Текст книги "Журнал «Вокруг Света» №08 за 2010 год"
Автор книги: Вокруг Света Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Искоренение храма
Разрушение иерусалимского Храма. Картина Франческо Хайеса, 1867 год. AKG/EAST NEWS
Почти два тысячелетия назад, девятого ава (в 70 году н. э. оно выпало на начало августа), римляне сожгли Второй иерусалимский Храм. Что подвигло римлян на уничтожение главной иудейской святыни? Разрушение Храма привело к размежеванию течений в иудаизме и широкому распространению христианства.
Согласно пророку Иеремии, Первый Храм, выстроенный царем Соломоном, был разрушен тоже девятого ава (586 год до н. э.) по приказу вавилонского царя Навуходоносора. Но прошло полвека, персидский царь Кир, покоривший Вавилон, вернул евреев в родные края, и те вновь воздвигли Храм на старом месте. Римская же империя оказалась куда долговечнее Вавилонской – и во второй раз дом Господень так и не был восстановлен. Что же подвигло римлян на уничтожение главной иудейской святыни? Ведь они, как известно, уважали религии и обычаи покоренных народов, иначе бы им просто не удалось создать великую империю.
Под властью Рима
Иудея была покорена войсками Помпея Великого и включена в состав римских владений в 63 году до н. э. До поры римляне предпочитали править через зависимых от них местных царей, самым знаменитым из которых был Ирод Великий. Но постепенно они перешли в Иудее к прямому правлению, сажая в Иерусалиме своих прокураторов. Впрочем, римляне вели себя лучше многих иных завоевателей. В отличие от греков (Селевкидов), под чьей властью евреям тоже довелось пожить, в дела религии римляне до поры до времени не вмешивались, разрешая иудейским общинам в городах империи жить по закону Моисееву. Юлий Цезарь весьма благоволил иудеям, и в толпе, присутствовавшей на церемонии сожжения тела убитого диктатора, их, по некоторым свидетельствам, было немало.
Ряд историков вообще считают, что восстание, вспыхнувшее в Иудее, было обусловлено в значительной мере случайными причинами. Эту точку зрения навязывает читателю и первый историк войны Иосиф Флавий. Но биография этого человека заставляет относиться к каждому его слову с осторожностью. Один из вождей иудейского восстания, перешедший на сторону врага, Иосиф хотел оправдаться перед своими соплеменниками, но при этом и римлянам угодить. Поэтому ему выгодно было все объяснять цепью случайностей – римский наместник Гессий Флор оказался неразумным, а среди евреев возобладали фанатики. А если бы все были поумереннее, глядишь, и Иудейской войны не было бы.
На самом же деле конфликт тлел уже давно. Другим народам империи ничто не мешало отождествлять своих богов с римскими (финикийцам – Мелькарта с Геркулесом, германцам – Вотана с Меркурием) и исполнять обряды государственной религии. Их интеграция в римскую жизнь протекала сравнительно безболезненно. Иудеям же слиться с языческим окружением не позволяли вера в единого Бога и строгие религиозные ограничения. Они не могли покупать мясо на рынках языческих городов, соблюдали субботу, на глазах у сборщиков налогов отправляли золото в иерусалимский Храм. У Тацита читаем: «Иудеи считают богопротивным все, что мы признаем священным, и наоборот – все, что у нас запрещено как преступное и безнравственное, у них разрешается». Правда, историк представления об обычаях иудеев имел смутные – он, например, верил, что те втайне поклоняются изображениям ослов. Впоследствии этот поклеп перенесли и на христиан – на Палатинском холме был раскопан барак, где содержали рабов, на стене которого нашли грубо намалеванное изображение распятого осла с надписью: «Алексамен поклоняется своему богу». Находились среди римлян и такие, кого привлекала вера иудеев. Например, Поппею, жену Нерона, причисляли к так называемым «боящимся Бога», прозелитам, уверовавшим в иудейского Бога, но не готовых соблюдать все религиозные ограничения. Однако в целом над иудейскими обычаями, в частности над соблюдением субботы, в Риме было принято смеяться. Особенно же плохие отношения у иудеев сложились с соседями – греками, населявшими многочисленные города Восточного Средиземноморья, которые основал Александр Великий и его преемники. Ненавидевшие иудаизм греки пользовались каждым случаем, чтобы поиздеваться над чуждой им верой.
Впрочем, знатные и богатые иудеи при желании могли беспрепятственно ассимилироваться. Многие из них, подобно Савлу, будущему апостолу Павлу, были римскими гражданами. Принцы и принцессы из династии Ирода Великого принимались римскими аристократами как равные. А Тиберий Александр, еврей-отступник из богатого александрийского семейства, вообще сделал головокружительную карьеру: в 66 году стал префектом Египта, ключевой римской провинции – от нее зависело снабжение столицы хлебом. Но чтобы стать полноценным римлянином, нужно было отказаться от веры отцов. Основная масса иудеев не могла на это пойти и ждала мессию, который освободит их от чужеземного гнета. Особенным радикализмом отличались зелоты («ревнители»), считавшие, что римскую власть нужно свергнуть, а те, кто с ней сотрудничает, – предатели.
Следствия коррупции
Дополнительное напряжение в непростые отношения между иудеями и метрополией вносили римские прокураторы, расположившиеся в Кесарии – римской столице Иудеи. Даже Понтий Пилат, правивший Иудеей с 26 по 36 год, о котором Тацит писал, что при нем в провинции царил покой, сильно поспособствовал росту напряженности. Он, в частности, внес в Иерусалим значки легионов, которые иудеи считали идолами. При Нероне римские наместники вовсе распоясались. Одного из них, Лукцея Альбина, обвиняли в том, что он за деньги выпускает разбойников из тюрем, и те держат в страхе всю страну. Другой, Гессий Флор, взял с евреев Кесарии огромную взятку, обещая защитить их от греческого погрома, а потом встал на сторону греков. Но последней каплей стало изъятие из священной и неприкосновенной казны Храма 17 талантов (около 500 килограммов серебра) на казенные нужды. Еврейская молодежь стала ходить по людным местам с корзинами, выкрикивая: «Подайте бедному, несчастному Флору!» Взбешенный прокуратор обвинил жителей в мятеже. Еврейская царица Береника тщетно пыталась его урезонить. Но Гессий Флор был непреклонен. Сначала прокуратор потребовал выдачи оскорбивших его юнцов, когда же священники попросили их простить, приказал разграбить городской рынок и выпороть всех, кто попадется под руку. Возмущенные евреи вооружились, обратили в бегство римских легионеров, посланных на разгон толпы, и закрепились на Храмовой горе, где можно было наладить оборону.
Иерусалим в 70 году н. э. (современная реконструкция )
1. Храмовая гора (ныне – комплекс мечетей Куббат ас-Сахра и Аль-Акса)
2. Храм
3. Фрагмент опорной стены, известный сегодня как Стена Плача
4. Крепость Антония
5. Верхний город
6. Дворец Ирода
7. Нижний город
8. Одна из башен, охраняющих с севера дворец Ирода (башня Гипикус), нижняя ее часть сохранилась, ее часто называют башней Давида
9. Мост, соединяющий Верхний город с Храмовой горой. Частично сохранился (под зданиями средневекового города)
10. Традиционное место Голгофы (на нем теперь стоит храм Гроба Господня)
11. Контуры современного Старого города (средневекового Иерусалима)
12. Зоны археологических раскопок
Победы еврейского оружия
На первых порах еврейская аристократия надеялась сохранить мир. Люди с широким кругозором, они прекрасно понимали, что выдержать противостояние с Римом шансов нет. Из Александрии спешно вернулся царь Агриппа и вместе со своей сестрой Береникой попытался успокоить сограждан, добившись даже того, что город подтвердил верность императору и возобновил сбор налогов в римскую казну. Однако когда Агриппа предложил вновь признать власть Флора, царя с позором изгнали, а в Храме перестали приносить жертвы за благополучие императора, что расценивалось как акт открытого неповиновения Риму.
После этого Агриппа и лидеры «мирной партии» среди фарисеев попытались взять Иерусалим силой. Агриппа выслал трехтысячный конный отряд, который во взаимодействии с римской когортой (около 1000 пеших воинов) должен был привести город к покорности. Но повстанцев было уже не остановить. После нескольких недель боев восставшие овладели крепостью Антония и дворцом Ирода. Дворцы Агриппы и Береники были сожжены. Когда римская когорта сдалась, ее всю вырезали, несмотря на то что гарнизону был обещан свободный выход из города. К ужасу священников, это избиение состоялось в субботу.
Вскоре под стенами Иерусалима появилась римская армия. Префект Сирии Цестий Галл привел с собой два легиона (около 12 000 человек), а также вспомогательные войска, в том числе присланные соседними царями. Он встал лагерем на горе Скопус, господствующей над Иерусалимом, и попытался овладеть городом. Однако после нескольких неудачных приступов он решил, что город не взять, и отправился восвояси. Это укрепило веру иудеев в то, что сам Господь держит над ними руку. Отступающее войско двигалось через горы, где его со всех сторон атаковали иудеи, и в столицу Сирии Антиохию вернулось сильно потрепанным.
Тяжкая поступь Веспасиана
Слух о еврейских победах разнесся по всей империи. Среди богатых александрийских евреев тоже началось брожение. Но префект Египта, Тиберий Юлий Александр, пресек волнения в зародыше, введя на территорию еврейского квартала римские войска. Саму восставшую Иудею раздирали противоречия. Простые люди, задавленные тяжелыми податями, хотели драться, а аристократы, которым при римлянах жилось не так плохо, надеялись уладить дело миром. До поры до времени во главе движения стояли знатные люди, но зилоты все меньше доверяли им, обвиняя в измене общему делу. Самые радикальные призывали установить Царство Божие на земле немедленно, для начала поделив имущество богатых.
По всему побережью Средиземного моря начались столкновения греков с евреями. В греческих городах громили евреев, лишившихся защиты римлян, а там, где иудеи оказывались в большинстве, доставалось грекам. Наконец в начале 68 года Нерон отправил в поход на Иудею громадное по меркам того времени, почти 60-тысячное, войско, оснащенное множеством осадных машин. Во главе него стоял опытный полководец Флавий Веспасиан, прославившийся в свое время при завоевании Британии.
Силы были слишком неравны. Сначала армия Веспасиана заняла Галилею, потом завладела побережьем Мертвого моря, постепенно сжимая кольцо вокруг Иерусалима. Возможно, все закончилось бы уже в 68 году, но евреи получили передышку: 9 июня покончил с собой Нерон, и в Риме началась борьба за власть. У Веспасиана неожиданно появились шансы самому сделаться императором. И выдвинул его не кто иной, как Тиберий Александр. 1 июля 69 года он провозгласил Веспасиана императором. Полководец отбыл в Рим, передав командование своему 29-летнему сыну Титу.
Падение Иерусалима
1 мая 70 года четыре легиона Тита разбили лагерь под стенами Иерусалима. В римском войске находилось немало иудейских аристократов: Тиберий Александр, ставший правой рукой Тита, царица Береника, сделавшаяся любовницей Тита, и будущий знаменитый историк Иосиф Флавий, взятый в плен и согласившийся служить римлянам. Защитники Иерусалима сражались с отчаянной храбростью: их дерзкая атака на римские позиции на Масличной горе едва не завершилась уничтожением целого легиона. Но римская военная машина работала как часы: на пятнадцатый день пала первая из трех стен города, спустя еще пять дней легионеры прорвали второе кольцо, а затем и третье. После того как римляне захватили крепость Антония, Храмовый холм оказался последним очагом еврейского сопротивления.
Тит собрал совет, чтобы решить, как поступить со святыней врага. Иосиф Флавий пишет, что Храм было решено пощадить, и то, что он сгорел, – чистая случайность. Похоже, историк хотел оправдать своих римских покровителей в глазах иудеев. У Тацита читаем, что многие в окружении Тита выступали за то, чтобы сохранить Храм, но полководец был неумолим: «Если вырвать корень, стебель умрет сам». Рим для Тита олицетворял собой всепобеждающее будущее – будущее, в котором для иудейской религии не было места. Ее следовало уничтожить.
Девятого ава римляне пошли на приступ Второго Храма и подожгли его зажигательными стрелами. Новое здание Храма, законченное всего за шесть лет до этого, исчезло в пламени. Римские солдаты поджигали и грабили окрестные дома, в которых жили священники и их родня. Один из таких домов, принадлежавший некоему Бар-Катросу, родичу первосвященника, был раскопан в Еврейском квартале Иерусалима. Сейчас в нем устроен подземный музей «Сожженный дом». Среди руин были найдены обуглившаяся отрубленная рука и римское копье.
В сентябре римляне захватили Верхний город и Иерусалим полностью перешел в их руки. Хотя несколько крепостей в Иудее еще держались (последнюю из них, неприступную Масаду в пустыне у Мертвого моря, римляне захватят лишь 2 мая 73 года), исход борьбы был предрешен. Веспасиан и Тит могли торжествовать.
Рассеяние
Триумф был отпразднован в июне следующего, 71, года. Шествие возглавляли на колесницах Веспасиан и Тит, облаченные в туники, расшитые пальмовыми ветвями, и пурпурные тоги. За триумфаторами гнали стада жертвенных животных, вели толпы пленников. Легионеры несли добычу: золото, драгоценности, шелковые ковры и отдельно то, что было взято в иерусалимском Храме, в частности огромный золотой семисвечник. Эту сцену и поныне можно увидеть на триумфальной арке Тита.
Римский мир победил. А для иудеев наступили суровые времена. В их городах были размещены римские гарнизоны. По всей империи евреев обязали платить налог на восстановление храма Юпитера Капитолийского, пострадавшего от пожара в тот же год, когда римляне овладели Иерусалимом. Как это обычно бывает, храм восстановили, а «иудейский налог» остался. В 115 году произошло восстание евреев диаспоры Египта, Кирены и Кипра, казалось, уже давно ассимилировавшихся. А в 132 году вновь поднялось население Иудеи. Но оба восстания, как и следовало ожидать, были подавлены. На Кипре, как сообщает историк Кассий Дион, евреи были перебиты все, и закон обрекал смерти каждого еврея, который покажется на острове. «И по сей день, – писал он в III веке, – если еврея выбросит на берег Кипра кораблекрушение, его предают смерти». Закон, не имевший аналогов до времени немецких нацистов. А на место, где когда-то стоял Иерусалим, евреям было запрещено даже ступать.
Юрий Дьяконов
Кесарево сечение
Интервью с профессором, заведующим кафедрой иудаики Института стран Азии и Африки (ИСАА) МГУ Аркадием Ковельманом
(к статье " Искоренение храма ")
1940 лет назад римляне разрушили Второй иерусалимский Храм. Но этому событию предшествовал долгий конфликт иудеев с соседями-греками, к которым римляне в культурном отношении были очень близки. В чем причина этого конфликта, ведь с другими восточными народами иудеи более или менее уживались?
Греки считали евреев безбожниками, поскольку те не признавали никаких богов, кроме одного – своего собственного, и мизантропами – людьми, ненавидящими все человечество, кроме собственного народа. Оба обвинения были в каком-то смысле справедливы. Евреи действительно считали все религии, кроме своей, ложными, а народы, их исповедующие, аморальными. Правда, отношение греков к негрекам, варварам, было почти таким же. Естественно, другие народы по этой причине ненавидели и евреев, и греков. Но к грекам относились лучше, потому что у тех было много богов и какого-то своего бога легко было уподобить греческому, например финикийского Мелькарта – Гераклу. Что и происходило повсеместно.
К тому же Селевкиды многим городам бывшей империи Александра Македонского даровали статус греческого полиса. Но его гражданами становились не все жители города, а только избранные, верхушка. Иерусалим при Антиохе IV Епифане (правил Сирией в 175–164 годах до н. э.) тоже получил такой статус, и «отцы города», в первую очередь священники, должны были стать эллинами. Но этого не произошло.
Большинство жителей Иерусалима решительно отказались принимать чужую культуру и даже нашли «симметричный» ответ на эллинизацию – гиюр. Дело в том, что греки открыли евреям простую истину: человек необязательно остается на всю жизнь тем, кем он родился. Сириец или финикиец вполне может стать эллином. Подобная свобода была немыслима в предыдущие эпохи.
Но если можно стать греком, то почему нельзя стать евреем? По всей видимости, гиюр, то есть по сути иудаизация, возник именно как зеркальное отражение эллинизации. Таким образом, на Востоке появились две конкурирующие идеологические системы, каждая из которых претендовала на тотальность.
Но гиюр все-таки представляется нам чем-то исключительным. Ведь считается, что настоящий еврей должен иметь еврейских предков.
Безусловно, в настоящее время мы сталкиваемся с ним редко. Но так было не всегда. В эпоху эллинизма, а впоследствии и в Римской империи, гиюр был очень распространен. Мы не знаем, какой процент иудеев в I веке н. э. имел еврейское происхождение. Вернувшихся из вавилонского плена в VI веке до н. э. было несколько десятков тысяч. А к началу Иудейской войны евреев насчитывалось от пяти до семи миллионов. Это невероятный демографический взрыв. Без гиюра тут не могло обойтись.
Получается, что и грек, и еврей – это в те времена во многом условное понятие? К примеру, в сирийской семье один сын мог стать греком, а другой – евреем.
Вполне реально, что каждый выбирал сам, в какое общество ему интегрироваться. К тому же Палестина, да и соседние земли к началу новой эры были в религиозном отношении как лоскутное одеяло: тут еврейская деревня, рядом сирийская или греческая. Это был котел, в котором копилась взаимная ненависть. Жили соседи относительно мирно, но при малейшем потрясении начиналась война всех против всех.
А этнических евреев затрагивал процесс эллинизации?
Вне всяких сомнений, особенно тех, кто жил на землях, принадлежавших династии Птолемеев, – в Египте, Кирене, на Кипре. Они знали греческий язык, были хорошо образованы, посещали гимнасии, да и в целом вели греческий образ жизни. Но в отличие от других они полностью не ассимилировались. Эти иудеи переводили Тору на греческий язык и даже трагедии по-гречески писали на тему Исхода, но оставались самими собой. И это создавало дополнительное напряжение. Неслучайно именно в египетской Александрии в 38 году произошел грандиозный еврейский погром, а затем в 41-м контрпогром, когда уже евреи громили греков. Римляне, как могли, предотвращали столкновения между евреями и греками. Хотя, конечно, греки им были ближе. На Востоке они были главной опорой римской власти, да и пантеон у них с римлянами был фактически общий.
Насколько я помню, император Клавдий (правил с 41 по 54 год н. э.) дружил с иудейским царем Агриппой I и всячески пытался мирить александрийских греков с евреями. Ведь так?
Да. Но это не помешало ему написать в послании к александрийцам: если евреи не прекратят призывать собратьев из Сирии и Египта в Александрию, он будет считать, что они несут с собой чуму, опасную для всего человечества. Что он имел в виду, до сих пор неясно, но есть версия, что христианство. Во всяком случае, Тацит именно христианство назвал чумой, исходящей от евреев и угрожающей всему миру.
Но ведь во времена Клавдия христианство еще не очень отличалось от иудаизма?
Оно было его составной частью. Для христиан, как и для всех остальных иудеев, главной святыней оставался Храм. Известно, что брат Иисуса Иаков так исступленно молился в Храме, что у него на коленях образовались мозоли. Да и Павел был схвачен, когда по совету Иакова и его товарищей отправился в Храм. Но после разрушения в 70 году Храма связь между разными течениями иудаизма распалась и христианство получило свободу. Именно после этого и началось его победное шествие по миру. Я бы сказал, что если бы Храм не был разрушен, этого могло бы и не случиться. Другой вопрос, что трудно себе представить такое развитие событий, при котором Храм бы уцелел.
Почему?
Дело в том, что Храм фактически взорвался изнутри. Второй Храм (а он стоял пять веков) был единственным и обладал гигантским авторитетом – евреи всего тогдашнего мира давали на него деньги, их собирали так называемые апостолы. На главные праздники евреи совершали паломничество в Иерусалим, считалось, что каждый иудей должен хотя бы раз в жизни побывать в Храме. В поздней Иудее возникла специфическая экономика, существовавшая во многом за счет Храма, за счет пожертвований, собираемых по всей Римской империи, паломничества и сопутствующих доходов. И вместе с тем Храм постоянно подвергался критике – он уже не мог вместить в себя бурно развивающийся иудаизм. Эллинистические евреи утверждали, что Бог живет не только в Храме. А с приходом к власти Хасмонеев, которые не имели права быть первосвященниками, потому что не принадлежали к роду Цадокидов, многие евреи сочли Храм оскверненным. В частности, кумранская община обосновалась в пустыне и перестала посещать Храм. Правда, десятину на него они все равно платили.
Многие исследователи сейчас говорят не об одном, а о многих иудаизмах в эпоху Второго Храма. Фарисеи и саддукеи постоянно спорили, как надо проводить храмовые ритуалы. Саддукеи были носителями традиции, а фарисеи исходили из толкования Торы и логики (во многом греческой, хотя они это и отрицали). А ведь еще были ессеи, эллинисты, христиане… Храм, как железный обруч, стягивал воедино самые разные фракции иудаизма. Все они либо критиковали Храм, либо претендовали на него. Именно за эти междоусобицы, считал Иосиф Флавий, евреи и были наказаны Иудейской войной.
Она не была национально-освободительным восстанием евреев против римлян. Это была гражданская война, а точнее, восстание зелотов (приверженцев одной из ветвей иудаизма) против всего остального мира, и иначе, чем разгромом Иудеи и уничтожением Храма, дело закончиться не могло.
Слово «зелоты» по-гречески означает «ревнители». Отношения между Богом и Израилем – это отношения между мужем и неверной женой, которую ревнивый муж постоянно наказывает. Зелоты решили, что они вправе ревновать за Бога. Их образцом стал Пинхас (Финеес), пронзивший копьем иудея Зимри вместе с его иноземной подругой за прелюбодеяние и тем самым остановивший мор. Своей миссией зелоты считали борьбу с иноземным влиянием, в том числе и с теми, кто этому влиянию, с их точки зрения, поддался. Зелоты и кумраниты жили в ожидании космической катастрофы – столкновения сил света (то есть их самих) и сил тьмы, которые будут повержены. Об этом мы читаем и в Новом Завете, где решительно всех, кроме учеников Иисуса, ожидают плач, скрежет зубовный и прочие ужасы. Эта космическая катастрофа для еврейского мира и наступила. Причем, как ни удивительно, ее следует считать победой евреев в сражении с остальным миром.
Победой?
Да. Римляне думали, разрушив Храм, уничтожить враждебную им религию. Но добились прямо противоположного – быстрого распространения иудаизма и христианства в самом сердце империи. Они привезли в Рим множество иудейских рабов, создав тем самым в столице значительную еврейскую общину. И во II веке им пришлось принимать жесточайшие меры против распространения иудаизма. Они запретили подвергать обряду обрезания тех, кто не был евреем или египетским жрецом по праву рождения. За гиюр карали смертью – и того, кто обрезал, и того, кто принимал обрезание. И все равно многие римляне переходили в иудаизм.
Почему иудаизм их привлекал?
Думаю, потому, что он представлял собой уникальное сочетание того, что в римской и греческой культурах было разделено: с одной стороны, духовности и образованности, с другой – ритуала, который оставался чисто внешним. А иудаизм сумел удивительным образом слить и то и другое, и это оказалось очень привлекательным для римского населения, достаточно культурного, не слишком обремененного тяжелой каждодневной работой и потому не чуждого поисков смысла жизни. Иудаизмом интересовались в первую очередь средние слои – подобно тому, как в начале ХХ столетия квалифицированные рабочие в России увлекались марксизмом. Позже эстафету у иудаизма приняло христианство – его предписания были гораздо менее строгими, да и крещение было труднее отследить, чем обрезание.
Но ведь христиане подвергались гораздо более жестоким преследованиям, чем иудеи.
Да, как правило, христианам доставалось гораздо больше. Иудаизм считался древней и традиционной религией, имеющей право на существование. А вот христианство в глазах римлян было неким новым суеверием, опасной сектой, совращающей необразованные массы. Евреям было простительно не поклоняться чужим богам, поскольку эту привилегию они получили еще в эллинистический период. По-видимому, те евреи, которые были римскими гражданами и жили в Риме, даже имели право получать хлебные раздачи в другой день, если раздача выпадала на субботу.
Но притом что разрушение Храма, как Вы считаете, обернулось победой иудаизма, евреи все же на два тысячелетия лишились родины, поскольку вынуждены были покинуть Палестину.
Нельзя сказать, чтобы оно обернулось победой иудаизма. Победило христианство, которое вышло из иудаизма. А евреи никогда не покидали Палестину полностью. Это один из исторических мифов. Даже при Навуходоносоре, когда их целенаправленно выселяли в Вавилонию, немалая часть еврейского населения осталась на родине. А вот Иерусалим после Иудейской войны был для евреев закрыт. В 70 году там был разбит лагерь римских легионов. Затем это место распахали и заложили на нем римский город Элия Капитолина. Доступ туда евреям был полностью запрещен. Христианский апологет Юстин Мученик во II веке доказывал, что обрезание – не достоинство, но проклятие, поскольку по нему евреев узнают и не пускают в Иерусалим. Естественно, перейдя в христианство, римские императоры этот запрет отменять не стали.
С какого момента евреи смогли снова появляться в Иерусалиме?
После арабского завоевания. Евреи приветствовали арабских завоевателей, избавивших их от христианского владычества. Правда, к этому времени иудеи уже не составляли большинства населения в Палестине. В III веке Римскую империю охватил экономический кризис, особенно сильно ударивший по земледельцам-евреям, которые, в отличие от других, должны были выполнять заповеди, «связанные с землей»: отдавать десятину священникам, которые уже не служили, но своего, ссылаясь на Закон, требовали – каждый седьмой год оставлять землю (это касалось только Земли обетованной) нетронутой и т. п. Поэтому с III века началась экономическая миграция – во всех направлениях. 70 год в раввинистической традиции считается началом галута (изгнания), но значение этой даты чисто символическое: евреи прекрасно продолжали жить в Палестине и где-то до III века составляли там большинство.
Возможно ли воссоздание иудейского Храма сейчас?
Ведь многие к этому призывают, даже увезенный римлянами золотой семисвечник отлили.
Не только семисвечник, всю утварь отлили. Но сегодняшний раввинистический иудаизм очень далек от прежнего, храмового. Синагога – не храм. В ней нет алтаря, нет жертвоприношений и т. п. В обыденном сознании, в особенности православном, раввин – это еврейский священник, но он всего лишь член общины, знающий Закон, как и мулла в исламе. Христианство же сохранило очень многое из храмового иудаизма: прежде всего сами храмы и отчасти обряд жертвоприношения – евхаристию. А позиция ортодоксального иудаизма по этому поводу предельно проста: Машиах (Мессия) придет, тогда все само образуется. А до тех пор лучше воздерживаться от практических действий по восстановлению Храма.
Вопросы задавал Алексей Терещенко
