Текст книги "Чужая семья. Мачеха (СИ)"
Автор книги: Владислава Мека
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
– Леш, у меня просить прощение не стоит. Ты его давно получил, еще в тот день, когда отпустил меня – тихо – тихо почти шепчет Ева.
– Да? И ты не держишь зла на меня? – изумленный ее признанием, продолжаю я выпытывать.
– Если честно, я скучала по тебе и много думала о нашем прошлом. Знаешь, я тоже отпустила его… прошлое. Что было – то прошло, не так ли? – робкий взгляд в глаза и не менее робкое касание пальцев.
– Так. Спасибо – я подношу ее ладошку к губам и целую тыльную сторону.
– Вот и славно. А нам не пора? – словно приходит в себя Ева.
– Пора. Ты уже спишь с открытыми глазами – улыбаюсь я, но руки не отпускаю, хотя, Ева сама не пытается отнять ладонь, переплетая наши пальцы.
– Кошмар, четы часа утра! У меня самолет в восемь – голос такой взволнованный, но не единой попытки встать и уйти.
– Я провожу тебя, а на днях прилечу к вам. Ты же не против? – повторно целуя ее пальцы, смотрю я за прикрывающей глаза Евой.
– Не против…
Сердце замирает и начинает биться слишком быстро. За пятнадцать лет, оно впервые так бьется.
Глава 10
Просто мне, так хочется
Быть там где и ты
Так хочется, жить у тебя в плену
И видеть, как убегают от меня сны
В твои ладони…
Артем
Мне было двенадцать, когда мама решила со мной поговорить о отце. До этого я много раз спрашивал ее, почему у меня нет папы, как у всех. Умер? Пропал? Не хочет знать меня? Мама отвечала уклончиво, мол, папа с нами не живет потому, что много работает. Но, я рос и такой ответ меня перестал устраивать. И я спросил на прямую. Вот тогда-то мама и ответила, усадив меня на стул и присев напротив. Она рассказала мне кто мой отец, как я могу с ним связаться и чего мне ждать от него. Оказалось, что ждать мне нечего. Отец не пожелал со мной общаться и больше я о нем не упоминал. Принял, как факт, что у меня есть только мама. Самая замечательная мама на свете. Поэтому расстраивать ее своими расспросами о отце не стоит.
Я не преувеличиваю говоря, что мама – замечательная. Конечно, она моя мама, но вовсе не потому я считаю ее – лучшей. Просто, ни одна мама так не любит своего ребенка, как любит меня моя. Когда я смотрю на нее, то четко осознаю, что я – венец всего сущего, для нее. Она не воспитывала из меня маменькиного сынка. Но, вышло так, что я горд, стоит кому-то бросить в мою сторону эту фразу. Потому, что если я и маменькин сынок, значит, из меня получается хороший человек.
Наверное, мама бы посмеялась над таким нелепым признанием ей в любви, но у меня не выходит по-другому думать о ней. Кто видел икону девы Марии говорит – «она – святая». Я так говорю о маме. Моя святыня…
– Ты чего не спишь? – мама, как школьница пойманная строим родителем в неурочное время в злачном месте, застывает рядом с постелью, в одной руке туфли, в другой – ключи от номера. Пыталась прийти незамеченной.
– Ма, почему так поздно? Ведь сама говорила, что нам рано вставать. И не думай даже, что сможешь тихо – мирно завалиться в постель, пока не расскажешь, где и с кем пропадала? – строю я из себя надсмотрщика.
Мама секунду непонимающе смотрит на меня, а потом начинает смеяться. Оценила-таки шутку. Бросает куда-то в сторону туфли и ложиться на постель, рядом со мной. Такое чувство, что она пьяна, но алкоголем от нее не пахнет и этот странный, мечтательный блеск в глазах. Я смотрю на нее и не узнаю. Никогда прежде не видел ее в настолько легкомысленном настроении.
– Сынок, я никого не убила, оргий не устраивала, просто приятно провела время.
– С тем мужиком? – хмурюсь я, нам еще женатиков не хватала только. А этот точно окольцован!
– А если и с ним? Что такого? – удивляется мама.
– Он – женат.
– И что? Я ведь не соблазняла его и ничем аморальным мы не занимались. Всего лишь общались – легкомысленность сдуло, теперь мама хмуриться.
И правда, чего это я нотации стал читать родной матери? Все равно, мы уезжаем сегодня и вряд ли она еще когда-нибудь встретиться с этим мужиком. А если и встретиться, то – нескоро. Было видно, что они давние знакомые, но настолько давние, что лет пятнадцать однозначно не виделись.
– Ма, а он на меня похож – не без гордости заметил я, ведь, получается маму привлекает мой типаж внешности, я – польщен.
– Скорее – это ты на него похож – сквозь дрему прошептала мама.
Ева
Мы вернулись домой. Наконец-то! Все-таки не любитель я этих самолетов. страху они нагоняют. Еще и ноги оттекли, вот и возраст. Правильно говорят, старость – не радость, правда, добавляют, что молодость – гадость. Вот и думай, когда лучше? Но это все так, философия. Я была рада вернуться, несколько дней в столице ясно дали мне понять, что мегаполис – не для меня. Шумно, людно и все куда-то спешат. Не жизнь, а гонка какая-то. Не то, что у нас. Спокойствие и относительная тишина.
Я и не заметила, как потекли обычные будние дни. Просто, времени их считать – не было. Утром позавтракали и на работу – я, на учебу – Темка. Весь день заказы, переговоры, подписание отчетов. А вечером тихие посиделки у телевизора. Так и день прошел, а за ним еще одни и еще один.
Закончилось все неожиданно. Через неделю. Вечером в среду, когда мы с Артемом ужинали, мне позвонили с работы. Растерянная секретарша сообщила, что в офис заезжал мужчина представившийся, как мой бывший муж и он потребовал мой адрес. Девушка, скорее от неожиданности, чем с умыслом сообщила ему координаты. Неужели Алексей, тогда не пошутил и правда, приехал? Быть такого не может!
Оказалось, еще как может. После этого звонка, раздался другой. В ворота дома. Я разрешила охране пропустить «подозрительного мужчину» – как выразился один из ребят на посту. Подойти к двери не успела, открыл Артем. Когда я вышла в коридор, перед моими глазами предстала не самая дружественная картина. Артем не пускал на порог собственного отца, который стоял с букетом орхидей и изумленно смотрел на сына.
– …Я повторю вопрос. Кто Вы и что Вам нужно? – в голосе Темки слышалась сталь.
– Артем, пропусти его – обескураженная, я не знала, что еще сказать.
– Нет! Кто он такой? Чего приперся в наш дом? – ярился сын.
– Артем! – совершенно непедагогично повысила я голос.
– Ева, не стоит. Я хотел сказать ему это в более располагающей обстановке, но раз дело обстоит так, то… Артем, я – твой отец – Тема изумленно хлопнул ресницами и поочередно посмотрел сначала на меня, потом на Алексея, словно проверяя, не шутки ли сказанное?
– Сынок, давай ты впустишь Алексея в дом и мы поговорим…
– Ма, это правда? То, что он сказал, это правда? – у меня сердце сжалось от этого беспомощного взгляда и впервые захотелось соврать сыну.
– Это правда. И я не так собирался все тебе рассказать – взял удар на себя Алексей.
– Кто сказал, что я стану тебя слушать?! Вали туда, откуда пришел! Слышишь, ты! – закричал сын, оборачиваясь к Алексею.
– Артем, перестань, впусти Алексея и выслушай его. Я не прошу понять или принять его, просто выслушай, ради меня, хорошо? – я подошла к ребенку и ласково приобняла его. Сын не вырывался, это уже хороший знак.
– Ма, только ради тебя – глухо пробормотал Темочка мне в плечо.
– Вот и славно. Алексей, отдай мне цветы проходи – забирая несчастный букет из рук мужчину, пропустила я его в дом.
Не мудрено, что он пошел в офис за тем, чтобы узнать, где я живу. Про наш с сыном дом знали считанные люди. Девять лет назад я решилась на переезд. Купила небольшой частный дом и обустроила его по своему вкусу, мне хотелось, чтобы сын имел больше пространства для своих детских забав и к тому же, квартира Саши слишком давила на меня неприятными воспоминаниями. А здесь все было свежо и наполнено детским смехом и радостью. Здесь не было место печали. Как и в наших с Артемом сердцах. Печаль осталась позади и мне бы не хотелось впускать ее в дом с появлением Алексея.
Сын молча прошел в гостиную, Алексей за ним следом. Я не стала навязываться к ним. Они должны поговорить наедине. Возможно, из этого что-то выйдет? Кто знает.
Артем
Мой отец? Можно подумать! Хотя, стоило подумать. Я с самого начала думал, что все это не спроста. Мама такая удивленная, но в то же время заинтригованная и мужик этот. «Отец», мне еще на вечеринке не понравилось, как он смотрел на маму и как она ему отвечала на эти взгляды. Если бы не мама, я его и на порог не пустил. Но, когда хочет, мама своего добивается быстро и эффективно, стоит только строго меня осадить и все – я готов делать, что она скажет. Тиранша!
– Артем, я не собираюсь оправдываться перед тобой. Знаю, ничего хорошего ты обо мне не слышал, да и откуда? Я – не образцово – показательный отец – усмехнулся этот Алексей и я вдруг понял, что усмехаюсь точно также.
– Рад, что ты это понимаешь. Тогда, зачем ты пришел сюда? – начал я было подниматься с кресла.
– Подожди. Присядь – его тон не был повелительным, наверное, поэтому я покорно опустился на место.
– Что еще? – проворчал, скрестив руки на груди.
– Я не знаю. Прости, но я правда не знаю, как себя вести с тобой. За столько лет, как я и обещал твоей маме, я держал слово и не приближался ни к ней, ни к тебе. А сейчас, я просто не знаю, как надо себя вести – развел руками Алексей и с какой-то неловкостью посмотрел на меня.
– Почему ты не хотел говорить со мной? Три года назад? – это вопрос мучил меня давно, так почему не спросить?
– Я думал, что ты в тайне от мамы решил со мной связаться, я не хотел нарушать обещания – и он не врал.
Это я понял, как только наши взгляды встретились. Он хотел общаться со мной, но боялся расстроить маму. Он так сильно любит ее? Неужели? Настолько сильно, что добровольно отказался от меня? Но я не понимаю?
– Почему мама не желала нашего общения?
– Артем, твоя мама была права, когда не хотела видеть меня рядом с тобой. Она имела на это право. Я не самый лучший человек, готов поспорить, она тысячу раз пожалела, что именно я стал твоим отцом. И ни я, ни тем более ты, не вправе винить ее за это. Признаться, я не просто любил твою маму, наверное, она говорила тебе, что я ее любил, да? – я только кивнул – Ева добра. Я не любил ее, я был одержим идеей о ней. Я сотворил такое, о чем никогда не смогу сказать тебе. Но, поверь, это нечто ужасное. И я не горжусь этим. Твоя мама простила меня. Вот только, себя мне простить так и не удалось и пересилить, чтобы самому прийти и посмотреть ей в глаза, сказать тебе, что ты очень важен мне, я тоже не смог. Но, не думай, что я совсем ничего о тебе не знаю. Я узнавал, урывками, так, чтобы Ева не заподозрила что-то. Вот, я хотел отдать тебе – Алексей протянул мне конверт.
Я с некоторой опаской забрал его. Открыл и не смог скрыть удивления. Множество фотографий. Моих фотографий. Детсад, первый класс, футбольный клуб. Вот фото с моего Дня Рождения, вот – с первой поездки на море, а это когда я получил первую медаль… Но, все фотографии сделаны так, что я нигде не смотрю в кадр, будто за мной шпионили. Значит, отец и правда следил.
– Последние два года я прекратил слежку. Охрана нанятая твоей мамой засекла моего человека и даже такая малость, как снимки я больше не смог делать. Я не пытаюсь давить на жалость. Просто, если сможешь, попытайся принять меня – он переживал.
Только сейчас я заметил, что Алексей переживал все это время. У него руки тряслись. Не выдержав, я отвел взгляд. Да, это странно и как-то сложно. Мой отец хотел общаться со мной, но не мог потому, что обещал маме не делать этого. А теперь я не знаю, что делать мне?
– Мне надо подумать – наконец принял я некое решение.
– Конечно, спасибо за это. Я и не рассчитывал, что ты согласишься хотя бы подумать – и он улыбнулся.
Это странно смотреть на свою копию только гораздо старше. Его улыбка моя точная копия и потому я ей верю. Я точно также улыбаюсь, когда счастлив. И точно также расслабляюсь, когда что-то важное проходит удачно. Разве не странно видеть свои движения у другого человека?
Алексей поднялся и вышел. А я чутко прислушивался. Спорю на миллион, которого у меня нет, что он пошел поговорить с мамой.
«– Ну как?
– Не знаю, по крайней мере, не так плохо, как я представлял. Он – славный. Совсем не похож на меня, наверное, поэтому такой хороший. Представляешь, сказал, что подумает. Я думал пошлет меня куда подальше.
– Напрасно ты так, Артем, мальчик воспитанный, он не стал бы тебя посылать, просто выставил за дверь пинками.
– Спасибо, ты такая милая…»
Раздался смех. И это не понимающие друг друга люди? Как они вообще могли столько времени не быть вместе? И почему расстались? Ведь, я сам видел радость в маминых глазах, когда пришел Алексей. А его счастливую физиономию я еще долго помнить буду. Он так смотрел на маму, как будто мира не существует, а есть только она. Так, почему? Что послужило причиной? И что теперь будет?
– Тем, кончай подслушивать и иди на кухню, я чай с пирожными поставила – заглянула в комнату мама.
– Хорошо. И я не подслушивал.
– А что ты делал? – скорчила рожицу мама.
– Я собирал всю доступную информацию – заговорщицки сообщил я.
– И много насобирал?
– Достаточно, чтобы понять, что я ничего не понимаю – на тон громче произнес я входя следом за мамой на кухню.
– Мы это исправим. Я собираюсь задержаться здесь и ответить на все твои вопросы – похлопав по стулу рядом с собой, произнес Алексей.
– Уверен? А времени хватит? – подколол я, усаживаясь.
– Если понадобиться, всю жизнь на это потрачу.
Глава 11
Он знает лучше всех,
Он может рассказать,
Что наша жизнь – шоссе,
Шоссе длиною в жизнь.
Артем
Это так странно, вот живешь себе, не зная отца и живешь. А в один далеко не самый прекрасный день, знакомишься с человеком, что принимал прямое участие в процессе твоего рождения. И он вовсе не такой, как ты себе представлял, совсем не так себя ведет и кардинально отличается от того образа, что рисовало твое воображение. Но, он – не плохой. Даже больше, он – интересный. Особенно тем, что смотря на него можно увидеть знакомые черты, общаясь различить свои же жесты и какое-то время побыв рядом понять, что у вас схожие привычки.
Мой отец увлек меня. И не меня одного. Мама рядом с ним выглядела какой-то необычной. Она, словно расцвела. Будто, у нее началась другая жизнь. И только за это, я готов был многое простить отцу. Да, он перестал быть для меня мужиком – Алексеем, мысленно я стал называть его отцом. После нашей первой встречи, прошло несколько месяцев. Он периодически приезжал к нам. Общался со мной и пытался во всем, что касалось нас с мамой принимать участие. Как-то незаметно для себя, я стал ждать его появлений и с некой грустью провожать его в аэропорт…
…– А ты любил мою маму? – как-то завел я разговор, когда мы выбрались поиграть в хоккей и устроили небольшую передышку.
– Знаешь, Артем, я ведь и не переставал ее любить. Мне казалось, что перестал, когда ушел от вас. Но, на самом деле, я просто хотел верить, что перестал. Я не уверен, что ты поймешь, я бы и сам не понял, если бы не пережил это. Ева – наваждение. Такая морская волна, которая накрывает с головой и все – не выбраться. Я тонул и продолжаю тонуть в ней. Потому и смог вас тогда оставить – слишком сильно любил.
– Мужчина должен бороться за свою любовь – постарался я высказаться глубокомысленно.
– Ты это брось, не забивай себе голову подобным пафосом. За любовь нельзя бороться. Она либо – есть, либо – нет. Третьего не дано. А бороться за что-то – это заведемо сломать объект своего желания. Потому, что если борешься, значит, тебе это не принадлежит. Вот и Ева – не моя она, была и остается…
Так мы и жили до скандала. Внезапно прогремевшего после Нового Года. Скандала, который навсегда определил нашу дальнейшую жизнь.
Ева
Время, с появлением Алексея в моей жизни, текло слишком быстро. Я бы сказала, что это мне напоминало некое слайд – шоу. Быстрые, яркие картинки. Я смотрела на сына и не узнавала его. Тема очень сильно изменился. Он стал более задумчивым и каким-то взрослым. Словно из мальчика ускоренно превращался в мужчину. Так на него влиял отец. Сын стал ответственней, хотя и раньше был мне опорой, сейчас он мог без повода сесть учить нелюбимую химию не с того ни с сего. А когда я пыталась его отвлечь, говорил, что в жизни и химия может пригодиться, раз ее в школе преподают. Это было странно, но вместе с тем приятно, что мальчик начал понимать – в жизни многое важно.
Что касается Алексея, я не могу сказать однозначно, что с нами происходит. Мы слишком изменились. Повзрослели. Поумнели. Набрались опыта. Не знаю. Но мы – другие. И наши отношения сейчас – другие. Теплые, что ли? Прежде, они никогда не были такими. Мы можем подолгу говорить ни о чем. Можем просто сидеть рядом друг с другом в парке и молча наблюдать, как падает первый снег. Как воробьи клюют семечки. Так непривычно. Вот и сейчас мы просто сидим в машине у ворот дома и слушаем тихую музыку разливающуюся по салону из динамиков.
– Я давно хотел спросить. Можно? – прикрыв глаза, Алексей расслабленно барабанит пальцами по рулю.
– Конечно – поворачиваю я голову в его сторону.
– Я хотел бы отметить Новый Год с вами. Можно мне приехать? – я ждала этого вопроса.
– Не пойми неправильно, мы с Темой будем только рады, но у тебя же жена на последних сроках…
– Я знаю это. Тебе не стоит о ней волноваться. Ева, я хочу быть с вами в Новый Год и не только в Новый Год. Я постоянно хочу быть с тобой и Артемом. Не могу представить жизнь без вас – он это сказал и сейчас, смотрит мне в глаза, ожидая ответа. Что же он хочет услышать?
– Леш, это бессмысленно. Я тоже долго собиралась с духом, чтобы поговорить с тобой об этом. Прошло много времени. Жизнь не переиграешь. У тебя – семья. Жена и скоро появиться ребенок. Мы с Темой привыкли быть вместе. Он взрослый мальчик. Конечно, ему нравится проводить с тобой время и я не против этого, но Тема уже почти вырос. Ему не нужно такой родительской заботы и любви, как новорожденному ребенку. Поэтому, не стоит так часто и надолго приезжать к нам. Твоя жена наверняка переживает и волнуется, чего ей делать никак нельзя. Мы взрослые люди и оба понимаем, ни к чему хорошему это не приведет – чем больше я говорила, тем сильнее сжимал ладонями руль Алексей.
– Ева, а что ты? Что для тебя это все? Ведь, у тебя никого нет. И Артем уже успел проболтаться, что никого никогда не было. Да, мы взрослые. А взрослые принимают такие же взрослые решения. Ответь мне, на секунду представив, что у меня нет беременной жены. Ты бы и тогда погнала меня?
– Прости, но у меня плохо с фантазией. Жена у тебя есть и представлять что-то, чего никогда не будет – глупо. Для меня наше общение приятное времяпрепровождение. Но, я не буду страдать если мы на этом остановимся…
Я даже не поняла, как он перехватил меня и как его губы накрыли мои. Только ток, что прошелся по всему телу, от этого сильного, властного и такого необыкновенного поцелуя, вот что я почувствовала, вот что осознала. Как же нелепо! Влюбиться в человека, которого никогда не любила, скорее ненавидела. Винила во всех своих бедах. Я влюбилась в него. И этот поцелуй все расставил по своим местам. Мне не тепло рядом с ним. Мне хорошо, когда он так близко. Сердце заходиться в предвкушении, когда он касается меня и это вовсе не тепло – это жар, который зажег во мне мужчина из прошлого.
– Ева… Ева, останови меня… Пока я еще ничего не натворил – шепчет он сквозь поцелуи, кусая мои губы, он просит о невозможном.
– Поздно, ты уже натворил – отвечаю я, ерзая на его коленях, в нетерпении и желании быть ближе.
– Я так давно этого хотел. Сколько ночей я провел мечтая об этом… Ева, прости меня, я слишком слабый…
– А я – сумасшедшая. Глупая, невероятно глупая женщина – откидывая голову, позволяю целовать свою шею, хотя сама мечтаю покрыть его тело поцелуями.
– Нам надо остановиться…
– Надо…
– Но так не хочется…
– Не хочется…
– У меня самолет через два часа…
– А меня сын ждет…
– Я люблю тебя…
– И я тебя…люблю…
– Ева! Моя, только моя…
– Твоя и ты – мой…
Больше не было слов, не было вообще ничего, кроме его тела, его рук, ласк, кроме него – больше ничего не было. Все растворилось, в том пожаре чувств, что сжигал нас до тла и даже на углях продолжал гореть. Ярко, неистово. Он горел – этот пожар…
Алексей
Та ночь, решила все. Для нас двоих она стала роковой. И не только для нас. Я улетел на утро и в тот же день начал оформлять бумаги на развод. Ольга увидев документы вечером, когда я появился дома, как-то потеряно смотрела на меня и осела на стул.
– Что это?
– Я хочу развестись.
– Шутишь?
– Такими вещами не шутят – посмотрел я на беременную жену.
– Ты с ума сошел? С чего ты это решил?
– Оля, разве ты не понимаешь? – попытался я не раздувать скандала.
– Нет! Я не понимаю! У нас все было прекрасно…
– Вот именно, что «было». Ты с самого начала знала, что я люблю другую…
– Да! Я знала! Так и продолжай любить ее, но оставайся со мной, как и раньше!
– Не получиться. Я изменил тебе с ней – признался я.
– Мы с этим справимся! У нас скоро появиться малыш и все измениться…
– Оля! Что измениться?! Ну, что? Почему ты думаешь, что ребенок что-то изменит? – сорвался я.
– Мы же так его хотели!
– Это ты его хотела! Оля, я не люблю тебя, не хочу жить с тобой, Господи, в тебе хоть капля гордости есть?!
– Моя гордость умерла в тот день, когда я полюбила тебя! Я не смогу жить без тебя! Мы с малышом не сможем! – она подскочила, но тут же упала назад.
– Я буду вас поддерживать…
– Я не хочу! Уходи! Убирайся! – закричала она и я ушел.
Опять аэропорт, опять у ворот дома Евы. Любимая ничего не сказала, просто молча улыбнувшись закрыла за мной дверь. И так весь месяц. Мы встречались раз в неделю остальное время я проводил за тем, что работал и оформлял свой переезд. До последнего не хотел рассказывать Еве, что развожусь. Пусть она пока не знает, ведь у моей любимой женщины слишком доброе сердце, она просто не выдержит если узнает раньше времени и обязательно попытается все исправить и оттолкнуть меня.
Развод окончательно оформили как раз перед Новым Годом. Еще пара дней и я смогу приехать к Еве. Это окрыляет. Даже работать стало легче.
За день до моего приезда, Ева позвонила ночью, я подумал, что она соскучилась и сердце радостно екнуло:
– Леша, Ольга в больнице, она рожает.
– Что?
– У твоей жены начались преждевременные роды.
Ева
Я надолго запомню тот день, возможно навсегда. Ровно месяц с того дня, как Алексей начал изменять своей нынешней жене с бывшей женой. Тихий вечер, один из таких, когда сидишь у камина с кружкой горячего какао и мечтаешь о чем-то таком, невозможном – неземном.
Тема остался с ночевкой у друзей. Позавчера у него начались зимние каникулы и решила пойти на уступки, отпуская сына на сутки из дома. Для нас такое редкость. Обычно, я не позволяю Теме ночевать вне дома. Понимаю, это глупо. Но, когда сын рядом мне спокойней. Чрезмерный родительский контроль, знаю, так делать не стоит, но материнское сердце идет наперекор всем доводам разума.
Звонок в дверь. Охрану отпустила, поэтому пришлось спускаться вниз и вглядываться в камеру наблюдения у входной двери. Я впустила ее. Хотя и не разглядела лица, но уже знала, кто стоит у ворот. Это должно было случиться рано или поздно. Нельзя такое делать и не ждать последствий. Учитывая сколько времени прошло, она припозднилась, но все-таки пришла. И хорошо. Давно пора.
Распахнув двери я наблюдала, как она осторожно, вразвалочку, что свойственно всем беременным идет по заснеженной дорожке. В свете фонарей ее фигура выглядела какой-то надломленной и одинокой. Глупая девочка, ты не к той пришла. Точнее, не за тем пришла.
– Вы – Ева? – первое, что спросила она останавливаясь на крыльце, напротив меня.
– Да, это я, проходите – кивнула я и отошла от двери пропуская молодую женщину.
– Нет, я просто хотела посмотреть на Вас. Не больше – ее голос мне не нравился, даже у меня в минуты сильнейшего отчаяния не было такого тихого, слабого голоса. Неужели она проделала весь этот путь в одиночку только, чтобы посмотреть на меня?
– Вам все же стоит зайти. Наверняка, Вы устали с дороги и замерзли…
– Не стоит. Не жалейте меня. Я не хочу принимать от Вас жалость – она выпрямилась.
Да. такие, как она не привыкли к сочувствию. Она – сильная, скорее всего умная и безусловно красивая, молодая, обеспеченная и с чувством собственного достоинства. Но, она влюбленная и это перечеркивает все. Это ломает ее. И сломавшись она приехала ко мне.
– Тогда, зачем Вы здесь?
– Разве я не сказала? Хотела посмотреть на ту шлюху, что уводит у беременной женщины мужа – жестоко и как-то неправильно.
– Я не уводила у Вас мужа. К сожалению, он не теленок, чтобы я могла куда-то уводить его на привязи. Шлюхой меня тоже сложно назвать. Я понимаю Ваши чувства…
– Да как ты можешь что-то понимать?!
– Я тоже была беременна и тоже от Алексея, поэтому я – понимаю. Мне жаль, что я не смогла справиться с собой и позволила нашим отношениям так далеко зайти. А после, я ждала Вас. Ждала, когда Вы придете и заявите свои права на него.
– Дождалась? – и звучит это не с издевкой, а с каким-то надломом и я вижу, как по ее щекам потекли слезы.
– Да. Дождалась. Постараюсь больше не встречаться с ним. С сыном общаться я ему запретить не могу, уж простите. Вы это хотели услышать?
– Хотела, только поздно! Слишком поздно! Ты добилась своего! Забирай его тварь! Теперь он целиком твой! – она бросила к моим ногам какую-то бумагу и развернувшись пошла прочь.
Машинально я подняла листы. Бумаги на развод. Алексей развелся с ней. Он опять поступил эгоистично, необдуманно и причиняя боль. Что и ожидалось от жестоко любящего мужчины.
Вдруг меня отвлек глухой удар. Подняв глаза я увидела Ольгу упавшую у ворот. Страх пронзил меня, но я уже бежала к ней. В голове только одна мысль: «Лишь бы с ней ничего не случилось!»
Артем
Родители поженились в августе. Они просто пришли в один из жарких летних дней и улыбаясь показали мне два паспорта со штампами в них. Я был, как не странно, обижен. Мне-то почему не рассказали? Конспираторы! Но все же очень рад за них. Наверное, все дети желают своим родителям счастья. Я же думаю, они его заслужили. Пусть будут счастливы. И за маму мне спокойно. Через год мне в институт, а я хочу в столицу, а не в местный. Но, из-за того, что боялся оставить маму одну, уже почти решился на местный. Теперь же, могу со спокойной душой ехать и поступать в МГУ.
Вообще-то времена были тяжелыми. Я бы сказал, очень тяжелыми. У отца ведь была жена. К тому же, беременная. Перед Новым Годом она приехала к нам, хотела поговорить с мамой. Но, у нее начались схватки и мама отвезла эту женщину в больницу. Тяжелые роды. У роженицы началось внутреннее кровотечение, остановить не удалось, даже удалив матку. Сказали, что все дело было в неудачном падении и преждевременных родах. Родилась девочка. Ребенка сразу же положили на сохранение. Еще сутки врачи боролись за жизнь женщины, но она не выжила. Потом приехали родители умершей. Помню, как Алексея бил отец этой Ольги. Папа не сопротивлялся. Он чувствовал вину. Но, мама остановила их.
Отец больше после этого инцидента не ходил в больницу и запретил мне там появляться. Поэтому я лишь знаю, что сестру забрали родители Ольги. мы же по молчаливому согласию постарались больше эту тему не открывать. Мама очень тяжело переносила все произошедшее. Алексей не знал, как себя вести, даже порывался съехать от нас в гостиницу. Но мама не позволила. Думаю, она пережила то время только потому, что крепко держала за руки нас. Меня и Алексея. Впрочем, ни я, ни он не возражали.
В июне отец уехал в Москву. Мне кажется, он видел дочь, но мама молчала, молчал и я. А через неделю мы поехали отдыхать на Бали. Родители выглядели влюбленными подростками и я перестал волноваться. Алексей неплохой. Не хороший, но и не плохой. Он просто человек, такой ж, как большинство. Но от большинства его отделяет то, что он любит мою маму и кажется, меня тоже. И я рад этому. Правда, рад. Я могу начать строить свою жизнь без оглядки на маму, которую всегда боялся оставить одну. Теперь, она не будет одна. Никогда.
