Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №03 за 1987 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
Жанр:
Газеты и журналы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Ищите в муравейнике!
Лето 1889 года подходило к концу. Находки Хетчера, палеонтолога, умещались в коробке из-под сигар. И понятно: он разыскивал останки мелких млекопитающих – работа кропотливая и неблагодарная.
А в последний день августа Хетчеру пришлось нанимать работника сколачивать ящики! Весть о неслыханно обильных находках сотрудника Йельского университета облетела всех американских палеонтологов: ведь и сотня сборщиков не дала бы такого результата, которого достиг один-единственный ревматик Хетчер! Хетчер, которого на коня приходилось подсаживать! Ларчик открывался просто: в вайомингских прериях Хетчер нашел склады окаменелостей, открыл ту методику их сбора, которой ученые пользуются до сих пор.
Почему так нужны ископаемые останки грызунов и прочей мелкой живности? Потому что даже осколки косточек и зубы могут стать ключом к самым насущным вопросам эволюции, восстановить ее недостающие звенья. Развивались ли организмы постепенно или скачками? Что значат не заполненные пока ступеньки на лестнице эволюции? Для качественного и количественного анализа, для ответа на эти непростые вопросы нужно как можно больше образцов.
Хранилища, обнаруженные Хетчером почти сто лет назад,– стены построек североамериканских муравьев-жнецов.
Жнецы обитают почти повсеместно к западу от Миссисипи. Но на свою беду жнут они то, что сами не сеяли. Их основная пища – семена растений. А потому у муравьев есть могущественные враги – фермеры. И если для палеонтолгов муравейники – сказочные замки, набитые сокровищами, то для земледельцев они – вражеские крепости, которые надо поскорее срыть. Сооружение строится муравьями из всего твердого, что попадется под лапки: камушков, кусочков различных минералов, а значит, и из разного рода ископаемых останков, которые вымываются из почвы.
Останки, которые попадаются в жилищах жнецов (или даже останки останков – до того они мелки), принадлежат в подавляющем большинстве мелким животным: грызунам, летучим мышам, ящерицам, змеям, лягушкам или рыбам. О полном скелете – даже малютки-ящерицы – и мечтать нельзя. Но надо помнить, какого невероятного мастерства достигли палеонтологи в восстановлении целого по малому фрагменту. Тем более что разбираться в мешанине осколков им теперь помогает компьютер. Многие ископаемые животные нарисованы компьютером (конечно, по хитроумным программам, составленным специалистами) на основе одних только найденных зубов!
Почему жнецы так активно собирают твердые материалы для своей постройки? Мнения энтомологов на этот счет разные. Одни ученые считают, что плотные материалы защищают поверхность муравейника от дождя и ветровой эрозии. Другие видят более сложную причину: тяжелые плотные предметы служат накопителями тепла, что помогает поддерживать нужную температуру внутри муравейника.
Жнецов довольно просто найти. Муравейник может быть выше полуметра, в диаметре – метр. Хозяева кропотливо уничтожают вокруг своего жилища всю растительность в радиусе полутора метров и больше. Коричневатый круг «выеденной» земли с серовато-желтой горкой посередине виден издалека, и с земли, и из самолета.
По-настоящему богатые окаменелостями муравейники довольно редки. Но, найдя их, можно из года в год «доить», то есть использовать муравьиные постройки как непрерывный конвейер-поставщик окаменелостей. Если, конечно, сразу не срыть муравейник до основания, чем грешили палеонтологи в прошлые десятилетия.
Пример такой печальной неосмотрительности – окрестности речушки Баг-Крик в штате Монтана. Тридцать лет назад ученые из Миннесоты проезжали по ее берегу и приметили несколько лакомых муравейников. Водитель притормозил и дал им пять минут. К концу пяти минут ученые нашли втрое больше, чем сотни их коллег за предыдущие десять лет. А вскоре сюда нагрянула орда палеонтологов и унесла, по самым грубым подсчетам, сорок тонн муравейников. Фермеры в восторге от ученых – в следующие десятилетия в округе и муравья не видели.
Но теперь палеонтологи стали предусмотрительнее и терпеливее. Из прочных стен муравейников вырезается лишь часть, чтобы хозяева не только не погибли, но и принесли новые окаменелости для ремонта. В районах культивированного земледелия ученые – с переменным успехом – защищают поселения жнецов от фермерских бульдозеров. К счастью, внимание фермеров отвлечено на грызунов – несравненно более прожорливых существ.
Прежде чем отобрать нужное, палеонтологи замазывают все выходы из муравейника. Дело скучное, но необходимое – иначе муравьи тысячами нападут на разорителя. (Впрочем, со временем у настрадавшихся ученых появляется иммунитет к укусам жнецов, но сколько же укусов до того приходится принять!) Зато удачное ограбление муравейника может составить славу ученому. Ведь случаются муравейники, которые только из ископаемых останков и состоят.
Пример такой палеонтологической «жилы» – недавняя находка на границе штатов Вайоминг и Небраска: тысячи зубов и осколков челюстей (которые часто складываются в полные челюсти!) ископаемых мышей, белок, ежей, кротов и сусликов. Вернее, существ, близких к современным мышам, белкам, сусликам и так далее. Здешние прерии издавна были ценимы палеонтологами: тут находили останки крупных животных – доисторических носорогов, верблюдов, гигантских кабанов, бобров, живших в странных спиральных норах. А вот о мелкоте, обитавшей в этих местах двадцать – двадцать пять миллионов лет назад, ничего не было известно, пока не тряхнули местные муравейники.
В свое время сам – теперь уже легендарный! – Хетчер пробовал заставить жнецов поработать в местностях, где они обычно не селятся, используя их, естественно, для нужд палеонтологии. Кажется, стоит акклиматизировать муравьев в нужном месте, и... Увы, это оказалось весьма сложно. Прежде всего необходимо разыскать царицу колонии-семьи. Даже если найти ее – что само по себе непросто в муравейнике глубиной два с половиной метра – и перевезти, это еще не гарантирует выживания колонии на новой родине. Однако в будущем ученые все-таки надеются на успех.
Не будем преувеличивать и утверждать, что судьба палеонтологии – в лапках муравьев-жнецов, но с этими помощниками связаны немалые надежды.
И как не вздохнуть вслед за одним канзасским ученым, который посетовал: «Жаль, что бобры не строили своих хаток из окаменелостей. То-то был бы рай палеонтологам!»
По материалам зарубежной печати подготовил В. Задорожный
Не угодно ли змею?
Гуанчжоу, крупнейшем южнокитайском городе, базар – сплетение десятков узких улочек. Кроме овощей и фруктов, здесь предлагают и широкий ассортимент рыб, черепах, крабов, лягушек, креветок, птиц и змей. В кантонской кухне (Гуанчжоу более известен в мире под устаревшим названием Кантон) все это идет в пищу – для кухни гурманов и для самой обычной, ежедневной. Кантонцы считают, что мясо вышепоименованных существ содержит вещества, укрепляющие мускулы человека, продлевающие жизнь и вообще благотворно влияющие на состояние здоровья. Кроме того, считают они, это просто вкусно.
Мы остановились перед лавочкой, над которой покачивался на ветру картонный дракон. В круглых проволочных корзинах извивались клубки змей, от небольших – с нашего ужа длиной – до крупных кобр и совсем огромных питонов. Расскажи нам кто, мы бы не поверили: змей здесь продавали на килограммы, и покупатели уносили их домой в пластиковых пакетах и матерчатых мешочках. К обеду или к ужину.
Мы знали, что в Гуанчжоу есть знаменитый змеиный ресторан, в который собирались сходить, но вид этих свившихся в клубок пресмыкающихся сразу отбил желание и аппетит напрочь.
Отвага и любознательность вернулись к нам лишь на следующий день. К вечеру.
В Гуанчжоу несколько ресторанов с подачей змеиного мяса, но ни у одного из них нет ни таких славных традиций, ни такой популярности, как у того, что на улице Тяньлан. А мы решили: рисковать, так по-крупному.
Змеиный ресторан был основан на рубеже прошлого и нынешнего веков. Сначала им владел господин Ма, повар-маэстро змеиных блюд. Впоследствии его несколько раз перестраивали, переименовывали, и сегодня заведение именуется просто: «Шэчангуан» – дословно «Змеиное предприятие». Мы остановились перед изрядно обветшавшим пятиэтажным домом. Первый этаж, однако, сиял новизной и ухоженностью и был облицован коричневатым полированным мрамором. Вместо витрины у входа красовался великолепный террариум, который мог бы составить честь неплохому зоопарку. В нем ползали, извивались и шипели всевозможные змеи тропического Китая.
Превозмогши немедленно охватившую нас нерешительность, мы сделали два неуверенных шага и очутились в самой – на первый взгляд – обычной харчевне, которых в Китае тьма-тьмущая. Не успели мы сделать третий шаг, как предупредительный, просто сияющий от удовольствия встречи старший официант повел нас на третий этаж в небольшой приятный зал с кондиционером, предназначенный для почетных и иностранных гостей. Мы не успели промолвить и словечка, как еще два преисполненных восторга официанта усадили нас за круглый стол. Отступать было некуда и невозможно: еще три официанта, стоя в отдалении, преданно взирали на нас глазами, исполненными радости. На столе лежало меню, предлагающее добрую сотню блюд, но названия их нам ничего не говорили. Мы доверили выбор обслуживающему персоналу, и пока старший официант углубился в изучение меню, его подчиненные принесли для нас шестерых два фарфоровых чайника с жасминовым чаем, с которого в Китае начинается любой обед. Привычный уже аромат успокоил нас.
Тем временем на темно-зеленых керамических плитах пола появилась круглая проволочная корзина, в которой сплелись воедино разнообразные змеи. Мы опознали кобру и питона и потому перестали всматриваться.
Тут нам вежливо поклонился молодой человек в белой курточке и поставил на пол две миски. Обут он был в шлепанцы. Он резко открыл крышку корзины, молниеносно – мы и пикнуть не успели – выхватил змею и положил ее на пол. То была кобра. На прохладном керамическом полу она как бы очнулась и, приняв боевую позу, обратилась в нашу сторону. Мы рванулись с мест, но молодой человек схватил кобру за затылок и дернул к себе столь сноровисто и ловко, что змее не удалось обернуться. Змея заметно взъярилась. Раздразнив кобру, мастер сжал ей затылок. Сел на корточки, прижав левой ногой голову кобры, а правой – хвост. Большим и указательным пальцами он медленно вел по змеиному телу, пока не нащупал место, где припух желчный пузырь. Резким ударом острого ножа он вспорол кожу, выдернул желчный пузырь и кинул его в миску поменьше. Кобру взял за голову и аккуратно положил назад в корзину.
Передохнул, стремительно выхватил полутораметрового удава. Через минуту новый желчный пузырь занял свое место рядом с первым. Все это повторилось шесть раз. Старший официант на ломаном английском пояснил, что подобное представление устраивают только для наиболее уважаемых гостей. После этого, взяв миску, он ушел.
Молодой человек в белой курточке снова открыл крышку корзины, выхватил коричнево-желтую кобру, наступил ей на хвост и сдавил пальцами затылок. Через несколько секунд змея оцепенела. Он вытащил скальпель, сделал круговой надрез вокруг шеи и быстро взрезал кожу от головы к хвосту. Эффектным движением стащил со змеи кожу чулком. Под кожей оказалось красноватое мясо, видом напоминающее телятину. Двумя ударами мастер отсек змее голову и хвост. Это был конец спектакля.
Администрация «Змеиного предприятия», несомненно, прекрасно понимала, что освежевание даже одной-единственной змеи производит на клиентов незабываемое впечатление.
Старший официант сказал нам, что товарищ Гао Хайсюн – признанный мастер разделки змей всех степеней ядовитости. Поварам после него остается только готовить. Они – тоже мастера высшей квалификации.
Очередное потрясение ожидало нас, когда официант принес шесть ликерных рюмочек, маленький кувшинчик спирта, пустой стакан и миску с шестью желчными пузырями, которую только что уносили на кухню. Мы напряженно ждали, что же будет дальше. Официант плеснул спирту в миску и тщательно промыл желчные пузыри. Потом налил спирт в стакан и медленно выдавил туда желчь. В одних пузырях желчь была темно-зеленой, в других – коричневая и желтая. Официант тщательно размешал содержимое стакана и добавил малость спирта. Жидкость он разлил в рюмочки и, ласково улыбнувшись, стал придвигать их к нам. Не сговариваясь, мы выставили перед собой ладони. Официант, не обратив ни малейшего внимания на наш решительный жест, расставил рюмочки перед нами. Ну что ж, в конце концов, мы пришли сюда добровольно... Одним глотком я опустошил рюмку и перевел с облегчением дух. Напиток чуть горчил. Официанты смотрели на нас ободряюще, как бы говоря, что с первого раза всем (иноземцам) трудно, но теперь – самое страшное позади. Нам пояснили, что змеиная желчь благотворно влияет на кожу лица, придавая ей цвет и эластичность, улучшает ток крови и великолепно действует против ревматизма.
Прежде чем принесли готовые блюда, к столу подошел мастер Гао. Мы спросили через переводчика, не кажется ли ему его ремесло опасным?
– Не так уж страшно,– отвечал он.– Если хорошо знать повадки змей и их реакции, руки сами ходят. Главное – уверенность. Например, когда кобра принимает боевую позу, она не может повернуться и бросается только вперед. Сзади можете делать с ней все, что хотите.
Оказалось, что мастеру Гао двадцать восемь лет, из них пятнадцать он прилежно упражняется в своей работе со змеями. Работа ему очень нравится. Есть, правда, одна трудность, особенно для молодого человека. Приходится скрывать от знакомых девушек свою профессию, женщины почему-то побаиваются специалистов по забою змей. Но теперь он женился, хотя пришлось долго готовить будущую супругу, прежде чем открыться ей.
Мы еще не допили чай, когда на столе появилась суповая миска, над которой курился аппетитный пар. Зная странноватые привычки иностранцев, рестораторы сделали исключение, ибо в Китае суп не начинает, но завершает обед. Змеиный суп с овощами был отменно наперчен и очень вкусен. Каждый из нас съел по две тарелки. Тут принесли блюдо со змеями, запеченными с кожей. Вкус был великолепен, но жевали мы все-таки вяло: очевидно, мешало сознание того, что мы едим ядовитую змею. Конечно, мы знали, что в теле змеи яд не содержится и бояться нечего; вообще змеиное мясо питательно, с высоким содержанием протеина, и все же...
Последовали блюда с мясом, тушенным с ростками бамбука, грибами «сянгу», серебряными рыбками, соевым творогом «доуфу»... И все было пряным, и все было вкусным.
У китайцев в фольклоре змея, как и у европейцев,– символ зла. Но в Южном Китае на змей смотрели всегда прежде всего как на источник питания, а потому здесь издавна занимались разведением этих пресмыкающихся. В провинции Гуандун, в деревне, чье название переводится как «Дом змей», члены производственной бригады Янмэй разводят змей на ферме. Базой их производства служат искусственные пещеры, окруженные оградами в метр высотой. Пещеры сделаны из кирпичей, скрепленных глиной, и сверху имеют люк, прикрытый деревянной крышкой. Весной в пещерах собирают яйца и помещают в примитивные, но надежные инкубаторы. Так создают основу нового «урожая». Потребление деликатесной змеятины в Китае в последнее время растет, так что ферма не всегда справляется с заказами для местных ресторанов, отдавая предпочтение экспортной продукции.
Известно, что еще во времена династии Южная Сун (почти тысячу лет назад) хроникеры записали: «...люди едят все – от птиц и мелких животных до змей...» Эта традиция сохранилась в китайской кухне поныне. В китайской прессе в последнее время участились выступления, призывающие взять под охрану змей – естественных и неумолимых врагов мышей и крыс. Видные специалисты из Академии наук Китая прямо обратились к властям с предложением, чтобы в интересах экологического равновесия была ограничена торговля и запрещен вывоз за границу змей и других полезных животных.
Когда мы выходили из ресторана, туда как раз привезли свежих змей в проволочных корзинах. Их тела отсвечивали на ярком солнце тусклым металлом.
Франтишек Буреш, чехословацкий журналист
Перевел с чешского Л. Ольгин
В. Куземко. Очарованный пришелец
В полдень, когда солнце уже припекало, а заказанный молодежной газетой фельетон застыл на второй строчке, в небе протяжно громыхнуло и рядом с моей дачей плюхнулся инопланетный космический корабль. Из него вылез Пришелец, осмотрелся и быстро зашагал к крыльцу.
«Значит, верно предсказывали ученые, что инопланетяне будут похожи на нас!» – подумал я, торопливо надевая свежую рубаху. Завязать галстук я не успел. Дверь комнаты... нет, не отворилась, а просто растаяла. Пришелец стоял на пороге.
– Рад приветствовать посланца иной цивилизации! – торжественно начал я, выходя из-за письменного стола.
– Радуйся, землянин,– процедил Пришелец, и письменный стол вместе с пишущей машинкой «Москва» и пустой пачкой «Примы» превратился в ничто. Я не успел ахнуть, как исчезли также все стулья, репродукция известной картины на стене.
– Надолго к нам? – спросил я светским тоном, сделав вид, что ничего не произошло.– Откуда будете?..
Пришелец жестом остановил меня и подошел к окну. Убедившись, что звездная телега стоит на месте, он вперил в меня свои глаза, похожие на два рубиновых лазера.
– Радуйся, говорю я... Ибо из всех обитателей Земли ты умрешь последним!
– Я?.. Последним?..– залепетал я.– Справедливо ли именно меня наделять вечной жизнью, когда есть и другие гении? Наш редактор, к примеру. Боюсь, что я недостоин, не успел заслужить...
– Какая вечная жизнь?! – хмыкнул Пришелец.– Сейчас я вместе с тобой взлечу, сброшу X-бомбу и буду наслаждаться гибелью землян. Ты же усилишь мое удовольствие своими рыданиями. Потом я выброшу тебя в открытый космос...
– Чем же мы вам не угодили? – жалобно пискнул я.
– Подлая планетка! – с негодованием сказал Пришелец.– В позапрошлом эйме в нее врезался мой дедушка. Он, правда, любил заложить за дюзы, но, думаю, тут не обошлось без интриг землян. И они ответят за это! Ступай за мной!
Я зажмурился...
– Что здесь происходит? – раздался с порога голос моей сестры Кати. Вовремя приехала, голубушка, навестить братца!
– Кто такая? – остановился Пришелец, уставившись на нее.
– А это что за хам? – прищурилась Катя заинтересованно.
Пришелец был парнишкой симпатичным, но и мою Катю на улице не провожали взглядами только светофоры.
– Моя сестра,– галантно представил я ее Пришельцу.– А это, Катя, товарищ из космоса...
– Из созвездия Орион, по-вашему,– уточнил Пришелец.– Ты мне нравишься...
Думаю, последние слова относились не ко мне.
– Вот уж не знала, что мы с вами на «ты»! – ледяным тоном произнесла сестра.– Вас извиняет, что вы – инопланетянин. Кстати, а на Землю зачем прилетели?
– Представляешь, Катя, он хочет всех нас...– начал было я, но неземная сила заставила меня умолкнуть.
– Научная командировка... Так сказать, контакт с братьями по разуму...– проговорил вальяжно Пришелец.– А как вас зовут?
– Катя.– Сестра окинула взглядом комнату и удивленно сказала: – Куда все девалось-то?
Стулья и стол тут же появились на прежних местах На письменном столе, рядом с импортной пишмашинкой лежала пачка «Мальборо» и рукопись законченного юмористического романа.
– А меня зовут Ткр-фс-улшком,– представился Пришелец.
– Значит, Лешей! – обрадовался я.
Вскоре мы пили чай. Я дымил «Мальборо» и, поглаживая новую пишмашинку, хихикал над удачными местами в романе. Катя и Пришелец разговаривали, не обращая на меня ни малейшего внимания.
– Меня в нашем тузе очень ценят. Шеф так и сказал: быть тебе моим заместителем. У тебя, мол, такие способности, что грех не использовать их на руководящей работе,– убеждал Пришелец, не отрывая глаз от Кати.
– Подумаешь – руководящая работа! Зарплата – фи! Инфаркт гарантирован, и пшик свободного времени! А вот у моей подруги муж слесарем в автосервисе работает, так он жену в норковую шубу одел, и шапка у нее из серебристого песца, между прочим...
– Я тоже в технике хорошо разбираюсь. Для меня собрать вечный двигатель – минутное дело... У вас такое вкусное варенье!
– Это меня бабушка варить научила,– зарумянилась от удовольствия Катя.
Прошли лето и зима. Прошло еще много лет и зим. Всей семьей мы прогуливались по заснеженной аллее парка. В прозрачном фиолетовом небе загадочно светила луна.
– А вон созвездие Орион,– показал Леша рукой своему первенцу.– Я там раньше жил. И знаешь...
– Знаю, знаю! – перебил его юный скептик.– Тебя там все очень ценили, а твой шеф предлагал сесть на его место, а сам набивался в заместители. Ты, папка, как заложишь за дюзы, всегда одно и то же сто раз рассказываешь! – Он ловко цыкнул сквозь зубы и превратил в пыль стоявшего у входа в парк сержанта милиции.
– Не груби отцу! – осадила его Катя, толкавшая перед собой коляску с двойняшками. Норковая шубка и шапка из соболя ей очень шли.– И, вообще, немедленно перестань хулиганить и верни милиционера на место. Слышишь? А то всыплю!
Строптивый отпрыск сердито шмыгнул носом, но перечить не решился. Сержант снова материализовался, но только теперь на нем были почему-то генеральские погоны. Ошарашенно оглянувшись и не заметив ничего подозрительного, он на всякий случай отчаянно засвистел.
Мы медленно двигались по заснеженной аллее. Я с наслаждением вдыхал свежий морозный воздух и тихо улыбался. Из распахнутого настежь прозрачно-фиолетового неба призывно и ласково светили крупные, как булыжники, звезды...
