Текст книги "Наследник семейного проклятья"

Автор книги: Владислав Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

 

– А он на работу ушел, – ответила пожилая соседка Кирилла Турова.

            Пожилая женщина смотрела на Петра Рыкова и Варвару Стрельцову с неким испугом. Зелеными, потерявшими с возрастом былую яркость, глазами она смотрела на них. Лицо даже чуть побледнело. Она нервно пригладила седые волосы, которые были сплетены в растрепанную косу.

            – А вы не подскажете, где он работает? – поинтересовалась Варвара.

            – Подскажу, – ответила пожилая дама, и махнула головой.

            – И где? – нетерпеливо спросил Петр.

            – Охранником в супермаркете тут за углом, – уже рукой махнула женщина.

            – Спасибо за информацию, – вежливо и улыбчиво поблагодарила Варвара пожилую женщину и они стали спускаться по лестнице.

            И уже вспомнив эти походы к таким бабкам изо дня в день, когда она работала в прокуратуре, у нее промелькнуло желание вернуться. Ведь, в конце концов, от прошлого не убежишь. Прошлое – это часть человека, а как человек может сбежать от себя? Никак! Бесполезно скрываться и бежать. Да, и не хотелось уже больше бежать.

            Но потом она переключилась на мысли об этой ночи. О том, как она была с Дмитрием Зубовым. Тогда она перестала что-либо понимать! Но сейчас она понимает, какую ошибку совершила! Зря все это было. Ошибка! Надо сказать ему об этом. Но как? Ведь он, похоже, уверен в том, что любит ее. Она разобьет ему сердце? Или он спокойно все воспримет? Нет! Он расстроится! Очень сильно расстроится! Но обманывать его она не хотела! Все казалось так сложно, что хотелось сбежать! Да, уже хотелось сбежать. От принятия трудного решения, от прошлого, просто пережить это время и оказаться уже завтрашнем дне. Там-то, она уверена, будет уже чуть легче.

            За-углом (в прямом смысле) действительно был супермаркет. Там, прямо на входе, они встретили Кирилла Турова.

            – О чем вы хотите поговорить? – спросил Кирилл, когда Рыков уже показал ему свое удостоверение.

            – Вам знакома фамилия Красновых? – спросила Варвара.

            – Нет, – ответил Туров, немного подумав.

            – А о Жане де Вие вы что-нибудь знаете?

            – Нет.

            – Ладно, если что-либо вспомните, позвоните мне, – проговорил Петр Рыков и протянул Турову свою визитку.

            – Хорошо, – выговорил Кирилл и забрал визитку.

ВЛАДИМИР

 

На входе его задержал охранник, а когда Поляков показал свое удостоверение, охранник неохотно впустил посетителя в здание, сказав, на какой этаж нужно подняться и куда пройти. Офис представлял собой высокое здание в форме куда. Да, именно, это был куб из бетона и стекла. В фойе были высокие бетонные потолки, впереди четыре эскалатора, сбоку стояла большая мраморная перегородка, ресепшен – подумал Владимир. С другого бога было два лифта. Возле лифта две стеклянные двери. Впрочем, все стены тоже были из стекла. В помещении было очень светло. На потолке были небольшие светильники, имеющие десять граней со всех сторон и одну нижнюю. Они преломляли свет и делали помещение еще более ярким. По помещению туда-сюда ходили люди. И все в дорогих костюмах. Все куда-то спешили. И будто его никто и не заметил, кроме того огромного охранника. Он прошел к лифтам и вызвал его. И не успел он отпустить пальца от кнопки, как дверцы его распахнулись. Он как-то даже настороженно сделал шаг вперед в просторный белый лифт. Он нажал на цифру «11»  и двери стразу же закрылись и лифт начал стремительно подниматься вверх. Вскоре лифт снова открылся. И только когда он выходил, он увидел в зеркале, которое было все это время на стене в лифте свою прическу, которая ужасно растрепалась. Он тщетно попытался все поправить и пошел туда, куда сказал ему идти охранник. Он остановился возле стеклянной двери с табличкой «Захар Попов. Директор (Секретарь Рима Князева». Он постучал в дверь и открыл ее. Кабинет представлял собой просторный стеклянный куб. За большим столом из черного стекла сидела женщина лет тридцати пяти с темными волосами, уложенными на правый бок, в черном жакете и голубой блузке. Большие губы были накрашены яркой алой помадой, пухлые щеки были умело спрятаны, весь макияж был нацелен на омоложение и создание иллюзии маленького веса. И это получилось. В углах стояли синие пуфики, у боковых стен стояли черные стеллажи с папками. На потолке были такие же светильники, как и в фойе.

– Чем могу помочь? – спросила женщина, когда Владимир закрыл дверь. Она взяла стопку папок, лежавших на углу стола и понесла их к одному из стеллажей.

– Здравствуйте, меня зовут Владимир Сергеевич Поляков, я из полиции. А вы Рима Князева?

– Да, я. А что вам нужно? – насторожилась Рима и из ее рук выпали несколько папок, которые она не успела поставить на полки. Она присела и стала их собирать. Он помог ей.

– Рима... – он не знал ее отчества.

– Валерьевна, – подсказала она ему, уже вставая с папками в руках. Он тоже встал.

– Рима Валерьевна, мне нужно поговорить с вами о вашем бывшем начальнике Федоре Басове.

Она глубоко вздохнула.

– Что именно вы хотите узнать? – спросила Князева, усаживаясь  за свой стол.

– Каким он был человеком? – начал издалека Владимир,

– Хорошим. Не умел врать, – сразу отметила Рима. – Как-то в очередной раз мы сидели с ним ночью в его кабинете одни. Работали над новыми проектами. И я решила к нему... Ну, вы поняли. Я сняла жакет, как бы жарко мне стало, присела на краюшек стола, а он схватил меня за руку и прошипел: «Чтобы этого больше не повторилось, а то я вас уволю! Я женатый человек!» Вот вы представить можете, какой он был верный?

– Могу. А может, у него просто уже была любовница.

– Нет, это исключено! Если бы была любовница, я узнала бы об этом первой! – расхохоталась Рима.

– А у него были враги?

– Нет, его все любили, – произнесла Рима самую ненавистную фразу для Полякова. Ну, не могут человека все любить! Притворяться, да. Любить – нет.

– А если серьезно? – стиснув зубы, спросил Владимир.

– Серьезно! Он со всеми ладил! – возмутилась Римма.

– Это бизнес! Тем более он так быстро добился вершин, наверняка у него били завистники, конкуренты!

– Завистники и конкуренты есть у всех, разве что у меня их нету. А было б чему завидовать, тридцать пять лет, а ни мужа, ни детей нет и не предвидится. Чему тут завидовать? – пожаловалась Рима. – Везет мне в жизни, как утопленнику.

– Зато вы работаете в крупной фирме, получаете не плохие деньги, – попытался приободрить собеседницу Поляков.

– Да, кому они нужны эти деньги! Я семью хочу!

Мне нужны деньги! – подумал Владимир и вдруг занервничал, время идет, а информации нужной он не получил.

– Перейдем к завистникам и врагам Кирсанова, – выговорил он.

– Ах да, я никого не знаю. Конечно, были ссоры, хоть и редкие, Конечно были и завистники, и враги, но такие, чтобы похищать его с детьми... нет, таких не было.

Он кивнул в ее словах все же скрывался неких смысл,   осознав, что он ездил сегодня полдня впустую, очень сильно разочаровался.

– Спасибо, Рима, что уделили мне время, – проговорил он и быстро покинул ее кабинет, а вскоре и здание.

Сейчас он сядет в машину и поедет в свою любимую забегаловку фаст-фуда и поест там хорошенько! От мыслей о еде урчало в животе.

 

ПЕТР

Петр Федорович Рыков вошел в кабинет судмедэксперта с некой брюзгливостью. В мусорном ведре он увидел окровавленные резиновые перчатки. Стоял непонятный запах, непонятный, но противный. За белым столом сидел худой и низкий парень двадцати пяти лет в синем халате. Вьющиеся темные волосы были неестественно блестящими. Под халатом была клетчатая белая рубашка, ему явно большая и мешковатые брюки. Судмедэксперт сидел и писал что-то, а когда увидел Рыкова, лицо которого сморщилось окончательно, он широко улыбнулся и встал.

– Здрасте, Петр Федорович.

– Здравствуйте, Виктор Соломонович, – прочитал Рыков на бейджике. – Зачем вы меня звали?

– Это же вы работаете над делом о серии интересных убийств? – уточнил Кротов.

– Ну, смотря, что вы считаете интересным.

– Обезглавливание, повешение и все с одним телом, – восхищался Кротов.

– Вы что-то нашли?

– Нашел не что-то, а кое-что. На телах всех жертв найдены множество гематом.

– Была борьба перед смертью?

– Нет. Еще я обнаружил ожоги, в их легких очень много воды. Их пытали. Причем изощренно. Еще топор.

– Что за топор?

– Ну, которым отсекали головы. Место разреза очень ровная. Обычно, когда отсекают голову, топор застревает из-за шейных позвонков и в результате место разреза становится неровным. Но здесь... прямо как в средневековых казнях, у палачей топоры заточены так хорошо, что не застревали в шейных позвонках.

– И как это можно объяснить?

– Очень просто, скорее всего у убийцы есть специальный топор из средних веков. Были специальные топоры для палачей, с лезвием побольше, чем в обычном.

– А где их можно купить?

– Ну, в магазине их естественно, не купишь! Такой топор, как в нашем случае, родом из тех самых средних веков.

Они помолчали немного.

– А вы не задавались вопросом, как спящие жители дома не слышали ничего, ведь при обезглавливании много криков, при ожогах тоже?

– Задавались, конечно. А у вас есть на него ответ? – приободрился Петр.

– Есть, – горделиво ответил Кротов. – Убийца накачивал всех снотворным. Вероятно, он подмешивал его в еду. И не обычное снотворное, а мощное, я бы даже сказал, это наркотик, отключающий человека ненадолго, но убийца действовал с огромной скоростью, словно планировал это годами, – и опять начал восхищаться убийцей.

            – Получается, у него есть доступ к фармацевтике, – задумчиво произнес Петр.

            – Не обязательно, – развеял его предположения Кротов. – Вы знакомы с таким понятием, как теневой интернет?

            – Не много, только из сериалов, – произнес Рыков.

            – А вот я знаком. Там без проблем можно купить такие таблетки, и никто ничего не скажет.

            – Значит, нужно найти и допросить продавцов, – произнес Петр.

            Виктор Соломонович засмеялся.

            – Вы чего? – не понимал Петр Рыков.

            – Во-первых, их очень сложно выследить, во-вторых, даже если произойдет чудо, и ты найдешь продавца, там все в слепую. Это же интернет!

            Петр со стыдом в глазах посмотрел на Кротова. Было ужасно стыдно. Он разочаровался. Рыков надеялся, что хоть судмедэксперт поможет им с делом, но ошибся.

            – Ладно, спасибо и на том, – огорченно произнес Рыков и вышел из кабинета судмедэксперта.

            Да, Кротов не помог найти ответы, а даже наоборот, подкинул новые вопросы.

 

ОНИ

– Итак, что мы знаем о деле в общем? – поинтересовался Владимир Поляков, усаживаясь в удобный диван в неплохом кафе, в которое Варвара всегда ходит, когда хочет о чем-то подумать.

Здесь спокойная атмосфера, нет запаха табачного дыма, который уже въелся во всю мебель. Это приличное место, и при всем при этом здесь не такие уж и большие цены.

– Ну, кто-то словно, выкашивает все семейство Красновых, – начал Волков неуверенно.

– При этом жертвы умирают не от обезглавливания или повешения, а от ожогов и множественных гематом, а еще от большого количества воды в легких, – произнес Петр Рыков и Поляков сразу на него покосился, мол, что ты несешь?! И Петр решил разъяснить: – Я разговаривал с судмедэкспертом по этому делу. Он нашел сам и даже показал мне все ожоги и гематомы, сказал мне, что нашел чудовищное количество воды в легких.

– Что еще сказал судмедэксперт? – заинтересованно спросила Варвара.

– Что головы отсекали специальным топором для палачей. Сейчас так легко их не достать… Он даже определил по частицам металла, найденным на месте отсечения, к какому веку этот топор относится.

– И к какому? – поинтересовался Поляков.

– К XIX, – догадалась Стрельцова.

– Как вы догадались? – недоумевал Рыков.

– Да, что-то в этом деле слишком часто фигурирует именно этот век. А угадайте-ка, кем являлся Ровнев до того момента, пока его самого не казнили?

– Палачом? – предположил Волков.

– Именно так! Теперь-то я лично точно уверена, что убийца – потомок Ровнева.

– Но мы же проверили всех двух потомков! Они ничего об этом не знают! – в недоумении произнес Рыков.

– Я тоже ничего не понимаю.

– А что на счет подвески и картин? Выяснили что-нибудь? – спросил Поляков.

– Ничего нового, – произнесла Варвара, – картины все это время были у Красновых, а подвеска все это время принадлежала семейству Туровых.

– То есть этому Кириллу Турову? – спросил Рыков.

– Скорее всего, нет. На его лице было видно, что он ничего об этом не знает.

            – Тогда, кому? – недоумевал Петр Рыков.

            – Я не знаю, пока, – честно ответила Варвара.

            – Так, ну ладно, а теперь будет строить предположения, – громко произнес Владимир и немного испугался, когда к их столику подошла молодая, полная, в белом свитере и джинсах, с темными волосами, официантка.

            – Заказывать что-нибудь будете? – спросила она, улыбаясь в сторону Владимира Полякова.

            – Ээээ, будем, – быстро выкрикнул Волков и с опаской окинул всех глазами.

            – Что? – спросила она и приготовилась записывать.

            – Нам всем просто кофе, черный, пожалуйста, – перебил Юрия Волкова Поляков.

            Официантка немного посмотрела на них двоих и ушла.

            – Потом будешь животы набивать! – по-начальницки сказал Поляков и продолжил, – Итак, Варвара, вы и дальше будете нам помогать?

            – Да, – уверенно ответила Стрельцова.

            – Я так понимаю, предположения стоить мы не будем…

            – Ну, почему же? – не поняла Варвара. – У нас немало информации. Нам необходимо ее обговорить.

            – И что это за информация? – скептически произнес Юрий Волков. Он прибывал в ярости из-за того, что ему не дали поесть от души.

            – Например, нужно еще раз съездить в архив и еще раз составить генеалогическое древо Ровневых-Туровых. Вполне вероятно, что мы с Димкой что-то упустили. Я поговорила с одним искусствоведом, он рассказал мне, что на этих трех картинах изображены Анатолий, Агрипина и Виктория Красновы. Значит, вполне вероятно, что Жан де Вие и Красновы были знакомы. Он посоветовал мне съездить в Париж к родственникам де Вие и забрать у них дневник Жана. Там может быть что-то важное.

            – Тьфу! Да, почему вы вообще так уверены, что у этих чертовых убийств и XIX века есть связь?! – возмутился Волков.

            – Потому что, мой дорогой, она действительно есть, – сдержанно ответил Рыков. – Топор палача середины XIX века, пропавшие картины и подвеска этой же эпохи, все это связано.

            – Так, Волков, не хочешь помогать, так и скажи. Встань и иди. Начальству я ничего не скажу! – не вытерпел Поляков.

            – А знаете, что, – немного помолчав, ответил Юрий Волков, – я и уйду. Страдайте фигней без меня!

            Он встал и быстро ушел, чуть не сбив с ног официантку, которая несла им всем кофе.

            – Ты думаешь, это что-то даст? – недоверчиво спросил Владимир Поляков.

            – А вдруг, – ответила она.

            – Так, ладно. Рыков, ты с нами?

            – Да.

            – Значит, поезжай в архив и составь генеалогическое древо Ровневых-Туровых.

            – Начни с Ильи Ровнева, – подсказала Варвара Петру Рыкову.

            – Хорошо, – послушно ответил Рыков и что бы ни терять времени встал и пошел к выходу.

            – А я сейчас же поеду в аэропорт. Точнее, сначала к себе домой, а потом в аэропорт.

            – И насколько ты улетаешь?

            – Назад я приеду завтра утром.

            Она встала и быстро ушла. У него так и не получилось в очередной раз попытаться поговорить с ней о ее семье.

ВАРВАРА

 

Аэропорт имени Шарля де Голля встретил ее проливным дождем. Изредка были слышны раскаты грома. Все пассажиры, летевшие вместе с ней в одном самолете, благодарили Бога за то, что гроза началась тогда, когда они уже прилетели.

            Уже когда она вышла из аэропорта она сквозь стену дождя и тумана увидела пустую машину такси. Она подбежала к ней и наклонилась к окну, возле сиденья водителя.

            – Bonjour, monsieur[13], – произнесла она, уже насквозь промокнув.

            – Bonjour Mademoiselle[14], – приветливо произнес таксист-француз с улыбкой.

            Она безумно любила Францию.  Любила ее улицы, любила ее язык, любила ее запах, любила ее жителей. Услышав такой прекрасный французский без тени акцента она словно вышла из многолетней тюрьмы. Французский язык она изучала с шести лет из-за ее матери – фанатки Франции. Поэтому сейчас, в тридцать лет она с легкостью говорит на французском.

            – Tu es libre[15]?

            – Oui. Et que pensez vous avez besoin[16]?

            – Rue de la Paix. Restez près de la boutique de bijoux «Cartier»[17].

            – Eh bien, asseyez-vous[18].

            Варвара села на заднее сидение машины такси, а таксист выбежал и засунул в багажник небольшой чемодан. Таксист, полностью промокнув, сел за руль машины и они поехали. Она смотрела в окна, по которым текли капли дождя. Опустевшие улицы были не такими красивыми, а тоскливыми. Она достала из кармана свих синих брюк телефон. Время было не много. Она успевала оговорить с потомками де Вие и сегодня же вернуться в Питер, вот только вообще не хотелось возвращаться. Она надеялась на прогулку по вечернему Парижу, такому волшебному, как в детстве. Тогда ей было всего семь лет. Они с матерью гуляли по улицам Парижа, заходили в пекарни, ходили по набережной д’Орсе, смотрели на Эйфелеву башню. Все было таким волшебным, она эту прогулку так и не забыла. И не забыла те чувства, которые чувствовала тогда, когда была рядом с матерью. Сейчас-то ее мать живет в Риме и занимается своим бизнесом. Она, наверное, и забыла, что у нее есть дочь в России. О превращении Анжелики Роговой в Варвару Стрельцову ее мать знает и даже поддерживает. Имя Анжелика было дано дочери ее отцом, а матери всегда нравилось имя Варвара.

            Уже когда она вышла из такси и расплатилась с водителем, она решила позвонить по номеру телефона, который дал ей тот искусствовед. Почти сразу надоедливые гудки сменил приятный женский голос, говорящий на русском языке без всякого акцента.

            – Я вас слушаю, – послышалось в трубке, и Варвара подумала, что она ошиблась номером.

            – Мне нужна Лоретта де Вуон, – осторожно и разочарованно произнесла Варвара. Неужели тот дед написал ей неправильный номер!

            – Я Лоретта, – ответил голос, – а вы кто?

            – Меня зовут Варвара, мне необходимо с вами поговорить, – приободрившись, произнесла Варвара.

            – А где вы сейчас находитесь?

            – Я на Рю де ла Пе. Возле входа в магазин «Картье». Мне ваш номер дал…

            – Ладно. Я через минут десять подъеду к вам. Ждите.

            – Хорошо.

            Потом в телефоне послышались короткие гудки. Варвара положила телефон в карман брюк и, взяв чемодан, стала изучать витрины магазинов. Рю де ла Пе славится своими магазинами, а в особенности ювелирными. Она ходила, осматривала дорогие украшения, а дождь все сильнее и сильнее лил. И через пятнадцать минут у Варвары зазвонил телефон. Номер был Лоретты и, Стрельцова незамедлительно подняла трубку.

            – Варвара, к сожалению, я не смогу с вами сейчас встретиться, – с досадой произнесла Лоретта. – Но я освобожусь где-то через часа два. Вы будете свободны в это время?

            – Конечно!

            – Вот и хорошо, – приободрилась мадам де Вуон, – через два часа встречаемся возле входа в «Картье».

            – Хорошо, – огорченно произнесла Варвара и, положив телефон в карман, пошла к дороге, взяла такси и поехала в гостиницу. Номер она забронировала, еще находясь в Питере (на всякий случай).

            В номере было уютно и просторно. А главное – там не было дождя. Окна можно было закрыть красивыми фиолетовыми шторами. Мокрую одежду она сняла, приняла горячий душ и одела новую, сухую одежду. А потом она, снова снарядившись зонтиком, вышла на улицу. В ее распоряжении оставалось еще сорок минут. И их она потратила на еду. Она поела в весьма неплохом ресторане, опять взяла такси и поехала на Рю де ла Пе, к магазину «Картье». На месте ее уже ждала высокая женщина в белом жакете, голубой блузке и белой юбке-карандаше. Она стояла с прозрачным зонтиком и терпеливо ждала, пока Варвара заплатит таксисту. Совсем сухой прийти на встречу Стрельцовой все же не удалось. Она подбежала к женщине и деловито пожала ей руку.

            – Спасибо вам огромное за то, что уделили мне время, – начала с благодарностей Стрельцова.

            – Не стоит благодарностей, – сухо произнесла Лоретта. – О чем именно вы хотите со мной поговорить?

            – Вы знаете что-нибудь о своем предке портретисте Жане де Вие? – неуверенно начала Варвара.

            – Конечно, знаю! Жан де Вие был моим прапрадедом. А чем вас там заинтересовал Жан?

            – Видите ли, я помогаю расследовать серию странных убийств. На месте первого убийства мы нашли три портрета, написанные самим Жаном. Я стала узнавать, почему лишь эти три картины находятся в Питере? И я поехала в частный закрытый клуб искусствоведов, там мне посоветовали приехать сюда, к вам, и поговорить с вами на предмет дневника портретиста, – по порядку изложила все Варвара Стрельцова.

            – Значит, вам нужен дневник Жана, – переспросила мадам де Вуон.

            – Да.

            – Ну, тогда мы сейчас поедем ко мне домой, там у меня уже многие годы и хранится этот дневник, – впервые за все это время улыбнулась Лоретта.

            Она молча пошла к серому новому «Поршу», села на заднее сидение, а Варвара села рядом с ней. Они быстро поехала.

            – А почему вы не отдали дневник в престижный клуб искусствоведом и экспертов по живописи? – спросила Варвара и закрыла глаза, говоря себе, мол, какая ты дура! Зачем ты это спрашиваешь?! Радуйся, что она даст его тебе!

            Лоретта вздохнула.

            – Они предложили мне большие деньги, – начала Лоретта и Стрельцова поняла, что рассказ будет долгим. – Ну, точнее, это они их считали большими. Но я отказывалась, ведь это не просто какие-то записки девочки-подростка, это был дневник хорошего портретиста! Жаль, что он так и не стал знаменит. Хотя, он знаменит, но в очень узких кругах. Мне был очень дорог этот дневник, и я наотрез отказывалась его продавать или отдавать. А однажды прямо в мой офис заявился какой-то русский и начал мне угрожать. Говорил, что если я не отдам ему дневник, он меня и всю мою семью убьет. Но охранник выдворил его быстрее, чем он успел договорить. Потом он чуть не сжег мой дом, и тогда его арестовала полиция. Так ему и надо. Уж не знаю, где он сейчас, но с тех пор они от меня отстали, – Лоретта усмехнулась.

            – А почему вы мне так сразу отдаете этот дневник? – поинтересовалась Варвара.

            Лоретта вновь усмехнулась.

            – Варвара, вы думаете, я не разбираюсь в людях? Но вам сразу видно, что вы не такая, как они. Тем более, вы же сказали, что вам этот дневник поможет найти серийного убийцу.

            Дальше они ехали не разговаривая. Когда приехали, были возле огромных кирпичных ворот. Когда машина остановилась возле крыльца большого, белого трехэтажного дома, они вышли из нее и быстро пошли в дом. Дождь все еще шел, и заканчиваться в его планы не входило. Все комнаты были круглыми. На всех белоснежных стенах висели портреты каких-то людей.

            – Это и есть многочисленные работы Жана де Вие, – гордо произнесла Лоретта и указала рукой на один из портретов. – Его особенностью было то, что он писал портреты прохожих не за деньги. Они и не знали, что он пишет их портреты. Он видел человека и писал его портрет по памяти.

            – А как же Красновы? – не выдержала Стрельцова.

            – Это единичный случай. Он долго отказывался писать под заказ. Короче, вы сами прочитаете об этом в дневнике.

            Лоретта пошла в сторону закругленной лестницы, ведущей на второй этаж. Варвара посмотрела на потолок, он был в форме купола.

            На втором этаже было очень светло. Это был закругленный коридор, с одной стороны были двери, а с другой стороны были окна  во весь человеческий рост. На стенах так же висели картины, написанные предком Лоретты. Они вошли в одну из комнат, это оказался кабинет Лоретты де Вуон. Она подошла к стеллажу с книгами. Стеллаж был наверняка, очень дорогим, и подтвердила это гравировка на стеклянной дверце: «Лоретте и ее семье с любовью!» С самой высокой полки мадам де Вуон достала потрепанную маленькую книжечку, обтянутую коричневым кожзамом.

            – Вот он, – произнесла Лоретта и смела с дневника пыль.

– Лоретта, скажите, пожалуйста, а почему стали известными только три картины? – поинтересовалась Варвара.

Лоретта глубоко вздохнула. Она уже явно устала разговаривать со Стрельцовой, но уйти, так ничего и не узнав, Варвара тоже не могла.

– А вы поговорите с Жераром Кроу.

– А кто это?

– Это один человек, который изучает все, что связано с Жаном. Он всю жизнь копает про него информацию. Даже не знаю, зачем ему это? Брал на изучение дневник, делал графологическую экспертизу чтобы понять его характер и психологическое состояние. А еще он большой эксперт по живописи. Надо признаться, он всегда платил за причиненные неудобства.

Лоретта посмотрела на часы в телефоне.

– Скорее всего, он в своей антикварной лавке, – проговорила Лоретта, – этот магазинчик находится на бульваре Сен-Жермен. Вы там сразу его увидите. В самом начале улицы. Там будет вывеска: «Антикварная лавка Кроу».

– Хорошо. Спасибо вам, Лоретта, – улыбаясь говорила Варвара Стрельцова и положила дневник художника в свою сумку. – Вы мне очень помогли.

– Не за что, – так же заулыбалась мадам де Вуон. – Мне было очень приятно с вами говорить.

Варвара повернулась и пошла к выходу. Лоретта пошла за ней. Она предупредила водителя, и он повез Варвару по адресу магазина Жерара Кроу.

Приехали они за тридцать минут. Водитель остановился прямо возле дверей магазинчика. Варвара вышла из машины и бегом вошла внутрь. В магазинчике стоял запах старости. Помещение было небольшим и мрачным. За прилавком стоял низкий пожилой мужчина с большими очками и выцветшими зелеными глазами, в серой вязаной кофте. Когда она вошла в помещение, он начал всматриваться в нее. А потом, набравшись смелости, он спросил ее по-французски:

– О, мадемуазель, что вас привело сюда? – спросил он с превеликим удивлением.

– Поиски серийного убийцы, – тихо усмехнулась она, а потом гораздо громче сказала: – Я хочу поговорить с вами о портретах Жана де Вие. Я хочу знать, почему миру известны только три картины?

Антиквар посмотрел на нее и задумался. Она задала ему вопрос на его любимую тему.

– Не сочтите меня сумасшедшим, – попросил он совершенно серьезно и начал свой рассказ, – думаю, для вас не секрет, что на этих трех портретах изображено все семейство Красновых. Он – придворный ювелир императорской семьи, она – горничная в этом же императорском дворе, и их ребенок – маленькая девочка по имени Виктория.

– Я это знаю.

– Пройдемте за мной, – сказал Жерар и повел ее в маленькую комнатку. Там стоял небольшой стол, на столе множественные следы от чашек, стул, почти сломанный, настольная лампа, и горы пустых коробок. Над столом висели репродукции этих трех картин.

– Посмотрите внимательно, – прошептал он и сунул ей в руку лупу, – я там кое-что нашел.

– Где? – недоумевала Стрельцова.

– На картинах. Смотрите, на картине, там, где Анатолий – ярко выраженное число «48».

– Где? – не понимала Варвара, нервно рассматривая репродукции.

– Вот! – прошипел он, указывая на стрелку часов. Та действительно показывала на сорок восемь минут.

– Месье Кроу, при всем уважении, художник просто хотел показать время на часах, – осторожно произнесла Варвара.

– Я тоже так сначала подумал. Вы всмотритесь в эти часы. На них нет никакого циферблата или стрелок, есть только минутная стрелка и число «48». И это не какая-то там ошибка! Жан де Вие славился своей ювелирной работой с деталями! – немного разозлено говорил Жерар. – А на второй картине он зашифровал число «52». Он подрисовал Агрипине Красновой пятьдесят две веснушки на обеих щеках. На самом же деле у нее не было ни единой веснушки. Это не может быть случайностью. А на третьей картине девочка Виктория пальцами показывает число «2».

Варвара осмотрела все картины. Слова антиквара показались ей убедительными, но все казалось уж слишком не настоящим.

– Допустим, Жан де Вие хотел что-то зашифровать в этих трех портретах. Но зачем ему это? А главное – что он зашифровал? – скептически спросила Стрельцова.