Текст книги "Сминающий (СИ)"

Автор книги: Владимир Ящерицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

  За этим жутковатым забором простиралось, ровное как тарелка, прямоугольное поле почти до горизонта. На первый взгляд на нем не было ничего живого. Лишь крупный рыжий песок. На моих глазах вдали образовался маленький пылевой вихрь и побежал вдаль от нас.

  Отец произнес:

  – На этом полигоне отрабатывали свои самые разрушительные техники джинчурики нашей Деревни и Четвертый Хокаге. Третий дал разрешение на его расконсервацию.

  Подойдя к ограде, Фу начал срывать печати с одного из участков стены. Очистив примерно два метра ограды, он приложил ладонь в центр этого участка и, прошептав 'Откройся' выпустил немого чакры. Секунду ничего не происходило, а потом секция вздрогнула и стала довольно медленно погружаться в землю.

  Когда проход открылся, мы с отцом вошли во внутрь и он произнес:

  – Тренироваться будешь здесь: защита тут очень мощная... Даже Девятихвостому бомбой биджу не удалось ее пробить. Конечно, скоро будет уже полтора года как нет Четвертого, но я не думаю, что в защите могли образоваться прорехи – делалось тут все капитально.

  Я осмотрелся и сказал:

  – Отец, ты будешь стоять здесь?

  – Нет, зайду за ограду – видишь дерево? Я буду возле него.

  Вздохнув, произношу:

  – Я пойду дальше к центру...

  – Будешь тренировать что-то мощное?

  Пожимаю плечами:

  – У меня появилось много вопросов после атаки на Учих и я боюсь, что все ответы на них довольно разрушительны.

  – Понятно. – участливо кивнул он.

  Я же отвернулся и потопал к центру пустоши. Полигон занимал довольно большую площадь – где-то в районе шести-семи квадратных километров. А может и все девять.

  Слой рыжего песка был неглубоким – примерно ладонь толщиной, а под ним была оплавленная каменная поверхность. Из-за этого, двигаться по нему было трудно – мои ноги были коротковаты и я сильно груз. Кроме того нещадно палило солнце и приходилось немного помогать организму усиливая ток чакры внутри тела.

  Отойдя метров на сто от входа я уселся на горячий песок и начал тренировки. На этот раз скрываться не было нужды и я стал полностью задействовать телекинетику.

  Первое: тренировка 'искажения' – создание острого цилиндра на максимум. За прошедшее время прогресс был довольно большим – и хоть до пика моей силы было еще очень далеко, но прогресс был очевиден и я стал оптимистично смотреть в будущее. Сегодня радиус основания конуса вышел почтив два десятка метров. Правда, удержать его удалось всего три секунды, после чего я чуть не потерял сознание. Пришлось опереться о песок руками.

  Придя в себя, я тут же стал собирать из песка 'шрапнель'. Вообще тренировать телекинетику на песке – одно удовольствие. К примеру, у той же 'шрапнели' не образуются осколки, ну а 'давкой' удерживать объёмами песка гораздо сложнее, чем крупными обломками или щебнем.

  Для меня это усложняет тренировку многократно. Сложнее только работать с жидкостями. Кстати, нужно не забыть спросить о полигоне с водой.

  Первая сфера унеслась к центру полигона по высокой дуге и, упав на песок примерно в километре от меня, разорвалась громким взрывом. Песок вспух впечатляющим пыльным облаком, образовав серьезную ударную волну, взволновавшую поверхность полигона и тут же стал быстро оседать.

  Следующая...

  Больше часа я швырял 'шрапнель' радуясь, что наконец-то я могу развернуться и вдоволь повзрывать и разрушать.

  Но и этому наступил предел.

  Теперь тренировки грубой телекинетики – 'импульс' и 'давка'.

  Нанося однообразные удары по песку, я погрузился в свои мысли.

  Сам по себе 'импульс' представляет собой телекинетическое отталкивание материи от своей искры. Это простейшее воздействие и такие показатели как его эффективность и сила зависят напрямую от силы псиона. Следующий уровень искусства 'импульса' – это рождение телекинетического момента в стороне от искры. Ну, к примеру, сверху вниз или толчок по направлению уже к своей искре.

  Не знаю почему, но мне особенно удавался удар сверху. Особенно по площади либо вокруг меня, либо с эпицентром в стороне. Удар сверху по площади я называл 'гравитационным ударом' – просто внешние эффекты были очень похожи на резкое возрастание гравитации в этом районе (на глаз до десяти g). Одновременный телекинетический импульс сверху и в стороны вокруг меня, я называл – 'опустошение'. По действию, я фактически создавал горизонтальный взрыв, сдувавший всю материю в стороны. При применении 'опустошения' приходилось прикрываться защитной версией 'искажения', что было не всегда удобно, однако если меня, не дай Боги, окружали враги – опустошение просто уничтожало их. Конечно область поражения была не абсолютной и с увеличением расстояния от эпицентра эффект быстро падал. Тем не менее, на пике силы полностью уничтожить все вокруг эпицентра на сто метров было для меня проще простого, а дальше уже плотность образовавшейся очень толстой ударной волны быстро начинала падать.

  Вообще, то, что я был человеком, здорово влияло на меня. Одним из эффектов этого было то, что я старался приспособить самые разные умения псионов и манипуляторов для убийства врагов. Особой моей гордостью на этом поприще служила 'рассекающая волна'.

  Все знают что такое 'портал' и зачем он вообще нужен? Он прокалывает пространство, совмещая две его точки практически в одну. А вот теперь вопрос: а какой толщины сам по себе 'портал'? Задавшись этим вопросом, я узнал, что его толщина стремиться к нулю. Да-да – арка портала настолько острая, что режет алмаз, практически не замечая его. Сталь, адамант, митрил – о кромку портала можно разрезать все. Эдакая идеальная гильотина.

  После долгих экспериментов я придумал способ создания неправильного быстро расширяющегося кольцеобразного портала. В бою я, правда, эту свою разработку не применял, но на испытаниях тренировал ее постоянно. Итогом моих тренировок стало кольцо, возникающее вокруг меня и расширяющееся за секунду до диаметра полутора километров. Создавал я его на высоте метра над поверхностью. Фактически, все, что было бы выше метра – было бы рассечено.

  Защититься можно только 'искажением' или сильнейшими заклинаниями, действующими на пространство.

  Конечно, это чрезвычайно мощные умения, но минимальные воздействия нужно уже начинать пробовать. Заодно – это и будет тренировка.

  Хотя – не сегодня.

  Сегодня у меня будет 'полет'.

  Я долго откладывал над ним эксперименты. Практически с того самого момента как научился выделять чакру из почти всех тенкецу моего тела. Вырываясь в окружающее пространство, чакра создавала медленно тающий покров, способный защитить меня от огрехов телекинетического захвата. Кроме того, чакрой можно было укреплять свое тело.

  Я поднимаюсь на ноги и, начав выделять чакру, чуть приподнимаю свое тело над песком. Пока все нормально. Чакры хватит еще минуты на три. Резко вздергиваю себя вертикально в небо. ОТ перегрузки потемнело в глазах. Взмыв в небо метров на пятьсот, я затормозил и завис, обозревая окрестности.

  Фу с такой высоты выглядит букашкой. Из зарослей по соседству от него выскочило еще две фигурки – соглядатаи.

  Ладно, хватит их нервировать...

  Аккуратно приблизившись к краю полигона, я осторожно потыкал в пространство над оградой рукой. Как и ожидалось, мои пальцы наткнулись на упругую невидимую поверхность. Надо же – защита идет и вверх. Очень интересно, а как высоко?

  Я стал быстро подниматься вверх, ведя рукой вдоль него. Как оказалось, барьер не прерывался резко. Он как бы постепенно слабел с высотой. К примеру, всего на сто метров ниже рука легко погружалась в него уже почти по локоть, хоть и не пробивала его.

  На высоте было прохладнее, но и ветренее.

  Две трети чакры ушло почти незаметно. Осознав необходимость скорого приземления я, вздохнул, быстро спикировал к выходу и, мягко затормозив, опустился на песок к ожидающей меня делегации.

  Собака замерла перед сидящим за столом забинтованным как мумия Шимура Данзо. Его правая рука чуть дрожала. Собака подумала, что сегодня создатель всего Корня необычно слаб.

  – Продолжай... – поторопил он Собаку.

  – Он проявляет невероятную для своего возраста рассудительность и равнодушие, жестокость. А некоторые его высказывания загоняют меня в тупик. Когда сегодня он разрушал печать чунина даже Ибики был удивлен, а ирьенины Сэдэо и Рио были шокированы. И я бы хотела повторить: он практически не использует чакру для этих воздействий, но, тем не менее, он очень развит для своих лет.

  Данзо чуть прикрыл глаза и достал из стола тонкую папку. Пододвинув ее в сторону Собаки, он произнес:

  – С завтрашнего дня ты будешь часто контактировать с Фу и Акио. Следи за ними. Возьми вот это. Здесь результаты наблюдений за Акио в детском садике: характеристика, список демонстрируемых умений, разбор разнообразных случаев с его участием. Твоим напарником будет Торуне – я прервал его задание и уже завтра он будет в Конохе. – чуть помолчав, Шимура добавил: – Учихи начали очень плотно его опекать. Фугаку чуть не пошел на прямую конфронтацию с остальными старейшинами в борьбе за его судьбу, а Яманак подперли Нара и Акимичи. Хьюга заняли выжидательную позицию и прямо заявили, что им-де все равно что произойдет с Акио Яманака, главное, чтоб он не стал в результате ненавидеть Коноху. Докладываешь мне обо всем: контакты, тренировки...

  Неожиданно на стол забежала большая черная длинношерстная в маленьких золотых очечках на тонкой мордочке крыса. Остановившись прямо напротив Данзо, крыса села и, сняв очки, близоруко посмотрела на главу Корня. Пару секунд она его рассматривала, а потом кивнула мордочкой и в ее лапках появился довольно большой свиток. Молча протянув его Шимуре, она тут же стала каким-то с интересом озираться по сторонам. Глава Корня привычно достал из кармана большой кусок шоколадного печенья и обменял его на свиток.

  Быстро пробежав глазами содержимое, Данзо ухмыльнулся и произнес:

  – Только что Акио Яманака освоил полет...

  В наступившей тишине было отчетливо слышно, как крыса, ожидая приказа, грызет печенье.

  – Риннеган? Но...как? Яманаки же не Сенджу и уж тем более не Учиха. – зашептала Собака.

  Данзо поднял взгляд:

  – Пути получения риннегана и источники его силы не ясны. Лишь Рикудо постиг их. Почти все что мы и даже Учихи знаем – это лишь наши домыслы. Кто-то что-то видел, кто-то что-то слышал... Ты свободна.

  Собака поклонилась и исчезла за дверью.

  Данзо написал что-то на бумаге и сунул крысе маленький свиток в лапки вместе с еще одним кусочком печенья. Сразу после этого крыса исчезла, словно ее и не было.

  Еще немного подумав, Данзо позвонил в колокольчик и, когда перед ним появился агент Корня скомандовал:

   – Сегодня ночью проведите эксгумацию могилы жены Фу, Аки. Быть может ответы мы найдем там. Да, и нужно взять кровь у Акио и самого Фу: существует вероятность, что Акио не является чистокровным Яманакой... Нужно связаться с Ханзо из Скрытого Дождя и передать ему полученную нами информацию. Пусть он примет меры и разработает план по уничтожению своего носителя риннегана...

  Под вечер мы с отцом пошли домой. Анбушники сделали вид, что проходили мимо и, после того как я без проблем приземлился, вроде как пошли дальше. Я же чувствовал их присутствие. Держались они довольно далеко, практически на границе восприятия.

  Ну и плевать на них. Я был даже рад, что за мной присматривают.

  Дома нас ждала Моммо. Она приготовила отличный ужин.

  После него отец поманил меня в подвал:

  – Пойдем. Я считаю, что ты уже достаточно взрослый... Лезешь в взрослые разборки, убиваешь... Создаешь свои техники. Быстро вырос. Что ж...

  Он остановился перед своим несгораемым шкафом, вмурованным в стену и приложил в специальное контурное углубление свою руку. Спустя секунду щелкнул замок и отец убрал от двери свою ладонь. Я заметил на углублении маленькое пятнышко крови.

  Когда Фу открыл дверь своего сейфа, первое что я увидел – один из секторов двери занимала открытая часть замка. Она представляла собой барабан с шестью длинными тонкими металлическими иглами. Кончик одной из них был окровавлен. Отец достал чистую иглу произнес:

  – Эти иглы являются частью замка и сделаны из чакропроводящего металла. При открытии замка игла берет не только образец крови, но и образец чакры. Механизм сверяет его с образцом и если образцы совпадают – замок открывается. Дай свою ладонь...

  Я со вздохом протянул руку Фу и он не медля воткнул иглу мне прямо в указательный палец. Я ожидал, что появится хоть немного крови, но ее не было вообще – игла ее тянула всю без остатка. Палец онемел. Однако спустя пять секунд отец вытянул иглу и вставил ее обратно в гнездо замка. Я осмелился задать вопрос:

  – Все?

  – Да. Теперь ты обладаешь допуском ко всему в этом сейфе.

  Илишь после этого я понял, что не вижу содержимого. Однако загадка разрешилась спустя секунду: оказалось, что существует еще одна дверка, отделяющая замок от содержимого. На ней не было никаких замков и отец просто открыл ее потянув за небольшую ручку.

  Сейф был разделен на три полки: на первой сверху лежали деньги, на второй оружие(связки кунаев и звездочек, пара очень коротких мечей-ниндзято и кинжалы разных форм и размеров), а на третья полка была занята большим количеством свитков. Указав на последнее, отец произнес:

  – Это те описания дзюцу, что мне попадались в моей жизни. Что-то я вытаскивал из чужих мозгов, что-то – было общедоступным в мое время. Здесь есть как простейшие техники, так и две пары пары техник класса А. Мне так и не удалось их освоить, но это не те знания, что можно выкинуть на свалку...

  О-о-о-о-о! Вот это да...

  – Благодарю за доверие, отец.

  Он довольно хмыкнул и продолжил:

  – Оружие и техники можешь брать хоть все, но деньги и печати – только с моего разрешения. И не разбрасывайся свитками по всему дому – это не игрушки.

  – Понятно. – кивнул я.

  – Что-то я забыл... – задумчиво протянул он и смешно наморщив лоб, прикрыл глаза и задумался. Но уже спустя пару секунд он их открыл и поизнес: – О, Ками! Свитки с техниками дал, а сродство узнать забыл... Где-то у меня была чакропроводящая бумага...– он начал вытаскивать оружие на пол. Э-эм... Бятя, что – хомяк? На кой хрен он держит все эти кинжалы? Их же минимум четыре десятка! И совершенно разного качества! Боевые трофеи? Я присел возле быстро растущей кучи оружия и выдернул из кучи приглянувшуюся цацку. Кинжал полностью с ножнами был сделан из черного чаропроводящего металла с капельками белого золота. Рукоять изображала дракона. Разглядывание трофея прервал голос Фу: – Вот она! – Его добычей было два квадратных листика пожелтевшей от времени бумаги. Протянув один мне, он произнес: – Подай в нее немного чакры.

  Я знаю про сродство со стихиями и читал про этот старый прием определения сродства. Идаже планировал поднять этот вопрос первым, но в последнее время дел было не впроворот.

  Я чуть пожал плечами и зажав ее между пальцами выделил чакру в нее. Спустя мгновение листок разрезало на две половинки. Ветер. Не так уж и плохо.

  – Хм. Ветер...– повторил Отец. – А у меня Вода. – Он указал на свитки: – Видишь они перевязаны цветными ленточками? Синий – Вода, коричневый – Земля, красный – Огонь, зеленый – Ветер, желтый – Молния...

  На Ветер не так уж и много – всего шесть свитков...

  Я решился на вопрос:

  – М-м-м... Насколько я знаю, мало узнать свое сродство – нужно долго тренироваться для того что бы прочувствовать стихию. И лишь после этого можно изучать дзюцу.

  – Тренируйся. – хитро улыбнулся Фу.

  Ну вот... Это так меня отвлекают от успевшего мне полюбиться полигона?

  Ну-ну...

  Проснулся я ночью от ощущения тревоги.

  Я всегда доверял своим чувствам, хоть и так и не смог развить 'предвидение'.

  На первый взгляд все было в порядке – защита была на месте, а в деревне не ощущалось ничего необычного. Даже искры соглядатаев оказались на своих местах. Но внутренний голос просто вопил об опасности.

  Я очень аккуратно и беззвучно встал с футона и сосредоточился. За окном ярко светила луна и ее бледно-белый свет падал через окно, дотягиваясь аж до закрытой двери.

  Совершенно неожиданно со всех сторон зашептал голос:

  – Очень интересно... Как ты почувствовал мое приближение?

  И возле двери возникла очень яркая искра.

  Я тут же телепатически ударил по ней, но из-за ее яркости эффекта было немного. Сразу за ударом я выстрелил 'импульсом' точно в нее, но неожиданно пришелец непостижимым образом исчез с пути удара и тот выплеснул свою ярость на межкомнатном деревянном перекрытии, пробив в нем метровую дыру. Раздался оглушающий звук падения мебели и звон бьющейся посуды.

  Искра же возникла у меня за спиной и чьи-то руки обхватили меня за шею оттягивая голову в сторону. Сразу после этого я почувствовал, как в артерию воткнулось что-то острое.

  Наношу удар в слепую, но чужака снова нет на пути 'импульса' и тот врезается в потолок, пробивая и его и крышу насквозь.

  Искра возникла на лунном свету и я разглядел одежду и лицо нападающего.

  Орочимару.

  Он наклонил голову к левому плечу и издевательски улыбнулся

  На улице раздались звуки падающих деревянных обломков крыши. Почему не реагируют наблюдатели и отец? Мы уже секунд пять разбираемся...

  И почему он не нападает? Опять бью по его искре, но саннин даже не морщится и улыбается до ушей:

  – Слабее, чем в первый раз. Наркотик действует...

  И он картинно поднял на уровень своих глаз ладонь с лежащем на ней пустым стальным шприцем.

  Твою мать...

  Неожиданно мир помутнел и я покачнулся от навалившейся слабости.

  Нет-нет-нет-нет...

  Ты меня так просто не возьмешь! Ударяю 'импульсом' себе под ноги – и удивленно вижу, что я не смог пробить пол, лишь доски потрескались. Еще раз! Тело покачнулось и я упал на колени а потом и на четвереньки. Да что же это такое? Пол прямо перед глазами и я наношу еще один 'импульс' все-таки пробив в нем дыру на первый этаж. Наклонив тело вперед я пытаюсь нырнуть в гостиную и мне это почти удается, но меня хватают за ногу и грубо вздергивают вверх.

  Сознание мутится окончательно.

  Орочимару поднимает меня на уровень своих глаз и вкалывает мне в шею еще один шприц черно-фиолетовой жидкости.

  Мир поглощает тьма.

  Кошмары...

  Эрруу забрасывает себе в пасть живых людей и со смаком причмокивает.

  И потом говорит:

  – Вкуснее людей лишь эльфы... Правда?...

  Его образ рассыпается на кусочки, из которых собирается тело гигантского демона с рогатой мордой быка и ногами, заканчивающимися копытами. Он сидит на еще более огромном троне, будто бы слепленном из застывшей магмы. Его глаза закрыты, но вдруг открываются. Он поднимает правую лапищу с длиннющими загнутыми когтями и, указывая прямо на меня, произносит:

  – Тебе не место здесь...

  В следующую секунду его тело развеивается черной пылью, из которой собирается огромный дракон будто бы слепленный из раскаленной лавы. Его жуткие пылающие глаза смотрят на меня и я слышу его голос:

  – Чтобы управлять мной, тебе придется победить меня...

  Он расплывается комком сверхгорячей лавы, которая изливается мне на грудь, собираясь в обнаженную рогатую суккубу. Ее касания обугливают мою плоть и я кричу от боли.

  Она подползает к моему лицу и произносит томным голосом:

  – Неужели так больно?

  Ее пышущее жаром лицо охлаждается и каменеет. А потом превращается сначала в дерево, а оно, в свою очередь, превращается в лед.

  Ледяная фигура шепчет мне на ухо:

  – Еще увидимся...

  Она отстраняется от меня и начинает меняться, превращаясь в ухмыляющегося Орочимару, стоящего справа от меня.

  Холод стального стола. Я не могу пошевелиться. Грязная комната. Где-то капает вода. Мои силы покинули меня.

  Орочимару деловито копается у меня где-то в районе груди. Слева стоят три капельницы, трубки от которых входят мне куда-то в плечо. Две из них – черно-красные, а третья – ярко-фиолетовая.

  – О, с пробуждением Акио... – произнес саннин, прервавшись на секунду, он заглянул мне в глаза, неожиданно облизнувшись неестественно длинным языком. В область моего зрения попала его рука замазанная...замазанная чем-то алым. Неужели это моя кровь? Орочимару же продолжил: – Ты неожиданно начал умирать, поэтому мне пришлось уменьшись дозу наркотика. – Сказав это, он вернулся к прерванному занятию, пробормотав что-то вроде: – Как интересно: образовалось еще одно кольцо...

  Я захрипел и зашептал:

  – Я...не...прощу...тебя...убью...всех... кто...

  – Да сколько угодно, мальчик. Сколько угодно... – улыбнулся Орочимару, даже не посмотрев на меня, будучи полностью поглощенным своим занятием. Неожиданно он заговорил: – Сейчас мне нужно, что б ты был в сознании, поэтому я буду тебя развлекать разговором. Нечасто у меня бывают собеседники...– Немного помолчав, он продолжил: – Я твердил Цунаде, что без толку искать кровь Сенджу где-то еще кроме Конохи, но она была ослеплена отчаянием и не хотела слушать. А вот нате – ты знаешь, что твоя мать, Аки, имеет довольно большой процент их крови? Я бы сказал на глаз одна восьмая. – чуть помолчав саннин, ковыряясь во мне, продолжил: – Сенджу были большим кланом и многие из них даже и не думали сдерживаться в деревне. Ситуация с их кровью почти как с Узумаки: вроде бы клан и канул в лету, а вот нате – постоянно рождаются дети с теплым цветом волос и не только у нас. То же и с Сенджу, только не в масштабе всех Пяти Великих Деревень, а лишь в Конохе. Как же Цунаде глупа! Она ищет мифических членов Лесного Клана, не захотевших идти за Хоширамой. Пфе! Иногда я думаю, что у нее все мозги ушли в грудь... Хотя тут я с Джирайей согласен – грудь у нее очень неплоха... – он широко ухмыльнулся: – Хы...

  Я выдохнул:

  – Что...ты...

  – Что я делаю? – спросил он, не отвлекаясь от своего занятия и начал отвечать: – Не думаю, что ты поймешь, но я участвовал во Второй Войне Шиноби и воевал в Третьей, которая закончилась совсем недавно. Это – большие конфликты, по сравнению с которыми пограничные стычки, случающиеся по три раза в год – ерунда. Так – немного подрались на территории третьих стран и разбежались... Знаю, по мне не скажешь, но мне уже давно за тридцать лет. По меркам шиноби нас, троих саннинов можно назвать стариками... Мы видели чересчур многое за свою жизнь. И знаешь, что я вынес из этих войн? – неожиданно ему в лицо прыснуло кровью и он ругнулся: – Черт!... – утеревшись рукавом, он заговорил: – О чем это я? А! Люди хрупки и я – не исключение. Поэтому нужно бросать эту игру в хорошего мальчика и начинать делать то, что я планировал всю свою жизнь: изучение всех техник. Но, ты знаешь, я натолкнулся на одну проблему: даже находясь в библиотеке постоянно всю свою жизнь, я не смогу выучить и половину техник Конохи. А что уж говорить о других деревнях? Кроме того техники создаются постоянно. Ты ведь еще не знаешь, но для того что бы стать джонином, нужно не просто соответствовать определенному уровню силы. Нужно и придумать что-то самому. Дело это кропотливое и тяжелое, но тем не менее сейчас в Конохе ежегодно получают патент до трех джонинов... Три новых техники в год... И вот здесь я узнал, что существуют сильнейшие глазные додзюцу: бьякуган, шаринган и риннеган. Каждое из них обладает определенными преимуществами, но самое главное – шаринган и риннеган позволяют своему обладателю изучать техники невероятными темпами. Обладая такими глазами я смогу достичь своей мечты не только изучить все техники, но и стать бессмертным... Ты еще в сознании? – он заглянул мне в глаза: – Это хорошо... Еще одно кольцо... И вот здесь появляешься ты со своим риннеганом. Может тебе не говорили, но риннеган позволяет пользоваться всеми пятью элементами, словно основным сродством. Кроме того, он позволяет смотреть в самую суть чакры и осознавать техники почти интуитивно. Это ускоряет изучение любых дзюцу многократно. Однако, ждать пока твой риннеган проснется окончательно времени у меня нет. Да и не известно, какую силу ты можешь набрать к тому времени. А вдруг риннеган так и не пробудится полностью? Поэтому ты и тут. Видишь эти капельницы? В них заряженная чакрой кровь Хоширамы и одного из Учих, которого мне удалось поймать в недавней свалке. Конечно, смешивать кровь Первого с кровью какого-то выродка Учих не очень, но искать что-то эксклюзивное... Сам понимаешь: не время и не место. И так глаза для Данзо пришлось ковырять у кого попало. Конечно, шансы выжить после переливания крови двух настолько разных людей у тебя очень не велики. К примеру, я недавно залил кровь Хоширамы в пять десятков детей и выжил только один. Кстати, я отложил эксперименты над ним ради тебя. Гордись! – он опять издевательски улыбнулся – А в тебя я заливаю целый коктейль. Так что сам понимаешь: вряд ли ты выживешь, но риннеган я с твоего тела заберу...

  Неожиданно он неестественно повернул голову назад так, что я увидел его затылок, и вытер руки, вымазанные в моей крови, о свой зеленый жилет чунина. До меня донеслись его слова: 'Проклятье! Почему, ну почему именно сейчас? Почему не на час позже?'

  Откуда-то донесся совсем другой голос, хриплый и старый:

  – Орочимару! Ты перешел грань дозволенного. Все, с кем тебя видели, исчезают, а сегодня ночью кто-то убил Фу Яманака, а его сын исчез...

  – И что вы сделаете, сэнсэй? Я же работал на благо деревни!

  – Работа на деревню была вытеснена работой на себя, Орочимару! Ты стал убивать АНБУ! Ты потерял чувство меры!

  – Что ж. Я ухожу, сэнсэй, и не вам меня останавливать...

  Раздались другие голоса:

  – Задержите его!... – но они сменились бульканьем и затихли.

  Спустя немного времени в поле зрения появился собственной персоной Третий Хокаге Сарутоби Хирузен. Мне показалось, что он одномоментно сильно постарел. Он с ужасом и жалостью начал скользить по мне взглядом. Сглотнув, он произнес:

  – Вызовите Таро из госпиталя и других ирьенинов... Срочно... – Он начал водить по моему телу светящимися зеленым светом ладони, приговаривая: – Ох, Орочимару, что же ты делаешь...

  Параллельно с этим мое сознание стало меркнуть, пока не погасло.

  3. Академия.

  Сознание вернулось неожиданно резко. Просто раз – я в черном небытие и два – я уже в своем теле.

  Первую секунду думалось, что это просто очередной кошмар. Но...

  Болело все. Мне казалось, что болела не только каждая клетка моего тела, но даже каждый волосок. Было такое впечатление будто я горел. Каждая часть моего естества беспрерывно обугливалась, восстанавливалась и снова сгорала.

  Раскрыв глаза, я попытался дернуться, но не смог и в отчаянии стал шарить взглядом по белому потолку пытаясь отрешиться от боли.

  Неожиданно до меня дошло, что псионика снова доступна и первым делом, я вырубил болевые ощущения.

  Я жив и глаза при мне. Во всяком случае – пока что...

  Телекинетика показала, что мое тело жестко зафиксировано, а в вены воткнуты две капельницы. Трубочка от одной из них оказалась пережата.

  Случайность? Понадеемся на это. Потому, что если это не случайность... Час-два подобной боли и даже я мог бы тронуться умом, а уж нормальный человек – так уж точно...

  Если пси-силы были доступны, то чакра не ощущалась вообще, а значит даже шиноби не смог бы ничего сделать и лишь метался бы в бессилии.

  Проклятый Орочимару! О, я буду тренироваться постоянно и восстановив старые силы и обретя новые найду его. И...уничтожу...разрушу все, что ему дорого... Интересно, что это?

  М-м-м-м-м... Женщина? Цунаде? Нет. Вряд ли у подобной твари есть постоянная дорогая ему спутница.

  Дом? Страна? Но я же планировал стать Хокаге. Значит, стану...

  Ты хочешь узнать все техники? Хм... Я могу разрушить твою память, так что бы в ней ничего не могло удержаться больше определенного объема...

  Но все это мелковато. Уничтожить весь этот мир? Нет. А как же мечты о власти? Уйти в другой мир? А там уж меня встретят с распростертыми объятиями. Ага-ага...

  Планирование мести прервал звук открывающейся двери. В палату зашла молоденькая девушка ирьенин.

  Я прикрыл глаза и стал ждать ее действий. Если это она перекрыла поступление обезболивающего, то тут она и умрет. 'Давка', конечно, сравнительно медленное умение, но эффективное.

  Девушка подошла к капельнице и, достав планшет, стала сверивать отметки на стеклянных банках. Пока все нормально. Дойдя до капельницы с пережатой трубкой она несколько секунд сверивала надписи и выпучила глазки от удивления. Потрусив капельницу, она стала общупывать трубочку и естественно сразу нашла перегиб. Ну что ж... Живи.

  Я медленно раскрыл глаза.

  Поправив трубочку и убедившись, что наркотик поступает, ирьенин уже собиралась уходить и бросила на меня взгляд. Увидев, что я на нее смотрю, она вернулась к моей кровати и, заглянув мне в глаза, убедилась, что мой взгляд осмысленен. Сразу после этого она торопливо вышла из палаты.

  Но я недолго пробыл в одиночестве. Совсем скоро послышались приближающиеся шаги и к двери приблизилась очень яркая искра. Дверь открылась и в палату вошел довольно старый мужчина, в одежде ирьенина. Подойдя ближе он заглянул мне в глаза и произнес:

  – Если ты меня понимаешь, мигни глазами четыре раза. – когда я сделал требуемое, он продолжил: – Меня зовут Таро Киширо. Я – Главный ирьенин госпиталя Конохи. Сейчас я сниму ограничивающую печать с твоих пальцев на правой руке. – когда он что-то сделал с моей рукой вернулось ощущение моей конечности. Таро поросил: – Пошевели ими, Акио-кун. Молодец. Теперь левая рука... Отлично! Ну что ж, я снимаю ограничители с твоего лица. Теперь ты можешь говорить, вот только не на все вопросы я смогу ответить: все-таки я, можно сказать, живу в госпитале.

  Я чуть раскрыл рот и пошевелил тем непослушным бревном во рту, которое заменило мне язык.

  – Что... со мной и почему я... не могу пошевелиться? Скажите... правду. – я сосредоточился и всунул ему в искру простую закладку 'правда'. Зрение на секунду потемнело. Всовывать свою мысль в настолько сильную искру было несколько преждевременно. Но...я должен знать.

  Главный медик вздохнул:

  – Всем нужна правда... Но вот вынесешь ли ты ее вес? – однако заглянув в мои глаза он еще раз вздохнул и продолжил: – Перечисление повреждений твоего тела займет очень долгое время... Если в кратце: большая часть костей твоего скелета имеет масштабные повреждения – начиная от распилов и даже дробления. Я думаю, что костный мозг в этих костях был частично заменен. Твоя грудная клетка утратила целостность. Тем не менее, сейчас идет активный процесс наращивания костной ткани и, опираясь на эти данные, прогнозы положительные. Если кости будут восстанавливаться в таком же темпе, то примерно через неделю большую часть печатей мы снимем. Дальше...Части некоторых органов были заменены на другие. Кто был донором – неизвестно. Мы до сих пор боимся, что начнется масштабное отторжение с последующим заражением крови, а поскольку печень, почки и некоторые железы внутренней секреции тоже затронуты трансплантацией... В общем, твоя жизнь до сих пор висит на волоске. Теперь о плохом... Восстановление будет долгим. Вполне возможно, что ходить тебе придется учиться заново.