Текст книги "ЧЕСТЬ И ВЕРНОСТЬ. ЛЕЙБШТАНДАРТ История 1-й танковой дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера"
Автор книги: Вольфганг Акунов
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)
Эрих Керн, журналист и писатель, служивший в IV батальоне Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера, вспоминал в своей книге «Дер Гроссе Рауш» («Великое опьянение»), что в один из дней после боя была утеряна связь с двумя ротами, и его IV батальон был отправлен на розыск. В 8 км восточнее деревни Грейгово в большом вишневом саду, принадлежавшем местному колхозу, были обнаружены 103 повешенных солдата и офицера из пропавших рот дивизии. Вскоре поблизости были найдены тела еще 6 чинов дивизии, расстрелянных после сдачи в плен. Если верить Керну, в ответ из штаба дивизии пришел приказ в качестве «акции возмездия» расстрелять всех советских военнопленных. Пленных красноармейцев выстраивали партиями по 8 человек на краю противотанкового рва и расстреливали. Согласно Эриху Керну, в тот день было якобы расстреляно около 4 000 советских военнопленных (в действительности, как было установлено впоследствии, число расстрелянных равнялось не 4 000, а 233 – их, конечно, тоже жалко, но все-таки, как говорится – почувствуйте разницу…).
В своей «Истории Ваффен СС» американские исследователи Джеральд Рейтлинджер и Джордж Х. Стейн утверждают, что приказ о расстреле советских военнопленных исходил не из штаба дивизии, а от «Зеппа» Дитриха лично. Хотя советские войска впоследствии захватили в плен многих чинов ЛАГ, никаких документов или внушающих доверие очевидцев этого массового расстрела им найти не удалось (хотя при желании, с применением «допроса с пристрастием», они, конечно, смогли бы сделать это без проблем). В своей весьма содержательной и увлекательно написанной биографии «Зеппа» Дитриха «Гладиатор Гитлера» Чарльз Месенджер, наоборот, утверждает, что Дитрих был решительным противником расстрела пленных, утверждая, что убивать безоружных чинам ЛАГ«не позволяет наша манжетная лента». В-общем, как говорится, «темна вода во облацех»…
Пика своего успеха германская группа армий Зюд (Юг) достигла при взятии Смоленска, после чего в ход военных действий вмешался лично Адольф Гитлер. Фюрер Третьего рейха нисколько не разделял энтузиазма своих генералов, стремившихся захватить, в первую очередь Москву, и смотрел на столицу Советского Союза скорее как на географический пункт, чем на главный нервный центр советской системы. Вместо Москвы, внимание Гитлера было приковано к сельскохозяйственному богатству и промышленным мощностям Украины. Роковой для Третьего рейха приказ о приостановке наступления на Москву поступил в войска 23 июля 1941 года. Танковой группе генерал-оберста Германа Гота было приказано повернуть на север и взять Ленинград (естественно, именуемый немцами «Петербургом»), в то время как Гудериану надлежало принять участие в наступлению на Украине в направлении Киева. «Бытрому Гейнцу» была поставлена задача уничтожить армии советского маршала С.М. Буденного восточнее Днепра. Только после этого, по мнению Гитлера, можно было говорить о взятии Москвы.
К 22 августа 1941 года войска Третьего рейха подбили и захватили 14 049 советских танков – фактически все, что Сталин подготовил к началу операции Гроза (удару по Европе).
Для ЛАГ, разведывательный батальон которого оставался под командованием Курта Мейера, наступила смена климата. Дивизия вступила в покрытые красноватой пылью, пустынные и лишенные каких бы то ни было дорог районы Ногайской степи и Перекопа. Эти ворота в Крым были усеяны минными полями и активно оборонялись советскими бронепоездами. Однако внимание генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна, нового командующего 11-й армией, было отвлечено локальным контрнаступлением советских войск на участке фронта, удерживаемом 3-й румынской армией. В результате советского контрнаступления образовалась обширная брешь. Проникшие в эту брешь части Красной армии угрожали окружением силам самого Манштейна. В который раз «белокурых бестий» Дитриха позвали на помощь. Они были срочно переброшены в район села Гавриловка близ Мелитополя, где контратаковали прорвавшиеся советские войска и восстановили сплошную германо-румынскую линию фронта. Генерал Эвальд фон Клейст, поставленный во главе вновь созданной танковой армии, направил удар на Киев, взятый им 19 сентября 1941 года, и соединился с силами Манштейна на берегах Азовского моря. Оперативная цель была достигнута в результате тяжелых шестидневных боев и продвижения войск Третьего рейха на 400 километров вглубь советской территории.
Много собак – смерть для зайца
Соткана ткань,
Поле боя в крови.
О мертвых по свету
Молва прошумит.
Сага о Ньяле.
К описываемому времени результаты боев для группы армий Зюд (Юг) представлялись вполне удовлетворительными. Она достигла внушительных успехов, хотя и давшихся ей не дешево. Однако уже после первых боевых соприкосновений с красноармейцами в головах даже самых ярых эсэсовцев стали зарождаться сомнения. Какие шансы на успех имеют они в этой негостеприимной стране с ее бескрайними просторами и поистине неисчерпаемыми людскими и материальными резервами? В памяти ветеранов, еще помнивших Первую мировую войну, всплыла пословица: «Много собак – смерть для зайца»[502]502
[502] Viele Hunde sindder Tod des Hasen.
[Закрыть] (Филе гундэ зинд дер тод дес газен). Молодые энтиузиасты «дитриховской» школы отвечали им на это другой, не менее популярной в военной среде пословицей – «Больше врагов – больше чести»[503]503
[503] Mehr Feind’ – mehr Ehr’.
[Закрыть] (Mер файнд – мер эр).
Театр военных действий казался лейбштандартовцам сплошной пустыней. Воды было очень мало, а имевшаяся оказалась соленой. Кофе был солоноватым, а суп казался совершенно пересоленным, но они были довольны, что вообще имели хоть какую-то влагу – всех терзала постоянная жажда, как если бы они продвигались по безводной пустыне. Любое движение становилось заметным за несколько километров. На марше колонны ЛАГ поднимали тучи удушливой, коричневато-красной пыли, выдававшие их положение противнику. Единственными признаками жизни на их пути были мертвые стволы телеграфных столбов, без них было бы совсем невозможно ориентироваться на местности. Иногда на пути попадалась бахча. Измученные жаждой лейбштандартовцы набрасывались на арбузы и дыни Таким образом удавалось кое-как утолить нестерпимую жажду, однако неумеренное потребление незрелых арбузов приводило к печальным последствиям.
Положение все больше осложнялось по мере наступления первых признаков приближения русской зимы, которая, кроме обильных снегопадов, готовила «белокурым гигантам Дитриха» немало иных сюрпризов. Снегопады чередовались с проливными дождями, пронизывавшими шинели эсэсовцев ЛАГ, продвигавшихся растянувшимися по бескрайним просторам России колоннами, острыми, как иглы, ледяными струйками. От жестоких морозов замерзала смазка, лопались цилиндры двигателей германских танков, бронетранспортеров и грузовиков. Из-за чрезмерно растянутых коммуникаций постоянно срывались поставки горючего, боеприпасов и продовольствия. Не хватало теплого нательного белья, сапог, ботинок и носков, буквально расползавшихся от постоянной сырости и грязи. Особенно жестоко «мороз-воевода» потрепал непривычных к русским холодам, хотя и считавших себя закаленными, «белокурых гигантов» дивизии ЛАГ под Ростовом, где Лейбштандарт понес чувствительные потери от обморожения. Даже сам Зепп Дитрих, переодевшийся в русский бараний тулуп и шапку-ушанку, умудрился отморозить себе большой палец на правой ноге, после чего сменил, наконец, свои щегольские сапоги лакированной кожи на теплые русские валенки и стал совсем похож на настоящего «сибирского деда».
Теперь командир Лейбштандарта мог с полным правом носить Медаль за зимнюю кампанию 1941–1942 гг. на Восточном фронте. Германские военнослужащие шутливо прозвали эту круглую серебряную медаль на кроваво-красной ленте с узкой черно-белой вертикальной полоской посредине «Орденом мороженого мяса» (Гефрирфлейшорден)[504]504
[504] Gefrierfleischorden.
[Закрыть] за ее большое сходство с «Орденом крови» (Блуторден)[505]505
[505] Blutorden.
[Закрыть] – высшей партийной наградой НСДАП, имевшей аналогичную форму круглой серебряной медали, носившейся на такой же кроваво-красной ленте. «Орденом крови» были награждены, кроме «Зеппа» Дитриха, многие другие ветераны «путча Гитлера-Людендорфа», принимавшие участие в знаменитом марше к Галерее Полководцев (Фельдгеррнгалле)[506]506
[506] Feldherrnhalle.
[Закрыть] на мюнхенской площади Одеонсплац 9 ноября 1923 года, расстрелянном рейхсвером и «зеленой полицией» баварских сепаратистов фон Кара и фон Зейссера. Вот в такой причудливо-своеобразной форме осуществлялась порой живая связь времен…
Другим бедствием явилась дизентерия, кровавый понос, от которого жестоко страдал, в частности, Курт «Панцермейер».
17 ноября, после того, как наступление, начатое германцами с севера, было отражено советскими войсками, ЛАГ нанес удар по Ростову со стороны берега Дона.
Ростов взят!
Русский климат весной и осенью приводит к
бездорожью из-за весенней грязи, а зимой делает
жизнь просто невыносимой. Русский климат —
сплошное стихийное бедствие.
Генерал Ганс фон Грейфенберг, начальник
штаба германской 12-й армии.
22 ноября штаб германского III корпуса объявил о взятии Ростова-на-Дону. В руках у немцев оказался важный советский промышленный центр и железнодорожный узел, имевший огромное значение для дальнейщего ведения войны. Однако говорить о том, что войска Третьего рейха действительно овладели Ростовом и прочно закрепились в захваченном городе, было, очевидно, все же преждевременно. Войска III корпуса действительно ворвались в Ростов, взяв в плен 10 000 красноармейцев и богатые трофеи (159 артиллерийских орудий, 56 танков, 2 бронепоезда), и форсировав Дон. Однако войска, добившиеся этого, вне всякого сомнения, выдавющегося успеха, были крайне ослаблены тяжелыми боевыми и не боевыми потерями (причиной последних служила, главным образом, свирепствовашая в частях вермахта и Ваффен СС дизентерии). Недостаток горючего замедлял дальнейшее продвижение тех воинов Третьего рейха, кого до сих пор пощадили красноармейские пули, осколки и болезни. Советская 37-я армия не замедлила использовать падение боеспособности германских войск, с хирургической точностью нанося удары в самые слабые точки.
Восемь долгих дней все, кто еще был способен удержать в руках оружие, сражались на лютом морозе с советскими войсками – 3 стрелковыми дивизиями, усиленными тяжелыми танками и отрядами ростовского народного ополчения. У многих бойцов хватало сил только на то, чтобы лежать в окопе с головой, покрытой ледяной коркой. Иные так и погибли, занесенные снегом. Если верить дневниковым записям, у иных чинов ЛАГ «просто не было слов, чтобы описать зиму на Восточном фронте. Они писали о фактическом отстутствии линии фронта, аванпостов и резервов, место которых заняли мелкие, почти не зависимые друг от друга боевые группы, обороняющие каждая свой пятачок. Жизнь казалась полностью парализованной. Даже обычный поход в уборную вызывал огромные трудности. Пищей служила густая похлебка-«эйнтопф» из гречихи и проса, заправленных салом (у тех, кому посчастливилось это сало раздобыть).. Приходилось раздевать убитых (как своих, так и чужих), чтобы добыть теплую одежду. Многие думали, что никогда больше не смогут согреться, в то время как советские военнопленные говорили, что зима еще довольно мягкая, и настоящие холода еще не наступили.
Между тем, в результате морозов артиллерийские орудия и танки вышли из строя, и единственным средством обороны оставалось пехотное оружие. Причиной смерти не обязательно являлся неприятельсикй огонь. Подразделениям, покинувшим свои позиции, приходилось срочно находить любое укрытие, способное защитить от ледяного ветра, пронзавшего тело тысячами острых игл. Когда появлялись красноармейцы, они надвигались громадными массами, от раззмеров которых можно было потерять голову. Красноармейцам приходилось прокладывать себе путь через горы собственных мертвецов, убитых при отражении предыдущих атак и остававшихся незахороненными (немцы всегда старались хоронить своих убитых). Эсэсовцы отбивали очередную атаку, красноармейцы отхкатывались назад по ледяному насту, усеянному перед германской огневой позицией новыми сотнями трупов. Раненые умирали очень быстро. Кровь, покидающая тело, быстро замерзала на холоде, что неизбежно вызывало острейший болевой шок, ведущий к смерти. Даже легкая рана, которая летом зажила бы за 3 дня, в зимних условиях оказывалась смертельной. Не имевшие теплой зимней одежды германские войска, испытывавшие постоянные проблемы со снабжением всем необходимым, сражались в условиях, в которых невозможно было найти никакого укрытия от капризов сурового климата, не суливших человеку ничего хорошего.
Один из пленных красноармейцев в разговоре в Куртом «Панцермейером» указал тому на 3 главных преимущества, которыми, по его мнению, обладали советские войска. Во-первых, русская почва и песок забивали немецкие двигатели, отчего германские войска теряли свою мобильность. Во-вторых, советские партизаны постоянно перерезали линии снабжения, что вынуждало германское верховное командование постоянно снимать с фронта боеспособные части для защиты тыловых коммуникаций. В-третьих, многозначительно заметил военнопленный, «настоящая зима еще не наступила».
По воспоминаниям «Панцермейера», советские войска по-прежнему использовали тактику выжженной земли, лишая следующие по пятам за ними части ЛАГ всякого укрытия, оставляя из не защищенными от русского мороза. И вот лейбштандартовцы уже не наступали, как обычно, а отходили, отступали по местности, напоминавшей журнальные картинки времен изнурительной окопной войны 1916 года. Время от времени «телохранители фюрера» поворачивались лицом к преследововшим их советским частям, огрызались, отбивались, и некоторые даже ухитрялись уложить при этом нескольких врагов, но за неделю вверенный «Панцермейеру» батальон ЛАГ потерял сотни бойцов и машин. Впервые за всю историю своего существования Лейбштандрт СС Адольфа Гитлера был вынужден перейти от наступления к обороне. Он был не побежден, но задавлен и прижат к стене численным превосходством противника, и не знал, откуда взять пополнение.
Тем не менее, в письме из корпуса генерала Эбергардта фон Маккензена на имя рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера содержались самые лестные отзывы о бойцах Лейбштандарта. В письме подчеркивалось, что дисциплина, бодрость духа, энергия и непоколебимая стойкость лейбштандартовцев в критический момент доказывали, что они представляют собой подлинную элиту нации. Фон Маккензен заверял Гиммлера, что Лейбштандрт пользуется особым уважением не только у командования, но и среди своих боевых товарищей. Как в обороне, так и в наступлении любая дивизия вермахта мечтала бы иметь своим соседом Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера. В конце письма генерал фон Маккензен выражал «искреннюю надежду на то, что ему выпадет счастье по-прежнему иметь Лейбштандарт в составе вверенных ему соединений».
Генерал-фельдмаршалу Герду фон Рундштедту стало абсолютно ясно, что измотанным германским войскам, подвергавшимся постоянным советским контратакам, Ростов не удержать. Имело смысл отойти на лучше укрепленные позиции на реке Миус, и фон Клейсту был отдан соответствующий приказ – тем более, что не исключался риск внезапного удара советских войск, способных отрезать части фон Клейста от главных сил группы армий Зюд (Юг).
Узнав об этом приказе фон Рундштедта, Адольф Гитлер немедленно запретил даже думать об отступлении. Фон Рундштедт твердо стоял на своем и сообщил фюреру, что считает попытку удержать Ростовский район чистым безумием, поскольку обескровленные предыдущими маршами и боями германские войска просто не смогут этого сделать. Если же они не отступят, то будут уничтожены. Фельдмаршал поставил фюрера перед дилеммой – либо отменить приказ оборонять Ростов до последнего германского солдата, либо заменить его, фон Рундштедта, кем-нибудь другим, более способным или удачливым. Вот как германские генералы позволяли себе разговаривать с фюрером и рейхсканцлером Третьего рейха зимой 1942 года. Интересно, что случилось бы, скажем, с маршалом Жуковым или маршалом Коневым, если бы они вздумали вести диалог с товарищем Сталиным в подобном тоне… Хотя предугадать ход событий в подобном (совершенно невероятным для реалий «Отечества пролетариев всего мира»!) случае совсем нетрудно… Но ефрейтор Адольф Гитлер не стал превращать генерал-фельдмаршала фон Рундштедта «в лагерную пыль», ограничившись смещением потерявшего нервы стратега с поста. Вместо фон Рундштедта командование принял другой генерал-фельдмаршал – Вальтер фон Рейхенау (являвшийся, в отличие от своего предшественника, ярым национал-социалистом, убежденным в том, что «фюрер всегда прав»), которому, однако, всего через несколько месяцев было суждено переселиться в мир иной. 12 января 1942 года у фон Рейхенау в Полтаве случился инфаркт, и было решено эвакуировать его на самолете в Лейпциг. Но по дороге самолет попал в аварию, Рейхенау получил черепно-мозговую травму и был доставлен в столицу Саксонии уже мертвым. Sic transit gloria mundi…[507]507
[507] Так проходит мирская слава (лат.).
[Закрыть]
В ситуации, сложившейся под Ростовом-на-Дону, «Зеппу» Дитриху, по иронии судьбы, довелось сыграть совершенно непривычную и неожиданную для него роль адвоката преисполненных родовой аристократической спеси генералов вермахта, всегда пренебрежительно третировавших «рыжего шваба», никаких военных «академиев не кончавшего», и поглядывавших свысока на него, «выскочку» и «плебея» (который, к тому же, как на грех, еще и ростом не вышел!), перед лицом разгневанного Гитлера. Фюрер не только сместил фон Рундштедта и прилюдно обозвал фон Клейста трусом, но и лично вылетел на фронт к своему «доброму старому Зеппу», чтобы лично прояснить ситуацию (в отличие от осторожного Сталина, Гитлер не только часто летал на самолете, но и постоянно посещал свои войска на фронтах). Великодушеый Дитрих, забыв личные обиды ради блага Германской державы, для пользы дела встал на защиту генералов от гнева фюрера.
Никто не мог отрицать огромного вклада, внесенного на описанном нами этапе Европейской Гражданской войны в успехи германского оружия Лейбштандартом СС Адольфа Гитлера. Во всяком случае, сам «рыжий шваб» был вполне удовлетворен той ролью, которую довелось сыграть его «белокурым гигантам» в Восточной компании. Лично для Дитриха 1941 год закончился весьма удачно. «Рыжий шваб» был награжден лично фюрером Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста. Вручая «старине Зеппу» Дубовые листья, Гитлер заявил, что это награждение осуществляется в знак признания заслуг ЛАГ и «моей законной гордости за Ваш и мой штандарт». Но, несмотря на законную гордость, до победы на Востоке было еще очень далеко. Невероятное (по европейским масштабам) количество советских войск было уничтожено или пленено, но Красная армия не только продолжала существовать, но и становилась все большей угрозой для Третьего рейха, так как ее людские резервы и материальные ресурсы казались неисчерпаемыми.
ГЛАВА Х
ПОСЛЕДНИЕ ПОБЕДЫ
В ходе величайшей битвы этой войны на Курской дуге
сошлись в боях более 6000 танков. И, хотя действия «Лейбштан-
дарта» в этом сражении были безупречны, германский «блиц-
криг», наконец-то, завершился неудачей. К концу этой битвы
немцы окончательно утратили инициативу на Восточном фрон-
те.
Руперт Батлер. Лейбштандарт СС. История
первой дивизии СС 1933-45.[508]508
[508] Rupert Butler. SS-Leibstandarte. The History of the first SS Division 1933-45. Amber Books Ltd., 2001.
[Закрыть]
Зима тревоги нашей
Зима тревоги нашей позади
И с солнцем Йорка лето возвратится.
Уильям Шекспир. Ричард III.
Суровая зима 1941/42 годов подошла к концу, и характерное для нее затишье сменилось возросшей активностью на русском фронте. Советское наступление и локальный прорыв германской линии обороны под Днепропетровском, юго-восточнее Харькова, заставил немецкое командование бросить III корпус залатать эту дыру. До подхода корпуса прорыв закрывал ЛАГ. После того, как просохла грязь, группа армий Юг (Зюд) смогла приступить к выполнению своей задачи – уничтожению советской линии обороны на берегах Дона. При этом конечной целью группы армий являлся захват кавказских нефтяных месторождений и промыслов.
Между тем в 1942 году американский автор Теодор Кауфман издал книгу «Германия должна погибнуть», в которой, в частности, писал: «Немцы (будь то антинацисты, коммунисты или даже филосемиты) не достойны жизни. Следовательно, после войны необходимо мобилизовать 2000 врачей, чтобы они стерилизовали по 25 немцев или немок в день, так что через три месяца не останется ни одного немца, способного к продолжению рода. И через 60 лет германская раса полностью исчезнет… Если вспомнить, что прививки и сыворотки приносят населению пользу, то к стерилизации немецкого народа следует отнестись как к замечательноой гигиенической мере, принятой человечеством, дабы навсегда оградить себя от бациллы немецкого духа».
У фюрера Третьего рейха появилось немало новых забот в связи с ожидаемым открытием «Второго фронта» – вторжением англо-американских войск в континентальную Европу. В июне 1942 года ЛАГ был, для очередного переформирования и пополнения, переброшен во Францию и дислоцирован на французском побережье, в районе, в котором Гитлер ожидал возможной высадки войск западных союзников. Ход войны требовал дополнительных людских резервов и более сплоченного военного командования. Танковый батальон ЛАГ был усилен до размеров танкового полка двухбатальонного состава, огневая мощь которого увеличилась за счет поступления на вооружение недавно разработанных новых 60-тонных танков Т-VI«Тигр». Вместо прежних пехотных (моторизованных) полков в составе ЛАГ были сформированы 2 бронегренадерских (панцер-гренадерских, мотопехотных) полка, а артиллерийский полк ЛАГ усилен до 4 дивизионов самоходных (штурмовых) орудий… В последние месяцы 1942 года ЛАГ был переименован из бригады в броне-гренадерскую (панцер-гренадерскую, мотопехотную)дивизию СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера. В результате всех этих изменений потребовался новый рекрутский набор. В добровольцах недостатка не было, и необходимое число новобранцев было набрано в срок. Однако сам по себе численный состав еще ничего не значил. 75 % рекрутов не прошли необходимой подготовки. Пришлось доучивать их прямо на театре военных действий.
В период пребывания во Франции броне-гренадерские (мотопехотные) дивизии СС Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера, Рейх и Мертвая голова (Тотенкопф) были сведены во II танковый корпус СС под командованием нашего старого знакомого – «папаши» Гауссера – и в январе 1943 года снова переброшены на территорию «Отечества пролетариев всего мира» (хотя большевицкая пропаганда уже перестала величать так Советский Союз).
Мрачные перспективы
Соткана ткань,
Большая, как туча,
Чтоб возвестить
Воинам гибель.
Сага о Ньяле.
Возвращение 1-й броне-гренадерской дивизии ССЛАГ (фактически сформированной заново) на Восточный фронт в начале января 1943 года в составе II танкового корпуса СС«папаши» Гауссера совпало с наступившими для вермахта, стоявшего перед угрозой прорыва советскими войсками всего Южного фронта, тяжелыми временами. Восточнее Харькова армии итальянских и венгерских союзников Третьего рейха были разбиты и рассеяны Красной армией. 12 января 1943 года началось генеральное советское наступление от Орла на Ростов. Затем последовало уничтожение отборной 6-й армии генерал-фельдмаршала фон Паулюса под Сталинградом, сопровождавшееся гибелью более чем 200 000 солдат и офицеров. У всех, кто слышал в октябре 1941 года речь Гитлера («Ныне я заявляю вам, причем заявляю без каких бы то ни было оговорок: враг на Востоке разбит и уже не сможет подняться…за плечами наших войск уже лежит территория, вдвое превышающая территорию Германской державы в границах 1933 года когда я пришел к власти…») эти события вызвали в лучшем случае чувство горькой иронии.
Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн поставил перед только что вернувшимися на Восточный фронт танковыми соединениями СС, вошедшими, вместе с остатками германской группы армий Б, в состав оперативной группы под командованием генерала горнострелковых войск Губерта Ланца, задачу удерживать Харьков во что бы то ни стало. Приказ фельдмаршала фон Манштейна был поддержан заявлением Гитлера, что необходимо удержать Харьков любой ценой, а затем прорваться на Лозовую, чтобы облегчить положение левого фланга германской группы армий Юг (Зюд). 13 февраля Адольф Гитлер еще раз повторил свой отданный оперативной группе Ланца приказ об обороне Харькова.
При развертывании войск ЛАГ занял оборонительную позицию вдоль берега реки Донец, а на востоке располагались аванпосты 2-й дивизия СС Рейх. Войска «зеленых СС» растянулись длинной тонкой линией на целых 110 км, начиная от города Черкасска, расположенного на берегу Донца. Дивизия Лейбштандарт временно находилась под командованием Фрица (де) Витта, который замещал «Зеппа» Дитриха, срочно вызванного в Берлин на военное совещание к фюреру. Части Ланца, застигнутые врасплох советским наступлением, начало которого они проморгали вследствие сильной метели, были вынуждены отступить.
Советское наступление поставило 320-я пехотную дивизию вермахта на грань полного уничтоженитя. Обремененная 1 500 раненых, не желавших сдаваться в плен красноармейцам, дивизия пыталась пробиться на свою линию обороны на берегу Донца. И опять на долю «белокурых гигантов» Дитриха выпала роль «пожарной команды». На сей раз инициатива принадлежала нашему старому знакомому – штурмбаннфюреру СС Иоахиму Пайперу, командовавшему в описываемое время III батальоном танкового полка 1-й танковой дивизии СС. Пайпер совершил глубокий прорыв на территорию противника, образовав заслон и позволив эвакуировать раненых, после чего (практически без потерь) вернулся на исходную позицию на берегу Днепра. К несчастью для штурмбаннфюрера Пайпера, лед на реке оказался слишком тонким, чтобы выдержать вес танков и бронетранспортеров его батальона. Он столкнулся с необходимостью вернуться на неприятельскую территорию и искать более безопасное место для форсирования Донца.
Харьковская мясорубка
Накрепко ткань,
Стальную от копий,
Кровавым утком
Битвы свирепой
Ткать мы должны.
Сага о Ньяле.
Харьков, практически окруженный войсками 3-й танковой и 69-й советских армий, по-прежнему находился в центре внимания противоборствующих сторон. Фюрер по-прежнему требовал от войск оперативной группы Ланца удерживать Харьков всеми доступными средствами и любой ценой. Тем временем на окраинах Харькова появились советские танки. В результате советского танкового прорыва германские войска, оборонявшие северо-западные и юго-восточные подступы к городу, оказались в критическом положении. Командующий II танковым корпусом СС Пауль Гауссер сумел трезво оценить сложившуюся ситуацию. Запись 138/43 от 14 февраля в боевом журнале корпуса гласила: «В самом Харькове толпы (лиц в гражданской одежде – подпольщиков – В.А.) стреляют в наших солдат и боевые машины[509]509
[509] Возможно, наличием среди гражданского населения Харькове большого числа советских подпольщиков, стрелявших в германских защитников города, и объясняются массовые репрессии, проведенные германскими эйнзацкомандами и гестапо после того, как город снова попал в руки немцев.
[Закрыть]. Для их подавления не имеется никаких войск, так как все боеспособные люди находятся на передовой. Город, включая железнодорожную станцию и склады с боеприпасами, взорван, в соответствии с приказом по армии (о борьбе с партизанами – В.А.). Город горит. Шансов на организованное отступление с каждым днем становится все меньше… Прошу пересмотреть приказ фюрера (об удержании Харькова любой ценой – В.А.)».
Ответ был вполне предсказуемым: «Танковому корпусу удерживать город до последнего человека». Вождь Третьего рейха, вещавший устами генерала Ланца, твердо стоял на своем.
Пауль Гауссер, как мы уже знаем, был опытным штабистом старой кайзеровской школы, вышедшим в отставку из рейхсвера в чине генерал-лейтенанта и вступившим в Шуцштаффель уже умудренным опытом «старичком» (не зря его прозвали «папаша» или «папа Гауссер»). Несмотря на все это (а может быть, наоборот, именно поэтому!), он был готов принять вызов и настоять на своем, но генерал Ланц, страшась гнева фюрера, как огня, все еще отказывался дать приказ об отступлении. В ночь с 14 на 15 февраля 1943 года советские войска ворвались в северо-западную и юго-западную части Харькова. Прекрасно отдавая себе отчет в том, что ставит на карту всю свою карьеру, Пауль Гауссер проигнорировал как приказ Гитлера, так и упорство генерала Ланца, осуществил прорыв между окружающими его советскими армиями и перегруппировал свои спасенные от окружения силы в районе Краснограда.
Известие об этом новом отступлении «немецко-фашистских» войск привело товарища Сталина в неописуемый восторг. «Гений всех времен и народов» торжественно объявил о начале массового изгнания врага с советской земли. Но свежеиспеченный маршал Советского Союза радовался преждевременно. Временная сдача Харькова говорила лишь о том, что на Востоке фортуна переменчива к немцам. Разгневанный Адольф Гитлер вылетел в штаб-квартиру Эриха фон Манштейна. Он категорически потребовал отставки Гауссера за неповиновение приказу, но генералы все-таки сумели убедить фюрера в том, что удержать Харьков было невозможно. Несколько успокоившись, Гитлер сменил гнев на милость по отношению к Гауссеру, но с тем большей силой обрушил свой гнев на Ланца. И все же фюрер выразил свое недовольство действиями «папаши» Гауссера тем, что задержал его награждение Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту Железного креста.
План Эриха фон Манштейна, который предстояло осуществить «папаше» Гауссеру силами вверенных ему войск, состоял в том, чтобы удерживать Красноград и тем самым заманить советские войска в ловушку. На усиление войск Гауссера в Красноград была переброшена 3-я броне-гренадерская (мотопехотная) дивизия СС Мертвая голова (действовавшая до этого совместно с 3 другими танковыми дивизиями 48-го танкового корпуса). Вошедшие в состав германской 4-й танковой армии 2 танковых корпуса, 1 армейский корпус и танковый корпус СС, нанесли, при эффективной поддержке Люфтваффе, мощный удар в направлении Павлоград-Лозовая. 25 февраля 4-я танковая армия смяла советскую армейскую группировку под командованием генерала М.М. Попова.
Достигнутый успех резко поднял боевой дух германцев. Советские силы оказались зажатыми между оборонительной линией 1-й бронегренадерской дивизии СС ЛАГ и 2 другими дивизиями танкового корпуса СС (Рейх и Мертвая голова), атаковавшими неприятеля. К 3 марта советские войска были окружены под Берском, расположенном к северу от Павлодара как раз на харьковском направлении. Через 3 дня части танкового корпуса СС достигли населенного пункта Валки, расположенного к северо-западу от Харькова. Цель наступления заключалась в вытеснении советских войск за Дон.
Когда авангард ЛАГ достигли этой цели, на очереди встал штурм Харькова. От командующего 4-й танковой армией генерал-оберста Германа Гота пришел приказ плотно охватить Харьков в направлении с запада на север и разведать обстановку в городе. Появилась счастливая возможность взять Харьков одним ударом.
