Текст книги "Игра с огнем"

Автор книги: Вольфганг Бюне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

После этого Даллмайер пережил большие искушения. Позже он писал: "Воскресным утром 21 июля в узком братском кругу я открылся в своих сомнениях. Я сделал это столь недвусмысленно, что пастор из Либенцелля, официально и частным образом участвовавший в Кассельской конференции на протяжении всей ее работы, сказал мне: "Берегись, брат, чтобы не согрешить тебе против Духа Святого, потому что все это свято". Когда же я продолжил выражать свои сомнения, лицо одной из норвежских сестер потемнело от негодования, и она с силой ударила по столу... Не найдя ни в ком поддержки, в то утро я больше не осмеливался распространяться о своих опасениях. Мы преклонили колени и получили от сестер трехчасовое наставление на языках. Первые полчаса были столь сокрушительными, что, казалось, я в любое мгновение буду ввергнут в ад за мои критические высказывания. Речь на языках началась вопросом в весьма укоризненном тоне: "Не сказал ли Я вам: ваши сыны, дочери должны пророчествовать?" Далее прозвучало: "Если вы замедлите поверить Моим словам, то отвергну вас и изберу Себе мужей, которые будут служить лучше, чем вы". После того, как в течение получаса Дух метал громы и молнии, дело приняло другой оборот и посыпались грандиозные комплименты: "Думаете ли вы, что я люблю вас меньше чем великих апостолов?"

Чем дальше продолжались эти встречи, тем драматичнее и тревожнее развивались события. Даллмайер, Модерзон, Шопф и др., видевшие все это своими глазами, рассказывают:

"...души повергало на пол... , например, один брат, который сомневался, говоря: «Господи, если это Ты, то дай мне испытать Твою силу!» Едва он успел сказать «аминь», как тут же был брошен наземь с такой силой, что окружавшие его люди отпрянули во все стороны. Он пролежал минут десять, затем встал и начал говорить на языках и пророчествовать.

"Случались и совсем неловкие ситуации. Например, одна женщина падая, так разорвала блузку, что нижнее белье стало видно больше, чем саму блузку. Другая же упала столь неприличным образом, что пришлось позвать еще одну женщину и поправлять упавшей платье. Одна молодая девушка по побуждению духа стала раздеваться у себя к комнате в присутствии посторонних людей. Другая бросилась обнимать совершенно незнакомого мужчину.

Не были лишены комичности и другие сцены. Так, например, один из главных ораторов "на языках", схватив в руки Библию, стал в экстазе колотить ею сидевшую впереди его женщину и та в испуге убежала... Какой-то пастор, упав на пол, стиснул зубы и пытался втягивать сквозь них воздух, издавая при этом как бы змеиное шипение. Впрочем, он и на самом деле извивался между стульями и людьми подобно змее.

Другой, говоривший на языках, в экстазе выкрикивал одно и то же слово: "Даллмайер, Даллмайер, Даллмайер".

Следующее происшествие во многом объясняет тот факт, что многие братья и сестры в этом возбужденном состоянии не смогли распознать проявление сатанинских сил. Согласно их аргументации, дьявол не может быть заинтересованным в раскрытии грехов и в публичном их исповедании. – «Одно вечернее собрание приняло особенно возбужденный характер. Одним из первых изречений на языке было: „Весь зал полон воров!“ (Большинство из присутствовавших были христиане). Такое откровение Господнее было принято с криками ужаса. Далее говорившие на языках указали на то, что присутствующие здесь люди воровали яблоки; проходя службу в армии, воровали деньги из чужого шкафчика; что в зале есть супруги, скрывающие друг от друга свои доходы; что есть и такие, что дома в тайниках прячут украденные деньги, недоплачивают налоги. Этих несчастных он призвал покинуть зал и привести эти все дела в порядок. Другой говорящий на языках поддержал это требование, угрожая: „Я еще строже поступлю с вами и напишу ваш грех у вас на лбу и назову вас по имени...“ Большей частью изречений одной из норвежек, говорившей на языках, были библейские стихи, в основном, из Евангелия. Мужчины же говорили о грехах находившихся в зале верующих. Собрание было похоже на волнующееся море. Чем резче и беспощаднее были в своих высказываниях ораторы на языках тем больше раздавалось возгласов боли, отчаяния и ужаса, сопровождавшихся вздохами, стенаниями и криками...»

Между тем события в Доме Синего Креста приняли такой размах, что потребовалось вмешательство полиции, чтобы хотя кое-как сохранить порядок на улице перед залом собраний: "Скоро слух о собраниях разнесся по всему городу. Дошло даже до того, что репортеры, услышав о странных явлениях, пришли на собрание, чтобы затем поместить в газетах статьи о них. Это опять же подняло все население Касселя на ноги. По вечерам во время проведения собраний улицы, ведущие к дому, оказывались забитыми народом. Опоздавшим на собрание приходилось прилагать усилия, чтобы под насмешки и издевательства толпы протиснуться ко входу. Наконец, для поддержания порядка вынуждена была вмешаться полиция и начать патрулирование с собаками вдоль по улице... Чем возбужденнее проходили собрания, тем громче ревела толпа на улице... Нельзя даже представить себе сколько поношений и хулы было произнесено тогда".

В конце концов, полиция попросила устроителей прекратить собрания. И так как просьба полиции совпала с возвещениями "на языках", то весь этот тарарам со 2 августа исчез с глаз кассельской общественности, чтобы продолжиться по частным домам.

За неделю до этого сестры-норвежки уехали в Цюрих. Оттуда они прислали восторженное письмо о "пробуждении" в Касселе. Доказательств же тем утверждениям, что будто бы сестры уехали из Касселя только лишь из-за протеста против ложного "говорения языками", мне найти не удалось.

Если в Касселе после отмены собраний остался лишь "дым да копоть", то в соседнем Гросальмероде "огонь" продолжал пылать.

Там еще в январе 1906 года два человека увидели во сне Иисуса. "Он парил над городом и нес в руках белый светящийся крест".

Когда известия о кассельских собраниях достигли Гросальмероде, в Кассель отправились один за другим более сотни верующих из поместной общины. Часть из них вернулась назад, получив "дары языков и видений" и с намерением провести такие же собрания у себя в общине. И тут тоже дело дошло до драматических сходок верующих, на которых ощущалось действие сверхъестественной силы:

"На одном из первых собраний Вигант прыгал от радости, но Хольцапфель положил на него руку и успокоил его. Вигант сел на место, но немного погодя сказал: «Я получил весть: когда я подпрыгывал от радости, одна душа прикоснулась ко мне; эта душа объята силой тьмы, она должна склонится в покаянии». В то же мгновение Хальцапфель упал наземь и пролежал около четверти часа без сознания.

"Брат Пр., находившийся в собрании, услышал внутренний голос: "Сними все свои украшения, чтобы я знал, что сделать для тебя". На вопрос: "Что это за украшения?" голос ответил: "Запонки". Запонки были лишь сделаны под драгоценность, но он все же их снял. Голос продолжал: "Нет ли у тебя карманных часов?" – "Но они ведь мне нужны!" В ответ голос заметил, что есть башенные часы. Брат выложил и карманные часы, хотя они были тоже из простого металла. "У тебя ведь еще есть обручальное кольцо. Сними его". Брат не повиновался, но голос потребовал: "Теперь встань и свидетельствуй о том, что сотворил с тобой Господь!" – "Господи, тогда ты Сам поставь меня на ноги и открой мои уста!" В тот же момент брат рывком был поднят на ноги и принужден громко кричать о происшедшем с ним".

В последующие месяцы среди руководителей Движения за общение обозначился кризис. Правда, на конференции в Бланкенбурге, проходившей с 26 по 31 августа 1907 года, между ними еще сохранялось единство и различные точки зрения, которые высказывались там открыто, не приводили ни к каким огорчениям и разделениям. Говорение «на языках» на Бланкенбургской конференции не практиковалось, но по поводу «угашения Святого Духа» на этой конференции Альянса уже начали раздаваться протестующие голоса.

Во всяком случае примерно в это время, насколько мне известно, вышла в свет первая обстоятельная критическая книга, отвергающая это лжеучение. Это было полное предостережений сочинение И. Рубановича из Гамбурга под названием "Современное говорение языками". Послесловие к книге было написано И. Зайтцом, который начинал занимать все более определенную позицию по отношению к происшествиям в Лос-Анджелесе, Норвегии и Касселе. В книге автор осмелился расценить эти события, как явления явно бесовского характера. Кроме того, он резко осудил отношения Даллмайера к ним и нерешительную позицию Модерзона в этом вопросе. Все эти из ряда вон выходящие, побочные явления на собраниях в Касселе и Гросальмероде для Рубановича были основанием для вывода о том, что "здесь действует дух чуждый".

Любопытно, однако, что ни Рубанович, ни Зайтц не отрицали говорения на языках как такового, как в том нераведливо их упрекают современные приверженцы пятидесятнического и харизматического движений. Как бы строго авторы не склоняли "бесовское" или по меньшей мере "плотское" современное "говорение на языках", они все же оставались на позициях одобрительного отношения к имеющим библейское основание "иным языкам". От того-то и заканчивалось это первое воинственное предостерегающее сочинение набранными жирным шрифтом словами Зайтца: "Если Духу Божию пришлось бы дать нам говорение на языках по образцу апостольскому, то наша благодарность Богу была бы безграничной, а радость неописуемой, такой, как тогда, после первых сообщений из Лос-Анджелеса и Норвегии, и даже больше чем тогда, когда мы с воодушевлением распространяли эти новости по всей Германии. Мы бы вновь были рады идти с вестью, распространять ее и способствовать ее принятию, как это мы делали вначале".

Даллмайер также встречался и беседовал с Рубановичем во время Бланкенбургской конференции. Теперь он получил рукопись его сочинения и при чтении его стали одолевать большие сомнения. Более того, он даже составил письменное отречение от своих прежних взглядов, но опубликовать его не решился. По совету И. Шренка он пытается найти духовную поддержку у Зайтца. Зайтц, сперва усматривавший в этом движении нечто Божие, услышав, как пастор Пауль "говорит на языках" от первого лица, изменил свое суждение и сказал: "Это – от дьявола".

Реакция Даллмайера была довольно спонтанной: "В таком случае я отрекаюсь и требую изъятия и возврата из книжных магазинов моих книг". Затем Даллмайер составил отречение, которое ознаменовало для него начало тяжелых времен, внутренней борьбы и больших искушений, в которых он остался без всякой поддержки, Модерзон посоветовал ему отречься от своего отречения. Таким образом произошло следующее: в присутствии Пауля, Эделя и некоторых других Даллмайер со слезами и душераздирающими воплями признал, что оскорбил Духа Святого и вновь каялся, на этот раз в своем прежнем покаянии. В тот же месяц, когда терзаемый сомнениями, Даллмайер писал свое первое отречение, пастор Пауль, не присутствовавший ни в Касселе, ни в Гроссальмероде, получил "дар говорения" в Либенцелле. Хотя уже до того он был уверен, что "крещен Духом и огнем", он не мог еще говорить "на языках". Свой новый духовный опыт он описывает так: "С 10 до 11 часов в моем рту происходила столь интенсивная работа, что челюсть, язык и губы двигались сами по себе, помимо моей воли. При этом я был при полном сознании, спокоен в Господе, глубоко счастлив. Я просто полностью отдался этому воздействию, не в силах вымолвить ни слова. Когда же я силился помолиться вслух, у меня ничего не получалось, ибо ни одно немецкое слово не подходило к тем или иным положениям моего рта. Не подходили к этим положениям и слова из других известных мне языков. Таким образом я осознал, что мои уста говорят на ином языке, и подумал, что может быть дальше мне будет дано заговорить вслух на этом языке. Около 11 часа мы отпустили некоторых из присутствовавших... и так, со мной остались лишь двое. Один из них был Хорст. Когда мы вновь стали молиться, мой рот опять пришел в движение. Я понимал, что теперь я нуждаюсь в озвучении движений губ. И тут произошло нечто чудесное. Я почувствовал будто-бы мои легкие превратились в некий орган, издающий звуки, соответствовавшие положениям губ. Так как движения рта были очень быстрыми, то и звуки выговаривались довольно быстро. Я почувствовал, что они как-бы завихряются, вырываясь наружу. Таким образом получался чудесный звуковой строй языка, на котором я еще никогда не разговаривал. Во время всего этого я сидел, а тело мое сотрясалось под воздействием огромной силы. Однако, при этом у меня не было каких-либо болезненных, или неприятных ощущений... Позже, когда я ложился спать, речь на языках опять овладела мной... При всех этих происшествиях я был при полном сознании".

Пять дней спустя Пауль пережил и "пение на языках": "Все новые и новые песни и мелодии приходят ко мне. Это совершенно разные мелодии, и у них разные слова. Я пою песни, кажется, по крайней мере, на трех языках. Я делаю этот вывод, исходя из слов и положений рта при пении".

С того момента пастор Пауль становится герольдом "говорения на языках". Особенно он считался таковым в Восточной Пруссии и Силезии. Регель и Эдель тоже домогались этого дара, а братья Зайтц и Ломанн, Кюн и Шренк, напротив, начинали занимать все более критическую позицию. Отречение Даллмайера, к которому присоединился и его родной брат Август, опубликованное сразу в нескольких изданиях, в данной ситуации было тяжелым ударом по новому движению.

По этому вопросу 19-20 декабря 1907 года в Бармене под руководством И. Шренка собрались все рассорившиеся братья. Хотя они договорились о "перемирии" сроком на один год, преодолеть противоречия было уже невозможно.

1908 год – первая конференция по «говорению на языках»

Не прошло и года с момента "прекращения военных действий", как в Гамбурге в доме Пляжной миссии состоялась конференция, в которой участвовал наряду с 50 представителями Германии, а также братьями из Англии, Голландии, Швейцарии, Швеции и брат Баррат из Норвегии.

Интересно, между прочим, определение, которое было дано на этой конференции "говорению на языках": "Говорение на языках, как подтверждают психиатры, может возникать при психических болезнях и, вероятно, также под воздействием бесов. Но все это доказывает лишь только то, что в мозгу существует некий руководящий центр, который управляет деятельностью подобного рода. Так почему бы и Божией силе не использовать его? Дар языков в определенной степени заложен в подсознании человека. Это и происходит при говорении на языках: Бог выводит наружу дремлющие в подсознании фразы".

На конференции было решено провести в следующем году в Гамбурге международную пятидесятническую конференцию, а Барменское соглашение о взаимном прекращении споров считать устаревшим, и с этого момента начать активную кампанию по вербовке новых членов в ряды движения. Был также намечен выпуск бюллетеня под названием "Пфингстгрюссэ" ("Пятидесятнические поздравления"). Он начал издаваться с 1909 года под редакцией пастора Пауля.

Нерешительность в другом стане

В среде братьев, настроенных критически и с тревогой наблюдавших за развитием событий, поначалу сплоченности не было. Казалось, некоторые из них совершенно недооценивают пятидесятническое движение в его начальной стадии и полагают, что можно будет обойтись простым умолчанием. С другой стороны они остерегались начинать острую борьбу против братьев, с которыми они десятилетиями стояли плечом к плечу, подвизаясь за дело Евангелия. К тому же духовные убеждения многих критиков пятидесятничества по некоторым вопросам были настолько различны, что для того, чтобы найти какое-то общее библейское основание, требовалось время.

Но были, правда, и исключения. Редактор бюллетеня Альянса Б. Кюн, в первые годы поддерживавший новое движение, теперь пустил в ход все средства, чтобы предостеречь общины от пятидесятничества. С 1907 года в бюллетне появляется одна статья за другой за подписью Б. Кюна, в которых он с критической, четкой позиции освещает эту тему. Вскоре из этих статей были составлены сборники "В критический момент" и "Пятидесятническое движение в свете Священного Писания и его собственной истории".

Берлинская декларация

Так как ни в Бланкенбурге, ни в Гнадау не появилось каких бы то ни было перспектив достижения единодушия в оценке пятидесятничества, то несколько братьев, взяв инициативу в свои руки, созвали по этому поводу 15 сентября 1909 года в Берлине встречу-обсуждение.

Инициатива, вероятно, исходила главным образом от Г. фон Фибана, который однажды на каком-то семейном празднике в Билефельде так выразился в разговоре с братом Михаэлисом: "Да можем ли мы наблюдать как все больший круг братьев позволяет вовлечь себя в движение "говорения на языках?"

Оба брата договорились о предварительной встрече в Берлине, откуда они позднее разослали приглашения ведущим братьям Движения за общение и Альянса. Из пространного текста приглашения приведем здесь лишь некоторые фразы: "Дорогой в Господе брат! Из-за так называемого пятидесятнического движения Церковь Божия находится в опасности раскола, а именно: на сторонников этого движения и на его противников, между которыми находится еще и третья группа – выжидающие. Все это побуждает нас занять четкую позицию по отношению к этому движению. Ниже подписавшиеся братья после основательного разбора пришли к соглашению по следующим тезисам. Предлагая их широкому кругу братьев для исследования и обсуждения, они считают, что это будет способствовать делу Господнему. Мы делаем это с серьезным намерением избежать, насколько это зависит от нас, всякого разделения. Мы желаем служить в любви и тем, кто в данный момент придерживается иной точки зрения. Мы действуем, полностью сознавая и нашу ответственность за стадо Иисуса Христа".

Около шестидесяти братьев последовали приглашению и после девятнадцатичасового совещания подписали так называемую "Берлинскую декларацию". Она и сейчас играет важную роль в спорах с пятидесятниками и расценивается соответственно одной стороной, как "охранный щит", а другой – как "навлекший проклятие декрет" (см. Приложение I).

Если суммировать содержание этого документа, то оно состоит из шести следующих пунктов:

1. Так называемое пятидесятническое движение исходит не из источника Божия, а «снизу», и имеет много общих со спиритизмом проявлений.

2. Движение нельзя рассматривать, как дар Божий, ибо оно лживо по самому своему характеру.

3. Церковь Божия, включая и авторов этой декларации, должна низко склониться в покаянии за недостаточное бодрствование, недостаток библейских познаний, за поверхностное понимание, за гордость и т.д., за все то, что сделало возможным возникновение подобного движения.

4. Ложные учения об освящении, такие учения о "чистом сердце", стали особенно губительны для многих христиан. На этих учениях лежит ответственность за способствование развитию, так называемого, пятидесятнического движения.

5. Пастор Пауль, являясь предводителем пятидесятнического движения в Германии, при всей нашей любви к нему и его последователям не может быть больше признан руководителем и учителем в Церкви Иисуса.

6. Существовала только одна Пятидесятница (Деян. 2). "мы ожидаем не новой Пятидесятницы. Мы ожидаем грядущего Господа".

Далее выражалась просьба ко всем братьям и сестрам сторониться пятидесятнического движения.

Среди братьев, подписавших эту декларацию, были известные и сегодня своими книгами: В.Михаэлис, Дольман, граф Корф, Б. Кюн, Е. фон Роткирх, И. Шренк, И. Зайтц, О. Штокмайер, фон Тиле-Винклер, Г. фон Фибан, И. Варнс.

Эта декларация поставила членов Движения за общение перед выбором: или решительно порвать со своими пятидесятническими общинами, или выйти из Движения за общение и присоединиться к пятидесятникам.

Ответ из Мюльхайма

Четырнадцать дней спустя после "Берлинской декларации" в Мюльхайме с 28 сентября по 1 октября 1909 года проходила Вторая Мюльхаймская конференция. Туда съехались многие пятидесятники, исключенные из Движения за общение. На конференции было роздано необычно большое число регистрационных карточек, где каждый участник давал письменное заверение:

"Обдумав все добровольно, я заявляю, что:

1. признаю данное пятидесятническое движение даром Божиим и соответственно этому стремлюсь к получению благословений Пятидесятницы в совершенной ее полноте;

2. я и впредь в единстве Духа со всеми собравшимися братьями и сестрами буду прилагать усилия, чтобы достичь благословенной Пятидесятницы, удаляясь при этом от какого-то там ни было своекорыстия или духа партийности".

На этой конференции Э. Хумбургом была зачитана и пастором Паулем прокомментирована «Берлинская декларация». Там также были оглашены различные «пророческие» вещания, среди которых и такое: «Я изолью на вас славу Мою, которую получил от Отца, и Мои служители да воскликнут от радости, ибо Я восстановил трон Мой среди вас, говорит Господь».

Эта конференция обнародовала и ответ на "Берлинскую декларацию". В ответ на укоры братьев пятидесятники определили свою позицию, которую можно выразить в следующих трех пунктах:

1. Настоящее духовное движение было признано ответом Божиим на многолетние молитвы с верою о пробуждении, объемлющем весь мир. При этом было признано также, что в движении проявляется не только «божественное», но при некоторых обстоятельствах и «бесовское».

2. Было заявлено о том, что составившие "Берлинскую декларацию" братья представили учение пастора Пауля о "чистом сердце" в неверном свете. Пауль же всегда устно и письменно подчеркивал, что лишь "во Христе, а не в самих себе, мы получаем очищение". Как заблуждение, отвергались приписываемые Паулю взгляды на супружескую жизнь.

3. Была выражена убежденность в том, что многое из того, что ставят в вину пятидесятническому движению, основано на ложных слухах, недоразумениях и одностороннем понимании.

"Мюльхаймская декларация" оканчивалась словами: "Этим мы торжественно и открыто свидетельствуем, что Дух, вдохновляющий нас в говорении на языках, в пророчествовании и в других дарах духовных, есть Дух, исповедующий Иисуса Христа, согласно 1 Иоан. 4,2 и Кор. 12,3, пришедшим во плоти нашим Господом, Которому мы служим всем сердцем и во славу Которого употребляем наши дарованные Им дары. Сознание этого и есть то, что в том серьезном положении, в которое нас поставили братья своей декларацией, дает нам и радостную уверенность, и силу быть готовыми принести Ему, нашему прославленному Главе, любую жертву на пути, по которому, мы знаем, Он ведет нас".

Под декларацией стояла одна общая подпись без упоминания конкретных имен: «Вторая Мюльхаймская конференция. Мюльхайм (Рур, 25 октября 1909 г.)».

Нейтралы

Те братья, которые не могли присоединиться ни к той, ни к другой группе, т.к. видели ошибки и у тех и у других, или те, которые не в силах были порвать отношения ни с одной из этих групп, не могли так же и сохранять длительное время свою нейтральную позицию. К нейтралам относились, среди прочих, Э. Модерзон, прежний Мюльхаймский круг общения которого теперь стал центром пятидесятнического движения, Я. Феттер, Кравилицкий и Г. Керпер из Либенцелля.

После того, как отдельные братья-пятидесятники отказали Модерзону в "истинном Божьем усыновлении" и отказались подписываться на его бюллетень на том основании, что Модерзон, якобы ничего не может предложить им, так как не крещен Духом Святым, он в 1911 году изменил свое нейтральное отношение и в бюллетене № 5/1911 писал: "Я не могу рассматривать все это просто, как наросты на Движении, напротив, я воспринимаю это, как плоды, по которым нам следует судить о дереве. Поэтому я не мог не стать противником движения".

Остальные братья в 1910-11 годах вели переговоры с братьями-пятидесятниками. В результате этих переговоров была составлена "Фандсбургская декларация" от 18 декабря 1910 года, в которой братья из пятидесятнического движения признали, что разделяют часть вины за известные печальные происшествия. Нейтралы же, напротив, заявили, что дальше идти вместе с пятидесятническим движением не могут, "так как в нем возникла опасная путаница в разграничении психического и духовного", но с другой стороны они желают оставаться открытыми для возможного сотрудничества с пятидесятниками".

Публикации этих двух деклараций в бюллетене "Пфингстгрюссэ" для разъяснения была предпослана статья, где среди прочего говорилось следующее: "... Мы не считаем, что Духа Святого получили лишь те, кто получил дар говорения на языках. Точно так же и говорение на языках само по себе еще не есть доказательство, что получивший его исполнился Духом Святым. Нам известно, что того, кто исполнен Духом Святым следует различать по плодам (Мат.7:6). Поэтому самое важное для нас – плоды Духа (Гал.5:22). Где они есть, там и обитает Дух Святой. Таким образом, мы ни в коем случае не ценим говорение на языках выше, чем это делает Библия...".

Но уже спустя год братья-нейтралы "опечаленные неудачей своих многолетних попыток вернуть заблудших братьев и понуждаемые укорами совести и большой нуждой в труде" составили следующее заявление: "Так как, к сожалению, на Фандсбургском совещании, наши братские намерения не смогли найти своего воплощения, но после него со стороны пятидесятников последовала еще более разнузданная пропаганда со всеми ее худшими последствиями, то настоящим заявлением мы отрекаемся от принятой нами прежде "Фандсбургской декларации", отвергаем пятидесятническое движение и прекращаем всякое сотрудничество с его представителями".

Русскоязычному читателю мало известны братья, имена которых приводятся в книге, мало знакома география страны, где происходили эти события, совсем не знакома структура евангельских церквей и их объединений. Но подобные проблемы и переживания нам знакомы, знакома нам и борьба за единство, вероисповедное единство верующих, рожденных «словом благовествования нашего спасения».

Эта книга дает полезные и очень нужные в наши дни уроки для евангельско-баптистского братства нашей страны. Сегодня мы видим открывшиеся возможности для благовествования. Но возможности в такой же мере открылись и для «иного благовествования». Ведущим братьям необходимо бодрствовать, единодушно подвизаясь, как говорит Писание, «за веру, однажды преданную святым» (Иуд. 3).

Наше сегодняшнее состояние напоминает нам те исторические ситуации, о которых мы читаем в этой книге. Теперь, как в те дни, большей частью Библию толкуют произвольно. У нас тоже отсутствуют чистые библейские познания о важнейших истинах. Мы тоже оказались открытыми для новых и модных учений, мы не защищены знанием тех фундаментальных истин, которые сделали возможным возвращение христианства к апостольской практике домостроительства. Мы заводим связи с братьями, которые явно проповедуют «новые учения». Из деликатности мы не желаем затронуть те вопросы, которые вскрывают разногласия, мы боимся разорвать эти связи. Ложные же учения всегда безбоязненно разрывали братство, общины, семьи, вносили соблазн для мира и тем самым вредили благовестию.

Апостол Павел был достаточно веротерпимым. Даже языческие культы он критиковал осторожно. (Деян. 17,22-23). Тем не менее, защищая проповедуемое им Евангелие, он говорит: «Мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилось у вас» (Гал. 2,5). Защита благовествования подвигла степенного и обходительного Павла противостоять апостолу Петру (Гал. 2,11).

Тот, кто однажды принял призыв Божий быть пастырем, наставником и учителем для необращенных и для верных, должен всегда помнить о своей ответственности перед Богом. Эта книга свидетельствует, что носителями искр чужого огня были видные братья. Мы читаем, как нелегко было им впоследствии выбираться из той трясины. Как трудно начать борьбу против того, что раньше одобрял!

Я очень рад, что эту книгу будут читать в нашей стране именно теперь. На ее примерах мы сможем усвоить, что истину Евангелия нужно не только распространять для спасения людей, ее необходимо защищать. Кто не может защитить то, что он проповедует, проповедь того может оказаться тщетной.

Еще один урок, касающийся молодого поколения служителей. Достойным внимания выглядят борьба и колебания молодого евангелиста Э.Даллмайера. Первоначально он вместе со всеми захвачен событиями, происходящими в Касселе, к которым он имел прямое отношение. Возможно он считал, а это присуще молодым людям, что именно его служение так явно благословил Господь. Но потом он временами отрезвляется, выражает свои опасения. То пишет, то отменяет свои протесты, затем опять ободряется и встает за истину. Он ищет поддержки у старших братьев, но те сами не имеют твердой позиции. Ревнуя о большом пробуждении, они невинно возревновали и о силах чудодейственных. Это оказалось их уязвимым местом, от чего церковь потерпела урон.

Мюльхаймское покаяние

После первой мировой войны в 1919-20 гг. пятидесятническое движение находилось в тяжелом кризисе. За прошедшие годы некоторые братья, среди которых X. Фитхеер, Гензихен, оставили движение. А других, как например, Е. Майера, того самого Майера из Гамбурга, который привез когда-то двух норвежских сестер в Германию, пришлось исключить.

Настоящим потрясением для многих пятидесятников стало происшествие в г. Бриге, когда в доме проповедника Эделя случилась скандальная история с его женой и одним из сотрудников, о которой стало известно лишь по прошествии десяти лет.

Но на Мюльхаймскую пятидесятническую конференцию приехало все же 3.200 участников. Там им довелось стать свидетелями трогательных исповедей. Э. Хумбург сознался: "Я находился в вашей среде, прикрываясь притворной святостью, со своей нечистой и жестокой натурой, с небратским поведением, с отсутствием любви, со слепой ревностью, нечистотой и похотью ко греху".

Склонился к публичной исповеди Е. Эдель: "Прежде всего я искренне прошу прощения всех моих дорогих братьев и сестер за то, что я обременял их своей собственной сутью своим гордым духом, которые проявились в некоторых статьях в "Пфингстгрюссэ" и в других моих сочинениях."

Особенно важное значение имело признание пастора Пауля о том, что он отказывается от своего "паульсского учения". В статье, опубликованной в издаваемом им бюллетене "Хайлигунг" ("Освящение"), освещая свое признание, он среди прочего писал: "...я думал, что мне поручено связать в систематизированное учение то, что мне было дано прежде, как свидетельство моей личной жизни верой. Так образовалось то, что, к глубокому сожалению, называют "учением Паульса". Конечно, я намеревался таким путем проповедью и письменным свидетельством лишь служить народу Божию. А на самом деле это учение внесло в церковь Божию раскол, что весьма прискорбно. Это все привело меня в глубокое смирение. Господь указал мне, что я виновен в этом, и за эту вину я желаю склониться в покаянии перед народом Божиим и в этом бюллетне. Вот по этой-то причине я и объявил на Мюльхаймской конференции о том, что отказываюсь от так называемого "учения Паульса" и всего того, что человеческими суждениями прибавлялось к упомянутым истинам Божиим".