наши новые танки не смогут с ними конкурировать.

Если говорить про самолеты, то в качестве примера приведу, легкий истребитель Як-1 который мы видели с тобой еще в первый день войны в Бресте. Он имеет смешанную конструкцию: неразъемное деревянное крыло, сварной из стальных труб фюзеляж, боковые стенки хвостовой части имеют полотняную обшивку по деревянным рейкам, дюралюминиевые капоты и оперение. Вооружение состоит из 2-х см. пушки ШВАК (120 снарядов) и двух 7,62 мм синхронных пулеметов ШКАС (1500 патронов). Наши пилоты утверждают, что этот самолет обладает хорошими летно-пилотажными качествами и прост в управлении. Так вот сейчас в советские истребительные части ВВС поступает его модификация Як-1б с уменьшенным почти на 200 кг весом, улучшенным обзором кабины и многое с чем еще. Изменилось и вооружение. Теперь оно состоит из пушки ШВАК (или МП-20) и крупнокалиберного пулемета УБС (200 патронов), установленного слева над двигателем. Самолет стал еще более опасным. Но главное даже не в этом. По сведениям нашего агента из Омска там, на авиационном заводе, их делают до 20 штук в сутки. Пусть даже эта цифра слегка завышена, тем не менее, она впечатляет. По нашим данным этот самолет делают на трех заводах. То есть русские в сутки могут выпустить 60 истребителей. И это только на авиазаводах! По словам специалистов Люфтваффе, этот самолет можно выпускать в любой деревообрабатывающей мастерской. Я не знаю, сколько истребителей может в сутки дать наши авиазаводы, но думается что значительно меньше названной мной цифры.

– К самолетам нужны еще хорошие пилоты и технический персонал и много чего другого.

– Нужны. Но раз русские выпускают в таком количестве самолеты, значит, у них все перечисленное тобой есть.

– Может быть... Я читал, где-то в обзорах Люфтваффе, что на начальном этапе компании против СССР люфтваффе выделило 21 истребительную группу из 30 имевшихся в наличии. Основная масса этих групп была сосредоточена в составе 2-го Воздушного флота поддерживавших нашу ГА. Благодаря ударам по русским аэродромам наши истребительные части смогли завоевать господство в воздухе.

– Ага. Только вот русские нам сильно в этом помешали.

– Ты имеешь ввиду рейд "мясников"?

– Их в том числе. "Мясники" слушком хорошо подчистили наши аэродромы в Белоруссии. На их счете 2 боевые группы Люфтваффе. Но и кроме "мясников", действовавших на земле, были бои и потери самолетов в воздухе.

– Согласен. Уже к началу битвы за Москву Люфтваффе утратило господство в воздухе. В конце ноября прошлого года количество исправных "мессершмиттов" на фронте сократилось примерно втрое по сравнению с концом июня. С весны этого года в войсках основными истребителями Люфтваффе стали новые "мессершмит" Bf-109F-4 и Bf-109G-2. Именно на них и ляжет борьба за небо. В штабе говорили, что на Восточном фронте сейчас находится около 900 истребителей всех типов.

– Боюсь, что этого количества машин и пилотов может не хватить для завоевания господства в небе. Русские быстро нарастят свои ВВС.

На основании всего вышеизложенного говорить о большом прыжке на Волгу и Кавказ не стоит. Нам бы удержаться на тех позициях, что мы сейчас захватили и попытаться заключить с русскими мир на выгодных нам условиях.

– Возможно, ты и прав. Но ты обещал долгосрочный прогноз события, а пока что только выложил всем известные факты.

– Прости. Спешил промочить горло твоим французским коньяком. Ты кстати не собираешься заказать пару ящичков, в том числе и на мою долю?

– Обойдешься тем, что есть.

– Жадина! Ладно, слушай, что будет потом. В ближайшее время русские проведут перегруппировку своих войск. Из районов Сталинграда, Саратова, Тамбова подойдут свежие резервы, которые положат конец продвижению наших войск. С Кавказа и Астрахани резервы поступят в распоряжение Юго-Западного и Южного фронтов. Из Москвы и Горького для Брянского. А затем русские силами своих Брянского, Воронежского, Юго-западного ударят под основание нашего клина и попытаются окружить в районе Воронежа 2 и 4 Танковую, 2 и 6 Полевой армии. Второго "Демянска" мы не переживем. Катастрофа будет полная, фронт рухнет, и русские погонят нас, скажем до Днепра.

– Почему именно туда?

– На большие у них не хватит сил. Как и у нас впрочем, на то, чтобы их остановить. Они остановятся на этом рубеже сами. Им потребуется некоторое время, чтобы подтянуть тылы и восстановить коммуникации. А затем снова перейдут в наступление и погонят нас дальше. Следующим рубежом будет старая граница.

– Ты забыл рассказать о судьбе армии Манштейна и армейской группы "Клейст".

– Что тут говорить? Как будто ты не кончал академию и ничего не понимаешь! После разгрома и окружения наших армий под Воронежем им следует отступать, иначе они тоже будут окружены. Манштейна запрут в Крыму, а Клейст не сможет к нему присоединиться то он останется на Донбассе. Помочь мы им, по всей видимости, не сможем. Как со снабжением окруженных справляется наша авиация можно судить по Демянску. Единственным возможным путем для Манштейна и Клейста будет эвакуация в Румынию морем. Мы откусили слишком большой кусок пирога, чтобы его проглотить и переварить.

– Хорошо, а что будет с нами?

– С нами? С нами будет следующее, как только маршал Тимошенко закончит перегруппировку и пополнение своих сил, освободившихся после Демянска и Старой Руссы, он вместе с Жуковым навалится на ГА "Север" общим направлением на Лугу. Фон Кюхлер попросит помощи в ОКХ и ОКВ. Там не найдя ничего лучшего заберут у нас скажем 3 Танковую армию. Как только русская разведка установит, что она отправится из Витебска на север, русские незамедлительно ударят на Витебск, Полоцк и Великие Луки, а потом на Лепель. Объединившись с остатками Белорусского фронта, они будут пытаться взять нашу ГА в окружение. Из-за отсутствия свободных резервов нам придется бросать в бой все что можно – французов, русских, поляков и т.д. А потом мы будем отступать в сторону Бобруйска. Если к этому времени русские вернуться в район Гомеля, то мы окажемся в полной жо...е. Из котла спасутся немногие. Только те, кто сможет вырваться в сторону Барановичей.

– По-моему, твой прогноз слишком пессимистический. Неужели нет других вариантов развития событий?

– Я не претендую на лавры великого и могучего прорицателя. Просто высказываю свои мысли вслух. Насчет вариантов. Могу предложить еще несколько. Например, Жуков имеющимися силами вгрызается в фон Кюхлера и используя партизан не давая ему возможности оперировать своими резервами проводит операцию по освобождению Ленинградской области.

Тимошенко перебрасывает часть своих сил Мерецкову на Карельский фронт. Тот, получив в свое распоряжение победоносные, хорошо обученные части вместо обороны переходит в наступление. Наносит удар, скажем, по "Масельской" или "Онежской" оперативным группам. В том, что Мерецков прорвет фронт и прогулочным шагом направится в сторону Финляндии можно не сомневаться. Остановить его будет некому, та как больших резервов ни у нас, ни у финнов там нет. Я не думаю, что финны долго его не смогут сдерживать и начнут отступать. Где остановится Мерецков, не знаю, но думаю, гордые финны по любому выкинут белый флаг. Хорошо если они станут нейтралами, тогда мы сможем эвакуировать оттуда свои силы в Норвегию. Русские же получив в свое распоряжение порты Финляндии, разместят там свои силы подводного флота и, вырвавшись на свободу в Балтийское море, перережут нам все поставки из Швеции. Дальше все будет по первому сценарию. Прости мой старый друг, но других вариантов я не вижу.

– И что нам делать?

– Что и положено. Продолжать работать, делать свое дело. Я думаю, в нашем распоряжении есть время до зимы, чтобы подготовить свой отход...

Обновление на 2.02.17. рабочий текст...

Глава

Через решетчатое и заснеженное оконце струился свет. От нечего делать я накручивал круги по камере. По моим расчетам на дворе был конец января. Новый год минимум как три недели назад прошел. О том, что творится на воле, я не знал. «Тюремный телеграф», почему то здесь не работал. То ли стены тут другие, то ли «зеки» азбуку не знали. Газет мне в мою «одиночку» не приносили, хотя в чтении книг не отказывали. Из библиотеки приносили все, что я просил. Даже в чистой бумаге не отказывали. Все мои зарисовки «новой техники» на ней аккуратно собирали и куда-то относили. Надеюсь не в туалет для «подтирки», а то зря «слив» информации из будущего получается, делаю.

За почти полтора месяца моего сидения здесь я встречался со следователем лишь один раз в первый день моего ареста. Он совсем еще молодой парень ознакомил меня с ордером на арест, а затем пояснил, в чем меня подозревают, после чего надолго забыл о моем существовании. Всматриваясь в высоко расположенное оконце, я вспоминал, как все это начиналось...

Вызов в Москву поступил неожиданно и вдобавок ко всему не вовремя, шла подготовка бригады к возможной отправке на Воронежский фронт. Дел было по горло, а тут такое. В штабе Северной группы войск Закавказского фронта все понимали, но приказ убыть в Москву подтвердили. Единственная надежда была на то, что все вопросы на Старой площади решаться быстро, а "небесная канцелярия" обеспечит летунам хорошую погоду. Не зря говорят, что во всем плохом всегда надо искать положительное так и тут оно присутствует. В наркомате побываю, узнаю, куда и когда нас отправлять собираются, уточню о своих парнях, не вернувшихся в бригаду из Минска, заодно вывезу собранные мной на Кавказе артефакты и просто красивые вещи. Должен же и я пополнять коллекцию "холодняка", хранившегося в квартирной нише. Может, что удастся узнать о Татьяне, так как писем от нее больше не поступало.

Возложив все заботы на "узкие" плечи своих замов, уже к концу следующего дня я был в столице. Перелет прошел довольно успешно. На всем пути погода более благоприятствовала, а немецкие летчики далеко в наш тыл не залетали.

На аэродроме Подмосковной базы меня ждала машина и "комитет по встрече". В коим-то веке командир решил посетить свое собственное подразделение, брошенное им на произвол судьбы больше полгода назад. Вместо отдыха пришлось заниматься делами обходить все помещения и склады осматривать технику и вооружение, знакомиться с новым личным составом. Особо придраться было не к чему. Несение службы и учебного процесса налажено как надо. Техника и вооружение в наличии и внешне содержались в порядке. Партполитработа с личным составом велась. Бойцы и командиры выгладят орлами, одеты, обуты, питаются неплохо, жалоб не высказывают, рвутся в бой и не скучают. В столовой кормят сравнительно неплохо. В санчасти больных немного – в основном простудившиеся. Лена Горохова успела похвастаться дочкой, а Шмит передал очередной доклад о состоянии дел. Что еще надо знать заскочившему на огонек командиру? Мне так на первый раз вполне хватит. Не знаю, как мои подчиненные, таскавшиеся за мной весь вечер и часть ночи, но я лично был доволен своей кратковременной инспекцией. Теперь хоть точно знаю, что у меня в распоряжении есть. Ну а как все это будет действовать в реальном бою, скоро увидим. Писем на мое имя хватало, в основном это были весточки от сослуживцев, лечившихся по госпиталям. От Татьяны ничего не поступало.

Ночевал у себя на московской квартире. В ней было все так же чисто прибрано и более или менее тепло. Мы снова ночью пили чай с управдомом и беседовали за жизнь. Традицией стало, однако. Иван Григорьевич сильно сдал, переживал из-за сына, который с зимы так и не объявился. Единственное что я мог сделать – обещать постараться выяснить через наркомат о судьбе парня.

С утра пораньше я явился на Старую площадь. К указанному в телеграмме кабинету меня проводил дежурный. Тут собралось несколько человек. Пара их них показалась мне смутно знакомыми, только вот я никак не мог припомнить, где же мы виделись. Меня приняли одним из первых.

В кабинете за большим столом сидело двое одетых в штатское мужчин средних лет. На приставном столе были разложены несколько карт и схем. Среди них я увидел и до боли знакомую схему Брестской крепости, сам такую в прошлом году рисовал. В углу за небольшим столиком с печатной машинкой сидела девушка в военной форме в петличке, которой красовался кубик. Практически сразу же к ней присоединилась еще одна девушка, с большим блокнотом и карандашом в руках.

Представившись членами комиссии, действующей по поручению Ставки, старший из мужчин предложил мне, как свидетелю и непосредственному участнику событий, ответить на ряд вопросов касавшихся предвоенного состояния частей Брестского гарнизона и обороны крепости летом прошлого года. Естественно я согласился. Единственное о чем меня попросили так это не спешить с ответом, сначала их обдумывать, а затем уже отвечать.

Под равномерный стук печатной машинки мне задавали вопросы, а я отвечал. Мурыжили они меня своими вопросами больше шести часов без перерыва на обед, лишь с короткими десяти минутными перекурами в туалете и легким перекусом горячим чаем с бутербродами. И то им покажи, и это объясни, и кто, где и как оборону держал, и кто каким сектором обороны командовал, и как действовали немцы, и почему мы действовали именно так, и вообще, почему я все это знаю. Много вопросов было по прорыву из крепости. Допрос мужики вели более чем профессионально, грамотно и обстоятельно, обращая внимание на каждую мелочь. По схеме крепости работали уверенно. Выпотрошили меня и мою память полностью. Когда поток вопросов ко мне иссяк, и я подписал листы протокола, отметив пропуск, меня милостиво отпустили отдыхать и возвращаться к себе в часть.

Торопиться мне было некуда. Хоть в Москве я задерживаться и не хотел, но в Наркомате, на ночь, глядя, меня никто не ждал. А раз так, то хочешь, не хочешь, оставаться в городе еще на сутки придется. Поэтому по дороге домой позволил себе перекусить в местной столовая. Плотно поев, одевшись у зеркала в гардеробе, я пошел на выход.

Дежурный, проверив мой пропуск и сверившись с каким-то своим списком, попросил пройти в один из кабинетов Комитета Партийного контроля. Почему этого не сделать, раз хороший человек просит? Куда идти я примерно знал. В октябре 41-го пришлось ходить по зданию, изучать его, планируя возможную оборону, заодно смотреть за тем как мои бойцы собирали брошенные(!) в кабинетах убегающими в эвакуацию партчиновниками за ненужностью (!) документы.

Требуемый кабинет я нашел быстро. Сидевшие на стульчиках у входа в него два средних лет армейских лейтенанта, занятые своим разговором, пропустили меня вперед. Внутри находился пожилой лысоватый мужчина, в полувоенной форме, выслушав меня, любезно попросил присеть на стул и немного подождать, а сам вышел из кабинета в боковую дверь. Она вернулся через несколько минут с папкой в руках. Практически вместе с ним в кабинет вошли и знакомые мне лейтенанты.

– Седов, Владимир Николаевич? – переспросил меня "лысый".

–Да.

– Вы арестованы. Вот постановление о вашем аресте. Прошу не оказывать сопротивление. Сдайте ваше оружие и документы.

Дежавю, какое-то! Второй раз за последние полгода арестовывают и главное где и за что? Лейтенанты действовали сноровисто и высокопрофессионально. Сказывался опыт. Видно не раз уже так действовали.

– Вам придется пройти вот с этими товарищами в соседнюю комнату, там все объяснят.– Передавая одному из офицеров папку, напутствовал меня "лысый".

– Спасибо и на этом.

В соседней комнате мне действительно все объяснили.

В отношении меня, оказывается, по целой куче преступлений начиная от самоуправства и превышения должностных полномочий, самосуда, разжигании межнациональной вражды, до незаконных арестов и убийств, в том числе сотрудников НКВД (слава богу, что 58 статью не шили), прокуратурой Московского гарнизона возбуждено уголовное дело, в рамках которого я и арестован. После чего мне любезно предложили переодеться лежащее здесь же солдатское обмундирование. Когда только приготовить успели? Пришлось переодеваться, а что делать? Возмущать и чего-то требовать, пытаться вырваться, прорываться к Берии или "Деду", скрываться в неизвестном направлении, смысла не было. Зачем? Вполне вероятно, что это чья-то ошибка или глупость, разберутся и отпустят. Тем более что Перстень никак не реагировал на происходящее. Значит, непосредственной опасности для меня нет. Так что пусть все идет как идет. Претензий к задержавшим меня парням, не было. Они просто делали свою работу. Затем была недолгая поездка в автомашине с закрашенными окнами и "одиночка" с зарешеченным окном и темно зелеными стенами.

Вот так я и оказался на арестантской "шконке"...

Хата мне досталась светлая (от горевшей под потолком сильной лампочки), чистая и довольно широкая. Даже солнце сюда проникало, согревая камеру и арестанта. По ночам было холодновато, да я привыкший спал вполне нормально. Надзиратели пожилые, опытные и не злобливые. Никогда не кричали, хотя порядок блюли строго. Кормили тут скромно и просто – почти каждый день перловка во всех видах иногда давали пшенку. Зато чай горячий. Я в принципе на питание не жаловался. Каждый день водили на часовую прогулку. Хуже всего то, что не с кем было поговорить. Я наброски техники из будущего стал делать только из-за желания языком с надзирателями потрясти. А еще угнетало ожидание хоть чего-нибудь!!!

Заскрипев (сколько раз просил смазать петли, так и не сделали, гады) дверь камеры приоткрылась. Пожилой сержант многозначительно бросил в проем двери – "Со всеми вещами на выход". Не уж то все, наконец, решилось? Брать мне особо нечего. Шинель только надеть, да матрас со спальными принадлежностями и нехитрую посуду подхватить с намертво прикрученного к полу стола. Вот и все сборы.

На первом этаже я сдал кладовщику ставшие сразу ненужными вещи. После чего по длинному коридору, застеленному ковровой дорожкой, меня повели в административный корпус.

В кабинете, куда меня привели, кроме следователя присутствовал и знакомый по посещению Кобуловым Тарского майор.

– Здравствуйте, Владимир Николаевич. Как вы себя чувствуете?– встретил меня майор.

– Спасибо. Чувствую себя хорошо.

– Вот и отлично. Прошу вас, Сергей Петрович. – Обратился он к следователю.

– Гражданин Седов! – было видно, как майор заметно поморщился, услышав эти слова. Следователь, не обращая на него внимания, продолжил – Проведенным расследованием установлено что факты противоправных действий якобы совершенных вами и послужившие основанием для возбуждения в отношении вас уголовного дела не нашли своего подтверждения. Ваши действия и действия ваших подчиненных в ходе ликвидации бандподполья на территории Северного Кавказа признаны правомерными. Уголовное дело в отношении вас прекращено за отсутствием в ваших действиях состава преступления. Ознакомьтесь с постановлением о прекращении уголовного дела и распишитесь вот здесь. Эта копия вам. Вы можете быть свободным, я вас больше не задерживаю.

– Сергей Петрович я надеюсь, что вы не будете против, если мы с товарищем капитаном ГБ (интересно, когда это меня в звании повысили?!) еще немного позанимаем этот кабинет? – спросил майор у следователя и увидев его утвердительный кивок продолжил. – И если можно дайте команду принести капитану ГБ Седову его вещи.

– Сейчас все сделают. – С гордым и независимым видом ответил следователь и вышел в коридор.

– Что ж ты капитан натворил? Ты же своей пропажей считай, всех на уши поставил. Где тебя только не искали! Даже у немцев, так как была информация о готовившемся на тебя немецкой агентурой нападения. А ты тут прохлаждаешься! Нашли-то тебя случайно. По запросам твоего следователя поступившим Военному Прокурору Закавказского фронта бригадюристу Агалакову и Военному прокурору Управления войск НКВД по охране тыла Северной Группы войск Закавказского фронта военюристу 2 ранга Каневскому. Если бы не они, долго бы мы тебя еще искали. Что не мог сразу потребовать встречи с Федотовым или Берией?

– Не мог. Меня следователь всего один раз и вызывал. В самом начале.

– Понятно, что парень замотался и про тебя забыл. Повезло тебе с ним. Он еще молодой и привык во всем разбираться. И несмотря на давление со стороны некоторых ответственных товарищей организовал проверки всех жалоб поступивших на тебя. Да быстро во всем разобрался.

Что ж ты так плохо со своими замполитами живешь? Они тут на тебя в Комитет Партийного контроля и ГлавПУР столько кляуз с обвинением в бонапартизме, своеволии и нарушении воинской дисциплины накатали, что целое архивное дело завести пора, а тебя без суда и следствия к стенке поставить. Да если бы только они одни на тебя писали, а, то и местная кавказская общественность и партийные чиновники и многие другие, куда только не жаловались. Ты же походу дела своими действиями там осиное гнездо разворошил, "собачьи игры" всем спутал.

– Я вроде с ними со всеми вполне нормально обходился. Делал свое дело и все...

– Вот этого они тебе простить и не смогли... В наркомате на тебя тоже некоторые зуб имели. И не только завистники. Албогачиева помнишь?

– Да. Как его забыть.

– Он тут чтобы обелиться все свои старые связи поднял. До наркома дошел. Тебя во всем и на всех уровнях обвинял и грязью поливал. Говорил что ты со своей "бандой" ему и его людям только мешал вести оперативную работу по разложению банд и совершенно не боролся с преступниками. Даже в смерти своего заместителя Алиева обвинять пытался.

– Я-то тут причем? Его же немецкие диверсанты убили. А Албогачиев тогда смог от них скрыться.

– А это не главное. Главное для него было показать себя перед всеми белым и пушистым. А вот тебя обвинить в недоработке, посеять сомнение в твоей правоте ...

Наш разговор был прерван кладовщиком, принесшим мои вещи и оружие.

– Переодевайся, давай. Я тут с собой захватил один документ. На вот почитай. То, что там написано во многом тебя спасло и заткнуло некоторым рот, в том числе и на самом верху.

Одевшись, я взял протянутый мне документ и вчитался в текст.

Выписка из протокола допроса арестованного Пашаева Абдул-Керима Хашимовича (бывшего начальника Шароевского райотдела НКВД Чечено-Ингушской АССР) (РИ)

23 января 1943 года

...

Вопрос: Называл ли Шерипов Меирбек фамилии сотрудников НКВД, с которыми, как вы показываете, он имел связь по вражеской работе?

Ответ: Говоря о своей связи с работниками НКВД Шерипов Маирбек назвал Хасаева Джебраила – начальника милиции Итум-Калинского района, Межиева – начальника Райотделения НКВД Итум-Калинского района ЧИАССР, Исаева – начальника Шатоевского РО НКВД и Исаева Бахо – начальника Чеберлоевского РО милиции. Шерипов сообщил также, что у него имеются связи с НКВД ЧИАССР, назвав при этом начальника отдела по борьбе с бандитизмом Алиев Идриса и сотрудника этого отдела – Худаева, с которыми, по его словам, уже имеется договоренность, и они не будут чинить препятствий его банде.

Вопрос: Не врете ли вы? Непонятно, зачем Шерипову нужно было называть фамилии, якобы, связанных с ним работников НКВД в присутствии стольких лиц?

Ответ: Я не знаю, насколько это соответствует действительности, но Шерипов Маирбек очевидно доверял всем присутствующим после принятой нами клятвы на коране. Он даже сказал, что по договоренности с Алиевым и Худаевым перед нападением его банды на тот или иной населенный пункт, оперативные группы НКВД будут отзываться ими из этого района.

Верно: Ст. оперуполномоченный 2 отд. отдела НКВД СССР по ББ капитан государственной безопасности (Берман)

(ГАРФ. Ф.Р.-9478. Отдел НКВД СССР по борьбе с бандитизмом)

– Интересный документ. Многое объясняет.

– Вот и я о том же. Тебе все вернули? Деньги, награды, оружие?

– Вроде да.

– Ну, тогда в наркомат поедем. Ждут тебя там. Зла на местных ребят не держи. Работа у них такая...

К себе домой я попал только поздно ночью, а уже на следующий день транспортный "Дуглас" вез меня в часть.

______________________________

– Андрей Николаевич, почему вы все же настояли на освобождении из под стражи Седова, а не стали с ним работать пока он был в камере?

– Вокруг него много накручено много непонятного, но он нам не враг. Я в этом убежден. То как его бригада действовала на Кавказе и как он сам, вел себя в камере, только подтвердило это убеждение. При всем этом мы будем продолжать присматривать за ним. В любом случаи это приносит пользу. Одних агентов Абвера, интересовавшихся комбригом, полтора десятка выявили. Да и его идеи по поводу развития вооружения и техники думаю, будут интересны нашим конструкторам.

– Согласен. Мы передали его наброски вертолетов в КБ Камова. Там их признали интересными. Надеюсь, скоро увидим результат. Кстати ваша оценка капитана Седова удивительным образом совпадает с тем, что о нем говорил "Кобулыч".

– Они с Седовым нашли общий язык. Неоднократно встречались в Грузии и Чечне. Вместе отдыхали на даче у Кобулова.

– Я это знаю. Тем не менее, считаю его оценку объективной. Абакумов, ознакомившись с результатами операции "Чечевица" просит подчинить Брестскую бригаду его "Смершу". Что вы на это скажите?

– Простите Лаврентий Павлович за встречный вопрос – а кто запрещает Виктору Семеновичу использовать бригаду в своих целях, когда она находится в тылу или на отдыхе? Я считаю передавать бригаду Седова в "Смерш" не стоит. Ее место на фронте в боевых порядках.

– Что ж наше с вами мнения совпадают. У вас ко мне еще что есть?

– Да, вот эти материалы разработки сотрудников НКВД Чечни и Игушетии....

Приложение Љ 1

Из донесения командира 3 полка НКВД дивизии милиции майора Васильева и начальника штаба полка майора Бурмистрова от 30.8.42 г. Љ001669, направленного Начальнику войск НКВД по охране тыла Северной группы войск Закавказского фронта майора милиции Орлову на Љ2/00227 от 29.8.42 г.,

"Оперативный состав полка 3-х батальонов произвел проверку частей, подразделений и отдельных военнослужащих, расположенных в районе оперативного обслуживания полка, при чем выявлены следующие части дислоцированные в населенных пунктах не имея к этому основании,

По Махач-Кале-1

1.280-й отдельный батальон войск НКВД (штаб ул. Островского, 14), не зарегистрирован у начальника гарнизона.

2.Управление войск Ордженикидзевской железной дороги не входит в состав Махач-Калинского гарнизона и подчиняется дирекции Ордженикидзевской Железной дороги, находящейся в г. Махач-Кале по линии НКПС.

По гор. Буйнакск

3.Армейский полевой госпиталь 16-11 (начальник Козорезов), дислоцируется без основании.

4.101 передвижной госпиталь (начальник Синовся) дислоцируется без основании.

По Ленинакент

5.21-я армейская рота 51-й Армии по сбору трофеев (командир роты – капитан Крылов) дислоцируется без основании, связи с 51-й Армией не имеет.

Всего проверено 10 населенных пунктов и 19 частей и подразделений.

Командирам не зарегистрировавшихся частей предложено немедленно зарегистрировать части в местных гарнизонах. 21-я армейская рота по сбору трофеев дислоцированная без оснований Ленинакерте, как оторвавшаяся от части будет направлена через созданную комиссию при 58-й Армии по очистке населенных пунктов от этого контингента подразделений. (РГВА ф.39385 оп.1 д.2 л.3, подлинник).

Приложение Љ 2

Из донесения подписанного командиром полка майором Поздняковым, военным комиссаром полка лейтенантом милиции Веремеевым и заместителем командира полка по разведке майором Васильевым Љ 001718 от 11.9.42 г. – за период с 4 по 10 сентября 1942 года в результате проведенных операций 3-й полк было задержано 465 чел.(1-й батальона – 21 чел., 2-й – 323, 3-й – 23, Опергруппа штаба полка – 92), среди которых выявлено: 8 дезертиров, 233 уклоняющихся от мобилизации в РККА, 133 нарушителя паспортного режима и других. (РГВА 39385 оп.1 д.2 л.4-5, подлинник).

Приложение Љ 3

Из Приказа Гарнизону Селения ШАЛИ от 26.9.42 Љ 2, Действующая Армия,

В целях обеспечения в Селении ШАЛИ общественного порядка и государственной безопасности, – Приказываю:

1.Время работы учреждений и организаций местного значения установить с 8 часов утра.

2.Кино, клубам и другим зрелищным предприятиям, торговым предприятиям (магазинам, рынкам и другим), предприятиям общественного питания и коммунального обслуживания (столовым, баням, парикмахерским и другим), заканчивать свою работу в 20 час. 30 мин.

3.Всем лицам в возрасте от 16 лет и старше, имеющим паспортов, а также не прописанным в Селении ШАЛИ, в 48 час. Срок со дня опубликования настоящего приказа явится в местный райотдел НКВД для оформления паспорта и прописки.