Текст книги "Свет и тьма"

Автор книги: Владислав Баев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава V. Испытание

«Зло – это зло, Стрегобор, – серьёзно сказал ведьмак, вставая. – Меньшее, бо́льшее, среднее – всё едино, пропорции условны, а границы размыты. Я не святой отшельник, не только одно добро творил в жизни. Но если приходится выбирать между одним злом и другим, я предпочитаю не выбирать вообще».

Анджей Сапковский. “Последнее желание”, рассказ “Меньшее зло”.

Внутри оказался огромный полукруглый вестибюль[42]42
  от французского vestibule – передняя, помещение при парадном входе в здание, преимущественно общественное


[Закрыть] с колоннами и рисунками во всю выгнутую дугой стену из мозаики, изображающими сцены эльфийской охоты в лесу. Эльфы в зелёных одеждах и таких же плащах с луками и копьями охотились на вепря, благородного оленя и… на прекрасную, совершенно нагую и босую, с виду – эльфийку: с острыми маленькими ушками, ростом чуть пониже охотников, длинными, волнистыми тёмно-зелёными волосами, фиолетовыми глазами, стройным телом с красивыми крупными грудями и широкими бёдрами. Только цвет кожи у неё был зеленоватого оттенка.

– О! А ты говорила, что люди “между собой грызутся всё время”, – обращаясь к Миримэ, осуждающе произнёс Катан, коснувшись руки полуэльфийки, чтобы привлечь её внимание, и кивнув в сторону нарисованной девы.

– Ты глубоко ошибаешься, друг мой, считая её эльфийкой. Это опаснейший хищник лесов, паразитирующий на самцах всех двуногих. Видишь: на неё охотятся только эльфийки-женщины. И ни одного эльфа-мужчины, ибо для них это смертельно опасно. Нет, пожалуй, просто смертельно. Это существо – нимфа леса, дриада! Мы всегда истребляли их в наших лесах. Под корень.

– Хм. Мне всегда казалось, что дриады – покровительницы деревьев. И что они – миролюбивы, – с сомнением в голосе проговорил Катан.

– Уж поверь мне, – проникновенным голосом произнесла Миримэ, – лучше тебе не встречаться с этими “миролюбивыми” созданиями. Это сильно сокращает срок жизни.

Но их разговор прервала Тауриэль, стоящая у стойки секретаря, поманив к себе пальцем Катана.

– Это последний боец для моего копья. Он – маг, – втолковывала она эльфийке-секретарю в воздушном голубом платьице, с кучерявыми ниже плеч волосами, цвета топлёного молока, – зарегистрируйте его для участия в испытаниях Духа. Немедленно!

– Простите, но для этого необходимо заполнить бланк прошения, собрать необходимые подписи и поручительства, а уж затем, после рассмотрения Вашей заявки и вынесения положительного решения по ней, будет назначена дата испытания.

Тауриэль просто свирепела на глазах, но секретарь этого не замечала, продолжая тараторить заученные фразы:

– Процесс это не быстрый, но важный для нашего сообщества. И, где-то спустя месяц после рассмотрения Вашей заявки, эта дата будет назначена. А ещё примите во внимание, что время рассмотрения Вашей заявки с момента её принятия составляет до двадцати дней. Но спешу Вас обрадовать, что двадцать дней это – максимум, и обычно процесс рассмотрения занимает две недели. В среднем. Если не случится непредвиденных обстоятельств…

Наконец, накопившийся в Тауриэль гнев превысил её личную точку закипания и она грубо оборвала тираду секретаря, стукнув ребром левой ладони по столу:

– Хватит! Ты вообще знаешь, с кем сейчас разговариваешь? Я – Тауриэль, пятая наследная принцесса из Дома Пылающей Розы! – и сунула под нос взбесившей её секретарше браслет с розой, который был у неё на левой руке. – Понаберут дилетантов вдали от цивилизации! Где тут у вас первый секретарь посольства?

Тауриэль раздражённо стукнула открытой ладонью по звонку на столе, и звонок громко и жалобно тренькнул. Через полминуты быстрым размашистым шагом из двери одной из боковых комнат подошёл пожилой эльф, с седыми волосами и костюме-тройке зеленовато-чёрного цвета. Одного взгляда профессионала на уже заплаканную мордашку секретаря и на браслет Тауриэль ему хватило, чтобы правильно разобраться в сложившейся ситуации:

– Прошу прощения, госпожа наследная принцесса, за неопытность и скудоумие моего секретаря-подопечной! Я накажу должным образом нерадивость моей сотрудницы, – тут он раскланялся перед Тауриэль, а секретарь не выдержала и окончательно разрыдалась, правда беззвучно.

– Этого будет недостаточно! – продолжала бушевать Тауриэль. – Требую отстранить её от общественной работы на полсотни лет, пока она не наберётся уму-разуму.

– Ступай! И попроси Бианку сменить тебя, – первый секретарь приказал провинившейся. – Итак, что Вы хотели, госпожа…

– Тауриэль, – подсказала та, уже чуть более добродушным и успокоившимся голосом. – Я требую испытание Духа для моего кандидата в копьё. И немедленно!

Пожилой эльф примиряюще закивал. И как раз за стойку подошла на замену изгнанной с рабочего места другая молоденькая девушка-эльфийка, в таком же воздушном голубеньком платьице и волосами, заплетёнными в причёску “двойной конский хвост” с чёлкой. Каждый “хвост” ниспадал мягким каштановым водопадом, проходя над ухом и уходя назад, через плечо, за спину. Левый “хвостик” и правый. Она приятно улыбалась, но в глазах её затаился испуг. Первый секретарь стал давать ей указания зарегистрировать Катана для испытания. А госпожу Тауриэль убедил в том, что уже через полчаса он сможет собрать членов жюри и спарринг-магов[43]43
  магов для тренировочных, оценочных боёв (sparring, от английского – «схватка на ринге» – тренировочный бой)


[Закрыть] для начала испытания. И тогда пожелание госпожи будет возможно осуществить.

Каминари ткнула Катана кулачком под рёбра:

– Надеюсь, ты достаточно запасся маной?

– Не беспокойся, я в норме.

Тауриэль и четверо её спутников расположились на широченном неглубоком кожаном диване в ожидании начала испытаний. Ждать пришлось немного дольше, чем обещал первый секретарь, но менее часа. К ним подошёл в белой кружевной рубашке, расшитой красными розами, и зелёных бриджах[44]44
  от английского breeches или britches – брюки особого покроя: узкие в голени и коленях, плотно охватывающие икры ног до колен. Бриджи были частью охотничьего костюма и использовались для верховой езды. Их носили с высокими сапогами


[Закрыть] ещё совсем молоденький, прыщавый эльф с кучерявыми, каштанового цвета волосами до плеч:

– Госпожа наследная принцесса Тауриэль, к испытанию Духа всё готово. Прошу, пройдёмте со мной.

Тауриэль и четверо её спутников поднялись с дивана, но посыльный сделал останавливающий жест рукой, выставив ладонь перед собой:

– Только госпожа и кандидат-участник испытания!

– Хорошо! – Тауриэль согласно кивнула. – Остальные, ждите здесь!

Посыльный повёл Тауриэль и Катана за собой, но не внутрь здания, а на выход, наружу. Уже выходя через парадные двери посольства, Катан услышал плаксивый голос Каминари:

– Это нечестно! Я должна быть там! А мне и посмотреть нельзя?! Даже одним глазком?!

Выйдя наружу, они свернули направо, прошли вдоль всего здания, снова миновали ещё один пост охраны, ещё раз свернули за угол и оказались с противоположной стороны здания. Тут была большая прямоугольная площадка утоптанной и кое-где даже выжженной земли. По периметру площадки пульсировало голубое сияние. Ещё Катан заметил искажения в воздухе прямо над площадкой. Присмотрелся внимательнее и различил едва-едва заметный силуэт купола, накрывающего всю площадку.

– Это силовой барьер, – прокомментировал приведший их сюда эльфик. – Чтобы состязающиеся в магии не повредили ничего вокруг. А ещё я попрошу одеть Вас вот этот браслет – это уже для Вашей защиты.

Катан одел на правое запястье протянутый ему эльфом светящийся красным браслет. Когда тот защёлкнулся у него на руке, то свечение из красного стало сначала жёлтым, а затем – успокаивающе-зелёным.

– Вот. Браслет активирован. Защита от магии противника работает, – довольным голоском заявил эльфик.

С противоположной стороны поля стояли три кресла, на которых, за столами, сидели судьи. Это были две эльфийки в зелёных охотничьих костюмах, на которые были сверху накинуты такого же цвета плащи, и уже знакомый нам первый секретарь в такой же одежде. На головы всех троих были опущены капюшоны. Одна эльфийка, что постарше, сидела, облокотившись о стол, и, очевидно, дремала. Первый секретарь что-то негромко сказал, она встрепенулась и гордо выпрямилась в кресле. Вторая эльфийка, помоложе, ярко-огненные локоны волос которой выбивались из-под капюшона вопреки этикету (Катан понял это по тому, как недовольно фыркнула Тауриэль, увидев такое), вольготно сидела, откинувшись на спинку кресла и небрежно положив ногу на ногу. За спинами судей стояло с десяток эльфов в салатовых жакетах, зелёных лосинах[45]45
  лосинами называлась разновидность брюк обтягивающего фасона, изготовленных из лосиной кожи


[Закрыть] и коричневых полусандалиях. На всех были надеты и светились зелёным наручные браслеты.

– Это многоуважаемое жюри, а за ними – Ваши возможные оппоненты, – продолжал объяснять мальчик-эльф.

– А не многовато ли? – забеспокоился Катан.

– О! Не беспокойтесь. Их будет только трое. По очереди. Из них всех каждый судья выберет только одного, кого посчитает нужным, – для истязания испытуемого… Ой, простите, оговорился! Для испытания истязуемого, – и мальчишка заулыбался, довольный собственной шутке.

Первый секретарь нажал что-то на столе (наверное, кнопку) – и барьер исчез. Мальчишка приглашающе указал руками, чтобы Катан вошёл на арену. Катан воспользовался приглашением. Двое молоденьких эльфиков принесли ещё одно кресло и поставили его рядом с Тауриэль, куда она и уселась:

– Не подведи меня! – одними губами произнесла она, но Катан понял её и без слов.

Первый секретарь что-то сказал, сгрудившимся за ним эльфам, и на арену вышла немного взъерошенная, совсем ещё девочка, эльфиечка. Первый секретарь опять нажал кнопку и над ареной вновь вспыхнул барьер. Как раз начал накрапывать мелкий дождик, и барьер стало хорошо видно, капли брызгами разбивались о него и ручейками стекали по куполу. Эльфийская прислуга опять засуетилась и принесла большие зонты для трёх судей и Тауриэль, воткнув в землю возле них и закрыв от дождевых капель.

– Итак, первый поединок, – провозгласил первый секретарь. – Претендент против адепта огня. Правила просты: побеждает тот, кто магией или физической атакой первым выведет из строя противника. Приступайте!

Девочка-эльф, адепт огня, начала что-то напевать и вытянула обе руки перед собой, в сторону Катана. Катан тоже вытянул правую руку в направлении к противнику и подумал о молнии, как его учила Каминари. Из вытянутой руки Катана сверкнула молния, ветвясь и извиваясь всего долю секунды, ударила эльфийскую девочку-адепта в область груди. Воздух вокруг эльфийки вспыхнул, рассеивая заклинание, и браслет на её руке загорелся жёлтым цветом. Приведший к арене Катана и Тауриэль эльфийский мальчик затрубил в рог и звучно прокричал:

– Первый поединок окончен победой претендента!

Эльфийка постарше нажала кнопку, и барьер исчез, пропуская на стоящих на арене косые водяные струи дождя. Капли упали на лицо Катана, приятно охладив его вспотевший лоб. «Странно, – подумал Катан, – колдую руками, а потеет лоб… Это, наверное, потому что думаю и представляю головой заклинание».

– Интересно! Значит, бесцветный маг! – произнесла задумчиво старшая эльфийка из жюри. – Тогда уровняем шансы.

И она кивнула кому-то из возможных оппонентов. Вперёд вышел весь в татуировках эльф, с множеством перстней на пальцах рук. А на каждом запястье и голени над стопой у него было одето по несколько браслетов. Он неспешно вышел на землю арены и остановился, взявшись пальцами за одно из своих многочисленных колец. Эльфийка нажала кнопку, отсекая барьером дождь от стоящих на арене, и объявила начало следующего поединка:

– Второй поединок. Претендент против воина, чародея[46]46
  чародей заранее накладывает заклинания на предметы и вещи (зачаровывает), а потом ему лишь требуется активировать касанием или поворотом зачарованную вещь, чтобы заключённое в них заклинание сработало, а зачарованная вещь уничтожается


[Закрыть] и иллюзиониста. Начинайте!

Чародей повернул кольцо на пальце, которое вот уже с полминуты мял в руках и… чародеев стало трое, а кольцо, вспыхнув, рассыпалось пеплом. Все «чародеи» они находились в шагах семи-восьми друг от друга. Одновременно все трое достали из-за пазухи кинжалы и кинулись бегом к Катану. Они были совершенно одинаковы, даже защитные зелёные браслеты были на всех троих сразу. «Ударить молнией по всем троим сразу – не получится: они слишком далеко друг от друга, – лихорадочно размышлял Катан. – Тратить силы на три заклинания сразу – неразумно, долго и слишком расточительно, так как ещё один поединок впереди. Иллюзионист. Значит, лишь один из трёх – настоящий, а остальные – иллюзии, голограммы. Значит, двигается лишь один. Это выход, решение!» Катан сосредоточился, и перед ним засиял сгусток энергии, злополучная шаровая молния. «Умница! – подумала Тауриэль. – шаровая реагирует на реальное, кинетическое движение». Молния-шар моментально зашипел, заискрился и, как будто напрягшись перед броском, резко с места рванул к крайнему правому от Катана чародею. Удар, вспышка. Защитное заклинание зелёного браслета… Двое других “чародеев” моментально исчезли, как их и не бывало, а настоящий, справа, лежал на спине, судорожно хватая ртом воздух. Защитный браслет светился оранжевым цветом.

Эльфийский мальчик затрубил в рог и снова звучно прокричал:

– Второй поединок окончен! Победу вновь одержал претендент!

– Очень, очень занимательно! – томным голосом проговорила судья-эльфийка, что была помоложе, и выпрямилась в кресле, скинув капюшон с головы.

На Катана смотрели умные, оценивающие глаза. Глаза хищника. Хищника, скучающего от однообразных игр, вдруг увидевшего новую, занимательную игрушку. Эльфийка была, действительно молода. Не девочка. Ровесница или чуть постарше Тауриэль. С лицом, завораживающим чарующей красотой. Тауриэль, при виде этой эльфийки, поперхнулась яблоком, которое взяла из корзинки фруктов, что принесла ей прислуга перед вторым поединком. И недоумённо, со страхом и ненавистью, уставилась на заговорившую. А та, нажав кнопку снятия барьера, заговорила вновь, обращаясь теперь к Тауриэль:

– Я сначала и не поверила, когда мне сказали, что ты смогла собрать нужное количество “мяса” для копья. Я подумала: «Как такая бездарность смогла найти хоть что-то “сочное”, сто́ящее». И сама напросилась в жюри. Мне стало интересно посмотреть, как ты вновь опозоришься, моя бедная, маленькая кузина[47]47
  двоюродная сестра (кузи́на, от французского cousine)


[Закрыть]. Её нежный, страстный голос резко гармонировал с жёсткими, жестокими и грубыми словами. Тауриэль, оставаясь сидеть, покраснела от гнева и от обиды, но промолчала и лишь сдержанно улыбнулась в ответ.

– Вот как? Молчишь? – деланно удивилась последняя из судей. – Может быть, мне отобрать твою игрушку по праву старшинства?

– Вы же знаете, что не можете этого сделать, четвёртая наследная принцесса Дома Пылающей Розы, госпожа Моуллэф[48]48
  это имя на эльфийском означает – Тёмная эльфийка


[Закрыть], – вмешался первый секретарь. – Госпожа Тауриэль уже зарегистрировала этого претендента, как своего кандидата!

– Какая жалость! А тебе не скучно с ней, неспособной? – обратилась Моуллэф к Катану, щёлкнув пальцами. И над её рукой распустился и задрожал огненный цветок чёрного пламени.

Катан счёл разумным промолчать. Тогда “старшенькая” вновь обратилась к Тауриэль:

– Небось, теперь по ночам плохо спишь, с такой-то игрушкой? Бедняжка, совсем себя изведёшь! Ничего, старшая сестрёнка тебе поможет! Ведь тебе ни к чему будет проваливший испытание человечек? Хорошо… Ты! – и она указала на стоящую среди возможных оппонентов эльфийку, и та предстала перед старшей принцессой.

– Чуть-чуть оптимизируем правила, – произнесла Моуллэф и стала что-то распевать себе под нос. Затем, щёлкнула пальцами, и чёрный огонь на миг окутал вызванную ею эльфийку, погас, а вызванная эльфийка-маг исчезла. Четвёртая принцесса почти простонала:

– О-у, выходи на арену, маг ветра!

Спустя пару секунд уже со стороны арены раздался голос:

– Я на поле битвы, моя госпожа!

– Задай ему, но не искалечь! – сказала Моуллэф, активируя купол над ареной.

– Третий, последний поединок. Претендент против мага ветра… – начал объявлять эльфийский мальчик, но четвёртая принцесса перебила его:

– Ах да! Это тебе ни к чему, – и она что-то вновь нажала на своём столе. Защитный браслет Катана щёлкнул, погас и свалился с руки, тихо шлёпнувшись под ноги. А Моуллэф крикнула:

– Начинайте!

– Постойте! Это не по правилам! – вмешалась Тауриэль.

– Не вижу никаких нарушений! – вклинилась старшая из судей-эльфиек. – Большинством голосов жюри объявляю начало третьего поединка. Начинайте же!

– Но… – растерянно начала было Тауриэль и, увидев первого секретаря, беспомощно пожимающего плечами и разведшего руки в стороны, осеклась.

Катан услышал нашёптывание заклинания с противоположной стороны арены, оттуда, где был его последний противник. «Не видно, куда бить молнией. И “шаровая” не поможет, раз заклинание произносится без жестов, только вербально. Нет времени, а силы мне экономить больше не нужно», – перебирал в уме варианты претендент.

– А! Была не была! – выкрикнул он и закрыл глаза, вызывая в памяти прообраз заклинания.

Под куполом противоположного конца арены появились чёрные тучи, они гудели и рокотали. Катан открыл глаза и из туч беспорядочно стали бить в землю молнии. Одна за другой. При каждом ударе уже немного промокшая земля арены вспыхивала синими искорками, в том числе и у ног Катана, заставляя того вздрагивать и страдальчески корчиться. И вот, где-то десятая по счёту молния ударила в вдруг появившийся белёсый кокон. Тут же купол пропал, тучи развеялись и молнии прекратили хулиганить на арене. Катан, измождённо покачиваясь из стороны в сторону, опустился на колени. Его оппонент, эльфийка, лежала на земле, без движения, а защитный браслет на её руке предупреждающе мигал красным цветом.

– Заключительный поединок окончен! Победу одержал претендент! Испытание пройдено! – радостно провозгласил исполняющий роль глашатая.

– Врача! Врача! – послышались крики прислуги, обступившей упавшую на арене эльфийку.

– Однако! – хмыкнула старшая из эльфиек-судей. – Впечатляющий спектакль! Поздравляю, пятая наследная принцесса Тауриэль, отныне Вы официально являетесь командиром полноценного копья!

– Жива! Жива! – послышались возгласы облегчения со стороны обступившей пострадавшую эльфийку прислуги.

Дальнейшего Катан уже не мог видеть и слышать – он обессилено упал ничком, лицом в грязь, и потерял сознание.

* * *

Очнулся Катан в кровати. В небольшой, но чистой и светлой комнатушке с окном на полстены, которое было распахнуто настежь, и с улицы в комнату лился чистый, свежий воздух и тусклый свет, видимо, уходящего дня, от садящихся за горизонт местных небесных светил. Рядом с кроватью, сидя на стуле, и навалившись туловищем на кровать, на ноги Катану, посапывая, дремала Каминари. «Какая прелесть! Неужели я именно так выглядела раньше, сонной?» – сами родились в голове Катана мысли. Под, пускай и небольшим весом девочки, ноги Катана всё же онемели и требовали размять себя. Катан пошевелил пальцами на ногах. «Нет, недостаточно». Присел, чуть-чуть подвигал ногами, разгоняя застоявшуюся кровь. Каминари зашевелилась от всех этих телодвижений, подняла голову и, увидев очнувшегося Катана, выпрямилась, зевая и потирая кулачками глаза:

– А-а-а! – зевнула она. – Проснулся? Доброе утро, соня!

– Утро? – удивился Катан. – Это сколько же я был “в отключке”?

– Сейчас прикину, – задумалась девочка, – эм… примерно, восемь-десять часов.

– Ага! Проснулись, любовнички! Вы что, вместе в одной кровати спали? – озорно смеясь, ворвалась в комнату Миримэ.

– Не-не-не! – замахав руками, запротестовал Катан.

– Да я тут, на стульчике, – засмущалась и покраснела девочка, – сидела всё время. А ты, сама-то, что, всю ночь под дверью стояла подслушивала? Ишь ты, как быстро “прискакала”!

– Ой, да что ты за ерунду понапридумывала? Я вчера тут простенькое заклинаньице оставила перед уходом. “Звонок” называется. Всего-то и делает, что сообщает наколдовавшему, когда рядом с ним звуковые волны возникают, хоть и не передаёт сам звук. Правда, вчера тут Каминари причитать шёпотом начала, типа «Бедненький ты мой, Катанчик, на кого ты нас оставил, что же ты себя так загоняешь, как же я дальше без тебя-то буду тут жить!», – и мне пришлось чувствительность “звоночка” чуть снизить, чтобы он понапрасну над ухом у меня не трезвонил.

Лицо Каминари стало пунцовым до кончиков ушей:

– Ах! Значит, ты всё-таки подслушивала!!! – и девочка, сгорая от стыда выбежала из комнаты.

– Ой! Чего это она? – наигранно удивилась полукровка.

– Эмм… – протянул немного шокированный Катан, – это было не очень красиво с твоей стороны, Мири!

– Я решила, что тебе стоит это знать, – озорно рассмеялась Миримэ. – Да я всю жизнь делаю, что хочу. Потому меня и изгнали, кстати!

– Ну и ну! Ничему тебя жизнь не учит! Тебе лет-то хоть сколько?

– А вот это уже не красивый с твоей стороны вопрос! – упрекнула с улыбкой полуэльфиечка. – Не тактично спрашивать женщин о таком! А вот, на сколько выгляжу – столько и есть!

– Да старушка, старушка она! – послышался обиженный голос Каминари из-за двери.

– Ах! Камичка, как тебе не стыдно! Да ещё и подслушиваешь стоишь! – погрозила Миримэ пальчиком в сторону “говорящей” двери.

Дверь распахнулась, и всё ещё раскрасневшаяся и злая, как фурия… хотя нет, в данном случае, скорее как маленькая пчёлка… девочка впорхнула обратно в комнату:

– А сама-то, сама-то, – сбивающимся от волнения голоском прокричала она, – ты-то чего осталась тут, в посольстве? Чего не отправилась в роскошный дворец, со своей благодетельницей Тауриэлюшкой? Чего тут под дверями караулила? Ждала, что один останется?

– Ой, не кричи ты! В посольстве так не принято! А осталась я по просьбе Тауриэль, – ну не согласились бы оставить тут Катана эльфы, без присмотра своего сородича хотя бы. Ведь он – человек. А перевозить его в таком состоянии не стоило, да и проблематично было бы.

– Пожалуйста, не ссорьтесь, девочки! – попытался “разрулить” сложившуюся накалённую обстановку Катан.

– Девочки!!! – в один голос воскликнули Каминари и Миримэ, на мгновение забыв о страстях, бушевавших ещё секунду назад между ними.

Каминари, злющей пчёлкой порхнула к всё ещё сидящему на кровати Катану, и стукнула того кулачком по макушке:

– Я тебе покажу, научу, запомнишь у меня, как надо и не надо меня называть! – гневно выплёвывала она слова между ударами, что раз за разом отпускала она Катановой голове.

– Ай! Да поня-а-а-ал я! Всё! Больше не буду! Прекрати уже!

– Да-да, хватит уже! – Миримэ, смеясь, схватила Каминари за занесённую для очередного тумака руку. – Он же только-только пришёл в себя, после вчерашнего испытания. Да и во дворец нам скоро надо будет ехать на приём к королю. Некрасиво будет туда в синяках и с опухшей от побоев рожей являться. Ну вот совсем некрасиво! А то ещё и не пропустят во дворец!

Каминари потихоньку успокоилась, даже буркнула что-то вроде: «Извиняй», – и шаркнула ножкой. А Миримэ опять масла в огонь решила подлить:

– А вчера она, пока вы с Тауриэль на испытание ушли, вся извелась, бедняжка, всё переживала за своё настоящее тельце! – и полукровка насмешливо подмигнула, зашипевшей на неё девочке. – А потом аж побледнела вся, когда тебя без чувств приволокли, наверное, решила, что ты помер ненароком.

– Какашка! – выплюнула нехорошее слово Каминари и добавила:

– Сама-то вчера из кожи вон лезла, пытаясь своей магией восстановить Катану силы!