Текст книги "Врата Победы"
Автор книги: Владислав Савин
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Начинается работа. Хорошо, что к северо-западу от Корсики дно резко идет вниз, глубины за два километра, есть где развернуться. Наша незаметность прямо зависит от глубины – поскольку основной звук от винтов дает кавитация, то на трехстах мы можем почти неслышно разгоняться до тридцати узлов, а на малой глубине при таком ходе шум был бы на все море. Но нежелательно лишний раз перегружать металл корпуса, тем более нам в этом времени, когда возможности по ремонту явно не те – и потому выбираем нечто среднее, сто метров и четырнадцать узлов. Что все равно намного превосходит возможности дизельной лодки, даже конца века. Наш "Палтус", он же "Варшавянка", он же "проект 877", недаром имел прозвище "черная дыра", будучи гораздо тише любой атомарины – но и для него было проблемой, находясь в противолодочной засаде, быстро менять позицию, получив сигнал об обнаруженной цели, емкости батарей хватало на один-два броска полным девятнадцатиузловым ходом. Мы же можем идти так неограниченно долго, просматривая обширный район. И тактика у нас другая, не элемент противолодочной сети, наряду с авиацией, кораблями, другими лодками, линиями акустических буев и стационарными системами – а охотник, ответственный за весь обширный район, найти, уничтожить, доложить.
Лигурийское море – это громкое название носит залив Средиземки, от Корсики до основания итальянского "сапога". Всего сто миль в поперечнике – и мы прошли его насквозь, не дойдя до Тулона, на текущий момент главной базы флота Еврорейха, каких-то сорока миль. Кроме мелочи, не представляющей для нас никакого интереса, лишь пару раз засекли что-то стоящее, похоже, транспорта, идущие в одиночку, без конвоя. Решили пока не трогать, чтобы не спугнуть главную дичь. На борту все шло обычным порядком, как на учениях, даже полчаса для сауны нашлось. Через полтора суток, днем 13 марта, акустики обнаружили нашу цель.
Четыре дизельных лодки, немецкие "семерки", идут вместе, курсом восток-северо-восток. С высокой степенью вероятности, это именно наши клиенты – флот народной Италии пока стоит в базе, нечего делать у Генуи "волчьей стае", да и на обычную охоту разумнее идти порознь, а вот выпускать диверсов надо в одно время, чтобы атака была синхронной. Мы заходим в атаку, как на полигоне, с дистанции в полторы мили, на пару секунд поднимаем перископ, для опознания целей и уточнения дистанции. Точно, они – на палубах лодок хорошо заметны горбы перевозимых мини-субмарин! Залп – четыре электроторпеды с акустическими головками. Три взрыва – снова Бурому писать, придумывая предположения, куда делась четвертая. Две цели готовы!
Оставшиеся две идут на погружение. У нас в первом отсеке спешно перезаряжают аппараты. Одна из немецких лодок отворачивает влево, от нас, вторая же следует прежним курсом. Выбираем ее в качестве приоритетной мишени, тем более что и положение удачное, нам лишь чуть довернуть. Две торпеды в противолодочном варианте, с наведением по проводам. Да, с "двадцать первыми" у Нарвика было куда труднее, это же всего лишь "семерки", да и то, что у них на палубах, должно сильно убавить им резвости – не увернулась, попали обеими, ну это точно не лечится! Ищем вторую. Да вот же она, теперь точно не скроется, не уйдет – да, "тип XXI" еще мог бы что-то против нас изобразить, ну а "семерки" – это мишени, однозначно. Но у нас не спорт, а ратная работа – очистить море от фашистской мрази, так что получи! На этот раз попала одна, но немцу должно хватить с избытком! Цель неуправляемо идет на глубину, а под килем здесь два с половиной километра, ну вот, слышим звук разрушения корпуса, и этот готов!
Доклад акустика – еще одна цель, тихоходная, малошумящая, на субмарину не похожа. Кто-то отцепиться успел? Чисто теоретически дальности немецких "бобров" хватит в один конец – ну, если этот решит поиграть в камикадзе, придется потратить на него торпеду. А если отвернет домой, то пусть живет, твой гроб стоит дешевле, чем наша телеуправляемая торпеда почти что ручной работы. Нас он никак не достанет – у "бобра" глубина погружения двадцать, мы уже идем на шестидесяти, сейчас нырнем до сотни. Поворачивает на север-запад – ладно, живи пока!
Всплываем под перископ, посылаем доклад. Потоплены четыре немецкие подводные лодки, координаты, время. И принимаем передачу с берега. Расшифровываем, уже уйдя на сто метров вниз – вот не было печали! Утром семнадцатого мы должны встретить нашу эскадру на выходе из Мессинского пролива – и проводить до Генуи, обеспечивая ПЛО. При этом задачу найти и уничтожить теперь уже итальянских диверсов, с нас тоже никто не снимает. А торпед осталось всего десять, если считать две фирменные "65-е" из 2012 года, на особо ценную дичь.
Коммандер Дж. Слоттер, в марте 1944 командир британской подводной лодки «Спирит». Из папки Додсона, записано в 1965 (альт-ист)
"Спирит" была совсем новой лодкой, поднявшей флаг в июле сорок третьего. И это был ее первый по-настоящему боевой поход. Как и мой, в качестве командира – до того я был старпомом на однотипном "Сахибе", мне повезло быть списанным с него в марте, ну а в апреле "Сахиб" не вернулся. А "Спирит" по завершении боевой подготовки в ноябре ходила к Норвегии, но тот поход по чести нельзя было считать за боевой, поскольку никакого противника мы не встретили. К тому времени у джерри на севере вовсе не осталось флота, лишь их лодки выходили с Балтики, до Бергена и в океан, мы и должны были их перехватывать, но не встретили ни одной, да и действовать там мы должны были с осторожностью, чтобы своя же авиация не приняла нас за немцев. За поход мы ни разу не видели ни одного немецкого самолета или корабля – зато несколько раз пришлось срочно погружаться от своих же патрулей, кто знает, за кого они примут нас с высоты? Эта тренировка оказалась кстати – без нее мы не выжили бы у итальянских берегов.
Ну а после был тот, средиземноморский поход. Нашей задачей было обеспечить британское военное присутствие в тех водах, ну а неофициально же мне было прямо сказано, что будет лучше, если немецкие войска, отрезанные в Италии, так там и останутся, а не встретят наших парней где-нибудь под Парижем, и если русские подольше провозятся на "сапоге", это тоже будет неплохо. Этого не говорилось – но всем уже было ясно, что победившая сторона определилась, и война идет за интересы нашей империи в будущем мире. И мы должны были внести свой посильный вклад.
Мы очень хотели топить проклятых джерри! Я не католик – но и на мой взгляд то, что они сотворили в Риме, переходит все границы! А какой военной необходимостью был вызван расстрел королевской семьи? К тому же все смотрели тот русский фильм, про звериное лицо фашизма, и помнили, как Тиле поступал с нашими моряками – так что немцы тогда были для нас не людьми, а кем-то вроде вылезших из ада чертей! И любой их союзник заслуживал самого жестокого и беспощадного обращения – так что не следует нас попрекать расстрелом "Сатурна". Да, тот пароходик назывался "Сатурн", а транспорт, потопленный русскими, "Сатурния", эта игра слов впоследствии тоже имела значение – итальянцы отчего-то любят давать кораблям "звездные" имена. Затем мы пошли на север, и ничего не знали, что где-то рядом находится и русская подлодка. И пребывали в полном неведении, когда немцы начали охоту на нас.
Нам буквально не давали высунуться из-под воды. Тирренское море совсем маленькое, самолеты перекрывают его за пару часов. Даже ночью задерживаться на поверхности было смертельно опасно! Четыре раза в нас вцеплялись миноносцы, причем в последний раз так, что мы уже думали, конец! Мы не знали, что честь потопления "Сатурнии", когда отправились в ад пять тысяч джерри, приписали нам! И еще три груженых транспорта – в итоге, с нами очень хотели рассчитаться, делали все, чтобы отправить нас на дно. Наверное, ни на одну британскую подлодку не было сброшено столько глубинных бомб, как на нас, в том походе. И наша рация вышла из строя, мы были глухи и немы – не знали, что наше донесение о потоплении "Сатурна" было последним, принятым дома, дальше информация поступала, лишь в виде расшифрованных разведкой немецких радиограмм и домыслов аналитиков. Мы не знали, что и в Британии тогда поверили, что "Сатурния", это наша работа, и это успело попасть в газеты, "достойная месть за зверства Тиле". Отчего мы не покинули опасный район? В самом начале решили, что раз немцы так стараются, то значит, сейчас тут пройдет кто-то важный для них, ну а после уже не могли. Поскольку полноценно зарядить аккумуляторы не получалось – так, какие-то крохи, на которых после ползти весь день, в надежде, что следующей ночью повезет больше!
И вдруг все прекратилось! Корабли-охотники куда-то пропали, а самолеты не так опасны сами по себе. И море будто вымерло – мы не знали, что немецкий штаб отдал приказ всем кораблям в западной части Средиземного моря не покидать порты до особого распоряжения! Виной тому была все та же русская К-25, но из расшифрованных немецких радиограмм это было непонятно, и в Британии решили, что это опять наша заслуга! И когда мы пришли в Касабланку – ну не пытаться же без уведомления и связи лезть в зону ПЛО близ Британских островов! – то нас встретили как героев. А русские, как известно, очень долго молчали о своих успехах, так что мы не могли сразу понять, что произошло. И король успел уже подписать указ о моем награждении Крестом Виктории – а после отменять было политически неудобно. К тому же из-за путаницы с названиями даже в иных серьезных военно-исторических трудах я встречал, что "Сатурнию" потопила наша лодка, причем я будто бы приказывал расстреливать шлюпки.
Но я все же с чистой совестью ношу высокую награду, ради уважения к морякам "Спирита", в том походе честно выполнявшим свой долг.
Капитан Юрий Смоленцев, Брюс. Специя, 15 марта 1944
За буйки не заплывать! Опасно для жизни.
Там – часть акватории базы, где патрулируют катера и бросают глубинки по любой обнаруженной цели. Ну, а непосредственно у кораблей работаем мы. Под водой засаду как на суше не устроишь – ну, чисто теоретически, если воздушный шланг протянуть, кабель для электрообогрева и провод на телефон, и так, чтобы можно было по команде быстро от этого отцепиться – на глубине больше сорока, может быть, так и сделали. А у поверхности с катера работать куда удобнее: и не устанешь, ожидая, и быстрее попадешь на место. Катера и экипажи наши, не итальянские. Был и в иной истории такой проект в конце войны, ОД-200 и ТД-200, деревянный корпус, авиамоторы, "един в двух лицах": и торпедник, и противолодочник – причем в габаритах железнодорожной платформы. Молодцы предки, озаботились заранее – впрочем, тут и наша информация про дела "человеколягушек" князя Боргезе была оценена должным образом, и разведка должна была что-то знать. Самое же ценное, что на этих катерах был "Тамир-9У" – первый наш действительно эффективный гидролокатор, в иной истории принятый на вооружение лишь в 1945. Информация из будущего сумела ускорить процесс и улучшить элементную базу, наличествовал и экран кругового обзора, привычного нам вида – и вполне надежно можно было засечь не только субмарину, но и малоразмерную цель, вроде мин заграждения или боевых пловцов. Правда, дальность в этом случае была небольшой – но для нашей задачи хватало.
Все ж у князюшки был шанс, в самые первые дни. Третья Гарибальдийская в Специю вошла одной из первых – но как бы мы могли грамотно организовать ПДСС, разве что выставить часовых, выдать каждому по ящику гранат и кидать в воду на каждый подозрительный бульк, и ведь делали и так поначалу! Затем фронт сдвинулся на юг, и на смену частям нашего 37-го гвардейского корпуса Девятой Гвардейской армии прибыли моряки-черноморцы и стали налаживать тут свой порядок, покруче немецкого орднунга. Поскольку революция – то ожидалось, что на кораблях под красными флагами будет процветать вольница, как в Кронштадте семнадцатого года, или Испании времен недавней Гражданской – но на удивление, катастрофического падения дисциплины не произошло, хотя кое-кто из старших офицеров предпочел исчезнуть в неизвестном направлении, да и среди матросиков нашлись желающие податься до дома, до хаты. Но адмирал Владимирский, сам командующий ЧФ, уже имеющий заграничный опыт как здесь, в Италии (в тридцать девятом принимал лидер "Ташкент"), так и в Испании (в тридцать восьмом участвовал в перевозках наших военных грузов), взялся за дело решительно – очень скоро все итальянские чины усвоили, что приказы русского адмирала следует исполнять быстро и точно.
А еще с товарищем Владимирским прибыл отряд ОВРа (охраны водного района), три десятка уже упомянутых мной катеров – ну не любили итальянцы рутинную службу по уставу, с нашими черноморцами как-то спокойнее. Еще зенитно-артиллерийский полк, на усиление ПВО Генуи и Специи. Особисты и комендачи, ну куда же без них? И мы вдобавок – вот "повезло" же, Первая и Вторая Гарибальдийские на юг идут, на Рим – а мы дальше Специи ни шагу! Ходят упорные разговоры, что нас собираются бросить в десант на Сардинию, или вообще переучить на морскую пехоту Народной Италии. Это при том, что больше половины комсостава в бригаде – русские, имеют наши воинские звания и официально состоят на действительной службе в РККА!
Мы, морские диверсы, уже вроде как отдельно. Поскольку двенадцатого марта прибыли и наши, из особого батальона подводного спецназа СФ. Нас, боевых пловцов, по прежнему рота – но к ней добавили еще роту обеспечения и роту охраны, есть еще учебка, но она осталась в месте постоянной дислокации, в Северодвинске. Знаю, что и на Балтике подобную часть сформировали, там командиром Прохватилов (еще одна реальная и легендарная личность), наш кэп с ним опытом обменивался – а вот на ЧФ не слышал, может, там просто подходящего человека не оказалось – организовать и возглавить? Так что расположились мы теперь в военном порту и находимся на довольствии у флотских.
И каждый день, меняясь посменно, мы бдим на палубах катеров, кружащихся за линией буйков как последний рубеж обороны. За буйками и дальше в море – дозоры ПЛО, в обычном порядке. Служба хреновая – потому что когда ты на взводе, а ничего не происходит, это здорово давит на психику. Но мы умеем ждать, приучены. Вот бы сюда сам князь явился, во главе своей команды!
Накаркал! "Сигнал атаки – три зеленых свистка" – это не бородатый армейский анекдот, а точное описание строенной ракеты с характерным звуком. По договоренности, это значит, что кто-то из катеров внешнего дозора обнаружил чужую лодку. Уже и взрывы доносятся – бомбят. Потопят – хорошо, а нет – придется нам работать! Кто к нам пожаловал, немцы или итальянцы? Разница в матчасти: у немцев более вероятны карликовые подлодки, на текущий день "бибер", в нашей истории в декабре сорок четвертого его сменил "зеехунд", причем оба доставлялись к цели на палубе больших U-ботов и могли совершить самостоятельный переход в несколько десятков миль. Хотя была и торпеда "негер" – вернее, две торпеды, сцепленные параллельно, одна с боеголовкой, во второй сидел пилот. У итальянцев же мини-субмарины тоже были, и совершеннее немецких, но именно из-за этого и крупнее, на лодку-носитель приниматься не могли и были, по сути, именно подлодками малого класса, а не диверсионным средством. А штатным транспортом диверсантов были "свинки", двухместные торпеды, на которых сидели верхом, а не в кабине, как у "негера" или нашей "сирены", и боеголовка делалась отделяемой, чтобы человеколягушки могли установить ее на корпусе корабля-цели и на "обезглавленной" торпеде уйти назад.
Но ориентироваться они должны были визуально, перед атакой подняв перископ или выставив голову на поверхность. Так что смотрим во все глаза и бинокли. Зная, что именно искать – и что это обязательно появится. Если только тревога не была ложной. Ночью было бы хуже – но и гостям труднее ориентироваться, если корабли и берег затемнены. Так что прийти под вечер, как сейчас, это не авантюра – отрываться, когда шум уже поднят, будут в темноте. Утро тоже хорошо, перед рассветом, когда цели уже видны, а вахтенных больше всего клонит в сон – но здесь на юге сумерек почти нет, зато после ночи часто штиль и безветрие, вода как зеркало, не высунуться, слишком заметно! И солнце было бы с востока, с берега – а сейчас оно с моря, слепит, мешает смотреть. Так что будь я на месте немцев, тоже пришел бы в это время суток.
Ясно видел – мелькнуло в воде! Не перископ, что-то круглое – голова! Пловцу легче, можно аккуратно лишь лоб и глаза выставить, а управляя верховой "свинкой" легко промахнуться на десяток сантиметров, и вот – вся голова наружу. А где же второй, их же двое должно быть – может, меньшего роста, или пригнулся? Сейчас узнаем!
Летим туда, где заметили предмет. Доклад с локатора – что-то есть! Ну все, теперь не уйдете! Не повезло вам, лягушки – даже в конце века развернутая сеть катеров со специальными локаторами ПДСС встречалась не так часто! Но здесь мы знали и ждали – учтя, какой сволочью был князь Боргезе, убежденный фашист и немецкая подстилка – но талантлив и смел, наверняка попробует сделать с нашими то же, что с британцами в Александрии. Контакт устойчив – и не дождетесь вы от нас честной игры, война не спорт и не Голливуд. У нас, в отличие от внешних дозоров, лишь шесть малых глубинок в стеллажах на корме, это если бы "бобры" пришли – зато гранат прихватили с десяток ящиков, кидай не жалей! Только бы у них боеголовка не сдетонировала – не должна все же, ведь мины в заграждении, где интервал метров пятьдесят, не рвутся все от взрыва соседних, а там сотни кило тротила, а не десятки грамм. А человеческий организм куда более хрупок – а если еще у них аппараты с дыхательными мешками, то не завидую, баротравма легких будет обеспечена!
Ну вот, цель не движется. Я и Мазур, Валька и Скунс уже в снаряжении были – ныряем. Если вы ждете от меня сейчас впечатляющего описания рукопашной под водой, то напрасно. Кстати она имеет свои особенности в сравнении с землей – и очень мало "ударки", так как нет опоры, и учет сопротивления среды, что не только снижает резкость, но и меняет технику, колющий удар ножом проходит заметно быстрее блока, тут проще корпусом работать на скрут. И поскольку человеку увереннее работается лицом вниз, а не на спине, то оказаться сверху – это преимущество. Есть и другие тонкости, которые мы отрабатывали, и куда больше, чем "лягушки" Боргезе, так что и в рукопашной верх был бы наш – но помните фразу что "кольт сделал всех равными", ну а нас куда более равными, ведь стрелять под водой из пистолетов и автоматов в этой эпохе умеем лишь мы! Так что пулю в корпус, если живой нам не нужен, и в руку или ногу, если требуется язык – и кстати, пули для подводной стрельбы больше на гвозди похожи, такая форма меньше скорость теряет в воде. Но эти двое готовы уже и так!
Вытягиваем тушки наверх, поднимаем на катер. Аппараты у них неудобные, больше похожи на ИДАшки подводников, чем на наши – с маской вроде противогазной и резиновым мешком, давление на вдохе с наружным выравнивает, но даже при резком ударе по мешку, не говоря уже о близком взрыве, легкие может разорвать. Вот только примитивными наших предков считать не надо – тот же Боргезе в тридцатых начинал с создания подводной пехоты, в снаряжении топали по дну, перенося груз, на расстояние в морскую милю, так что быстро до всего додумаются, опыт – дело наживное. Делают же в СССР уже вполне нормальные акваланги, по характеристикам и качеству близкие к послевоенным АВМ-5. Знаю, что и подводникам, по крайней мере на СФ, начали поступать местные аналоги ИДА-59, вот только наше спецназовское снаряжение с электронной регулировкой пока остается уникальным. И автоматы АПС тоже, пока лишь те, что мы с собой из 2012 прихватили – хотя патроны-"гвозди" и четырехзарядные пистолеты под них делают уже здесь. Но местные товарищи сразу отметили, что "гвоздями" на воздухе стрелять плохо – и что, разное оружие для воды и берега иметь? В будущем это решалось разработкой уже в двухтысячных автомата АСМ-ДТ, который на суше мог кушать обычные патроны 5,45, затем приняли АДС, под новый подводный патрон, такого же размера, как стандартный, у нас две штуки таких было, на полевых испытаниях, предкам для копирования отдали, пока результата нет.
Пакуем итальянцев, и на берег, благо второй катер подошел, а с ним группа усиления, целый десяток наших "пираний", из местных. Ну, хоть верховую "свинку" поможете нам найти и поднять, не показывает локатор ничего. Лягухам же не завидую, если у них и впрямь разрыв легких, это барокамера нужна, а таковой на берегу нет. Что непорядок, и нам может потребоваться, если на глубине работать, всплывешь с кессонкой, не дай бог!
Возились до темноты – когда стало ясно, что можно и нам на берег, все равно под водой не увидишь ни черта. Дождались катера-сменщика, гранаты кидать по наводке с локатора и матросики справятся – и домой, в расположение. Благо, что стоим на берегу, от причала до казармы двадцать шагов. На палубе развалились, отдыхаем. Ну вот и дома – ох, е-мое!
– Синьоре Юри! Синьоре Юри!
Вот бисова девчонка! Пробивной силой, нашей Анечке не уступит! Но если Аня и постарше будет, и реально отвоевала, угробив больше полусотни немцев, и прошла хорошую школу у нашего "жандарма" товарища Кирилова, да и "административный ресурс" у нее неслабый, старлей ГБ по чину равен армейскому майору – то Лючия на одном обаянии умудряется пролезать где угодно! Ладно, свои итальянцы, ее уже вся Третья Гарибальдийская знает, как и местные, военные и гражданские – но как она с нашими, русскими, пребывающими при исполнении, сумела общий язык найти, ведь формально мы уже не при гарибальдийцах, хотя и их в помощь иногда привлекаем, да и я там бываю, занятия по рукопашке уже есть кому проводить, но я там вроде главного сенсея – а числимся мы отдельной береговой ротой при ОВРе (охране водного района) Генуэзской базы ЧФ. Но эта девчонка уже и нашим всем хорошо известна, включая самого адмирала Владимирского – как ей это удалось, при том что по-русски она очень плохо говорит, мешая с итальянскими словами?
Ну не в моем ты вкусе! Типаж твой, как Одри Хепберн, которая в "Римских каникулах" играла. А мне нравятся рослые, синеглазые блондинки, как из первого батальона Паола, кажется, из Флоренции? Что вы хотите – мы не монахи, а молодые здоровые мужики, это у немцев и янки в армии положены штатные бордели, а у нас ППЖ – это реальность, и отчего бы не, если и она не против, и вообще война, может, убьют завтра, и все? Хотя интересно, что и у нас, по Одеру помню, это заметно на убыль пошло – мир не за горами, потери не так велики, о жизни после надо думать. Эх, Паола... и что Лючия ей сказала, что она стала от меня как от черта бегать? Все равно же расстанемся – отбудем завтра в Союз, и уж там ты меня точно не найдешь!
Или же Третью Гарибальдийскую завтра под Рим перебросят. Он пока еще не взят – и думается мне, оттого, что наши стараются инфраструктуру и население щадить, не раскатывать все в щебенку артиллерией. Приказ был по Четвертому Украинскому, к местным относиться вежливо, за бесчинства сразу трибунал. Это лишь к "бригаде неро" – Черным бригадам не относится: собрал Муссолини отморозков, которые зверствуют здесь, как СС, их сами же итальянцы в плен не берут. Есть еще "аппенинские охотники" – карательные отряды из числа бывших солдат и офицеров Королевской армии, и отряды "специального антипартизанского директората" – это уже аналог нашей спецуры, действуют группами до взвода, имеют подготовку егерей. Причем Муссолини здесь – совсем как Власов был у нас, лишь орет, призывает, но власти ни над кем не имеет, даже итальянские каратели Достлеру подчиняются, усмиряют тыл так, что стон стоит и кровь рекой! А Роммель из Италии сбежать все ж успел – выскочил с частью войск по южной приморской дороге, которую мы минами перекрыть не могли. Наши Флоренцию взяли, фронт у Перуджи. Рим жалко.
И еще мне интересно – вот место нашего расположения, на берегу "линкорного" ковша, к причальной стенке хоть "Айову" ставь, глубины позволяют. И портовое хозяйство неслабое – склады, краны, подъездные пути – все, чтобы быстро загрузить снабжение хоть на линкор, хоть на бригаду крейсеров или дивизион эсминцев. А нет тут пока никого, кроме катеров ОВРа, и ни одного итальянского корыта! В штабе под большим секретом слышал, что ждем эскадру ЧФ. Вот только вчера в наш склад – именно на территории нашей роты, под нашей охраной – торпеды сгружали, приехавшие из Севастополя. Именно торпеды, а не артиллерийский боезапас! А уж когда я увидел, что именно там выгружают, и под крышу, вдали от посторонних глаз...
Помимо торпед стандартного размера, калибра "53", целый десяток "толстушек", "шестьдесят пятых"! И насколько мне известно – но это уже тайна "ОГВ" – аппараты под них есть лишь на одном корабле ВМФ СССР в текущем сорок четвертом году. Вешайтесь, фрицы – "морской волк", который тогда, в 2012, до Средиземки так и не добрался, вас сейчас кушать идет! Арктического флота у Германии уже нет – теперь и Средиземноморского не будет.
И нас тоже ждут великие дела – Корсика, Сардиния, Мальта, Сицилия. А может, и Мальорка, и Тулон, и Гибралтар. Вдруг здесь в историю Второй мировой войны советский подводный спецназ войдет легендой, вместо какого-то Боргезе? Что он сделал, по большому счету – двух британцев в Александрии потопил, да несколько транспортов в Гибралтаре! А у нас сейчас целей – "Шарнхорст", "Страстбург", битый "Ришелье" в Тулоне, да еще итальянцы, "Дориа" и "Дуилио" в Таратно немцами захвачены. Это мелочи не считая. Большую часть, конечно, "волк" скушает, доведет Лазарев счет до сотни потопленных, но ведь и нам что-то останется?
– Синьоре Юри!
Прыгает, машет с берега. Эх, галчонок, ну не идет женщинам камуфляж, в платье бы тебе куда красивее, чем амазонкой! И расстанемся скоро – представляю, что тут начнется, когда "Воронеж" придет: режим высшей секретности, посты солдат ГБ по всему периметру. А мы в море, и прощай! Скоро уже на сроки выслуги мирного времени перейдем – а охота мне хотя бы майора получить, сумел же наш замкомандира Гаврилов из старлеев в подполы за неполные два года войны.
"Уйду я в море в подводной лодке – и позабудешь ты меня!"
Басистый Николай Ефремович. Из кн.: Море и берег. М, 1960 (альт-ист)
Утром 17 марта эскадра вошла в Ионическое море, между Грецией и Италией.
Русские моряки уже сражались и побеждали здесь – сто пятьдесят лет тому назад. В Царьграде перед походом экипажам показывали фильмы "Адмирал Ушаков" и "Корабли штурмуют бастионы" (прим. – в нашей реальности сняты в 1953. Однако в фильмотеке «Воронежа» быть должны. – В.С.). Товарищ Сталин сказал, что нам надо гордиться своей историей – тех, кто проливал кровь за Отечество, нам надо уважать, даже если антинародная царская политика приводила к тому, что плодами наших побед нередко пользовались чужие короли и капиталисты. В те годы Турция, как фашизм сейчас, несла порабощение славянским народам, османы как фашисты не считали русских за людей – и так же, как Гитлер, хотели завоевать Европу, доходили до Вены и Будапешта – но наши, русские полки под командой Суворова сломали туркам хребет. И Средиземное море, как и наше Черное, было раньше «внутренним озером» Османской империи, турки не имели здесь соперников – но Ушаков устроил туркам на море то же, что Суворов на суше, воюя по-суворовски, «не числом, а умением», Британцы считают своего Нельсона величайшим морским тактиком, но именно Ушаков, задолго до английских побед, громил турок теми приемами, авторство которых англичане приписывают себе. А еще он, хотя и был царским адмиралом, основал здесь на Ионических островах народную республику – так же, как наша армии сейчас помогает народам Европы освободиться от гнета не только немецких фашистов, но и собственных буржуев и помещиков. Когда мы были в Измире, турки смотрели на нас со страхом – помня о русских победах, они не решились напасть на наше Закавказье, даже во время Сталинграда. Спасибо за это еще и нашим предкам, внушившим туркам уважение к России!
В этой войне действия Черноморского флота были, на морском языке, каботажем. Пусть и героическим – но каботажем, вблизи своих берегов. Теперь же нам, первыми среди всех наших сражающихся флотов, предстояло совершить дальний зарубежный поход, в Специю, на соединение с флотом Народной Италии. Мы знали, что на юге итальянского полуострова, в Таранто, стоит сильная эскадра итальянского флота, сохранившая верность Еврорейху – в составе линкоров "Дориа" и "Дуилио", трех крейсеров, нескольких десятков эсминцев и миноносцев – имелись сведения, что немцы посадили на часть кораблей свои экипажи. А по ту сторону "сапога" нас мог встретить объединенный немецко-французский флот: "Ришелье", "Страсбург", "Зейдлиц", "Алжир" – всего больше четырех десятков вымпелов, и кроме того, в составе Средиземноморской флотилии кригсмарине, французов и итальянцев числилось больше сотни субмарин. Но уже близка была наша победа в этой войне, мы стали намного сильнее, чем в сорок первом – а вот немцы были уже не те. Если судить по тому, что устроила наша единственная подводная лодка К-25, пусть и обладающая выдающимися характеристиками, но одна, против всех вражеских сил – в западной части Средиземного моря.
Наибольшую опасность для нас представляла немецкая авиация, а не корабли. Потому, до меридиана Отранто нас прикрывали дальние истребители, с аэродромов на Пелопоннесе. Отмечу новый тактический прием – эсминцы "Сообразительный" и "Способный", развернувшись впереди на отдалении в двадцать миль, играли роль кораблей радиолокационного дозора, имея на борту авианаводчиков – что позволяло перехватывать немецкие разведчики до обнаружения ими эскадры, наводя на них истребительный патруль. Два "Юнкерса" были сбиты, одновременно с наших баз и кораблей в Адриатическом море шел интенсивный радиообмен, должный навести немцев на мысль, что целью нашей эскадры является один из югославских портов. С наступлением темноты вечером 17 марта мы были в условленной точке, 36 ° северной широты, 19 ° восточной долготы. Истребители нас покинули – теперь мы должны были рассчитывать лишь на себя.
Еще можно было принять решение действовать по запасному варианту. Идти в Адриатику, вдоль уже освобожденных берегов, где наша авиация могла бы нас прикрыть – нас готовы были принять в портах Сплит или Дубровник. Или, в исключительном случае, повернуть назад. Но мы были нужны в Специи. И потому эскадра легла на курс 280, вест-норд-вест, увеличив ход почти до полного, даже "Ворошилов" развил тридцать узлов. По основному плану, мы должны были прорываться Мессинским проливом, это было сочтено за меньший риск, чем лишние полсуток отбивать немецкие авианалеты. Мы знали, что по берегам пролива, близ Мессины и Реджо-ди-Калабрия стоят береговые батареи, включая минимум одну 12-дюймового калибра. При ширине пролива в восемь миль, а в самом узком месте меньше двух, даже полевая артиллерия может простреливать там все прямой наводкой!