Текст книги "Наследник семейного проклятья"

Автор книги: Владислав Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

            Тут он сразу же вспомнил надпись с первой картины по смерть, которая будет приходить сюда каждую ночь. Смерть – убийства, которые будут происходить каждую ночь! Каждую ночь! До тех пор, пока из рода Красновых никого не останется?! Но какой в этом смысл?

            Но вскоре он понял, что пытаться понять логику жестокого убийцы для него, следователя полиции, бессмысленно.

            – Скажите, а вы видели что-нибудь подозрительное? Или, может быть, слышали? – спросил он и сразу закашлял.

            – Нет. А знаете, что странно? – спросила Марта.

            – И что же? – спросил Поляков.

            – То, что мы ничего не слышали! Разве это возможно? Людям отрубают голову, вешают их, а мы не слышим! Что-то здесь не так, – задумчиво произнесла Марта.

            Да, все здесь не так! – подумал Поляков и усмехнулся.

            – Дарья Владимировна, я думаю, что вам всем уехать из этого дома, – четко сказал Поляков.

            – Почему? – удивилась Дарья.

            – Потому что здесь были жестоко убиты три ваших родственника! И есть все основания предполагать, что это еще не конец! Здесь не безопасно! И потом, неужели вам хочется ходить по дому, в котором были убиты ваша двоюродная сестра с женихом и мать! – ответил Владимир.

            Дарья задумалась. Ей действительно не хотелось жить в этом доме. С тех пор как Владимир и криминалисты уехали, она не заходила в дом до одиннадцати часов вечера. Впрочем, Все остальные тоже не заходили в дом. Они были где угодно, только не в доме.

            Трупа уже не было. Была только лужа крови, поменьше, чем вчера.

            Посмотрев на эту лужу крови, его затошнило.

            Тьфу! О чем я думал, когда выбирал профессию! Надо было идти в аналитики! – подумал Владимир Поляков.

            – Нет. Мы никуда не уедем, – отрезала Марта. – Вместе страшно и опасно. Но поодиночке еще страшнее и опаснее.

            С этим ее утверждением поспорить никто не мог.

            – Ладно. Я позвоню своему человеку, он будет дежурить у дома и в доме.

            – Зачем? – спросила Дарья.

            – Чтобы в дом никто не проник, – ответил он.

            Потом он пристально смотрел на Настю, стоявшую возле лестницы на втором этаже. Он прекрасно понимал, что такого рода убийства не может совершать пожилой человек. Это должен быть человек с большой физической силой. Ян, Сара и Марта сразу отпадают, ведь они пожилые люди. Если только…

            – Марта, скажите, кто-то из вас занимается спортом?

            – Ааааа, – протянула Дарья. – Я хожу в фитнес клуб. А что?

            – Ничего. А никто из семьи спортом не занимается?

            – Нет.

            – Например, Сара, Ян, или может быть, вы, Марта?

            – Нет! – взглянув с укором на следователя, ответила Марта.

            – Ладно! Тогда, мне нужно, чтобы на допрос пришли вы, Дарья, ваша дочь, Роза, и домработница Анастасия.

            – А когда?

            – В часов… – он посмотрел на наручные часы. – А давайте через час!

            – Ну, хорошо!

            Он продиктовал им адрес полицейского участка и ушел, оставив в этом доме криминалистов.

ВЛАДИМИР

 

            И вот Владимир Сергеевич Поляков снова метется из стороны в сторону возле дверей в кабинет Ильи Георгиевича Говорова. Сегодня он тоже ничего не знал. Только сегодня он все же что-то знал. Но совсем немного. Хватит ли этого, что бы и сегодня оградить себя от криков начальства – не известно.

            Владимир Поляков посмотрел вглубь темного коридора и увидел идущего к нему Говорова. Руза затряслись, а сердце заколотилось так, как никогда не колотилось. Да, во второй раз снисхождения от Ильи Григорьевича ждать не стоит. Он уже приготовился выслушивать замечания и крики начальника. Говоров открыл ключом кабинет, и они вместе вошли в кабинет.

            Все было, как и вчера: Илья Григорьевич уселся в свое кресло, а Поляков остался стоять у двери. Говоров начал диалог, обещающий быть не обычным:

            – Вы что-то выяснили новое за эти сутки?

            Поляков уж было хотел сказать «нет», но дабы спасти себя, решил сказать начальству то, что сказали ему Варвара Стрельцова и Дмитрий Зубов.

            – Во время осмотра дома Красновых после первого убийства мы обнаружили три портрета и подвеска. Мои знакомые ювелир и искусствовед сказали мне, что все эти предметы было созданы и пропали в середине XIX-го века, – рассказал Владимир Поляков.

            – Хм, и как это связано с убийствами? – усмехнулся Говоров.

            – Пока не знаю, – его голос стал тише, – но я все выясню! К четвергу! Обещаю!

            Говоров тяжело вздохнул.

            – Ладно. Отчитаешься в четверг. И к этому времени, чтобы рассказал мне  всю историю! И про убийцу, и про его мотивы. Абсолютно все! Понял?! – вскипел Говоров. – А теперь уходи! Работай над делом!

            Поляков послушно, на удивление медленно, вышел из кабинета.

* * *

 

            Впервые за весь октябрь она почувствовала настоящий осенний холод. Моросил дождь. Обычно, ей нравилась дождливая погода, но не сегодня. На душе итак, было плохо, а дождь и серое небо делали все еще хуже.

            Дарья вошла в полицейский участок и тяжело вздохнула. Сейчас ее будут допрашивать. Она немного боялась, но не сильно. Она понимала, что страха сильнее, чем когда она увидела своих родственников обезглавленных и повешенных, она не испытает никогда.

            Она поднялась по лестнице, а в коридоре ее уже ждал Владимир Поляков. От него веяло почти выветрившимся запахом табачного дыма.

            – Я не опоздала? – спросила Дарья.

            – Нет, нет. Не опоздали, – ответил Поляков и повел Дарью Краснову в свой кабинет.

            Когда они вошли в кабинет, он, предложив ей сесть, сел за свой стол.

            – Дарья Владимировна, скажите, пожалуйста, ваше полное имя, дату рождения, – вежливо попросил Владимир, приготовившись заполнять протокол.

            Вдруг у него в кармане зазвонил телефон. Он быстро высунул его из кармана и ответил на звонок. Звонила его мать.

            – Мам, привет, – оживился он.

            – Привет, сынок, – послышался тихий голос матери.

            – Мам, что-то случилось? – немного раздраженно спросил Владимир.

            – Нет. Я просто хотела узнать, ты приедешь к нам на выходные? – чуть громче спросила мать.

            – Мам, наверное, не получится. У меня сейчас дело очень запутанное.

            – Сынок, ты не справляешься? Так, может, я отцу позвоню, он договорится с твоим начальником и тот даст тебе людей в помощь?

            – Нет, мама. Когда понадобится, попросить помощи у своего непосредственного начальника. Все, мам, пока. Мне работать надо.

            – Пока, сынок.

            Мать отключила телефон, а следом за ней и Владимир тоже.

            Ему не терпелось начать допросы. Он был в предвкушении чего-то не просто хорошего, а замечательного.

            – Краснова Дарья Владимировна, 12 апреля 1960 года, – четко проговорила Дарья.

            Владимир положил на стол телефон и быстро записал данные.

            – 1970? – переспросил Владимир.

            – 1960, – нервно ответила она, словно куда-то спешила.

            – Итак, где вы были на момент убийства?

            – Дома. Спала.

            – А вы ничего не слышали?

            – Нет.

            – Мммм. Крепкий сон?

            – Да.

            – А вы подозреваете кого-то?

            – Нет.

            – А что-нибудь необычное случалось в доме за последние несколько дней?

            – Думаю, что да. В понедельник, мама, узнав, что Лена собирается выйти замуж и взять фамилию Максима, замахнулась на нее ножом. Я попыталась выхватить но, и в итоге… – она показала ему забинтованную руку.

            – Ясно. А Элеонора Борисовна мне ничего про это не рассказывала.

            – Удивительно, что она вообще с вами говорила, – хмыкнула Дарья.

            – А за что вы злитесь на свою мать? – спросил Владимир.

            – Я не злюсь. Хм, Владимир Сергеевич, понимаете, моя мать погибла. Точнее, ее зверски убили, а мне… я даже не плачу. Я бы не сказала, что мне все равно. Такое чувство, будто это был чужой мне человек. Совершенно не знакомый. Мне ее не жаль.

            Он помолчал немного.

            – А вы знаете что-нибудь про золотую подвеску, которую мы нашли в спальне Елены и Максима?

            Она подумала немного.

            – Нет.

            – А про картины?

            – Нет.

            – Ага, а вам знакомо имя Жан де Вие?

            – Нет.

            – Ладно.

            Он сунул ей под нос свою визитку.

            – Если что-то вспомните, позвоните. Можете звонить в любое время суток.

            Она взяла визитку и встала.

            – Хорошо.

            Она быстро вышла из кабинета.

            Дверь не успела закрыться, как в кабинет вошла Роза Краснова. Она, не, здороваясь, села возле стола Полякова.

            – Здравствуйте, – поздоровался с ней Поляков. – А вы…

            – Краснова Роза Алексеевна, 17 февраля 1990 года.

            Он быстро все записал.

            – Так, Роза Алексеевна…

            – Можно просто, Роза.

            – Роза, скажите, где вы были на момент совершения преступления?

            – Ну, спала. В своей кровати.

            – Так. И кто может это подтвердить?

            – Никто.

            – А как вы переживаете смерть бабушки?

            – Никак. Она все равно скоро бы умерла.

            Ужас какой – подумал Владимир.

            – Вы кого-нибудь подозреваете?

            – В чем?

            – В убийстве.

            – Нет.

            – А вы разбираетесь в ювелирном деле?

            – Нет. Зачем оно мне? Я не ношу украшений.

            – Ясно. А вы знаете что-нибудь о Жане де Вие?

            – А кто это такая?

            – Не знаете?

            – Нет! Послушайте, как какая-то Жанна связана с убийствами в нашей семье?!

            – А чего вы заволновались?

            – Я на неделю приехала из Москвы, чтобы немного побыть с семьей, а вместо этого вынуждена сидеть здесь.

            – Москва – не такой далекий свет.

            – У меня времени нет! Я взяла отпуск на неделю!

            – Где и кем вы работаете?

            – Я – врач-онколог. Работаю в онкологической больнице, – гордо ответила она.

            – Аааа, ясно. Благодарю за внимание, – он протянул ей визитку, – если вспомните что-нибудь, звоните в любое время дня и ночи.

            Она взяла визитку и ушла из кабинета.

            Через полчаса, когда он уже успел и заполнить протоколы, и попить чай, и даже в очередной раз бросить курить, в дверь кабинета постучались.

            – Войдите! – крикнул он, поставив пустую чашку на край стола.

            В кабинет вошла Настя – домработница Красновых.

            – Здравствуйте, Анастасия, присаживайтесь, – указывая ей на стул, сказал Поляков.

            Она села.

            – Ваше полное имя, дата рождения.

            – Воронова Анастасия Станиславовна. 29 мая 1988 года.

            – Ага, спасибо, – быстро записал он. – Все. Приступим.

            – Вы давно работаете в доме Красновых?

            Она немного задумалась. Было видно, что она не на шутку перепугана.

            – Да, нет. Два года.

            – Как? Они же приехали все в понедельник.

            – Ну, они нанимают домработницу, чтобы та делала уборку раз в неделю, чтобы следила за садом. Короче, все эти десять лет домработница следит, чтобы их поместье не заросло пылью, – отрапортовала Настя.

            – А вы видели что-нибудь подозрительное в прошедшие несколько дней?

            – Не-а.

            – А вы не знаете, кто перед вами работал у них домработницей?

            – Моя мама.

            – А почему она ушла?

            – Она умерла от рака.

            – Примите мои соболезнования. А зачем вы, молодая, красивая, умная, убиваете свой век домработнице?

            – У меня есть диплом юриста, но работу я так себе и не нашла. Да, и не искала. Красновы хорошо платят. Я не жалуюсь.

            – А вы подозреваете кото-то?

            – Нет. Семейство Красновых очень хорошее, порядочное. Они бы не стали убивать друг друга.

            – Ну, знаете. Может, такие хорошие они только на поверхности.

            – Нет.

            – А как же вы объясните инцидент позавчера с ножом?

            Она попыталась вспомнить, о каком инциденте идет речь.

            – Это единичный случай.

            – Аааа, понятно. А чего вы боитесь?

            – Я? Ничего.

            – Но, видно же, что вы сильно волнуетесь.

            – Я просто никогда не была в полицейском участке. Простите.

            – Вам не за что просить прощения, Анастасия Станиславовна.

            – А вам знакомо имя Жан де Вие.

            – Если я не ошибаюсь, это французский портретист. Он очень не знаменит. О нем знают единицы. А что?

            – Да, Анастасия Станиславовна, это действительно он. А откуда вы его знаете?

            – Интернет все знает. Я увлекаюсь живописью.

            – Понятно. А вы знаете что-нибудь о ювелирном деле?

            – Конечно.

            – Откуда?

            – Я любознательная. Как можно не увлекаться ювелирным мастерством?

            – Ну, да. Действительно, – усмехнулся Поляков.

            Пока Анастасия Воронова была главным подозреваемым. Она хорошо осведомлена о Жане де Вие, она разбирается в ювелирном мастерстве.

            – А что вы знаете о золотой подвеске, которую мы нашли в спальне Елены и Максима?

            – Знаю, что, вроде, эту подвеску сделал придворный ювелир для Александры Федоровны – жены Николая I. Я могу быть свободна?

            – Да, можете. Только, не покидайте город.

            – Хорошо.

            Она встала и молча вышла из кабинета Владимира Полякова.

            Ну, все, – думал Поляков. – Теперь у меня есть главный подозреваемый.

ДМИТРИЙ

 

            Вчера вечером ему все же удалось уговорить Варвару помочь Полякову. Дмитрий Зубов, уже во второй половине дня, все же собрался наведаться к тому биографу из Москвы. Наверное, перепил он вчера коньяка. Он вышел из машины и остановился. Этот биограф продиктовал ему адрес какой-то маленькой библиотеки. Хм, адрес точно правильный? Он посмотрел на адрес, который этот биограф отправил его смс-кой. Адрес оказался правильным.

            Он осторожно открыл дверь библиотеки и не менее осторожно вошел внутрь. В помещении было тепло и уютно. Здание было двухэтажным. В центре висела красивая люстра, Впереди ползала было посвящено стеллажам с книгами, а ближе к выходу стояли длинные массивные столы, на которых стояли настольные лампы. За столами сидели в основном студенты. Они сидели и читали какие-то книги. И похоже, ничего не понимали.

            Дмитрий глазами нашел нужного ему человека – Станислава Аркадьевича.

            Он быстро подошел к нему. Не хотелось зря терять время.

            – Здравствуйте, Станислав Аркадьевич, – выговорил он, протянув руку для рукопожатия.

            – Здравствуйте, Дмитрий Серафимович, – ответил тот и пожал руку Зубову. – Дмитрий Серафимович, вы просили меня о встрече?

            – Да, – не уверенно ответил Дмитрий, –  мне нужно поговорить с вами о той подвеске.

            – Ага, вы сделали  описание? – с надеждой в голосе спросил Станислав.

            – Нет, – протянул Зубов, – мне нужна ваша помощь.

            – В каком смысле?

            – Расскажите подробнее о краже этой подвески, – он запнулся. – Нет, расскажите вообще все, что знаете об этой подвеске.

            – Ну, ладно. Пройдемте, сядем, – они пошли к самому крайнему столу, сели за него.

            Дмитрий немного волновался, ведь ему было крайне сложно понять, какую информацию придется запоминать, а какую не  стоит.

            – Однажды, 13 июня 1851 года, ровно за месяц до дня рождения своей жены Александры Федоровны, к придворному ювелиру пришел сам Николай I. Он попросил его сделать какое-нибудь не обычное украшение. Чтобы оно было красивее всех, чтобы оно затмило все украшения. На его создание этому ювелиру дали месяц. И этот месяц он сутками сидел и работал над этим украшением. И 10 июля, за три дня до дня рождения Александры Федоровны, ювелир закончил свое творение. И в ночь с 10 на 11 июля это украшение (подвеску) украли.

            – Извините, что перебиваю, – пробормотал Дмитрий, – а вы не знаете, как звали этого ювелира?

            – Не помню. Но я могу посмотреть в своих архивах. Вы ж понимаете, что все упомнить просто не реально, – усмехнулся Станислав и послал из своего кожаного портфельчика ноутбук. Там он быстро нашел нужную информацию.

            – Некий… имя не знаю, но фамилия – Краснов.

            Сердце Зубова громко застучало. Неужели, это такое совпадение? Нет, таких совпадений не бывает.

            – Извините, Станислав Аркадьевич, мне нужно срочно позвонить.

            Он встал и немного отошел от стола. Потом он достал телефон из кармана джинс и позвонил Варваре. Та сразу взяла трубку.

            – Ало, – громко ответила Стрельцова на звонок.

            – Варь, привет. У тебя есть доступ к архивным данным?

            – Ну, у меня, нет. А вот у Ерошина есть. Я могу его попросить,… а тебе зачем?

            – Срочно надо составить генеалогическое древо семейства Красновых. Еще найди подробную биографию Анатолия Краснова, жившего в 1850-е годы. Сделаешь?

            – Ну, хорошо. Только, это займет какое-то время.

            – Хорошо. Постарайся быстрее.

            Он выключил телефон и поспешил вернуться к Станиславу Аркадьевичу. Тот что-то с большим интересом читал что-то в своем ноутбуке.

            Да, – подумал Дмитрий. – Таким людям, как Станислав Аркадьевич, всегда и все интересно.

            – Станислав Аркадьевич, а продолжение есть? – боясь разозлить биографа, вежливо и неуверенно произнес Зубов.

            – Есть. Во время кражи этой подвески чуть не убили этого ювелира. Самое интересное, что по документам этот ювелир умер в ту ночь. Но!

            Он замолчал. А тем временем Дмитрию не терпелось услышать продолжение.

            – Что значит, «но»?

            – По документам, у этого Краснова в 60-м году родился второй ребенок, а в 67-м родился третий ребенок. Но, вот, скажите Дмитрий Серафимович, как у человека может родиться ребенок, если он десять лет уж как умер!

            Дмитрий решительно не понимал чему верить. Или документам, или двум детям, родившимся задолго после смерти отца.

            – Ну, может, его жена вышла замуж за другого и родила детей от него? Тест на отцовство делали? – серьезно предположил Зубов.

            – Какой к черту тест на отцовство в XIX веке! – разозлился Станислав.

            – Точно! Простите, Станислав Аркадьевич.

            – Думать надо! Нет. Его жена осталась «вдовой».

            –Хм, ну, может, документы не правильные.

            – Зачем? Зачем императору это надо?

            – Ну, не знаю. Тьфу! Чертовщина какая-то! А убийцу не нашли?

            – Нашли. Это был некий Илья Ровнев. Его нашли и казнили через неделю после кражи, подвеску так и не нашли, а Ровнева казнили. Всю его семью выгнали из дома.

            – Куда их выгнали?

            – На улицу.

            – Ужас. Они же не виноваты.

            – А шут их знает! Ладно, все. Мне некогда. Когда сделаете описание подвески, позвоните мне.

            Станислав Аркадьевич встал и пошел в сторону стеллажей. Дмитрий еще немного посидел за столом, а потом пошел на улицу. Там сел в свой джип и поехал к Варваре на работу.

ВАРВАРА

 

Варвара и Дмитрий недолго составляли генеалогическое древо Красновых, потому что начальник Варвары, Виктор Ерошин, предоставил им полную свободу в федеральном архиве. У Ерошина в федеральном архиве есть хорошие друзья и люди, которые не один раз проиграли ему в покер. Поэтому он легко предоставил им всю информацию.

Уже через пять часов у них была полная схема – генеалогическое древо Красновых. А потом, уже совсем быстро, они нашли всю биографию Анатолия Краснова. Ювелиром оказался именно Анатолий Краснов, так как только он из их рода подходил по возрасту и полу.

            Зубов, не задумываясь, встал и позвонил следователю Полякову. Варвара вышла на крыльцо своего дома. Вглядываясь в темное небо, скрытое под слоем облаков, она стояла и пыталась понять, чем ей так не понравился этот Владимир Поляков. Вроде, он хороший следователь, раз не испугался брать такое странное дело. И человек он, вроде, неплохой. Хотя, откуда ей знать, какой он человек? Ай, шут его знает! Варвара уже приготовилась поворачиваться и возвращаться в дом, как вдруг на крыльцо выбежал Дмитрий Зубов.

– Позвонил? – усталым голосом спросила Варвара.

– Да, позвонил, – ответил Дмитрий, так же устало.

– И что он говорит? – с неким интересом спросила Варвара.

– Просит нас подъехать в участок.

– Зачем?

Стрельцову одолела некая ярость. Зачем ей ехать в участок? Что, привлечет ее к ответственности за вмешательство в расследование? А он вообще имеет право ее за это посадить в тюрьму? Наверное, нет. Она же не препятствует правосудию. Она наоборот, пытается помочь.

– Он попросил рассказать все. А ты, все таки, изучала их род лучше, чем я.

– Но ты же узнал, что Краснов ювелир.

– Но без тебя я бы не справился.

– Ну, Дима, я не хочу ехать в участок.

– Почему?

У Варвары затряслись руки от холода и она упрятала их в карманы своего розового пальто. Сердце ни с того ни с сего  сильно застучало. Она понимала, ей нельзя идти в полицейский участок. Она же не хочет, чтобы ее раскрыли. Нет, нельзя ей в участок. Ее там вмиг раскроют. Надо отказаться.

– Я не могу...

– Почему? – повторил Дмитрий.

– Мне... надо... – начала придумывать на ходу Варвара. – Мама попросила... к ней подъехать... Срочно... – выговорив это, она хотела себя уничтожить. Какая мама?! Она же улетела на неделю в Венецию к своему другу, с которым та познакомилась через интернет. И Дима про это знает!

– Так, она же в Венеции, – после некоторой паузы проговорил Зубов. – Мы же ее вместе провожали.

Полный провал! Нужно срочно что-нибудь придумать! Но придумать ничего не удавалось.

– А она попросила прийти к ней домой и... полить цветы.

– Хм, она же никому не доверяла поливать цветы. Всегда, когда уезжала, нанимала садовника, чтобы тот поливал цветы в ее оранжерее.

– А сейчас доверила! Дима! Что за допрос?!

– Тебе надо поливать цветы?

– Да.

– Сейчас?

– Да.

– Но сейчас же...

– Так, Дима, не поеду я! Все!

– Ну, ладно.

Дмитрий пошел в сторону беседки. Идти к нему ей не хотелось, и она быстро вошла в дом. В кухне она стала заваривать кофе. Да, за эти три дня она выпила пятидневную норму кофе. Этих зерен до конца недели ей не хватит. Она подошла к окну и открыла его. Из окна прекрасно был виден Дмитрий в беседке (он разговаривал с кем-то по телефону).

– Дим, кофе будешь?! – крикнула она.

Он кивнул. Она закрыла окно и достала, помимо своей, еще одну кружку. В дом вошел Дмитрий и уверенно направился в кухню.

– Варь, ты можешь спокойно ответить, почему ты не хочешь ехать в полицию?

Она молчала и смотрела на турку, в которой варился кофе.

– У тебя проблемы с законом? – предположил Зубов.

– Зубов, ты дурак? – обиделась Варвара.

– Ну, тогда почему?

Они смотрели друг другу прямо в глаза. Он подошел к ней очень близко. Она не шевелилась. И вдруг она подумала: «Давно это было. Никто этого уже, наверное, не помнит. Да, и имя у меня уже другое». Вдруг он прижал ее к себе и крепко обнял. Она заволновалась. В ушах зазвенело. Вдруг она услышала, как стал закипать кофе, как бьются у них сердца. И в какой-то момент она перестала понимать... что она делает. Она словно, вышла из своего тела. Она не могла думать, не могла сопротивляться. Да, и хотела ли она сопротивляться? Нет, не хотела. Совсем не хотела. Он протянул руку к плите и выключил огонь. Перестал кипеть кофе.

– Дима, ты уверен? – прошептала она, решительно надеясь на положительный ответ.

– Не знаю, – прошептал он ей на ухо. – Все сложно. С тех пор как Раиса ушла от меня, я ни в чем не уверен. Я напился вчера. Варя, ты же знаешь, что я никогда в жизни не напивался.

Она усмехнулась, но на самом деле хотела разрыдаться. Она тоже решительно ни в чем не была уверена. Только не с понедельника, а раньше. Намного раньше.

– Ну, вот. Ладно, я сейчас переоденусь и поедем к твоему следователю, – сказала она и робкими шагами пошла на второй этаж.

– Вот, черт, – выговорил Дмитрий, когда Варвара уже ушла с лестницы.

Да, он не был уверен в том, что любил Варвару. Но, какие-то чувства все же были? Или это дружба? Простая, хорошая, крепкая дружба? Очертить грань между любовью и простой привязанностью он никогда не мог. Как в случае с Раисой, его почти бывшей. Только сейчас он начал задумываться о том, что между ними не было никакой любви. Была лишь привязанность. Но, тогда получается, что к тридцати годам он так и не полюбил никого. Или, может, он сейчас любит Варвару?

Она спустилась на первый этаж и они без слов сели в джип Зубова и поехали в участок, к Полякову. Благодаря отсутствию пробок они добрались до участка очень быстро – за час. Было уже одиннадцать часов вечера. Здание было темным. В коридоре на посте сидел дежурный, а возле него стоял и смотрел на бомжа в КПЗ Владимир Сергеевич Поляков. Увидев Дмитрия и Варвару, Владимир повернулся и пошел дальше по коридору, молча. Варвара с легким раздражением шла за Поляковым, а Дмитрий, который шел последним, не мог перестать думать о Варваре. Он никак не мог понять – нужна ли она ему. Одна его половина говорила, что хочет быть с Варварой. Но другая... другая говорила, что должно пройти время. Через некоторое время, когда он окончательно забудет Раису, он должен еще раз подумать об этом, и если он по-прежнему будет ее любить, он сделает все, чтобы быть с ней.

Наконец они подошли к кабинету Полякова и все вместе вошли в него. Кабинет оказался не пуст. За своим столом сидел следователь Резнецкий. Владимир усмехнулся и, поставив греться чайник, крикнул в сторону коллеги:

– Резнецкий! Ты чего так поздно на работе сидишь? Домой иди, к жене и детям!

– Нет у меня ни жены, ни детей, – буркнул Резнецкий и посмотрел на Дмитрия и Варвару.

На Зубова он особо внимания не обратил. Он всматривался в лицо Стрельцовой (уж больно оно ему казалось знакомым).

– А мы с вами не встречались нигде? – задумчиво спросил Резнецкий у Варвары.

Губы у Варвары чуть заметно задрожали.

– Мы не могли встретиться.

– Вот как? И почему это?

– Я недавно живу в Питере.

– А до этого вы где жили?

– В Москве. А что?

– Так, Резнецкий, иди-ка ты домой! – начал прогонять коллегу Поляков.

Тот молча встал и вышел из кабинета, забрав свою стеганную серую куртку.

– Ну, Дима, начнем с самого интересного, – громко произнес Владимир, усевшись за свой стол.

На столе было все чисто и аккуратно. Этот факт безумно удивил Варвару. Она всегда считала, что на столах полицейских, как и врачей, царит вечный беспорядок. Хотя, там и царил вечный беспорядок, ведь она частенько раньше захаживала в полицейские участки.

– Зачем ты полез в это дело? – с улыбкой на лице спросил Поляков.

– Затем, что я хотел тебе помочь! – быстро ответил Зубов.

– Ну, хорошо. А зачем ты приплел сюда свою подругу Варвару? А?

Дмитрий осекся.

– Я сама вызвалась помочь, – ляпнула Варвара и виновато посмотрела на Зубова. Тот с укором смотрел на Полякова, а сам Владимир Сергеевич смотрел на них обоих с неким превосходством и иронией.

– Володька, мы накопали кое-что любопытное. Ты будешь слушать, или нам сразу уходить? – обиженно пробормотал Дмитрий.

Поляков помолчал немного, а потом бодро ответил:

– Я вас внимательно слушаю, – серьезно сказал Владимир и стал слушать.

– Мы узнали, что ювелиром, который сделал эту чертову подвеску в 1851 году и был Анатолий Краснов, – сообщила Варвара.

– А кто украл ее, узнали? – немного недоверчиво спросил Поляков.

– Да, – ответил Дмитрий. – Это был некий Илья Ровнев.

– И что здесь такого? Возможно, потомки вора решили поубивать  Красновых и подкинуть им подвеску. Вот только каков мотив?