Текст книги "Заклятие нибелунгов. Амулет дракона"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

Соавторы: Торстен Деви
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

11
ЗАМОК ДРАКОНА

Зигфинн обнял Глисмоду, печалясь о ее сыне Никетасе. Он хотел попрощаться. На спине у принца висел меч Нотунг, а борода казалась ему признаком собственной зрелости.

– Останься со мной, – попросила Глисмода. – То немногое, что есть у меня в этой жизни, я хочу разделить с тобой.

Зигфинн нежно погладил ее по волосам.

– Ты заслужила большего, Глисмода. И я здесь, чтобы дать тебе это. Но для начала Хурган должен умереть.

– Разве я и так уже не потеряла все? Неужели еще и ты должен погибнуть под клинками Орды?

Зигфинн не ответил. Он и сам не знал, как ему подобраться к Хургану, но смерть Никетаса напомнила ему, что нельзя терять время. Зигфинн не мог ждать Брунию и Кальдера. Теперь все зависело только от него. И у него был меч его рода.

– Могу ли я молиться за тебя? – спросила Глисмода. – И какому богу?

Зигфинн кивнул.

– Любому богу, в которого ты веришь. Может быть, он ниспошлет нам милосердие, в котором ранее отказывал. – Он наклонился, собираясь выйти из комнаты.

– Рагнар, пожалуйста…

Он в последний раз оглянулся.

– Не молись за Рагнара. Молись за Зигфинна.

Она не поняла, что это означает, но кивнула.

Зигфинн обошел три патруля ордынцев, прячась от них в переулках. Все было так, как говорила Глисмода. Воины напоминали бешеных собак, сорвавшихся с цепи. Они даже шли не в ногу и с яростным наслаждением протыкали копьями любого, кто не успевал уклониться. Демоны взяли полный контроль над телами людей и пользовались этим.

Даже безлунной ночью замок легко было найти. Его чернота выделялась на небе среди звезд, и чем ближе Зигфинн подходил к деревянным подпоркам, тем меньше людей встречалось на улицах. Замок был воплощением жестокости и смерти, и любой разумный человек старался его избегать.

Здесь было с десяток больших и маленьких лестниц, вившихся вокруг подпорок, которые висели на тяжелых канатах или поднимались прямо к стене. Каждая лестница охранялась по меньшей мере тремя ордынцами с обнаженными клинками.

У Зигфинна не было ни стратегии, ни плана, как победить Хургана. Он еще никогда не видел тирана и понятия не имел о том, как его охраняют. Принц лишь сознавал, что такова его судьба и что судьба хранит тех, кто не заставляет ее ждать.

– Не стоит думать о судьбе, – раздался чей-то голос, и рядом с Зигфинном появился Регин. – Вы, люди, всегда думаете только о судьбе. – Он вздохнул.

– Ты хочешь меня отговорить?

– Во имя богов, нет! – Регин поднял руки. – Но когда вы начинаете говорить о судьбе, то всегда имеете в виду неизбежность. Как будто вопрос о том, победишь ли ты Хургана, уже давно решен.

– А разве нет?

Регин устало сплюнул на землю.

– Я же рассказывал тебе об игре, Зигфинн. Нам, нибелунгам, нравится нарушать правила, но люди могут вообще отказаться от игры. Никто не может заставить тебя вступить в бой с Хурганом.

– У меня что, есть выбор? – удивился Зигфинн.

– Ну, можешь наложить на себя руки, – рассмеялся Регин. – Тогда все закончится и Хурган тебя не победит.

Зигфинну показалось, что Регин над ним насмехается. Во всяком случае о самоубийстве юноша даже не помышлял. В конце концов он решительно направился к замку, все больше погружаясь в темноту, но Регин схватил его за руку.

– Я вот что хочу тебе сказать. Видишь ли, на пути всегда есть какие-то ответвления. И если попадешь на улицу, мощенную камнем, то позаботься о хороших башмаках. – Он что-то достал из заплечной сумки.

Это был золотой шлем, который Зигфинн заметил в пещере нибелунгов.

– Что это?

– Башмаки. – Регин ухмыльнулся. – В этом волшебном шлеме ты будешь невидим для людей, не обладающих магией. Так тебе легче будет пробраться в замок.

Отвернувшись, Зигфинн пошел дальше.

– Все это штучки нибелунгов. За них всегда приходится платить больше, чем получаешь. Я знаю эти истории.

Регин поспешил за ним.

– Не глупи, Зигфинн. Проклятие золота нибелунгов ложится только на того, кто берет его без разрешения. Я нибелунг, и я дарю его тебе.

Зигфинн опять остановился.

– Почему я должен тебе верить? Как отличить честного нибелунга от лживого?

– Существует то, чего ты не знаешь об этом мире, – с непривычно серьезным видом заявил Регин. – Ужасные вещи, от которых плачут даже боги. Когда ты столкнешься с Хурганом, ты поймешь, о чем я говорю.

Взяв шлем, принц недоверчиво взвесил его на ладони.

– И что мне с ним делать?

– Просто надень его, – ответил Регин. – Пока ты в этом шлеме, тебя никто не увидит, но помни, он не защитит тебя ни от Хургана, ни от Фафнира, потому что они оба владеют магией.

Зигфинн вздохнул.

– Так, значит, ты думаешь, что мне удастся победить тирана?

Подумав, Регин кивнул.

– Хурган должен умереть.

Зигфинн протянул ему руку.

– Тогда поклянемся друг другу в верности.

Нибелунг, не раздумывая ни секунды, пожал ему руку.

– Знаешь, никто не верит в верность нибелунгов. Но если она чего-то и стоит, то я могу обещать ее тебе.

– Я отправлюсь в путь, чтобы выполнить свое предназначение.

– Да, и еще кое-что, – с трудом выговорил Регин. – Когда ты увидишь то, о чем я не должен говорить, не медли ни мгновения. Сделай то, что подскажет тебе сердце.

Остаток пути к замку Зигфинн размышлял над этим. Он был рад найти союзника в своей борьбе, но слова Регина его растревожили.

Улицы, по которым он проходил, стояли в руинах. То, что было построено неподалеку от замка, лишилось жизни. Под тенью Хургана людям не было места, и некоторые опорные колонны замка были вбиты прямо в крыши домов. Если раньше замок Драконья Скала напоминал Зигфинну паука, то теперь он показался ему похожим на клеща, впившегося в тело Вормса и высасывавшего из него жизнь.

В темноте послышалось хрюканье. Один из стражников его заметил. Факелы, развешанные вдоль улицы, не давали возможности спрятаться. Ордынец приближался к нему с недоверчивым видом. Выглядел он довольно странно. Полудемон, служивший Хургану, не мог удерживать свою форму, и его тело постоянно трансформировалось, покрываясь пузырями. Лицо превращалось то в морду демона, то обратно в человеческое, словно внутри велась какая-то борьба.

Зигфинн свернул в переулок, понимая, что стражник последует за ним. Но если волшебный шлем действительно делает его невидимым, как говорил Регин, то это не станет проблемой. Надев золотой шлем, принц почувствовал легкую щекотку. Ему показалось, будто его лицо закрыла тонкая кольчуга. На мгновение у Зигфинна закружилась голова. Его зазнобило.

Он посмотрел на себя… и ничего не увидел.

Несмотря на темноту, он должен был разглядеть хотя бы очертания своего тела. Но там ничего не было. Казалось, будто он состоит из стекла или прозрачной родниковой воды.

Ордынец с ворчанием зашел в переулок, и Зигфинн затаил дыхание. К счастью, тут так воняло, что полудемон не мог полагаться на свое обоняние, поэтому вернулся на свой пост.

Тихо вздохнув, Зигфинн подумал, что стоило бы провести некоторое время за изучением удивительного шлема, но успех придал ему сил, и он решил, что нужно действовать этой же ночью. Принц подумал о Брунии и Кальдере. Очевидно, им не удалось добраться до Вормса, и нужно было исходить из того, что они мертвы. Он отомстит Фафниру и Хургану и за это тоже.

Никем не замеченный, Зигфинн пробрался мимо десяти ордынцев. В темноте он не мог внимательно смотреть себе под ноги, и поэтому время от времени под ними шуршали камни или потрескивали ветки. Однако благодаря шлему эти звуки не привлекали внимания стражников. Не видя опасности, они считали, что все в порядке.

Так как ордынцы маршировали по деревянным лестницам вверх-вниз, Зигфинну хотелось избежать этого пути, чтобы не оказаться между ними в ловушке. Демоны, возможно, и не видели его, но точно обнаружат, если невзначай наткнутся на него. Принц схватился за канат из строительных лесов и начал взбираться вверх. Канат врезался ему в руку, но Зигфинн, не останавливаясь, упорно лез вверх. Время от времени он подбирался к узлам, скреплявшим канат с другими канатами, и тогда приходилось решать, в какую сторону двигаться. Бывало так, что два каната находились рядом друг с другом, и он мог опереться на них ногами. В другие же моменты он просто повисал над Вормсом. Зигфинн мысленно поблагодарил своих исландских учителей, придававших большое значение его физическому развитию.

Локоть за локтем Зигфинн поднимался к основанию замка, стараясь следить за тем, чтобы не потерять волшебный шлем и Нотунг. Задача осложнялась, поскольку принц не видел своего тела и ему приходилось хвататься за канат вслепую. Время от времени принц просчитывал расстояние, понимая, что он лишь чудом до сих пор остается в живых.

Потребовалось почти три часа, чтобы достигнуть ворот замка, где деревянные подмостки переходили в каменные стены. Только через эти ворота можно было попасть в замок Драконья Скала. Ударив рукоятью Нотунга в дверь, Зигфинн отошел в сторону. Ворота приоткрылись, но ордынец остался стоять в проеме, и Зигфинн не знал, как ему пробраться внутрь. Подождав, пока воин уйдет, принц опять заколотил в дверь. Стражник, явно выведенный из себя подобными шутками, вышел за ворота на три шага, и Зигфинну удалось проскользнуть мимо него. Принц задумался над тем, не зарубить ли ему стражника. Это доставило бы ему удовольствие, но он решил не привлекать к себе внимания раньше времени.

Так Зигфинн сделал первые шаги в средоточии власти Хургана, в замке своего врага Драконья Скала, сердце всех несчастий, обрушившихся на Вормс, Бурантию и континент в целом.

Принц осторожно двигался вперед. На стенах не было ни флагов, ни картин, ни резных орнаментов, лишь коптящие факелы с подрагивавшими огоньками. Этот замок явно не строили для того, чтобы его жителям было здесь уютно. Это была крепость, символ вечного порабощения. Тут отсутствовали двери, и те, кто исполнял свои обязанности, всегда находились под наблюдением. Тайны могли быть только у короля, чьи покои, по мнению Зигфинна, располагались на самом верху замка. Тираны не станут терпеть кого-то над собой.

И тут появился патруль! По коридору шли три или четыре ордынца. Они шагали не в ногу, но двигались осторожно. Не было места, чтобы укрыться. Поспешно отступив, Зигфинн зашел в небольшую комнату, чтобы подождать, пока стражники пройдут мимо. Прислонившись к стене, он заметил, что она теплая, но не настолько, как в Исландии. Это тепло не успокаивало, не дарило покоя и уюта. Такое тепло напоминало об ожоге, о смерти и страданиях.

Зигфинну показалось, что он поднимался по лестницам внутри замка даже дольше, чем по строительным лесам. В боку кололо, будто он совершал восхождение на гору, и действительно, воздух стал более разреженным. Хурган позаботился о том, чтобы подняться как можно выше над своим народом.

Наконец принц очутился в широком коридоре, стены которого были украшены щитами и копьями. Видимо, он постепенно приближался к своей цели. Справа виднелась большая дверь с кованым кольцом, а слева – лестница, которая вела в самую высокую башню замка. Учитывая, что была уже ночь, Зигфинн решил отправиться в покои короля, потому что в тронном зале в такое время, конечно же, никого нет…

Вон там! Какой-то звук!

Остановившись, Зигфинн прислушался. Звук доносился из зала за дверью. Чьи-то шаги, какие-то шорохи. Теперь он расслышал это точно.

Принц приблизился к двери. Петли были хорошо смазаны, и, возможно, он мог потянуть за кольцо, не подняв шума. С другой стороны, сейчас, когда он был почти у цели, невидимость ему не поможет. Зигфинн дернул за железное кольцо, и дверь беззвучно открылась, так что он пробрался в комнату.

Как он и подозревал, это был тронный зал Хургана.

Это было круглое помещение невероятных размеров, увенчанное куполом, терявшимся в темноте. На стенах сияли двенадцать факелов, между которыми разместились металлические шипы, покрывавшие все стены. Тут не было ни стульев, ни столов. В противоположной стене зала он заметил дверь, ведущую на каменный балкон, откуда открывался вид на весь Вормс. В самом центре зала возвышался трон, стоявший на пьедестале. Древесина была украшена резьбой, и в мерцающем свете факелов Зигфинну показалось, что резьба отделана человеческими костями.

Зигфинн мог спокойно осмотреть все это, так как дверь, в которую он вошел, располагалась непосредственно за троном. Видимо, тирану казалось полезным, что посетители видят его не сразу.

Но было и еще кое-что. В тени за троном стояла клетка, накрытая кожаным покрывалом. Оттуда доносилось какое-то шуршание. Зигфинн осторожно сделал шаг вперед.

– Я не сразу узнал тебя, – донесся хриплый голос, и Зигфинн от удивления отпрыгнул на пару шагов назад. – Не волнуйся, мы тут одни. Ну, почти.

И действительно, Зигфинн не увидел тут стражников, которые должны были защищать короля. Никто не был готов пожертвовать ради Хургана своей жизнью.

– А этот дурацкий волшебный шлем уже можешь снять, – фыркнул тиран. – Тут он тебе ничем не поможет.

Держась поближе к стене зала, Зигфинн пошел вперед, собираясь встретиться с Хурганом лицом к лицу. Левой рукой сняв с головы шлем, он правой вытащил из ножен Нотунг. Меч завибрировал, словно радуясь вот-вот готовой пролиться крови.

Некоторое время принц и правитель смотрели друг на друга, пытаясь увидеть что-то знакомое. Хургана удивила юность и явная неопытность своего врага, Зигфинна же поразили жилистость и подтянутость Хургана, что явно не соответствовало его возрасту.

– И, конечно же, светловолосый, – прошипел король. – Как всегда. Светловолосый, с горящими глазами и огнем в душе.

– Я Зигфинн, принц Исландский, потомок Зигфрида Ксантенского, – гордо заявил Зигфинн.

В этот момент Зверь в клетке проснулся и, поскуливая, начал дергать цепь.

– Не очень-то он радуется твоему визиту, – ухмыльнулся Хурган. – В этом мире нет потомка ксантенца.

– Этот мир – ложь.

– Кто это говорит? – Хурган приподнял брови. – Ты? Три миллиона жителей Бурантии возразят тебе, как и сто лет истории.

– Эта история – ложь, – твердо произнес Зигфинн. – Она была придумана, чтобы лишить Зигфрида его победы, а Бургундию – блистательного будущего.

– Я уверен, что именно так ты и думаешь. – Хурган откинулся на спинку трона. У него даже оружия в руках не было. – Но задумайся на мгновение. Какова вероятность того, что это тысошел с ума? Что твое больное сознание навевает тебе образы памяти, которой на самом деле нет?

– С моей памятью все в порядке! – рявкнул Зигфинн. – Я – Зигфинн Ксантенский, принц Исландский, потомок…

– Исландия – мертвый остров, – перебил его Хурган. – Может быть, все дело в этом? Скорее всего, твое сознание просто не может справиться с тем фактом, что все твои близкие погибли.

Зигфинн отер пот со лба. Хурган хотел проникнуть в его мысли, посеять в нем сомнение. Нет, ему это не удастся.

– Я знаю о твоем договоре с нибелунгами и с богами.

– Ты ничего не знаешь, – прорычал король. – Тебя там не было. Ты этого не видел и не пережил.

– Я сделаю Бургундию такой, какой она была и какой должна быть, – твердо произнес Зигфинн. – И первым шагом к этому станет твоя смерть.

Кряхтя, Хурган поднялся с трона и попытался придать себе торжествующий вид.

– Ты знаешь, кто я такой.

– Хурган Бурантский, – кивнув, подтвердил Зигфинн.

– Просто Хурган?

Зигфинн уже давно думал об этом, изучая хроники Халима. Он вспомнил участников событий, происшедших сто лет назад неподалеку от леса нибелунгов. Сопоставив их с теперешними героями, можно было сделать простой, но поразительный вывод.

– Ты Хаген из Тронье.

Замерев, Хурган слегка склонил голову.

– Повтори это еще раз.

– Ты Хаген из Тронье, предатель бургундского двора, прислужник нибелунгов и убийца Зигфрида Ксантенского.

Королю нравилось слышать это имя, которое он сам почти забыл. Хаген. Хаген из Тронье. Он удовлетворенно кивнул.

Казалось, что Хурган вновь отыскал себя, нашел путь к старому бургундскому двору.

– Я Хаген, это правда. За десятилетия это имя изменилось, и никто не спрашивал почему. Хаген, Хурган, Элея, Эльза, Бургундия, Бурантия… какая разница? Значение имеет лишь мой поступок, который делает мне честь.

– Ты предал своего короля и свой народ, – в ярости прошипел Зигфинн.

Хурган, вновь ставший Хагеном, поднял руки.

– Я всегда был верен только королевству. Сейчас Бургундия прекрасна как никогда. Это величайшая сила на континенте. Я создал то, что не удалось Гундомару и другим идиотам.

– Но ты шел по трупам, – заметил Зигфинн. – Ты осмелился поднять руку на священную неприкосновенность времени. Я отомщу тебе за смерть моего предка. Сегодня ночью ты умрешь, Хаген из Тронье.

Хаген рассмеялся. Он смеялся звонко, совсем по-юношески. Сложив на животе затянутые в черные перчатки руки, он просто-таки захлебывался смехом. Слезинка скатилась из его левого глаза, оставив влажный след на щеке. Запыхавшись, король в конце концов заставил себя остановиться.

– И ты… ты пришел сюда поэтому? Чтобы отомстить за смерть Зигфрида?

Помедлив, Зигфинн собрался с силами и поднял меч над головой.

– За Зигфрида!

Привычным легким жестом Хурган повернулся и отсоединил тяжелую цепь от трона. Послышался шорох, зазвенели металлические звенья. Когти взрезали кожаное покрывало, и клетка со звоном распахнулась. Что-то покатилось по каменному полу.

Зигфинн очутился лицом к лицу со Зверем.

На самом деле это был человек.

Густые светлые волосы ниспадали по плечам до колен, переходя в бороду и волосы на груди и лобке, так что создание казалось покрытым мехом. С клыков во рту стекала пена, под покрытой шрамами кожей бугрились мышцы. Желтые ногти, сломанные во многих местах и окруженные кровоподтеками, напоминали волчьи когти.

А еще глаза.

Они сияли, как полная луна, ясные и светлые, но зрачки затенялись багровыми полукружьями. Глаза двигались независимо друг от друга, неестественно подергиваясь. Существо, видимо, не обладало разумом. За этими зрачками царило вечное безумие.

Зверь, волк – и все же человек.

Охваченный ужасом, Зигфинн замер на месте.

– Если ты хочешь отомстить за Зигфрида, – злорадно ухмыльнулся Хаген, – то почему бы тебе не обсудить этот вопрос сперва с ним самим?

Рука с Нотунгом отяжелела. У Зигфинна не было причин верить Хагену, но все же он знал, что тот говорит правду. Кровожадный Зверь, уже собравшийся совершить прыжок, был Зигфридом Ксантенским…

Бруния проснулась, как обычно просыпается мать, услышавшая крик своего ребенка, но Финна спокойно спала в своей колыбели. Правительница почувствовала, что половинка драконьего амулета у нее на груди нагрелась.

Что-то происходило. Именно в этот момент. Она ощущала это явственно и отчетливо.

Поспешно одевшись, Бруния подобрала волосы и позвала стражников. Звуками труб придворным было велено явиться в тронный зал. Стояла глубокая ночь, но Бруния уже сидела за столом, за которым днем обычно решала вопросы в провинции Венден. Как всегда, первым появился магистр оружия Маивольф, за ним пришла Рахель. Зал постепенно наполняли советники и генералы, управляющие и придворные дамы.

По приказу Брунии Маифольф расстелил на столе огромную карту континента, где Венден был лишь жалким клочком земли, а Бурантия огромным королевством.

– Поездка в Бурантию, о которой я вам уже рассказывала, переносится на другое время, – резко заявила правительница. – Я не думала, что ожидаемые мной события в этой стране произойдут так быстро.

Советники переглянулись. Маивольф и Рахель посмотрели на Брунию скептически. Наконец магистр осмелился спросить:

– Моя повелительница, мы на вашей стороне. Но зачем эти ночные сборы? Почему бы нам не обдумать все планы утром?

– Утром мы уже будем в пути, – спокойно ответила Бруния.

По залу прошел гомон.

– Разбудите солдат, раздайте им оружие и приготовьте лошадей.

Рахель опустила ладонь на руку Брунии – жест друга, не дозволенный никому другому.

– Но это же верная смерть, моя повелительница.

Слово взял старый военачальник Гербольд:

– Когда мы приблизимся к границе, ордынцы вырежут нас до последнего. Мы словно муха, атакующая медведя. Дайте нам хотя бы намек на тактику или план!

– Время раздумий прошло. Этой ночью все изменилось, и если мы хотим построить новый мир, то должны заняться этим без промедления.

Брунии было всего девятнадцать лет, но она имела статус правительницы провинции и обладала голосом королевы.

– Я могла бы отдать вам приказ выступать в поход. Потребовать от вас этого, ведь я ваша правительница. Но теперь все будет по-новому, и все в наших руках. Поэтому я попрошу вас о вашей верности, вашем доверии и вашей помощи. Туда не должны идти люди, которые не хотят этого делать. Вы можете покинуть этот зал, не осквернив себя позором.

Она подождала. Минуту. Две. Но никто не ушел. Как Лаэрт был правителем Вендена, так и Бруния стала здесь повелительницей. Она удовлетворенно кивнула.

Три часа спустя около пятисот солдат, не выспавшиеся и сбитые с толку, направились к границе. Во главе войска ехала Бруния, хотя имела право оставаться в тылу. Слева от нее была Рахель, а справа – Маивольф. На спине в мешке из меха и дубленой кожи принцесса везла Финну.

Брунию вела интуиция, хотя она и думала, что подчиняется своему разуму. Возможно, Гербольд прав и солдаты остановят их уже на границе. Но ей казалось, что Зигфинн зовет ее в Вормс. Она много месяцев ожидала знамения, и наконец-то это произошло.

Зигфинн и Зигфрид не могли быть равными в бою, ведь юный принц уступал гиганту по силе и ярости. Чудовище щелкало челюстями и пыталось придушить Зигфинна, так что принцу оставалось лишь уклоняться, отпрыгивать в сторону и стараться, чтобы между ним и Зверем оставался трон. А ведь этот Зверь якобы был его предком.

– Что такое? – рассмеялся Хаген. – Твое мужество оставило тебя? Вступи в бой с Зигфридом, раз уж ты собирался сражаться от его имени!

Зигфинну нужно было время, чтобы обдумать увиденное и все понять. Время, чтобы спросить себя, что же Хаген и нибелунги сделали с Зигфридом, почему король Ксантена превратился в чудовище, жаждущее крови?

– Убей его! – завопил Хаген, и Зигфинну показалось, что он обращается к нему. – У тебя есть Нотунг, и судьбой тебе уготовано воспользоваться им.

Зигфрид сгруппировался и бросил вперед свое воняющее экскрементами тело. Он двигался на четырех конечностях, потому что за долгие годы, проведенные в клетке, разучился ходить прямо. Зигфинн откатился влево, натолкнувшись на железный шип в стене. Но сейчас не было времени обращать внимание на боль. Принц собирался вступить в бой, в котором не мог победить.

Он стоял с Зигфридом лицом к лицу.

– Я не хочу этого, – выдохнул он. – Слышишь? Я этого не хочу.

Зигфрид облизнулся. Его губы были покрыты шрамами от собственных острых клыков.

– Я не уверен, есть ли в нем хоть что-то, чтобы он мог тебя услышать, – усмехнулся Хаген. – Убить его было бы легко, но намного большее значение имела победа, благодаря которой мне удалось сделать великого героя Ксантена своим домашним животным.

Словно волк, загнавший добычу в угол, Зигфрид неспешно осмотрел своего противника. Он двигался с удивительной ловкостью, упираясь кулаками в пол, чего трудно было ожидать от его массивного тела.

Зигфинн наугад ударил Нотунгом своего предка, но тот с легкостью уклонился. Принц не нанес ему ни раны, ни даже царапины.

Еще одна попытка.

Зигфрид с такой силой парировал удар, что Зигфинн почти потерял равновесие. Чудовище зарычало. И все же… Зигфинн заметил, что Зверь не сводит своих безумных глаз с Нотунга. Чтобы проверить это, принц повел мечом влево и вправо, и действительно, Зигфрид обращал больше внимания на лезвие, чем на своего противника.

Сделав ложный выпад, Зигфинн прыгнул в сторону и, перекатившись, атаковал соперника.

Клинок богов прорезал кожу чудовища, обнажая плоть.

Зверь зарычал, и Зигфинн попрощался с мыслью о том, что в этом облике еще можно увидеть человека.

– Кровь… наконец-то кровь! – закричал Хаген, радуясь такому зрелищу. – Пусть ощутит клинок, который сам же и выковал!

Зигфинн ненавидел тирана. Он хотел поскорее победить Зигфрида, чтобы стереть с лица Хагена эту усмешку. Из-за этого испытания он станет убийцей короля… Эта мысль заставила принца замереть на месте.

Его сердце было не согласно с яростью в крови. И разве не странно, что Хаген сам подталкивает его к убийству Зигфрида? Несмотря на боевой запал, Зигфинн заставил себя подумать о происходящем. Клинок, который он сам когда-то выковал… делай то, что подсказывает тебе сердце… Ничто в этом мире и в этом времени не оставалось правильным, и, возможно, не стоит делать то, что кажется единственным решением… Зигфинн лихорадочно размышлял. Перед глазами у него расплывались цветные круги, а рука безотчетно двигалась, делая атакующие выпады.

Он посмотрел на чудовище. Оно, казалось, колебалось, не зная, что делать дальше.

Зигфрид был владельцем Нотунга и победителем дракона. Он был и должен был им остаться. Только в этом странном королевстве, созданном нибелунгами и богами, заключившими мрачный договор, Зигфриду не была уготована эта судьба.

Почему он сразу не догадался? Ведь это само собой разумеется!

Глубоко вздохнув, Зигфинн встал на колени. Закрыв глаза, он протянул вперед Нотунг так, как подавали меч королям.

– Возьми свой меч, благородный Зигфрид… – дрожащим голосом начал он. – Для тебя я забрал его из леса нибелунгов, чтобы завершить то, чему предстоит завершиться.

Чудовище подошло поближе, рыча и принюхиваясь. Оно три раза ударило принца лапой, которая когда-то была рукой, но ни разу удар не попал в цель.

– Убей его! – взвизгнул Хаген. – Кто-нибудь, убейте уже кого-нибудь!

Зигфрид опустил левую руку на лезвие и не заметил, что порезал покрытые роговым наростом пальцы. Затем его правая рука коснулась рукояти Нотунга и его пальцы сомкнулись на ней, как пальцы воина!

Но вместо того чтобы закричать в триумфе и вскинуть меч над головой, Зигфрид упал перед своим потомком на колени. Безумный огонек в глазах погас. Зигфрид искал покоя и воспоминаний в блеске Нотунга.

В теле Зверя просыпался человек.

Вскочив, Хаген побежал на балкон.

– Фафнир! – рявкнул он, хотя дракона следовало призывать не голосом. – ФАФНИР!

Зигфрид медленно отвел взгляд от меча и посмотрел на Зигфинна. Его голос звучал хрипло – за эти долгие годы он разучился говорить.

– Мой… меч…

– Твой меч, – прошептал Зигфинн, благодаря богов за оказанную ему честь, за то, что ему довелось сейчас говорить с величайшим воином всех времен.

– Что… что со мной… со мной случилось?

– Тебя предали боги и лишили рассудка, чтобы ты не заметил предательства.

Хаген следил за происходящим с балкона, и его черное сердце объял страх, которого он не чувствовал уже много лет. То, что Зверь больше не подчинялся его приказам, само по себе было ужасно, но то, что теперь Зверь собирался напасть на него, было просто кошмаром.

С рассудком к Зигфриду вернулась и ярость, но ярость уже не бешеного зверя, а воина, готового вступить со своим врагом в честный бой. Казалось, он впервые увидел и понял, за чьим троном сидел долгие годы.

– Ха… ген, – медленно и протяжно произнес он.

Пришел час расплаты.

Но так легко правитель Бурантии сдаваться не собирался. Он злорадно улыбнулся, ощутив порыв ветра от кожистых крыльев. За его спиной появился Фафнир, который приближался к Драконьей Скале и готов был сжечь своим огненным дыханием любого, кто посмел выступить против тирана.

– Ага! – Хаген вскинул руку. – Начнем следующий поединок! Падите пред ликом дракона!

Горящие глаза Фафнира, словно два факела, висели в воздухе за спиной у короля. Его крылья ритмично поднимались и опускались.

Зигфинн до сих пор не знал, что ему делать. Где Регин, который мог бы помочь ему советом?

– И что же теперь случилось с родом Зигфрида? – хмыкнул Хаген. – Вам что, двоим не хватает мужества убить одного старика?

Зигфрид впервые за много лет выпрямился, встав в полный рост. Искривившиеся кости захрустели, какие-то мелкие косточки даже сломались. Он перебросил Нотунг из левой руки в правую, будто стараясь вспомнить, как обращаться с мечом. Упершись босыми ногами в пол, ксантенец, ссутулившись, побежал на Хагена, и с его губ сорвался крик, напоминавший звериный.

Улыбка застыла на лице тирана, и он в панике оглянулся на Фафнира. Дракон, видимо, не собирался воспользоваться своим огненным дыханием. Судя по всему, змей сам опешил, узнав в Зигфриде своего давнего врага. Словно жалкая прачка, Хаген закрыл руками голову, ожидая смерти.

Но Зигфриду нужен был не он. Ноги пронесли его мимо Хагена, спружинили, коснувшись перил балкона, и унесли в ночное небо над Вормсом. Какое-то мгновение он висел в воздухе, но не успел упасть в бездну. Герой врезался в тело Фафнира и левой рукой схватился за чешую на шее дракона. От удара их обоих – и Зигфрида, и чудовище – отнесло в сторону. Дракон лихорадочно засучил крыльями, чтобы не упасть. Зигфрид воспользовался его замешательством и забрался к нему на спину.

Наблюдая за этой дуэлью, Хаген отошел на два шага назад, выйдя за пределы балкона. Его лицо стало белым как мел. Казалось, он стареет на глазах.

Зарычав, Фафнир стал мотать головой, чтобы стряхнуть Зигфрида, но тот крепко сжимал ногами его шею. Он повернул меч в руке, чтобы вонзить его в голову чудовища. Дракон, опасаясь за свою жизнь, сложил крылья и камнем упал вниз, так что Зигфриду пришлось сосредоточиться на том, чтобы не свалиться на землю. Они скрылись из поля зрения, и с балкона их уже не было видно.

Хаген, не обращая внимания на присутствие Зигфинна, поспешно подошел к трону и вытащил из чаши драконий глаз. Там почти ничего нельзя было разглядеть. Изображение раскачивалось и в основном состояло из темных пятен. Тиран потряс глаз, будто пытаясь таким образом заставить дракона успокоиться.

– Фафнир!

Очевидно, Хаген видел, что его власть тает, что прошлое догоняет его и сейчас он не властен даже над собственным тронным залом. Король в отчаянии сжал глаз дракона, потому что понимал: он не в силах помочь Фафниру в его последней великой битве.

Хаген не увидел кинжала, который Зигфинн снял с пояса, и только когда лезвие вошло в драконий глаз и тот померк, король обратил внимание на стоящего рядом с ним принца Исландии.

Боль в глазу сказалась и на Фафнире, и откуда-то с небес послышался протяжный рев, который разнесся над Вормсом. В ночь ударили несколько слабых струй огня, освещая бой.

То, что происходило в Вормсе, напоминало камень, брошенный в озеро. Волны расходились по всему королевству, и каждый это чувствовал, если был достаточно внимательным. Элея Бурантская, рожденная под именем Эльза Тронье, закричала, как будто должна была вот-вот родить ребенка. Кальдер, находившийся рядом, обнял ее.