Текст книги "Ангел-пророк"

Автор книги: Вольдемар Грилелави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Как это так! Ты хочешь дать им время для подготовки, для минирования, а потом пусть ищут. А если не найдут?

– А если еще вообще не приступали? Если они вот так спонтанно задумали и взорвались вместе с ним? Он же ничего мне не сказал про самих взрывателей. Показал сам взрыв и разрушение – и все.

– Антоша, тянуть нельзя, можем не успеть. Что тогда делать будешь? Столько валидола в доме нет, сколько тебе понадобится. Да и в ближайшей аптеке не сыщешь. Но в чем-то я с тобой соглашусь. Ты прав в одном, что среди ночь не обязательно поднимать панику. Дождемся утра и сразу звоним.

– И звонить не обязательно, Лена. Мы поедем прямо к нему на работу. Вот оттуда сразу же и позвоним по месту назначения. У него, поди, со всеми связь есть, и с Азимовском тоже. А то пока по телефону Вадиму вдалбливать самую суть будем, потом он дальше перезванивать, а мы вновь уточнять, так тогда точно не успеем. Мне обязательно надо рядом сидеть и связь с Азимовском поддерживать. Он ведь с местным начальником МЧС толковать будет, а я рядом подсказывать. Трудно ведь будет даже после Саратовской неудачи, так мне кажется, доказывать свой сон пророчество.

– Я так думаю, что легко. Поверят. Главное, чтобы ты ничего не упустил. Мы сейчас до утра, Антон, будем конспектировать, чтобы все до единой буковки запечатлеть. Время у нас пока есть.

– Не упущу. Он у меня перед глазами стоит, словно на диск записан и крутится там без остановки. Мне бы наоборот, забыть его поскорей. Трудно, не трудно этим придуркам поверить в мое предсказание, а придется. Все равно сейчас уж меры примут. Даже если здание не спасу, хотя кошмарно жалко, оно такое красивое, так на всякий случай эвакуируют людей да поищут эту бомбу.

– Антоша, – с неким сомнением неожиданно спросила Лена, – а ты с датой и временем ничего не перепутал, уверен, что там именно эти цифры были? А то, не дай бог ноль с единичкой спутал, или еще чего!

– Так оно тогда давно взорвалось бы! – нервно хохотнул Антон, словно Елена сказала несусветную глупость, о которой даже и думать не хотелось. – Лена да о чем ты вообще говоришь! Во-первых, солнце в зените торчало, а потом, хоть сейчас глаза закрываю, а эти цифры на табло, словно вот они рядом. Единственное, чего не разглядел, так это доску с функциями этого здания. Далековато стоял, а буковки там маленькие были. Но уж эти 14.40, да имя его "Меркурий", запомнил стопроцентно. Нет, Лена, в 4.40 было бы еще темно и прохладно. Хотя, может быть, уже и светало, но все равно солнце бы пыталось из-за домов на меня смотреть. А там припекало сверху. 14.40. Этот пророк нас, по-моему, еще ни разу не обманул. Строго по расписанию работает, минутка в минутку. Как показал точное время, так и прошумел строго по расписанию.

– Ну и ладненько, – уже совсем успокоилась и широко зевая, согласилась Лена. – Пойдем, до утра еще поспим. Между прочим, в это самое время у меня очень сладкий сон. А ты тут со своими предвидениями суешься, – Лена глянула на часы, которые отмеряли время на кухонной стене. – Запросто еще часа на три задремлю. А ты, если уже выспался, бери ручку и конспектируй свой сон.

– Не, спать пойду. День у нас с самого утра будет сложным и напряженным, – не согласился с такими распределениями обязанностей Антон, следуя за женой в спальню. – И будильник заведем на утро. А то еще с перепуга так задремлем, что и саму катастрофу проспим, не успеем предупредить. Они же в этом Азимовске пока поймут наши опасения, пока переварят и задумают поверить, так знаешь, какая уйма времени пройдет. Сама вообрази себя на их месте. За тысячу верст звонит некий старый маразматик и пугает своими сновидениями! Им сразу же захочется нас отправить к психиатру. Или, чтобы долго не мучились, в палату N6.

– Я бы на месте Вадима даже слушать тебя не стала. Но мы уже повязаны одним узлом. Нет, Азимовск Азимовском, но сначала позвоним в Москву. Там эти сразу зашевелятся. Им Саратова хватило.

– Нет, я думаю, сначала позвоним в МЧС Азимовска. Вот если начнут выпендриваться, тогда и звякнем в Москву. Зачем сразу через голову прыгать. Сам служил и знаешь правила субординации. Да и долгая эта цепочка: Вилежин – Москва – Азимовск – Вилежин. Только все запутают.

– Может ты и прав. Не все же тугодумы и кретины, как в этом Саратове. Авось и поверят на слово. Я же верю с первого слова. Мне хватило двух катастроф, – вздрогнула и поежилась Елена от этих воспоминаний. – У меня особенно от Саратовского телерепортажа чуть инфаркт или инсульт не случился. Хорошо хоть Ольге пока про твои сновидения не говорила. И про твой этот внезапный дар провидца, – и уже в кровати добавила: – А здорово будет, если они найдут там бомбу или поймают террористов! Я обязательно тогда от этого "Меркурия" премиальные затребую. И не малую. Сам подумай, сколько всего материальных и людских ресурсов спасем, а? Немало попрошу. 14 этажей, говоришь? Ох, Антоша, в это же время там народу будет немереное. Да еще и само руководство по кабинетам как раз после обеда сидеть будет. Так что, пока они отходить от шока и прочих нервных расстройств будут, я и намекну о вознаграждении.

– Хи-хи-хи! – хихикнул Антон, неожиданно для себя мгновенно засыпая, уже проваливаясь в свои обычные бестолковые и беспорядочные сновидения с сумбурными и сюрреалистическими картинками.

– И никаких хи-хи-хи! – возразила Лена и с той же легкостью и скоростью полетела следом за мужем, только уже в свои сказочные сны.

Странно даже, засыпая, думала она. После таких нервных встрясок и передряг казалось, что прежде чем уснуть, придется немало покрутиться, уговаривая свой расстроенный организм на сон.

Вадим даже растерялся и немного разволновался, увидев, как в его слегка приоткрытую дверь заглянули сразу обе физиономии супружеской четы Угловых. Он и сам слегка начал подзабывать эти недавние разговоры об открывшихся внезапно и негаданно пророческих талантов у Антона. Ну, случилось даже не один раз, а два совпадения, а потом затихло. И вот после проведения получасовой пятиминутки, когда он уже всех своих подчиненных озадачил и распустил, в дверь некто неуверенно и очень скромно постучал, словно провинившийся подчиненный просится на разборку.

– Да, входите! – громко и уверенно крикнул Вадим, слегка лишь удивившись, что секретарша не соизволила предупредить о посетителях. Значит, в доску свой. Поскольку для сослуживцев в случаях явки по служебным делам действовало правило беспрепятственного проникновения в кабинет к начальнику. Да только лишь с разницей, что свои сначала заходят, а уж потом соизволят постучать и спросить разрешение на вход. А здесь чувствовалась неуверенность.

– А мы, Вадим, уже вошли, – слегка виновато, что посмели оторвать такого большого начальника от важных дел со своими бреднями, произнесли, чуть ли не хором супруги. Это у них дома за их столом Вадим свой в доску. А здесь местная обстановка и его окружение возвышает его, как большого начальника над всем остальным народом. И даже над друзьями, хоть и самыми близким.

– А-а! Антон, Лена, смелей вваливайтесь, чего у порога топчитесь, словно просители к барину пришли! – уже обрадовано воскликнул Вадим, вставая друзьям навстречу и предлагая мягкие кресла для доверительной беседы. – И каким же ветром вас забросило ко мне, какие возникли проблемы и дела? – и вдруг его словно током прошибло догадкой. – Неужели опять оно, а? Неужели сбылись наши предположения, и этот сон снова проперся среди ночи к Антону? Ну, вы ребята, и даете! Черт бы вас побрал! Ну, чего топчетесь и мнетесь, валяй, выкладывай все подряд!

– Ага, – слегка глупым тоном и с соответствующим выражением лица проговорил Антон, – Угораздило, Вадим. Вот сегодня ночью оно и приснилось. Так сказать, опять привиделось, как и в прошлые разы с соответствующими атрибутами. И вновь с такой ясностью и четкостью, что так и хотелось прямо посреди ночи примчаться к тебе. Еле ума и сил хватило на обуздание собственной прыти. А то так и вломились бы в твою хату, пугая всяким ужастиками и катастрофами.

– Ребятки, а время терпит? Как бы ни припоздниться! Вы уж наплюйте на всякие там приличия и такты, а ломитесь в любое время дня и ночи, – взволнованный предполагаемой катастрофой, просил Вадим. – Ты, если что, Антон, ни о каких скромностях не думай, если под угрозой жизни людей. Я сам, вы мне это уж позвольте, буду решать, что важно, а что и потерпит.

– Да нет, Вадим, еще как терпит. Даже с избытком, – вмешалась в мужской разговор Елена. – Мы и сами рисковать не стали бы. Нам вполне с избытком хватило этих двух стихийных бедствий.

– Ну, дети мои, – Вадим достал из бара бутылку коньяка. Разлил по бокалам и положил на стол три целых лимона. – Я вас внимательно слушаю. Говорите все подряд, а уж зерна от плевел очищать будем потом.

– Мужики, – попыталась вмешаться в утреннюю пьянку Елена. – Может, на вечер перенесем! А там уже или за удачу, или за позор напьемся до поросячьего визга. А то с утра даже как-то неприлично.

– Лена, – успокоил женщину Вадим. – Мы на вечер водки наберем. И закуски приличной. А утренний коньяк, как глоток кофе. Лишь бодрит и в мозгах осветление производит. И к тому же располагает к откровению, развязывая язык и освежая память. Плюс смелости добавляет. Ведь сейчас мне придется ваш бред по инстанциям передавать. Ох, господа хорошие, не построю я ладно и складно предложения, пока не пропущу стопочку. Да и на вас без сочувствия смотреть сложно.

– А лимон как? Кусать или грызть, как яблоко? – уже согласилась со всеми вескими доводами Лена, но решила взять весь этот питный процесс в свои руки под женское управление, чтобы не допустить самотека. Ей и самой хотелось бы слегка взбодриться, чтобы почувствовать какую-то раскованность. Сон сном, но после пробуждения к ней вернулся мандраж и сомнения.

– Я его тебе зубами почищу, – предложил Антон, поднимая скорее бокалы, чтобы опять кто-нибудь не отвлек от процесса взбадривания и приведения организма в состояние оптимизма и веры в удачу. – Выпьем за успех в нашем пророчестве, за удачу в начинаниях и за то, чтобы избежать позора. А то шум поднимем, а эти уроды, я имею в виду террористов, испугаются и отменят взрыв. И тогда кроме нас никто не поймет того подвига, что мы совершили во имя спасения.

Антон влил в горло одним залпом весь коньяк из своего бокала и откусил от лимона кусок, предлагая от своего намеченного цитруса закусить жене. Выпили и посидели несколько секунд, молча. Потом Антон тяжело выдохнул, словно приготовился к трудному восхождению на крутую гору, и приступил к изложению подробностей ночного видения, разумеется, исключая из повествования первую половину своего сна. Абсолютно ненужная информация в их деле. Она лишь маленький звонок, что вторая половина является пророчеством, и Антон по этому показу должен насторожиться и быть предельно бдительным. Вот таким Макаром задумал провидец предупреждать Антона о готовящейся катастрофе. Спорить с ним Антон не желал.

Он красноречиво обрисовал это зеркальное здание, светящееся табло и цифры на нем, означающие точную дату и время взрыва. Сегодня в 14.40. Имя красивого здания "Меркурий". А сам смысл, как только не название планеты, Антон не разобрал. Хоть и большие буквы были на доске у входа в здание, но Антон находился на противоположной стороне улицы возле ларька "Табакерка", а потому определить функциональные особенности его он определить не мог. Но сам ларек тоже является хорошим ориентиром. И остановка, и ларек – полный набор точных ориентиров.

– Вот за два этих ориентира головой ручаюсь, – уверенно постучал себя кулаком в грудь Антон. – Плюс "Меркурий". Я могу, если что, и более подробный адрес указать, но не думаю, что там таких зданий, да еще с таким именем, полно. Так что, это будут очень точные ориентиры. Но в те далекие годы, когда мне пришлось побывать в этом самом месте, так там даже ничего подобного не было. Ясно ведь, что современное и построено совсем недавно. Много блеска и красоты.

– Я тоже так думаю, – согласился Вадим и с опаской покосился на телефон, из которого ему сейчас придется предупреждать далекий Азимовск о грядущей катастрофе. До сих пор, пока он лишь только слушал друзей, то на душе было спокойно и максимально уверенно. И казалось вполне реальным и доступным вот сейчас он соединится с начальником местного МЧС, все там внимательно выслушают его эти подробности, и закрутится машина по спасению и принятию адекватных мер. Но, когда Антон выложил свои измышления с подробным описанием всех аспектов, и наступило время действий уже для Вадима, то легкий мандраж без спроса и весьма нагло прокрался в его организм. Ему неожиданно самому стало нелепо представлять, какими такими убедительными словами он будет передавать по телефону взрослому человеку, наделенному большой властью и полномочиями, этот бред про пророческий сон.

Прав был в случае с Саратовским аэропортом, что проще и легче можно было взвалить всю ответственность на анонима, позвонившего почему-то на телефон начальника МЧС города Вилежин. Однако он уже засветил в самой Москве этого Антона со своими сновидениями. А потом и сам факт звонка казался бы нелепым. Почему же доброжелатель звонит за столько верст от самого акта? Да и любой обычный гражданин, скорее всего, позвонит в милицию. Откуда же простому человеку телефон начальника МЧС знать? А тут в этой ситуации, когда промедление просто недопустимо, придется объяснять не только про угрозу, но еще и про источник. Звонить через Москву слишком рискованно. Могут промедлить, посуетиться и дело загубить. Легче конечно сейчас уже только потому, что сверху прикрыть могут, если уж сильно упертый Азимовский начальник окажется. Так что, говорить нужно будет внятно, чтобы уверенность у абонента возникла с первых слов, и у собеседника не было сомнений во здравии ума Вадима.

Эти свои переживания и волнения Вадим не показывал своим друзьям, которые в данную минуту полностью были уверены в него, и что тот скандальный Саратов не повториться. Он просто наполнил еще раз бокалы янтарной жидкостью, без тоста и пожеланий проглотил этот эликсир смелости и взял в руки телефонную трубку. Длинные гудки, как зачаровывающая музыка, парализовала друзей. Они боялись шевелиться и громко дышать, чтобы лишним шумом не спугнуть эту мелодию. Было томительное ожидание и неизвестность, когда же наконец-то тот, кому предназначался этот звонок, появится в своем кабинете и возьмет свою телефонную трубку так надрывно звенящую и требующую незамедлительного внимания. Одновременно в душе затаился страх и сомнения, словно кто-то внутри не желал, чтобы мелодия гудков ожидание прерывалась.

– Полковник Вихров слушает, – как выстрелом прогремел на весь кабинет баритон некоего неизвестного из далекого Азимовска.

– Это полковник Сидоренко вас беспокоит, – ответил Вадим, подмигивая друзьям, чтобы те не волновались и теперь полностью положились на него. – МЧС города Вилежин. Зовут Вадим Алексеевич. Вполне допускаю для упрощения беседы просто Вадим. Думаю, что так лучше поймем друг друга.

– Ну а меня Дмитрий Сергеевич. Значит и меня можно просто Дмитрием назвать. Так о чем, Вадим, говорить будем? Какая спешка позвала меня за тысячу верст? Так понимаю, что не обычная товарищеская беседа. Да еще в такую рань.

– Я тоже так думаю, – слегка замялся Вадим, но быстро взял себя в руки и ринулся в атаку. – Дмитрий, только обещай выслушать до конца, даже если возникнут сомнения в трезвости и адекватности разума собеседника. Честное пионерское, но мы звоним не из психушки, хотя такие мысли и могут возникнуть вполне на законных основаниях. Сужу сам по себе. Я бы на твоем месте поступил аналогично. Потому и предупреждаю тебя столь длинной тирадой.

– Настолько серьезны и опасны дела в твоем Вилежине? – с легкой иронией в голосе, но с полной готовностью выслушать собеседника до конца и понять его на столько, на сколько хватит разума, спросил полковник Вихров. – Смелей, Вадим. Сам же понимаешь, что в нашей работе могут вполне вероятно возникнуть любые, даже сверхфантастические ситуации. Но они такими лишь кажутся до их разрешения. Вполне допускаю, что и у тебя сейчас она аналогичная. А как только доберемся до сути, так сразу станет понятной и простой. Говори, вдвоем, авось, быстрей разберемся, чего уж теперь мяться, как девица.

– Д а тут больше не со мной проблемы, как с моим лучшим другом. Настолько близким, что вполне могу доверять на все сто процентов. Даже одного процента не могу сбросить со счетов. Начну с подрыва поезда под Холмогорском, о котором, надеюсь, ты слыхал. Так вот, мои друзья знали про этот теракт за много часов до его события. Понимаешь, еще ничего не случилось, а они уже все представляли.

– Не понял! – уже стальным и властным голосом спросил, а даже больше констатировал и осудил Дмитрий. – Знали и не доложили? И именно тебе, хотя ты утверждаешь, что друзья настолько близкие, которым ты готов доверять, как самому себе? Вот теперь, пожалуйста, немного более подробней и конкретней.

– Да в том-то и дело, Дмитрий, что вся эта картинка просто приснилась моему другу за несколько часов до самого события. Он и сам не догадался срочно примчаться ко мне со своим бредовым сном.

– Как это приснилось? – уже удивленно и слегка растерянно спросил Дмитрий. Сталь в голосе исчезла. – Вот так просто до самого события взяла и приснилась, я так понял? А может все-таки после взрыва, когда по телевизору показали? Сам знаешь этих провидцев, что утверждают свои предсказания, как после драки кулаками. Я бы так однозначно не очень-то доверялся.

– Да нет, Дима, все намного серьезней и пострашней, – уже окончательно осмелел и вошел в свою роль Вадим. – Он не утаил свой сон, а сразу же поутру рассказал своей жене. А уж потом после обеда, когда увидали все это по телевизору, вот тогда сразу и поняли так маленький фактик своего провидения.

И Вадим рассказал Дмитрию первый сон Антона со всеми подробностями и последствиями. А потом добавил, как и с какой целью друзья проинформировали его самого, чтобы потом уже начальник МЧС воспринимал эти пророчества намного серьезней и вполне адекватно.

– То есть ты хочешь мне сейчас сказать, – все еще недоверчивым и ироничным голосом говорил Дмитрий, – что твой друг Антон может видеть пророческие сны? Это мне интересно слушать, но в чем здесь соль

– Соль? – как-то глуповато хихикнул Вадим. – А сейчас я тебе посолю. Вот после сказок о пророчестве они ко мне прибежали с очередным предупреждением. И это был Московский рейс из Саратова. Уж эту сказку, надеюсь, ты прослушал со всеми комментариями. Мне даже повторять не обязательно.

– Скандал был грандиозным. Погоди! – вдруг уже совсем серьезно и с долей опаски, но совершенно без сомнений воскликнул Дмитрий. – Так это твой ясновидящий предупредил об этой катастрофе? Твою мать! Вот теперь мне хочется очень внимательно и подробно выслушать твою информацию. Как мне сейчас кажется, так ты звонишь чужому дяде не из-за отсутствия собеседника и совсем не от скуки. Неужели опять приснился аэропорт, да только про наш Азимовск?

– Почти угадал, Дима, почти. Да, говорю именно про твой родной Азимовск. Если первый их сон я и слушал с сомнениями, то уже после Саратовской авиакатастрофы у меня и доли сомнений не осталось. Они здесь оба сидят у меня со своими очередными сновидениями и рассказывают очередной бредовый сон. Да, очень нереально, но весьма нежелательно повторять новую катастрофу. А вдруг опять? Пойми, Дмитрий, сон он и есть сон, но это если бы они не сбывались. И здесь мне Антон рассказывает кошмар гораздо ужасней и страшней двух предыдущих.

– Черт побери тебя, Вадим, да рассказывай ты скорее, если уж такой ужас снится твоему другу. Может нужно поторопиться, а ты мне все вокруг да около. Да уж после Саратова любой с радостью скорее поверит, чем оказаться в той ситуации, что эти придурки, проигнорировавшие предупреждение.

Антон и Лена слышали весь этот диалог, поскольку Вадим включил выход звука на телефоне, чтобы друзья на равных так же принимали участие в беседе. Поэтому Антон постучал пальцем по плечу Вадима и мимикой показал, что хотел бы сам объяснить Дмитрию подробности своего предвидения.

– Да, вот тебе сейчас сам виновник беспокойства и перескажет сюжет триллера. А ты уж тогда сам и принимай соответствующее решение. Можешь отнестись и с недоверием, но проверить вероятность допустимости данного события уж теперь просто обязан. Передаю ему трубку. Он постарше нас с тобой, мне так кажется, но разумно и трезво мыслит. Туфты не порол бы, если бы хоть на граммульку засомневался.

– Алло, Дмитрий, привет, это Антон говорит. Как раз тот тип, которому внезапно стали сниться эти кошмары. Я их природу не знаю, да и не пытаюсь как-то расшифровать, а вот передавать по инстанциям обязан.

– Привет, Антон. Я так думаю, что можно и на "ты". Все правильно, как говорится. Уж лучше перебдеть, чем потом оправдываться.

– Да, ты прав, и потому очень прошу прислушаться. У меня после Саратова весь запас валидола закончился. Не хотелось бы повторять.

– Ты постарайся без волнений и сомнений. Оснований не доверять полковнику Сидоренко, у меня нет.

– Хорошо, приступаю. Я, Дмитрий, последний раз в Азимовске был кошмарно давно. Хотя и прожил в Холмогорске все детство и юность. И, пока были живы родители, бывал на Родине почти ежегодно. Но вот про Азимовск почти не вспоминали. То есть, если по правде, так нас просто не тянуло туда. Я к чему такое длинное вступление вставил в свое повествование. Да для пущей убедительности. Хочу, чтобы ты сейчас рассеял или подтвердил мои сомнения. Напротив центрального парка с южной стороны есть такая улица, название которой не помню, но недалеко от кинотеатра "Бригантина", если таковой еще сохранился, хотя во сне его не видел…

– Сохранился, – подтвердил Дмитрий. – И эту улицу представляю. Там по ней пятый автобус ходит. Можешь продолжать.

– Это уже хорошо. Так прямо напротив центрального входа видел я большое и очень красивое четырнадцатиэтажное зеркальное здание. Не знаю, что и кого оно из себя собой представляет, но над входом световое табло с часами, температурой наружного воздуха и датой. И огромными буквами из ламп "Меркурий".

– Да, есть такое, все пока с точностью до миллиметра. Его всего пять лет назад построили. Бизнес центр. Ты хочешь сказать, что не мог его нигде и никогда увидеть, как только не в своем сне?

– Да, только во сне, поскольку даже представление не имел о его существовании. Вряд ли Азимовск показывали по телевизору, – Антон слегка разволновался от таких совпадений и попросил жестом пару глотков воды. Но Вадим понял по-своему и налил в его бокал коньяка. Антон залпом выпил, даже не удивившись несоответствию желания с реальностью. – Так что, видеть его я не мог раньше ну никак. Ни наяву, ни по телевизору. Обязательно такое красивое здание отразилось бы в памяти хотя бы только по тому, что все-таки не в чужом городе. Если честно, то из своего Вилежина о своей Родине я из средств массовой информации не слыхал и не видал. Видать, особого интереса она у телевизионщиков не вызывает. А стало быть, мне приснилось то, что есть на самом деле, но о котором я даже не догадывался. И это означает лишь одно: мне приснилось пророчество.

– И что? – нетерпеливо спросил Дмитрий, которого пока еще эта информация не особо волновала.

– Ровно в 14.40 вашего времени, как указано, было на световом табло, это здание будет взорвано. И взрыв будет такой силы, что все его зеркала рассыплются в прах на мелкие осколки. Вот такой факт я и увидал во сне. А теперь еще больше уверился в том, что так именно и случится, если ты мне не поверишь и не воспрепятствуешь. Или хотя бы людей эвакуируй, чтобы потом самому на валидол не подсесть. Алло, ты меня слышишь, Дмитрий, ты куда пропал?

– Здесь я, никуда не пропадал, просто перевариваю сообщение, – осипшим голосом прошептал полковник Вихров.

Антон хорошо понимал состояние Дмитрия, но он не мог видеть, как сильно побледнел Вихров, хватаясь рукой за сердце, хотя до этой секунды никаких претензий к этому органу не имел.

– Наташа, там же Наташа, – тихо шептал он уже самому себе. – Нужно срочно звонить и под любым предлогом убрать ее подальше от этого смертельного объекта. Любыми способами и любыми методами. Она не должна там оставаться ни единой секунды. Пусть это будет фикцией, но ее там не должно быть.

Да что он такое думает, черт побери! Меры нужно принимать срочные и незамедлительные. За эти часы он, разумеется, сумеет отыскать заряд или бомбу, чего там эти подонки заложили. Чтобы в прах разнести такое здание, нужно не один и не десять килограмм. Но в первую очередь срочно эвакуировать людей. Вот только под каким предлогом, чтобы потом отчитаться грамотно перед начальством. Про этот звонок лучше промолчать, хотя после Саратова и они поймут. Но меры примет незамедлительные. Можно было бы свалить и на анонимный звонок, но ведь все входящие записываются на магнитофон. Да черт с ним, с этим магнитофоном. Не станет Сидоренко повторять этот бред после той памятной катастрофы в Саратовском аэропорту. Вот только он в первую очередь отправит Наташку домой. Здесь ему наплевать на все условности и служебные риски. Дочерью Дмитрий рисковать не станет, ни под каким предлогом.

– Алло, Дмитрий, ты там, в порядке? – трубку взял Вадим, взволнованный длительным молчанием абонента.

– Уже отошел, все хорошо. Только уж больно кошмарную информацию вы передаете мне. Там же сотни людей. Да, Вадим, в любом случае я начинаю немедленную эвакуацию людей.

– Дмитрий, я, может быть, буду не совсем точен, – перехватил телефонную трубку Антон. – Хотя вряд ли. Уж очень точно запечатлелась картинка. Да еще показалась она мне в замедленной съемке. Словом, как в кино. Рядом с выходом из парка как раз напротив "Меркурия" остановка автобуса с ларьком "Табакерка". Вот я как раз в своем сне стоял рядом и любовался этим зеркальным творением. Еще этажи пересчитывал. Я к чему это. В общем, мне запечатлелся эпицентр взрыва. Ну, повторюсь, весь процесс происходил в замедленном показе. Так я его запечатлел на третьем этаже справа налево в третьем отсеке с левого края. Может, это тебе поможет в поиске бомбы. Это все без ошибок. Я уже по тем двум снам запомнил, что пророчество точное в деталях.

– Хорошо, я тебя понял. Передай телефон Вадиму. Вадим, я еду в этот центр. Пока возьму одного помощника, и проверим версию с эпицентром. Будьте с Антоном на связи. Возможно, возникнут вопросы с уточнением. Ну, сам понимаешь, раз уж он так внимательно смотрит свои сны. Хотелось бы, чтобы все оказалось сонным бредом, но уж очень вы серьезные люди, чтобы вам не доверять. Но по инстанциям передавать пока воздержусь. Найду эту бомбу или нет, но эвакуацию начинаю немедленно. А там уже о последствиях думать будем вместе.

– Дмитрий, мы уже пенсионеры, так что, как говорится, терять особенно нечего. Но, сам пойми, нельзя после Саратова проигнорировать. Вторая проверка на вшивость была бы слишком жестокой, – попытался подбодрить Дмитрия Вадим. – Будем все вместе оправдываться. Но так же не бывает, чтобы этот пророк после всех бедствий вдруг шутить вздумал. И ощущения сна очень естественны и аналогичны с первыми. Я бы даже их снами не называл. Нечто мистическое и натуральное.

– Я вас не осуждаю и не обвиняю. Вы поступили правильно, что позвонили, – хмыкнул в трубку Дмитрий. – Да, слишком все фантастично и нереально. Гораздо реалистичней был бы ваш анонимный звонок с угрозой минирования. Тогда и действовать можно было бы привычней. Хоть анонимщикам и веры меньше, да как-то понятней. Хорошо, на сегодня не прощаюсь. Забейте себе мой номер мобильного. Будем поддерживать связь постоянно. А вдруг и сами чего вспомните.

Дмитрий продиктовал номер своего мобильного телефона и положил трубку. Дрожь в руках ощутимо усилилась. Ситуация под контролем. Да и ничего сверхнового и непривычного не случилось. Но там пока находится Наташка – его единственная и сама любимая женщина в мире. Его дочурка. Дмитрий срочно по мобильному набрал номер дочери взволнованно вслушивался в длинные гудки.

– Да, папа, случилось-то чего, что ты решился позвонить в рабочее время? – услышал он веселый голосок своего любимого чада. – Погоди, Милка, потом, нам сейчас деда звонит, не отвлекай меня.

– Наташа, Мила с тобой, что ли? Но почему? – спросил дрожащим паническим голосом Дмитрий, вытирая обильно выступивший на лбу пот. – Что такое случилось, почему ты дочь взяла с собой на работу?

Вот теперь Дмитрия охватила настоящая паника. И уже в эту минуту у него даже мысли не могло возникнуть с сомнениями по поводу информации из Вилежина. Там в этом здание по воле злого рока оказались сразу две его девочки, потерю которых он не мог никак допустить.

– Папа, да ничего страшного не случилось. Просто в садике опять карантин дней на несколько. И главное, сказали мне уже в самом садике, когда деть ребенка некуда. Вот и пришлось с собой на работу взять. Хорошо хоть начальник сегодня уехал по делам, а то косился бы косо. И до бабы Маши никак дозвониться не могу. Опять пошла, поди, на рынок, а телефон дома оставила.

– Наталка, – как можно спокойней, чтобы не вызывать никаких подозрений, попросил Дмитрий. – Выведи Милку к входным воротам парка, и дожидайтесь меня. Где-то минут через десять я подъеду.

– Папа, а у тебя точно все в порядке? Не нравится мне твоя просьба, непохожая на тебя. Ну-ка признавайся, чего на самом деле случилось! С враньем у тебя всегда были проблемы, папочка.

– В порядке, все в порядке, просто приеду и все. Собирайтесь и выходите, я уже выезжаю. Там на месте и расскажу, а пока поторопитесь. А то начальник твой вернется и устроим вам нагоняй.

– Бегу, бегу. Только не начальника я боюсь, а уж сильно заинтриговал ты нас своими загадками, – хохотнула в трубку дочь.

Убрать, убрать подальше от этого страшного места, а потом уже можно разбираться со спокойствием на сердце. Так лихорадочно думал полковник Вихров, быстро складывая все бумаги в сейф и запирая на ключ свой кабинет. Его трясло всего внутри, но он старался не показывать своего состояния подчиненным. Не стал и сообщать о полученной информации. Пока для обычной проверки версии Антона по поводу расположения взрывного устройства он решил с собой взять специалиста по взрывным устройствам капитана Лебедева. Уже потом после обыска указанного кабинета будут действовать по обстановке. Но в любой случае эвакуация неизбежна. Если в указанном месте ничего подобного не окажется, то тогда они будут действовать по инструкции с полной эвакуацией в безопасное место персонала и обыском всего здания. Только в 14.40 придется покинуть здание и взрывникам, чтобы и их обезопасить тоже.