Текст книги "Чужая семья. Мачеха (СИ)"
Автор книги: Владислава Мека
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Глава 9
Озёра глаз зелено-синие
А в них печаль необъяснимая
Они как зеркало души
Какой неведомою силою
Прикован я к тебе, скажи?
Алексей
День у меня не задался. Вернее, сказать вначале все было очень даже ничего. Познакомился с парой неплохих ребят. Вместе погонялись по городу. А вот к вечеру черт меня дернул ввязаться в драку каких-то левых гопников. В итоге домой я вернулся со свежими боевыми ранениями и в полуживом состоянии, к тому же выпил немало, чтобы и стресс снять и дезинфекцию провести. А там меня мачеха навеселе. Не знаю уж, что она праздновала, но судя по количеству бутылок ей было очень хорошо.
Мышь, как только обнаружила мои боевые раны, потащила на кухню и решила поиграть в медсестру. Удавалась ей эта роль неплохо. Мы даже мило беседовали, как и в прошлую ночь, вот только нить разговора я постоянно терял, чувствуя на себе нежные пальчики я, как идиот, таял под ними. Конечно, сказывалась усталость и алкоголь, но и очевидное отрицать будет глупо, мачеха – красива. Она не похожа ни на одну мою подружку, раньше я именно такими представлял себе жен богачей, почему-то не причисляя своего отца к этой категории, а стоило бы. Кому, как не мне знать, что отец богат. Да, он не афиширует и не пытается влиться в когорту современных олигархов, но тем не менее, счет в Швейцарском банке у отца не маленький.
К чему это я? А к тому, что мачеха, в этот вечер вызывала во мне бурю противоречивых эмоций, особенно ее отношение к Верке. Она явно поверила этой стерве, но ничего не пыталась предпринять в отношении отца, будто так и надо женатому мужчине иметь любовницу. Она напомнила мне этим маму. Та тоже, старалась не замечать женщин отца на стороне, а Веру так вообще воспринимала, как нечто неизбежное. Даже сейчас, когда у мамы все в порядке, она счастливо в новом браке и забыла о прошлом, я по-прежнему не могу вспоминать об этом периоде жизни без боли. Ведь два дорогих мне человека мучили всех и себя в первую очередь долгие годы. А теперь я смотрю, как другая женщина старается делать вид, что ей совершенно безразлично происходящее.
Спал я этой ночью плохо, мне все время снилась Ева и почему-то было очень плохо от того, что она каждый раз во сне уходила от мне, а я не мог ее поймать. К чему бы это? Проснулся от звука радио. Тело болело и не желало слушаться. Я болезненно потянулся и встал. Стоя под струями воды, все никак не получалось избавиться от давления сна. Так и тянуло выскочить из ванной и пойти проверить дома ли Ева, но я продолжал упорно стоять в душевой. Наконец устав от этого бесперспективного занятия, я обтерся полотенцем и быстро оделся.
Ева стояла у плиты, спиной ко мне. Она подпевала радио и пританцовывала в такт мелодии. Это было очень соблазнительно и в тоже время, так знакомо, мама тоже готовила мне завтраки вот так, порхая у плиты. Только мама мне соблазнительной не казалась, а вот мачеха очень даже, так и тянет ее обнять и заглянув через плечо узнать, над чем она колдует. А если так и сделать, как Ева поступит?
Я усмехнулся и подкравшись мгновенно притянул к себе девушку. Ева даже не вздрогнула, она вообще не прореагировала, продолжая напевать с закрытыми глазами и улыбаясь, помешивать тушившиеся шампиньоны. Удивления или испуга я у нее не вызвал, даже когда коснулся пересохшими губами ее щеки. Она только повернула голову и открыв глаза посмотрела на меня, минутная радость, а потом запоздалое изумление и наконец осознание происходящего.
– Леша, что ты делаешь? – отодвинулась мачеха, в ее голосе так и слышался упрек.
– Ничего особенного, всего лишь обнял дорогую мачеху – усмехнулся я, усаживаясь за стол.
– Больше так не делай – не девушка – а ледышка, не такой я реакции ожидал.
– Тебе, кажется, понравилось – специально коснулся я ее пальцев, когда мачеха подавала мне кофе.
– Да, потому, что в первый момент я забылась и подумала, что это Темка. Он любил так делать – легкая улыбка и опять холод, а я все гадал, чего она такая спокойная, оказывается мачеха просто бесчувственная, по крайней мере по отношению к нашей семье.
– Ты мне мать напомнила, она часто у плиты так стояла – баш на баш, решил я, она мне про свои чувства, я ей про свои, частично.
– Тогда, ладно – легко, даже слишком согласилась Ева – да не смотри ты так на меня, Леша, пойми, я знаю, как больно бывает жить без родителей и не вижу в этом ничего предрассудительного, если ты видишь в каких-то моих поступках свою маму. Наоборот, мне приятно, что ты не воспринимаешь меня, как совсем уж чужого человека.
Или я не прав? А что, если она не бесчувственная, а просто брошенная? Знаю я, таких вот женщин. Они часто бывают чересчур холодны, но стоит подарить им толику тепла и они становятся из диких пантер, домашними кошками, мурлыкающими у тебя на коленях. Почему же тогда, мне очень хочется, чтобы она была не такой? Почему мне хочется видеть в ней ужасного, беспринципного человека? Чем она заслужила это? Своей юностью? Или тем, что мне приходиться делить с ней отца?
– Ева – как-то непривычно было называть ее по имени вслух – скажи, только честно, я тебе не нравлюсь?
– Честно? Не нравишься. Нет, подожди – становила она меня от ответной реплики – ты не нравишься мне потому, что очень напоминаешь брата, даже не столько внешне, сколько характером. А это больно видеть каждый день человека, так на него похожего, во-первых потому, что я знаю, что ты – не он, а во-вторых потому, что брат меня любил, ты же, постоянно ревнуешь к отцу и к вашей семье в целом. Очень неприятно понимать, что я чужая, в тоже время это отрезвляет, не дает надежды на что-то большее.
Она говорила это так спокойно. А мне опять стало стыдно, как в той ситуации с ее рукой. Я даже сам не понял сразу, как встал из-за стола и подошел к ней, как резко обнял, мне было очень стыдно и неловко за себя, за бабку и за отца. Почему-то никто не думал, каково ей, я обвинял, даже не пытаясь понять. Да и почему я не могу быть ей братом? Что с меня убудет? Может я и ошибаюсь думая о ней хорошо, но ведь до этого утра я думал о ней плохо и тоже ошибался.
– Отпускать собираешься? – приглушенно спросила Ева.
– Что-то не хочется – отступая от нее, улыбнулся я.
– И что это было?
– Скажем так, я решил пересмотреть свое мнение о тебе – хлебнув кофе признался я.
– Как мило с твоей стороны – хмыкнула мачеха.
– Я серьезно. Как оказалось, испытывать к тебе ненависть очень непросто, в основном потому, что не за что мне тебя ненавидеть. Глупо ревновать женщину к отцу. Он всегда был моим отцом и им останется, да и любит он нас по-разному.
– Ты не прав, это тебя он любит. А я… Меня он просто хотел и сейчас похоже расхотел – грустно улыбнулась Ева.
– Он не изменяет тебе, тем более с Верой, не знаю, как он умудрился так подставиться, но гарантирую, никого на стороне у него нет – уверенно заявил я. Пусть и часть уверенности была напускной, но все же хотелось подбодрить Еву.
– Жуй давай, а не папашу своего блудного защищай – шутливо проворчала мачеха.
Я послушался совета и замолк, на время. Готовила Ева и впрямь замечательно. Так вкусно и по-домашнему, что я сам не понял, когда начал жмуриться от удовольствия. Удивительным было то, что даже сейчас, в молчании, я не чувствовал никакого напряжения, как часто бывало. С ней молчать было так же комфортно, как и разговаривать. Интересно, а отец ее действительно любит? И если, да, то я за него рад, конечно, но почему-то немного неприятно. Что это? Опять сыновья ревность?
После завтрака, я решил немного прокатиться по городу, вчерашних приключений мне явно было мало. Хотя, не думаю, что со мной еще кто-то захочет связываться, кулаки у меня, как и у отца – пудовые и по сравнению с моими мелкими ранами, тем парням я не хило намял бока. На лице у меня сейчас точно мечтательная лыба, хорошо, что шлем скрывает, а то похож на идиота.
Я заметил ее не сразу, точней вообще не заметил, тело отреагировало на автомате и я успел-таки затормозить. Эта больная девка мало того, что шла по проезжей на красный, так еще и по сторонам не смотрела, благо, что у меня хорошая реакция, иначе прибавилось бы на дороге еще одним «лежачим полицейским»!
– Дура, мать твою, жить надоело?! – заорал я соскакивая с байка и стянул шлем. Она оторопело хлопала густо накрашенными глазищами и даже не пыталась как-то отреагировать. Наверное, у меня подскочил адреналин потому, что через мгновение, я понял, что не просто ору на нее, а еще и трясу за плечи, весьма хрупкие, кстати, плечи. Девчонка, наконец соизволила прийти в себя и завизжала, как кошка, которой на хвост наступили.
– Мамочки! Ты меня чуть не убил! – орала эта сумасшедшая.
– И убил бы, представь себе, имею полное право! Какое хрена ты по сторонам не смотришь?!
– Да смотрела я! Это ты из-за поворота прямо на меня выехал! Больной! – о, все, как всегда вину пытаются свалить на меня. И почему девицы такие предсказуемые?
– Да? А ты куда смотрела?!
– Под ноги!
– Я так и понял… Дура! Надо было на светофор смотреть, а не только под ноги.
И вот… Как по заказу наступила вторая стадия, еще более нелюбимая, чем первая – губы девчонки стали подрагивать, глаза налились слезами и она вздрагивая плечиками принялась рыдать. Если быть честным и жестоким – смотрелось это комично. Стоит такая вся кукла Барби посреди дороги, ножки на высоких каблуках сошлись коленками друг к другу, волосы закрыли остренькое личико, спинку ссутулила и растирает кулачками глаза смачно сдобренные косметикой. Не знаю кому как, а мне стало смешно.
– Ладно, пошли – взяв ее повыше локтя поволок я девицу в сторону ближайшего кафе.
– Куда ты меня тащишь?! – тут же начала вырываться и возмущаться эта кукла.
– Туда, где ты сможешь поплакать всласть и при этом не привлечешь столько внимания – распахивая зеркальную дверь и буквально впихивая девицу внутрь, просветил я ее.
– Где у вас тут туалет? – обратился я к выскочившему нам навстречу управляющему.
– Прямо по коридору первая дверь справа – отрапортовал тот.
– Спасибо – кивнул я парню – пошли – и продолжил тащить девушку за собой.
– Зачем мне туалет! Я не хочу! – вот на этом я и не выдержал, сначала затряслись плечи, знаете удержаться можно буквально от всего, но от смеха… Никогда! Да и не особо я люблю сдерживаться, поэтому хохотал долго, она всхлипнула еще раз и вырвав руку сама прошествовала до туалета, при этом шарахнув об косяк ни в чем не повинную дверь.
Утерев набежавшие от смеха слезы, я вернулся в зал. На кафе это место мало походило, типичный ресторан, неплохой декор и отсутствие посетителей говорили сами за себя – место не дешевое. Но мне не жалко, особенно после такого веселья.
Усевшись за столик у окна, я заказал горячее и горячительное, так сказать, для снятие стресса. И принялся ждать ее… еду то есть. До этого вопящего и гламурного сгустка невнимательности мне было мало дела. Больше скажу – никакого. Поэтому, когда она уселась напротив, я даже по началу не понял, чего ей надо, так увлекся пейзажем за окном. Редкими машинами и пыльным тополем у дороги.
– И кто ты такой? – первое, что она спросила.
Я перевел взгляд на девицу и удивился. Без макияжа, точнее без того, что от макияжа осталось, она вовсе не походила на расфуфыренную мамзель. Довольно миленькая девчушка лет восемнадцати, слегка припухшие губки и немного покрасневшие глаза, красивого серо-зеленого оттенка, но больше всего мне приглянулись веснушки, такие нежные и необычные, на полочной коже, еще удержался и не протянул руку, чтобы коснуться их. Красотка. От природы, без всей этой боевой раскраски, она – красотка.
– Ну чего ты на меня таращишься? – видно было, что я смутил ее, аж покраснела.
– Да так, прикидываю, сколько тебе лет. Сбить неуклюжую девицу – это одно, а сбить мамолетку слепошарую – совсем другое – потянуло меня на провокацию.
– Сам ты… Малолетка! Мне восемнадцать… скоро будет – мрачно закончила она, да уж угадал – чуть ребенка не придавил.
– То-то я смотрю намазюкалась, как на панель, возраст скрыть пыталась? – девчонка он моих слов окончательно зарделась и опустила голову.
– Я на выступление «Фантома» хотела попасть, оно сегодня в клубе, а туда только с восемнадцати пускаю. Но если выглядеть взросло, то документы никто не спросит. Вот я и… И вообще, мне макияж в салоне делали! Так что нечего обзываться! – к концу прочувствованной речи, она настолько осмелела, что даже подбородок задрала и фыркнула.
– Деточка, конечно, под таким слоем краски никто не поймет сколько тебе лет, больше скажу, никто не догадается, что ты живая, а не кукла. И я никак тебя не обзывал – выудив из кармана пачку сигарет, я закурил.
– А про панель? – пропуская мимо ушей критику, продолжила стоять на своем она.
– А что про панель? Это не оскорбление, учитывая твой вид пару минут назад – развел я руками, невольно стряхнув пепел на красный ковер.
– Не мусори – ух, ты, она еще и на чистоте помешена.
– Как тебя зовут, чудо в перьях? – решил я сменить тему.
– Эля, то есть Эльвира, а тебя? – чистая непосредственность.
– Алекс.
– Леша, значит – кивнула Эльвира, она меня добить решила, что ли?
– Алекс – повторил я.
– Леша, скажи, а что правда так ужасно было? – принялась мять она край скатерти.
– Что? Твой мэйк-ап? А сама, как думаешь? Это надо уметь так красоту испортить – делая последнюю затяжку, произнес я.
– Ой, я тебе понравилась? – черт! Я ее чуть не убил, а вот она решила не мелочится и все-таки добить меня, я поперхнулся сигаретным дымом, Элька, тут же принялась махать салфеткой, видимо, отгоняя дым.
– Элька, еще раз ляпнешь что-то не подумав и я буду беседовать с твоими родителями – прокашлялся я.
– Зачем? – округлила глаза девчонка.
– Затем. Я тебя чуть не убил, малек, к тому же, какой родитель в здравом уме и трезвой памяти выпустит дочь из дома с такой боевой раскраской на лице и в сарафанчике, который особо и не прикрывает это суповой набор? – я нещадно лукавил, говоря так, про фигурку девочки. Тут была и тонкая талия и длинные красивые ноги и маленькая аккуратная грудь, да и платьишко ей явно шло, черненькое и короткой пышной юбкой, оно окончательно создавало ощущение, что перед тобой не живая девушка, а куколка.
– Я не – малек! И платье хорошее, чего ты злишься, как как будто сам такой взрослый! Подумаешь, куришь и байк водишь, ничего взрослого в этом нет! – обидел все-таки, вон опять глаза на мокром месте.
– Ладно, ладно, признаю – погорячился. Но и ты молодец, кто же в лоб спрашивает такое?
– А что? Вот ты мне нравишься – твою! Теперь я поперхнулся водой и стакан с ней же, чуть не выронил.
– Малек, ты случаем из палаты?6 не сбежала? – эта дурында, снова решила оказать мне первую помощь и сейчас протягивала салфетки.
– Ни откуда я не сбегала! Да и что я такого сказала-то? – возмутилась она.
– Не хватало мне, чтобы статью за растление еще припаяли – пробурчал я себе под нос, поскольку официант принес заказ и посвящать его в нашу странную беседу никакого желания не было.
– Эй, гарсон – окликнул я уже собирающего ретироваться паренька – принеси-ка вот этой сока какого-нибудь – вспомнив о возрасте Эльки, понял, что мохито буду пить один.
– Одну минуту – дежурно улыбнулся официант.
– А, погоди, и мне грамм сто водки – чувствую на трезвую голову я с этим мальком говорить не в состоянии.
– А почему мне мохито нельзя? – стоило официанту отойти и малявка зашипела не хужи гарпии на меня.
– Потому. Тебе сколько лет? Поди семнадцать пару дней назад исполнилось. И ты думаешь я стану тебя поить?
– А что такого? – фыркнула девчонка.
– Ничего, у меня с головой пока порядок – усмехнулся я – так, что ты там про концерт лепетала?
– Ну… Есть такая группа «Фантом» у них сегодня в рамках гастрольного тура выступление в клубе «Аква». Вот я и хотела бы туда попасть.
– А родители знают о твоих планах? – мне почему-то внезапно захотелось сделать ей что-нибудь такое приятное, совершенно бескорыстно и это было в новинку.
– Да чего ты пристал с родителям?! – вдруг взъярилась девчонка.
– Это большая тайна, что ли – попытался я не злиться.
– Нет никакой тайны – как вспыхнула, так и остыла малявка, тихо продолжив – нет у меня родителей.
– У всех есть родители, кто-то произвел на свет такое недоразумение? – улыбнулся я.
– Умерли они – совсем перешла на шепот Элька.
– Что? – я так растерялся, что даже вилка из рук выпала.
– Что слышал, папа давно умер, я маленькая была, даже не помню его, только по фотографиям, а мама два года назад.
– Прости – хорошо, что водку уже принесли, я опрокинул стопку в себя и пристально посмотрел на малявку, она сейчас особенно хрупкой показалась.
– Да ничего – вяло отмахнулась девчонка и поковыряла жаркое в своей тарелке.
– Элька, а хочешь вместе пойдем на этот концерт? Со мной тебя точно пропустят, а? – докатился, уже заискиваю перед малознакомой малявкой.
– Правда? Правда, правда?! – печаль, как ветром сдуло с ее личика и вот она опять светиться, как лампочка Ильича.
– Правда – широко улыбнулся я, давно уже так не лыбился, но она почему-то вызывала искреннюю улыбку.
– Спасибо.
– Но только ты должна предупредить кого-нибудь.
– Кого? – захлопала пушистыми ресницами малявка.
– Ну не знаю, с кем ты там живешь?
– С Ричардом, но его предупреждать не надо – опять опустила глаза на стол Элька.
– Это еще почему?
– Потому, что он – ротвейлер.
Замечательно…
Глава 10
Кофе – мой друг музыка мой драйф и всё что вокруг – я могу сыграть дорога – мой дом небо – моя тетрадь пока мы вдвоём, мы точно не будем спать
Александр
Смешно прозвучит, но домой я возвращался в состоянии некого страха и нервозности. Я не мог представить себе, как буду оправдываться перед Евой. Не мог и не хотел, если быть до конца честным. Все, чего мне хотелось это обнять свою девочку, приласкать ее, а не скандалить из-за Верки. Но, когда в обед я появился дома, понял – скандала не избежать.
– Привет, любимая. Я так соскучился – прошептал я, обхватывая Еву и прижимая к себе.
Мы не виделись всего сутки, но за это время мой внутренний барьер, что я успел создать и что не давал мне накидываться на Еву каждый раз стоило оказаться рядом, успел рухнуть. И сейчас скромно одетая, без макияжа и с наспех расчесанными волосами, Ева казалась мне верхом эротичности и женственности. Я сходил с ума вздыхая ее аромат, чувствуя миниатюрное тело под своими руками. Она сводила меня с ума…
– Надо же, а я думала, что на твоей «работе» скучать было некогда – услышал я скептический ответ.
– Давай, мы потом поругаемся, а сейчас просто дай мне побыть с тобой – попытался я отсрочить час «икс».
– То есть, сначала трахнешь меня, а потом свалишь к любовнице? – не меняя тона, отодвинулась от меня Ева и заглянула в глаза.
– Не говори глупостей. Какая любовница? Мне нужна только ты – потянулся я к ней.
Ева, отбросила мои руки и упрямо поджала губы. Такие сладкие на вкус и такие манящие стоит на них взглянуть. Сейчас самая желанная для меня женщина, была очень обижена и виной тому я. Но, как же убедить Еву, что кроме нее мне больше никто не нужен?
– Послушай, девочка моя, я – не евнух. И до тебя, точнее до нас, у меня была своя жизнь. В которой имелись длительные романы с женщинами. Я этого не отрицаю. Как раз моя последняя любовница, до сих пор прибывает в уверенности, что наши отношения не закончились. И делает все, для того, чтобы ты тоже прибывала в этой уверенности. Но, пойми, это всего лишь месть отвергнутой женщины. Пойми это и поверь мне – стараясь говорить спокойно, объяснил я.
– А я не верю тебе, абсолютно не верю. И еще, как бы эгоистично это не звучало, но я так больше не могу! – и Ева заплакала.
Моя малышка заплакала. По ее слегка розовым щекам потекли громадные кристальной чистоты слезы. Крышу у меня снесло основательно. Я кинулся к ней, прижал к себе. Не слушая ее криков и не обращая внимание на ее попытки вырваться, я только крепче сжимал Еву в своих объятиях. В какой-то момент понял, что стаскиваю с нее футболку и сам уже остался без пиджака и галстука. И именно тогда Ева отчаянно брыкнулась, вырываясь. Она оттолкнула меня, покачнулась сама и не удержавшись на ногах, упала, ударяясь о ножку трюмо лицом. Я наклонился, испугавшись схватил ее за плечи и приподнял.
– Ева…
– Отец! Отойди от нее! – раздался голос сына позади.
– Леша, ты все не так понял – начал было я.
– Все я Так понял! Ева, как ты? – сын оттиснул меня от жены и сам поднял ее на ноги.
– Леш, твой отец прав, все не так…
– Ева, помолчи. Я лучше тебя знаю, как мне это понимать. До ванны сама дойти сможешь? – Лешка намеренно спровадил Еву в ванную, кажется он сейчас устроит мне форменный скандал.
– Что это было?! Отец, я тебя спрашиваю?! – взъярился сын стоило Еве скрыться за дверью.
– Леш, ничего не было, понимаю, как это по-дурацки звучит, но Ева оступилась и не больше. Когда ты зашел, я как раз собирался ей помочь – подходя ближе к сыну, старался я говорить убедительно, но не оправдываясь.
– Пап, я похож на дурака? Думаешь, я не помню, что ты делал с Веркой? Но то – Верка, а то – твоя жена, твоя молодая жена! – как я и думал, Лешка вспомнил давний скандал с Верой.
– Я тогда первый и последний раз руку на женщину поднял и только потому, что это женщина вела себя, как конченная тварь! Сын, ты не можешь…
– Отец, сходи, проветрись! Я прошу тебя, мне надо успокоиться и может тогда я выслушаю тебя – совершенно не по-мальчишески произнес сын.
– Леш, ты серьезно? – дергано усмехнулся я.
– Да, я серьезно.
Я видел, что он не отступиться. И, возможно, это на такая уж и плохая идея. Ева, неплохо влияет на сына и пока меня не будет вдруг ей удасться вразумить мальчика? Да и сама она успокоится, сейчас мы все на пределе. Не стоит усугублять. Я кивнул и подхватив небрежно валяющийся пиджак на полу, вышел из квартиры. Подумать только, собственный сын встал на защиту мачехи, а не родного отца.
Я вышел из подъезда и сел в машину. Мыслей, куда, кроме конторы, поехать – не было. Устало потер виски, завел мотор и выехал со стоянки. Да уж, вот и приехал домой, торопился, уже вторые сутки не сомкнул глаз, а что в итоге? Разругался с женой, сыном и это только пять вечера. Дальше как пойдет?
За своими мыслями, я непроизвольно прикрыл глаза. Светофор зажегся зеленым, но я не увидел этого и дал по газам, девчонка стояла прямо на пешеходе по середине дороги, я понимая, что затормозить не успею, резко вильнул влево и меня накрыло тенью фуры, выезжающей и отчаянно сигналящей мне.
Удар! Вот и все? Секунда. Я отключаюсь…
