355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Куземко » Смерть Колокольчика » Текст книги (страница 10)
Смерть Колокольчика
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 00:27

Текст книги "Смерть Колокольчика"


Автор книги: Владимир Куземко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 24. ВОЛЧИЦА

Полагаю, что Скворцова в боевом отношении для вооружённого, подготовленного и ожидающего нападения противника серьёзной угрозы не представляла. Она не сумела бы прорвать эшелонированную «оборону» многочисленной и обученной охраны объекта её нападения, и не смогла бы отразить умелое и квалифицированное нападение на неё саму. Опытным и умелым профессионалом она не являлась, скорее – талантливая и самоуверенная дилетантка…

Но её сильной чертой был несгибаемый характер. Ещё не заматерев, не накопив должного опыта, и не обтёршись жизнью, она уже проявила такие чисто мужские качества, как решительность, бесстрашие, железную волю, ежесекундную готовность сражаться под лозунгом: «Победа или смерть!»

При внезапном нападении на противника невооружённого, не подготовленного и, желательно, застигнутого врасплох – у неё были все шансы на успех. А каждый такой успех крепил её иллюзорную уверенность в своей непобедимости, и тем самым – приближал её к гибели…

Стальная пружина – так я определил бы её суть. Под напором жизненных обстоятельств она сжималась – но лишь для того, чтобы, накопив силу, ударить ответно… «За нами не заржавеет!» – было её кредо.

По натуре – добрая и справедливая, но до предела обозлённая окружающей действительностью… Гордая и самодостаточная, она вынуждена была пройти через слишком многое, и слишком огромную цену заплатила за то, чтобы неуклонно идти к намеченной цели… Обиженная душа встревожено зудела и требовала мщения!..

Что могло остановить её – какие-то позитивные моменты бытия? Ха, держите меня! Из того, что она уже увидела и пропустила сквозь себя за свои недолгие 19 лет, неумолимо выводилось одно: жизнь – дерьмо, а люди – сволочи!.. И если не хочешь, чтобы тебя растоптали – надо показать клыки!..

Всё существующее в мире зло лично для неё, полагаю, воплотилось в том самом типе людей, которые терзали её тело и душу в период вынужденного пребывания в салоне «Эсмеральда»: мужчины, в возрасте от 18 до 60 с гаком лет, сумевшие преуспеть в жизни и накопить энное количество деньжат… Они – ненасытны в удовольствиях, примитивны в желаниях и жизненных ценностях, грубы, жадны и подловаты… Им мало купить тебя – обязательно надо ещё и унизить, – для собственного возвышения, для ощущения себя «сливками общества»… А они были лишь его грязной пеной!.. Они могли носить какие угодно имена, и быть кем угодно: банкиром, бандитом, спортсменом… Оставался неизменным тип личности: нагловато-удачливый хам, попирающий других и процветающий за счёт попираемых…

Они не заслуживали никакой пощады!..

…Было ещё и государство, которое (по идее) обязано контролировать деятельность подобных людей, и препятствовать их подловатым наклонностям… Представители этого государства тоже захаживали в «Эсмеральду», и обслуживались Аллой Скворцовой, – и они были ТАКИМИ… Следовательно, ТАКИМ ЖЕ было и само государство – подлое,

циничное и лицемерное!.. Не на кого надеяться, и никто не придёт на помощь… Помочь себе можешь лишь ты сам!

…Наиболее приемлемой позицией для Аллы вырисовывалась такая: волк-одиночка. Две главных задачи: разбогатеть (то есть стать независимой!) и отомстить всем, перед кем пришлось прогнуться на тернистом пути к богатству…

Путей разбогатеть законно Алла не видела. (Да и кто у нас богател законно?!) Остаётся только криминал… Обаятельную, то есть не вызывающую ничьих подозрений молодую женщину с агрессивными наклонностями и некоторыми боевыми навыками охотно взяли бы в киллеры. Но там – свои сложности… Исполнитель, посредник и заказчик находятся во взаимосвязи друг с другом, это – своеобразный коллектив, где каждый зависит от каждого, и поэтому – втройне уязвим и несвободен…

Алла не хотела под кем-то ходить и от кого-то зависеть, ей хотелось СВОБОДЫ!.. Киллерство – не по ней…

(И потом, помогать одним хамам устранять других хамов?.. Да пусть они сами и грызут друг дружку, как собаки!..)

Что же остаётся?… Правильно, остаётся одно: создать собственный преступный бизнес!.. Сколотить свою, подчиняющуюся лишь тебе одной «бригаду», состоящую из преданных тебе лично людей… А ты, женщина, молоденькая девушка даже, во главе мужиков, – «БУГОР»!.. Такое – грело душу, и вдохновляло на подвиги…

Глава 25. КЛИЕНТЫ

Разумеется, нарисованный мною облик Скворцовой – лишь гипотеза собравших и проанализировавших всю доступную нам информацию о ней оперов. Но именно в эту гипотезу с наибольшей убедительностью вмещались все известные нам факты о её жизни и деятельности…

А отсюда вытекала такая версия: Скворцова занималась чем – то противозаконным, пересеклась с интересами конкурентов, и её – «убрали»…

Но, разумеется, имели право на жизнь и другие версии… Все они активно разрабатывались и проверялись в первые дни и недели следствия.

Начнём с простейшего: убийство на сексуальной почве. Доказательство – сперма в заднем проходе убитой.

Картинка рисовалась так: массажистку либо нанял клиент и отвёл на косу потрахаться (есть оригиналы, которые любят делать ЭТО исключительно на лоне природы), либо она сама вышла на косу прогуляться, там ей встретился некто сексуально озабоченный, без промедления овладевший её попой… Ну а дальше – вполне заурядное… Либо клиент отказался платить, недовольный качеством секса, либо, напротив, сама Аллочка раскритиковала габариты и скорострельность его мужского достоинства…

Гнев ударил в голову, рука зашарила по траве в поисках чего-то увесистого, затем – удар… удушение случайно оказавшейся под рукой верёвкой… утопление, наконец… Кончают шлюшек обычно именно по такой схеме, и то, что в данном случае проститутка владела каратэ и мечтала отомстить человечеству за свои жизненные передряги, никак не помешало бы её реализации…

Начали копать… Основательно пошерстили практически весь проживающий на жилмассиве подозрительный элемент: ранее судимых, поднадзорных, задерживаемых в разное время за сходные правонарушения и попавших в «учёты» РОВД, пьяниц, наркоманов, прочий сброд…

Кого «пробили» на месте, а иных и дёргали в райотдел, допрашивая по несколько часов (а то и дней!), по схеме: «Чем занимался в последнее время?.. Знаком ли со Скворцовой?.. Где был в ночь с 5-го на 6-е мая?..»

Отпрессовали плотно многих, а некоторых, показавшихся подозрительными, даже и попытали маленько… Увы – ни в чей адрес подозрения не оправдались.

…Много времени потратили на поиски хоть какого-нибудь свидетеля произошедших ночью на косе событий… Десятки и даже сотни жителей окрестных домов опросили, – не видел ли и не слышал ли кто-нибудь хоть что-нибудь? Никто и ничего.

…Целый день поучаствовал я в отработке связей и контактов Аллы, попросту говоря – встречался с теми, кто как-то её знал или где-либо с нею встречался. В основном на мою долю выпали её клиенты, – те, кого она в последние месяцы обслуживала как в самой «Эсмеральде», так и за его пределами.

Все эти туповато-надменные «ново-русские» боровы (иных Алла и не обслуживала, поскольку иным её услуги были не по карману) вели себя по одной и той же схеме.

Вначале, узнав, о чём речь, они катили на убиенную бочку, боясь, что их заподозрят в слишком близких с нею отношениях, и, следовательно, в том, что у них мог появиться какой-то личный мотив к её убийству…

Дескать, в качестве шлюхи она была так себе… Либо лежала пластом и безмолвно позволяла драить себя во все отверстия, либо – механически ёрзала влагалом, ртом или задом по их «святому», не извиваясь при этом, не постанывая сладострастно, не изображая бурный оргазм, призванный убедить утомлённого жизнью партнёра в том, не жалкий импотент он, способный лишь раз в месяц кинуть свои законные полпалки потаскухе, а совсем наоборот – неукротимый жеребец-производитель!..

То есть не делала она в постели ничего такого, что обычно делает любая средне-статистическая бабёха, искренне жалеющая своего трахаря, и желающая укрепить его веру в собственные силы…

С проституткой всё – иначе. Если ей специально (и по высокой таксе!) не доплатишь за лицедейство, то отработает она лишь то, что было оплачено, то есть – сам процесс совокупления. А чтоб при этом сказать мужику, как обычно делают бабы, «Мой котик!», или: «Как же я люблю тебя, моя дурашка!» – это дудки, «Мы так не договаривались!»

Так что в этом смысле массовое недовольство клиентов Скворцовой было объяснимо. Однако ведь так делают и практически все остальные проститутки, – кроме наивных дурочек, не имеющих должного опыта, и норовящих отдать пыхтящему над тобою мужику больше, чем он заслуживает!.. Алла не была дурой, только и всего…

…Но когда, наслушавшись жалоб на «лень и бесталанность» покойной жрицы эротического массажа, я тихонечко окольцовывал говоруна красными флажками уточняющих вопросов, – всё сразу же менялось. Мигом клиента «пробивало»: да он же сам на себя подозрения наводит, указывая следствию возможный мотив своей замешанности в мокрухе!.. Дескать, недоотдраила его соска по полной программе, остался он недоувлетворённым, ну и нанял киллера, чтобы тот с неё за понапрасну затраченные бабки рассчитался!..

И сразу же тональность воспоминаний «ново-руса» о кратковременном знакомстве с аллочкиными телесами менялась на диаметрально противоположную… Оказывается-де, и пальчики у неё – на редкость нежные и шаловливые, и рот – бесподобно чувственный, а что она проделывала с помощью мускулов вагины – о, это вообще!..

И клиент закатывал глаза, не находя слов, и пуская порнушные слюнки…

При большом желании такое поведение могло вызвать подозрение. С чего бы это он, спрашивается, так упорно отводит от себя подозрения?.. Не потому ли, что и впрямь он и пустил её в расход?!.

Но я уж достаточно отработал в угрозыске, чтобы осознавать типичность и стандартность именно такой линии поведении, и не придавать её серьёзного значения. Впрочем, и не моё это дело – кого-то подозревать, – на то есть возглавляющие расследование люди – тот же следователь, например, или начальник угрозыска…

А такие опера-трудяги, как я, рабочие лошадки угрозыска – вообще редко становятся «раскрывателями» серьёзных преступлений, – не тот у нас уровень, и не та задача…

Наше дело – добыть информацию и передать её начальству, а уж оно, накопив достаточный объём сведений, и получает возможность делать выводы, определять основных подозреваемых, давать команду на их усиленную разработку, и контролировать ход этой разработки…

Зачастую, допрашивая то или иное лицо, фигурирующее в деле, я и понятия не имею, какое место занимает оно в деле, согласно планам и намерениям моих руководителей. С равной долей вероятности он может быть и «паровозом», на который всё и собираются подвесить, и случайно проходящим по делу одуванчиком, который, промелькнув разок в протоколах допросов как опрошенный, больше никогда и нигде во время следствия не всплывёт… Хотя при большом желании из такого «одуванчика» вполне можно изобразить «соучастника», а то и основного виновника преступления…

У моего начальства в каждом отдельном случае могут быть какие-то свои игры, о которых оно мне докладывать не обязано. Может, хочет какого-то бандита обелить, а может – и невиновного в тюрьму засунуть…

Вот почему я стараюсь ни в какие тонкости без команды не влезать, и по возможности – не делать ничего сверх приказанного, даже если мне и кажется, что сделай я лишь шаг в том направлении – и преступление было бы раскрыто…

Но где гарантия, что начальство в данном конкретном случае действительно хочет преступление раскрыть?..

Глава 26. ПЛЕМЯШ КВАРТИРНОЙ ХОЗЯЙКИ

Следующей изучаемой версией было: убийство на почве внезапно вспыхнувшего конфликта. И тут угрозыску попался некий перспективный фигурант…

Жила Скворцова на квартире у одной бабки, в нашем же микрорайоне. А у этой бабули был племянник Лёня, обитавший на другом конце города, и он регулярно заезжавший к тётушке в дни пенсии – «на огонёк», да заодно и взаймы попросить…

«Пробили» Лёню: пил парниша по-свойски, нигде не работал, сидел на шее у сердобольных родичей… По отзывам тамошнего участкового – склонен к мелкому хулиганству, и с пьяни мог учудить что угодно… Однажды, к примеру, в собственном подъезде за родной мамой с топором гонялся, не слабо?!. Не знаю только, почему не догнал, может – нездоровилось ему в тот день, но – сам факт?!. Кто на свою мать – с топориком, тот тем более и на квартирантку тёти – с ломом, это ж элементарно!..

Очень кстати всплыл и мотив: выяснилось, что ещё полгода назад, в самом начале проживания на нашем жилмассиве, Скворцова имела неосторожность одолжить племяннику квартирной хозяйки 50 долларов, – не знаю уж, почему он показался ей заслуживающим доверия на эту сумму… Бабки он до сих пор не вернул, хоть она и регулярно – напоминала. Ясен перец, Лёню это сердило… Тем более. что напоминала Алла весьма напористо, если не сказать – больно!..

Предполагался следующий сюжет: устав от требований рассчитаться по счетам, Лёня уговорил Аллу прогуляться с ним вечером на косу, там – засадил ей между ягодиц, а затем – и убил…

Версия – нормалёк, вполне перспективная, но с доказухой – голяк. К тому же мама Лёни подтверждала его алиби: якобы весь вечер и всю ночь на 6-е мая сынок провёл с нею… Верилось в такое с трудом: не станет подобный лоботряс цельный вечер торчать у материнского подола, разве что – заранее про алиби беспокоился!..

Но сомнения к делу не подошьёшь, – нужны улики, вещдоки, свидетельские показания, на худой конец – хотя бы «явка с повинной»…

Стали тягать малого на допросы, но как-то вяловато они шли, без приятных сюрпризов… Парень попался из породы упёртых простаков, – ума и фантазии никаких, придумать что-либо такому трудно, но ежели случайно нащупает удобную для защиты версию, то упрётся в неё рогом, и будет стоять до последнего… Хрен его хоть на миллиметр сдвинешь…

Так и тут… «Бабки должен был, но – не убивал!» – вот и весь сказ. А нам ведь нужно было услышать от него совсем другое…

Как-то надо было сдвинуть его с этой мёртвой точки. Лучшее средство для этого – моральное и физическое прессование. Но пытать допрашиваемого в РОВД немножечко страшновато, мало ли… Если всё равно не сознается. и придётся из РОВД отпускать – он же, сучяра, тотчас помчится побои снимать, а потом накатает жалобу в прокуратуру, на злюк-ментов…

Оно нам надо?!.

В принципе, мы могли «закрыть» его в райотделе на срок до 3-х суток, и все эти 72 часа прессовать по полной программе, но опять-таки: а если не сознается и тогда?.. Побои в этом случае оставят следы, которые и на 4-й день не сойдут, снимет он их – и всё та же «телега» на нас…

И потом, задержать на трое суток – это значит оставить в бумагах чёткое доказательство, что угрозыск им предметно интересовался и чего-то от него хотел…. В случае возможных в будущем разбирательств это – лишнее доказательство, что его обвинения в адрес ментуры – правда, и, следовательно, что «оперов-садистов» надо гнать со службы в три шеи и сажать!..

«Оформи его на 15 суток, с последующей внутрикамерной разработкой!» – велел мне Дубок.

А я и сам видел, что другого выхода просто нет…

Приём стандартный, отработанный многими поколениями оперативников до совершенства: фабрикуешь материалы против такого-то, и «запираешь» его на 10–15 суток в изолятор временного содержания, а там днём его плотно допрашивают специально приезжающие в ИВС опера районного угрозыска, а вечерами – «пасут» подсаженные в камеру «верные» люди, цель которых – настроить жертву на нужный лад, и склонить к сотрудничеству со следствием… Если выйдет осечка, и «клиент» не расколется – не беда, где-то за 5–6 дней до освобождения его перестают физически мордовать (не ослабляя, впрочем. морального пресса), и ко дню выхода на свободу никаких следов побоев на его теле не останется!

А чего нет – того и снять нельзя… Так что потенциально возможные жалобы с его стороны воспринимутся прокуратурой однозначно: опять какая-то наглая уголовная харя пытается голословно очернить правоохранительные органы!..

К жалобам освободившихся (то есть сумевших чудом «спрыгнуть со статьи») бандитов на оперов и следаков вышестоящие органы привыкли: «на то и злодей, чтобы клеветать на нашу народную милицию!»

Тут главное – не давать зацепок для квалифицированной жалобы, т. е. – такой, которая содержит поддающиеся проверке доказательства… Если человек побывал на допросе, или отсидел какое-то время в местах лишения воли, и вышел оттуда на волю с явственными следами пыток на своём организме, то это действительно… пахнет какашкой!.. А вот если следов – нет, то и базарить не о чем!..

Отсюда главное требование к оперу в нашей «конторе»: не следи!..

…Порядочного, приличного, ни в чем криминальном не замешанном гражданина облыжно оформлять на пару недель админареста – противно и утомительно.

Он же, бедолага, небось и понятия не имеет, что за жизнь за решёткой (пусть даже – и очень кратковременная!..) А ты его, тёпленького, «домашнего», – туда, и станет это ему моральной травмой на всю оставшуюся жизнь, особенно если – подозревался он напрасно, и обвинить его в оконцовке будет не в чем… И до последней своей минутки после этого будет мерзко вздрагивать он, увидев на улице человека в милицейской форме, и обходить его десятой дорогой!

Так что мирного обывателя я на ВКР стараюсь никогда не направлять без особой надобности, разве что – начальство впрямую прикажет…

…Иное дело – маргиналы всякие. Та же пьянь, те же нарики, бузотёры всевозможные, хамло недовоспитанное… Прям-таки душа радуется, когда такого гада в камеру хотя бы и ненадолго – засуну!.. Пусть даже в данном конкретном случае ни в чём и не повинен он, ни хрена – за ним наверняка много всяких иных гадостей числится, и просто мы о них покаместь не успели пронюхать…

Так пусть же он авансом (и для профилактики!) отведает тюремного житья-бытья, пусть познает прелести ментовского «гостеприимства», – может, когда-нибудь в будущем воспоминания об этом удержат его на краю роковой черты, и не обворует он кого-либо, не ограбит, не замочит…

А заодно и некие прошлые, оставшиеся нам неизвестными, но хорошо ему самому памятные злодеяния его будут сполна отомщены!..

И ещё: если с обычным, нормальным человеком ещё повозиться надо, чтобы оформить на него материал, достаточный для заключения в ИВС, то любого маргинала на крючок взять – плёвое дело, и судья потом, при оформлении очередного 15-суточника, никогда не станет артачиться, наглядно видя, какое приблатнённое чмо перед ним стоит…

…Что касается Лёни, то я прихватил его за жабры в пивбаре «Орёл». Проследив за ним пару дней, узнал, что вечерами любит Леонид балдеть за кружкой пива в вышеупомянутом баре, и посадил туда на дежурство сексотика, из мелких уголовничков… Заявился Лёня в очередной раз туда, залиться любимым народным напитком, а мой агентик у стойки ему ненароком на ногу и наступил… Тот, понятно, откликнулся словцом острым и солёным, сексот тотчас изобразил смертельно оскорблённого, и ответил адекватной фразой, после чего Лёня ему и засандалил в живот…

И – сразу же был схвачен двумя вбежавшими в бар ментами в форме (это были я и местный участковый). Заломив Леониду руки за спину, мы поволокли его в тамошний РОВД, сопровождаемые нашим сексотиком, всю дорогу громко возмущающимся хулиганским беспределом («Ни за что, ни про что – и ударить честного человека по лицу!», и ещё одним бухариком «из наших» – он требовался как свидетель…

В райотделе не успел Леонид и глазом моргнуть, как сварганили мы протокол об его вызывающем поведении в общественном месте, и нанесении им гражданину такому-то телесных повреждений почти что средней тяжести.

«Да я ж его не хотел…» – пытался было объясниться «клиент», но кто ж его слушал?!. Потащили вниз, в машину, свезли в суд, и через час схлопотал он свои 15 суток так легко, словно они достались ему по выигрышному билету…

Ну а потом уж, в ИВС – занялись им старательно и усердно!..

Здесь кончается весёлая часть повествования, и начинается скучная проза. Как ни старались мы, а толкового ни черта так и не раскопали. Даже и на допросах в изоляторе временного содержания Лёня наотрез уклонился признать себя матёрым мокрушником, и от подписания чистосердечных признаний – твёрдо отказался.

Но и это полбеды, а вся беда – в том, что и в камере, в беседах с подсаженными сюда сексотами, парень очень уверенно и лихо отрицал свою вину. Да, мол, знал девку, сучка была ещё та, задолбала напоминаниями о долге, но не трогал он её и пальцем, очень надо… Да и, если по правде – не шибко её и тронешь!.. Шибзнутая была, кого угодно сама завалит, и постоянно носила в рукаве нож… Во время последней с Лёней встречей этим ножом-де она даже его по шее пощекотала, объясняя, что сделает с ним, если он не вернёт долг С ПРОЦЕНТАМИ!..

И больно уж уверенно он это рассказывал, очень уж искренне и негодующе всё звучало…

Будь он матёрым рецидивистом, или хотя бы способным кого угодно обвести вокруг пальца прирождённым жульманом – я б ещё поверил, что пургу гонит… Но – тупак же!.. Когда такой зачуханец говорит правду – это завсегда видно, особенно когда допрашивают его люди опытные, и поднаторевшие в разоблачении обмана…

Уже на 5-е сутки обработки Лёни в ИВС я пришёл к окончательному выводу, что он – не при делах!.. Тем более, что у него первая группа крови, а судя по сперме в заднем проходе трупа, убийца имел вторую группу крови… Да и с алиби всё косвенно подтверждалось: 4-го мая у Лёни была дружеская вечеринка, наквасился как свинья. На следующий день головка трещала, вот весь вечер в обществе мамани и провёл, – облом был на улицу выбираться…

Доложил ситуацию начальнику угрозыска. Подумав минуту, он кивнул: «Да, сам вижу – пустышка… Кончай бодягу с ним – пусть спокойно срок досиживает!..»

И я перестал появляться в ИВС, никто больше Лёню не допрашивал, и соседи по камере как-то разом перестали бурно интересоваться его делами и подсовывать свои советы насчёт правильной линии поведения на следствии…

Но, ясен перец, раньше срока освобождать Лёню из-под админареста никто и не собирался.

Ну не мочил он тёлку, допустим… Но человека в пивбаре – избил, это ж факт!.. Вот пусть и отвечает!.. Причём – по минимуму, а не по максимуму, а при желании за нападение на мирно сосущего пиво гражданина и зверское его избиение мы могли б на Леню запросто и делюгу на пару лет повесить!..


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю