Текст книги "Судьба по вызову (СИ)"

Автор книги: Ворон Ольга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5. Как влияет цвет юбки на скорость оздоровительного бега

Лиза приободрилась и бросилась за туфлями. Благо, далеко ходить было не нужно – стояли рядышком, в аккуратном сундучке, возлежа на подушечке. Она подала их бережно, как и до этого, когда, демонстрируя неработоспособность платья таскала то под подол, то из-под него. Анна потянулась перехватить, но засмотрелась на переливающийся искрящийся мех, думая о том, что за столетия он не потускнел и в этом проявляется самая настоящая магия. Смотрела-смотрела, да… просмотрела.

Лиза туфли-то подала, а перехватить их Анне оказалась не судьба. Ну, или руки не из того места, как предположил Генрих Норуш…

Одна из туфлей – удивительно гладкой кожи – выскользнула из ладони и упала на помост. Перевернулась, упала на ступеньку и полетела дальше, на пол.

– Я подниму, не беспокойся! – рванулась Анна, видя, как бледнеет Лиза.

Но только спустилась и протянула руку за обувкой, как краем глаза заметила движение… А потом смачный глубокий вздох. Да так и застыла – наклонившись и вытягивая руку. С осторожностью, боясь что подскочивший пульс колотившего в рёбра сердца окажется слышен или шея остеохондрозная невовремя хрустнет, она чуть-чуть повернула голову и скосила глаза.

Огромная туша минотавра разглядывала её с явным интересом. Да ещё и в такой срамной позе! И юбка у неё прямая, пошитая не просто по фигуре, а с корректирующим эффектом и так её красящая… Ну, не всю конечно, а фасадную часть. И этим пошивом Анна очень гордилась. Раньше. Вот ровно до этого момента. Потому что минотаврище пялилось именно на эту – будь она трижды проклята! – юбку. И то, что в ней находилось!

Пялился, пофыркивал и гримасничал, двигая огромными ноздрями и втягивая воздух. И глаза у него оказались прямо гипнотизирующие – чёрные, с слюдяным и искристым блеском, словно облитые маслом и заправленные микро-стразиками.

Анна сглотнула и скосила глаза на другую сторону, откуда послышалось пыхтение.

Так и есть.

Второе минотаврище тоже проснулось и теперь, пялясь на её выкляченный зад, бодро перехватывало в руках топор… или секиру… или как эта деталь костюма называется?!

И вид у обоих монстров был такой, что у Анны сердце не просто упало в пятки, а, кажется, успело сбежать в каблуки туфель и накрыться сверху стельками!

Но она ещё увидела, что за минотаврами, бледная, словно смерть во плоти, стояла Лиза, в ужасе стискивая рот кулачками. И вид такой подруги напугал только больше!

Минотавще слева злобно фыркнуло и шагнуло вперёд, громко топнув то ли сапожищем, то ли копытом – Анна это так и не поняла. Потому что на работу рассудка её и не хватило – завизжав от души, похлеще полицейской сирены, она с низкого старта рванула от минотавра.

И тут же за спиной взревела огромная глотка, словно иерихонская труба! И с рёвом и шумным дыханием, страж платья бросился за ней вдогонку.

И наверняка бы поймал! Эдакая махина с шириной шага в три-четыре обычных!

Да только каким-то чутьём Анна резко вильнула в сторону и понеслась не на выход, а к ближайшему платью. Словно испуганный жрец к алтарю намоленного бога! Припасть и взмолиться о спасении!

Нет, рассудка ещё хватило на то, чтобы не падать ниц у платья, а забежать за него – широкая юбка с кринолином и пышными рюшами словно была создана для того, чтобы закрывать собой! Да там, наверное, и кроме Анны могло спрятаться ещё пара-тройка портных.

Только как спрятаться, если тебя уже заметили?

Минотавр, шумно дыша огромными ноздрями и топая копытами (сапогами?) по каменному полу, подошёл к помосту с платьем и стал заглядывать за него. С одной стороны пристроился – а не пролезть между платьями. С другой пошёл.

Тут нервы у Анны не выдержали, и она снова, завизжав на манер пожарной машины, рванула от минотавра за следующее платье.

И, рухнув, замерла там, задыхаясь от ужаса.

От собственного крика в ушах словно вату проложили, но она хорошо видела, что Лиза тоже кричит и за плечо держит второго монстра и пытается ему что-то втолковать. Но тот, морщась, как от надоедливой мухи и гримастничая огромным носом, облапав огромной ладонью маленькую, прямо-таки игрушечную в его руках уоки-токи, бодро что-то бубнит в неё.

А вокруг, по всему пространству комнаты, где испуганные свечи носились, словно одичалые спятившие птицы, замигали красные огни. Да не просто огни, не так, будто кто-то включил сигнализацию и по стенам забегали отсветы, нет! Это были прямо-таки дьявольские огни, возникающие как пламя из ниоткуда и исчезающие в никуда.

И даже серой запахло. Ну или Анна это себе придумала.

Монстрище всё так же двигался за ней. И она ясно чувствовала, что вот сейчас он просто сметёт своей лапой очередной наряд – безумно дорогое платье из белого шармеза с тысячей алых кристаллов по широкому подолу и элегантному декольте! Пройдёт по этому высочайшему произведению искусства, мужлан чёртов, своими копытами (сапогами?), возьмёт её за горло и свернёт шею!

Но минотавр, подступив к платью, снова стал выглядывать то с одной стороны пытаясь пройти меж наряженными манекенами, то с другой. И Анна вдруг поняла – он слишком большой и протиснуться между платьев, не прикоснувшись к ним, не может!

И было бы это, наверное, спасение, если бы не то, что минотавр справился с решением этой сложной загадки. Плюнул (и в прямом, и в фигуральном смысле) и вернулся к самому началу пьедестала, одним рывком забрался на него и пошёл к ней по кругу, ровнёшенько между платьями и стеной! Пыхтя как паровоз, перешагивая шлейфы и древком своего топора-секиры-как-её-там отодвигая с дороги пышные юбки.

Анна завопила ещё громче, срываясь в визг, и подскочив, снова понеслась – вдоль платьев, дальше, дальше… Бохо, греческий, годе, русалка, ар-деко, шеби-шик, рустик, кантри и прованс! Невероятно белоснежные и всех перламутровых оттенков ткани с изысканными вставками и кристаллами неслись слева от неё, словно убегающие полустанки жизни!

– Аааа! – орала Анна.

А за спиной топали копыта-сапоги и пыхтел огромный нос под маслянистыми глазами с золотым рогами и секиро-топором в лапах. И жутко было так, что сама себя забывала!

На очередном платье она и поскользнулась. Попала туфля на атласный шлейф, а только ногой толкнулась, как он и поехал под ней, собираясь складками. И Анна с ужасом полетела на помост!

В этот момент минотавр до неё и добрался.

В полёте схватил за пояс юбки и удержал.

Да так, что она и обвисла тряпочкой вокруг широкой баски. Сперва порадовалась, что ткань крепкая – не рвётся и не упадёшь лицом в пол. А потом затосковала – эх, что ж она не рвётся! Убежала бы!

Потому что минотавр именно так её и понёс обратно. Эта дикая зверюга даже не удосужился придать ей какой-никакой вид поблагороднее! Просто нёс, словно чемодан за ручку. А она висела, подсознательно стискивая подол юбки и натягивая его пониже. И уже не визжала, а хлюпала носом и леденела от ужаса.

Теперь её точно съедят!

Минотавр вынес её на центр комнаты, ровно под ноги второго. И Анна замерла, забывая даже всхлипывать. Тому было виной несколько обстоятельств.

Во-первых, стало ясно, что никакие там не копыта, а вполне себе знакомые солдатские берцы. А, ведь, берцы же не надеваются на копыта, правда? Иначе нога будет вылезать через голенище, потому что берцы созданы по лекалу стопы, правильно же?.. А значит у них там, на ногах – ноги! И, может быть, ещё что-нибудь человеческое этим монстрам не будет чуждо?

А во-вторых, потому что берц оказалось много. Логично предположить, что должно быть всего четыре – два на одном монстре-страже, два на другом. Но тут… их была целая толпа. Или как ещё можно назвать такую выставку солдатской обуви, появившуюся перед опущенным взглядом Анны?

А ещё все вокруг что-то говорили – пофыркивая и порыкивая. Вроде по-русски. Но она уже не в чём не была уверена. И чувствуя себя, как брошенные через перекладину вешалки брюки, она с трепетом соображала – к худу это или к добру?

А потом внезапно в поле зрения появились ещё одни берцы. Самые Главные. Нет, они ничем не отличались от остальных – такие же чёрные, такие же потёртые. Но перед этой парой обуви все другие раздавались в стороны и почтительно замирали по стойке «смирно» – пятки вместе, носки врозь.

– Брось! – приказали «самые главные берцы».

Но зря она приготовилась к смачному шлепку – зверский монстр осторожно перехватил её, повернув, наконец, головой вверх и двумя лапами бережно опустил на пол.

Правда, устоять на дрожащих ногах потребовалась вся сила воли! И Анна первым делом, ещё подгибаясь в коленях, уже начала поправлять юбку. И затравлено оглядываться.

Вокруг стояли минотавры. Но только те, двое стражей, были в железных доспехах чёрт-знает-какого времени. Остальные красовались в форме. Тёмно-синей. Но настолько хорошо пошитой, что сравнивать её с робами обычных чоповцев у неё бы язык не повернулся. И да, рога у них были совершенно обычные – чёрные, коричневые, серые – ни у кого больше, кроме парадных стражей, не были они выкрашены в золото.

А вот минотавр «Самые Главные Берцы» оказывался самым удивительным из всех. Он был белый. Совершенно ослепительно белый, словно фарфоровый слон. С огромными розовыми ноздрями и чёрными гипнотическими глазами.

– Ну? И что это за хрень? – наконец, пробасил он. И повернулся к Лизе.

Глава 6. О влиянии Мастерства на умы и события

Монстры-минотавры стояли вокруг, молчаливые и спокойные, как атланты, подпирающие фасады. И было видно – ну никак будет от них не сбежать!

Анна, как ни страшно было, а вдруг осознала, насколько же они хорошо сложены! Как прекрасно синие военные костюмы лежат на мускулистых фигурах! А эта портупея? Это же просто шедеврально – так изящно, узкими лентами вдоль основных мышц, подчёркивая их, создать каждому уникальный образ! И даже оттягивающая эти портупеи штучка, в которое лежало какое-то тяжёлое оружие, совершенно не портила их общего вида! Костюм смотрелся одновременно и как созданный для физической активности, и для повседневной носки, и для какого-то небольшого торжества. Может до парадного он и не дотягивал – тут и материал другой нужно подбирать, и плечи выражать яснее, и нашивки нужны, галуны всякие… Но этот костюм смотрелся на мускулистых монстриках отлично! Кто, интересно, им форму шьет?

А Лиза объяснялась.

И Анна ушам своим не верила – её Лизанька, её свет-солнышко-зайчик– кошечка, которая на всех разносах в институте мялась, повесив голову, теребя поясок и почти плача, сейчас стояла, гордо вскинув подбородок, и, хотя голос её дрожал, но отвечала на вопросы он с уверенностью, которую от неё Анна не ожидала. Видно, правы пословицы, что страх по пятам за неправдой ходит, а смелость города берёт. Или просто Лизе терять нечего?

А белый бычара хмурился, шумно дыша огромным носом и оглядывал мир вокруг напряжённым сосредоточенным чёрным взглядом.

– Поэтому я посчитала нужным обратиться к специалисту, – звонко закончила Лиза. – Из числа личных связей!

Минотавр фыркнул:

– И приволокла её, конечно, по спецканалу! И воспользовалась своими кодами допуска! Ты, Лис, знаешь, как это называется? Ты понимаешь, где теперь гнить будешь? Сейчас эта информация уже уходит его величеству… Эх, Лис, а я тебе симпатизировал… Жалко теперь будет твою головёнку, как покатится с плахи.

Лиза сглотнула, отводя взгляд, но ответила твёрдо:

– Между прочим, Бел, это не только моя проблема! Твои люди были на охране! И если чья голова сейчас и полетит, то твоя – в первую очередь! И я хоть имела достойное основание для… для… – она замялась, подбирая слово.

– Использования служебного положения, проведение несогласованного акта инициации, приобщения низшей формы, разглашения суверенно-слойной тайны и запрещённой к распространению информации, – лениво перечислил минотавр.

Лиза сглотнула и заметалась взглядом. И Анна поняла, что её доверчивая подруга-солнечный зайчик, до этого просто не осознавала в полной мере, на что идёт. И сейчас для неё перечисленное – словно мешок с обрезками ткани, свалившийся с верхней полки на голову – пусть не сильно больно, но так неожиданно и унизительно, что прямо до слёз.

– Я хотела… как лучше, – мучительно простонала она. – Анна бы всё починила и… всё. Никто бы ничего не заметил! И всем бы… всё бы… ну просто…

Бел смотрел на неё… ну, с жалостью, наверное.

– Лохаг, – прервал её словесный поток подходящий минотавр, – Логи проверили. Коды доступа не её. Это Норуш!

Бел обернулся и фыркнул:

– Ну, конечно! Не зря говорят – и одна крыса испортит котёл похлёбки! Алис, Алкид, тащите сюда этот «рыбий» хвост! Пора ему дать леща…

Двое минотавров, стукнув себя по груди громадными кулаками, исполнительно затопали к выходу. И Анна сразу поняла, что «крысу в пальто» сейчас будет тяжко.

А Бел повернулся к Анне и вперился внимательным холодным взглядом.

И она почувствовала, как замирает в груди сердце. Вот только что работало ровно и точно, как добротно налаженный оверлок, и тут – бах! И словно нить запуталась!

– Ты, значит, у нас Мастер? – оглядывая её с ног до головы, словно особо интересный экземпляр костюма, спросил он.

Анна сглотнула и вскинула подбородок. Эх, где наша не пропадала!..

– Анна Павловна Норнина! Модельер-конструктор! Портной! Шестой разряд! – прохрипела она. И поняла, что жестоко осипла после своего удивительно высокотонального вокального выступления во время короткой и страшной погони. Голос звучал пугающе глухо, сипел и скрежетал, и где-то в горле неприятно вибрировало.

Бел усмехнулся – огромная пасть скосилась на бок и такой подвижный нос сморщился с одной стороны, будто складками пошёл подол платья при плохом шве.

– Я, между прочим, – обиделась Анна, продолжая задушено сипеть: – высшее образование имею! И у меня самые лучшие деловые костюмы и вечерние наряды в городе. Я, если угодно знать, обслуживаю в нашем городе самых богатых…

– Дур, – внезапно выплюнула Лиза.

Анна испуганно обернулась. Вот уж никогда не слышала от Лизы грубого слова!

– Самых богатых дур, – жестко повторила Лиза. – Которые не ценят и не понимают истинного мастерства! А оно не в высшем образовании! И не разрядах! И не в том, кто и когда попал со своим платьем на обложку журнала! Оно, – Лиза протянула руки вперёд, словно пытаясь что-то нащупать в воздухе и голос у неё сразу стал мечтательно-романтичным: – Оно словно мотылёк, спускающийся с неба по одному только велению души Мастера…

На глазах Анны задрожали слёзы. Вот сколько всяких похвал слышала по жизни: Ой, какое чудесное платье! Ах, как классно сидит! Вау, какой пошив! Офигеть, как ты классно встрочила! О вас сказано красен труд уменьем! Но ни разу! Никто! Не говорил так возвышенно о её душе Мастера…

– Спасибо, Лизанька, – всхлипнула она.

Лиза смотрела с нежностью:

– Я ещё тогда… помнишь на третьем курсе ты мне зашила косынку?

Анна судорожно вспоминала. Да, тогда ей в руки попала старая бабушкина швейная машинка – здоровый древний «Зингер» – и было нечего делать. А в гости пришла Лиза и у неё оказалась порванным кончик на шейном платке. И со смехом она взяла у неё эту вещь и… починила. И даже ощутила кайф от того, как классно – легко, почти воздушно – легла строчка шва. В тот момент она ещё не знала, что эта машинка станет сперва хобби, а потом – мастерством.

– Помню, – пролепетала Анна. Она помнила – светло-салатовый шелковый платок, призванный оттенять декольте изумрудного цвета платья.

– Я ещё тогда поняла, что ты – настоящая!

Она смотрела с такой нежностью и гордостью, что на глазах Анны наворачивались слёзы.

– Понятно, – презрительно фыркнул Бел, прерывая их совместный момент воспоминаний и нежности. – Ну, раз Мастер – иди, чини, – кивнул он на проклятое платье.

Анна сглотнула. Прямо вот так? Идти и чинить?

И медленно, поправляя юбку и опуская глаза, пошла на подкашивающихся ногах к платью. Мимо строя минотавров – огромных, шумно дышащих, провожающих масляными взглядами. Всё казалось, что смотрят они на юбку. И то, что в ней. И вроде юбка не красная, как тряпка тореадора, в всего-то тёмно-вишнёвая, благородного цвета «бордо»! А пялятся как… как быки на новые ворота!

Она поднялась на пьедестал. Не оборачиваясь, глубоко вздохнула, выдохнула, настраиваясь. И нахмурилась, снова сосредотачиваясь. Итак, где там туфли?

Туфли, конечно, никуда не делись. Обе валялись на лестнице, посверкивая перламутровыми боками в свете, наконец, успокоившихся летающих свеч.

Анна собрала их и, поправив на носу очки, стала рассматривать.

Подошва, мысок, кантик, стелька. Всё было бесскверно. Но пушок необычного зайца – кристального – был просто восхитителен и притягивал взгляд. Анна ласково тронула легкие шерстинки и… тут же стала разглядывать внимательнее. На одной туфле. На второй. На одной. На второй!

– Вот! – воскликнула она, вскидывая туфлю. – Вот разгадка!

Лиза, быстрая как высококлассная «джаноми», мгновенно оказалась рядом, буквально взлетев на помост:

– Где?! – и уставилась на туфли, словно они её родные!

Анна осторожно раздвинула пушинки и триумфально показала середину опушки.

Там, скрытая за слоем тонких волосков, лежала крошечная залысинка с торчащим вверх коротеньким кончиком нити.

– Что это? – удивилась Лиза.

«Белый бычок» подошёл ближе – пьедестал экспозиции задрожал в такт от его тяжёлой поступи. И, оказавшись рядом, он навис над Анной и выдохнул через огромные расширившиеся ноздри:

– Что?

Воздух от его дыхание обдал жаром и даже сдул чёлку со лба. Анна сглотнула и торопливо зашептала:

– Вот, смотрите! На второй туфле хорошо видно – опушек крепится в этом месте с помощью маленькой бусинки. Мне кажется, это жемчужинка. На этой туфле она есть, а на этой – вот, пожалуйста! – только кончик нитки!

– Оборвалась? – выдохнула Лиза.

– Найдём! – резко выдохнул Бел и повернулся к ожидающим минотаврам: – Ребят! Всем на поиски!

Минотавры без вопросов бухнули кулаками по груди и разбрелись по залу. Каждый подозвал к себе летающих свеч и пошли нарезать круги по помещению, внимательно рассматривая полы. Бел и сам не остался в стороне и стал оглядывать прилегающую к помосту часть. Да и Лиза быстро подключилась, споро побежав по залу.

А Анна, глянув на это действие, снова переключилась на туфлю. Оказывается, достаточно вот такой малюсенькой и постороннему взгляду невидимой детальки, чтобы целое волшебство убежало из платья! Но самое главное не в этом…

– Постойте! – она помахала туфлей, добиваясь общего внимания. – Нитка не оборвана! Она отрезана!

Лиза сообразила первой и снова, как обычно, кулачками зажала себе рот, смотря на подругу расширившимися глазами.

– Та-а-ак, – с ужасающим спокойствием протянул Бел. Его мохнатое ухо нервно дёрнулось, а из ноздрей снова дохнуло жаром. Минотавр выпрямился и окинул взглядом всех, кто был в помещении: – Никому не покидать зала до приезда ищеек! Ясно? Дело переходит под контроль Инквизиции…

– Инк… ик!.. нинк?.. цик? – на Анну внезапно напала икота. И ноги стало потряхивать, словно помост качается.

Лиза бросилась к ней, обняла, горячечно зашептала на ухо:

– Не бойся! Не бойся! Это я…! Я виновата во всём! Я не должна была тебя сюда тащить! Нельзя было, слышишь?.. Но теперь всё равно. Ты здесь… Но тебя отпустят, поверь мне, отпустят! Ведь кто им поставит обратно эту жемчужину, если её найдут?! Кроме тебя – некому. Ты же Мастер!

Анна стояла столбом, обводила зал, заполняющийся какими-то странными, нечеловеческими существами, а в голове, как в плохо смазанном механизме, дергающим, путающим, рвущем нить единой мысли, хаотически металось всякое лоскутная ерунда. Но сквозь неё просматривалось яркое, золотом вышитая буква – «М». И Анна с некоторым удивлением понимала, что – нет, это уже не из Булгакова. Это уже тут, в её жизни, трепетное и суровое, лежит на судьбе клеймом, и ничем не стереть…

Глава 7. «Инк… ик!.. нинк?.. цик?» или ещё поживём?

Мастер она или не Мастер, а сделалось так страшно, что Анна надолго ушла в себя. Села на ступеньку пьедестала, обхватила голени, натягивая ниже злополучную юбку и упала лбом в колени. Где-то на краю слышимости улавливала разговор Лизы и Бела – оба говорили шёпотом, слов оказывалось не разобрать, но накал бурных эмоций сирены и мрачный тон минотавра явственно читались. Анне было всё равно. Наверное, слишком много на неё навалилось за эту ночь. А время тянулось к рассвету и сознание обессиливало от перегрузки.

Сбоку осторожно притопал один из минотавров и встал рядом, словно обиженный или расстроенный, сопя. Анна подняла лицо.

Монстрик в парадных латах стоял прямо над ней и в огромных мускулистых лапищах осторожно, двумя пальчиками, держал белоснежную, посверкивающую крошечными разноцветными искорками, меховую горжетку.

Минотавр сделал ещё шаг, стремительно набросил ей на плечи шикарную свадебную накидку, явно снятую с какого-то из нарядов, и нервно дёргая ушами и отводя взгляд, быстро отошёл.

Анна не успела и удивиться, как тепло обхватило плечи, словно объятие родного человека. Такое спокойное и такое заботливое…

– Так! – подошла Лиза и торопливо присела рядом. – Мы договорились! – мрачно сообщила она, словно минотавровая угрюмость передалась ей, как респираторное заболевание.

– До чего? – кротко поинтересовалась Анна. После известия о том, что все они станут подопытными инквизиции, очень хотелось убежать обратно домой. Но истерить и требовать доставить её прямо сейчас, вот прямо в этот момент, обратно в кроватку и отмотать плёнку назад, чтобы можно было не принимать звонок, совесть мешала. Всё-таки тут оставалась Лиза, её солнышко-зайчик… И бросать подругу – это приблизительно, как обещать к балу новый наряд и запороть его ровно пред торжеством!

– Это люди Бела, из парадной сотни, были тут на охране весь этот месяц, – вздохнула Лиза. – И он хорошо понимает, что первые, кого начнут потрошить – его ребята. И меньше всего он бы хотел… В общем, Инквизицию пока не звали. Надеемся сами разобраться.

Анна выдохнула и тут же поинтересовалась:

– И как это сделать?

– Ну, – пожала плечами Лиза. – Бел, как видишь, уже некоторых специалистов успел пригласить…

Анна огляделась. В зале, действительно, стало больше «народа», если так можно сказать про добавившихся к стаду гвардейцев-минотавров тройку косматых людей с хищными чертами морды, одного сатира, двух низкорослых уродливых человечков в строгих деловых костюмах и Генриха Норуша, которого всё ещё держал под мышкой один из минотавров. Все о чём-то тихо разговаривали. И по сокрушённому виду карликов было видно, что известие, их настигшее, – настоящая беда, сродни сгоревшей плате управления в самой рабочей швейной машинке. Хотя, казалось бы – ну, чего все так волнуются. Можно же на свадьбу сшить просто какое-нибудь красивое платье, не так ли?

– Не так, – тоскливо вздохнула Лиза. – Нужна высокая магическая технология, чтобы влюбить людей в невесту принца.

Анна пожала плечами:

– Достаточно любого шедеврального платья из вашей коллекции и чуть-чуть улыбаться!

Лиза посмотрела на неё недоверчиво:

– Ты действительно не понимаешь? – тихо спросила она – В слое живут совершенно разные существа. И то, что для одних – красота, то для других – уродство. А избранница принца… ну… не сказала бы, что она очень симпатичная. Обычная такая минотавриха, без изысков. Добрая, милая, простого происхождения, но приятная в общении. А ещё честная, искренняя, ответственная…

– А принц? – Поинтересовалась Анна: – Минотавр? У вас эти, рогатые, заправляют?

Лиза распахнула глаза и с жаром воскликнула:

– Да ты что! Очень даже изящный молодой человек! Галантен, умён, физически слажен, ценитель музыки и искусств! Он, между прочим, заканчивал школу техно-магии имени Мерлина и Кембриджский Университет!

Анна сглотнула и отвела взгляд. Пожалуй, эта новость была для неё ударом посерьёзнее, чем наличие миров-слоёв!

– Ужасно, – с чувством произнесла она. – Человек и… это!

Лиза обиженно поджала губы и с вызовом высказалась:

– И что? Минотавры очень хорошие семьянины, между прочим! Они долго ищут пару, но потом верны всю жизнь. И детей любят! И по дому хозяйственны. И чутки к своей половинке! Не понимаю, с чего тут нос воротить. Отличная пара! Получше, чем, например, гарпии.

– Но! – Анна тихо запротестовала, стараясь, чтобы никто, кроме подруги, не услышал: – Они же разных рас, в смысле, народов… Ну… как это называется?

– Магические виды, – отчеканила Лиза. – Да, бывает, что королевская особа берёт из другого вида пару. И что? Да, это значит, что трон он уже не получит – придётся передать младшему брату. Но любовь, милая Анна, – если это, конечно, настоящая любовь – того стоит!

Анна пожала плечами. Она уже точно на своём примере узнала, что любовь – это что-то такое доисторическое, несуществующее в природе, как тот же кристальный кролик!

– А ещё у них нос, – делая вид, что гордо смотрит в другую сторону, покосилась и прошептала Лиза. – Да, да. И не надо морщиться! Их нос – это блаженное удовольствие, недоступное без брачного союза. Особый экстаз, равный… ну… ты понимаешь, – зарделась она.

Анна оглянулась на Бела, стоящего неподалёку и разговаривающего с тремя «косматиками». Серо-розовый нос белого «бычка» выразительно ходил ходуном, отражая внутренний настрой минотавра. Обычный нос животный. Ну, похож не высококлассный велюр. И что?

Но развить тему для разговора уже не получилось. Бел, кивнув косматым, потопал к пьедесталу, на котором восседали женщины.

– Так, – угрюмо пробасил он: – Сейчас обороты переметнуться и пойдут нюхлом работать. Часа за четыре здание с подвалов до крыши отнюхачат. Если жемчужина тут, то они её найдут.

– А если её вынесли? – пискнула Анна.

Бел покосился на неё и поморщился:

– Это не так просто. На всех выходах стоят рамки проверки на маг-след. Но, если всё-таки… То без Инквизиции мы не обойдёмся.

Лиза вздохнула:

– Бел, тогда мы не успеем. И так все на нервах перед завтрашней церемонией. Боюсь, что леди Мина пожелает примерить платье раньше.

Бел усмехнулся:

– Да ладно. Ты её прям молочной тёлкой считаешь! Она хорошо знает, что это вне традиции, – и тут же снова поморщился: – Но ты права. Времени у нас в обрез…

Лиза, смотря на минотавра исподлобья, склонила голову, словно подстёгивая его решение и ангельским голоском спросила:

– Так ты полагаешь, что нужно его звать?

Бел нервно дёрнул мохнатым ухом. Ещё раз оглядел зал и тяжело вздохнул – так, что портупея скрипнула от движения мощной груди!

– Нужно, – выдохнул он.

И, развернувшись, решительно потопал куда-то к своим минотаврам.

– Кого? – испуганно просипела Анна. – Кого звать?

Лиза нервно сжала кулачки и втиснула их в свои колени.

– Ты не бойся, – сказала она. – Это просто нужно пережить… Он сам, по сути, неплохой демон… Просто процедура поиска такая. Неприятная.

Анна застонала, сжимая виски и зажмуриваясь. Вот за что ей такая напасть? Почему нельзя было просто… не звонить ей?!

Лиза рядом тяжело вздохнула:

– Ты пойми, Аннушка… Я – основной распорядитель этой церемонии. По просьбе Мины меня назначили на этот важный пост. Если бы я справилась, то, возможно, меня бы повысили до сирены пятого класса… Да и вообще, – она грустно улыбнулась: – Мина очень хорошая минотавриха. Добрая, умная. Мы с ней дружили… Ради неё я… ну, вот на это всё пошла, – она развела руками.

Вот так!

Это был болезненный щелчок по носу. Оказывалось, что есть на свете какая-то подруга Мина, ради которой Лиза была готова подставить её, Анну! А она-то к ней бежала среди ночи на помощь!

– Всё должно было случиться иначе, – тоскливо сказала Лиза, отворачиваясь. – Ты бы зашила что-то там порвавшееся и я бы быстро тебя отправила обратно. Был бы мне потом хороший повод отплатить за услугу. Приехала бы к тебе с подарками… Посидели бы, юность повспоминали…

Анна вздохнула. Хороший план. И что могло пойти не так?

Они сидели рядышком, как когда-то, прижимаясь плечами, и молча смотрели на зал. Свадебные платья сверкали стразами и кристаллами, кололи глаза яркой вышивкой и богатым убранством, но были абсолютно бесполезны. А за их спинами весело на манекене уродливое одеяние Золушки и только одна маленькая бусинка могла спасти волшебство! Но где её искать?

Когда распахнулись двери, Лиза нервно подскочила с места. А, глянув на вход, поднялась и Анна.

В дверях появилось чудовище.

Необъятных размеров огромный толстяк, одетый в тёмно-синий костюм «адидас», пошедший по его телесам широкими складками, повторяющими изгибы необъятного тела. Анна даже изумилась – где смогли найти костюм такого размера? И тут же поняла – это индивидуальный пошив. Это уж точно был не спортивный костюмчик, а самый благородный бархат с муаровым рисунком! И, видно, очень расстарались мастеровые – выглядело в наряде чудище довольно-таки презентабельно при всём своём уродстве. Даже жирнющие корявые пальцы и многослойный подбородок как-то затенялись богатой палитрой дорогого сукна.

И только внимательно разглядев оригинальные выточки олимпийки, Анна поняла, что ей, собственно, показалось странным.

Во-первых, чудище не вошло – оно въехало на солидном массивном самодвижном инвалидном кресле на электротяге.

Во-вторых, как только оно появилось, так все в зале выпрямились по стойке «смирно». Даже те, кто, как казалось, сделать этого не мог физически! Сатир стоял ровнее ровного – копыта вместе, колени в стороны!

В-третьих, явственно повеяло холодом. И стало видно, как каменные полы возле толстяка стали покрываться морозными узорами.

А в-четвёртых…

Анна вскрикнула и, как когда-то Лиза, сжала кулачки и прижала их ко рту.

На лице толстяка лежал… лежало…

Анна несколько мгновений лихорадочно пыталась сообразить, где и когда она это существо видела. Пока в голове не родился точный и ясный ответ: лицехват. А видела она эту страхочудину по телевизору. Давно уже. В каком-то фантастическом фильме, где был корабль, монстр и червяк, вылезающий сквозь кровищу из груди человека.

Лицехват сидел на морде толстяка, обернув его шею своим хвостом и распластав по черепу здоровые костяные пальцы.

– Прошу прощения, что потревожили, – подошёл к существу Бел и вежливо склонился, прижав кулак к груди. – Нам нужна ваша помощь, мой дон.

Толстяк закряхтел, затужился и глухо произнёс из-под лицехвата:

– Подымите мне веки…