Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №2 за 2004 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Зоосфера: Страусиные хитрости
В Древнем Египте африканский страус считался символом истины и справедливости. Не случайно на изображениях суда над мертвыми его великолепные перья украшают головы божеств Маат и Шу – «Властителей правды». Столь высокой чести страус удостоился потому, что в отличие от всех прочих птиц опахало его пера «справедливо» разделено стержнем на две абсолютно симметричные части. Но, по странной иронии судьбы, вряд ли найдется на Земле еще одна птица, к которой человек был бы столь несправедлив в своих суждениях и образ жизни которой на протяжении многих веков был бы окружен таким количеством сказок и небылиц.
Пасущиеся страусы поддерживают между собой постоянный визуальный контакт. Саванна полна неожиданностей, и птица, увлекшаяся кормежкой, рискует стать жертвой незаметно подкравшегося хищника – льва, леопарда или гепарда. Поэтому во время пастьбы то один, то другой страус неожиданно вскидывает голову и секунду-другую внимательно озирает окрестности. И, несмотря на то что ни одна птица в стаде не берет на себя обязанностей часового, близко подобраться к кормящимся страусам чрезвычайно трудно. Вспугнутые страусы спасаются бегством. Известно, что по скорости и выносливости среди наземных позвоночных животных эти птицы занимают одно из первых мест в мире – они способны бежать со скоростью 50 км/ч около получаса. А вот на коротких дистанциях скорость их бега достигает порой и 70 км/ч, при этом шаги они делают длиной 3—5 м. Такой способностью страусы обязаны совершенному строению своих длинных мускулистых ног, оканчивающихся, как и у других признанных бегунов планеты – парнокопытных представителей отряда млекопитающих, только двумя мощными, уплощенными пальцами. Это сходство конечностей страусов с конечностями верблюдов получило свое отражение и в научном названии вида – Struthio camelus, что буквально означает «птица-верблюд». Короткие крылья этой птицы не способны ни на сантиметр оторвать страуса от земли, зато им отведена роль балансира при выполнении сложных скоростных маневров.
Однако все эти замечательные страусиные качества ничуть не впечатляли авторов средневековых трактатов о животных – «Бестиариев». По их мнению, расправляющий крылья, но неспособный к полету страус подобен ханжам и лицемерам, которые хоть и придают себе видимость святости, но из-за тяжелого веса своего земного богатства и забот не в состоянии устремиться в небесную высь. Что же касается широко распространенной байки о том, что испуганные страусы прячут голову в песок, то родилась она из-за особого маневра страусов во время бега.
Оказывается, спасающиеся от хищников птицы, особенно молодые особи и самки, иногда распластываются на земле и мгновенно исчезают из поля зрения преследователя. И происходит это благодаря защитной окраске их оперения.
Большую часть дня эти птицы проводят за кормежкой. И хотя страусы – вегетарианцы, они тем не менее не упускают возможности пополнить свой рацион и разнообразной животной пищей. Длинная гибкая шея позволяет им с одинаковой легкостью щипать траву, выкапывать из земли корни и клубни растений, дотягиваться до семян на ветках высоких деревьев и кустарников и стремительным выпадом поражать крупных насекомых, ящериц и грызунов. Чтобы усвоить попавшую в желудок пищу, страусы постоянно заглатывают песок и камни, которые накапливаются в желудке и служат для измельчения твердых оболочек плодов, хитина и костей. Такая крайняя неразборчивость в еде и привычка заглатывать неудобоваримые предметы породила легенды о том, что страусы могут питаться камнями и даже проглоченные куски раскаленного железа не причиняют им никакого вреда, а, напротив, пройдя через кишечник, выходят наружу «еще более звенящими и сияющими, чем прежде»…
При наличии воды страусы охотно пьют и даже купаются, но и в этом вопросе они довольно неприхотливы, поскольку способны подолгу обходиться без нее, довольствуясь влагой, содержащейся в пище. Вместе с тем эти птицы обладают и специальными физиологическими приспособлениями для экономии влаги. В жару температура их тела повышается на 3—4°С, что выравнивает температурный градиент между телом и окружающей средой, способствуя тем самым уменьшению испарения. А холодными ночами аккумулированное за день тепло расходуется ими на обогрев. Кстати сказать, аналогичными «приспособлениями» наделены и «тезки страусов» – верблюды, а длинные, оголенные шеи и ноги тех и других увеличивают теплоотдачу, предохраняя животных от излишнего перегрева.
С наступлением темноты страусы располагаются на ночлег. Спят они, сидя на земле и подогнув под туловище ноги. Они никогда не прячут голову под крыло, так что практически всю ночь шея птицы остается в вертикальном положении, и хотя глаза страуса при этом закрыты, сон его предельно чуток. Лишь несколько раз за ночь страус позволяет себе на несколько минут полностью расслабиться, опустив голову на землю и даже вытянув во всю длину ноги. Только в эти моменты он погружается в глубокий настоящий сон, полностью отключившись от внешнего мира и доверив свою жизнь своим сородичам, пребывающим в полудремотном состоянии.
С приближением сезона размножения размеренная, спокойная жизнь большого стада заканчивается. Голые шеи взрослых самцов окрашиваются в розовый или голубой цвет, и они, впав в состояние возбуждения, начинают выяснять отношения друг с другом, преследовать и стараться отбить от стада понравившихся им самок, самки же при этом всячески отгоняют от себя выросших птенцов. И через некоторое время стадо распадается на небольшие семейные группы, состоящие из взрослого самца и 4—6 самок.
Ученые, проводившие наблюдения за семейными группами страусов, заметили, что каждая птица в них занимает определенное социальное положение. Явление доминирования одних птиц над другими, впервые отмеченное среди обычных домашних кур и получившее название «порядок клевания», имеет место и в семейной жизни страусов. Самец и одна из самок, пользующаяся особым расположением самца, занимают в стаде доминирующее положение, и именно они решают, будет ли группа пастись или купаться в песке, отдыхать в тени или перемещаться на новое место кормежки, остальные же просто следуют их примеру. Как это свойственно многим особам высокого ранга, «любимая жена» нередко устраивает взбучку своим «товаркам», но зато именно она не расстается с самцом на протяжении многих лет, а в особо засушливые годы, когда кормовые условия не позволяют самцу собрать большой гарем, остается его единственной подругой.
Утром или во второй половине дня, когда спадает зной, самки, стараясь привлечь внимание самца, устраивают неистовые танцы, стараясь превзойти друг друга страстью и грацией, которые трудно заподозрить у этих массивных и неуклюжих на вид птиц. Самец, наметив избранницу, удаляется с ней в сторону, и птицы некоторое время пасутся рядом, тщательно копируя движения друг друга. Но вот возбужденный самец, распластав крылья, бросается перед самкой наземь. Ритмичные движения его черных крыльев и хвоста, отороченных пышным плюмажем из белых перьев, удивительно напоминают взмахи цыганских юбок. Сходство становится до забавного полным, когда страус, неистово трепеща всем телом, запрокидывает назад шею, касаясь затылком хвоста. Все это время восхищенная самка кружит вокруг него, едва не касаясь земли приспущенными крыльями и хвостом. Только после этого продолжительного и сложного ритуала ухаживания наступает его кульминационный момент – спаривание.
Страус-самец выбирает участок земли с хорошим обзором, в центре которого выкапывает в земле неглубокую яму диаметром около 3 м – будущее гнездо. А затем регулярно патрулирует границы своих владений, площадь которых, в зависимости от кормовых условий и его физической формы, составляет от 2 до 15 кв. км. Заметив приближение птицы своего вида, страус принимает характерную позу угрозы: высоко поднимает голову, расправляет крылья, раздувает шею и оглашает окрестности глухим ревом, напоминающим львиный рык. Другие самцы обычно сразу понимают, что место уже занято и поспешно ретируются, хотя иногда между соперниками случаются и драки, во время которых птицы наносят друг другу удары клювом и ногами. Признавший свое поражение самец низко склоняет к земле голову, опускает крылья и хвост и в этой позе подчинения покидает поле сражения. Ну а если на гнездовую территорию самца забредет привлекательная самка, исход встречи будет целиком и полностью зависеть от ее готовности к спариванию.
В библейских текстах страус нередко приводится как пример крайне беспечного и нерадивого родителя, невнимательного и даже жестокого к своим детям, потому что он якобы откладывает яйца в песок, доверяя солнцу согревать их и забывая о том, что «нога может раздавить их, и полевой зверь может растоптать их». На самом деле это далеко не так.
Главная роль в инкубации яиц у страусов принадлежит самцу. Он насиживает яйца большую часть суток, включая ночь, и лишь днем его на несколько часов сменяет главная самка, которую трудно заметить на гнезде благодаря маскирующей окраске оперения. Другие самки наведываются к гнезду только для того, чтобы отложить очередное яйцо, и долго около него не задерживаются. Впрочем, порядки в страусином гареме не очень строгие, и самки вольны отложить яйцо в гнездо другого самца, если таковое окажется по соседству, а иногда, обойденные вниманием предводителя своего стада, спариваются с самцами, которые не имеют своих гнездовых участков и в одиночестве бродят по окрестностям.
Яйца страусов, хотя и невелики по сравнению с размером самой птицы, весят около 1,5 кг, а по объему в 20—25 раз превосходят куриные. В одном гнезде их может скопиться несколько десятков, но насиживающая птица, как ни распушает оперение, может прикрыть своим телом не больше 20—25 яиц. Страусу-самцу по большому счету безразлично, чьи яйца он насиживает, но вот главная самка, сменив его на гнезде, имеет на этот счет собственное мнение. По едва уловимым нюансам окраски, размера, формы и структуры поверхности она безошибочно распознает свои яйца и располагает их в центре гнезда, а яйца других самок решительно выталкивает на периферию. Если кладка небольшая, то все яйца будут благополучно насижены, в противном же случае птенцы вылупятся только из яиц главной самки и нескольких яиц, отложенных другими самками. Однажды в Кении была найдена кладка страусов, состоящая из 78 яиц, из которых насижено было только 21! Надо сказать, что подобная расточительность имеет глубокий биологический смысл: многочисленные хищники в первую очередь подбирают яйца, разбросанные вокруг гнезда, не трогая те, что лежат в его центре.
В течение 40—45 дней, пока длится насиживание, страусы охраняют гнездо и поддерживают в нем определенные температуру и влажность, прикрывая яйца ночью от холода, а днем – от испепеляющих лучей солнца. Уже за несколько дней до вылупления родители слышат доносящийся из яиц писк и ответными звуками подбадривают птенцов, стимулируя их попытки выбраться на свободу. Как и птенцы других птиц, страусята пробивают отверстие в скорлупе, используя как долото особый выступ на клюве – так называемый птенцовый зуб, который исчезает по мере взросления.
Но даже с помощью такого приспособления страусятам было бы непросто пробить скорлупу яйца, не уступающую по прочности фарфору, если бы не то обстоятельство, что стенка их «тюрьмы» значительно истончается за время развития зародыша, так как содержащийся в ней кальций расходуется на строительство скелета птенца. Едва вылупившиеся из яйца страусята покрыты курчавыми буроватыми волосками и имеют размер хорошо упитанной курицы.
Спустя 2—3 дня после вылупления выводок покидает гнездо и отправляется в долгое странствие по саванне. Несмотря на то что страусята с первых дней жизни способны кормиться самостоятельно, они на протяжении почти целого года нуждаются в опеке родителей, которые согревают их холодными ночами, защищают от солнца и дождя. При приближении опасности птенцы в сопровождении самки бросаются наутек или затаиваются в траве, а самец, нередко рискуя жизнью, пытается отвлечь хищников, притворяясь раненым и уводя их в другую сторону. Описаны достоверные случаи, когда защищающий выводок самец бросался в атаку и ударами своих мощных ног наносил смертельные ранения людям и даже львам. И тем не менее, несмотря на самоотверженную заботу родителей, большая часть страусят гибнет в первые месяцы жизни.
При встрече нескольких семей страусов с птенцами они иногда объединяются в одну большую стаю, но бывает и так, что после непродолжительного выяснения отношений одна пара страусов принимает на себя заботу о нескольких выводках. После чего можно встретить настоящие детские сады, состоящие из сотни разновозрастных птенцов в сопровождении только одной пары взрослых птиц.
Страусята растут очень быстро и уже через год почти не отличаются по росту от взрослых птиц, хотя и уступают им по весу. К этому моменту их детские перышки сменяются юношеским нарядом, очень похожим на наряд самок. И только на третьем году жизни, достигнув половой зрелости, самцы страусов одеваются пышным, шелковистым черно-белым оперением.
Красота страусиных перьев, которую первыми оценили жители Древнего Египта, едва не послужила причиной полного уничтожения этих птиц в природе. В XVIII—XIX веках повальная мода на веера, боа и шляпные украшения из страусиных перьев охватила буквально всю Европу, и миллионы самцов страусов были принесены в жертву этой моде. В результате был полностью истреблен единственный подвид африканских страусов, обитавший на Ближнем Востоке, чрезвычайно редки страусы стали и в северных и южных районах Африки. И только благодаря организации страусиных ферм, первая из которых была создана предприимчивым фермером в Капской провинции Южной Африки еще в 1838 году, их численность стала восстанавливаться.
Ирина Травина
Досье: В ста метрах от тайны
Почти полвека назад огромные вездеходы 2-й Советской антарктической экспедиции после тяжелейшего пути достигли глубинных районов Центральной Антарктиды. Мощные машины остановились у Южного геомагнитного полюса – на этом месте прибывшим людям предстояло основать новую антарктическую научную станцию «Восток». Тогда, в 1957 году, никто из создателей станции и подумать не мог, что именно здесь, в самом сердце студеного шестого континента, где зимой царит буквально космический холод, под многокилометровой ледяной толщей будет обнаружен уникальный реликтовый водоем – крупнейшее в Антарктиде озеро, названное впоследствии Восток.
Последнее географическое открытие
Существование пресной воды – и не просто воды, а обширного озера, сравнимого по площади с Онежским, – под огромным пластом чрезвычайно холодного льда только на первый взгляд кажется фантастичным. Географ и геолог князь П.А. Кропоткин еще в конце XIX века высказал предположение, что в толще больших и холодных сверху ледников температура, так же как и в других горных породах, с глубиной повышается.
В середине 1950-х годов с помощью сейсмических методов было установлено, что толщина ледников, расположенных в центральной части Антарктиды, достигает необычайно больших значений – 3 500—4 000 метров. В это же время известный советский океанолог Н.Н. Зубов ввел понятие критической толщины ледника, то есть такой его мощности, при которой благодаря колоссальному давлению температура льда может достигать точки плавления. Зубов считал, что именно в удаленных от берега местах Антарктический ледниковый покров способен таять под собственным огромным весом, несмотря на очень низкую температуру воздуха и поверхности ледника.
В 1961 году советский гляциолог И.А. Зотиков, используя материалы первых четырех советских антарктических экспедиций, обосновал возможность таяния на ложе ледника в центральной части Антарктиды. Расчеты Зотикова говорили о том, что часть тепла, поступающего к основанию ледникового покрова из недр Земли, постоянно затрачивается на таяние придонного льда, невзирая на царящий на поверхности холод. При этом появляющаяся вода выдавливается на те участки, где толщина льда меньше, и там вновь замерзает. Но в углублениях подледного ложа она может скапливаться и даже формировать перекрытые километрами льда резервуары воды – озера. Значение таких реликтовых озер невозможно переоценить – их воды несут в себе информацию о древней атмосфере планеты, масштабах вулканической деятельности в отдаленном прошлом Земли, в них сохранились бактериальные формы жизни, возраст которых, возможно, исчисляется сотнями тысяч лет.
Согласно расчетам Зотикова, непрерывное подледниковое таяние в Центральной Антарктиде должно достигать 3—5 мм в год.
Чуть позже ученый построил карту-схему областей непрерывного таяния у ложа Антарктического ледникового покрова, согласно которой под ледяным панцирем шестого континента разливается целое море пресной воды. Окрестности же станций «Амундсен– Скотт» (США), «Бэрд» (США) и «Восток» (СССР) Зотиков выделил как наиболее перспективные с точки зрения поиска подледных озер.
Тогда, в начале 1960-х годов, подобные предположения многими были встречены с нескрываемым скепсисом. Впрочем, вода, хлынувшая в скважину, пробуренную на станции «Бэрд» до глубины 2 164 м, смыла все сомнения в правоте Зотикова – столь наглядным было практическое подтверждение постоянного донного таяния и наличия подледниковой воды в Ан-
тарктиде.
Так, в начале 1960-х годов стало ясно, что существует определенная критическая толщина ледника, при превышении которой на ледниковом ложе начинается таяние льда. Расчеты показали, что уже в 350 км от станции «Мирный», находящейся на берегу континента, реальная толщина льда начинает превышать ее критическое значение, так что почти во всей Центральной Антарктиде, несмотря на очень низкие средние годовые температуры, у ложа идет непрерывное таяние.
В 1959 и 1964 годах сейсмические исследования, проведенные молодым географом А.П. Капицей в Центральной Антарктиде, принесли неожиданные результаты. В районе станции «Восток» сигнал выдавал два пика отражения вместо одного – у отметок 3 730 и 4 130 м. Из этого можно было сделать вывод, что до глубины 3 730 м простирается толща ледника, а на глубине 4 130 м начинаются коренные горные породы Антарктиды. Но что находится между этими двумя отметками?
Тогда эти 400 метров неизвестности решили считать менее плотными осадочными породами, нижнюю и верхнюю границы которых и зафиксировало «эхо» сейсмических волн. Теперь мы знаем уже наверняка, что сейсмические волны «наткнулись» не на осадочные отложения, а на водную толщу, превышающую 400 м.
В 1970-х годах Британский полярный институт имени Р. Скотта выполнил большую программу авиаполетов с зондированием радиоволнами ледников Центральной Антарктиды. На лентах радиозондирования маршруты в некоторых местах пересекали участки, где отражения подо льдом принимали своеобразный характер. Можно было предположить, что именно в этих точках полетные линии пересекали крупные скопления подледниковых вод, которые тогда, в 1970-х годах, получили название подледных озер.
Плотность полетных галсов в антарктические летние сезоны 1971/72 и 1974/75 годов с зарегистрированными «водными отражениями» от дна ледника в районе станции «Восток» была столь велика, что британские ученые предположили существование в центральной части Восточной Антарктиды большого подледного озера с центром примерно в 150 км к северо-западу от станции «Восток».
Надо сказать, что еще в 1959 году флаг-штурман авиационного отряда 4-й Советской антарктической экспедиции Р.В. Робинсон при полетах в районе станции «Восток» обратил внимание на значительные участки ледника, резко отличавшиеся от остальной поверхности в тот момент, когда самолет пролетал в стороне от них и угол зрения наблюдателя по отношению к поверхности ледового щита был очень мал. На монотонной белой ледяной равнине вырисовывались темные пятна, которые летчики окрестили «озерами». Наши пилоты, убедившись в том, что эти приметные участки всегда находятся в одних и тех же местах, даже использовали их для навигации. Теперь понятно, что летчики видели именно тот участок, где впоследствии было обнаружено огромное подледное озеро.
Еще через некоторое время удалось получить данные со спутника ERS-1, орбита которого позволяла провести радарную съемку большей части Антарктического материка. На картине, полученной со спутника, обозначилась крупная необычная форма рельефа в районе станции «Восток» – это на ледниковом щите проступали очертания огромного водоема.
«Безотходная» Антарктида
В 1960-х годах широко обсуждалась идея о захоронении в Антарктиде опасных, и в частности радиоактивных, отходов. Предполагалось, что за время движения вместе со льдом к побережью эти отходы полностью распадутся и станут безопасными. Однако это далеко не так. Основным требованием к любой идее захоронения в ледниковом покрове веществ с высоким уровнем радиации должна быть уверенность в том, что окружающие океаны или атмосфера не будут заражены в результате неконтролируемой утечки радиоактивных отходов.
Однако этого нельзя гарантировать, если хранящие устройства выйдут из строя и радиоактивный материал начнет, вытаивая, опускаться к ложу ледника.
Для решения вопроса о захоронении в Антарктиде тепловыделяющих веществ очень важно определить степень устойчивости ее ледникового покрова. За последние 250 тыс. лет ледниковые покровы Северного полушария появлялись и исчезали под действием естественных процессов, в то время как размеры Антарктического ледникового щита изменялись лишь на 10—20%. Наши знания о механизме возникновения и исчезновения ледниковых покровов, изменении солнечной постоянной, геотермическом потоке тепла и последствиях влияния человеческой деятельности на изменения климата пока еще недостаточны, чтобы предсказать будущее ледникового покрова Антарктиды.
Поскольку во многих районах Центральной Антарктиды в обширных областях ледниковое ложе имеет температуру таяния, под ледниковым покровом могут существовать подледные резервуары воды, а подо льдом – каналы, по которым происходит сток воды в океан за очень короткий промежуток времени. Таким образом, хотя сейчас можно более твердо, чем ранее, говорить о мерзлом состоянии некоторых областей подледникового ложа, эти области все же относительно малы, и нет никакой уверенности в том, что они и впредь будут оставаться мерзлыми. Стоит добавить, что к настоящему времени выяснена большая чувствительность ледникового покрова, а следовательно, и глобальная опасность, к захоронению тепловыделяющих радиоактивных материалов даже в его верхних слоях.
В стационарных условиях частицы льда или термически инертные загрязнения будут находиться в некоторых районах Восточной Антарктиды в течение 100 тыс. лет. Мы можем предсказать время пребывания частицы в ледниковом покрове на тысячу или десять тысяч лет вперед, но пока не имеем возможности предвидеть поведение самого ледникового покрова.
Таким образом, Антарктический ледниковый покров не должен служить местом захоронения опасных веществ, которые необходимо изолировать от биосферы на период в несколько сотен тысяч лет. Однако для определенного ответа на этот вопрос с научных позиций наших знаний о физике и термодинамике ледниковых покровов пока еще не хватает.
Глядя сквозь лед
На новейших картах Антарктиды хорошо видна пологая, пониженная часть ледникового покрова, под которой, очевидно, и находится подледное озеро. В настоящее время исследуются все косвенные сведения, свидетельствующие о наличии озера. С их помощью мы можем составить представление об этом уникальном водоеме.
Анализ разнообразных данных, собранных за четыре десятка лет, позволяет с уверенностью сказать, что озеро Восток расположено под мощной (до 3 500—4 000 м) толщей материкового льда на значительном (более 500 км) удалении от окраины континента (местоположение водоема 76°30’ ю.ш., 102°—106° в.д.).
Озеро занимает обширное понижение земной коры длиной около 300 км, шириной от 40 до 80 км, которое вытянуто в меридиональном направлении и имеет слегка изогнутую, коленчатую, форму. Средняя глубина водоема, по сейсмическим данным, составляет около 1 000 м ниже уровня моря и около 1 500 м относительно его берегов, то есть толщина воды в озере превышает 500 м.
Восточный берег озера имеет почти прямолинейную форму, тогда как западный берег осложнен многочисленными заливами и выступами коренного ложа. На возвышенности западного побережья обнаружены глубокие (более 400 м) и узкие (до 2 км) каньоны. Береговые склоны с обеих сторон озера представляют собой крутые уступы высотой до 1 500 м, часто осложняющиеся небольшими ступенями. Такие же уступы замечены и внутри самого озера на сейсмическом профиле, пересекающем самую южную его оконечность. В этой части на дне озера с помощью сейсмических исследований обнаружена осадочная толща мощностью до 300—400 м. Во всяком случае, возможная мощность осадков на дне озера составляет не менее 100—200 м.
Антарктический Байкал
Особенности строения озера Восток обнаруживают много общего с другим уникальным водоемом – Байкалом. Как известно, воды Байкала заполняют рифтовый участок литосферы – узкую глубокую впадину, образовавшуюся на месте растяжения земной коры – зародыш будущего океана. Все говорит о том, что в схожей структуре земной коры разместилось и озеро Восток – ширина впадины, составляющая десятки километров, значительная амплитуда смещений блоков горных пород, ограничивающих озеро, и их ступенчатая форма, очевидно, связанная с растяжением земной коры, так же как и коленчатая конфигурация и картина развития разломов – на западном берегу озера.
О существовании рифтовых зон в Антарктике известно давно. Так, рифт обнаружен в районе ледников Ламберта—Эймери и залива Прюдс. Эта рифтовая зона продолжается в глубь континента вдоль восточного подножия гор Гамбурцева до 110° в.д. Здесь выявлена протяженная долина шириной 50—100 км и глубиной до 500 м ниже уровня моря, внутри которой коренной (не подвергавшийся изменениям) фундамент материка опущен местами на 5 км.
Впадина озера Восток, расположенная в 400 км от продолжения зоны ледника Ламберта параллельно ее основному направлению, может представлять собой отдельное звено единой крупной рифтовой системы, возникшей еще на древнем материке Гондвана 150 млн. лет назад.
Ледяные объятья Востока
Южнополярная станция «Восток» – полюс холода Земли (здесь зарегистрирована самая низкая на нашей планете температура воздуха –89,2°С) находится в глубине антарктического материка, в тысячах километров от побережья и других станций, на высоте 3 488 метров от уровня моря. Вокруг «Востока» на тысячи километров – ничего, кроме льда и снега. Сюда из «Мирного» саннотракторный поезд добирается более чем за месяц, самолет долетает за 5 часов. Единственным ориентиром для летчиков служит тракторная колея. Если самолет проскочил «Восток», по правилам ему дается 20 минут на поиски станции. По прошествии этого времени нужно возвращаться.
На «Востоке» иногда бывают метели; ураганные ветры и пурга – редкость. Но каждый, кто хоть раз побывал на станции, знает сколь тяжела «восточная» жизнь. Здесь нельзя торопиться, быстро ходить и уж тем более бегать, невозможно глубоко дышать, порой нельзя даже выйти на улицу больше чем на 15—20 минут. И еще много всяких «нельзя» из-за значительной высоты над уровнем моря, на которой находится станция, акклиматизация проходит очень тяжело и практически постоянно наступает истощение физиологических резервов организма.
Вновь прибывшие вынуждены как можно меньше двигаться, иногда просто все время лежать. Словно огромная тяжесть давит на человека, не давая ему свободно вздохнуть. Те грузы, которые в «Мирном» (на побережье) легко поднимал один человек, на «Востоке» перетаскивают вдвоем-втроем. Эвакуация со станции людей, казавшихся совершенно здоровыми, в общем-то, не редкость.
С начала антарктической осени (с марта и по декабрь) связь с «Востоком» возможна только по радио. Зимующим на станции в течение восьми, а то и девяти месяцев приходится рассчитывать исключительно на свои силы. Чтобы ни случилось, помощь прийти не сможет.
Есть ли жизнь в Востоке?
Подледное озеро, скорее всего, оставалось изолированным от внешнего мира в течение миллиона лет, а может быть, и дольше. Расчеты показывают, что термические условия в разных частях озера неодинаковы, и это вызывает внутренние течения и активный энергообмен. Изо льда, тающего на верхней кровле озера, постоянно поступает некоторое количество атмосферного воздуха, попавшего в лед из атмосферы сотни тысяч и миллионы лет назад. Из-за постоянного подледникового таяния к нижней поверхности ледника попадают не только свежая пресная вода, но и пыльца, и другие органические вещества, принесенные на ледник вместе с атмосферными осадками. В этих условиях в озере, очевидно, обитают микрофауна и микрофлора, что представляет исключительный научный интерес. Доказательства органической жизни уже налицо. Они были получены еще при бурении скважины на станции «Восток».
Надо сказать, что по счастливому стечению обстоятельств бурение льда началось задолго до того, как под станцией было обнаружено озеро. Еще в 1959 году начальник станции «Восток» В.С. Игнатов при помощи термобура сумел достичь 40-метровой глубины. Годом позже термобур, сконструированный И.А. Зотиковым, смог пройти на 10 метров больше. Из-за несовершенства техники достичь более впечатляющих результатов тогда не удалось – бур попросту вмерзал в лед. Ситуация изменилась с приходом в 1967 году специалистов Ленинградского горного института, которые вот уже три десятка лет занимаются бурением льда на станции «Восток», сумев углубиться в ледяную толщу на 3 623 м. Первоначальной, основной целью этого глубинного бурения было получение непрерывного ледяного керна – цилиндрической колонки льда – своеобразного среза ледника, изучение которого позволило реконструировать все изменения климата нашей планеты за последние 420 тыс. лет.
Для проходки скважины до глубины 2 755 м использовали термоэлектробурение, позволяющее доставать очень хороший ледяной керн диаметром примерно 10 см. В Институте микробиологии РАН был сконструирован пробоотборник для получения стерильных проб сразу после извлечения керна из скважины. Анализ таких проб уже принес положительные результаты: обнаружены микроорганизмы на больших глубинах во льду. Кроме того, огромный интерес представляют найденные в кернах и сохранившиеся практически без каких бы то ни было изменений пыльца, споры, вулканический пепел, пузырьки воздуха, частицы метеоритов, пробывшие в ледяном плену не одну тысячу лет.
