Текст книги "Киев"

Автор книги: Владислав Выставной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

Назар в двух словах описал предстоящий маршрут, пояснив, что по пути навестит своих родных, что живут неподалеку, в Железной Слободе.

– Хочу их с собой, в Крепость, забрать, – пояснил он. – А то решили, что сами без проблем Волну переждут, а я за них от страха трястись должен.

– Выходит, и без Крепости можно эту Волну пережить? – спросил Книжник.

– Это если у тебя собственная крепость есть. Они ж на Хуторе живут, там место особенное, уже не раз при этой напасти там отсиживались. Только и Волна идет не простая – тут и Хутор накрыть может.

Слова Назара несколько заинтриговали Книжника, но вытягивать подробности он не стал – и без того дорога утомляла. Путь был замысловат и извилист, их проводник словно нарочно избегал прямой дороги. Приходилось преодолевать древние завалы, груды ржавого автомобильного железа, отвратительные шевелящиеся заросли. Местами нужно было забираться в разбитые окна мертвых зданий, чтобы потом вылезти с противоположной стороны, а то и спрыгнуть со второго этажа – хотя, на первый взгляд, можно было просто обойти злосчастное здание Это было похоже на сплошную полосу препятствий, какие проходят на своих тренировках кремлевские ратники.

– Обходим омуты, прежней Волной оставленные, – пояснял послушник. – Каждый раз, как схлынет, – ищи от нее подарки.

– Ловушки? – со знанием дела спросил Зигфрид. – Вроде «гейзеров», «гнойников», «мертвых зон»?

– Что? – послушник пожал плечами. – А, нет, таких не знаю. Но встречается у нас, к примеру, «свечная жижа». В нее сдуру влезешь – и будешь потом заживо оплывать, как свечка, пока совсем не стечешь с собственного скелета.

– Звучит мерзко, – заметил Книжник.

– Выглядит не лучше, – буркнул Назар. – Или, вот, «мокрый гром».

– Гром – мокрый? Это как?

– А очень просто. Как громыхнет ни с того ни с сего – и какой бы ты ни был герой, а в штаны наделаешь.

– Брось! – Книжник хохотнул, решив, что спутник пошутил. – Что, серьезно? Так это вроде как даже забавно получается.

– Ну да. Только гром с тобой навсегда остается и каждый день в твоей голове гремит – только успевай подштанники стирать. А хорош ли воин, который то и дело обгаживается?

– Хм… – проговорил Зигфгид. – Ты уж тогда внимательнее как-то нас веди. А то как-то совсем не интересно славу дристуна заслужить.

Впрочем, и безо всякого «мокрого грома» здесь хватало поводов испачкать исподнее. Забравшись в какой-то тесный двор, образованный безглазыми многоэтажками, Назар остановился в недоумении и принялся нервно оглядываться. Следом остановились остальные, невольно пытаясь проследить взгляд проводника. Один только Ведун стоял неподвижно с напускным равнодушием. Высоко над его головой мерзко вскрикивали медленно кружащие твари.

– Что-то не так? – быстро спросил Зигфрид. Его правая ладонь рефлекторно сжалась, словно нащупывая рукоять меча.

– Я не могу понять… – пробормотал Назар. – Здесь же должен быть выход. Вон там, где сейчас дом стоит…

– Этот, что ли? – Зигфрид с интересом поглядел в сторону серой многоэтажки. С сомнением поглядел на Назара. – Может, ты перепутал? Заблудился и мы не тем путем пошли?

– Я уже подумал об этом, – растерянно отозвался послушник. – Да только вот мой знак – я нарочно им безопасный путь отмечаю… – он кивнул в сторону ближайшей стены, на которой некогда был выведен углем бледный от времени крест, обведенный кругом.

– Не могли же здесь построить новый дом? – семинарист с сомнением поглядел на послушника. – Или могли? Неужто у вас еще строят дома?

– Ты с ума сошел, – отозвался тот. – Кто же сейчас многоэтажки строит?

– Тогда что это значит? – спросил Тридцать Третий.

– Это значит, опять вы на свою глупую веру положились, – произнес Ведун. – Как те страусы.

– О чем вы? – пролепетал Назар.

Ведун не ответил. Просто вышел вперед и выбросил перед собой длинную костлявую руку – в сторону странного дома, которого не должно было здесь быть. И будто дыхнуло горячим ветром, взметнуло полы его длинного балахона. Бетонная громада вдруг пошла мелкой рябью – и растаяла, обнажив за собой темный проход в старых развалинах.

Обалдевший Книжник шагнул в ту сторону, стремясь рассмотреть поближе произведенный Ведуном эффект. Но Зигфрид остановил его, прихватив за плечо.

– Что это было? – потрясенно спросил Назар.

Ведун опустил руку, но смотрел не на спутников – он внимательно оглядывал пустые глазницы окон.

– Засада! – тихо сказал Зигфрид и потянул меч из заспинных ножен. – Кто-то на нас видения наводит!

– Похоже на то… – пробормотал Книжник приподнимая арбалет на уровень глаз. – Эй, Назар! Кто здесь у вас умеет в чужих мозгах ковыряться? Может, шамы?

– Шамы? – растерянно озираясь, пробормотал Назар. – Не знаю…. Нет у нас никаких шамов…

– Смотрите! Опять! – крикнул Тридцать Третий.

Все обернулись.

– Какого Вотана… – Зигфрид изумленно поднял руку, как будто нащупывая воздух перед собой.

Пока они разглядывали несуществующий дом впереди, за спиной неведомо откуда выросла десятиметровая кирпичная стена – совершенно натурального вида, покрытая застарелыми трещинами и разводами цементного раствора.

– И здесь! Опять! – воскликнул Назар, крутясь на месте, как безумный, и тыча пальцем то в одну, то в другую сторону.

На месте растаявшего «дома» уже возник новый – но уже гораздо ближе и несколько грубоватый, как будто слепленный на скорую руку. И тут же, как в бредовом сне, из земли вырос еще один дом, поменьше, а из него поползла вбок кривая кирпичная стена. Все это росло, приближалось, смыкая вокруг пораженных людей все более и более тесное пространство. Как-то отстраненно Книжник отметил про себя: все эти новые дома и стены – просто копии тех, что стояли рядом, – будто кто-то делал мгновенные полноразмерные копии того, что видел вокруг. Но кто он, этот «кто-то»?!

А люди топтались на месте, не зная, что делать, куда бежать, где прятаться, с какой стороны ждать удара, – ведь происходящее не могло быть каким-то бессмысленным развлекательным зрелищем.

И в центре всего этого, закрыв глаза и воздев жилистую руку, стоял Ведун и тихо бормотал какие-то заклинания. И вдруг Назар набросился на него, вцепился в основание черного капюшона, закричал высоким срывающимся голосом:

– Это же ты – ты все устроил, да?! Ты – посланник Сатаны, ненавистник праведной веры! Ты решил погубить наши души!!!

Ведун распахнул огромные бешеные глаза, с силой оттолкнул взбесившегося послушника, потряс над головой кулаками, зычно выкрикнув:

– Да отвяжись, кретин, фанатик несчастный! Я же пытаюсь сдержать их!

– Кого их?! – упавшим голосом спросил Книжник.

Ответа не последовало.

И началось.

Все эти грозно надвигавшиеся дома и стены вдруг поплыли грязными акварелями, а из них полезли какие-то черные мохнатые лапы. Настолько омерзительные и страшные, что из глотки семинариста вырвался полный ужаса вопль – только после этого он выпустил в жуткую мешанину шевелящихся конечностей первый арбалетный болт.

Следом торопливо и отрывисто захлопал штуцер Назара. Атака неведомых тварей захлебнулась – а следом бросились вперед Зигфрид вместе с Тридцать Третим. Вест размахивал мечом, разя черных мохнатых тварей со стремительностью молнии, ему вторил Три-Три, кромсая врага танталовыми клинками, торчащими из кистей рук.

Краем глаза Книжник с отстраненным удивлением заметил, как, пошатываясь, поднимается с земли маленький Егорка, – его словно звал к себе звук битвы. А рядом трясся в каком-то бешеном трансе Ведун, сделавшийся в одно мгновенье жутким, как демон ада.

Однако сейчас не было времени любоваться его странными танцами. Едва успев вжать спусковую скобу арбалета, Книжник спас жизнь Назару, замешкавшемуся при перезарядке штуцера. Крупная тварь, похожая на гигантского паука с чудовищными лапами, стремительно подобралась к нему сбоку и уже вовсю пускала густую пузырящуюся струю, щелкая огромными жвалами. Тяжелый болт воткнулся прямо в небольшую в сравнении с брюхом голову, отдаленно напоминавшую человеческую.

«Да это же руконоги!» – нервно мелькнуло в голове. Монстры и впрямь были похожи на руконогов из московского метро, правда, с куда более развитыми челюстями и немного другими головами.

Второй болт добил неугомонное чудовище, а в следующую секунду Назар уже щелкнул штуцером, взводя стволы в боевое положение. Шесть выстрелов слились воедино – и еще пара чудовищ разлетелась кроваво-грязными клочьями. А позади них уже распадались в ничто фальшивые дома и стены. Точку в быстротечной схватке поставил Зигфрид, снеся головы доброму десятку «руконогов» подряд. Впрочем, в подсчет не шло множество длинных волосатых лап, срубленных им попутно.

Драка закончилась столь же внезапно, как началась. Огромные, похожие на пауков твари бросились врассыпную, оставив за собой россыпь трупов и отрубленных голов и конечностей, что все еще продолжали конвульсивно подергиваться, вызывая у зрителей непроизвольные рвотные позывы. В воздухе стояла невообразимая вонь, но пережитый ужас заглушал отвращение.

Книжник не мог поверить, что все кончилось так быстро. Уставившись на Ведуна, он увидел, как тот стоит, склонив голову и тяжело дыша. Он все еще сжимал кулаки – можно было подумать, что это Ведун только что раскидал пару десятков кровожадных чудищ.

Под ноги Книжнику выкатилась голова убитого монстра. Черные острые челюсти продолжали мелко подрагивать. Парень брезгливо, носком ботинка отбросил мерзкий предмет, устало присел на обломок бетонной плиты, поднял взгляд на звук – глухое мерное бормотание.

– Что это за заклинания такие, Ведун? – стараясь придать все еще дрожащему голосу бодрости, поинтересовался Книжник. – Что это за «пляски смерти» такие?

– Ты еще скажешь мне спасибо за эти «пляски»! – не поднимая головы, хрипло произнес Ведун. – Или ты ничего не понял?

– Честно говоря, не очень…

Ведун покачал головой, тихо рассмеялся:

– Да это же я заставил их показаться! Иначе они подобрались к нам вплотную за своей фата-морганой – и просто убили бы, даже не дав шанса на сопротивление!

– Так это они нам иллюзии внушали? Эти воображаемые дома, стены?

Ведун не счел нужным отвечать. А потому Книжник обратился к послушнику:

– Эй, Назар! Ты разве не знал, что ваши местные руконоги на такое способны?

– Да я сам их впервые вижу! – нервно выкрикнул послушник. Он судорожно пытался выдернуть из стволов стреляные гильзы, но дрожащие пальцы отказывались подчиняться. – А, черт!

Из его ладони на землю посыпались патроны. Назар бросился на колени и принялся собирать тускло отблескивающие цилиндрики, одновременно осеняя себя знамением и бормоча: «Прости, Господи, за богохульство!»

Книжник подобрал патрон, выкатившийся ему под ноги, протянул Назару. И вздрогнул, увидев, как Зигфрид поднимает и осматривает тонкую двухметровую лапу, усеянную длинными волосками. Вест никогда не ленился изучить нового противника, отыскать его слабые места – на случай, если с ним придется столкнуться снова.

– Мерзость! – Книжник с отвращением сплюнул. – У нас такие твари хотя бы в метро прячутся, а тут прямо по улицам бродят!

– Говорю же тебе – нет у нас таких! – огрызнулся Назар. – Наше метро давно затоплено. А эти «пауки» – они пришлые, как и скорпы, которые всегда в такие времена появляются. Это все Волна – она перед собой сюда нечисть со всего правого берега гонит! И чем дальше, тем больше этих гадов будет! Я же говорю – уходить нам надо скорее! Как Волна с головой накроет – тут уж не просто зверье нападать будет, все друг друга жрать начнут – и мы не исключение!

– Так, хватит болтовни, идти пора! – крикнул Зигфрид, брезгливо отбрасывая мохнатую конечность. – Вон мимикрон уже на ноги поднялся, лишь бы не слушать пустую болтовню!

И точно: мальчишка уже стоял в сторонке, держа в руках отрубленную «паучью» голову и разглядывая ее с детским любопытством.

– Егорка, живой! – радостно крикнул Книжник.

Удивительное дело, как быстро можно привязаться к существу, которое еще недавно вызывало у тебя только ужас и отвращение. Все, что для этого надо, – испытать к монстру жалость и благодарность за свою спасенную жизнь. И маленький убийца в твоих глазах превращается в симпатичного вундеркинда.

Подошедший Зигфрид хлопнул Назара по плечу, скомандовав:

– Веди нас, послушник! И постарайся довести без приключений!

Они покинули место схватки, пройдя пустырем, где недавно высился воображаемый дом. Семинарист невольно поежился, вспомнив тварей, внушавших такие достоверные иллюзии. Эхо Последней Войны породило немало мутантов, многие из которых поражали воображение. Правда, большинство из них были заведомо враждебны человеку. Книжник часто задавался вопросом: почему именно так? Почему все эти безумные мутации не вызвали к жизни ничего прекрасного – каких-нибудь гениев, способных возродить мир из пепла, или гениальных ученых, певцов, рассказчиков? Одна лишь злобная агрессивная мерзость – вот что им досталось от прошлого.

С другой стороны, что еще способна породить война, как не разрушителей и убийц? Разумные муты, вроде шамов и нео, ничуть не лучше всяких диких тварей. Более того – иногда между ними просто трудно провести границу. Взять ту же Саранчу – разумны ли они вообще, эти существа, помешанные на разрушении и смерти?

Одно обнадеживает: есть еще люди, сохраняющие память о прошлом, – как защитники Кремля или жители древнего Херсонеса. Или обитатели Киева, волею стихии оказавшиеся под накатом страшной Волны…

– Эй, Назар! – позвал Книжник, догоняя послушника. – А как Киев вообще уцелел? Последняя Война – она ведь города не щадила, всем досталось. А здесь, похоже, и боев-то серьезных не было…

– Ну, я историю плохо знаю, – Назар пожал плечами. – Но говорят, тогда, в Войну, кремлевские почему-то не стали бить по Киеву…

Книжник недоуменно скосился на паренька, помотал головой:

– Погоди-погоди… Что значит – кремлевские не стали по Киеву бить? С чего бы мы по вам били?

– Ну как же… – голос Назара дрогнул. – Здесь же ударные силы НАТО собрались. Южная группировка – должна была на Ростов, на Кавказ идти. Да что-то не сложилось – до сих пор за рекой стоят, будто ждут своего часа….

С отстраненным изумлением Книжник слушал про Железную Армаду, в неподвижности стоящую уже двести лет, и никак не мог понять, что же остановило такую силу в те далекие времена. Но еще меньше он понимал другое, о чем и спросил прямо:

– А почему вы сами не бились с этой Армадой? Москва, Севастополь – все наши предки стояли насмерть! Разрушенные города, миллионы погибших – все ради того, чтобы мы все еще жили на этой Земле!

Назар странно посмотрел на Книжника и ответил не сразу:

– Сейчас мало кто те времена вспоминает. Вроде бы, нейтралитет держать пытались. Считали, что это не наша война.

– Не ваша война? – изумленно повторил Книжник.

– Вроде как НАТО с московскими бьется – а мы-то здесь при чем?

– Оглянись вокруг! – севшим голосом произнес семинарист. – Что стало с городом, где его жители, что за твари на этих улицах? И это не ваша война?

– Не мы ее развязали.

– А эта… Армада?!

– Она просто должна была пройти мимо… Точнее – сквозь город. Но так и замерла на окраине….

– Эта группировка должна были ударить по нам, – тихо сказал Книжник. – Понимаешь – по нам! И то, что наши предки не ударили по этой проклятой Армаде, означает лишь одно: мы не хотели бить по Киеву. Понимаешь? Мы никогда не считали вас врагами.

Назар не ответил – просто пожал плечами. И Книжник вдруг подумал, что зря поднял эту тему. Все это – дела прошлые. Потомки не отвечают за дела предков, иначе человечеству никогда не подняться. Его лучший друг Зигфрид – прямой потомок выходцев из стана врага. И что теперь – клеймо на нем ставить? Некоторые кремлевские, больше бояре да опричники, так до сих пор и считают его врагом. А он, Книжник, жизнь за него отдаст. Как и Зигфрид, не раз проливавший свою кровь за кремлевских.

Нет, надо помнить прошлое – и строить новый мир. Прощать – и перелистывать страницу седой истории. Вот и сейчас Книжник решил перевести тему на более актуальную. Поглядывая по сторонам, он поинтересовался:

– А крепость у вас большая – я видел. И храм богатый. Да и жители вроде не особо бедствуют – не считая Волны, конечно. Как город вообще выжил, на чем стоит?

Назар несколько оживился – сразу видно, что эта тема была ему понятнее и ближе:

– Так на том и живет, на чем тысячу лет назад жил! Реку нашу видел?

– Да, река знатная, – искренне признал Книжник. – Пошире Москвы-реки будет, да и полноводнее…

– В том-то и дело! Перебраться через Днепр не так-то просто. В других местах он водными тварями кишит, да и воды там агрессивные – попробуй переплыви. Вверх и вниз по течению радиоактивные пятна да Поля Смерти. А у нас здесь испокон веков переправа. Отцы-настоятели так и рассказывают: мол, так и основан Киев в незапамятные времена на переправе. Он как бы на границе всегда был – между восходом и закатом.

– Между западом и востоком, значит?

– Что? Ага, так и есть. Когда-то в городе мосты были – пока не порушились от времени, да в Зимнюю междоусобицу. Но паромная переправа работает исправно…

– И принадлежит она вашей Лавре небось? – предположил Книжник.

– Догадливый ты! – признал Назар. – Все верно – переправу святые отцы поддерживают, а Крепость стоит на страже. Ну а где переправа – там и маркитанты с товарами, и мелкие торговцы, и фермеры, что на гидропонике всякую снедь растят. У переправы каждый год Большой Базар собирается – сюда товары со всей округи свозят – что угодно купить и продать можно…

– Хорошо вы устроились! – искренне восхитился Книжник.

– Только Волна да Саранча все портят, – скривился Назар. – Только народ обустроится, жить начнет – ту же все бросать да прятаться надо. Если повезло уцелеть да вернуться – вместо дома все равно пепелище. И все надо начинать сначала. Да и возвращаются далеко не все – кого убили, кого в плен угнали, с кем еще какая беда приключилась.

– Да, веселого мало. Прямо как у нас: только кремлевские задумают за стены выйти – так нео норовят на штурм пойти. Отобьешься от атаки – и давай раны зализывать, тут уж не до вылазок. А там – все снова начинается…

– Вот и у нас так же. Оттого и считается, что жить обывателем в Слободской да на Печерской стороне – это дело унылое, безо всякого будущего. Зато послушником в Лавру поступить – это почетно, это сила и власть. Только берут не всякого. Мне вот повезло…

– Это прям как у нас, в Кремле, ратником стать! – подхватил Книжник. – Не такие уж мы с вами разные, если задуматься. Выходит, ты вроде как ратник в своей Крепости? Воин-монах?

– Пока всего лишь послушник. Чтобы вступить в боевую братию, боевое крещение пройти надо. Только я, похоже, своего испытания не прошел.

– Это почему же? – спросил Зигфрид, слышавший разговор со стороны и заинтересовавшийся, едва разговор пошел о «боевой» стороне вопроса.

Назар нехотя поведал о нападении на дальний скит, о том, как вернулся в Крепость один, без боевых товарищей. Да о том, что решение его судьбы отложили на более спокойное время – когда минует убийственная Волна.

– То, что меня отпустили на Хутор, за родными сходить, – тоже плохой знак, – тоскливо говорил Назар. – Ценного послушника никогда бы в такое время не выпустили: Крепость-то вовсю к обороне готовится. Лавра с духом собирается, для грядущей боевой молитвы. А я тут с вами болтаюсь…

– Не хандри, дружище! – на плечо послушника упала тяжелая рука веста. – Мы за тебя ручаться будем! Хочешь, я сам этих отцов-настоятелей за тебя попрошу?

– Вы – за меня? – Назар слабо улыбнулся, покачал головой.

Действительно, непонятно еще, кто за кого просить должен. Смутная угроза расправы за некую «ересь» еще не улетучилась, а эти чужаки уже такие самоуверенные заявления делают. Да только Зигфрида все эти мелочи ничуть не смущали: для него не существовало никаких авторитетов, он привык со всеми говорить на равных – что с князем кремлевским, что с бандитами, обещавшими с ним расправиться. Он был последним воином своего народа – и этим все сказано.

Еще час блуждания по бетонным лабиринтам покинутого города, и впереди сверкнула вода. Величественная река медленно несла свои воды мимо противоположного, высокого берега, застроенного красивыми древними зданиями.

– Ну вот, считай, пришли, – сообщил Назар, указывая вперед. – Это Хутор, откуда я родом. Родовое гнездо, так сказать.

Парень усмехнулся, подмигнул Книжнику, остановившемуся рядом. Он таки достиг цели своего пути, и настроение проводника явно улучшилось. Чего нельзя было сказать об остальных: те замедлили шаг, остановились и молча обменялись взглядами.

Было отчего недоумевать. Книжник представлял себе «хутор», как что-то со старых книжных картинок: белые саманные хатки под соломенными крышами, коровы, поросята да босоногие девки с коромыслами – в общем, то, чего просто не может быть на выжженных Последней Войной землях. Вместо всей этой благодушной глупости он увидел какое-то безумное нагромождение металла, напоминавшее гигантского железного дикобраза. Это было похоже на какое-то противопехотное заграждение – длинная полоса острых, как иглы, штырей, непреодолимая даже на первый взгляд. Перед этой безумной заградительной полосой была еще одна – широкая, шагов в тридцать, земляная полоса, которая, напротив, казалась подозрительно гладкой и чистой.

Подозрения оправдались. Зазевавшись, Книжник неосторожно шагнул в сторону от остальных, и вдруг что-то длинное и гибкое стремительно прошуршало в песке и плотно обвилось вокруг ноги.

– А-а! – только и успел вскрикнуть семинарист, когда его рывком повалило на землю и поволокло в сторону образовавшейся в земле неровной дыры.

Спас Зигфрид. Молниеносный удар мечом – и вот уже на земле изгибается, корчится и шипит обрубок хищной лианы. Осторожно, на четвереньках парень отполз назад к группе, а вест вогнал меч обратно в ножны.

– Приятное местечко, – заметил он, со знанием дела осматривая заграждение и чистое пространство перед ним. – Тут небось и минное поле имеется?

– Без меня ни шагу! – предупредил Назар. – Минного поля, конечно, нет, но тут вокруг ловушек понаставлено прилично. Глупо будет, если угробитесь у самых стен…

Не слушая его, вперед вышел Ведун. Да так и двинулся прямо на «колючую стену», ничуть не боясь обещанных ловушек. Шел он по хитрой изломанной линии – будто заранее знал, где пролегает безопасный путь.

– Откуда он знает? – удивленно произнес Назар. И махнул рукой. – А, давайте за ним – только четко по его следам на песке!

Так и поступили, без проблем добравшись до «игольчатой» стены. Вблизи та показалась еще более неприступной – даже прислониться к ней было рискованно: легко нанизать себя на одну из торчащих отовсюду игл. Книжник с любопытством разглядывал эту необычную стену, отметив про себя, что иглы не похожи на произведенные промышленным путем. Скорее, они походили на растущие во все стороны кристаллы, но подобное уже выходило за рамки знаний и представлений семинариста.

Похоже, обитатели этого странного места их заметили, потому что вокруг заскрежетало, и около метра колючей стены медленно отползло куда-то в глубину, образовав свободный проход. Кивком головы Назар предложил спутникам пройти внутрь.

– Никогда меня не приглашали в такое приятное местечко! – оскалившись, сообщил Зигфрид. Он явно развлекался, и это жутковатое место ему, похоже, нравилось.

В отличие от веста, Книжник подозревал, что их заманили в очередную ловушку. Безусловно, это была природная мнительность – но тут уж ничего не поделаешь, такова натура. Так что зайти на территорию Хутора он заставил себя силой.

Нельзя сказать, что это было приятно: они оказались в тесном загоне, образованном все тем же колючим заграждением. Казалось, стальные иглы сейчас сомкнутся, пронзят плоть и высосут все соки.

Тридцать Третий последовал за ним с равнодушным видом – все это железо ничуть не смущало кио, как и Егорку, которого он подталкивал перед собой. Последний выглядел самым обыкновенным мальчишкой, который озирался с нескрываемым любопытством. Книжник даже позавидовал этой детской непосредственности, на миг забыв, что мальчишка «фальшивый».

Последним вошел Ведун. Что-то заставило его остановиться на входе и оглянуться. Назар проследил за этим тяжелым пристальным взглядом и спросил с тревогой в голосе:

– Что-то не так?

Ведун поглядел на послушника – и молча вошел в железный «загон». Назар пожал плечами и вошел следом. Медленно, с душераздирающим скрипом, замкнулась за спинами путников игольчатая стена.

Никто из них не видел, как из дальних развалин за Хутором наблюдал в полевой бинокль тучный человек в камуфляже. А за его спиной, сложив на груди руки и с прищуром глядя вслед скрывшейся группе, стояла высокая жилистая девушка в «хаки», а рядом – рыжеволосый громила с безумным взглядом и безобразным шрамом, перечеркнувшим шею.