Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №01 за 1987 год"

Змей с оранжевыми драконами

В уютном холле Дома дружбы с народами зарубежных стран, у камина, расписанного по мотивам русских сказок, группа кампучийцев внимательно слушала стоявшего ко мне спиной коренастого мужчину в голубой рубашке. Я мельком глянул в их сторону, и в этот момент. Он обернулся.

– Боря? Ты?

На лице Уч Борея появилось такое изумленное выражение, что стало понятно: его уже давно никто не называл этим русским именем.

– Володя?

Мы обнялись. Уч Борей почти не изменился с того времени, когда был в Москве на стажировке и с чьей-то легкой руки его прозвали Борей. Только в иссиня-черных волосах появилась седина.

Спутники Уч Борея, чтобы не мешать нашей встрече, деликатно отошли в сторону. Выждав некоторое время, они пошептались, и от группы отделилась худенькая кареглазая девушка. Она робко приблизилась к нам, почтительно поклонилась и затем с извиняющейся улыбкой что-то тихо сказала Уч Борею. Тот так же тихо ответил. Девушка смущенно потупила взор, опять поклонилась и вместе со всеми направилась к выходу.

– Какая славная девчушка, только слишком уж нерешительная,– заметил я.

– Нерешительная? – усмехнулся Уч Борей.– Где ты видел, чтобы «слишком уж нерешительных» награждали орденом Защиты родины.

– Так будет надежнее, так будет надежнее...– словно убеждая себя, шептал старик, и грубая веревка больно врезалась в запястья Тхи.– Теперь ноги...

Он прикрыл лежавшую на полу девушку грязной циновкой. Потом вытащил из-под груды тряпья карабин и выскочил из дома.

Тут же громко хлестнул винтовочный выстрел, раздалась автоматная очередь. Затем донесся шум борьбы, хриплые выкрики.

Девушка кое-как выползла из-под циновки. Сквозь щели в занавеске из бамбука она увидела, как несколько парней в пятнистых костюмах американских десантников привязывали старика к толстому дереву.

– Его надо полечить иглотерапией,– ухмыльнулся мужчина в черном с красной головной повязкой.– Говорят, здорово помогает от глупости.

Окружавшие главаря парни встретили «шутку» подобострастным смехом. Один из них, совсем еще юнец – не старше шестнадцати,– с готовностью вышел вперед. Положив базуку на траву, он привычным движением воткнул в тяжело дышавшую грудь старика острый побег бамбука... От боли тот широко раскрыл разбитый рот, на рассеченных губах вздулись кровавые пузыри.

– Бандиты,– из последних сил прохрипел старик.

Тхи в ужасе отпрянула от занавески, нечаянно опрокинув алтарь предков – ритуальный столик, на который ставят таблички с именами умерших.

– В хижине кто-то есть! – испуганно вскрикнул юнец, истязавший старика. Он подхватил с земли базуку и наставил ее на дверной проем.

– Эх ты, трус! Дрожишь от шороха крысы. Иди посмотри, что там,– презрительно процедил главарь.

Побледнев, тот выхватил у стоявшего рядом автомат и, пригнувшись, подкрался к входу. Длинная очередь срезала бамбуковую занавеску. Только после этого юнец шагнул внутрь. Когда глаза привыкли к темноте, он увидел забившуюся в угол Тхи. Схватил ее за худенькие плечи и пинком вытолкнул из хижины.

Необычная пленница заинтересовала главаря,

– Кто тебя связал?

Тхи молча повела глазами в сторону старика.

На лице главаря промелькнуло удивление. Он хотел что-то спросить, но тут подошел его помощник и, вытянувшись, доложил:

– Жители собраны на ярмарочной площади. Но их очень мало. Мы обшарили все пайотты (Пайотты – дома на сваях, традиционное жилище кхмеров.) – они пусты.

– И раненых нет?

– Ополченцы унесли их с собой,– опустил голову помощник.

– Если это повторится еще раз...– главарь угрожающе хлопнул по висевшей на поясе кобуре.– А сейчас, Пел, давай всех сюда. Подталкивая дулами автоматов, полпотовцы пригнали человек тридцать, в основном стариков и женщин с детьми. Пленники хмуро, с неприязнью поглядывали на парней в пятнистых костюмах, столпившихся вокруг дерева с безжизненно обвисшим на веревках телом старика.

– Вот полюбуйтесь: этот вьетнамский шпион хотел убить бедную девушку,– главарь показал на все еще лежавшую связанной Тхи.– Но мы подоспели вовремя и освободили ее.

Над толпой повисла тяжелая тишина. Все они хорошо знали и любили старика. Если уж сам «дедушка Туш», который за свою жизнь и мухи не обидел, связал ее, значит, было за что. Да и зачем она появилась именно здесь, рядом с таиландской границей?

– Да развяжите же наконец бедняжку! – последовал запоздалый приказ.– Успокойся, сестра. Мы не дадим тебя в обиду! – главарь угрожающе потряс над головой автоматом.

Он окинул взглядом деревню. Между крытых тростником хижин сновали полпотовцы в поисках поживы, хватали все, что представляло хоть какую-нибудь ценность. В это время послышались выстрелы.

– Быстро уходим. Все найденное продовольствие навьючьте на тех, кто покрепче,– махнул главарь в сторону крестьян.– Стариков оставить – пусть передадут всем, что у нас с врагами революции разговор короткий. Женщин – в голову колонны: пойдем напрямик, через минное поле.

Шли гуськом. Солдаты старательно выдерживали дистанцию, чтобы ненароком не задело осколками. Когда перешли границу, из семи женщин уцелело только трое...

– Что за девушку вы нашли в деревне? – поинтересовался после обычного рапорта у старшего группы Меак Кхеун. Ему подчинялась вся вооруженная охрана лагеря, и поэтому он имел обыкновение выслушивать подчиненных, сидя в древней камбоджийской позе «царского отдыха»: боком к столу, согнув правое колено, а левую ногу опустив на землю.

– Она утверждает, что активно помогала нам, а когда пришли «солдаты Хенг Самрина» (Так полпотовцы называют бойцов Народно-революционной армии Кампучии.), ей пришлось скрываться. Мне кажется, девушке можно верить. Не зря же старик связал ее. Видно, выследил и хотел потом выдать.

– Это еще ничего не значит. Ну да ладно, Сай Мон займется ею...

На следующий день Сай Мон нашел девушку на пустыре в окружении чумазых ребятишек. Она сидела на земле и ловко скрепляла тонкие бамбуковые палочки.

– Что ты тут делаешь? – насупив брови, сердито спросил Сай Мон.

– Воздушного змея.– Тхи даже не подняла головы от своих прутиков.

– Змея?! – изумился Сай Мон.– Зачем?

– А тебе какое дело? – Заметив, что ребятишки разом притихли, Тхи наконец-то посмотрела на подошедшего.– Слушай, ты... Сай Мон!

Парень растерянно захлопал глазами:

– Откуда ты меня знаешь?

– Так ведь ты же из нашей деревни! Твой отец еще был у нас деревенским военкомом, верно? Небось теперь он большой человек?

– Нет,– глухо проговорил Сай Мон.– Отца направили в другую деревню проводить чистку... Больше я его не видел.

Ночью Сай Мон долго ворочался, а когда наконец заснул, его преследовали кошмары. Нескончаемой вереницей тянулись изгнанные из родных мест горожане. Истощенные, с потухшими глазами, они, как муравьи, ползли к краю глубокого рва, вырытого неподалеку от деревни...

Затем Сай Мон увидел себя на вышке, построенной на краю деревни. В быстро сгущавшихся сумерках смутно проступали силуэты хижин. В голове Сай Мона еще звучали жесткие слова приказа Меак Кхеуна: «Смотри внимательно! Если заметишь костер или хотя бы дым, бей тревогу». Подростка распирало от гордости: ему доверили выслеживать врагов революции! Наступила ночь. Тишина. Но вот рядом с шестым пайоттом на миг замерцали искры. Вскоре оттуда потянуло дымком. Сай Мон выполнил приказ. Утром эта хижина опустела.

Юноша проснулся в холодном поту. Проворочавшись с полчаса, оделся и вышел на свежий воздух. Он и сам не заметил, как оказался возле жилища Меак Кхеуна, похожего на большой сарай для рисовых снопов. В лагере мало кто знал, что соломенная крыша и сплетенные из тростника стены скрывали железобетонный бункер. Сквозь неплотно задернутую занавеску из мешковины пробивался свет.

И тут до него донесся голос Меак Кхеуна:

– ...Ты что, не понял? Такую возможность нельзя упускать. Поэтому выдачу пайков прекратить. Если кто и подохнет с голода, неважно. А все продукты немедленно отправьте в Нонг Мак Мун. То, что цены упали, ничего.– Послышался приглушенный смех.– Ради конечной цели иногда следует идти и на убытки. Главное – они должны убедиться, что нам жрать нечего...

Сай Мону показалось, что за домом метнулась чья-то тень. Юношу словно током ударило: если кто-то увидит его у раскрытого окна, подумает еще, специально подслушивает. Крадучись, стараясь не шуметь, он стал пробираться обратно к себе.

Ночной разговор никак не укладывался в голове Сай Мона. Чтобы спокойно поразмыслить над услышанным, он направился к противотанковому рву, где обитателям лагеря запрещалось появляться под страхом смерти.

Узенькая тропинка вывела юношу к небольшой прогалине в зарослях бамбука у края рва. То, что он увидел там, заставило поспешно отступить назад: перед ним оказались Меак Кхеун и Тхи. Краска обиды залила лицо. Значит, начальник не надеется на него, раз решил сам заняться этой девушкой.

– ...Откуда ты знаешь пароль? Говори правду. Помни, мы шутить не любим.– Меак Кхеун крепко держал Тхи за плечи.

– Меня послал Пхан.

– Где он сейчас?

– Ему пришлось здорово поколесить, запутывая следы. Теперь скрывается неподалеку от города Пуок. Людей у него почти не осталось. Пхан просил передать, что груз нести некому.

– Сегодня же отправишься к Пхану и скажешь... Хотя нет.– Меак Кхеун принялся нервно кусать ногти.– Пока останешься здесь. Думаю, он еще потерпит несколько дней... Да, а почему ты сама сразу не пришла ко мне?

– Когда имеешь дело с такими вещами, нужно точно выполнять приказы.

– Какими вещами? – насторожился начальник.– Ты знаешь, о чем идет речь?

После минутного колебания Тхи прошептала:

– Оружие...

Начальник поспешно зажал ей рот ладонью.

– Никому ни слова. Ко мне не подходи. Когда понадобишься, сообщу через Сай Мона, но о Пхане и ему знать ни к чему.

Резко повернувшись, Меак Кхеун заторопился по тропинке, так что юноша едва успел юркнуть в заросли.

Сай Мону удалось поговорить с Тхи только под вечер. Она как раз заканчивала очередного воздушного змея.

– Опять новый рисунок.

– Я не люблю повторяться. Правда, красиво? – Тхи не скрывала удовольствия.

– Да-а,– восхищенно протянул Сай Мои. Затем, устыдившись минутной слабости, насупил брови:

– На вот,– протянул он узелок с рисом.– Начальник велел передать. В лагере кончаются запасы продовольствия, поэтому раздача риса прекращена.

– И правильно,– согласилась

Тхи.– Я смотрю, у вас здесь в лагере собралось слишком много городских бездельников. Им лишь бы только есть да поменьше работать. Вон, в поле, еле-еле ковыряют мотыгами.

– Люди слишком слабы,– попытался объяснить Сай Мон.

– Что значит – слабы? Ты, наверное, не помнишь, как у нас было в деревне. Иногда приходилось есть сверчков, тараканов и земляных червей, но мы стойко переносили временные трудности. А как работали! Были, конечно, слабые духом. По ночам они пытались втайне от других готовить себе еду. Таких просто убивали: малодушные революции не нужны.

Сай Мон вспомнил себя на сторожевой вышке, дым костра около шестого пайотта. Так, значит, вот в чем дело! «Но какие же они враги революции? – вдруг подумал юноша.– Они же умирали с голода!»

– Это был своего рода естественный отбор настоящих революционеров,– продолжала Тхи.– Хватит и одного миллиона людей, чтобы создать новое, доселе невиданное общество. Помнишь, что говорится в «малой красной книжке», которую написал Пол Пот? Все кхмеры должны стать бедными крестьянами, потому что только они являются движущей силой. А слова у нас не расходятся с делом. Сам Пол Пот, когда пришлось срочно покинуть базу Тасань, оставил все свои личные вещи, в том числе и восемьсот часов.

– Зачем ему столько часов? – удивился юноша.

– Потому он и оставил их, что настоящему революционеру не нужны ни часы, ни другие предметы роскоши...

Последние слова Тхи напомнили Сай Мону об одном случае. Как-то он вошел в комнату Меак Кхеуна, когда тот искал в сейфе какой-то документ, и тут на пол выпал перстень. Начальник поспешно поднял его и снова сунул в сейф. Как ни быстро это произошло, перстень показался юноше очень знакомым.

– Что это ты скис? – прервал его мысли голос Тхи.– Приходи завтра. Вместе будем запускать змея.

– Нет,– покачал головой Сай Мон.– Завтра должны приехать американские журналисты. Будет много дел.

Рано утром Меак Кхеун направился осматривать лагерное хозяйство и захватил с собой Сай Мона. Начали со склада, где хранились продукты. У дверей их встретил одутловатый До Хонг, громко именовавшийся «начальником снабжения».

– Все в порядке? – спросил Меак Кхеун.

– Конечно,– тот протянул сверток.– Как вы приказали, только крупные купюры.

Сай Мон не поверил своим глазам – склад был пуст. А ведь всего несколько дней назад он сам помогал таскать тяжелые мешки с рисом. Куда же они подевались? О каких это «крупных купюрах» шла речь? И почему-то вновь вспомнился перстень: «Когда и где я его видел?»

Американских журналистов встречало все лагерное начальство, для такого случая сменившее традиционные черные пижамы на европейские костюмы. Комендант лагеря произнес напыщенную речь, в которой всячески превозносил «великую Америку за ее великодушную заботу об изгнанниках». Журналисты почти не слушали переводчика, скучающе поглядывали на толпу изможденных, оборванных людей, стоявшую перед ними. Вдруг гости оживились, начали громко переговариваться, показывая пальцами в небо. Там, под облаками, парил ярко раскрашенный большой воздушный змей.

Затем журналистов повели осматривать лагерь. Рядом с Меак Кхеуном, державшимся в стороне во время церемонии встречи, оказался один из журналистов, рыжеволосый американец в тропическом шлеме и солнцезащитных очках в пол-лица.

– Я Крейг,– коротко представился он.– Надо поговорить.

Меак Кхеун молча поманил американца за собой.

– Трюк со змеем удался,– снисходительно похвалил гость, когда они расположились в доме Меак Кхеуна.

Тот дипломатично промолчал, поскольку никак не мог понять, чем всех заинтересовал этот проклятый змей, так некстати нарушивший официальную церемонию встречи.

– Он наверняка будет стержневой сценой в репортажах. Если в лагере беженцев запускают воздушных змеев, значит, его обитатели сохраняют бодрость духа, верят в завтрашний день. Под этого змея вы получите от благотворительных организаций куда больше, чем за любого раненого. Впрочем, это так, к слову. А теперь перейдем к делу. Мы уже восьмой год оплачиваем ваше содержание, снабжаем оружием и намерены и впредь поддерживать вашу борьбу за освобождение Кампучии. Но мы хотели бы видеть ваше движение более организованным. Пора прекратить ненужные распри между отдельными группировками.

– И что же вы хотите?

– Для начала вам нужно провести совместную операцию с «серейкой» («Серейка» – группировка кхмерской реакции, находящаяся под контролем Сон Сана.).

– С Сон Саном? Но он же наш идейный враг! – попытался отмежеваться Меак Кхеун.

– Сейчас не время сводить счеты. Еще раз повторяю: нужна совместная операция. Любая, но совместная! Это – приказ.

Когда Сай Мон подошел к Тхи, то не смог скрыть волнения.

– Скажи, Тхи, ты... настоящий «красный кхмер»?

– Выкладывай, не бойся,– подбодрила его Тхи.

– Мы будем проводить операцию совместно с «еврейкой».

– Ну и что?

– Так они же наши враги. Они заодно с американцами,– Сай Мон чуть не плакал.– Кажется, я перестаю верить в революцию. А ведь я поклялся быть настоящим революционером...

– Таким, как твой Меак Кхеун?– презрительно усмехнулась Тхи.– А ты знаешь, что он обрабатывал специально отобранных подростков, внушал им, что они теперь стали «особыми людьми»? И эти «особые люди» потом пытали, зарывали в колодцы, сбрасывали со скал, забивали насмерть бамбуковыми палками и мотыгами сотни тысяч людей...

– Они убивали предателей.

– Ты помнишь своего отца? – тихо спросила Тхи.

– При чем тут мой отец? – вскинул голову юноша.– Он был настоящим революционером! Он хотел, чтобы все кампучийцы были счастливы.

– И поплатился за это.

Сай Мон отшатнулся. Нет, этого не могло быть!

Тхи сделала несколько шагов к зарослям папоротника, разгребла руками землю и вытащила небольшой, размером с ладонь, полиэтиленовый пакет. Стряхнув землю, достала фотографию:

– Узнаешь?

– Отец... Отец! Где ты взяла эту фотографию? – голос его дрожал, по щекам текли слезы.

– В бывшей школе-лицее Туол Свей Прей, которая при Пол Поте была превращена в тюрьму Туолсленг.

– Туолсленг? – не поверил своим ушам Сай Мон.– Он был в Туолсленге?

– Разве ты не видишь по фотографии? Она найдена в архивах Туолсленга. У палачей был завидный «порядок» – они, как видишь, снимали свои жертвы в анфас и в профиль и непременно с опознавательной табличкой на шее.

– Жертву? – все еще не веря, переспросил юноша.

Тхи обняла его за плечи:

– К сожалению, это так. Зарегистрировано даже точное время его смерти.

– А кто мне докажет, что его убили при Пол Поте, а не после?

– Тогда посмотри на это.– Тхи достала новую фотографию.– Только наберись мужества.

– Меак Кхеун! – воскликнул Сай Мон, едва бросил взгляд на фотографию.– А это кто? – хрипло спросил он, ткнув пальцем на мужчину с поднятой мотыгой.

– Это Пхан. Как рассказали свидетели казни, Пхан ударил первым, а добил отца твой любимый начальник.

– Я вспомнил! – вдруг закричал Сай Мон.– Я вспомнил! Перстень. Его показывал мне отец, когда я был совсем маленьким. Он еще говорил, что это память о далеких предках.– Юноша сжал кулаки.– Я убью Меак Кхеуна! Сегодня, сейчас...

– А потом убьют тебя,– спокойно сказала Тхи.

– Я им покажу фотографии, они поймут меня.

– Кто? Они? Пойми же наконец, здесь, в лагере, собрались преступники. Таких, как ты – кто не знает, что в действительности творилось при Пол Поте,– единицы. Вы ничего не сможете сделать. И потом, Меак Кхеуна и ему подобных должен судить народ.

– Кто и где его будет судить? – безнадежно махнул рукой юноша.

– Там.– Тхи показала в сторону кампучийской границы.

– Так он и пошел туда! Он даже в операциях не участвует.

– А теперь он пойдет сам, будь уверен.

– Не ты ли заставишь его? – недоверчиво усмехнулся Сай Мон.

– Я. А ты, если согласен помочь мне, сделаешь то, о чем я тебя попрошу.

– Твоему Пхану здорово повезло. «Серейка» послезавтра совершает крупную операцию в районе Баттамбанга, а мы – отвлекающий рейд на Пуок. Будь готова, будешь проводником. Смотри, если не найдешь дорогу...– Меак Кхеун испытующе посмотрел на девушку.

– Отвлекающий рейд? – засомневалась Тхи.– Слишком много шума. Пхан подумает, что «солдаты Хенг Самрина» проводят операцию по очистке местности, и спрячется так, что его уже никто не найдет.

«Девчонка явно неглупа. Пхан-то – ладно, а груз?» – об этом Меак Кхеун не подумал.

– Разве рейд надо совершать обязательно на Пуок? – подсказала Тхи, догадавшись о его затруднении.

– Ты молодец, Тхи. Пусть «серейка» проводит свою операцию как намечено. Будет и отвлекающий рейд, но не на Пуок, а в районе Тхмобан. Там есть наша группа. А на Пуок мы пойдем с тобой, да еще прихватим несколько верных людей.

Нависавшие низким шатром ветви деревьев больно хлестали по лицу Сай Мона. Карабкаясь на крутой склон, он не удержался на влажной траве и скатился вниз, к ручью. Приник губами к прозрачной воде. Напившись, двинулся дальше, обходя злополучный холм. Теперь главное не прозевать, где свернуть к югу.

Начальник штаба погранотряда, вызванный на заставу, отдал последние указания командиру поисковой группы. Солдаты уже сидели в бронетранспортере. Зарычал двигатель, и машина устремилась к проходу в колючей проволоке, возле которого горбился купол дота.