Текст книги "Броненосцы типа «Екатерина II»"

Автор книги: Владимир Арбузов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Докладчик, полковник А. Н. Крылов, считал, что перевооружение «ввиду крайне недостаточной их остойчивости должно быть связано с их переоборудованием».

Так, по его мнению, «корабль „Двенадцать Апостолов“ после разбития небронированных оконечностей переворачивается от одной перекладки руля на борт, а „Синоп“ и „Георгий Победоносец“ совершенно теряет при этих условиях остойчивость». Он считал, что «при замене толстой сталежелезной брони этих кораблей более тонкой современной можно не только обеспечить боевую остойчивость бронированием оконечностей, но и заменить артиллерию на новейшую». Это, по расчетам А. Н. Крылова, позволяло уменьшить осадку каждого на 0,3 м и увеличить скорость на 0,5 узла.

Взамен старой артиллерии артиллерийский отдел МТК предлагал установить на «Георгии Победоносце» и «Синопе» по четыре 305-мм 52-калиберных орудия в новых башнях и восемь 120-мм орудий в казематах.

«Двенадцать Апостолов» предлагали вооружить четырьмя 254-мм и четырьмя 120-мм орудиями.

Общая стоимость переоборудования этих трех кораблей вместе с предполагавшимся одновременно и перевооружением броненосца «Три Святителя» определялась в 30 миллионов рублей. Судостроительные заводы обещали произвести все работы за пять лет.

«Таким образом после переделки к 1 января 1913 г. мы будем иметь эскадру из четырех кораблей со средним ходом в 13,5 узлов, обладающих надлежащей остойчивостью, броней и вооружением из двенадцати 12-дюймовых, четырех 10-дюймовых и двадцати восьми 120-мм орудий», – сказал в конце своего доклада А. Н. Крылов.

Обсудив доклад, присутствовавшие на заседании контр-адмиралы Яковлев, А. А. Вирениус, Л. К. Кологерас, капитаны II ранга П. В. Римский-Корсаков и Касков, председательствовавший адмирал И. М. Диков и сам докладчик пришли к выводу о том, что сумма в 30 миллионов рублей слишком велика для того, чтобы в 1913 г. иметь эскадру пусть и перевооруженных, но уже морально устаревших кораблей.

Этой суммы тогда вполне хватало на строительство двух 12 000-тонных броненосцев типа «Князь Потемкин Таврический», которые к тому времени с появлением «дредноутов» также устарели. Официальным заключением собрания явилось следующее: «Линейные корабли „Двенадцать Апостолов“, „Георгий Победоносец“ и „Синоп“ перевооружать не следует. После перевооружения „Трех Святителей“ и образования с ним бригады из четырех кораблей исключить их из списка.»

19. Исключенные суда № 3 и № 4

В начале 1906 г. Морской Генеральный штаб решил, что устаревшие корабли «Адмирал Спиридов», «Адмирал Лазарев», «Адмирал Грейг» и «Чародейка» на Балтике и броненосцы «Екатерина II» и «Чес– ма», а также крейсер «Память Меркурия» на Черном море следует вывести из состава флота, так как «деньги, затраченные на них, будут неоправданными». МТК предложил сдать их на хранение в порты.

После русско-японской войны эпоха кораблей, построенных по планам программы 1864 г., и первых кораблей программы 1882 г. безвозвратно ушла в прошлое. Это начали осознавать теперь все, и 31 октября 1906 г. Морской министр адмирал А. А. Бирилев приказал все корабли «продать на законном основании» или же использовать для нужд флота в качестве вспомогательных.

Согласно этому по Морскому ведомству издали приказ за № 178 от 1 августа 1907 г., в котором говорилось, что «Государь Император в 3-й день июля сего года, Высочайше повелел соизволить исключить из списков судов флота, по совершенной непригодности к дальнейшей службе сданные к порту эскадренные броненосцы „Екатерина И“ и „Чесма“.»

С этого дня первые черноморские броненосцы были вычеркнуты из списков боевых судов флота.

По существовавшим тогда правилам со всех «исключенных» кораблей силами рабочих портов снимали «боевое вооружение» и расформировывали затем команды, а сами корпуса с механизмами хранили до «особого распоряжения».

После разоружения «Екатерину II» планировали превратить в школу машинистов, а «Чесму» переделать под плавучую тюрьму, так как события 1905 года прибавили большое количество осужденных. Правда, МГШ потребовал от порта содержать котлы и механизмы в полной исправности для дальнейшего использования этих кораблей для военных «надобностей».

Первая комиссия от Севастопольского порта посетила оба корабля 5 октября 1907 г. Она отметила, «что на кораблях все пушки в наличии. Боевой комплект 12– дюймовых орудий очень мал, около 50 снарядов на ствол, а в 6-дюймовых снарядов нет, так как они уже переданы на другие суда.»

Планировавшуюся ранее передачу 305-мм орудий Севастопольской крепости члены комиссии признали нецелесообразной, «так как они не обладают теми баллистическими качествами, потребными сейчас».

И действительно, предельная дальность их стрельбы на штатных станках при угле возвышения в 15° равнялась всего 51 кабельтову (ок. 9,4 км). Для того времени, когда на Обуховском заводе приступили к изготовлению новых 305-мм орудий в 50 калибров длины, такая дальность стрельбы была весьма малой. Не устраивал артиллеристов Севастопольской крепости и вес снаряда в 810 фунтов (367,4 кг), его боевой заряд пироксилина в 38 фунтов (17,2 кг). Все это при медленном заряжании, отсутствии оптических прицелов (применялись лишь механические, векторные) и равной стоимости установки их на берегу по сравнению с новыми орудиями сводило на нет все доводы в пользу этих устаревших стволов. Более того, для установки их башен требовалось построить в земле кирпичное сооружение, равное по высоте трехэтажному зданию.

В отношении четырнадцати 152-мм орудий выводы комиссии были другими. Размещение их на береговых батареях крепости считалось весьма целесообразным, так как в то время на вооружении еще находились более старые 152-мм крепостные орудия.

Комиссия предложила увеличить дальность стрельбы с 32 каб., переделав станки под больший угол возвышения и установив оптические прицелы. Это позволило бы увеличить скорострельность до 1 выстрела в минуту, что отвечало всем требованиям крепостной артиллерии. «Желательно их принять на бастионы», – говорилось в решении комиссии.

В итоге в течение 1907 г. всю артиллерию с обоих броненосцев сняли, передав стволы для хранения в арсенал как запасные для двух оставшихся в строю броненосцев «Синоп» и «Георгий Победоносец».

Через две недели, 20 октября 1907 г., вторая комиссия вновь осмотрела «Екатерину II». «Ввиду того, что „Екатерина П“ вот уже два года не плавает и ремонтов на ней не было, то она в настоящее время нуждается в мелком ремонте. С нее надо снять все 12-дюймовые башни и привести в порядок котлы. На ней можно разместить 600 учеников и 200 человек команды», – говорилось в решении этой комиссии.

Тем не менее ни «Чесму», ни «Екатерину II» по плану МГШ не использовали. Видимо, опять не хватало средств, и корабли продолжали стоять в гавани без команд. Лишь непродолжительное время на «Чесме» размещали Управление плавучих средств Севастопольского порта, ведавшее всеми катерами, шлюпками, кранами, понтонами, необходимыми для повседневных нужд порта.

С января 1908 г. броненосцы начали постепенно разбирать. В течение последующих трех лет с них сняли броню, отправив ее на переплавку на Обуховский завод. Части плит еще пришлось «послужить». Их отправили на защиту береговых батарей. Демонтировали установки под 305-мм орудия, разобрали большую часть внутренних переборок, сняли котлы и машины, а также все вспомогательные механизмы. Стоявшие в одной из отдаленных бухт, броненосцы превратились в трудноузнаваемые остовы с высокими бортами, покрытыми ржавчиной, и зиявшими в них многочисленными дырами от броневых болтов.

Оба корпуса МГШ решил продать. Первоначально назначенные на осень 1911 г. торги не состоялись. Будущие хозяева побоялись во время осенних штормов буксировать корпуса к месту разделки. А условия продажи обязывали покупателей вывести их из Севастопольской гавани в месячный срок. По каким-то неизвестным причинам не смогли продать «Екатерину II» и «Чесму» и весной 1912 г., хотя за них предлагали 250 000 рублей.

Затем на Черноморский флот пришел приказ морского министра И. К. Григоровича от 9 апреля 1912 г., в котором говорилось, что бывшие балтийские башенные фрегаты «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Чичагов» переименовывались в «исключенное судно № 1» и «исключенное судно № 2», а «Екатерина П» и «Чесма» соответственно в «исключенное судно № 3» и «исключенное судно № 4».

Дальнейшая судьба «Екатерины II» полностью не ясна. Видимо, корпус «исключенного судна № 3» продали еще до 1914 г. и его увели из Севастополя.

Служба «Чесмы» с переименованием не окончилась. По предложению ГУКиС «исключенное судно № 4» ни продавать, ни разбирать не стали. Некоторое время «Чесма» простояла в Севастополе, в районе Черной речки, а летом 1912 г. ее вновь поставили к заводской стенке. Корабль начали готовить к тщательно засекреченному эксперименту по выбору оптимальной системы бронирования для спущенных на воду в Петербурге дредноутов типа «Севастополь».

«Чесма» – «исключенное судно № 4» – после обстрела с линейного корабля «Иоанн Златоуст».

Повреждения боевой рубки, спроектированной для линейных кораблей типа «Севастополь».

В кормовой части старого броненосца между 55 и 71 шпангоутами по правому борту установили отсек, подобный части корпуса с броней строившихся дредноутов. Строители полностью скопировали все детали корпуса, включая броневые палубы и крепления за поясной броней. В борт как бы «врезали» плутонг с двумя орудиями противоминной артиллерии, а на верхней палубе установили копию боевой рубки в натуральную величину. Так что броневая защита этого «фрагмента» балтийских дредноутов полностью совпадала с прототипами.

После окончания всех работ «исключенное судно № 4» отбуксировали к Тендровской косе, установили на якоря на глубине 9,5 м и наполнением воды придали крен в 7°.

Это позволяло снаряду, выпущенному с небольшой дистанции, встречаться с броней под гораздо большим углом, соответствующим большой дальности.

На расстоянии всего 750 м от «Чесмы» стал на якорь линейный корабль «Иоанн Златоуст» и начал расстрел опытного отсека.

Стрельба велась уменьшенными зарядами. Это позволяло в момент встречи снаряда с броней иметь такую же скорость, какую он имел бы, преодолев 80–90 кабельтовых (15–16,5 км), что соответствовало боевой дистанции в то время. В диаметральной плоскости от «Чесмы» в 10 кабельтовых (1852 м) на якоре стоял минный заградитель «Прут». С него велось наблюдение и фотографирование.

В первую очередь с «Иоанна Златоуста» сделали несколько залпов по верхней палубе, по 254-мм броне боевой рубки и нижнего 229-мм пояса, а затем и по броне верхнего 125-мм пояса, защищавшего каземат 120-мм орудий.

Столь дорогостоящие опыты оправдали себя. Оказалось, что бронирование дредноутов типа «Севастополь» было весьма слабым. Так по расчетам даже 305мм фугасный снаряд с дистанции 65 кабельтовых (ок. 12,1 км) при угле встречи с плитой 60° пробивал поясную броню и взрывался в отсеке.

Не являлись защитой и 125-мм плиты казематов. Они легко пробивались с 83 кабельтовых (ок. 15,4 км) при угле встречи более 83° даже фугасными снарядами. Система крепления плит оказалась слабой. Снаряд, даже если не пробивал броню, срывал саму плиту. Только скрепление плит боевой рубки совмещением стыков способом «ласточкин хвост» показало должную жесткость, хотя толщина брони при этом и оказалась малой.

Учесть все это при достройке балтийских дредноутов не смогли, так как уже шло изготовление плит. Позже смогли усилить броню лишь на черноморских дредноутах.

Результаты расстрела «Чесмы» засекретили, и они долгое время не предавались огласке. Таким образом, в МГШ уже перед войной знали, что будущее боевое соединение Балтийского флота – дредноуты типа «Севастополь» будут иметь весьма условную защиту, пробиваемую практически любым снарядом большого калибра.

Следующим этапом опыта была проверка разрушающего воздействия нового 305-мм фугасного снаряда (образца 1911 г.), обладающего повышенной силой заряда. «Иоанн Златоуст» сделал еще несколько залпов. Снаряды, взрываясь внутри броненосца, огнем и осколками сносили на своем пути переборки и разрывали палубы. Несколько произведенных залпов разрушили до неузнаваемости корпус «Чесмы». От попавшей внутрь воды он сел на грунт.

Через несколько дней расстрел продолжили. Теперь «Чесму» «атаковали» эскадренные миноносцы. Торпедные взрывы огромной силы превратили груду оставшегося металла в бесформенную массу обломков.

После этого то, что осталось от «Чесмы» – «исключенного судна № 4», долгое время, все проржавевшее, стояло на мели, пока в середине 20-х годов его не разобрали.

20. «Синоп» и «Георгий Победоносец» продолжают плавание

До 31 января 1906 г. в составе Практической эскадры находились «Пантелеймон», «Ростислав», «Три Святителя», «Двенадцать Апостолов», «Синоп» и «Екатерина И». «Чесма» и «Георгий Победоносец» в плаваниях не участвовали – один стоял на ремонте, другой в вооруженном резерве. В летней кампании 1906 г. из первых броненосцев участвовал лишь один «Синоп». В конце плаваний, 1 октября 1906 г., Практическую эскадру переименовали в Отдельный практический отряд. Простояв зиму на рейде, первую свою кампанию отряд начал 1 апреля 1907 г.

Помимо трех новых линейных кораблей, в отряд вошел и «Синоп». «Георгий Победоносец» продолжал находиться в резерве. На нем обучали строевых квартирмейстеров, потребность флота в которых была велика, ведь к вступлению в строй готовились два новых линейных корабля «Евстафий» и «Иоанн Златоуст».

Просуществовав недолго, всего несколько месяцев, Практический отряд был переименован в Черноморский отряд действующего флота. В него включили только новые линейные корабли и 9 эскадренных миноносцев. И лишь одному «ветерану» разрешили участвовать в плаваниях отряда – основного боевого соединения на флоте. Им был спутник броненосцев типа «Екатерина II» во всех походах и учениях – крейсер «Память Меркурия».

В 1907 г. общественность России и всех славянских стран широко праздновала юбилей – тридцатилетие победы в войне 1877-78 гг. Не остался безучастным и Черноморский флот. «Синоп» и пароход «Эриклик», повидавший за четверть века на своей палубе всех высших сановников царского двора, отправили с визитом в болгарский порт Варна. На них в Болгарию отправились участники войны: 11 генералов, бывших в те далекие годы молодыми офицерами, 21 отставной офицер и 21 отставной солдат. Возглавлял делегацию великий князь Владимир Александрович.

Под звуки бравурных маршей «Синоп» и «Эриклик» 4 сентября вышли из Одессы и спустя день прибыли в Варну. Этот визит олицетворял собой приверженность России, великой империи, интересам братских славянских народов на Балканах.

Трехдневные торжества на болгарской земле прошли быстро, и «Синоп», вернувшись в Севастополь, приступил к своим «обязанностям» – обучению моряков.

1 февраля 1908 г. для «кораблей-ветеранов» специально сформировали Отряд резерва, в который вошли «Синоп», «Георгий Победоносец», все шесть мореходных канонерских лодок и номерные миноносцы. На них возложили задачу практического обучения всем специальностям слушателей Учебного отряда Черноморского флота. В апреле с началом кампании 1909 г. «Георгию Победоносцу» выпала другая участь. Его использовали во время проведения двусторонних маневров как плавучую мишень для подводных лодок. Он постоянно курсировал на среднем ходу у входа в Севастопольскую бухту, находясь под «атаками» из воды. В 1910 г. «Синоп» и «Георгий Победоносец» вновь в Отряде вооруженного резерва. Вместе с транспортом «Березань» они составили отдельный учебный отряд.

На «Синопе» разместили школу машинных команд и рулевых сигнальщиков, а на «Георгии Победоносце» – школу строевых унтер-офицеров. И, кроме того, на обоих кораблях проводили стрельбы комендоры – слушатели Учебно-артиллерийского отряда Черноморского флота. Начав кампанию 1910 г. традиционно с 1 апреля, «Синоп» ушел в Камышовую бухту, а «Георгий Победоносец» в Казачью. Там в изоляции они простояли все лето, лишь изредка пополняя запасы с барж. После волнений и бунтов 1905 г. такие меры практиковались на всех флотах. Командование таким образом хотело уберечь моряков от «революционной крамолы».

Дважды за лето оба корабля, как некогда, отправлялись в традиционное плавание вдоль кавказского побережья.

В 1910 г. «ветерана» – крейсер «Память Меркурия» сменил только что отремонтированный после пожара 1905 г. крейсер «Кагул» (бывший «Очаков»). Другой ветеран – броненосец «Двенадцать Апостолов» нес брандвахтенную службу у Севастополя.

В 1910 г. «Синоп» как окончательно устаревший решили переоборудовать в учебно-артиллерийский корабль. В том же году на верхней палубе в районе 18 и 52 шп. установили четыре 152-мм орудия Канэ. Затем в дополнение к ним, сняв в 1911 году всю старую артиллерию, на местах барбетных установок установили четыре 203-мм орудия, прикрытых щитами, а в батарейной палубе восемь 152-мм орудий Канэ (шесть на местах прежних бортовых 152-мм орудий и два в адмиральском салоне). Одновременно переоборудовали погреба, установили новые электрические элеваторы для подъема снарядов и разместили на корабле пост централизованного управления стрельбой.

В отличие от первых четырех броненосцев, на «Георгии Победоносце» в течение всей его службы не предполагалась замена котлов, а вопрос о его коренном перевооружении поднимался только в 1908 году. После отмены перевооружения МТК все же решил на «Георгии Победоносце» произвести частичную замену артиллерии, оставив орудия главного калибра и установив взамен старых 152-мм орудий восемь новых того же калибра. В 1911 году Комитет, определив время службы броненосца всего пятью годами, а основной задачей – охрану Севастопольской бухты от нападения легких сил, принял решение о снятии орудий главного калибра с их барбетными установками. На верхней палубе впоследствии установили еще шесть 152-мм орудий, доведя их число до четырнадцати.

1911 год «Синоп» и «Георгий Победоносец» провели близ Севастополя, неся брандвахтенную службу, поочередно сменяя друг друга.

Последние два предвоенных года обоим броненосцам (по новой классификации с 1906 г. их называли линейными кораблями) пришлось участвовать в совместных плаваниях с бригадой линейных кораблей, то выполняя учебные задачи, то изображая корабли «противника».

«Синоп» в кильватерном строю. Фото сделано с мостика крейсера «Кагул».

Последние предвоенные маневры флота в сентябре 1913 г., как бы предвосхищая будущие события, оказались весьма активными.

По сценарию турецкий флот, пополненный одним дредноутом типа «Ришад V», который строился в Англии, вышел из Босфора в крейсерство по Черному морю в ответ на обстрел городов своего побережья.

Силами Черноморского флота следовало отыскать дредноут сразу же после донесения нашего разведчика – эскадренного миноносца с 25-узловым ходом – о его выходе из пролива. После этого высылался в море дозор из нескольких миноносцев, постоянно следовавших за «Ришадом V», а командование флота по их донесениям выводило на дредноут для его атаки быстроходные миноносцы. В их задачи входило только повреждение турецкого дредноута, что вызвало бы снижение скорости. И лишь затем, по замыслу устроителей маневров, в артиллерийский бой вступали линейные корабли Черноморского флота.

Для учений флот разделили на два отряда, которые получили тактические обозначения – отряд «Р» и отряд «Т».

Отряд «Р» изображал русский флот. В него в случае войны входили бы линейные корабли «Евстафий», «Иоанн Златоуст», «Три Святителя», «Пантелеймон», «Ростислав» (на учении его изображала канлодка «Кубанец»), «Синоп» (его изображала канлодка «Терец»), крейсера «Кагул» и «Память Меркурия» и два дивизиона 25-узловых эскадренных миноносцев типов «Жаркий» и «Капитан-лейтенант Баранов».

С началом «операции» отряду «Р» предстояло из района Батума следовать к турецкому побережью и начать обстрел портов Трапезонд, Самсун и Синоп. По тактическому заданию на обстрел каждого порта отводилось не менее 6 часов.

Отряд же «Т», состоявший из «Синопа» (в «роли» «Рашида V»), «Георгия Победоносца» («Гамидие» и «Меджидие»), «Ростислава» (в «роли» трех кораблей «Мессудие», «Торгут Рейс» и «Хайреддин Барбаросса») и миноносцев «Живой» и «Завидный», которые изображали четыре новых турецких миноносца, вышел в море в ночь с 25 на 26 сентября и взял курс на Босфор. Не дойдя до пролива 10 миль, корабли повернули на обратный курс. С этого момента отряд «Т» стал «турецким флотом».

После «атаки» миноносцев и последовавшего затем сложного маневрирования оба противоборствующих «флота» сошлись. На дистанции в 70 кабельтов (ок. 13 км) произошел «бой», показавший, что отряд «Р» в настоящем столкновении победу одержит с большими потерями.

Так 10 – 343-мм орудиям «Ришада V» противостояли 16 – 305-мм и 4 – 254-мм орудия пяти русских линейных кораблей. [1]1
  Весь этот «сценарий» лишь с некоторым изменением «действующих лиц» разыгрался на Черном море спустя год. Тогда отряд из 5 линейных кораблей, 3 крейсеров и 13 миноносцев после обстрела Трапезонда, следуя обратно в Севастополь, встретился 18 ноября 1914 г. у мыса Сарыч с вышедшими накануне из Босфора германо– турецкими кораблями «Гебен» и «Бреслау». Бой, длившийся всего 15 минут, унес с обеих сторон жизни 149 человек.


[Закрыть]

Кампания 1914 г. началась для «Синопа» с четырехдневной стоянки в Александровском доке в Севастополе. В доке подводную часть осмотрели, очистили и покрасили. 25 апреля «Синоп» вывели из дока и в тот же день в него поставили «Георгия Победоносца».

В эту последнюю предвоенную кампанию обоим «собратьям» определили задачу охраны Севастопольского рейда и обучения команд. Этим они занимались в течение последующих четырех лет первой мировой войны.

Начало первой мировой войны «Георгий Победоносец» встретил, охраняя Севастопольскую бухту. Рано утром 29 октября 1914 г. совместно с береговыми батареями корабль участвовал в отражении налета германо-турецкого линейного крейсера «Гебен» на Севастополь. «Синоп» в годы войны также постоянно нес брандвахтенную службу у Севастополя, организационно числясь при этом в Черноморском Учебно– артиллерийском отряде. Весной 1915 г. по заданию МГШ на «Синопе» в целях эксперимента произвели маскировочную окраску. На его бортах поверх обычной серо-зеленой краски нанесли ряд черных волнообразных полос, скрывающих истинное положение ва терлинии, так явно выделенной на всех кораблях. Кроме этого, на корабле раскрасили надстройки. На них нанесли темные ломаные узоры. Мачту выкрасили в светлый цвет. Руководил этим художник Шпажинский.

Раскраска преследовала одну цель – скрыть ватерлинию и затруднить опознавание по силуэту на большом расстоянии. Измерение дистанции до «Синопа» дальномерами с вертикальной базой оказалось невозможным. В это же время на Балтике Шпа– жинский подобным образом раскрасил и корабль пограничной охраны «Кондор».

Особого успеха эксперименты Шпажинского не имели. Почти все дальномеры на новых кораблях имели горизонтальную базу. Некоторое время «Синоп» в своей окраске стоял заметно выделяясь из всех кораблей флота.

Находясь постоянно за воротами гавани, «Синоп» с появлением на Черном море летом 1915 г. немецких подводных лодок подвергался большой опасности потопления от торпед. Поэтому на нем решили установить бортовые кессоны. 8 февраля 1916 г. Обществу Николаевских заводов и верфей заказали изготовление кессонов, с тем чтобы их и установить в доке.

Первого апреля «Синоп» ушел в Одессу, а затем 25 апреля прибыл в Николаев. Медленно двигаясь по реке Буг, «Синоп», как бы по иронии судьбы, прошел мимо стоявшего на якоре последнего линкора Российской империи. В реке на достройке стоял огромный 188-метровый корпус «Императора Николая I».

В Николаеве на «Синопе» по обоим бортам, на протяжении от 9 до 75 шп., установили стационарные металлические кессоны (ширина у миделя 4,6 м). Кессоны имели в поперечном сечении форму своеобразного пятиугольника, две смежные стороны которого образовывали угол и располагались: одна параллельно и чуть ниже уровня ватерлинии, другая, предназначавшаяся для удара о нее торпед, параллельно диаметральной плоскости корабля (линия образования подводной части корпуса составляла как бы третью, противоположную ей сторону пятиугольника).

Тогда же на корабле установили более обширную боевую рубку, снятую с броненосца «Двенадцать Апостолов», и увеличили площадь руля.

Осенью 1916 г. «Синоп» вернулся в Севастополь. На корабле находился полный штат команды – 706 человек. Здесь он застал «Георгий Победоносец», который долгое время стоял на якорях у Приморского бульвара.

Линейный корабль «Синоп» в доке.

«Георгий Победоносец» под германским флагом. Севастополь, 1918 г.

Корпус «Синопа» на разборке. Севастополь, 20-е годы.

На нем теперь находился штаб флота и часто поднимался флаг командующего адмирала А. В. Колчака.

В феврале 1917 г. на юг донеслись отголоски февральской революции. В целом, благодаря энергичным усилиям А. В. Колчака, пользовавшегося у команд доверием, на флоте некоторое время сохранялось относительное спокойствие. Но в октябре-декабре революционные вихри охватили корабли, поделив моряков на два враждебных лагеря.

В революционном угаре сметалось все старое, менялись названия городов и улиц, менялись и названия кораблей, в которых упоминались имена святых и императоров. Но «Синопа» и «Георгия Победоносца» это не коснулось.

В мае 1917 г. в Севастополь прибыло посыльное судно «Принцесса Мария» с останками активных участников революции 1905 г.: П. П. Шмидта, Н. Г. Антоненко, С. П. Частника и А. И. Гладкова. Весь Севастополь после торжественной манифестации собрался на

набережных для встречи вошедшего на рейд судна. «Принцессу Марию» приветствовали салютом из 21 залпа. После этого по команде с флагманского «Георгия Победоносца» весь флот приспустил флаги, простояв так в течение суток. Лишь на мачте флагмана вился на ветру многофлажный сигнал «Вечная слава борцам, павшим за свободу».

Через месяц началась украинизация флота. Первым под нажимом рады «жовто– блакитный» флаг поднял линкор «Воля» – бывший «Император Александр III».

Затем в повсеместной революционной неразберихе флаг рады появился и над «Георгием Победоносцем» и «Синопом». А через некоторое время, не без помощи центральной рады, Украину, а вместе с ней и Крым заняли австро-германские войска. 1 мая 1918 г. немцы с боями взяли Севастополь. Через несколько дней флаги украинской центральной рады заменили на германские. Подняли германские флаги «Георгий Победоносец» с «Синопом».

Часть же кораблей флота с дредноутом «Свободная Россия» (бывший «Императрица Екатерина Великая») ушла в Новороссийск, где и была позже затоплена.

С уходом германских войск из Крыма на стоявших в Севастополе кораблях вновь взвились Андреевские стяги. К осени 1920 г. бушевавшая гражданская война шла к своему завершению. Врангелевский Крым остался последним островком от некогда великой империи. Но после штурма в ноябре Перекопа его дни были сочтены.