Текст книги "Мертвая цивилизация"

Автор книги: Всеволод Черныш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Не прекращая танца, подводит археолога к окну и оставляет напротив Иайны. Кажется ( хотя на самом деле это и не так), что та успела переодеться. Ее наряд выглядит гораздо более воздушным, чем в начале вечера. Кое-где сквозь ткань слегка просвечивают роскошные формы девушки. Но Гарсия ничего не замечает. Некоторое Время они стоят молча, глядя в окно.

Гарсия.

Какое звездное у вас небо!

Иайна.

Да. Ты же знаешь, наше Cкопление находится сравнительно недалеко от центра Галактики. Здесь очень высокая плотность звезд.

Гарсия.

А вот моя Земля находится где-то на окраине Галактики...

Кстати, а не могут ваши ученые определить где именно? Ну, основываясь на результатах моего ментоскопирования...

Иайна.

Не знаю, я ведь не специалист. Хотя вряд ли. Ты ведь не астроном, и твои знания в этой области весьма поверхностны.

Оба замолкают, продолжая смотреть в окно. Среди неподвижных звезд движутся многочисленные огоньки.

Гарсия.

Как много у вас на спутников на орбитах!

Иайна.

В основном это боевые корабли. Не забывай, идет всеобщая мобилизация...

Отворачивается от землянина.

Иайна( с горечью).

... А мы тут... веселимся.

Гарсия ( тихо).

У тебя там кто-то есть?... Муж, возлюбленный?

Иайна (грустно).

Я не замужем... И возлюбленного у меня нет... Там у меня только отец...

и брат...

Делает шаг вперед и, оказавшись вплотную к археологу, крепко обнимает его.

Иайна.

Ладно, Мигель, выброси это из головы. Все равно ничего мы изменить не в состоянии...

Увлекает землянина на середину холла.

Иайна.

...В такие моменты еще больше хочется любить и быть любимой... Ничего не поделаешь – закон природы... Давай танцевать и будь, что будет!

Сидя за столом, Ромни и Инли осваивают мудрость инопланетной цивилизации. Свечи уже погасли, но сияющий сквозь стекло, полностью взошедший Альпет дает достаточно света.

Звенят сдвинутые бокалы.

Инли.

За победу!

Ромни.

И за любовь!

Инли залпом выпивает бокал, оборачивается и долгим взглядом оглядывает Иайну и Гарсию.

Те самозабвенно танцуют. Платье девушки сделалось уже наполовину прозрачным.

Землянин ничего не замечает, да и не может заметить – слишком тесно они с Иайной прижались друг к другу.

Ромни встает и тянет Инли за руку. Та слегка упирается.

Ромни.

Пойдем-пойдем. Мы здесь, увы, лишние.

Инли неохотно поднимается и идет вслед за подругой. У выхода она останавливается и снова смотрит на сладкую парочку. Из-за двери появляется рука Ромни и буквально выволакивает ее наружу.

Мелодия в очередной раз меняется. Ритмичная зажигательная музыка заполняет все вокруг. Иайна отлипает от партнера и начинает извиваясь кружиться вокруг него.

Гарсия наконец замечает изменения в ее наряде, хочет что-то сказать, открывает рот, но музыка вдруг делается громче, и археолог так и застывает с выражением крайнего удивления на лице.

Скромные полудрагоценные камни, венчающие голову девушки, вдруг вспыхивают переливающимися огнями и, кажется, даже увеличиваются в размерах. Сбоку на платье появляется небольшой разрез. Сам наряд меняет цвет и делается еще прозрачнее. Красные, оранжевые, желтые, фиолетовые волны бегут по нему сверху вниз, от драгоценного венца на голове до сверкающих туфелек на ногах. Тело Иайны извивается внутри этой радуги.

Землянин все еще никак не может оправиться от изумления. А шоу продолжает набирать обороты.

Разрез сбоку платья быстро увеличивается, сквозь него выглядывает и исчезает дразнящее бедро. Иайна поднимает вверх руки, расстегивает и отбрасывает далеко в сторону венец.

Волосы рассыпаются по плечам, водопадом струятся по спине.

Девушка не дает партнеру стоять на месте, протягивает к нему руки, вовлекая в свой танец. Растерянный Гарсия неуверенно пытается следовать ее движениям .

На платье возникает новый разрез, затем еще один, и еще... Плавно меняя свою длину, они сдвигаются то вправо, то влево, как будто исполняя свои собственные замысловатые па.

Иайна, не прекращая извиваться, медленно поворачивается. Ее грудь высоко вздымается.

Девушка кружиться все быстрее и быстрее. Платье распадается на отдельные сверкающие вертикальные полосы, закручивающиеся вокруг ног и бедер, летящие волосы обрамляют голову золотистым вихрем.

Но в целом все остается "в рамках приличия". Как бы Иайна ни кружилась и ни извивалась, маленькие, не совсем прозрачные кусочки материи продолжают удерживаться вокруг ее груди и бедер.

Так же неожиданно, как началась, быстрая музыка смолкает, сменяясь негромкой и медленной. В то же мгновение Иайна снова падает в объятия партнера.

Гарсия.

Твое платье! Что с ним?

Иайна (слегка задыхаясь).

Прости,... это побочный эффект...

Гарсия.

Побочный эффект?

Иайна.

Да... Это платье... эмокомб... Эмоционально чувствительный комбинезон. Оно выполняет прежде всего защитную функцию... В зависимости от моего внутреннего состояния оно становится более или менее непроницаемым.

Виновато заглядывает землянину в глаза.

Иайна.

Прости, но я в глубине души не доверяла тебе... Все-таки человек из совершенно чужого, никому неизвестного мира. Кто знает, какие у вас там нравы... Вот я и решила подстраховаться. В случае чего платье превратилось бы чуть ли не в скафандр высшей защиты...

Иайна застенчиво улыбается и опускает глаза.

Иайна.

...А вышло наоборот... Кто же знал, что я почувствую к тебе такое доверие, такую,... такую,... Как будто мы знакомы тысячу лет!...

Я бы конечно справилась, не подала бы вида. Но это чертово платье...

Оно выдало меня... Прости!

Гарсия.

Жалеешь?

Иайна (не поднимая глаз).

Нет. А ты?

Вместо ответа землянин еще крепче сжимает девушку в объятиях и страстно впивается в ее губы. Его руки скользят по спине Иайны ... и наталкиваются на стремительно утолщающуюся и твердеющую материю. Кажется, что поверх тонкого почти прозрачного наряда на плечах девушки неожиданно возникает что-то вроде старинной кирасы.

Гарсия.

Черт!!!

Иайна ( смущенно).

Я же предупреждала...

Гарсия ( чуть ли не рыча от досады).

Иайна!.. Прикажи этому дурацкому комбу... Пусть исчезнет!

Иайна (почти что плача).

Не могу... Он управляется подсознанием...

Гарсия.

Но ты же сама этого хочешь!

Иайна. ( сначала громко, потом переходя на шепот).

Да, да!... Но я не могу так сразу... У меня никогда никого не было...

раньше...

Археолог чуть отстраняется от партнерши и пристально вглядывается ей в лицо. Только сейчас он начинает понимать насколько она еще юна. Ткань комбинезона под пальцами землянина утончается. Гарсия непроизвольно усиливает объятие, и ткань тут же твердеет. Он в отчаянии опускает голову на плечо Иайны, упираясь лбом в жесткую поверхность эмокомба.

Гарсия (почти со стоном).

Все бы отдал, только чтобы эта гадость исчезла!...Век бы ее не видеть!

Раздается негромкий, но отчетливый щелчок. По поверхности "кирасы"

проходит трещина. Она распадается на две половинки, которые падают на пол, увлекая за собой остальную часть эмокомба. Иайна испуганно вскрикивает, вырывается из объятий землянина и, прикрываясь руками, забивается в угол.

Полупрозрачные ленты нижней части лежащего на полу комбинезона начинают судорожно сокращаться. Покачивая треснутой "кирасой", похожий на жестоко избитого осьминога эмокомб медленно уползает под стол, туда, где он не будет доступен взгляду землянина.

Иайна ( отчаянно краснея, продолжая стыдливо прикрываться руками).

Не может быть! Эмокомб не слушается чужих! Никогда!

Гарсия ( кидаясь к девушке и подхватывая ее на руки).

Иайна!... Иайна! ... Иайна!

За окном колдовским светом сияет Альпет.

bedroom

72. Спальня на втором этаже. Ночь перед рассветом.

В постели среди смятых простыней крепко обнявшись лежат Гарсия и Иайна.

Иайна

Мигель, ты меня любишь?

Гарсия

Да, милая, да!

Девушка вдруг начинает безудержно рыдать.

Гарсия.

Что с тобой?

Иайна не отвечает. Гарсия обнимает ее, целует, но девушка рыдает пуще прежнего.

Гарсия.

Что случилось?

Иайна захлебывается рыданиями.

Иайна.

Я... Я больше не могу. Зачем мы претворяемся друг перед другом!?... И ты и я знаем, что ты никакой не землянин... Это все неуклюжая ложь... Я боюсь за тебя... Адмирал... О, ты не знаешь этого человека... Он, он не остановится ни перед чем... Полное ментоскопирование... Это так страшно... После него не выживают или становятся круглыми идиотами... Я не хочу... Не хочу тебя потерять!... Я люблю тебя... Советник Фодель... Он добрый!... Он нам поможет!... Расскажи ему все... Вместе мы найдем выход... Чтонибудь придумаем... О, Мигель!!!

Гарсия

Ну что ты, успокойся...

Иайна (продолжая рыдать навзрыд).

Я не вынесу твоей смерти!... Не вынесу!... Мы с тобой одно!... Я это ты, ты это я! Как ты не понимаешь!... Даже тупое устройство поняло это... Никогда... Никогда раньше эмокомб, настроенный на одного человека не слушался другого... Ты никакой не землянин... И ты часть меня, а я часть тебя!... Молю, сознайся!... Тебя простят!...

Археолог обнимает девушку за сотрясающиеся от рыданий плечи, целует.

Гарсия.

Не надо, успокойся... Если бы я мог, то давно бы во всем сознался... Но я действительно человек с Земли. С Материнской Планеты, как вы говорите...

Иайна ревет во весь голос.

Иайна.

О Мигель, Мигель... прошу тебя!!...

Вспыхивает яркий свет, в спальню с грохотом влетают какие-то люди.

Впереди – "советник" Фодель. Он одет в черную форму космического флота. За ним следует неестественно худая женщина с горящими мрачным восторгом глазами. Она тоже в форме. Их сопровождают несколько гориллоподобных охранников.

Гарсия отрывается от девушки и испуганно смотрит на вошедших.

Фодель

Спасибо, девочка, достаточно. Можешь быть свободна.

Иайна, мгновенно успокоившись, встает с постели, деловито надевает брошенные на полу туфли и в мертвой тишине не спеша направляется к выходу, постукивая каблучками. По пути останавливается перед зеркалом, критически оглядывает себя, поправляет волосы, берет с маленького туалетного столика тушь и помаду, поправляет слегка потекшие от слез ресницы, подкрашивает губы и идет дальше.

Гориллоподобные охранники, глядя на нее, только что не пускают слюни. У двери девица останавливается, оборачивается и произносит совершенно спокойным тоном с легким оттенком сожаления.

Иайна.

Мне очень жаль, Мигель, честное слово... Прощай! И удачи...

Она тебе очень понадобится.

Уходит. Вошедшие окружают постель Гарсии.

Фодель.

Она права. Послушался бы умную женщину...

Гарсия.

Шлюха!

Фодель (с деланным возмущением).

Кто? Иайна шлюха?!...

На секунду останавливается, затем продолжает.

Фодель (нарочито примиренческим тоном).

Да, она шлюха. Но, заметь, шлюха высочайшего класса!

Надеюсь, против этого ты возражать не будешь?

Гарсия (с горечью).

И артистка к тому же.

Фодель (радостно).

Артистка – артистка! Всякая хорошая шлюха должна быть артисткой. И наоборот. Разве нет?

Гарсия (ядовито).

А ты, значит, режиссер этого спектакля.

Фодель (гордо).

Тебе понравилось?

Гарсия.

Высший класс! Особенно этот, как его... эмокомб...

Гарсия (патетическим тоном, передразнивая Иайну).

Это чертово платье!... Оно выдало меня!... Прости!...

Утрированно закатывает глаза.

Гарсия.

...Мы с тобой одно!... Даже тупой эмокомб понял это!...

Женщина (нетерпеливо).

Полковник, мы теряем время!

Фодель (оборачиваясь к женщине).

Подождите, доктор Ганида. Лишние пять минут погоды не делают.

Снова поворачивается к Гарсии.

Фодель.

Смотри, Гарсия, доктор волнуется. А ведь это очень хороший доктор. Не просто специалист своего дела, а натура творческая, увлеченная. Ей, между прочим, доставляет сексуальное наслаждение потрошить чужие мозги... Такая вот у нее ориентация. Ей богу, лучше уж иметь дело с Иайной.

Гарсия брезгливо отворачивается.

Фодель.

Что, Иайна разонравилась? Не беда, есть еще Ромни, Инли, сотни других баб, наконец. Только скажи.

Присаживается на кровать к землянину, заглядывает ему в глаза.

Фодель (доверительно).

Не хочешь шлюху? Ладно, будет тебе медицински освидетельствованная девственница с соответствующим сертификатом... Будешь с ней жить-поживать на любой из человеческих планет по выбору... Только помоги нам!

Гарсия молчит, прекрасно понимая бесполезность любых объяснений.

Ганида.

Полковник!...

Фодель вскакивает на ноги. Привычная слащавая улыбочка мгновенно испаряется.

Фодель (кричит, покраснев от натуги).

Хватит валять дурака! Твоя истинная личность давно должна была проснуться! Для этого мы создали все условия! Все! Жрешь тут, пьешь, спишь с бабами, пока миллионы мальчишек готовятся отдать жизни за Человечество! Из-за тебя они лишены даже последнего утешения – перед боем придти поклониться Мемориалу. Мы специально поселили тебя сюда. Думали, хоть здесь у тебя проснется совесть!... Но нет!... Ты чудовище! У тебя нет ничего святого!...

Мразь!

Поворачивается к Ганиде.

Фодель.

Берите эту падаль, доктор. Он ваш!

Женщина поворачивается к охранникам.

Ганида.

Взять его.

Охранники хватают Гарсию и волокут прочь.

73. Соседняя комната этого же здания. Ночь перед рассветом.

Гарсия привязан к зловещего вида устройству, стоящему у стены. Его обнаженное тело сплошь утыкано бесчисленными датчиками, голова увенчана тяжелым металлическим шлемом.

Два техника заканчивают настройку аппаратуры. У пульта стоят Ганида и Фодель.

Фодель.

Гарсия, прекрати упрямиться. Мы все равно докопаемся до правды. А, как справедливо заметила Иайна, после полного ментоскопирования не выживают или становятся круглыми идиотами.

Смотрит в глаза Гарсии.

Фодель.

Впрочем, похоже, тебе терять нечего. Ты и так идиот.

Законченный идиот!

Гарсия невидящим взглядом смотрит в окно на занимающийся рассвет.

Ганида (дрожащим в предвкушении удовольствия голосом).

Бесполезно, полковник. Он получит, то чего заслужил.

Начинаем!

Нажимает кнопку. Аппарат начинает гудеть, в середине комнаты вспыхивает объемный экран примерно трех метров в диаметре, оживают стрелки многочисленных приборов.

Ганида ( с лицом искаженным безумной улыбкой).

Милый мальчик, ты будешь в сознании до самой последней секундочки! До самого распоследнего мгновения!

Внутри Шара появляется объемное изображение живого, пульсирующего человеческого мозга. На его поверхности видны готовые к погружению электроды.

Ганида (сладострастным шепотом, продолжая настройку).

Ты почувствуешь это...Почувствуешь, как твоя личность распадается на миллион кусков!... Восхитительное ощущение, перед которыми самая мучительная физическая боль – ничто!... Мы испытаем это вместе!

Гигантский, висящий посередине комнаты, пульсирующий обнаженный мозг производит жуткое впечатление. Гарсия отворачивается. В его глазах боль и отчаяние.

combat

74. Лужайка перед домом. Рассвет.

Небо светлеет, но на нем еще видны последние, самые яркие звезды. Из окон второго этажа дома льется свет. Тишина, только слышно пение какой-то птахи.

Неожиданно верху раздается оглушительный свист. Звук нарастает, делается нестерпимо громким и вдруг заканчивается глухим ударом. В цветник рядом с домом с небес рушится чечевицеобразный космический десантный бот. Пропахав изрядную борозду, он останавливается перед входом. Дом до основания содрогается от мощного толчка, дребезжат стекла.

Входные люки бота распахиваются, кажется, еще до того, как корабль касается земли.

Оттуда выпрыгивают люди в черных комбинезонах и масках, вооруженные короткими толстыми трубками с прикладами. Один из десантников на бегу целится из такой трубки в дверь. Ни огня ни дыма, только приглушенный хлопок. Дверь и оконные стекла вылетают напрочь. Несколько бегущих впереди десантников сбиты с ног. Остальные, перепрыгнув через них, врываются в здание.

75. Холл. Рассвет.

Охранники на первом этаже едва успевают вытащить излучатели и тут же падают навзничь, сбитые с ног выстрелами нападающих. Десантники устремляются вверх по лестнице.

Впереди бежит стройный, небольшого роста десантник в более светлом, чем у других комбинезоне.

76. Коридор на втором этаже. Рассвет.

Десантники врываются на второй этаж, где их уже ждут охранники.

Негромкие хлопки гравитационных ружей и шипение лазерных пистолетов заглушаются криками сражающихся.

Несколько нападающих ранено.

Дружный залп десантников буквально отбрасывает охранников к дальней стене, но откуда-то сбоку появляются новые. Начинается всеобщая рукопашная свалка, в которой ни та ни другая сторона не решаются применить оружие.

Десантник в светлом комбинезоне перебрасывает через себя одного охранника, ударом локтя в челюсть успокаивает второго и бросается к двери в дальнем конце коридора. Остальные заняты схваткой и не могут ему помочь.

77. Комната на втором этаже. Рассвет.

Фодель, техники и охранники тревожно прислушиваются к шуму в коридоре.

Ганида не обращает на него никакого внимания и с горящими безумием глазами продолжает работу.

Висящее в середине комнаты изображение мозга покрывается сеткой координат.

Распахивается дверь и в комнату влетает десантник в светлом комбинезоне. Двое охранников встречают его выстрелами лазерных пистолетов. Десантник бросается на пол и перекатывается под ноги первому стражу. Подожженная лазерными лучами дверь вспыхивает.

В падении десантник успевает выстрелить во второго охранника. Страшный удар вминает его в стеллаж с приборами. Короткое замыкание, грохот, треск электрического разряда, во все стороны летят разноцветные искры.

Одновременно десантник делает подсечку первому охраннику, а другой ногой выбивает у него лазерный пистолет. Страж падает на десантника, сцепившись, они катятся по полу и скрываются внутри изображения визуализатора.

Ганида продолжает вдохновенно стучать по клавиатуре.

Лицо Гарсии искажено нестерпимой мукой, но он видит все подробности боя.

Фодель выхватывает лазерный пистолет и разряжает его в Шар. Внутри трехметрового изображения мозга раздается крик боли, и из него вываливается охранник, зажимающий сорванной с десантника маской рваную, дымящуюся на груди рану. Сделав несколько нетвердых шагов страж падает замертво.

В следующее мгновение из шара вылетает десантник. Вернее десантница.

Фодель видит перед собой, искаженное азартом боя, но тем не менее прекрасное лицо коротко подстриженной медноволосой девушки. Прежде, чем полковник успевает снова вскинуть оружие, она в прыжке одной ногой выбивает из его руки пистолет, а другой сворачивает ему челюсть. Фодель влетает прямо во второй стеллаж с приборами.

Еще одно короткое замыкание. Опять грохот, треск электрического разряда и во все стороны летят разноцветные искры. Объемный экран гаснет, гигантское изображение мозга исчезает. Ганида в недоумении глядит на погасшие приборы.

Однако ее оцепенение длиться не долго. Издав яростный крик, в невероятном для нетренированного человека прыжке, она бросается к пистолету, выбитому у Фоделя. Ганиде даже удается схватить оружие, но в этот момент ее настигает десантница и от всей души бьет ребром ладони по шее. Слышен треск ломающихся позвонков. Ганида замирает, уткнувшись лицом в пол.

Теперь перед десантницей лишь двое напуганных техников, всеми силами демонстрирующих мирные намерения, полную непричастность к происходящему и случайность своего появления в этом месте. Но разбираться с тем, опасны они или нет некогда. Девушка наносит им поочередно два удара кулаками в челюсть. Техники улетают куда-то вдаль.

78. Парк перед домом. Рассвет.

Из окон второго этажа сквозь еще уцелевшие оконные стекла вылетают два техника, падают на землю и катятся по траве.

79. Комната на втором этаже. Рассвет.

Ворвавшимся в комнату десантникам остается только освободить Гарсию. Он все еще в сознании. С благодарностью смотрит на рыжеволосую девушку, которая, тяжело дыша, стоит рядом. К ней подходит широкоплечий мужчина с манерами командира и хлопает по плечу.

Мужчина (снимая маску и отирая пот).

Молодец, Йолана. Отличная работа!

Десантники отвязывают Гарсию и отсоединяют от него многочисленные провода.

Кряжистый парень взваливает землянина на плечо и бросается к двери.

80. Парк перед домом. Рассвет.

Кряжистый десантник с Гарсией на спине и Йолана выбегают из дома и устремляются к люку десантного бота. Следом, унося раненых, появляются все остальные.

Замыкающие разворачиваются и, пятясь, начинают поливать двери и окна здания из гравитационных ружей.

Дом содрогается. Рушатся вниз последние уцелевшие стекла. Кто -то из оставшихся пытается высунуться с лазерным пистолетом, но мгновенно исчезает, сметенный силой антигравитационного удара.

Наконец последний десантник скрывается в люке, и бот свечой устремляется вверх.

81. Над морем. Восход солнца.

Внизу стремительно мелькают пирамида, каскад, большой фонтан и канал с расположенными вдоль него скульптурами. Проносится и скрывается позади береговая черта.

Корабль летит над морем. Прямо по курсу, подсвечивая снизу редкие облака, багровеет полоса зари. По мере того, как бот поднимается выше, полоса разгорается все ярче.

И вдруг, в какой-то момент снизу из-за горизонта в основание облаков ударяет яркий зеленый луч, и те на мгновение вспыхивают всеми цветами радуги. В следующую секунду ослепительный шарик бело-голубого Альгаута выпрыгивает из моря и начинает стремительно взбираться по небосклону.

Обозримое с борта корабля пространство непрерывно расширяется. Вдали в дымке проявляются неясные очертания каких-то островов. Поверхность моря делается выпуклой, горизонт расширяется и, искривляясь, отодвигается все дальше...

Бот непрерывно увеличивает скорость. Планета проваливается вниз, отдаляется. Теперь она выглядит, как узкий, освещенный солнцем серп, который, по мере того, как корабль все дальше уходит на дневную сторону, делается все шире. Проходит еще несколько минут, и Иула превращается в голубоватый шар, укрытый кое-где белым покрывалом облаков.

talk

82. Борт десантного корабля. Кают-компания.

В центре кают– компании за столом сидят трое – Йолана, командир десантников и пожилой мужчина с седыми волосами. Сбоку стоит маленький столик со стоящей на нем неприметной шкатулкой.

Открывается дверь, и в посещение входит Гарсия в сопровождении одного из космонавтов. Как и все присутствующие, землянин одет в светлый комбинезон, на голове у него плотная белая повязка.

Сопровождающий, подняв вверх указательный палец правой руки, отдает честь, поворачивается и уходит.

Гарсия (широко улыбаясь)

Разрешите поблагодарить за столь чудесное спасение. Особенно вас, мадам...

Галантно отвешивает поклон в сторону Йоланы.

Гарсия.

Полагаю, я имею честь говорить с "хранителями"?...

Его слова встречены тяжелым молчанием. Все трое смотрят на Гарсию, будто чего-то от него ожидая. Напряжение, как в цирке, перед исполнением "смертельного номера".

Немая сцена. Улыбка сползает с лица археолога. Он понимает, что должен что-то сделать, но не знает, что именно. Глаза всех присутствующих устремлены на него.

Во взоре седого читается только бесконечное терпение. Командир десантников, кажется, пытается взглядом подбодрить землянина, насколько это вообще возможно сделать, сохраняя каменное выражение лица. И лишь Йолана смотрит если не враждебно то, по крайней мере, настороженно и недоверчиво.

Гарсия медленно, словно сомнамбула, проходит вперед, останавливается, поворачивается налево, потом направо, делает еще пару неуверенных шагов и останавливается. Трое за столом переглядываются.

Неожиданно, подчиняясь внезапному импульсу, Гарсия решительно проходит к маленькому столику и резким движением открывает шкатулку.

Внутри покоится кристалл в форме пирамиды, напоминающий тот, который подводники обнаружили в затопленном храме, но существенно меньшего размера. Гарсия протягивает руку.

Пирамида начинает вибрировать и светиться голубоватым светом.

Трое за столом облегченно вздыхают. Чувствуется, что "смертельный номер" удался. Командир десантников внимательно вглядывается в горящий перед ним небольшой экран.

Судя по выражению его лица, увиденное там стало для него сюрпризом. Причем очень приятным сюрпризом. Кристалл разгорается ярче, его цвет меняется на оранжевый, вибрация и гул усиливаются.

Седой.

Садитесь пожалуйста, доктор Гарсия. Разговор у нас будет долгим.

Землянин садится за стол напротив троицы. Не удержавшись, оглядывается на маленький столик.

Командир десантников встает, подходит к столику, берет шкатулку и относит ее в дальний конец кают-компании. Кристалл гаснет и перестает вибрировать, гул прекращается. Гарсия с непонятной грустью провожает его взглядом. Командир десантников закрывает шкатулку.

Седой (глядя на повязку на голове археолога).

Во – первых, я должен попросить у вас прощения. Конечно же, вы нуждаетесь в отдыхе и лечении. Но поверьте, обстоятельства совершенно исключительные.

Гарсия непроизвольно ощупывает голову.

Седой.

Во – вторых, разрешите представиться. Очаровательная девушка рядом со мной – Йолана Токкейс, Хранительница Четвертого Круга.

Йолана холодно наклоняет голову. Седой показывает на командира десантников.

Седой.

Это Туай Куэй – Хранитель третьего круга.

Туай Куэй улыбаясь прижимает ладони к груди и кланяется.

Седой.

И наконец я – Луэр Геог, Великий Магистр Ордена Хранителей.

Повторяет жест Туая.

Луэр Геог.

А с вами, доктор Гарсия, мы и так хорошо знакомы, хотя и заочно.

Знаем также, что вам пришлось испытать за последние сутки...

Йолана ( в сторону, вполголоса).

... Даже слишком хорошо знаем...

Луэр смотрит на нее укоризненно, затем продолжает.

Луэр.

Итак вы, доктор Гарсия, знаете, кто мы такие. Видимо, ваши очаровательные преподавательницы вас на этот счет просветили. Правда я не уверен, что их информация была достаточно объективной и... э...

доброжелательной.

Гарсия.

Ну, доброжелательности там и в помине не было. Впрочем, и информации не слишком много. Для моих "преподавательниц", как вы их назвали, слово "хранитель" было синонимом чего-то крайне скверного и неприличного. Любой намек на то, что человечество возникло в ходе эволюции на какой-то неизвестной им планете, приводил их в состояние чуть ли не истерики.

Луэр.

Между нами говоря, эта мысль может вызвать истерику не только у трех не слишком образованных красоток. Если бы вы говорили с самыми передовыми учеными Иулы, результат был бы тот же.

Гарсия.

Болезнь зашла так далеко?

Луэр.

Не думаю, что большинство граждан Изначального человечества настолько религиозны. В наше-то просвещенное время. Но сказать об этом вслух вряд ли кто осмелится.

Гарсия (задумчиво).

Да, я помню, как мои "подружки" чуть ли не в обморок падали, когда я начинал говорить крамолу. А ведь им наверняка дали задание во всем со мной соглашаться. Здорово же ваш народ запуган!...

Гарсия обводит взглядом сидящую перед ним троицу.

Гарсия (чуть-чуть с иронией).

И только вы – мудрые, всепонимающие хранители находите в себе мужество бороться с религией и теократическим правительством.

Луэр (терпеливо).

Наша цель вовсе не борьба с правительством. И уж меньше всего – борьба с религией. Да, можно сказать, что мы воюем с религиозным фанатизмом. И то только в той мере, в какой он мешает достижению наших целей. Многие из нас вовсе не атеисты. Особенно те, кто пытается овладеть телепортацией...

Туай.

Трудно остаться атеистом, занимаясь квантовой нелокальностью...

Луэр.

Мы прекрасно понимаем, что на Иуле и подвластных ей планетах не было другой альтернативы, кроме установления теократии. Почти не было.

Любая разумная раса на начальных этапах развития считает себя любимым, единственным и исключительным творением Бога. Позднее, с развитием естественных наук, это проходит. Торжествует идея эволюции. Примитивная наука и примитивная религия приходят в состояние неразрешимой конфронтации. Как правило это приводит к победе атеизма, но ненадолго.

По мере развития науки, углубления знаний в области космологии и квантовой физики проходит и это . Как справедливо заметил наш друг Туай: трудно остаться атеистом, занимаясь квантовой нелокальностью. А материалистом остаться и вовсе почти невозможно...

Отличие в том, что на новом этапе религия вовсе не постулирует исключительность одного какого-то народа или расы. Наоборот, приходит понимание глубокой общности всех разумных существ.

К сожалению, официальная религия Изначального Человечества прочно застряла на первой фазе. Слишком быстро у нас произошел скачок от средневековья до эпохи межзвездных полетов. Но даже не это главное ...

В середине кают-компании вспыхивает Шар.

83. Изображение в визуализаторе. День на Иуле.

Луг, засеянный земными травами по которому гуляет стадо земных бычков. Рядом верхом на лошадях несколько вооруженных луками человек.

Широкополые шляпы, кожаные штаны, притороченные к седлам лассо – своим видом они напоминают какой-то странный гибрид североамериканских ковбоев и индейцев.

Изображение уходит в сторону. Характер растительности меняется. Среди стеблей земных трав появляются голубоватые пучки местной растительности. Их становится все больше и больше. Наконец земные растения вовсе исчезают из вида. Показывается опушка местных джунглей.

Голос Луэра.

...Главное – пропасть между генетическим кодом людей, завезенных с Земли домашних животных и растений с одной стороны и генетическим кодом дикой флоры и фауны изначальных планет с другой. Даже цвет крови, и тот разный. Это и не позволило оформиться в людских умах идеям эволюции...

Наверное, на первом этапе, когда поселенцы еще сохраняли знания, полученные на Земле, все было немного иначе. Но о тех временах мы почти ничего не знаем.

Неожиданно из-за деревьев появляется группа двуногих хищников.

Ростом чуть больше человека, покрытые короткой шерстью, с длинными оскаленными мордами, они напоминают странную помесь кенгуру и крокодила.

Звери длинными прыжками устремляются в сторону пасущихся бычков.

Хищники врезаются в стадо, прыгают на спины жертв, стараясь перерезать им горло. В их повадках есть что-то волчье.

Бычки в ужасе разбегаются. Те, кого настигли крокодило-кенгуру, падают. Трава окрашивается красным.

Голос Гарсии.

А мне говорили, что местная фауна не может питаться земной и наоборот.

Голос Луэра.

Правильно говорили. Но некоторые виды животных убивают из любви к искусству...

Свистят стрелы "ковбоев". Несколько хищников падает. Они бьются на земле, орошая траву желтой кровью. Изображение замирает.

Голос Луэра.

Ну ладно, все это так – иллюстрация Шара, работающего в свободном ассоциативном режиме. Главное, что вы должны понять – у переселенцев были некоторые основания верить в свою исключительность.

Голос Гарсии.

Но ведь были еще вы, Хранители...

Голос Луэра.

... Наше учение было объявлено еретическим...

Несмотря даже на то, что мы храним и передаем из поколения в поколение материальные следы переселения с Материнской Планеты...

84. Изображение Галактики.

Миллионы звезд, вращающихся вокруг ее центра.