Текст книги "Ангел-пророк"

Автор книги: Вольдемар Грилелави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– А ты, девонька, самая догадливая из всех здесь собравшихся, – уже совсем весело хохотнул Василий. – Смотри, но только на всякий случай отойди подальше, чтобы каким осколком не зацепило.

– Ой, мальчики, как все интересно! – радостно воскликнула Валентина, подпрыгивая в веселом танце на месте. – Я скоренько понеслась, а то еще боюсь, что не успею занять безопасное место для просмотра. Вдруг оно рванет, а еще по ступенькам несусь, или, не дай бог, в лифте застряну. Нет, три этажа и без лифта пробегу. Еще свет отключат и совсем забудут про меня.

– Можешь не спешить. Времени, если часы показывают правильно, даже собраться успеешь, чтобы ничего не забыть. Но лучше хоть и без спешки, но улепетывай домой. Так спокойней. Очень надеюсь, что завтра на работу будет куда вернуться. Лично мне так очень хочется, – как-то по-отечески проговорил Дмитрий, провожая эту смешную женщину до входной двери.

И все же кто-то успел проболтаться про бомбу в кабинете логистов. Не сумели женские уста удержать такую новость за зубками, и большое многоэтажное здание, вмиг оповещенное и растревоженное, зашумело и зашевелилось, словно улей, в котором пошуровали палкой. Но, однако, чувствовалось, что народ в таком престижном доме работает интеллигентный и образованный. Большой паники и суеты не наблюдалось. Даже, сбегая по ступенькам, многие шутили и смеялись по поводу внезапного и незапланированного отгула-прогула. Интересовались и оплатой за пропущенный рабочий день.

Дмитрий в ожидании саперов позвонил по забитому в мобильник телефону начальнику МЧС Вилежина Сидоренко. Ответили мгновенно, словно на том конце нетерпеливо поджидали этого звонку:

– Ну? – вместо "алло" спросил Вадим и затаил дыхание, тревожно поглядывая на друзей, ожидая ответа подтверждения их информации. Очень не хотелось, чтобы оттуда прозвучала ирония.

– Есть, мужики, еще даже как есть. И очень большой мощности. Постарался юный мститель на славу. Спасибо тебе, Антон. И искать не пришлось. Именно в том месте, где ты и указал. И время 14.40. Вот черт! – добавил еще несколько нелитературных восклицаний, но вдруг смутился, подозревая, что там могут услышать и женщины. – Ну и сны же снятся в вашем Вилежине, что от таких и свихнуться недолго. Жаль, что про авиакатастрофу не поверили. Да и как тут верить-то, когда и в самом деле больше на мистику похоже. Антон рядом, он слышит?

– Рядом, рядом! – крикнул Антон в трубку. – И не только рядом, но и все слышу. Это просто здорово, что нашли так быстро. Теперь и люди, и этот красавец "Меркурий" уцелеет. Но ты постоянно поддерживай с нами связь. И не только ради любопытства. А вдруг сложности возникнут, или вспомню, какие детали. А уж сразу по завершению, так тут сам бог велел нас проинформировать. Мы здесь сидим на стрелке и коньячок попиваем. Потом уже выпьем вместе по телефону.

– Счастливые, – позавидовал Дмитрий. – Самому охота прямо сейчас стакан хватануть. Тут и так все на нервах. Ты сам, Антон, если чего вспомнишь, так сразу звони. Я телефон держу наготове. Ты даже если посчитаешь свою информацию полной ерундой, бредом ночи, то все равно звони, а мы сами будем уже ее обрабатывать. А уж потом по окончанию все расскажу с максимальными подробностями. Ну, пока. Тут, как раз, мои саперы подъехали. Успеха вам. Точнее, всем нам!

– К черту! – совсем не к месту прокричал в ответ Вадим, а потом, когда услыхал щелчок отключения телефона, расхохотался. – Нас всех надо был посылать к черту. Нам всем успеха пожелали, вот туда и пойдем. А получилось как классно, а! И нашли быстро в том месте, что ты указал, и мы в дураках не оказались. Даже, наоборот, в шоколаде. Нет, я считаю, что за такую полезную информацию приличную премию попросить можно. Не дом престарелых или какой-нибудь собесовский закуток, а бизнес центр спасли. Как само здание, так и такую прорву народа. Там все вокруг у них богато. Вот за это спасение и просите столько, чтобы чуток хотя бы на своей пенсии пожить в радости и в изобилии, а не дожидаться своего числа в собесе. Обязаны.

– У меня и так приличная пенсия, – хмуро ответил Антон, напряженно потеря виски, словно хотел их вдавить внутрь черепной коробки. Что-то ему очень не нравилось во всей этой операции, а конкретизировать мозги не желали. Зря, наверное, они уже начали праздновать победу.

– Голова разболелась, что ли? – посочувствовал Вадим, пододвигая к нему стакан, чуть менее чем на треть наполненный коньяком. – Ты хлебни, оно и пройдет. Сразу отпустит. Конечно, напряжение мы пережили колоссальное. Ведь во всех случаях, как при нашей удачи, так и при ошибке, мысли все равно витали сумбурные. А ведь как ты точно место указал, а? Это их спасло и облегчило им работу.

– Нет, голова в порядке, вроде, как бы и хорошо и сумбурно, словно некий червяк забрался под шкуру и свербит.

– А вид такой, словно раскалывается она у тебя на куски. Ты все равно выпей, оно и полегчает.

– Не то, совсем не то меня тревожит, – неожиданно испуганно прошептал Антон. – Если сон пророческий, так не может в нем быть лишнего ничего, даже запятой. И не зря вдалбливались эти слова, ох, не зря, со смыслом каким-то, да понять не могу. Вот вы сами поразмышляйте: как будто абсолютно ни к чему, а этак настойчиво прокричало с повторением и с неким нажимом. Ведь не для приправы всего того увиденного кошмара и для прелести сновидения?

– Ну, и что это за такие слова, что весь прямо какой-то перенапрягся, словно перепуганный и растерянный? Говори уже.

– А почему мне ничего не рассказал сразу? – возмутилась Лена и пристально, с требованием открытости и полноты информации, уставилась на мужа. – Кажется, договорились же, что не упускаем никаких мелочей. Хотя бы и белиберда несусветная. Вдруг в этой чуши основное зерно и упрятано? Вдруг самое главное как раз вот в таких мелочах? А ну-ка, вспоминай скорее!

– Чего вспоминать-то, если я ничего и не забывал. Просто и в самом деле, как ты говоришь, что сплошная белиберда. Вот потому при рассказе я ее и пропустил, – виновато оправдывался Антон, но коньяк отпил из бокала. – Я ведь уже почти проснулся. А мне оно словно в вдогонку, но уже из другой оперы, долдонит, да долдонит, словно упустили, а потом поспешили докричаться.

– Ну, не тяни ты так, как жвачку пережеванную, какие слова кричали тебе вдогонку просыпания? – торопила его Лена. – Там люди на пороховой бочке сидят, а он здесь, как красна девица, ломается. Если нечто эротическое, то, так уж и быть, пропущу мимо ушей, словно меня не касается. Заранее прощаю.

– Лягушка-ловушка! Лягушка-ловушка! Лягушка-ловушка! Точно так вот три или два раза и повторили, – скороговоркой проговорил Антон, чтобы долго его не пытали, в особенности жена. А то он долго, как мужественный партизан, скрывать секреты не умеет. Но про первую половину сна все равно рассказывать не хотелось. Пусть эти влюбленности останутся его личной тайной.

– Тьфу, ты! – сплюнула жена, в сердцах ругая мужа за расстройства по всяким пустяковым моментам сна. – И в самом деле, так самая настоящая чушь собачья. Это и в самом деле уже из другой оперы.

– Нет, нет, ребятки, лично мне так не кажется. Уж очень знакомо мне такое словосочетание, – неожиданно взволнованно вскрикнул Вадим, быстрыми движениями набирая телефон полковника Вихрова. – Во-первых, он просил обо всей ерунде докладывать, а во-вторых, я даже представляю эту лягушку.

– О чем нужно предупреждать Азимовск, Вадим? – удивленно воскликнула Елена, подозревая, что уже больше наливать не стоит. – Бред, он и есть бред. Сон-пророчество заканчивается, а там уже всякая муть может в мозги проникнуть. Не беспокоить же их из-за сказочной лягушки-квакушки.

– Ловушки, Лена, – поправил ее Антон.

– Не очень большая разница.

Но Вадим, чувствуя некую тревогу и предполагая, о чем могло быть предупреждение, продолжал набирать телефон Вихрова, который почему-то поначалу был занят, а потом недоступен. Или отключил? Нет, чушь, просто занят сильно, а ведь нужно было предупредить просто очень даже срочно. Ну, наконец-то в трубке долгожданно щелкнуло, и Вадим услыхал долгожданное:

– Я вас слушаю!

– Это опять я, – крикнул поспешно Вадим.

– Да понял я, – весело и беззаботно ответил Вихров. – Еще чего-нибудь приснилось в коньячном хмелю?

– Почти. Не приснилось, а вспомнилось. Вроде и чушь какая-то и непонятно все, но мне так кажется, что вам лучше временно прекратить разминирование и изучить обстановку внимательней, – встревоженным голосом отвечал на веселый смех Дмитрия Вадим. – Ты и сам сейчас предположишь именно то, о чем подумал я. Сам ведь просил о всякой ерунде докладывать.

– Не тяни резину, Вадим. Я давно понял, что люди вы серьезные, хоть и под коньячок говорите, но всегда по делу.

– Антон вспомнил, что перед самым просыпанием ему зачем-то настойчиво и нудно вдалбливались такие вот слова: "лягушка-ловушка". И так настойчиво, словно они и должны быть кульминационными и основными, словно намекают, что все равно вы с судьбой не справитесь. Не хватит ума понять. У тебя никаких ассоциаций не возникают по поводу этих словосочетаний?

– Пока нет, – Дмитрий задумался и на пару секунд примолк, пытаясь понять значение этих слов. – А может так из памяти всплыло, вот и пришли они к нему в сон. На то он и сон. Хотя…

И вдруг холодным потом его охватил ужас.

– Серегин, прекратить разминирование, назад, быстрее все ко мне, – истерично внезапно закричал он на саперов. – И ни к чему не прикасаться!

– Случилось-то чего? – больше удивленно, чем напугано спросил полковника Серегин, выходя из кладовки, пожимая плечами и разводя руками, словно его ну совершенно понапрасну оторвали от важного и привычного дела.

– Да ничего пока не случилось, – глупо ответил Дмитрий, внезапно постыдившись своего страха и того факта, что он свой испуг показал подчиненным и так безобразно кричал команды. – Просто информатор вспомнил некую дополнительную деталь. Посчитал ее глупость, и потому умолчал сначала.

– И чего он такого вспомнил, что даже вас так прошибло, товарищ полковник? – участливо спросил Серегин.

– Два слова. Простые. Да словно из сказки. Но весьма судьбоносные, как мне показалось. Всего-то "лягушка-ловушка", но мне они нечто напоминают. А у тебя никаких ассоциаций не вызывают?

– Еще как вызывают, очень даже вызывают, что я отлично понял вашу панику. Только почему он о ней сразу не сказал? Или просто не знал, а потом только каким-то способом и до него оно дошло? Хотя, я ведь ничего не знаю о вашем информаторе, но еще бы пару минут, и мы все хором и дружно в унисон летели бы к небесам. Однако на куски разобранные. А она точна, эта информация о лягушке? Он именно так и сказал? – Серегин сам слегка побледнел, внезапно осознав смысл предупреждения и последствия, если бы это информатор все же упустил эти слова.

– Нет, Серегин, я не знаю, но, скорее всего, очень даже точная. Просто сам информатор лишь слышал эти слова, но не уверен в достоверности их. Мы принимаем такие, как они есть. Но оставить их без внимания не можем, – Дмитрий немного помялся, но потом решился, поскольку сейчас они вместе и совершенно равноценно подвергаются смертельной опасности. – Понимаешь, просто этот информатор сам ничего толком не знает. Ты только не смейся, но ему просто приснился кошмарный сон с этой вот нашей головной болью. Только уже с состоявшейся трагической катастрофой, как с взрывом и полным уничтожением здания с народом внутри. Я к тому, что в его сне уже произошел этот взрыв. А смеяться и верить мне пришлось по той лишь причине, что он уже один раз попробовал предупредить о своем предвидении. Да не поверили. И облажались до безобразия. Это я про авиакатастрофу под Саратовом.

– Ну, ни хрена себе припарка! – удивленно воскликнул Серегин, вспоминая байку про эту авиакатастрофу. – Так они, эти козлы вонючие, получили предупреждение и не прореагировали? Да я бы, да мы, да это же беспредел. Пусть шутник шутит, но все равно нужно как-то отреагировать. Тогда понятно, что она, эта лягушка обыкновенно уселась в его мозгах, а ее смысла он мог и не знать. Но ведь, товарищ полковник, действовать надо спешно. Время давит. Может, дождемся хозяина этой игрушки и жестко побеседуем с ним? За ним поехали уже?

– Поехали. Уже должны привезти. Тогда и разъяснит нам про эту лягушку. А без него рисковать пока не будем. Время терпит.

– Да я уже понял, что заряд трогать нельзя ни с места, ни вообще пошевелить. Знать бы местоположение и форму лягушки, так проще бы изъять было. Под ящиком она или под поддоном?

– Скажи, Серегин, а если все это барахло скотчем обмотать покрепче, да и вынести из здания скопом? По-моему, тогда и лягушка никакой опасности нам не представит? – спросил Дмитрий, в надежде, что это ускорит процесс изъятия опасного груза из здания. Что-то слабо он верил в помощь Семена Горелова.

– Можно, только стены этой кладовки придется полностью разворотить. И по коридорам тащить ее трудновато придется. Очень уж габаритная штуковина, на разворотах запросто можем застрять.

– Хорошо, начинаем ломать кладовку, – решительно и однозначно приказал полковник Вихров, вновь возвращаясь в состояние руководителя, ответственного и железного, как его всегда называли подчиненные за жесткое руководство в экстремальных ситуациях, когда возникали неадекватные ситуации. – А если этого минера не приведут, в чем почему-то я твердо уверен, то выносим всю куклу через окно. Срочно заказываю подъемник и подгоняю к зданию. С его помощью и снимем упаковку.

– А если в окно не пролезет? – высказал сомнения Серегин, прикидывая габариты куклы и размеры окна.

– Серегин, ты, как будто впервые учувствуешь в таких операциях. И не задавай лишних вопросов, сам решай. Выломаем столько, сколько потребуется. Не хватит, разворотим и стену, чтобы даже машина смогла заехать в этот кабинет, если нам потребуется для безопасности вогнать сюда автомобиль, – уже сердито и начальственно приказал Дмитрий, чтобы не вступать в полемику и не затягивать время.

И тут, словно в подтверждение его опасений, в кабинет вошли Лебедев и Суворов. Уже по их трагическим физиономиям он понял, что съездили к Горелову они впустую. Скорее всего, незадачливый влюбленный сбежал в неизвестном направлении. Теперь все решения придется принимать по информации Антона из Вилежина. Раз приснился ему лягушонок, то и не учитывать его нельзя.

– Чего кислые такие, словно лимон за щеку положили? – горько усмехнулся Вихров, заранее предугадывая ответ. – Сбежал герой-любовник от вас или упустили из-под носа, а теперь ищите оправдание?

– Не, Дмитрий Сергеевич, не упустили, – уверенно ответил за двоих Суворов. – Из окна, подлец, выпрыгнул. Одиннадцатый этаж. Так что, поговорить оказалось не с кем. В лепешку, то есть, реанимации не подлежит. Как почувствовал, скотина, что за ним пришли. Позвонили, сказали, что нужно по работе поговорить, обещал через минуту открыть, а сам с балкона, как из самолета без парашюта. До самой земли, свидетели показали, молча, летел. Без криков и восторгов. Понимал, что проиграл и испугался за содеянное. Вот и сиганул вниз камнем в свой прощальный полет.

– Хреново, – констатировал факт Дмитрий. – Но не смертельно. Я имею в виду для нас, а не для него. Серегин, ломайте кладовку и окно. А если не вписываемся в габариты, то и стену долбите. А ты Суворов, тащи-ка сюда весь скотч, что отыщем в кабинетах. Я не думаю, что нам придется срочно заказывать его. Уж чего-чего, а этого добра по всем кабинетам, я так думаю, мы соберем в достаточных количествах. Вася, – обратился он к своему помощнику. – Подгоняй подъемник – я его уже вызвал – к окну и будь готов к приему груза. Содержимое кладовки будем эвакуировать через окно.

– Случилось чего в наше отсутствие, Дмитрий Сергеевич? – удивленно спросил Василий. – А как же с разминированием? Зачем это нам понадобилось пеленать его и вытаскивать через окно?

– Успел капкан подложить, подлец этакий. Лягушку. Представляешь, Вася, к чему бы ты сейчас подъехал, если бы не успел этот Антон предупредить про лягушку! Вот кучу стекла с бетоном и встретил бы. О наших телах мог бы и не задумываться: вряд ли бы чего-либо из останков сохранилось бы. Да, и давай, Вася, подыскивай в парке место для подрыва. Такую игрушку с секретом я за город не отважусь везти. В любую секунду рванет так, что мало не покажется. И где эта тварь набрала столько дерьма?

– Так тогда лучшего места, чем котлован, и не найти. В южном углу парка задумали летний театр строить. Или клуб. Точно не вспомню. Я точно могу сказать, что котлован они вырыли приличный. Словно для нас и приготовили его. А мы поможем, – подсказал начальнику службы безопасности "Меркурия" Суворов.

– Вот тебе и карты в руки. Давай, приступай к подготовке этой ямы для подрыва куклы. Командуй. И оцепление, и безопасный подъезд к нему машины с грузом. Вперед, начинаем работу по новому плану.

Стены кладовки развалили быстро. Она была построена из гипсокартона и профилей. Аккуратно освободив опасный груз от излишних журналов и папок, скотчем перепеленали вместе с поддоном вместе с папками и книгами ящики с взрывчаткой и часовым механизмом. Не стали трогать те книги, что лежали на взрывчатке. А вдруг лягушка там! В это время уже со стороны улицы подошел подъемник, на платформе которого стоял сам Василий, руководивший подъемом его самого на уровень третьего этажа. Импровизированная кукла могла легко пройти в распахнутое окно, но для большего удобства и безопасности решили демонтировать и само окно, чтобы платформа подъемника полностью легла на образовавшийся проем.

Дмитрию так же пришлось потрудиться физически, хотя главный сапер и пытался выпроводить начальник в безопасное место. Но полковник жестко прервал эти попытки и аргументировал свое желание оказаться в центре события обыкновенным заявлением, что информатор может в любую минуту добавить к этой информации еще какую-нибудь задачку с неизвестными. И принимать решение придется мгновенно и незамедлительно. А как это сделать, если он будет далеко!

Однако ко всему прочему, кукла оказалась весьма тяжелой ношей. Тащили ее к окну всеми силами, что остались в кабинете. Далее переложили работу на технику и Василия, который принял упаковку и перегрузил ее на специальный автомобиль, специально подогнанный к этому времени к зданию.

– Подожди меня, крикнул главный сапер, и, спустившись вниз, забрался в кузов этой машины, чтобы самому лично контролировать состояние взрывчатки. – Вася, – сказал он заинтересовавшемуся такому пассажиру капитану. – Давай так условимся: я не успеваю даже рот открыть, но чтобы вы оба вылетели из этого автомобиля, как пуля из ствола твоего пистолета. Быстрей, чем ты даже думаешь. Понял?

– Да все понял я, не переживай, сам зачем забрался наверх, – возмутился Василий. – Сами справимся с Михаилом. Правда, ведь, Миша.

– Он разве может, чтобы без его присутствия такую сложную задачу исполняли, – хохотнул весело и беззаботно водитель.

– Нет, вот мне охота потом по вашим женам ходить и объяснять, какой вы героический поступок совершили. Заткнитесь, и сидите, – обиделся Василий за такое безразличие к его заботе об их жизни.

И только тогда, когда машина с опасным грузом скрылась глубоко в недрах парка, полковник Вихров почувствовал себя полностью измочаленным и обессилившим. Коленки сами сгибались и требовали расслабления и отдыха. Дмитрий упал в одно из свободных кресел и закрыл глаза. Вывел его из забытья взрыв именно в том месте парка, где он и должен был прозвучать, где находился котлован – будущее творение культуры. Вот и все, выполнена очередная работа. Исполнение качественное и без изъяна. Только как теперь перед высшим начальством отчитаться, как им объяснять о наличие за тысячу верст некоего Антона, которому внезапно стали сниться такие пророческие сны. Да сны пусть снятся, он не против них. Лишь бы научиться, с первого раза верить в них, чтобы не повторить Саратовской катастрофы. И суметь при всем этом, что ты не самостоятельно вот так придумал об этой опасности, а тебе позвонили. Да ладно, куда им деваться-то, после того авиарейса с падением за полосой?

Однако такая мысль недолго зудела в мозгах. На смену ей спешила эйфория и огромное счастье, что он успел благодаря этому Антону кроме всего прочего еще и спасти свою дочь Наталку и внучку Милку, по воле злого рока именно в этот день по причине какого-то карантина оказаться в эпицентре события. Даже в мысли допускать не хотелось такой ужасной трагедии, что с помощью какой-то мистики удалось избежать. Вот и не верь после всего этого колдунам всяким.

– Дима, – за плечо тряс его Василий, вызволяя из плена тяжелых мыслей и предположений. – С тобой все в порядке? По правде говоря, так о порядке и говорить не хочется. У самого начался такой отходняк, как после крупной пьянки. Только без тошнотиков в желудке. Лишь сердце молотит, как кувалда по железу. Того и гляди, выпрыгнет наружу. Может чего принести грамм так этак по двести пятьдесят?

– Принеси, Вася, не помешает, – согласился Дмитрий, уже позволяя в таком состояние и на панибратство с обращением на "ты". – А я пока позвоню в Вилежин Антону. Они там тоже с нетерпением ждут нашего отчета. Алло, Вадим, – прокричал неестественно громко Дмитрий в трубку, словно боялся, что его там далеко могут не услыхать. Но потом сам постыдился этой расслабленного состояния и скоренько взял себя в руки, переходя на тихий и спокойный тон. – Антону большое спасибо. Все прошло больше, чем успешно. Как вовремя он про лягушку вспомнил. Не пришлось бы мне благодарить его. Я так думаю, что вопросов и к нему, и к тебе еще много возникнет у большого начальства. Но он переживет после такой удачи. А главное – не забыть про премиальные намекнуть. Что говорить обо мне, так я лично у него в неоплатном долгу. Дочь с внучкой находились там внутри. Я и думать боюсь на эту тему. Так что, уж от меня ему благодарностей будет с избытком. И никаких отговорок. Примет, как миленький.

– Намек принимаем! – крикнули в трубку Антон и Лена вместе хором. – Уж теперь от этого "Меркурия" потребуем полного расчета. А за тебя мы страшно рады. И в качестве твоей оплаты хватит того, что пригласишь в гости. Нам давно уже хотелось навестить родные края, сходить на могилы родных. Вот и повод подыскался. Так что, Дмитрий, ожидай нас в гости.

– Так я даже больше, чем рад буду! – воскликнул в ответ Дмитрий. – Мы вас всей семьей встречать и благодарить будем.

Антон радовался, как мальчишка, победивший в нелегкой схватке сильнейшего противника, в победе над которым у него даже шансов не было. Хотелось от счастья прыгать, плясать и ходить на голове, но солидный возраст немного сдерживал порывы. Хотя стесняться особо было некого. Рядом свои и такие сумасшедшие от эйфории и выпитого коньяка. Но они просто поздравляли друг друга, радовались за удачу и обещали вечером встретиться и продолжить праздник за празднично накрытым столом, чтобы уже там полностью отдаться без остатка чувству глубокого удовлетворения, как любил говорить в своих торжественных речах один из генсеков.

– А пока лично мы хотим поспать, – заключил Антон, намекая на усталость после столь трудной и тяжкой работы. – Знаешь, Вадим, первоначальная эйфория выпала в осадок и требует мозгового осмысления. Ты вечером зайди обязательно. Нам друг перед другом высказаться необходимо. Ну, а особенно, так это мне. Душа требует разбора полетов. Ведь если все так и хотело произойти, как мне привиделось во сне, то мы должны научиться умело этим пользоваться. То есть, легко и быстро отделять зерна от плевел. Хотя, до меня уже стало доходить. Я теперь запросто разберусь, где пророчество, а где обычное сновидение. Они не просто разнятся картинками, но и отличаются чувствами.

– Да? – удивленно и обрадовано воскликнул Вадим, хватая Антона за рукав. – Ты хочешь сказать, что перед этим предвидением к тебе является некто, чтобы закрепить и утвердить сон, как пророчество? А подробней не поделишься, чтобы мы так же могли плавать легко и без ошибок в твоих байках?

– Обязательно поделюсь, други мои, но только вечером. Тогда я тебе уже со всеми подробностями разъясню, чтобы даже вы сразу догадались о моем предсказании, – усмехнулся Антон, слегка задумываясь над легендой, которую он за вечерним застольем поведает жене и другу, чтобы избежать подробных описаний первой половины сна. Лена и так уже подозрительно косится в его сторону.

– Поди, девки твои из прошлых похождений снятся, – злобно проговорила он, – Так этим меня и не удивить. Они ему в последние ночи часто стали снится с подробными похождениями.

– Ой, ой, ой, какие мы ревнивые, – иронично быстро отреагировал Антон, быстро отрекаясь от своих ночных воспоминаний. – Ну, так они всем снятся. И не отрицай, Лена, что тебе ничего подобного не снится. Мы, в конце концов, не по заказу смотрим эти сны. Однако перед пророчеством картинки из прошлой жизни имеют место. И не обычные из сна, что способны привидеться в любую ночь, а такие натуральные и ощутимые. Неважно, что, но уж об их реальности утверждаю стопудово. Солнце, воздух, запахи. И они настолько правдивые, что их можно трогать и ощущать. Я все это увиденное могу попробовать и погладить. А потом меня любая дорога, тропинка выводят к месту трагедии. И обязательно с часами, на которых предсказывается дата и точное время.

– Но ведь в прошлой жизни в Азимовске никакого "Меркурия" не существовало, – попробовал возразить Вадим. – Значит, тебе заранее снится не прошлое, а будущее место с вероятной трагедией.

– Ну, я о том и говорю, что в этом сне происходит такой внезапный переход из прошлого в близкое будущее. И еще: что в первом, что во втором, что сейчас я вижу часть своей настоящей прошлой жизни, а не просто набор обычных событий. Они со мной и в самом деле происходили, – широко зевая, показывая, что пока можно приостановить обсуждение его сновидений, высказался Антон. – Пойдем, да подремлем секунд эдак несколько. Вечером обсудим и постановление вынесем.

– Ладно, согласные мы уже. Пошли спать, оракул ты мой ненаглядный – ласково проговорила Лена, уволакивая из кабинета мужа от Вадима, чтобы тот не засыпал вопросами Антона. – Вот и договорим вечером о твоих снах, со всеми вытекающими последствиями на свежую отдохнувшую голову. Слишком много у нас сейчас эмоций и усталости, чтобы рассуждать и делать какие-нибудь выводы.

– Счастливые вы, ребятки! – искренне позавидовал им Вадим. – У вас тылы имеются, а мне бежать некуда. Сейчас самое интересное и начнется. Успокойтесь, я вас прикрою и не выдам местонахождения. Спите спокойно, как-нибудь сам отмахнусь. Но речь для высоких господ готовьте.

– А если больным прикинуться? – сочувственно посоветовал Антон. – Человек, однако, не робот. Да и немолодой.

– Не дадут. Из больничной палаты выволокут. Ох, и звонить сейчас начнут по всем каналам! – как-то восторженно и радостно воскликнул Вадим, словно эта свистопляска его даже порадует.

Сегодняшнее перенапряжение настолько измочалило, что большей мечты, чем прикоснуться ухом к мягкой подушке, у него и не возникало. Можно конечно часть сонливости свалить на выпитый коньяк, но одна бутылка высококачественного продукта на трёх взрослых солидных персон – доза детская и оправданная. Куда бы ни шло сегодня по одной на брата. Так что, всю сонливость сваливали на нервное перевозбуждение, которое именно вот таким методом повлияло на пенсионеров. Внутреннее содержание пыталось петь и читать дифирамбы. Но это та часть тела, что отвечает за величие и гордость за содеянное. Точнее, за результат их информации. Но вся основная и самая главная часть организма настойчиво требовала хотя бы пару часов сна.

– И чтобы хоть сейчас никаких пророческих сновидений. Спи и смотри свои сказки и детство, – предупредила Лена, закрывая глаза и проваливаясь в свое сладкое и чудесное царство Морфея.

– Мне сполна на сегодня и одного хватило. А часто смотреть без надобности, – соглашался с женой Антон, улетая следом.

Конечно, как думал Антон, полезное сновидение вносит в организм душевный комфорт. А почему бы не спасти и не предупредить, коли некий сверху (или снизу?) сообщает тебе такие провидения? Да еще после таких подробных описаний, как Вадима, так и Дмитрия из Азимовска, с которым в любом случае придется встретиться, то запросто на страницы ноутбука можно положить замечательную повесть или большой роман. До сих пор Антон ограничивался лишь лирическими рассказами и сказками. Коротенькими, но весьма увлекательными, как признавались друзья.

– Ты какому тут богу молишься перед сном? – внезапно проснулась и, смеясь, спросила Лена, выводя Антона из глубоких мечтаний, которые ему почему-то показались уже крепким сном. Ан нет, дремал и шептал.

– Нее! – протянул в тон ее иронии Антон. – Мне и самому уже вроде, как спалось и мечталось. Странно, что ты услыхала. Это я планирую все свои эти истории с пророчеством вписать в небольшой романчик. Или большой. Как получится. Знаешь, а если к нему добавить побольше персонажей и событий, так вообще целый и весьма любопытный и читаемый детектив выйдет.

– Вряд ли, – не согласилась Елена. – Пойми, Антон? Ведь твои пророчества не только всем до единого блага приносит. Есть и негативы для особого рода людей. Я не знаю, как у тебя дальше пойдет со своими снами, но сам согласись, что у тех, кто планирует эти катастрофы и трагедии, возникнут законные возмущения из-за срыва этих планов. А еще и ты лишаешь хлеба и основной работы спасателей. Много должностей в МЧС из-за тебя освободится.

– Я вот не понял! – удивился искренне Антон. – Кому и как они могут повредить! Мы вот спасли только что громадную кучу народа и массу материальных ценностей. Да за одно это уже можно спать спокойно.

– А ты призадумайся и реши, на что я так упорно намекаю. Я ведь совершенно не возражаю против спасения и предупреждения.

– И все равно ничего, такого криминального и противоречивого в мои мозги не влезает. Видно, все же нам сначала надо выспаться. А пока, кроме блага я в своих снах для всех слоев населения не наблюдаю.

– Вот, вот. И я намекаю на криминал. Мы, мой дорогой, так и будем продолжать свои предупреждения, но без фанфар. Я и о своей безопасности задумываюсь. Мы придемся не по нраву этому самому криминалу, поскольку беспардонно вмешиваемся в их планы. Разумеется, ты не будешь, мне так кажется, предсказывать буквально все подряд. Но они, эти нехорошие господа, как то не будут уверенно себя чувствовать, если на этой земле есть такой Антон с пророчеством. И потому, многоуважаемый супруг, а так же сурово необходимо предупредить Вадима, что ты будешь жестко засекречен. Слава и почет закончатся быстро и войдут в привычку. А спокойная жизнь закончится, поскольку ты кому-то постоянно будешь мешать творить свое зло.