Текст книги "Сравнительное Богословие Книга 5"
Автор книги: (ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР
Жанр:
Религиоведение
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)
Как и положено в шиваизме (шактизм – матриархальная разновидность шиваизма), главная богиня шактизма принадлежит к «тёмным» силам: опять налицо восточный дуализм в индусском исполнении. Действительно, “образ” богини Дэви (и её различных воплощений) восходит к древней восточной индийской демонологии. Демоноборчество – одна из главных функций богини в индуизме
.[548]
[Закрыть] Изначальный архаичный образ шактистской богини: чернокожая (что говорит о её индийском, а не «арийском» происхождении), с клыками и красным от крови языком и губами, с ожерельем из отрубленных голов и рук. Но противоречие изначально чисто демонической «тёмной» индийской богини (неудобно выдвигать на первый план культ совсем «тёмного» божества) было сглажено впоследствии: когда начал формироваться классический индуизм, нашли компромисс между “аборигенными” верованиями и ведийско-брахманической традиции, которая привлекла «на свою сторону» богиню – что объяснили необходимым союзом с ней её почитателей для борьбы с асурами
В VIII в. н. э. включение богини в индуистский пантеон закрепляется в Дэвимахатмья (Величание богини), первом санскритском тексте, описывающем её происхождение, историю, подвиги
.[550]
[Закрыть]К этому времени богиня под именами Кали («Чёрная») и Друга («Удалённая») рассматривается как супруга Шивы. С этого момента формируется шактизм, выражающийся в предпочтении женской энергии как «высшему божественному принципу», развивается идея превосходства шакти (женского энергетического начала)
[551]
[Закрыть] над энергией Шивы или любого другого бога, что приводит к возникновению образа Махадэви (Великой богини).
С этого момента “канонически” закреплено “господство” женского начала с подчинением мужчин воле женщин. В принципе это так на всём ведическом Востоке и выражено в его культуре (в алгоритмике эгрегоров – в том числе как «законы дхарм» и другие “канонизированные” законы жизни). Именно оттуда, с ведического Востока, его культуры, (как культуры, наиболее точно копирующей в этом смысле культуру предыдущей цивилизации, Атлантиды – как нам видится)
,[552]
[Закрыть] и пошла “мода” скрытого матриархата по всему миру. Этот проект распространился и на иудаизм и на “христианство” и на «ислам»
.[553]
[Закрыть] А суть культуры восточного матриархата и некоторая конфликтность между мужским и женским началами хорошо описана И.А.Ефремовым в книге «Лезвие бритвы» (это И.А.Ефремов писал про Индию на базе одной из многочисленных индийских легенд: выделения и сноски наши):
«Витаркананда остановился. Даярам затаив дыхание старался не упустить ни одного слова
[554]
[Закрыть]. Ему казалось, что старый учёный простыми мазками с немыслимой прозорливостью пишет картину души его, Даярама.
– Ты рассказал о своём образе Парамрати, – продолжал профессор, – и мне стало ясно, что ты полностью в Майе
[555]
[Закрыть]. Красота и ревность – они обе из древней души, отсюда, – гуру постучал по кувшину, издавшему глухой медный звук, – но красота способствует восхождению, а ревность – нисхождению.
Каждая черта и каждая линия твоего идеала оказывается очерченной заранее, имеет строгое назначение и безошибочно угадывается древним инстинктом – яунвритти. В давние времена сила Рати и Камы, или, по-европейски, Астарты и Эроса, была гораздо больше
[556]
[Закрыть]. Есть закон, ныне забытый: чем сильнее страсть родителей, тем красивее и здоровее дети. У кого из сочетающихся страсть сильнее, того пола и будет ребёнок.
Поэтому древний идеал женщины также включает ещё силу физической любви, совпадая с идеалом материнства и идеалом жизненной выносливости, подвижности и силы. Три разных назначения гармонически слились, соразмерились и уравновесились в облике прекрасной подруги – мечте, идеале, основе для оценок. Вот почему удивляют, а часто и возмущают пришельцев Запада наши идеалы веселой и здоровой чувственности, выраженные в изваяниях и фресках древних храмов.
Только наш народ мог создать чудесную легенду, записанную в Брахмавайварта-пуране вишнуистов. Кришна рассказывает своей Радхе о том, как апсара Мохини влюбилась в Брахму. У вечно юной Мохини было все, чем прекрасна женщина: широкие бедра, высокая грудь, круглый крепкий зад, стройная шея и громадные глаза, а волосы её, черные как ночь окутывали её густым покрывалом. Тончайшее золотистое сари не скрывало ни одного из её достоинств, а один взгляд мог приковать к её прекрасному лицу всех обитателей трёх миров. И Мохини загорелась неистовой страстью к Брахме, но он не заметил её, погружённый в раздумье, и прошёл мимо. Мохини была в отчаянии, перестала есть, забыла всех любовников, только и думала о Брахме. Подруга её, тоже прекраснейшая из апсар, Рамбха, посоветовала упросить бога любви и страсти Каму помочь Мохини. Кама привел её на небо Брахмы, и она очаровала его. Однако он быстро охладел и удалил от себя апсару, пытаясь её уговорить отказаться от любви. Мохини молила его не отвергать её, но Брахма сказал, что углублен в созерцание глубин мира и Мохини его не интересует. Тогда апсара разгневалась и прокляла Брахму за то, что он высмеял её, когда она искала у него прибежища любви. Мохиня возвестила Брахме, что его теперь не будут почитать, как других богов
[557]
[Закрыть]. И действительно, высший бог Тримурти не пользуется в Индии до сей поры таким почитанием, как многие, даже низшие в пантеоне божества.
Брахма, под впечатлением проклятия апсары, пришёл к Вишну, и тот сильно порицал его. Он указал Брахме, что, зная Веду, ему должно быть известно, что он совершил преступление, худшее, чем убийца. Женщины есть пальцы природы и драгоценности мира. Мир Брахмы должен быть миром радости, а он зачем-то укротил свою страсть
.[558]
[Закрыть] Если женщина воспылает любовью к мужчине и придёт к нему, мечтая отдаться, то он, даже не испытавший к ней прежде страсти, не должен отвергать её. Иначе он навлечёт на себя несчастья в этом мире, а после смерти подвергнется карам испорченной Кармы во многих будущих жизнях
.[559]
[Закрыть] Мужчину не осквернит связь с женщиной, добровольно ищущей его любви, даже если она замужем или лёгкого поведения. И Вишну приказал Брахме долго каяться в окружении грешников и подверг его многим испытаниям. Эта легенда, должно быть, создана теми, кто покрывал изваяниями любви и красоты наши древние храмы, и также не понята людьми Запада»
Так в лице мифического Брахмы индийская цивилизация когда-то мистически отказалась от дальнейшего поиска пути Божиего водительства с перспективой выхода в Человечность. Ведь Брахма, какой ни на есть, но верховный бог-творец, и ничего лучшего, как такого мифического отображения идеи монотеизма – Творца и Вседержителя – в культуру индуизма в последней не придумано до нашего времени. Индусы отказались в “пользу” близких к их мировоззрению и миропониманию «животных» культов (выраженных возвышениями Вишну и Шивы над “забытым” Брахмой), пережитков архаичной индийской культуры, основанных на превосходстве женского начала, что продолжает культивироваться в Индии до сих пор.
Но всё же конфликтность между мужской и женской волей не чужда и индусам
.[561]
[Закрыть] Она нашла своё выражение и в шактизме. В шактизме Махадэви понимается как мать мира, сущность бытия, единственная причина создания Вселенной (в пику Брахме), создательница Брахмы, Вишну, Шивы
,[562]
[Закрыть] которые выполняют свои обязанности по её воле. По сути дела в шактизме Махадэви рассматривается как аналог высшей реальности индуизма – Брахмы.
Однако такой явно матриархальный подход к космогонии для всего индуизма не характерен. Он распространён в шактизме. В общем же индусы следуют принципу плодотворности обоих начал (и мужского и женского), даже в шиваизме – что находит своё выражение в образе Шивы, которого иногда изображают с одной мужской половиной, а другой женской. На более абстрактном уровне эта идея мужского-женского баланса воплощена в парном схематическом изображении лингама-йони. Но в реальности и в духе индуизма женская воля всё же – главная.
В шактизме богиня, олицетворяющая шакти, взаимодейсвтует с Шивой. Их отношения далеки от полного взаимопонимания и гармонии – о чём свидетельствуют многочисленные мифические истории, в которых много места ссорам и соперничеству с переменным для главных героев успехом. Победа далеко не всегда остаётся за сильным мужским началом, символически представленным образом Шивы.
В этом отношении символизм доминирования женской победы в управленческих спорах крайне выражен в иконографическом образе индусской Кали, стоящей или танцующей на теле Шивы, который неподвижно лежит на земле
.[563]
[Закрыть] Этот образ трактуется тем, что Шива без шакти пассивен, лишён творческого начала, но и шакти нуждается в Шиве, так как он даёт её опору.
В действительности же пассивность мужчин объясняется отсутствием воли, неразвитостью интуиции и интеллекта по причине невозможности своевременного выхода в Человечность в условиях «животной» культурной и соответствующей духовной среды. Однако, в культуре индуизма волевым качествам мужчин предпочитается приоритет женского начала (как мы усвоили из легенды, которую привёл И.А.Ефремов).
Получается замкнутый порочный круг: культура призывает к послушанию женщинам, но в этом случае половые инстинкты будут всю жизнь мешать обретению мужчинами волевых качеств, что приводит к остановке их развития на «животном» типе психике – обеспечивающем доминирование женской воли. Но опору на «настоящего мужчину» (не лежачего неподвижно – подобно пьяному в “хлам”) хочет иметь каждая женщина, при этом не задумываясь, что мужчинам надо помогать обретать волю и интуицию, а не давить их своей волей и не поражать своей интуицией, унижая мужские качества
Именно поэтому в некоторых трактовках иконографического образа Кали можно найти другое объяснение: неистовая богиня умерщвляет своего супруга – после чего остаётся в одиночестве
.[565]
[Закрыть] Но это равносильно самоубийству, по пути которого пока идёт и Запад и Восток.
Письменные источники
«Священный текст» для индийца – часть индуистского вероисповедания. Любое произведение на санскрите или на любом из новоиндийских языков, связанное с религией и верой, считается «священным» и входит в индуистскую традицию.
В рукописи индуист видит материализованное священное слово. Рукописи часто лежат в алтарях вместе с изображениями божеств. Им поклоняются, подносят цветы и читают молитвы. Они для индуса – «домашние боги», и не каждый хозяин дома покажет их чужаку.
Индуизм имеет два источника, которые традиционно классифицируются по «происхождению»:
· Первый источник называется шрути – «услышанное». Авторами книг-шрути индуисты считают богов. Мифически считается, что книги-шрути никто из людей не создавал. Они возникли сами собой вместе с возникновением богов. Книги-шрути возникли не как книги, а как знания, которые находились в головах богов. Боги чудесным образом передали эти знания риши (мудрецам). А риши записали эти знания в виде книг. В данном случае риши выступили в роли писцов. К книгам-шрути относят Веды и Брахманы, а также в некоторых случаях к ним относят и Пураны, Араньяки.
· Второй источник называется смрити – «запоминаемое». Авторами книг-смрити мифически считаются люди. Их написали риши. Они, согласно индуистскому преданию, каким-то чудесным образом узнали о жизни богов и описали эту жизнь в особых книгах. В данном случае риши выступили в роли писателей. Все остальные книги, кроме Вед и Брахманов – относят к смирити.
По содержанию книг их можно разделить на семь групп:
· Первая группа – Веды («Знание») Это 4 книги-тома: Ригведа (Веда Гимнов); Самаведа (Веда Песнопений); Яджурведа (Веда ритуальных заклинаний); Атхарведа (Веда Волхований). По мнению историков, Веды формировались (сначала в устной форме, затем в письменной) в конце II-го – в начале I-го тысячелетия до н. э. Основным содержанием Вед являются тексты религиозных песен, тексты заклинаний и описания религиозных обрядов. По своей форме Веды представляют собой сборники гимнов в честь многочисленных богов, которые выполняют те или иные функции.
Ригведа (основа ведической литературы) содержит гимны, исполняемые «жрецом» (хотар), который возглавлял церемонии жертвоприношения и моления богам. Остальные сборники изначально являются учебниками по отправлению культа для помощников хотара, наделенных различными функциями: удгатар – знаток гимнов, содержание которых записано в Самаведе; адхварью – распорядитель церемоний, специализирующийся на знании ритуальных формул, собранных в Яджурведе; и, наконец, брахман, наблюдающий за действиями трех указанных «жрецов» и втихомолку повторяющий стихи из Атхарваведы
[566]
[Закрыть]. Четыре ведических «жреца» в сопровождении помощников обязаны скрупулезно и безошибочно исполнять обряд, начинающийся с церемонии возжигания трех огней на алтаре, символизирующем космос, и завершающийся жертвоприношением (яджна). Во время агнихотры (жертвоприношения огню), адхварью вместе с просителем приносят богу огня Агни в дар молоко. Это самая простая процедура жертвоприношения из целого ряда подношений, растительных и животных, среди которых жертвенное возлияние пьянящего сока растения сома является одним из самых важных ритуалов. Наряду с ритуалами, исполнение которых требует специальных «жрецов», глава семьи на домашнем алтаре самостоятельно совершает различные жертвоприношения: сезонные, ежемесячные, во исполнение обета, искупительные и умилостивительные. Специальную категорию составляют обряды, называемые санскары, «сакрализации», сопровождающие рождение, ученичество (упанаяна, когда юношу приводят к его гуру – брахману), бракосочетание и смерть.
Не менее, чем ведическая мифология, сложны космогонические мифыРигведы, и прежде всего из-за имеющихся в них противоречий, возникших по причине различных теорий, выработанных создателями гимнов на протяжении многих веков. Наряду с теорией сотворения путем принесения в жертву первочеловека – Пуруши (Пурушасукта), имеются другие, более абстрактные гипотезы о происхождении мира, некоторые из которых мы рассматривали выше.
· Вторая группа – Брахманы. Слово «брахманы» имеет два значения: высшая варна (сословие) в древнеиндийском обществе и объяснение Брахмана – часть ведийского канона шрути (услышанное), объяснение ритуалов, составленное ведическими жрецами в 1000-800 гг. до н. э. Брахманы излагают космогонию Пурушасукты в биологических терминах.Праджапати, эквивалент первочеловека Пуруши из брахманов (Шатапатха брахмана), творит из очищающей силы (тапас) и эманации (вишри).
Каждое новое жертвоприношение отождествляется с первотворением и обеспечивает продолжение существования мира посредством повторения акта его сотворения. Совершаемое брахманами жертвоприношение многофункционально: оно имеет космогоническое и эсхатологическое значения, а также приводит в движение процесс воссоздания (сандха, санскри) Праджапати, которого совершающий жертвоприношение жрец содержит в себе и олицетворяет с самим собой, обретая таким образом некое универсальное «Я» (атман).
Мы уже подчёркивали, что в мировоззрении индусов якобы объективная жертвенность человечества (“Вселенной”) предопределена его созданием, а поэтому трагическая катастрофа тоже якобы предопределена. Выход в Человечность в такого рода мировоззренческой «круговерти» закрыт самой религиозной системой индусов. Миф о «процессе воссоздания» после окончания очередного цикла «творения – гибели» поддерживается с вершины религиозной иерархии брахманами, что создаёт в обществе (а не в Объективной реальности) порочный обоюдно замкнутый цикл: «религиозная (сознательная и бессознательная) уверенность людей в неизбежной гибели цивилизации – сословная социальная организация, соответствующая объективной эсхатологичности мира вследствие своей неправедности». И получается, что брахманы как бы “правы”, толкуя космогонию мира, как его обязательную эсхатологическую жертвенность: ведь Бог не поддерживает жизнь неправедных цивилизаций (которые потенциально безнадёжны выйти в Человечность). И никто не может растолковать индусам, что саму неправедность придумали, обосновали и поддерживают брахманы при молчаливом согласии всего остального населения (на базе Вед и их толкований – Брахманов), которое согласно с сословно-кастовым делением общества, за незыблемостью которого следят всё те же брахманы. Короче говоря, брахманы ведут индусов на неизбежный жертвенный убой
[567]
[Закрыть] (не случайно ритуалы индуизма основаны на многочисленных жертвоприношениях)
,[568]
[Закрыть] будучи уверены сами в «объективности» сословно-кастового строя и эсхатологии мира
[569]
[Закрыть] и поддерживая в индусской толпе такую же уверенность. Когда же в Предопределённой Свыше Мhре развития цивилизации подходит к концу объективный временной период её выхода в Человечность
[570]
[Закрыть] (главная цель ответственного этапа развития любой цивилизации, выставленная Свыше, не достигая которую цивилизация неизбежно самоуничтожается) – цивилизация обрушивает на себя Предопределённые в Божией Мhре механизмы её самоуничтожения, поскольку такая цивилизация так и не познала Божий Промысел, отгородившись от последнего неправедной и опасной религиозной системой и её многочисленными “священными” книгами.
Для убедительности приведём фрагмент «Гимна Пуруше»
,[571]
[Закрыть] который наглядно демонстрирует порочный эсхатологический, повторяющийся из века в век цикл замкнутости социальной организации на религиозную и наоборот (сноски наши):
6. Когда боги предприняли жертвопринесение
С Пурушей в качестве жертвы,
Весна была его жертвенным маслом
Лето – дровами
[573]
[Закрыть], осень – жертвой
8. Из этой жертвы, полностью принесённой,
Было собрано расплавленное жертвенное масло.
Из него он сделал животных, живущих в воздухе,
В лесу в деревне.
9. Из этой жертвы, полностью принесённой,
Гимны и напевы родились;
Мантры родились из неё,
Ритуальная формула из неё родилась
11. Когда Пурушу расчленили,
На сколько частей разделили его?
Что его рот, что руки,
Что бёдра, что ноги называется?
12. Его рот стал брахманом,
Его руки сделались раджанья,
Его бёдра (стали) вайшья,
Из ног родился шудра.
Эта главная индусская по духу легенда Ригведы имеет своё развитие в Законах Ману. Но прежде чем продолжить цитирование сделаем вывод. В только что приведённых сносках мы изложили историко-мифическую версию происхождения жертвенной мировоззречнеской основы мироздания индусов. Но главное – не историко-мифическая основа, а психологическая.
Психологическая основа, на которой до сих пор держатся все религиозные системы – как Востока, так и Запада– доминирование в обществе нечеловечных типов психики, алгоритмика которой базируется на общей для всех нечеловечных типов «животно-звериной» психической основе. Мы уже знаем, что пресловутый восточный дуализм (порождение ведического Востока: во всяком случае на ведическом Востоке он выражен давно и наиболее полно) – сам по себе следствие «животного» понимания Жизни. И наоборот, те люди, которые следуют мировоззрению восточного дуализма(во всех его религиозных разновидностях) – пребывают в нечеловечных типах строя психики: это – один из основных критериев
Для всех неЧеловечных типов строя психики свойственен (бессознательный) страх перед Жизнью (который наглядно можно рассмотреть, изучая психологические истоки восточного дуализма)
[580]
[Закрыть] – жизненные неудачи и “катастрофы” недолюдки сами себе объясняют посторонним «злым» воздействием мафий и корпораций, богов
[582]
[Закрыть] (а не своими психическими проблемами). Другие же недолюдки – “священнослужители” (либо руководители нерелигиозных кланов) – употребляют эту психическую слабость своей паствы в корпоративных целях, тоже трусливо боясь смотреть Жизни “в глаза”. Поэтому психике недолюдков свойственен алгоритм постоянной борьбы «со злом» в ходе которого изначально посторонняя (не своя собственная)
[583]
[Закрыть] жертвенность неизбежна: в психологии борьбы место жертве находится всегда.
Так что жертвенное мировоззрение есть скрытое желание объективно трусливо переложить ответственность за свои мысли и поступки на кого-то другого (породив при этом обязательнуюжертву)
[584]
[Закрыть] – было и остаётся “естественным” приложением психической незрелости людей с глубокой древности. При этом люди отводят сами от себя обязанность внимательно относиться к своим собственным психическими проблемам – поскольку перекладывание причин возникновения своих “неприятностей” на кого-либо другого это уклонение от вразумляющего воздействия Языка Жизни.
Издревле приписывание своих “неприятностей” богам и духам
[585]
[Закрыть] (мафиям и корпорациям, врагам и т. п.) возвышало людей в их же собственных глазах (и в глазах толпы): ведь дух считался сильнее любого человека. Но одновременно с этим люди “расписывались” в своей же слабости мировоззренчески одолеть злые эгрегоры-духи, которых они же сами породили и/или поддерживают своей психикой. Но главное, что в условиях доминирования жертвенного мировоззрения все недолюдки, следующие ему по жизни – сами становятся жертвами своего недоразвития и гибнут
[586]
[Закрыть] в тот момент, когда наступает объективное время перехода в Человечность
.[587]
[Закрыть] Если же иерархов, культивирующих такое жертвенное мировоззрение никто не “одёрнет” – то они способны повести за собой всю цивилизацию.
Индуизм хорош своей практической наглядностью, накрепко завязанной на религиозные первоисточники. Наглядным примером внутрииндусского расизма является сословно-кастовая социальная организация. А наглядным примером “освящающего” расизм (по сути внутрииндусский фашизм
[588]
[Закрыть], который индусы придумали для себя и предлагают всем) религиозного писания является отрывок из Законов Ману, Глава 1 (сноски и выделения наши)
87. А для сохранения всей этой вселенной он, пресветлый
[590]
[Закрыть], для рождённых от уст и рук, бёдер и ступней установил особые занятия.
88. Обучение, изучение [Веды], жертвопринесение для себя
[591]
[Закрыть] и жертвопринесение для других
[592]
[Закрыть], раздачу и получение [милостыни]
[593]
[Закрыть] он установил для брахманов.
89. Охрану подданных, раздачу [милостыни], жертвопринесение, изучение [Веды] и неприверженность к мирским утехам он указал для кштария
90. Пастьбу скота и также раздачу [милостыни], жертвопринесение изучение [Веды], торговлю, ростовщичество и земледелие – для вайшия.
91. Но только одно занятие Владыка указал для шудры – служение этим варнам со смирением
92. Выше пупа человек считается более чистым
[596]
[Закрыть], именно поэтому наиболее чистыми объявлены Самосущим его уста
93. Вследствие происхождения от наилучшей части тела [Брахмы], вследствие первородства, знания Веды, брахман по праву господин всего этого творения
94. ибо Самосущий, совершив аскетические подвиги, создал сначала из своих уст его для приношения жертв богам и предкам, для сохранения всего этого
96. Из живых существ наилучшими считаются одушевлённые, между одушевлёнными – разумные, между разумными – люди, между людьми – брахманы
Личностная естественная жизненная “нагрузка” Свыше, о которой мы начали говорить в Заключении к предыдущей главе Пятой книги («Религиозная система древнего Ирана») в индуизме подменяется – выдуманной брахманами. Мало того, брахманы удерживают всё общество в рамках неких стандартных, но моногопланово стратифицированных сословно-кастовых искусственных жизненных “нагрузок”, вырваться из которых в текущей жизни невозможно.
Это обуславливает самое ощутимое (по сравнению с другими религиозными системами) неравенство в смысле невозможности освобождения от социального неравноправия, устойчиво существующего, вследствие разного доступа к информации (которая должна являться достоянием всей цивилизации) – у разных сословий. Такое неравенство обеспечивает социальное неравноправие в обретении свободы выполнения естественной “нагрузки” Свыше (которая заменяется дхармой и прочими законами, стратифицированными для каждого сословия и касты). Последнее – суть объективно несвободного развития человека, поддерживаемого религиозной системой.
Поскольку объективная жизненная “нагрузка” Свыше даётся в судьбе по потенциальной нравственности с учётом особенностей психики вновь рождённого человека, которая формируется как духовное наследие, полученное от родителей, так и в культурной среде, в которой растёт и воспитывается человек – устойчивая сословно-кастовая система является «тюрьмой-изолятором», который не позволяет вырваться из сословной круговерти поколений «похожих» судеб и “нагрузок” для представителей одинаковых сословий и каст
В условиях генетического и духовно-культурного единообразия психического развития в узких сословно-кастовых коридорах искусственной “судьбы” и соответствующих им жизненных искусственных “нагрузок” (теория кармы) людям каждого сословия (и религиозных имитаторов “нагрузок”) – объективные “нагрузки” Свыше тоже существуют, они направлены на преображение общества, но они не обновляются веками, поскольку общество их игнорирует, заменяя религиозными имитаторами (теория и практика кармы). Кроме того, в каждом сословии издревле научились бороться с этими объективными “нагрузками” методом религиозных запретов и предписаний, которые изолируют представителей каждой касты персонально от Языка Жизни.
Именно поэтому до сих пор главная объективная общая совокупная “нагрузка” и главная вина в непреодолимости взаимообусловленной порочной многовековой круговерти (“сансары”) индусской цивилизации – лежит на самом образованном и свободном от сословных барьеров (мешающих одинаковому для всех доступу к культурной информации) сословие брахманов
.[602]
[Закрыть] У остальных сословий объективная “нагрузка” пока менее судьбоносна: правда кштарии и вайши, согласно Законам Ману, тоже допущены к изучению Вед и значит могли бы выявить их несоответствие Языку Жизни за несколько тысячелетий. Но всё может измениться (либо уже изменилось?), если освобождение от расизма и рабства «сверху» изнутри индусской иерархии окажется потенциально безнадёжным
· Следующая третья группа – Араньяки («Лесные книги»). Несколько десятков книг-томов шрути. Содержание: правила поведения для отшельников, рассуждения о сущности обрядности. Время написания: после Вед, но точная хронология не установлена.
· Четвертая группа – Упанишады («Тайное учение», санскрит – сокровенное знание). Название объясняется тем, что в прошлом учение, заключённое в этих книгах, передавалось только брахманам и их ученикам. Заключительная часть Вед, их окончание («ведаанта»); основа всех ортодоксальных (принимающих авторитет вед) религиозно-философских систем Индии. Из свыше 200 упанишад 13 считаются главными. Время создания 7–3 вв. до н. э. – 14–15 вв. н. э. Разнообразное содержание упанишады подчинено практическим целям «достижения духовного освобождения». В центре упанишады – учение о тождестве брахмана и атмана
Существует тринадцать упанишад, определяемых как шрути, среди которых самые ранние – Брихадараньяка (упанишад Черного Леса) и Чхандогья – были составлены в 700–500 гг. до н. э. В упанишадах внешний ритуал ведического жертвоприношения полностью обесценен, так как он считается действием (кармой), а каждое действие, даже ритуальное (согласно упанишадам), приносит свои «плоды отрицательного порядка», ибо оно «не позволяет человеческому существу вырваться из метемпсихического цикла
[605]
[Закрыть] – сансары». Как и в платонизме, метемпсихоз расценивается как процесс сугубо отрицательный. Он считается «порождением неведения (авидья), творцом космических структур и изменчивости бытия». Противоположностью неведению считается познание (джняна), которое «делает свободным и распутывает запутанный клубок нашей жизни». Считается, что люди «имеют дело с ситуацией, в которой на отсутствие критериев познания возлагается ответственность за обманчивость творения, а изобилие познания уничтожает обман, разрушая творение». Речь идёт об отрицающих космос учениях, стремящихся отыскать подлинную суть человека «в бездонных глубинах уши, вдали от скверны материального мира».
· Пятая группа – Пураны («Древние предания»). Это несколько десятков книг-смрити. Наиболее древние пураны первоначально существовали в устной форме. Письменное оформление их началось во II–I вв. до н. э. и закончилось в XI–XII вв.н. э. По содержанию это мифические рассказы о богах.
· Шестая группа – это одна книга-произведение: поэма под названием Махабхарата («Великие бхараты»; бхараты – это название народности в Индии). В поэме около 100 тысяч двустиший, по своему объему она в восемь раз длиннее греческих Илиады и Одиссеи вместе взятых. Махабхарата делится на 18 частей, которые тоже называют «книгами». В поэме рассказывается о жестокой борьбе между пятью братьями из рода Пандавов и сотней их родичей из рода Кауравов за королевство бхаратов. Кришна, аватара бога Вишну, становится на сторону Пандавов и наставляет одного из них, Арджуну, в философии; текст этого наставления, именуемый «Божественной песней» (Бхагавадгита), представляет собой поэму, созданную во II в. н. э. и вписанную в структуру Махабхараты (VI 25–42); по мнению многих приверженцев индуизма, Бхагавадгита является одним из самых значительных религиозных текстов всего человечества. Арджуна, этот индийский Гамлет, не хочет вступать в бой со своими родичами. Чтобы переубедить его, Кришна разъясняет ему три направления йоги: путь действия (карма-йога), метод познания (джняна-йога) и путь любви к богу (бхакти-йога). Путь карма-йоги, то есть практического действия, отказ от одиночества и отшельнической жизни (санньяса), произвел огромное впечатление на Запад, привыкший к выставляемому напоказ аскетизму протестантов, особенно кальвинистов.
· Седьмая группа – это опять одна книга-произведение и опять поэма. Её называют Рамаяна («Сказание о Раме»). Рамаяна состоит из 24-х тысяч двустиший, делится на семь частей, которые обычно печатаются в одном томе. Рамаяна – подвиги Рамы Вальмики (имя мудреца – легендарного автора Рамаяны) восходит, скорей всего, к тому времени, когда Раму еще не считали воплощением (аватара) Вишну. Невозможно точно определить, в какой последовательности создавались дошедшие до нас варианты текста. Самая старая рукопись датируется всего лишь 1020 г. н. э. В поэме рассказывается о бесчисленных приключениях, которые пережил Рама, пока с помощью бога-обезьяны Ханумана освобождал свою жену Ситу, похищенную демоном Раваном, который унес ее в свое царство на остров Ланка.
В общем, в индусской массе «священных писаний» есть много общего с древнегреческой мифологией и даже “философией” платонизма – со всеми вытекающими из этого выводами, которые мы сделали во Второй книге курса, когда разбирали древнегреческую мифологию и “философию”. Схожесть мифических богов и героев с богами и аватарами индуизма налицо. Но помимо этого есть схожесть между “философией” древнегреческого и индусского расизмов, с той лишь разницей, что древнегреческий платоновско-аристотельский расизм был “демократичнее” индусского, поскольку переход из одного сословия в другое всё же был возможен, в чём имущественное “богатство” играло не последнюю роль. В индуизме же переход из сословия в сословие закрыт религиозно-социальными барьерами.
