Текст книги "Киев"

Автор книги: Владислав Выставной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Сам подсудимый стоял в центре широкого круга стражников в черных рясах. Стоял свободно, без пут и принуждения, спокойно глядя на тех, кто его судил. А судила его группа седовласых людей в таких же, как у прочих, рясах, но с массивными цепями на шеях и сверкающими знаками на них. Все они сидели на стульях с высокими спинками, а по центру восседал самый глубокий старец, в отличие от прочих – в белоснежной рясе, с наброшенным на голову капюшоном. Не было сомнений в том, что это и был сам Патриарх.

Книжника с товарищами остановили чуть в стороне от оцепления, откуда можно было наблюдать и слышать голоса сторон странного судебного процесса.

– Продолжим, – произнес знакомый голос. Это был отец Даниил, выполнявший, видимо, роль обвинителя. Сейчас он поднялся со своего кресла и обращался к остальным иерархам, медленно прохаживаясь на фоне мрачной фигуры обвиняемого, указывая на него трясущейся рукой.

– Этот человек имел наглость утверждать, что он – сам Предсказатель. Хотя все знают, что Предсказатель сто лет назад Покинул Лавру…

– Но обещал вернуться – так ведь говорят летописи? – возразил другой иерарх, поднявшись со стула по другую руку от Патриарха. – Однако давайте вернемся к теме самозванства. Действительно ли этот человек прямо назвал себя Предсказателем?

– Я сам это слышал! – ядовито прошипел обвинитель.

– Так ли это? А может, отцу Даниилу послышалось – а сказано было другое и совсем другим человеком?

– О чем это вы, отец Николай? – прозвучал низкий и сильный голос, и трудно было поверить, что он принадлежит глубокому старцу в белом. – Какого человека вы имеете в виду?

– А вот этого, святейший! – тот, кого назвали отцом Николаем, указал в сторону тихо подошедшей группы, и всем стало ясно, кого именно имеет в виду оппонент отца Даниила.

Степана.

– Пусть свидетель сам скажет, – приказал Патриарх.

Отец Николай поманил парнишку. Тот, побледнев, подчинился, вышел в круг из воинов-монахов.

– Так кто первым назвал этого человека Предсказателем? – спросил отец Николай – очевидно, на этом судилище он был стороной защиты.

Степан задрожал всем телом и, казалось, сейчас упадет, потеряв сознание от волнения. Но он взял себя в руки и произнес тихо:

– Это я…

– Что? Я не расслышал! – повысил голос отец Николай.

– Это я утверждал, что он – Предсказатель, – голос Степана окреп. – И я продолжаю это утверждать!

По толпе волной пробежал вздох, людская масса загудела. Видимо, многих эта ситуация задела за живое. Еще бы – не каждый день в город возвращается человек с иконы – живой пророк, живой святой. И ошибка в таком деле могла стоить дорого каждому обитателю Крепости.

– Тихо, братья, – поднял руку Патриарх. – Мы выясним истину. Ты, юноша, утверждаешь, что этот человек – Предсказатель. Почему?

– Взгляните на его лик, – горячо произнес Степан. – Посмотрите туда!

Он ткнул пальцем в небо – туда, где кружила над головой Ведуна воронка из крылатых тварей. Сейчас их стало еще больше, они носились быстрее, черной тучей, будто предвещая беду.

– Он обладает силой, какой нет у обычного человека! Он – особенный. И он намеренно шел в Лавру, используя всех этих людей! – Степан указал на своих спутников.

– Многие обладают способностями, недоступными простому смертному, – негромко сказал Патриарх. – Но это не подтверждает самозванства этого чужеземца. Вопрос в том, что утверждает он сам. Он согласился с твоими словами о том, что он – Предсказатель?

Степан растерянно посмотрел на отца Даниила. Тот потряс над головой кулаками и крикнул:

– Но он не возражал! Он и сейчас молчит, не желая сказать ни слова в свое оправдание!

Его слова прервал странный скрипучий звук.

Ведун смеялся. Похоже, он развлекался представшим ему зрелищем, которое для него было не решением его незавидной судьбы, а неким театром. Это было вполне в его стиле, но местные иерархи этого, видимо, еще не ощутили.

– Что тебя так забавляет, чужеземец? – поинтересовался Патриарх. – Ты понимаешь, что сейчас речь идет о твоей собственной жизни?

– Пока вы обсуждаете мою скромную персону, вы забываете о собственных жизнях, – спокойно произнес Ведун. Он указал на запад. – Видите гребень? Вы не успеете решить мою судьбу

– Но отчего же ты сам не скажешь – кто ты есть на самом деле? Почему ты не защищаешься? Ты мог бы привести здесь, перед людьми, свои доводы, и поверь – они будут услышаны.

– Меня не интересуют ваши сомнения и страхи, – сказал Ведун. – Потому что они – исключительно ваши. И Предсказатель – это не мой, это ваш символ. Поэтому не важно, что скажу я, важно, что решите вы сами. Потому что вам с этим жить.

По толпе снова пронесся гул. Людей явно взволновал выдвинутый Ведуном парадокс. Да и иерархи пришли в смятение. Еще бы – этот человек смотрел на собственную судьбу с абсолютным фатализмом, если не сказать – с равнодушием. Он не боялся смерти. Да и доводы обвинения были, мягко говоря, неубедительны.

Но зерно сомнения уже упало в плодородную почву, и дело должно было быть доведено до логического конца.

– Скажи тогда мне, Патриарху, ты – Предсказатель? Ты предсказал приход последней Волны?

Ведун лишь улыбнулся в ответ.

И тут же низкий раскатистый рев пронесся над головами. Земля затряслась, и стулья под иерархами закачались, заставив кого подскочить с места, а кого и упасть. По толпе разнесся вопль ужаса: высоко над головами, в багровом гребне Волны, сверкали всполохи молний. Казалось, еще немного – и Волна обрушится на город.

– Это ты делаешь?! – тыча трясущимся пальцем в Ведуна, закричал отец Даниил. – Прекрати немедленно!

Ведун расхохотался, и от этого смеха повеяло ледяным холодом.

– Ты глупый старик, – сказал Ведун. – Разве можно так доверять суевериям?

– Взять его! – взвизгнул отец Даниил.

Монахи-стражники не без опаски приблизились к обвиняемому. Тот даже не думал сопротивляться – он с застывшей улыбкой глядел вверх, на гребень Волны, нависший над Крепостью дамокловым мечом. Его взяли под руки и увели. Следом площадь торопливо покинули иерархи. Толпу как ветром сдуло, и теперь уводили прочь группу чужаков с Книжником и Зигфридом во главе.

Сверкали молнии, и продолжал греметь небывалый гром, каждым ударом вбивая в душу ужас перед неумолимой стихией.

– Волна грядет! – кричал какой-то грязный и оборванный юродивый, стоя на коленях и потрясая над головой тощими плетьми рук. – Всем будет кара по делам их!

Юродивого старательно обходили стороной, но заткнуть ему рот никто не решался.

– Всем придет смертушка, всем! – продолжал разоряться безумец. – Подняли руку на Предсказателя – получайте расплату! Горе плюнувшим в своих святых, горе и гибель!

Их уже увели за стену, а вопли все летели и летели в спину, заставляя содрогаться от мыслей о предстоящей катастрофе.

На этот раз никто и не думал всерьез их охранять – их просто закрыли в каком-то подобии сарая в глубине стены и ушли. Все боевые братья были призваны на защиту стен и на особую «защитную» молитву перед ударом Волны.

Оказавшись взаперти, больше всех негодовал Инженер:

– Это просто какая-то глупость! Глупость и подлость! Они не желают ничего слышать! Не желают понимать ничего, что не совпадает с их узеньким, ограниченным восприятием мира!..

Он метался по темному и прохладному пространству «камеры», скрепя всеми деталями корпуса, не в силах сдержать негодование:

– Нет, вы как хотите, а я здесь сидеть не буду! Сейчас я выломаю к чертовой матери дверь, заберу «транспортник» и…

– Не надо ничего ломать, – произнес знакомый голос, показавшийся здесь совершенно неуместным.

Все уставились в сторону двери. Та была распахнута настежь, а в проеме стоял не кто иной, как Ведун – или Предсказатель, шут его разберет.

– Вы так и будете на меня пялиться? – ровно просил Ведун. – Или все же закроете рты и отправитесь, куда собирались?

– Ты один? – быстро спросил Зигфрид. Он сориентировался быстрее всех и, обойдя мрачного странника, оглядел дворик. – Но как тебе удалось бежать из плена?

– Бежать нужно тому, кто несвободен, – произнес Ведун. – А я ни минуты не был в плену.

– Я так и знал, что ты просто ломаешь комедию! – из своего угла зло проворчал Степан. – Ты лжец и притворщик!

– Я не солгал ни слова, – не принимая обвинительного тона, поведал Ведун. – Все слова говорил ты и твои собратья.

– Ты просто издевался над нами! – поддержал брата Назар.

– Я просто наблюдал.

– А я уже поверил, что ты и есть Предсказатель! – горько бросил послушник. – А ты…

– А что – я?

Не получив ответа, Ведун сказал:

– Идите за мной – и не задавайте глупых вопросов.

Это прозвучало, как приказ, которого никто не решился ослушаться – даже своенравный Инженер. Последний сразу уловил темную силу, прятавшуюся в глубоко посаженных глазах Ведуна.

Выбравшись из «темницы», Зигфрид нервно огляделся:

– Оружие бы…

– Оно не понадобится, – сухо сказал Ведун.

– Против кого ты здесь воевать собрался? – мрачно спросил Назар. – Здесь все свои!

– Свои своих под замок не сажают! – отрезал Зигфгид.

– Еще как сажают, – хмуро возразил Книжник. – Знаешь пословицу – «бей своих, чтоб чужие боялись»?

– Знаю. Да только это не про меня…

Они быстро, гуськом, поднялись на стену и отправились вслед за Ведуном, который двигался необычайно прямо и плавно – будто плыл в воздухе. Книжнику даже показалось, что все происходящее – сон, и сейчас он проснется в этой тесной каморке в крепостной стене и станет дожидаться решения своей участи. Ощущения нереальности добавляло еще одно обстоятельство: их не замечала охрана. Более того – их не видел никто, случайные прохожие проходили мимо, словно группы беглецов вообще не существовало!

Что это было – невидимость? Но почему, в таком случае, они видят друг друга? Видать, не все свои поразительные способности Ведун выставил напоказ с момента знакомства, кое-какие козыри он приберег для особого случая.

Например, чтобы сбежать из-под стражи, когда ему надоест играть в лже-Предсказателя. А может, он и не лгал? Может, прав был Степан, что теперь старался держаться подальше от страшноватого человека, на которого, по сути, донес?

Сейчас все это не имело значения. Нужно было скорее выбраться из Крепости, пока не стало слишком поздно.

Или они зря совершают побег? Может, разумнее отсидеться здесь, за толстыми стенами, оберегаемыми надежными молитвами монахов Лавры?..

– Даже не думай!

Семинарист вздрогнул, ощутив на себе взгляд Ведуна. Неужто тот прочитал его мысли?!

– Отсидеться не выйдет, – тихо, обращаясь к нему одному, сказал Ведун. – Волна придет не одна, и есть только один способ выжить – вступить в битву…

Наваждение прошло – Ведун по-прежнему шел впереди, ведя за собой группу. Действительно ли он проник в мысли семинариста, или это просто бред от усталости и страха – уже не важно. Главное – не сдаваться, двигаться вперед, драться за свое главное право – право жить.

Вскоре они вышли к обширному «предбаннику» Крепости, где оставался под охраной их «транспорт». Как это уже происходило не раз, охрана проигнорировала их, глядя сквозь чужаков, как в трансе. Егорка даже не удержался и поводил руками перед лицом одного из монахов – тот даже глазом не повел.

– Давай – на борт! – приказал Зигфрид, закидывая за плечи меч и рассовывая по кобурам оставшиеся в «Аннушке» револьверы.

Мимикрон без лишних уговоров бросился к машине и с ловкостью обезьяны вскарабкался на киль, к пулеметной установке.

Инженер полез на свое командирское сиденье, попутно рыкнув Зигфриду:

– Открывай ворота! Будем драпать, пока они не очухались!

Зигфрид не стал спорить и отправился к воротам.

– А как же паром? – растерянно спросил Книжник. – Мы ж так и не договорились с Лаврой о переправе…

– А о побеге договорились, что ли? – хохотнул Инженер, покосившись на Ведуна, застывшего в сторонке в странной неподвижной позе. – Ты бы поговорил с ним – уверен, этот тип что-нибудь придумает.

Семинарист кивнул и направился было в сторону Ведуна, но вскрикнул и остановился на полпути: человек в черном уже стоял прямо перед ним, как будто снова предугадал его мысли:

– Пора уезжать. Паром уже ждет нас.

Семинарист даже не стал задавать вопросов, за которыми бы следовали новые и новые. Создавалось ощущение, что из этого мрачного человека обильно полезли вдруг темные силы, до этой поры тихо дремавшие и ждавшие своего часа. Намеренно ли Ведун становился таким всемогущим и страшным, или это было действие надвигавшейся Волны?

Эта догадка поразила Книжника. Он лихорадочно складывал в голове кусочки мозаики того, что он знал о странном попутчике. Его принимали за древнего киевского Предсказателя – и возможно, он им и являлся. Что же получается – он знал о Волне? А значит – намеренно шел сюда, презрев угрозу собственной жизни? Уж не для того ли он шел к этой страшной Волне, чтобы напитаться от нее этой страшной силой? Подобное случается в некоторых Полях Смерти. Вон и Зигфрид отхватил как-то свою дозу неизвестного излучения, изуродовав собственную человеческую природу…

Все-таки это отдает какой-то мистикой. Впрочем, все, что еще не изучено наукой, несет на себе черты «магии» и «колдовства». Когда-нибудь наука снова встанет на ноги и разложит все по полочкам, дав объяснение любому «мистическому» процессу. Сейчас же остается мириться с теми знаниями, какие есть, – и использовать их по полной.

Плавно наращивая обороты, завыли турбины. Семинарист огляделся, все еще не веря, что этот вой не слышит охрана. Но в небе продолжали сверкать молнии, и гул турбин терялся в грохоте небывалого грома.

Когда вокруг ревет Апокалипсис, не сильно обращаешь внимание на собачий вой.

Ведун был уже на борту и с олимпийским спокойствием ожидал отправки. Зигфрид с Тридцать Третьим и братьями-послушниками раздвинули створки ворот. Инженер плавно отпустил тормоза, и им пришлось запрыгивать в машину уже на ходу. «Транспортник» выползал за пределы Крепости, где уже подымал пыль первый ветерок грядущей бури.

Высунувшись из открытого бортового люка, Назар мрачно глядел на уползающие назад ворота его родной Крепости.

– Ну вот и все, с Лаврой, считай, поссорились, – хмуро сказал он, повернувшись к Книжнику, проверявшему арбалет. – А меня вообще под суд отдадут, за измену – это если вернусь когда-то.

– Ну а ты искупи вину, – посоветовал Зигфрид, лениво крутя на пальце один из револьверов.

– Как искупить?

– Как ее всегда искупают – кровью.

Книжник удивленно поглядел на Зигфрида и понял, что тот не шутит. Для воина вообще не было проблемы мук совести и сомнений. Праведная месть, кровь, пролитая за святое дело, – это решало для него любые противоречия. Проблема в том, что свои представления о мире, о чести и долге он с легкостью переносил на других, даже на тех, кто физически не мог соответствовать высоким требованиям воинов-вестов.

Назар задумался, видимо приняв слова воина к сведению. А что – малый он решительный, в бой полезет не задумываясь – не чета брату. Впрочем, Степан уже немного пообтерся в боях, да и со старшим помирился вроде. Только сидел сейчас далеко в хвосте – подальше от Ведуна, которого продолжал тихо бояться и ненавидеть.

Тем временем пора было подумать и о переправе.

– Правь к берегу! – стараясь перекричать рев турбин и надвигающейся бури, крикнул Книжник.

– А паром? – Инженер зыркнул на него выпученным глазом.

Покосившись на Ведуна, Книжник повторил:

– К берегу давай!

Инженер спорить не стал, а просто сдвинул рычаг, поддав тяги на правую турбину, – и машина стала разворачиваться на левый борт. Выровнял рычаги, дал тягу на оба двигателя – машина покатила на юг вдоль крепостной стены.

– Мы что же, с юга стену огибать будем? – тревожно спросил Назар.

– А что такое? – вмешался Зигфрид, с интересом оглядывая пространство через боковые иллюминаторы и широкую щель над пушечным щитом прямо по курсу.

– Там же варвары!

– Для вас, в Лавре, все, кто за ее стенами, – варвары, – расхохотался Инженер и прибавил тяги.

«Транспорт» покатил веселее, отчаянно подпрыгивая и покачиваясь на неровностях в кровавом свете Волны и в синих всполохах молний. Страха уже не было – его сменил какой-то отчаянный, сродни безумию восторг, который, наверное, испытывает спятивший парашютист с нераскрывшимся куполом. Казалось, они несутся по самой Преисподней на какой-то адской колеснице, угнанной у разъяренных чертей.

Вскоре не преминули появиться и сами черти.

Вначале за невысокими зарослями показалась знакомая уже статуя гигантской женщины с мечом и щитом в руках. Стена Печерской Крепости за спиной уже свернула вниз, к Днепру, и пора было поворачивать туда же ревущую «колесницу». Инженер не спешил, выискивая путь для наиболее плавного спуска к реке, – совершенно не улыбалось кувыркнуться на косогоре и взорваться к чертовой бабушке глупейшим образом.

– Сворачивай! – кричал Назар, беспокойно глядя вперед. – Мы уже влезли на их территорию!

– Еще немного… – отозвался Инженер. – А вот здесь, пожалуй, и свернем…

Не успел он начать маневр, как небо потемнело от черного пунктира. И прежде, чем остальные успели сообразить, что к чему, Зигфрид заорал:

– Прячься – стрелы!!!

Через секунду ударило гулкой барабанной дробью. Книжник с Назаром успели упасть за щиток «Рапиры», и теперь от нее с веселым грохотом принялись отскакивать десятки невесть откуда прилетевших стрел. Хлестко стукнуло над головой – и перед глазами закачалась стрела с руку толщиной, пробившая обшивку сверху. Наконечник был не меньше, чем с ладонь, и ничуть не затупился, пробив авиационный металл.

– Это из чего они там стреляют? – изумился семинарист.

– У них есть из чего! – крикнул в ответ Назар. – Они нас всех прикончат!

– Без паники! – рыкнул Зигфрид. – К обороне! Инженер – жми на полную!

Яростно зарычав, Инженер добавил тяги. В лицо ударило ветром – и новым потоком здоровенных стрел, проносившихся теперь сквозь весь грузовой отсек. Где-то над головой злобно закашляла спаренная пулеметная установка: Егорка засек цели.

– А ну-ка, сейчас мы посмотрим, как вам вот это! – мстительно процедил Зигфрид, загоняя тяжелый снаряд в казенник орудия.

– Дай я! – вмешался Тридцать Третий, припадая к прицелу и шустро орудуя рукоятками наведения.

– Ты их видишь? – быстро спросил Зигфрид.

– Как тебя! – отозвался Тридцать Третий и дернул рычаг спуска.

Шарахнуло. Внутри все заволокло дымом, со звоном на металлический настил вылетела гильза. Миг спустя неподалеку громыхнул взрыв разорвавшегося снаряда.

И тут начался настоящий ад. Из клубов дыма прямо в передний срез фюзеляжа ринулась толпа жутких, как сама смерть, существ. Они были полуголыми, тощими и начисто лишенными кожи. Во всяком случае, вся мускулатура просматривалась на их изможденных телах, как на иллюстрациях медицинского атласа. Вытаращенные, лишенные век глаза каким-то образом умудрялись излучать неистовую злобу, безгубые рты были полны искусственно заостренных зубов. В руках же было непривычное, но страшное даже на вид оружие – длинные, по-змеиному изгибающиеся клинки в каждой руке. Рассекая воздух, этот гибкий металл издавал не просто свист – какое-то характерное пение, какое издает музыкальная пила.

Однако не время наслаждаться музыкой, когда в любой момент инструментом могут отрезать уши. По крайней мере, Зигфрид привык сам заказывать музыку – выхватив меч, он ринулся в самую гущу врагов, сметая их и кромсая на части. Книжник отчаянно пытался прицелиться из арбалета – но в дыму видел лишь хаос, в котором легко было было подстрелить друга.

– А, черт! – отчаянно бормотал он. – Да где ж вы там?! Покажитесь!

Тридцать Третий тем временем загнал в «Рапиру» очередной снаряд и заорал:

– Посторонись!!!

Пушка качнулась – на стволе повис, прыгнув на ходу, один из этих безумных варваров. И полез, подтягиваясь, прямо на дульный тормоз. У него за спиной возник еще один жуткий воин, карабкавшийся прямо по спине товарища. В руке у него было оружие крайне неприятного вида: толстая труба, из которой торчал пучок кольев с острыми стальными остриями. Эта труба была направлена прямо на пассажиров несущейся вперед машины. Не было никаких сомнений: сейчас все эти колья разлетятся по всей площади кабины, не оставляя шансов ни спрятаться, ни скрыться. Понимал это и безкожий безумец, оскалившийся страшными змеиными зубами и примеривающийся для выстрела.

Книжник вдруг понял, что даже не успеет вскинуть арбалет, – вся связка стрел была направлена прямо на него. И в каком-то отчаянии, ни на что уже не надеясь, он презрительно бросил:

– А идите вы к черту!

И пнул ногой спусковой рычаг пушки.

Бахнуло. А когда чуть рассеялся дым, этих двоих со ствола как ветром сдуло. Причем, надо думать, в буквальном смысле – предварительно в клочья разорвав вылетевшим из ствола снарядом.

– Чего шумим? – крикнул вынырнувший из порохового дыма Зигфрид. – Там эти ребята нас нагоняют, штук сто, не меньше. Прибавить бы скорости!

– Прибавить-то можно, да как бы «Аннушка» не развалилась к свиньям собачьим! – рыкнул Инженер и плавно толкнул рычаги.

Вой усилился, хоть и казалось, что это уже невозможно. «Транспортник» швыряло из стороны в сторону. И тут за расползающимся пороховым дымом возникла невероятная картина. Книжник даже вперед подался, чтобы разглядеть получше.

С громадного постамента ввысь устремлялась титаническая фигура – той самой женщины с мечом. Но отсюда, вблизи, стало видно, что вся эта фигура тщательно разрисована каким-то орнаментом. Приглядевшись, парень с отвращением и страхом понял, что лицо, шея, руки – все это было искусно расписано насыщенной краской и здорово имитировало подкожную мускулатуру – так, как если бы с железной девы сорвали кожу. Сам же постамент от самого основания до ног женщины был плотно облеплен человеческими скелетами.

– Зря мы влезли на их территорию, – прямо над ухом проговорил Назар. – Эти существа не знают пощады, они отрицают все человеческое. Видишь, какие жертвы приносят…

– Это я заметил, – пробормотал Книжник. – Приятные у вас здесь соседи, радушные…

– Тут с флангов на нас сейчас бросятся, – выглянув наружу, сообщил Зигфрид. – Ты б еще дал газу, а?

Инженер не стал отвечать, а просто заложил какой-то немыслимый вираж, едва не положив машину на борт. В этот момент всем довелось испытать состояние невесомости: «Аннушка», подпрыгнув и набирая скорость, ринулась вниз по склону.

– Ого! – испуганно воскликнул Книжник. – Так и задумано? Или мы со всей дури в реку влетим?

– Как же – задумано! – рычал Инженер. – Не видишь, что ли, – тормоза не справляются!

– Придумай что-нибудь! – ледяным голосом произнес Зигфрид. – Мы же убьемся к чертовой матери!

– Я пробую, пробую запустить реверс! А, чтоб оно пропало…

Что-то заставило его бросить взгляд в сторону Ведуна. Тот сидел на откидном сиденье, придерживаясь за какой-то металлический выступ. И, несмотря на царящий вокруг хаос, выглядел совершенно спокойным. Что это – сила воли? Железные нервы?

И вдруг Книжник понял: бояться нечего. Все будет хорошо – просто потому, что этот человек все знает наперед. В мозгу вдруг щелкнуло, и лампочкой засветилась мысль: Ведун и Предсказатель – по сути, означает одно и то же! У них на борту – самый настоящий пророк, который вовсе не собирается распрощаться с жизнью. А значит – им тоже не грозит гибель.

Во всяком случае, сейчас.

Подпрыгивая и качая обрубками крыльев, «Аннушка» вылетела на набережную. И, несмотря на все старания Инженера, ни на йоту не сбавила скорость. Вместо этого сбила ржавые остатки ограждения – и, легко вспорхнув, рухнула в воду.

Клацнули от удара челюсти, Книжник повалился с ног. В лицо брызнула вода. Он был уверен, что сейчас оголенная носовая часть зачерпнет воды – и они камнем пойдут на дно. Но судьба посмеялась над смертью, сыграв с нею злую шутку: груз запчастей, инструментов и материалов, сорванный от всей этой бешеной гонки, переместился назад – и следом к хвосту сместился центр тяжести. И теперь, задрав нос, странная «амфибия» по широкой дуге уходила к центру реки.

– Я понял, – сказал Зигфрид. – Парома не будет.

Книжник нервно рассмеялся в ответ.

– Ну что, все живы? – бодро окликнул их Инженер. – Я смотрю, мы, вроде, не тонем…

– Здесь, в хвосте, вода хлюпает! – из темноты сообщил Степан.

– Сильно хлюпает?

– Да так… Ой, это что – рыба плещется?!

– Авось успеем! – решительно заявил Инженер и повысил тягу. – Только шасси уберу, чтобы сопротивление и течь уменьшить… А вы там черпайте воду, если что!

Вздымая волну, «Аннушка» медленно, но уверенно, делая поправку на течение, пошла к левому берегу Днепра.

Это совсем не было похоже на паромную переправу Крепости. Рассекающий волны «транспортник» походил на самый настоящий корабль с экзотической тягой – то ли катер на воздушной подушке, то ли экраноплан. Главное, что он четко держал курс и тонуть пока не собирался. Правда, маневренность у него была посредственная и даже на мелкой волне прилично качало.

– Что-то меня тошнит, – сообщил Степан, выбираясь из темноты на корме.

– Поздравляю, это морская болезнь, – с улыбкой сообщил Книжник. – Когда бы еще испытал такое?

– Лучше бы вообще никогда… Я покой люблю, на травке полежать…

– Любишь травку – чего ж покинул Хутор?

Степан не ответил: его рвало.

Рассмеявшись, Книжник отправился на самый нос, перед пушечным бронещитом. Нога вступила во что-то мягкое и склизское. Глянув вниз, семинарист с содроганием увидел обезглавленный труп одного из варваров. Голова перекатывалась от качки, как мяч. Зигфрида, прикончившего этого парня, похоже, не смущали ни труп, ни катающаяся голова. Он стоял рядом, опершись на щит спиной и сложив на груди руки. Лицо его носило следы глубоких царапин после последней схватки, одежда была заляпана кровью, но взгляд излучал спокойствие и безмятежность. Он наслаждался движением сквозь бурлящую водную стихию.

Столкнув в воду тело и отфутболив следом голову, семинарист встал рядом. Постоял, глядя вдаль и постепенно успокаиваясь после горячки боя.

Путь через Днепр был лишь короткой передышкой. Впереди была неизвестность и, судя по всему, опасная. Волна уже нависала над головой гребнем из багряной «пены», впереди в покинутых кварталах и развалинах хозяйничала кровожадная Саранча, да буйствовали муты, набежавшие со всех окрестностей. Но другого пути не было – только подбитый «Дракон» мог служить для них надежной защитой и способом вернуться домой.

– Красиво, – глядя вперед, сказал Книжник.

– Красиво все это будет гореть, – цинично произнес Зигфрид.

Книжник вздрогнул. Умеет все-таки вест «подсластить пилюлю», но смотрит всегда в корень. Там, впереди, – поле предстоящей битвы, и об этом забывать нельзя.

Прямо по курсу огромным пузырем вспучилась вода, и, к ужасу семинариста, показалось то самое обезглавленное варварское тело – взмахнуло руками, как плетьми, словно маня за собой в пучину. Впрочем, никакой мистики в этом не оказалось – следом всплыла огромная черная спина и плавник гигантской рыбины, игравшей с трупом, словно в предвкушении приятной трапезы. Нырнула – и снова показалась, чтобы втянуть в «черную дыру» огромной пасти злосчастного варвара.

И вдруг вода вскипела – и вокруг первой рыбины появилась еще одна, и еще, и еще – десятки огромных рыбин кружили вокруг «Аннушки», еще более усиливая качку.

– Как бы нас не опрокинули да не сожрали! – беспокойно пробормотал Назар, выглядывавший из-за щита.

– Близится пир, – замогильным голосом сообщил Ведун. – Волна накормит большую рыбу – и мир придет в равновесие…

– Но ты – ты мог бы все это остановить! – закричал вдруг Степан, с кулаками бросаясь на Ведуна.

Назар успел схватить брата под руки, оттащить назад. Ведун даже не шелохнулся, равнодушно разглядывая Степана.

– С чего ты взял? – холодно произнес он. – Отчего ты вбил себе в голову в эти глупости?

– Я видел твою силу, вы все, все это видели! – парень обвел вокруг себя указательным пальцем. – Ты не человек – ты мут, только прикидывающийся человеком!

– И ты делаешь вывод, что это я насылаю Волну на ваш город?

– Ты… Ты… – Степан внезапно скис, опустил кулаки и перестал сопротивляться. – Я не знаю…

– Это так по-человечески – обвинять, не зная правды, – глухо произнес Ведун. – Ведь так гораздо легче – когда находишь виновного во всех своих бедах? Пришла Волна – кто виноват? Конечно, Предсказатель – ведь это он предсказал Волну! Набежали варвары – кто виноват? Конечно, не мы, не желающие договариваться и помогать голодным дикарям, – виноваты те, кто устроил Последнюю Войну. А кто допустил Последнюю Войну, хотел бы я знать? Тоже Предсказатель?

– Ты так и не признался, но я-то знаю, что ты и есть Предсказатель, – устало сказал Степан.

– Допустим, что так оно и есть. И что из этого следует?

– Ты мог бы помочь. Помочь всем нам…

– Помочь? Но как? Предсказатель уже сделал все, что мог, предсказав последнюю Волну. И как вы воспользовались этой вестью? Может, вы объединились против общей угрозы? Или пошли другим путем – отобрав избранных, чтобы надежно спрятать их в Лавре, другим же предоставив выживать, как придется?

– В Лавре молятся за спасение всех и каждого…

Ведун расхохотался:

– Вы ничуть не изменились за последние сто лет. Очень хотелось посмотреть – стали ли вы лучше, помогли ли вам полученные знания и пророчества. Так вы не придумали ничего лучше, чем сделать из меня идола. Глупцы вы – что тут еще скажешь. Жалкие глупцы, не имеющие будущего…

Странно было слушать это неожиданное признание. Странно и горько – ведь легендарный Предсказатель не давал никаких решений и не предвещал светлого будущего.

Он просто плыл по течению жизни и наблюдал.

Что ж, ничего нового. Никто не принесет спасения, и на голову не посыплется манна небесная. Как всегда, действовать придется самим. И надеяться лишь на собственное оружие, кулаки да верного друга.