Текст книги "Операция "Паритет" (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Миронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Миронов Вячеслав Николаевич
Операция «Паритет»

В.Н. Миронов

Операция «Паритет».

Автор выражает благодарность подполковнику Лазареву Н.В.

за помощь в написании книги.

За окном далёким эхом шумел где-то бразильский карнавал. В душе плескалась юная мулатка. Прелестная дева, с которой я познакомился несколько часов назад.

Приятно после порции любви опрокинуть стопочку обжигающего рома, отхлебнуть горячего кофе, закурить сигару, открыть ноутбук. В этом есть что-то мужское шовинистическое. Но ощущаешь себя настоящим самцом. Тем паче, что прелестница в душе в два с лишним раза моложе тебя.

Ещё полгода назад готовился на пенсию. А тут такой шанс... Крайнее поручение. Последнее задание. Да, как хочешь, обзови. Просто мне сейчас хорошо. Несколько месяцев в Африке. И как награда несколько дней в Рио. Хочешь потеряться, сменить личность, сбросить "хвост" – добро пожаловать на карнавал в Рио-де-Жанейро. Сейчас март. В Москве слякоть. Мужики с выпученными глазами носятся по магазинам, сметая с полок всё, что можно подарить женщинам. А здесь... Всё иначе. И мне нравится здесь. По графику через пару дней вылечу в Париж, оттуда – Пекин, потом – Астана, а оттуда уже домой. На 8 Марта, конечно, не попаду, но оно и лучше. Дешевле обойдётся.

Попивая кофе, попыхивая сигарой, я проверял электронную почту. Много всякого спама. Одно письмо привлекло внимание. С портала порнографии, типа "Большие азиатские сиськи". Зашёл на сайт, там большое количество анкет. Набрал дату своего рождения. Есть такая анкета.

Не повезло мне. Старая толстуха, в своём видеообращении обещала неземное удовольствие в онлайн общении и при реальном контакте. Скачал на компьютер видеоролик. Посмотрел ещё раз. Поморщился.

Для юнца в пубертатном возрасте эта перезревшая дама будет счастьем... ну, а я... не выпью столько. Хотя, если Родина прикажет – -исполню долг! Приказы не обсуждают, а исполняют.

Взял свой телефон, вытащил сим-карту, перекачал с компьютера на телефон видеоролик, набрал комбинацию цифр, и вот оно! Сообщение. "06.03.2010г. фавела Росинья кафе Хосе Родригес". Нет опознавательного знака, нет пароля. Будет тот, кто меня знает. Надеюсь, что и я его знаю. Хотелось бы уже со всем этим покончить и уехать домой.

Стёр из телефона, с компа всю информацию.

Ещё в Школе нас назубок заставляли изучать географию столиц стран. Если предстоит работать где-то конкретно, то все новости этого города изучаются. Часами изучаешь новые дома, новые улицы. Город как живой организм. Что-то умирает – сносится, что-то строится.

Фавела Росинья сейчас стала безопасной. Относительно, конечно, как и всё в нашей жизни.

Это раньше, как и все фавелы были криминогенными. А Росинья – самая, что ни на есть столица криминалитета. Даже фильм был снят "Город бога". Во время карнавала там много иностранцев. Вроде пугалки-страшилки для взрослых. Мол, опуститься на самое дно столицы Бразилии. Там можно найти дешёвых проституток, наркотики, целая колония художников, одним словом – экскурсия для любителей острых ощущений.

Из душа вышла красотка. Узенькое полотенце лишь прикрывало живот. Она его кокетливо его двигала вверх-вниз, пытаясь прикрыть по очереди свои прелести. А зачем их прикрывать?! К чёрту! К чёрту полотенце! К чёрту условности и запреты! Это моя последняя командировка! И эту девочку я буду помнить всегда! И секс-марафон опыта и юности продолжился...

Вечером я вышел в неспящий город. Смешался с толпой. Снова знакомство... Я же изображаю старого французского секс-туриста. Надо придерживаться легенды. Благо хоть натурала, а не стареющего педика. Вот тогда сидел бы в номере и пил бы ром беспробудно.

У подножья холма стояла толпа туристов. Им хотелось окунуться в бездну криминального разврата. Домики, домишки облепили высокий холм, казалось снизу, что там даже улочек нет. Мотоциклисты и мототакси за умеренную плату брались доставить вас в центр преступного мира Бразилии.

Слышалась речь со всех концов мира. Русская речь тоже присутствовала. Если европейцы жались кучкой и озирались, рассматривая исподволь устрашающих мотоциклистов в кожаных жилетах. На теле были татуировки, шрамы, пирсинг. Вид угрожающий.

Только русские держались как дома. Похлопывали рокеров, фотографировались с ними. У некоторых русских были татуировки. Они сравнивали их с местными.

Изображая французского туриста, я смешался с толпой туристов. Русские рассаживались по мотоциклам. Некоторые, в пьяном угаре пытались сесть за руль.

Подошёл автобус, туристы загрузились. В автобус подсели местные сутенёры, драг дилеры, они рекламировали свой товар. Кто продажную любовь, кто наркотики.

Я попросил остановить за пару кварталов. Привычка. Дальше в гору пошёл пешком.

Ушёл с центральной улицы, углубился внутрь кварталов. На крупных перекрёстках стояли полицейские и солдаты. То, что всё вокруг было нашпиговано конфиденциальными источниками как правоохранительных органов, спецслужб, так и воротил теневой жизни, можно было не сомневаться. Хоть и здесь гремел и шумел карнавал, и некоторые местные сидели на ступеньках многочисленных домов, тусклым взглядом осматривая прохожих, не должно было усыплять бдительность.

С видом праздного гуляки, вертел головой. Не хватало ещё схватить нож в спину.

А вот и нужный адрес. Полутемное помещение. Грязь. Туристы редко сюда заглядывают. Пара туристов все же сидит в обнимку с местными красотками.

– Привет!

Бармен молча смотрел на меня, стряхивая пепел от сигареты просто на пол за барную стойку.

– Бутылку рома и фейжоада. И... Добрую сигару!

Деньги на барную стойку. Сдачу сгрёб в карман.

Продолжаю изображать туриста-идиота.

Сел за стол. Попутно прикидываю, что мне может пригодится в качестве оружия. Благо, что острых специй на столе предостаточно. Глаза выест мгновенно. В любом кафе-ресторане много чем можно обороняться. Только вопрос какую задачу ставишь перед собой. Или ты убиваешь двоих-троих, или турист-неумеха, который последний раз дрался в школе. Тут нужно размахивать руками, жаться в угол, попутно, совершенно случайно выводить противника из строя. Не убивая. Лишь обездвиживая. Случайно так должно получиться. Естественно.

Налил на два пальца ром в мутный стакан. Понюхал. Бр-р-р! Мой "французский" нос передёрнуло. Пил, конечно, и похуже. В этом районе ром делали из старых сандалий умерших рабов-туристов. На вкус... Такой же. А вот закуска очень даже ничего.

Откинулся на жесткий плетённый стул. Ром быстро достиг мозга. Хм-м-м! В, принципе, неплохо! Ещё глоток. Уже хорошо. Сигару раскурил.

До встречи оставалось не более пяти минут. Встреча должна состояться за минуту до назначенного времени и пять минут после. После этого, даже и если кто-то приходил, то в контакт не вступать. Значит, "хвост" или провал.

Моя последняя командировка. Даже не "крайняя", а именно последняя. Из крайней ты вернулся, и через некоторое время снова куда-то едешь. А тут... А тут последняя. Потом на пенсию. Возраст сорок шесть. Полковник. Можно было и до пятидесяти служить. Но! "Оптимизация штатов". Слово-то какое поганое придумало "поколение Пепси". Оптимизация. Не сокращение.

Почти за год всех, кому за сорок пять собрали в одну группу. Обозвали их контролёрской группой. И стали готовить к пенсии.

Мы называли себя "кондукторами". Задача, вроде не пыльная, мотаться по свету и, не привлекая внимания е своей персоне, следить как сотрудники или источники исполняют задание. Они об этом не знают.

Например, в назначенное время источник должен пройти мимо столба и нанести куском мела, губной помады метку.

Сидишь в кафе или доме напротив, наблюдаешь. Ведешь контрнаблюдение. Нет ли "хвоста", то ли тело пришло. Как себе ведёт. Насколько естественное или мотивированное движение.

Иногда приходилось и зачищать. Вчистую. Когда агент оказывался двойником или откровенным предателем. И его деятельность ставила под угрозу жизнь сотрудника. Вот тогда мы и выписывали "билет в один конец". Наверняка где-то в тени находился ещё один "кондуктор", который наблюдал за мной. И если что-то шло не так, в отличие от намеченного плана, то он был готов... Готов меня зачистить или прийти на помощь. В зависимости от поставленных задач.

Откуда знаю? Сам наблюдал как мой сослуживец изображал уличное ограбление с летальным исходом. Задача была простая. Не справится он сам. Прийти на помощь. Потом ликвидировать коллегу. Только уже не ножом, а пистолетом.

Наблюдать как коллега бьёт ножом. Не профессионально, с одного удара. А бестолково. Отслеживать, фиксировать как держит нож, откуда пришёл, как ушёл. Не тошнило ли его. Много чего. Потом в отчёте всё изложить. И ходить по коридорам, здороваться, улыбаться, шутить. За кем наблюдал хлопать по плечу.

А сейчас я окольными путями возвращался из Африки. Не моё задание было. А пришлось перестраиваться на ходу.

Чем раньше занимался? Если одной фразой – – военный туризм. Увидели, допустим со спутника, что в таком-то безлюдном районе земного шара развернулась большая стройка. И непонятно чего там. Вот ты и вывернись и узнай точно, что там. Военная база. Пусковая шахта. Или добыча полезных ископаемых. А каких полезных? А насколько они полезны? А можно ли там устроить диверсию. А то начнут добычу и производство и перестанут в России покупать эти самые ископаемые? Какие фирмы там работают? И много чего ещё.

Вот и сейчас за Африку развернулась борьба. Точнее не за сам континент, а за недра его. Между Китаем и США. Европа тоже пытается воздействовать на свои бывшие колонии.

Но Штаты работают умно, с перспективой на будущее. Они борются не только за недра, но и за души.

Например, стало известно, что в стране Мумба-Юмба имеются залежи очень ценного минерала. Он сейчас есть, но его потребление растёт. Есть перспектива роста рынка. Соваться туда просто так – опасно. Местные аборигены настроены не очень-то дружелюбно.

Вызываются представители церкви. Католическая церковь успела себя скомпрометировать скандалами. Да, и в Африке на генетическом уровне помнят, работорговлю под молчаливом потворстве католиков. Мормоны тоже, вроде как пугают народ.

Баптисты, протестанты – вот новый авангард. Им дают деньги. Они выезжают в этот район. И строят больницу, школу. Обращают население в свою веру. Самых талантливых детей вывозят в Штаты, Европу, обучают совершенно бесплатно. Из кого-то делают пастырей своей церкви, из кого-то медицинских работников, учителей, политиков прозападного толка. Чтобы они вернулись домой и, сами того не ведая, стали "пятой колонной", когда придёт время добычи того самого природного минерала. Пройдёт каких-нибудь пять-десять лет и регион уже готов принять американскую помощь. Если надо, то там и переворот устроить можно.

И где появляется миссия, там уже крутятся установленные разведчики США. Как ЦРУшники, изучают политический климат. Прощупывают лояльность местных вождей, князьков, прорабатывают сценарии экспансии. И военные разведчики там же из РУМО (разведывательное управление министерства обороны) обитают. Эти рассматривают регион с точки зрения развёртывания военных баз, систем ПРО, ПВО, аэродромов базирования или дозаправки самолётов. Много чего смотрят улыбчивые глаза американских разведчиков.

Где, например, разместить большой схрон под оружие и боеприпасы. Десант высадился, оружия с собой много не возьмёшь. Но под видом гуманитарной помощи можно много чего завезти. Присматриваешь где может сесть авиация. Или же в джунглях сделать выруба под площадки для десанта. Обработать гербицидами, чтобы там ещё лет триста там ничего не росло. Рассмотреть вопрос о создании там военной миссии.

Вот как только где-то появляется религиозная миссия, то наши разведчики тоже отправляются следом.

Не я должен был туда ехать, а другой. Но, досадная ошибка. ДТП в Катаре. И он лежит уже в больнице со сломанной ногой и сотрясением того, что содержится внутри черепной коробки. Я вылетел чуть раньше для контроля. А получилось, что мне пришлось выполнять его задание. Был ли рядом "кондуктор" – не знаю.

И наши разведчики делают то, что бригада грязных шпионов из страны вероятного противника. И всё в одиночку. У нас же "оптимизация штатов".

Моя командировка планировалась максимум на месяц, а растянулась на полгода.

Ничего хорошего нет в этой Африке. Прикрытием у меня было – пастор из Бразилии. Вот и возвращался я через Бразилию. И вот, на тебе, стоп-машина! Куда меня теперь ещё погонят? Если хотят "зачистить под ноль", чтобы пенсию не платить, то, в принципе, фавела – хорошее место. Только не эта. Здесь слишком много полиции и армии. Есть и иные, куда власти, пусть даже вооруженные до зубов, опасаются нос совать.

Глоток, затяжка. Внешне расслаблен. Турист. Плечи опущены, шея расслаблена. Заинтересованный взгляд на девушек. В Рио я перестал быть пастором, а появился французский дантист Поль Моро. Пятьдесят лет.

Умею ли я лечить зубы? Умею. Натаскивали. Сначала на манекенах, потом на покойниках. Нескольким приговоренным к пожизненному заключению вылечил зубы. Так что здесь не подкопаешься.

Развалившись на стуле, пускаю кольца дыма в потолок. Ровные кольца на одинаковом расстоянии друг от друга плывут под углом вверх. Моё мастерство на несколько секунд привлекает к себе внимание девиц. Это хорошо. Я же турист. Мне хочется новых приключений. В том числе и сексуальных.

Вот, девушки, смотрите, какой я самец! Я умею вот так!

Ровно в назначенное время в кафе ввалился турист в окружении двух красавиц. Он что-то громко говорил на ломанном португальском подругам. Потом, обращаясь к бармену, широко махнул рукой:

– Две бутылки лучшего шампанского!

Плюхнулся на стул за ближайший к барной стойке столик. Барышни, что-то щебеча, уселись рядом.

Турист сидел ко мне спиной. Но эту спину я узнаю в толпе. Командир! Генерал... Какая разница какой генерал. Какая у него приставка "майор", "лейтенант", "полковник". Генерал и всё!

За глаза Шефа называли Потапыч. Не из-за отчества. История одна была в командировке... Вот оттуда и пошло. Ну, уж если сам Шеф вышел на связь со мной... То или совсем худо в нашей Организации, или что-то произошло в мире. Чего-то я не знаю.

Генерал совершенно не обращал внимания на окружающих. Он всецело был поглощён своими красотками. Он производил впечатление на них.

Вот даже достал сигару. Не местную, дешёвую, а кубинскую, скрученную вручную. Карманной гильотинкой отсёк кусочек сигары. Достал коробок спичек. Одной спичкой подогрел сигару. Бросил спичку. От второй не спеша прикурил, поворачивая её вокруг оси. Без суеты. Движения опытного курильщика. Обгорелую спичку положил в пепельницу. Всё очень красиво смотрелось со стороны. Первая затяжка. Облако ароматного дыма окутало столик и расползлось по всему помещению.

Все посмотрели на Шефа и втянули ароматный дым, оценивая качество сигары.

Всё хорошо. И генерал молодец. Но я-то точно знаю, что он не курит.

Я увидел всё, что надо было увидеть. Встреча в 11.00 вечера. Две спички похожи на цифру "11". Оборотная сторона спичечного коробка, когда сигара была раскурена легла кверху. Значит, вечером. А название... Название было написано на коробке спичек.

Я увидел, что хотел. Надо уходить. Замахнул очередную порцию антифриза под видом рома, мелкую купюру на стол под пепельницу. На чай. Недопитую бутылку рома с собой. Удаляюсь не привлекая к себе внимание.

Заведение Rio Scenarium известно в городе. Центр города. Работает ночью. Туристов там много. Кухня великолепная. В старинном здании.

Погулял по городу. Покрутился. Сложно проверяться в толпе, не висит ли у тебя "хвост". И знать надо наверняка. Вот и праздный турист шлялся по городу, отсекая слежку.

Время. Время. Время. Его много для праздника и мало для работы. Возле ресторана полно народу, страждущих попасть внутрь.

– Мне заказан столик.

– На какое имя?

– Поль Моро.

Сверяются со списком.

– Да. Проходите.

Полным ходом народ веселился.

Заказал выпивку, закуску. Как все смотрел программу, аплодировал. Ровно в назначенное время меня хлопнули по плечу:

–Поль? Поль Моро!

Поднимаю глаза. Шеф.

– Старый потаскун!

Только он говорит на африкаанс. Твою мать, Потапыч!

– От такого слышу! – отвечаю я с акцентом.

На африкаанс разговаривают в Африке. В основном, в ЮАР, Намибии. На остальной территории он также распространен. Как в странах бывшего СССР, когда нужно разным народам пообщаться, они говорят на русском. Ну а африканцы – на африкаанс.

В командировке я поднатаскался в языке, но не так, чтобы вести непринуждённую беседу. Больше слушать и понимать.

После падения режима апартеида в ЮАР, белые эмигранты расползлись по свету. И язык встречался много где. И вроде нет ничего необычного, что два эмигранта встретились на карнавале. Со стороны очень прилично смотрится.

– Ну, как ты, Поль! Рассказывай!

Он пересел за мой столик.

– Я лучше послушаю.

– Какой ты хитрец! Ты всё понимаешь, что я говорю?

– Пока понимаю. Если что-то не так, то спрошу.

– Надо ещё покататься.

– Это пожелание?

– Ты когда-нибудь слышал от меня пожелание?

Он говорит весело, смеется. Периодически хлопает меня по спине. Два друга встретились. Говорят на малопонятном языке. Ничего страшного. Тут все говорят на своих языках.

– Не слышал.

– Устал?

– Тебе-то не всё равно? Жалеть будешь?

– Ага! И сопли вытру! И утешу!

– Других под рукой нет что ли?

– Другие есть. Но их показывать нельзя. Похоже, что они засвечены.

– Все? – вот это новость!

Спина мокрая от пота. Всех сотрудников засветить! Этого не может быть! Что-то не так.

Потапыч скосил глаза.

– Что не по себе?

– Ага.

– Помнишь полковника Полякова?

– Это не у нас. Он утащил с собой много информации, в т.ч. и по "кротам". Тогда провалы за провалом шли обвалом.

– Правильно.

– У нас свой такой отыскался?

– Так вот У нас всё сложнее. Ущерб ещё не оценён. Но, предварительно, он такой, что Резун-Суворов, Гордиевский, Сметанин, Калугин и ещё много кто, не нанесли такого вреда.

– Он ушёл?

– Ушёл.

– И кто он? Я знаю его?

– Его никто не знает.

–Чего?

– Того. Одновременно исчезло четверо офицеров. Начальник архива. Начальник отдела Департамента кадров. И ещё двое...

– Не понял...

– А тебе понимать и нечего!

Пауза. Потапыч курит. Он хлопает меня по плесу по-приятельски. Только рука тяжёлая. Плечо отваливается от этих похлопываний.

– Всё имели доступ к личным делам сотрудников и к личным делам агентуры.

– Кому попало в руки?

– Американцам.

– Твою душу маму!

– Угу.

Пауза.

– А можно с этого момента поподробнее? И хватит держать мхатовские паузы.

– Ты что интернет не сморишь, не читаешь?

– Знаешь, Шеф, когда я был на родине великого и могучего языка африкаанс, то у меня не было никакой связи. Только, пожалуй, голубиная почта. Но новообращённые христиане настолько голодны, что слопали бы божью птицу со всей моей почтой. Я здесь – взглянул на часы – пятьдесят часов.

– Это не помешало тебе снять девку, вместо того чтобы изучать новости интернет и анализировать.

– Угу. Последняя командировка. Для легенды. Не снял бы девочку, так пришлось бы самому сниматься как старому педику. Хватит мне пудрить мозги. Рассказывай!

– Не хами.

– Я в пяти секундах от пенсии. Как и ты. Так, что, давай, выкладывай.

– Так, вот, мой юный друг, если бы ты удосужился бы запустить анализатор, дайджест новостей, так узнал многое. Например, как в странах и окрест них, где намечаются цветные, особенно исламские революции, так высылают наши резидентуры под крышей диппредставительств.

– "Пряников" тоже изгоняют? (разведчики под видом торгпредств).

– Их тоже. В этих странах и в соседних тоже. Списки исчерпывающие. И точно в цель. И ещё... Нелегалы и агентуру арестовывают ли "чистят". Провал за провалом. Громадные потери.

– Под ноль?

– Наголо.

Это надо переварить. Я плеснул себе в стакан ром. Глоток в полстакана, сигарету в зубы, затяжка в полсигареты.

– Ты пьёшь и куришь как русский.

– Как бур. – отрезал я.

– И что с "кондукторами"?

– Наши дела были изъяты и готовились под сокращение. И неинтересны были мы. Пенсионеры. Поэтому только мы и остались невидимками. Но опять же всё условно. Достоверно неизвестно, может кто-то из пропавших и знал кого из отдела или всех.

– С каждой секундой всё веселее и веселее.

Сигарету в рот. Хмель не берет.

– Интересен способ доставки информации адресату. Необычный.

– Ну-ка, ну-ка.

– Мальчишка двадцати лет. Больной паранойей. Угоняет у отца машину. С соблюдением всех правил доезжает летом до Украины. Там идёт в посольство США и передаёт им большую флэшку.

– Да, ну!

– Вот тебе и "ну"! Да!

– Слишком много риска.

– Но необычно.

– Очень необычно.

– И что с больным?

– Машина сбила в Киеве.

– Наглухо.

– В цинк и родителям в Россию.

– Эксгумировали?

– Спрашиваешь. Всех экспертов на уши поставили. Наезд. Потом контрольный в голову. Дважды.

– Пули?

– 9 мм. Может, и ПМ. Пули на вылет. Не идентифицировать. То, что у покойного нет затылка, украинские патологоанатомы не заметили, тоже подозрительно. Родителям не хотели отдавать тело, предлагали похоронить или кремировать.

– Два раза для "контроля" чего-то многовато.

– Согласен. Что-то вроде постскриптума.

– Пули кучно легли? Может, кто-то психовал. Вот и палил направо и налево? Хватило бы ДТП.

– Сам много не знаю. Вчера только ознакомился с бумагами. Никто глубоко и не копал. Пока ещё. Нет сил, средств. Все бояться пошевелиться. В Офисе, как пошли провалы сидят как мыши. Тихо. Лишь бы его не тронули. Поэтому излагаю только факты.

– Что известно про сотрудников, которые, предположительно, перебежчики?

– Ничего. Вообще ничего. Пропали после того как пацан вошёл и вышел в посольство США в Киеве. На следующий день. Ушли на службу и всё. Семьи ничего не знают.

– И никто не знает кто из них предатель?

– Абсолютно.

– Сговор исключён?

– Четверо? Не знаю. Вряд ли. Все в Центре на ушах. Погоны летят как осенью листья.

– А толку-то? Кто перебежчик неизвестен. Нанесенный ущерб, исходя из доступа к информации, неизвестен.

– Урон максимальный. Задействовали законсервированную агентуру.

– "Консервы" в ход пошли?

– Ещё как! Как авангард.

– Труба дело. Они же всё завалят. Всё и всех.

– А что делать?

– Ничего. Лучше никак, чем вот так. Сколько из них рабочих. Сколько не двойных агентов. Что они ещё могут?

– Кто-то хорошо работает. Кто-то плохо. Но денег надо для них!!!

– Правильно. Они были законсервированы ещё в годы социализма. Тогда и основа вербовки была "идейно-патриотическая", т.е. бесплатная. Идеология кончилась. Теперь мир стал обществом потребителей. Услуги стоят дорого. И за протухшими консервами нужен пригляд? Так?

– Правильно. А контролёров осталось мало. Работы много.

– И уровень "засветки" возрастает. И возможность поимки тоже стократно увеличивается. Вероятность ликвидации тоже?

– Увеличивается! – Командир радостно меня хлопнул меня по плечу, как старый друг, вспомнивший забавную историю из прошлого.

– Я понимаю, что мы встретились не для того, чтобы ты мне рассказал, как провалы идут один за другим.

– Какой ты догадливый!

– И?

– Давным-давно, на закате Советской власти, в Ленинграде в Академии связи обучался офицер из ГДР. Гауптман Ланге. Рихард Ланге.

– Lange, в переводе Длинно. Предки, значит, у него знатные были. Большие. Длинные. Высокие.

– У этого Рихарда родословная, что у собаки с выставки. Мы с тобой, в сравнении с ним – дворняги безродные. И сердце у него большое. Как фамилия. Любил он русскую девушку.

– Понятно. "Медовая ловушка"?

– Если бы. Девчонка была студенткой. Подрабатывала официанткой в пивнушке, что рядом с Академией.

– Так вроде холостых офицеров не направляли учиться?

– Этот – исключение. Семь пядей во лбу.

– Отличник боевой и политической подготовки?

– Что-то вроде того. Полиглот. Плюс прекрасно разбирался в связи, технике.

– Многостаночник.

– Угу. Стахановец. И вот русская красавица разбила ему сердце. Вдрызг. Вдребезги. Или он ей. Неизвестно. История покрытая тьмой веков. Особист прознал про эти шашни. Грех не воспользоваться. Тем паче, что отчитаться надо по вербовкам иностранцев. Деваха напрочь отказалась от сотрудничества. Опер не нашёл ничего лучше как стуканул в комитет комсомола ВУЗа. Девушку выгнали. Она уехала в свой родной город, чёрт знает куда. Ланге доучился. Потом уехал в свою Германию. Затем перестройка и сам помнишь финал. Ланге приезжал в 1992г. в Санкт-Петербург, пытался какой-то бизнес устроить. Не получилось. Вернулся домой. Особо тогда и не отслеживали. Ни сил, ни средств, и все думали как выжить.

– Искал девушку?

– Неизвестно.

– Судьба этой провинциалки?

– Сумели лишь установить, что особисты направили ей вслед бумагу. Что, мол, подстилка иностранная. Ни работы, ничего. Как раз перестройка. Еда по талонам. Девушка умерла вскорости. То ли от болезни, или ещё отчего.

– Померла, значит, паночка.

– Померла. Померла.

– Как звали покойную?

– Звалась она Татьяной.

– Ох, уж мне эти провинциальные барышни! Всё о любви мечтают. И огни большого города зовут как мотыльков огонёк свечи. Да, и замуж за иностранца невтерпёж, да, ещё за офицера! Жаль девочку.

– Жаль. – Шеф кивнул – О ней прочитаешь сам на сайте. Там мало. Фото, да, выдержки из биографии.

– Сайт с толстыми уродливыми тётками?

– Понравился?

– Анкеты сам выбирал?

– Нет. Аналитики. Скажи спасибо им, что геев тебе не показывают. Или трансвеститов, транссексуалов и прочих извращенцев.

– Мы с тобой встретились не для того, чтобы ты мне рассказал трагедию на заре перестройки?

– Правильно. Ланге вышел на связь.

– Больше двадцати лет молчал в тряпочку, а сейчас проснулся? Возвращение живых мертвецов? "Консервы" вылазят из жестяной банки?

– Хорошее сравнение.

– И как он вышел?

– Прислал открытку на указанный ранее адрес. При вербовке было обговорено. Хозяин почтового ящика – бабулька, которая, ещё, наверное, руководителя царской охранки Зубатова помнит. Раньше она на особистов работала. Потом её за ветхостью возраста, и реформами списали на пенсию. В результате чего-то там, её дело попало к нам. Мы же и платим ей пенсию, как ветерану Второго Колчаковского фронта. Пришла открытка. Она позвонила особисту. И телефоны сменились, и человек исчез.

– С этого места поподробнее. Как исчез?

– Ушёл на пенсию.

– Поясни. Ушёл сам или "ушли" его?

"Ушли". У нас так часто говорили, когда зачищали сотрудника "под ноль".

– Сам ушел на пенсию. Воды много утекло. После развала Союза, он уехал на Родину. Украина. Квартиру из Питера поменял на Киев. Там служил в местной "безпеки". Последнее упоминание, что подвизался консультантом в ЦРУ Монголии. Информация старая. Старинная.

– Что-то много совпадений. Центр начал расконсервацию архивной агентуры, а тут сам один "мамонтов" выходит на связь. Не нравится мне всё это. Я давно не верю в случайность совпадений.

– Случайности не случайны? Так?

– Сам-то, старый, веришь в совпадения на коротком временном отрезке времени.

– Как и ты. Не верю. Ни кому. И ни во что.

– И что там в открытке?

– Как положено. Тайнописью записано, что располагаю сведениями, которые спасут Россию от страшной трагедии. За информацию прошу три миллиона евро.

– Знаю я такую информацию. У английской королевы начался климакс, и она не сможет родить наследника для российского престола. И аппетит у этого немца в соответствии с его фамилией. GroЯen Appetit. Вряд ли какая информация стоит таких одноразовых выплат. Видать у мамонтов мозг вообще растаял после выхода из коматоза.

– Наверное. А теперь слушай боевой приказ. Тебе необходимо ровно через три дня прибыть в город Лейпциг. Там начинается ежегодная книжная ярмарка. 7 Марта в 20.00 по адресу, который прочтёшь на груди дамы азиатской наружности, состоится встреча. Расконсервированный агент из Штази встретится с самоотаявшим агентом Конфуцием.

– Это псевдоним бравого гауптмана с родословной потомственного ризеншнауцера?

– Именно. Слушай дальше. Ты – наблюдатель. Забронирован номер в социальном доме на твой паспорт. Отслеживаешь встречу. Ланге должны передать кредитную карту на пятьдесят тысяч евро. Аванс. После встречи бывший контрразведчик ГДР должен тебе позвонить. Просто один гудок и отбой. Тогда вы встречаетесь по другому адресу через три часа. Оцениваешь информацию.

– Как? Как я её оценю? По вкусу, запаху, цвету? Информация должна соответствовать нескольким критериям: относимость, что относится к компетенции. И вообще, при лучшем раскладе, что там звено цепочки многоходовой комбинации. И никто не знает, что это направлено против нас. Своевременность. Достоверность. Я не смогу оценить. Тогда смысл всего? Мне нужно тело рядом, чтобы оно могло сделать вывод. Я буду лелеять это тело. Охранять. За пивом немецким в лавку бегать. А в случае угрозы компрометации или захвата. Тело будет ликвидировано. Тихо и безболезненно. Легкий сон с приятными сноведениями. И всё.

– Помощников, советников не будет.

– И даже, если я поверю, так я должен отдать деньги? Ты сам меня потом на дыбу вздёрнешь первым, требуя отчёта за народные деньги!

– Вздёрну! – Потапыч довольно хохотнул, отхлёбывая ром большими глотками. – Старайся. Копай. В идеале – вывези Конфуция немецкого к нам.

– Смотрю, за моё отсутствие в Центре многие сошли с ума. Как вывезти?

– Тебе и карты в руки. Думай.

– Запасной вариант?

– Если что-то не так – "чистка". Всех. Лучше не получить, но и не дать утечь к противнику.

– Где этот супершпион работает. Что известно о его новой жизни?

– В японском посольстве в Берлине. Водитель посла. Так как он полиглот, то, оказывается, знает японский язык. После разгона ГДР, бывшему военному сложно найти работу. Вот и пошёл в посольство. Уже много лет работает. Близко сошёлся с послом. Друг семьи. Вот и предполагают наши аналитики, что это связано с нашим Дальним Востоком.

– М-да. Как его тёзка Рихард Зорге.

– А вот ты теперь и разбирайся.

– Деньги я ему должен отдать или просто получить информацию, и покинуть арену цирка с высокоподнятой головой. Или сразу... в расход? Как Гитлера из пулемёта за сараем.

– По обстановке. – командир был уклончив.

– Угу. Всплывает консервная банка из небытия. На встречу с ним идёт другая консервная банка. И когда они взрываются, то рядом стою я. Если всех их пасёт контрразведка или полиция, то я засвечен как на сцене. Меня берут под окорока и на вертел. Так? Ты сразу скажи, что не хотите мне пенсию платить. Сэкономить бюджет пенсионного Управления. Или рядом будешь стоять ты или ещё кто. И если что-то пойдёт не так, сразу всех присутствующих распылить на атомы. Что молчишь?

– Не кипятись. Мне самому всё это не по душе. Новые аналитики так предложили. Директор утвердил.

– Что за новые аналитики? Старые-то куда делись?