Текст книги "“Политический экстремизм” в России либо всё же глобальное томленье злого духа? (14 Декабря, 1998)"

Автор книги: (ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

^[38]

, где это законодательство то ли применялось, то ли его применение саботировалось чиновниками и предпринимателями, а не в Англии, где оно было запрещено к публикации.Еще более дивные дела на юридическом поприще происходили в конце царствования Александра III и в царствование Николая II. Если забыть историко-литературный миф о Держиморде и обратиться к реальным документам тех лет, то выяснится, что при разработке очередного рабочего законодательства

департамент полиции

стоял на страже интересов и социальных гарантий для рабочих и их семей, а записной либерал С.Ю.Витте, возглавлявший в то время министерство финансов, боролся против департамента полиции, социальных гарантий, заботясь о сокращении издержек промышленников и предпринимателей на обеспечение этих самых социальных гарантий; а либеральная пресса подвывала С.Ю.Витте.Получившееся рабочее законодательство опять, по оценкам западных юристов, было названо самым совершенным из числа действующих в цивилизованных странах. Но, если согласиться с этой оценкой, то получается что это заслуга «держиморд» из департамента полиции, а не иконописно-либерального С.Ю.Витте. Также следует знать, что жандармский полковник Зубатов был оклеветан либеральными и реакционными современниками, а потом оболган авторами учебников истории советского периода: это был широко образованный самоучка и лично честный человек, которого оболгали за то, что вся его деятельность была подчинена одному – произвести социально-экономические реформы “сверху” и тем самым разрядить в стране объективные предпосылки к революционной ситуации; узнав об отречении царя, он застрелился.Как применялось законодательство в Российской империи – это вопрос, как всегда в России, темный. Скорее всего, как обычно, как сейчас, как и до того: закон – что дышло, куда повернул – туда и вышло. Естественно, законом вертели представители “элиты”, а простонародье терпело, терпело, да не вытерпело. В итоге получился 1917 г. и последующее очищение России от прежней “элиты”:Одним перепало за их законотворчество, другим за вертение законом, а третьим – за безучастность и к тому, и к другому, а кому-то просто за то, что подвернулся под руку.Один из иностранцев, посетивший Россию еще в допетровские времена, высказался в том смысле, что русские законы строги и единственное, что спасает русских от них, это то, что законы не соблюдаются. Но последнее имеет и вторую сторону: есть множество законов, в соответствии с которыми, жизнь была бы куда краше, чем «как всегда», но они не исполняются либо потому, что их исполнение изначально не было обеспечено ресурсами; либо потому, что есть другие законы, им противоречащие, которые исполняются; либо потому, что чиновники их просто скрывают от граждан, а суды вплоть до верховного и конституционного перетолковывают их с точностью до наоборот как в практике судебных разбирательств, так и давая разъяснения судам низших инстанций, а также и по многим другим причинам.Если обратиться к вопросу о том, как сами простые россияне относятся к необходимости юридической грамотности и своему правовому статусу, то М.Ю.Лермонтов в “Песне о купце Калашникове” выразил главное. Порядок можно навести и по совести, была бы достаточная,

соразмерная целям и масштабам деятельности сила-власть

. И не следует думать, что Степан Парамонович, безжалостно уничтожив представителя правоохранительных органов – опричника Кирибеевича, злоупотребившего своим служебным положением, – покорно верноподданно склонил голову на плаху, поговорив о жизни и смерти с царем Иваном Васильевичем. Он пришиб бы и государя

^[39]

, злоупотребляющего его служебным – по отношению к народу – положением, точно также, как перед этим пришиб опричника… да безвластье и многовластье на Руси всегда почиталось злом бoльшим, нежели злоупотребление властью должностных лиц. По этой же причине былинный Илья Муромец не снес дурную башку былинному Владимиру Красно Солнышко: она сидела на плечах князя не крепче, чем у Тугарина Змеевича, да витязь и общество не были готовы к тому, чтобы принять на себя полноту государственной власти.“Элитарным” жидоедам и космополитам буржуазно-олигархическим “демократам” пора это понять и смириться со следующим утверждением: 1917 г. был таким каким он был, не потому, что Лейба Бронштейн (Троцкий) на деньги Лейбы Куна привез из США на пароходе два десятка профессиональных еврейцев-революционеров; и не потому, что другой евреец Гельфанд (Парвус) договорился с германским генеральным штабом о проезде из Швейцарии В.И.Ленина и других лидеров в опломбированном вагоне. Это – хмельная пена, которая плавает сверху, и потому видна, вызывая у одних опьянение безраздельным всевластием, а у других запой и похмелье от осознания собственного безвластия.Успех тогда стал возможен потому, что к 1917 г. в России созрели два поколения (родившиеся

примерно

в 1890 г. ± 10 лет, и в 1910 г. ± 10 лет.), в которых оказался достаточно многочисленный слой людей морально готовых принять на себя полноту государственной власти, осуществляемой в интересах всего

трудового народа, а

не в интересах населения вообще, включая и профессиональных паразитов. И они её приняли, подготовили страну и к войне, и к миру, и победили в войне. Да беда, не доглядели: третье поколение деятелей советской власти

явно

ожиденело. При Сталине, если кто и был жидом, то стеснялись и боялись это показать явно, и потому прикидывались, что они не жиды, и это относится ко всем деятелям сталинской эпохи вне зависимости от их кровного происхождения. Из числа таких жидов – Н.С.Хрущев, а еврей Л.М.Каганович, который жидом не был

^[40]

, когда тот начал демонтаж социалистических завоеваний народов страны, наверняка сожалел, что некогда оказал поддержку этому нееврейскому

^[41]

жиду-проходимцу в его продвижении по иерархии партийных и государственных должностей.В наши дни дела обстоят еще «круче», чем в преддверии 1917 г. Дело в том, что если смотреть с точки зрения общей теории управления, то в

нормальном

обществе законодательство должно быть представлено следующими информационными модулями:· законодательство, представляющее собой свод стандартных алгоритмов бездумного автоматического

нормального

управления делами общества, обеспечивающее, во-первых, приемлемое качество управления, а во-вторых, высвобождающее время чиновников для их осмысленной творческой работы в решении общественных проблем, не предусмотренных сводом стандартных алгоритмов управления. Управление, если это управление, а не самочинство на тему «дай порулить!» всегда концептуально определённо. Соответственно этому, стандартные алгоритмы управления – выражение концепции управления. Творческая работа чиновников – деятельность не обусловленная законодательством, т.е. алгоритмами стандартного управления, также обязательно должна выражать концепцию управления. Для этого необходимо различение чиновниками взаимно исключающих концепций и проведение одной из них (или внутренне непротиворечивой совокупности нескольких частных) по произволу и смыслу жизненных обстоятельств.· законодательство, обеспечивающее управление (а это есть выработка, принятие и осуществление решений) в случаях, когда в общественной системе возникают конфликты частных управлений её различных фрагментов и иерархических уровней. Иными словами, это законодательство, обеспечивающее поддержание целостности системы общественных отношений. Оно необходимо для компенсации и исправления ошибок как в законотворчестве, так и в практике применения стандартных алгоритмов концептуально выдержанного нормального управления.· законодательство, представляющее собой рубежи, на которых одна -

господствующая

– концепция управления, защищает себя от попыток осуществления в одном и том же обществе концепций управления, не совместимых с господствующей.

Важное отступление от основной темы

Соответственно такому взгляду, на концептуальном уровне рассмотрения на Западе многопартийность появилась только с появлением саентологической церкви. До этого одна единственная концепция – доктрина “Второзакония-Исаии” – своими различными фрагментами распределялась по множеству партий. Если между ними и были различия, то только в том, как осуществлять эту доктрину.Двухпартийная система на концептуальном уровне рассмотрения сложилась только во второй половине ХХ века с появлением саентологической церкви. Доктрина последней должна (с точки зрения высшего глобального знахарства) заместить собой доктрину “Второзакония-Исаии”, чтобы осуществить те же самые цели, но не на основе доминирования финансовых операций, а на основе “подстрижки под один горшок” бессознательных уровней психики населения. На их взгляд, этот переход к саентологии всё же способен установить систему глобального рабовладение в “цивилизованных” и не раздражающих рабов формах, с какой задачей не справилось жидовство за несколько тысяч лет на основе доктрины “Второзакония-Исаии”

^[42]

. Судя по его обращению к «гоям», А.Бронштейн не заметил саентологической угрозы безраздельной власти доктрины “Второзакония-Исаии” (возможно, придется ответить за “съеденное варенье”). Ненависть же многих буржуазно-олигархических “демократий” к саентологии (она находит свое выражение в юридических запретах на деятельность саентологических организаций в ряде стран и кампании в прессе, порочащей саентологические организации и их участников) вызвана именно тем, что саентологи положили начало действительной многопартийности на Западе на уровне рассмотрения концепций. Но всё это также касается и России.

* * *

Если не изображать общество как непознаваемую в принципе «вещь в себе», то всё сказанное – выражение в обществе общих законов управления и распространения информации. Так управляется всё. В качестве иллюстрации можно показать соответствие приведенному

раскладу законодательства

программного обеспечения компьютеров, которые ныне стоят почти в каждом кабинете бизнесменов и чиновников. Операционная система (например Windows) и прикладные программы обеспечивают нормальное управление решением задач. Утилиты Нортона устраняют ошибки в работе системы, возникающие в результате ошибок разработчиков Windows и прикладных программ, и разрешают конфликты прикладных программ между собой и между ними и операционной системой, которые стандартная система Windows сама разрешить не способна. Средства эпизодической и непрерывной антивирусной защиты, а также другие программы информационной безопасности обеспечивают целостность и работоспособность системы в условиях случайных и целенаправленных попыток изменить её нормальный режим функционирования.Если с этих позиций смотреть на жизнь России с периода 1861 по 1914 г., положившего начало её сползанию в революцию, то в обществе было много концептуально не определенных разговоров об общественном благе, которое, якобы само собой разумеется. Все эти концептуально не определенные разговоры до революции 1905 – 1907 г. большей частью происходили вне структур государственной власти, но с появлением Думы стали проявляться в законотворчестве депутатского корпуса. Глубокомысленного замечания М.Е.Салтыкова-Щедрина в адрес нигилистов и верноподданных: «нигилист – это человек, который любит отечество по-своему, и которого капитан-исправник (тогдашняя политическая полиция) заставляет любить отечество по-своему,» – образованная публика, охочая до политической активности как в “позиции”, так и в “оппозиции”, в упор не разумела ни в Думе, ни в редакциях газет, ни в “общественном мнении”.Вследствие этого, концепции организации общественного самоуправления осознавались большинством не глубже различий форм государственного устройства, поддерживающих “само собой” разумеющиеся «естественные» права сословий и персон, сословия составляющих.Только единицы были на подходе к осознанию существа господствующей над народами страны и государственностью концепции. Один из них – генерал А.Д.Нечволодов. Он в книге “От разорения к достатку”

^[43]

, изданной в 1906 г. в Петербурге в типографии штаба войск Гвардии Петербургского военного округа, фактически выявил доктрину “Второзакония-Исаии”. Хотя он не дал ей имени, что весьма важно для развития общественного сознания, но существо её расписал весьма аккуратно с прямыми ссылками на Библию. Не выразил он и альтернативы ей, но нельзя же требовать от одного человека, чтобы он один сделал всё, что обязана была сделать вся

интеллигенция как класс

. Однако ни царь, ни интеллигенция не вняли. Генерал А.Д.Нечволодов был причислен к лику “антисемитов”. После революции он жил в эмиграции.“Московские новости” № 32, 10 – 17 августа 1997 г. опубликовали статью «“Протоколы сионских мудрецов” под судом», в которой сообщается о попытке доказательства в суде их фальшивости, что должно было лишить “антисемитов” одного из наиболее значимых в их аргументации источника. О бернском процессе, возбужденном еврейской общиной Швейцарии против швейцарских же распространителей Протоколов, “Московские новости сообщают”, что заседание суда, на котором было вынесено решение, проходило под председательством Мейера (судя по имени или фамилии скорее всего еврея, чем немца, т.е. лица безусловно заинтересованного в определенном судебном вердикте). В связи с утверждением С.Нилуса о происхождении Протоколов, как стенограмм секретных заседаний первого конгресса сионистов, проходившего в Базеле в 1897, «на суд в качестве свидетелей обвинения были приглашены участники конгресса, в их числе Хаим Вейцман – бывший президент Всемирной сионистской организации и будущий президент государства Израиль. Участники конгресса показали, что сионисты открыто добиваются создания еврейского государства, ничего тайного и секретного в их деятельности не было.На суде выступили эмигранты из России: Владимир Бурцев, бывший министр Временного правительства Павел Милюков, Александр дю Шайла и др. Они подтверждали: ПСМ

^[44]

– фальшивка, провокация против демократии и прогресса. Выступавший на суде профессор Сергей Сватиков сообщил, в частности, что он по поручению Временного правительства

^[45]

проводил расследование деятельности царской охранки за границей и установил: начальник отделения русской тайной полиции Рачковский фабриковал фальшивые документы – сначала прокламации, якобы выпущенные революционерами, брошюры и, наконец, ПСМ, для составления которых он использовал Головинского.

^[46]

Со стороны обвиняемых выступил единственный свидетель – доктор философии Альфред Цандер, редактор антисемитского органа “Железная метла”, один из видных пропагандистов идей Гитлера в Швейцарии. Цандер заявил, что верит в подлинность ПСМ, однако не стал опровергать приведенные на суде факты. Обвиняемые собрались пригласить в качестве свидетелей известных русских антисемитов – Маркова II, генерала Нечволодова, князя Горчакова, однако решили этого не делать. Стало ясно, что эти люди на гласном суде в присутствии мировой прессы будут стоять, как у позорного столба.

* * *

14 мая 1935 г. Бернский суд первой инстанции вынес решение: ПСМ признаются подлогом и не имеют никакого отношения к сионистам и их конгрессу в Базеле. Двое из подсудимых, Шнель и Фишер, были приговорены к штрафу, а двое остальных оправданы.Но последняя точка еще не была поставлена. Осенью 1937 г. в Берне состоялось заседание апелляционного суда. Он отменил решение Бернского суда 1-й инстанции от 1935 г., поскольку не признал ПСМ непристойной литературой: по закону под непристойной литературой «подразумевается порнография и эротическая литература». Однако апелляционный суд в своем решении подтвердил подложность ПСМ. В решении записано: «Эта лживая работа представляет неслыханные и необоснованные нападки не евреев и должна быть безоговорочно отнесена к безнравственной литературе.» В решении есть и рекомендации властям: «Исходя из государственных интересов

^[47]

, запретить распространение такого рода сочинений.»Последняя фраза из решения суда говорит по крайней мере об общеевропейской актуальности “Сказки о ретивом начальнике” М.Е.Салтыкова-Щедрина. А насчет «позорного столба», «необоснованных нападок на евреев» и т.п. – это пустые слова злобно невежественных швейцарских судей и журналиста “Московских новостей”, рассчитанные на благонамеренное невежество тех, к кому они обращены, поскольку даже установленный факт непричастности первого сионистского конгресса к Протоколам не означает того, что изложенная в них программа установления безраздельного мирового господства на “элитарно”-расовой основе – беспочвенная клевета на еврейство.Если бы в бернских процессах действительно хотели выявить истину в отношении программы установления мирового господства, то суду следовало привлечь к рассмотрению другие источники и, прежде всего, – Библию. Но поскольку этого не было сделано, то это означает, что А.Д.Нечволодова просто побоялись пригласить в Берн в качестве эксперта, так как его выступления могли сломать сценарий этого судебного фарса. А.Д.Нечволодов мог запросто начать цитировать свою книгу “От разорения к достатку”, где всё строго документировано; а если бы он начал цитировать соответствующие места Библии и проводить параллели с “Протоколами”, то судебный фарс мог превратиться в настоящий суд над доктриной “Второзакония-Исаии”, который пришлось бы прервать и замять дело. Понятно, что владельцам жидовской доктрины и «механического пианино» А.Д.Нечволодов в бернском процессе был помехой и его не пригласили, дабы не создавать себе излишних трудностей с судом над собой же.Этот пример показывает, что и на Западе «закон – что дышло, куда повернул – туда и вышло». Юристы все без исключения: и законодатели, и судебно-следственные и административные исполнители законов – действуют под властью неписаного закона над законом писаным. И этот неписаный или непрописаный до конца закон и есть концепция организации жизни общества. Доктрина же “Второзакония-Исаии” – господствующая на Западе концепция – и потому она не подсудна на основе выражающей её юриспруденции, демонстрацией чего и являются бернские процессы 1935, 1937 г.Но в том же 1937 г. она уже была подсудна в СССР: на основе её же писаных законов, над ними встали неписаные законы альтернативной концепции, которую осуществляли И.В.Сталин и его сподвижники. Писаного законодательства, выражающего и защищающего альтернативную жидовству “Второзакония-Исаии” концепцию, тогда в СССР не было; не появилось оно и позднее.В процессах эпохи сталинизма уже на государственном уровне выразилось соотношение писаной законности (выражавшей смесь нацистских и интернацистских неписаных законов – концепций как таковых, вне зависимости от формы их выражения), на основе которой “элита” пыталась управлять страной на протяжении тысячи лет, и неписаной законности, которой жило простонародье России и которая всегда отрицала и отрицает все без исключения (явные и по умолчанию) “элитарно”-невольничьи доктрины. Это то же самое соотношение писаной законности правящей “элиты” и неписаной законности простого народа, которое на уровне межперсональных отношений известно всем по “Песне о купце Калашникове”.Теперь России предстоит следующий этап: размежевание “элитарно”-невольничьих концепций и концепции человечности в Богодержавии (всегда имевшее место на уровне неписаной законности) должно произойти на уровне осознанно писаной законности. И первая в списке доктрин, с которыми России необходимо размежеваться, стоит господствующая на Западе жидовская доктрина “Второзакония-Исаии”В наши дни, в отличие от 1906 г., когда вышла в свет книга А.Д.Нечволодова, в России доктрина “Второзакония-Исаии” не только выявлена, но и ясно выражена ей альтернативная концепция. Это означает, что в России есть самодержавная концептуальная власть. Самодержавная концептуальная власть в России уже установилась в обоих смыслах этого термина:· и как

люди

, принадлежащие нескольким поколениям,

осознанно

занимающиеся разработкой, развитием и продвижением концепции

организации жизни общества, обладающей глобальной значимостью и исключающей “элитарно”-невольничьи отношения в обществе как в явной, так и в цивилизованно “облагороженных” неявных формах;· и как неформальная власть

неписаного закона концепции человечности в Богодержавии

над жизнью общества.

Концептуальная власть – объективно надзаконна

, как в силу того, что всё законодательство всегда есть выражение той или иной концепции организации жизни общества, так и в силу того, что концептуальная власть является неотъемлемым достоянием каждого, кто поднялся мировоззренчески и в самодисциплине до способности к её осуществлению.Это означает, что в России завершился исторический этап, в котором законодатели могли – как во всём исторически обозримом прошлом – разрабатывать и издавать законы исходя из бессознательного “само собой” разумения или недоразумения «общественного блага», не задумываясь о том, какую из многих возможных концепций организации жизни общества выражает тот или иной закон, та или иная статья.Соответственно подходу к законодательству страны, как к своду алгоритмов управления разными сторонами жизни общества, оно должно отвечать определённым требованиям.Поскольку всякий алгоритм – это описание преемственной последовательности действий, в которой могут быть ветвления, возвраты к предыдущим этапам алгоритма и повторное прохождение каких-то его фрагментов, то в законодательстве однозначно должны быть определены условия передачи управления от одной статьи закона к другой статье того же самого закона и либо другого закона. Не должно возникать ситуаций, когда один и тот же вопрос может быть решен одним образом на основании одной статьи, и совершенно наоборот на основании другой статьи, а право выбора статьи закона предоставлено произволу чиновника

^[48]

.Если это имеет место, то такое законодательство само создает почву:· с одной стороны, для чиновничьего вымогательства, ущемления граждан в их правах, злоупотреблений властью, поскольку чиновничий корпус, сплоченный круговой порукой, сам решает, на какую статью сослаться, какие статьи скрыть в надежде на неосведомленность просителя при оглашении и утверждении решения;· а с другой стороны, делает чиновничий корпус беззащитным по отношению к коррупционной активности физических и юридических лиц.Законодательство, обладающее такого рода внутренней противоречивостью и отсутствием однозначно определённой преемственности в передаче управления решением того или иного вопроса от одной статьи к другой, превращается в свод готовых отговорок, которыми чиновники могут покрывать злоупотребления властью и антиобщественную деятельность. Таким антиобщественным было законодательство после-Сталинского

^[49]

СССР, таким является нынешнее законодательство России.При этом прошлые Советы, нынешняя Госдума и законодательные собрания регионов полны дипломированных юристов, которые в упор не видят этой проблемы. За то время, что в России существует Дума, вполне можно было составить перечь взаимно отрицающих друг друга статей законодательства, ликвидировать эти противоречия и следить за тем, чтобы текущее законотворчество было свободно от этого порока. Если законодательная и прокурорская власть с этим не справляются, то они общественно объективно нуждаются в зачистке от дармоедов,

и эта зачистка будет осуществлена

неписаной законностью – властью над обществом не людей, а концепции, альтернативной господствующей доктрине “Второзакния-Исаии”

.

Поэтому

первая задача законодательной власти и прокурорского надзора

– составить и непрерывно вести перечень взаимно противоречащих и внутренне противоречивых статей как в федеральном, так и в местном законодательстве, а также перечень противоречий федерального законодательства местному.И за годы, прошедшие после 1991 г. это вполне можно было сделать, после чего пришлось бы задуматься о причинах внутренней противоречивости законодательства и сделать нравственно обусловленный выбор закона неписаного – надзаконной концепции общественного устройства жизни людей.

Вторая задача законодательной власти

– устранить внутренние противоречия законодательства так, чтобы смысл закона был единообразно понимаем и подзаконными физическими и юридическим лицами (просителями), и исполнительной, и судебно-следственной властью. Необходимо соблюдать принцип подчиненности местного законодательства федеральному, дабы местное законодательство не отменяло прав, предусмотренных федеральным.Еще одно обстоятельство связано с тем, что ответственность во всех случаях должна быть персональной. Ныне же законодательство управляет отношениями разнородных субъектов:· физических лиц и физических лиц;· юридических лиц и юридических лиц;· физических лиц и юридических лиц.Часто встречающиеся ситуации, когда гражданин отстаивает свои права, попранные администрацией (директоратом) того или иного юридического лица (включая и органы государственной власти), эквивалентна тому, что некоторое количество граждан, наделенных большими или мелкими властными полномочиями, укрывшись за титлом юридического лица, уходят от персональной ответственности за их личные противоправные деяния в отношении граждан – физических лиц. Это обстоятельство приводит к требованию

во всех без исключения случаях: конфликт физического и юридического лица сводить к конфликту конкретных физических лиц; того, кто отстаивает свои права и того чиновника, чье управленческое решение эти права нарушило

(если чиновнику необходимо участвовать во многих процессах, то его безусловно в праве представлять в них юристы, не зависимые от той администрации, к которой принадлежит чиновник, чьи действия оспаривает гражданин).Проще говоря, сложившаяся практика ведения гражданских дел «гражданин имярек против дирекции завода», «гражданин имярек против администрации района», «гражданин имярек против правительства страны» должна быть изжита. Исключение, когда юридическое лицо может выступать в суде против физического лица может быть только одно: семья (родители, дети, внуки и старшие родственники родителей) должна в определенных и установленных законом случаях рассматриваться как юридическое лицо, а в законодательстве должны быть оговорены права и обязанности семьи, как единого целого.Будучи зернышком, из которого произрастает общество в преемственности поколений, семья должна рассматриваться как неделимое юридическое лицо, обладающее определёнными правами и обязанностями.И потому некоторые конфликты типа «семья против семьи» могут рассматриваться как конфликтная ситуация между юридическими лицами, а не как конфликты между физическими лицами. Если же права семьи нарушаются юридическим лицом какого-либо иного типа (т.е. не являющимся семьей), то второе лицо должно быть сведено к конкретному физическому лицу, утвердившему оспариваемое решение.Закон должен соблюдаться так, как он есть. Только в этом случае возможно увидеть на практике и понять, хороший это закон или плохой; соответствует он реальным условиям жизни общества или нет (в том числе обеспечено ли ресурсами общества его исполнение, либо он является пустой декларацией). Ни один суд, ни один чиновник не в праве «подправить» закон в его действующей редакции своим произволом, нарушив его статьи и предусмотренные законом нормы и права кого-либо из граждан: т.е.

все постановления и “разъяснения” высшей администрации и судов высших инстанций о том, что хотя в законе написано так, но в силу сложившихся обстоятельств решения надо принимать иначе – являются преступными, а чиновники, издавшие их и принявшие к исполнению, должны нести ответственность

. В России в настоящее время таких постановлений, противоречащих положениям, ясно изложенным в законах, – множество.Если закон неработоспособен в силу его внутренней противоречивости или несоответствия его жизненным условиям вследствие ошибок законодательной власти, исполнительная и прокурорская власть должна добиться от законодательной власти изменения закона. Пока изменения закона не произведены, закон должен соблюдаться в той редакции, в которой он утвержден. Если в течение оговоренных Конституцией сроков (а это должно быть оговорено в Конституции), законодательная власть не исправляет ошибок своего законотворчества, то Конституция должна предусматривать возможность отмены закона или исправления его ошибок вне процедур нормального функционирования законодательной власти. Злоупотребление законодательной властью и халатность в законотворчестве должны быть наказуемы на законных основаниях.Общая структура законодательства должна включать в себя:· Конституцию, в которой должны быть выражены принципиальные положения концепции общественного устройства с ясно изложенными запретами того, что концептуально недопустимо

^[50]

. На конституционном уровне должно быть закреплено право каждого гражданина вести как открыто, так и скрытно аудио и видеозапись своих бесед с чиновниками государства и иных юридических лиц. В случаях, когда беседа затрагивает секретную тематику, это право вести запись также должно обеспечиваться. Это необходимо для того, чтобы отечественных чиновников отучить от привычки недоказуемо лгать в глаза и за глаза, дабы слова можно было подшить к делу, в том числе и к судебному. Это же касается права вести аудио и видеозапись судебных заседаний сторонами участницами.· Общенародный кодекс, определяющий порядок осуществления прав и обязанностей граждан и семей.· Кодекс сферы управления, определяющий права и обязанности лиц, занятых в сфере управления как государства, так и предпринимательства (бизнеса).· Законодательство, регулирующее деятельность отраслей производства и прочих отраслей жизни общества вне сферы управления, а также регулирующее профессиональную специфику занятого в них персонала.Всё, ранее перечисленное, должно обеспечивать нормальное управление делами общества. Кроме того необходимо и уголовно-процессуальное законодательство. Оно должно обеспечивать защиту избранной концепции от проявлений враждебных концепций управления и пресекать иные нарушения норм избранной концепции.Кто может возразить по существу против высказанных требований к законодательству России? – Кто с ними не согласен – будут молчать, дабы не разоблачить себя и ту концепцию рабовладения, на которую они реально работают. Поэтому для того, чтобы эти требования были выражены в законодательстве и вошли в повседневную жизнь как само собой разумеющиеся, те, кто с ними согласен, должны непреклонно во всех случаях настаивать на их соблюдении.Эти концептуально нормативные требования к законодательству не могут быть воплощены в жизнь в условиях, когда законодатели не осознают того, что писаный закон – одно из многих выражений закона неписаного, представляющего собой концепцию организации жизни общества как таковую,