Текст книги "Дикий и Зверь"

Автор книги: Владимир Угрюмов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

13

Отличный летний денек! Грозовые тучи было собрались над Невой, но ветер разогнал их, а солнце запрыгало на золотых шпилях, на темной воде. Ворвалось солнце и в окно кабинета элитной, как теперь говорят, квартиры на четвертом этаже большего дома, выходящего парадными окнами на Неву. Большой мужчина с фигурой тяжеловеса, которую только подчеркивал тонкий летний костюм, приоткрыл створку окна и с удовольствием вдохнул свежий морской воздух. Услышав шаги за своей спиной, он обернулся. Это вошел секретарь, чья фигура мощью не уступала шефу. Разница между ними заключалась лишь в том, что секретарь своей мощной фигурой при случае должен был закрыть мощную фигуру шефа. И сдохнуть за свою зарплату, если того потребует случай. Но пока бог миловал…

Секретарь положил на массивный журнальный столик пухлую папку в черном кожаном переплете и бесшумно вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

Хозяин кабинета отошел от окна и сел в кресло, взял папку, открыл, пробежал глазами первые несколько листов. Глаза у него были круглые, серые и чуть навыкате. Один из листов в папке его заинтересовал более других. Тот, к которому была прищеплена фотография. Сидел, разглядывая фотографию, думал. Надумав же, потянулся к столику, на котором находился пульт, похожий на пульт от видео-магнитофона или телевизора, нажал на одну из кнопочек, и буквально через секунду дверь кабинета отворилась и на пороге снова возник секретарь-охранник.

– Я вас слушаю, Валерий Петрович.

– Коненкова ко мне. Это срочно!

Секретарь молча кивнул и исчез за дверью. Через некоторое время дверь кабинета отворилась еще раз.

– Валерий Петрович, Коненков уже выехал и будет через пятнадцать минут.

– Проведешь.

Секретарь постоял еще, ожидая новых указаний, и, не получив их, ушел в коридор.

Валерий же Петрович продолжил изучение папки. Это был седеющий мужчина сорока пяти лет, вовремя сменивший малоперспективную работу в МИДе на коммерцию. Используя высокие связи и покровителей, часть из которых была сметена августом девяносто первого, часть потеряла посты в октябре девяносто третьего; одним словом, правдами и неправдами Валерий Петрович возглавлял ко времени нашего повествования настоящую финансово-коммерческую империю. В его распоряжении находилось огромное количество людей, и, к своему изумлению, Валерий Петрович неоднократно имел возможность убедиться в их преданности, в готовности умереть за его интересы. Хотя и без предательства не обходилось. К ВП с одинаковым уважением относились и в демократической власти города, и в кругу лидеров криминального Петербурга. Первые уважали за умение делиться деньгами, вторые – за готовность стрелять без излишних предупреждений. Людям ВП пришлось в Санкт-Петербурге основательно пострелять и кое в кого попасть. К властям и коллегам по бизнесу ВП применял чисто бандитские приемы, а с криминальными группировками решал вопросы, используя все свои дипломатические навыки.

За несколько лет ВП успел пресытиться капиталом и властью, и ему хотелось уже чего-то большего. Уже не устраивало просто вложение денег в производство, не устраивало просто контролировать то, как деньги перетекают из одной страны в другую. Чего-то большего, да, чего-то большего… Влиять на политику стран. Не власть над бандитами и чиновниками, но власть над народами! А почему нет? Все-таки – нет… Нет харизмы! На танке не стоял, с моста пьяный не падал, с народом в трамвае не ездил. Да и при этом харизматическом все места заняты. Да и крут, настоящий ебанько этот харизматик. Можно стать серым кардиналом при маниакальном лидере и через него управлять и народами, и ебанько-харизматиком в итоге…

Последние два года ушли на то, чтобы наладить контакты с правительственными кругами Киева. Не с первыми людьми, но и не с последними. В итоге деньги сделали свое дело. Далее – купил и завербовал профессионалов высокого класса, те вышли на серьезного профессионала за рубежом. А тот, в свою очередь, обошел все препятствия, а таких американцы понаставили, добрался и до правительства Ирака. Саддам Хусейн, блин! Это вам не Егор и даже не Гайдар. Специалистов в области ядерной физики отбирали, как девок на конкурсы красоты! И продали физиков за бешенные деньги в рабство. Удалось перебросить в Иран и несколько партий ядерного сырья. А ядерное сырье для Саддама то же самое, что морфий для наркомана. Вот он где теперь, Саддам, – в кулаке!

Параллельно с Ираком разрабатывалась и Колумбия. Там народ настолько крутой, что сперва у ВП опустились руки, но не такие это руки, чтобы опускаться – есть контакт! Теперь деньги ВП вертятся в дебрях колумбийской сельвы, вложены в строительство лаборатории по переработке листьев коки в кокаин. За допуск в Колумбию пришлось подсобить наркобраткам, провести несколько маршрутов через таджико-афганскую границу, допустить к лабораториям по переработке наркосырца.

Колумбия, Таджикистан, Иран – все переплелось. И уже получено одобрение со стороны Саддама. А ласковое слово и кошке… Они же все больные властью, а следовательно ими можно играть – тем же Саддамом, Джохаром, Борисом…

Мощь, связи, огромные деньги – но и они не уберегли от нескольких обидных тычков: в Таджикистане разгромлены две лаборатории, несколько человек, которые работали по наркотикам, убиты, и причем в разных городах. Складывалось впечатление, что кто-то целенаправленно проверяет его империю на прочность. Или это только кажется? ВП приказал проработать все, что есть по Таджикистану и убийствам – теперь у него в руках папка, и в этой папке информация на тех, кто, возможно, имеет отношение к его неприятностям.

В папке досье с фотографиями на тех людей, которые… Нет ничего стопроцентного, но несколько раз эти люди пересекались с людьми ВП. Или могли пересечься! «Тут у нас, понимаешь ли, не прокуратура и не суд! Мы тут рядить-делить не станем! И не надо нам явки с повинной, которая смягчает! Ничего никто смягчать не станет! Признание вины отягчает наказание! А наказание и так известно какое». Превентивные, одним словом, меры. Нет людей – нет проблем…

Появился секретарь и сообщил, что приехал Коненков.

– Давай его сюда!

Через несколько секунд в кабинете уже стоял мужчина средних лет вполне невыразительной внешности. Никаких особых примет, чтобы описать его. Можно только перечислить, что у человека имелись, как и положено, руки, ноги, голова, на голове уши… Хотя и не было в вошедшем человеке по фамилии Коненков ничего приметного, но ВП поздоровался с ним за руку, а это он делал редко. Даже с московскими правительственными чиновниками здоровался не всегда.

– Здравствуй, Артем! Садись. Чай, кофе?

– Рад вас видеть, Валерий Петрович! – ответил Артем, садясь в кресло. – Ничего не надо, спасибо.

– Ладно. Не станем тогда терять времени. – ВП сел напротив и протянул Артему папку. – Есть срочная работа. Поэтому я тебя срочно и вызвал. Полюбопытствуй.

Артем стал листать досье, и эмоции никак не преобразили его лицо.

– Так, – пробормотал он, разглядывая одну из фотографий, Горчаков Валерий Николаевич. 1961 года рождения. Русский. Родился в Киеве 18 октября. Мать…

– Артем! Не надо вслух, – поморщился ВП. – У меня все чисто, но черт его знает… Может, спутник кто-нибудь купил и через спутник меня слушает.

– Хорошо. – Артем замолчал, еще некоторое время полистал досье, отложил папку на журнальный столик и многозначительно посмотрел на хозяина кабинета.

– Слушай меня. – ВП поерзал в кресле, замер на секунду, заговорил: – В этом досье пять основных фигур. Назовем их фигурами. Шестая по нашим сведениям находится в Одессе. Но его еще предстоит вычислить. Это тебя касаться не будет. Одессой есть кому заняться. Мы знаем кое-кого рангом пониже. Они возле наших фигур находятся и работают с ними. Ни фигуры, ни их ближайшее окружение не должны более меня беспокоить. Ты понимаешь, о чем идет речь. Но поскольку не очень понятно, кого они представляют, сперва следует попробовать получить информацию. Любыми способами! Сами по себе они не смогли бы так нагличать. У них есть какое-то прикрытие. С ним мы тоже разберемся или договоримся, но сперва надо узнать – кто.

Артем слушал внимательно и согласно кивал.

– Ты забираешь все эти материалы. – ВП ткнул указательным пальцем в папку и продолжил: – Будешь докладывать поэтапно. Никаких бумаг и отметок! Сроки я тебе определять не стану, но ты, Артем, должен понимать, что работа срочная. Вот, собственно, и все. Можешь приступать. Если какая новая информация по фигурам появится, ты ее сразу же и получишь.

Артем поднялся, откланялся и вышел из кабинета. «Доклады личные – никаких бумаг» означало приказ уничтожить фигуры физически. Поэтому и папка такая черная, траурная. Как и всякий профессионал, Артем относился к работе серьезно, а серьезно к ней относиться – значит делать ее без эмоций. Не страдает же врач всякий раз, когда в операционной оказывается несчастная жертва, к примеру, дорожной аварии. Пусть даже ребенок. Начнет страдать – не сможет работать. Эмоции хороши в койке, а в деле они помеха. Да и в койке они могут помехой оказаться.

14

Сперва норманны, осуществляя викинг, душили и грабили близлежащие, то есть близживущие народы, но вместе с богатством, хотя и не сразу, приходит успокоение и лень, куда-то деваются харизма и пассионарность. Не сразу, повторим, далеко не сразу, но и славяне озверели не хуже варягов. Еще в 1064 году, по сообщению Адама Бременского, Харальд, прозванный Суровым, большой эрудит и специалист по средневековой географии, решил исследовать Восточное, то есть Балтийское море, но вернулся смущенный, а также «изнуренный и побежденный противными ветрами и славянскими пиратами».

Через два года жертвой славянских пиратов, осуществлявших свой викинг, стал центральный складочно-перевалочный пункт товаров восточной и западной Европы, «скандинавский Коринф», датско-фризский город Хайтабю.

Интересно складывалась судьба почти всех городов, расположенных возле моря – после каждого разорения уцелевшие горожане отстраивали свой город чуть дальше от моря. В итоге города, например Любек, в течение десятилетий буквально отползали от разбойничьих морей на многие километры.

Дурной пример заразителен, но и славянские племена были разные. Все тот же Адам Бременский: «Из островов, обращенных к земле славян, следует выделить три. Первый из них называется Фембре. Он так расположен напротив области вагров, что его можно различить из Старграда, так же как остров Лаланд. Последний расположен напротив области вильцев, и им владеют руяне – очень отважное славянское племя… Оба эти острова полны пиратов и кровожадных разбойников, не щадящих никого из тех, кто проплывает мимо. Они даже убивают всех пленников, хотя их принято обычно продавать. Третий же остров называется Земландией и расположен невдалеке от области руссков и поляков. На нем живут пруссы, очень гуманные и самоотверженные люди, всегда готовые оказать помощь тем, кто оказался в опасности на море или подвергся нападению пиратов».

* * *

…По ночной трассе проехали всего с пяток километров. На обочине стоял «Лендровер» старой модели – та самая тачка, с хозяевами которой предстояло встретиться связным. Видок у связных был довольно-таки потрепанный, но в темноте не должны были бросаться неполадки в их одежде и некоторая потрепанность лиц. Разговаривать им Дикий приказал бодрыми голосами и те обещали, зная, что за бодрость предстоящего диалога поплатятся своими молодыми и уже никчемными жизнями.

Дикий сидел на заднем сиденье, готовый стрелять. Связной-водила затормозил прямо на дороге параллельно «Лендроверу», и второй связной, сидевший справа от него, высунулся в окошко, стал проговаривать условные фразы. Из «Лендровера» отвечали. Далее тачка со связными и Диким развернулась, покатила обратно, а «Лендровер» поехал за ними прямо в западню. Обосравшиеся от страха связники сказали, как им велели, – по дороге к усадьбе будет еще одна проверка. Прямо на лесной дороге.

Въехали в лес. Стали трястись на ухабах.

– Не гони так, – сказал Дикий водиле, жавшему со страха на акселератор.

– Слушаюсь, – ответил тот и машина сразу же пошла потише. Скоро фары высветили тачку полковника, стоявшую посреди проселка. Полковник расставил людей грамотно – только трое «проверяющих» были видны из машин. Остальные люди наверное залегли на обочинах. Один из встречающих пошел вперед, а двое других остались у машины – видны их автоматы, смотрящие стволами в землю. У тех, кого привез Дикий, не должно возникнуть подозрений.

Дикий выпрыгнул из джипа навстречу старшему по блок-посту и знаками показал, что все в порядке. Из «Лендровера» за ними наблюдали и правильно делали, осторожность еще никому не повредила. Наблюдать-то они наблюдали, да вот ни хрена не увидели.

Дикий и встречающий подошли ко второй машине. Сидящие внутри открыли дверцы и зажгли свет.

– Порядок, – сказал встречающий условную фразу.

Тут же с обочины без единого шороха возникли какие-то тени – и не прошло и пары мгновений, как приехавшие уже лежали на земле, выдернутые из тачки, с заломленными за спиной руками. Полковник тоже свое дело туго знал.

– Круто, – согласился Дикий. – Такой захват даже мои молодцы без стрельбы б не провели.

Гостей уже успели обыскать и разоружить. Нацепили наручники и подняли на ноги. Только тогда из темноты возник полковник. Дикий тоже подошел поближе к пойманным, угадав среди них главного. Когда они встретились на дороге, Дикий слышал, как тот отдавал приказы. Парень был низкорослый, но сильный. Прядь вьющихся волос сбилась на лоб.

Дикий держал в руке пистолет «Стечкина» и для завязки беседы чуток ткнул стволом низкорослому в промежность и кажется попал, поскольку низкорослый не сдержался и проговорил:

– Ой-ой-ой…

– Теперь быстро! – По законам психологической атаки, Дикий стал резко наезжать. – Как, каким образом ты должен связаться со своим руководством?! Какой вызов? Позывные? Пароли?!

– Пошел ты на хуй! – быстро ответил старший. Собственно, Дикий и просил отвечать быстро.

Полковник несколько отстранил Дикого, опасаясь, что тот и застрелить парня может со злости, придвинулся к тому вплотную, проговорил нарочито вяло:

– Если ты, артист, не пропоешь нам все, что мы тебя попросим, то после не сможешь этого сделать, даже если очень захочешь. И знаешь почему?

– Ну? – Старший еще бравировал, какие-то гордые звуки издавал.

– Потому что тебе на гланды операцию сделают. И не изнутри, а снаружи! – последнее предложение полковник произнес уже громко, почти прокричал с угрозой, поднимая к лицу парни правую руку с зажатым в ладони кривым, хищным ножом.

«И где он его нашел? Ни разу не видел до этого!» – подумал Дикий.

Парень дернулся назад, но его держали. Полковник чуть провел лезвием по его горлу и в свете фар было видно, как от легкого прикосновения расползлась кожа и выступила кровь.

– Ой-ой-ой, – повторил свою песню парень и сдался. – Я расскажу вам. Не режьте!

– Правильно, – одобрил полковник его решение. – Я еще и резать-то не начинал…

* * *

На разговор ушло где-то минут пятнадцать; после беседы забрались в плененные джипы. Часть людей все-таки осталась на дороге, им поручили пленных – всех, кроме связных. Их также посадили вперед, а сзади, кроме Дикого, устроилось еще трое его парней.

Наконец, джип выехал из леса и стал медленно подъезжать к первым воротам. Один из связных достал рацию и быстро переговорил с охраной. После разговора ворота автоматически открылись. И вторые контрольные воротца проехали без проблем, завернули за угол огромного дома и скатились в подземный гараж. Он оказался таким же огромным, как и само здание. Чисто подметенный бетонный пол, и только легкий запах моторного масла витал в воздухе. Дюжина грузовиков сюда могла заехать элементарно, да и реактивный самолет при случае. В дальнем неосвещенном углу стояли уже знакомые рефрижераторы.

Встречали джип двое. Ничего особо примечательного в них Дикий не заметил – обычные боевики. Связные знали, что их угрохают первыми, если что, поэтому и помалкивали. Встречающие проводили приехавших в дом по короткому коридору, переходившему в бетонную лестницу. Уже цивильным коридорчиком прошли и оказались в просторной комнате, обставленной офисной мебелью. «Да, – подумал Дикий, – это вам не дача, чаи гонять с баранками». Остановились посреди комнаты. Дикий поглядывал на связных. Те не рыпались, взятые в полукольцо, изображали непринужденность на лицах. Лица у них были еще те – изображали, как получалось.

Кроме тех дверей, в которые все вошли, в комнате имелись еще одни. Они распахнулись, и появился господин лет тридцати пяти с тонкими усиками, глянул быстро, пригласим кивком следовать за ним. Последовали. Миновали анфиладу сквозных комнат, не разглядывая – не до комнат. Оказались в огромной гостиной, напоминающей подземный гараж, только побывавший в руках грамотного дизайнера. Стиль ретро. Только не ретро двадцатых, а ретро начала шестидесятых – торшеры, низкие шкафчики, раскладные диваны.

Было в плане опасное место – связников могли отделить, расспросить первыми о результатах встречи. Что тогда делать? Но, кажется, им объяснили все, показали возможности. Хватит у них ума понять, что подстава им все равно жизни будет стоить? Стрелять или не стрелять, если их из гостиной вызовут? Вот в чем вопрос! Оружие не отобрали – это хороший признак. Значит, ни в чем не подозревают. А в чем подозревать?!.

В зале появились трое, как говорится, неизвестных. Один из них вышел с голливудской улыбкой вперед. Мужественное лицо, мускулистая фигура… Что ж, улыбкам мы рады! С обеих сторон от него пространство занимали так называемые «гориллы». Обезьяны они и есть обезьяны, с ними все ясно. Вся троица отличалась качественными костюмами и свежими рубашками.

– Рад, рад, – протянул руку мужественный для рукопожатия. – Геннадий.

Дикий пожал крепкую ладонь и только хмуро кивнул, давая понять, что представляться он не собирается, поскольку тому есть серьезные причины.

Геннадий не обиделся и жестом пригласил всех сесть.

– Что будете пить? – спросил он.

– Попросите нам принести чая. Всем чай или сок.

Откуда-то появилась девушка, у которой ноги росли из подмышек, со столиком на колесиках. На столике фрукты, соки, чай, кофе.

– Спасибо, милая, – сказал Геннадий и девушка улыбнулась всем.

– Отдыхайте пока, – обратился хозяин к Дикому и его людям, а у связных спросил: – Ничего интересного по пути не заметили? Ничего подозрительного?

Дикий напрягся внутренне, готовый к борьбе.

– Все нормально, босс. Никаких проблем. – Так ответили связные и правильно сделали. Как бы ни повернулось дело, но первые покойники – это связные.

Геннадий старался быть внимательным хозяином. Для поддержания разговора он спросил:

– А ваши люди подъедут?

– Да, да. Конечно, – кивнул Дикий. – Их встречать не обязательно. Даже – не надо. Они имеют инструкции. А чем меньше людей, тем надежней, меньше возможностей засветиться.

На самом деле, предстояло произвести еще одну подмену. Полковник остался за воротами, и следующая операция должна пройти под его руководством. Если операция пройдет нормально, полковник сообщит Дикому по рации… Связные отправлялись встретить одного из руководителей террористической группы, за которым прибудет и вся группа. Взяли связных и руководителя, осталось остальных террористов подмести…

– Этот дом полностью в вашем распоряжении, – улыбается дружелюбно Геннадий. Вы можете находиться здесь столько времени, сколько понадобится для подготовки. В подвале есть прекрасный тир. Пользуйтесь!

– Спасибо, – Дикий поднялся и произнес почти приказным тоном: – Я хотел бы осмотреть дом. Систему охраны, территорию, подходы. Все, одним словом.

– Понимаю! – согласился Геннадий. – Если так срочно… Мне приказано во всем вам помогать. Вплоть до мелочей. Пойдемте.

«Ага, – подумал Дикий, – ему приказано. Кем приказано? Ясно, что он здесь не хозяин».

Геннадий вышел из гостиной, и Дикий проследовал за ним. Скоро они оказались в комнате, нашпигованной электроникой – по периметру были расставлены мониторы, на которые поступало изображение с видео-камер, которые находились и в доме и за его пределами. Геннадий стал комментировать, объясняя где какая камера установлена и что за картинки на экранах. В процессе разговора выяснилось, что дом охраняет девять человек, двое из которых личные телохранители Геннадия.

Кроме Дикого и Геннадия дом осматривали – так, между делом – и парни Дикого. Они внимательно смотрели на мониторы и одобрительно цокали языками. В доме, кроме охраны, еще находились девушка из прислуги, повар с поваренком и женщина Геннадия. Все эти детали последний и сообщил.

Один охранник сидел за пультом тут же, двое телохранителей топтались возле Геннадия и следили за его телом. Двое патрулировали территорию. И еще трое ужинали на кухне. На одном из мониторов было отлично видно как те уплетали что-то из больших тарелок.

Парни Дикого продолжали одобрительно цокать языками. Дикий сделал условный знак и тут же ребром левой ладони врезал по шее оператора, правой выхватил пистолет, сбросил с предохранителя и приставил ко лбу Геннадия. Телохранители не успели и подумать о теле хозяина, как их вырубили те, что цокали языками. Цокать – не их профессия, их профессия – вырубать.

Перед тем как идти в операторскую, Дикий легким кивком велел следовать за ним. Теперь связные стояли и не рыпались. Они уже давно не рыпались, но лишний раз им на рукоприкладство поглядеть не повредит.

Геннадий стоял, раскрыв от неожиданности и страха рот, не шевелился, только задышал часто. Отрубленных телохранителей оттащили к батарее и приковали к ней наручниками, обыскали, изъяли оружие. Обезоружили и Геннадия. Оператор замычал было, зашевелил головой – отобрали пистолет ТТ и у него. Приковали к батарее. На всякий случай приковали и связных. На батарее такая странная гроздь образовалась. Брелки такие, в стократном увеличении.

– У этих какое-то излишне радостное настроение. – Дикий показал на монитор, на экране которого трое охранников, сидя на кухне, уплетали за обе щеки, перейдя к десерту. – Надо быть солидарными.

Парни довольно хмыкнули и вылетели за дверь. Дикий держал «гроздь» под прицелом «Стечкина», поставив его на стрельбу очередями, косился на монитор. На мониторе уже знакомое кино – жующие и повар сперва вырублены, затем пристегнуты к кухонной батарее. Вырубленным рты заклеили скотчами, чтобы те, врубившись, не заорали сдуру.

Один боец остается на кухне, а остальные возвращаются к Дикому в операторскую. А тот уже протянул Геннадию переносную рацию.

– Скажи своим, чтобы зашли сюда. У тебя, мол, к ним есть поручение. И без дураков. Если что – и тебя убьем, и охрану во дворе. Они все равно под снайперами ходят.

– А потом? – Геннадий озвучил вопрос, который его интересовал более всего.

Дикий понимал его. Но только не знал, что ответить.

– Потом суп с котом, – все-таки произнес. – Дергаться вам здесь некуда.

Такой был уверенный и мышцастый. Такой стал никакой и дохлый, сутулый. Геннадий взял неприкованной рукой «уоки-токи» и сказал все, что Дикий просил, сдал своих бойцов. На жизнь понадеялся – вот и сдал.

На мониторе хорошо видно, как охранники подошли к входным дверям и ступили в дом. Бодро прошли по коридору, бодро явились в операторскую. Далее – все то же, лень повторять. «Гроздь» на батарее разрослась на три «брелка».

В душе Дикий считал, что без стрельбы и возможных смертей не обойдется, а получилась операция на загляденье – даже голос повышать не пришлось.

Он вышел на связь с полковником и вкратце обрисовал ситуацию, которая полковнику явно понравилась.

– Лучше снайперов пока оставить, – предложил Дикий по рации. – И еще несколько человек пусть их прикроют. Остальным можно перебазироваться в дом.

Полковник согласился. А что ему еще оставалось делать?

На одном из мониторов девушка сидела в кресле, щипала виноград из вазы и смотрела телевизор – это ногастая прислуга отдыхала у себе и ведать ничего не ведала.

– Приведите ее тоже, – приказал Дикий. – Только без мордобоя. Она тут ни в чем не замешана.

– Мы ж не отморозки, Дик! – ответили парни.

Кто-то из них пошел к девушке – Дикий не стал контролировать. Сейчас на экране все увидит.

Когда его громилы к ней явились, то девушка, во-первых, не удивилась, во-вторых, не испугалась, а в третьих – ожидала чего-нибудь более весомого, чем вежливое приглашение выйти…

А тем временем Дикий высматривал на экранах помещение, куда бы плененную толпу поместить.

– Котельная подойдет! – решил он, и всех увели вниз.

Дикий попробовал из операторской управлять видеокамерами наружного наблюдения – получилось. Прожектора тоже отсюда должны управляться! Дикий потыкал в клавиши, покрутил ручки и нашел нужные. В крайнем случае, из подвала котельной приведут оператора. Хоть ему по башке и дали, но мозги не выбили – поможет. Но лучше – самому. Чтобы не зависеть. Не лопухнуться в ответственный момент…

* * *

Освоившись с техникой и открывая ворота, в которые должна была въехать кавалькада автомобилей, Дикий все-таки не рассчитал, нажал не ту клавишу, врубил зенитный прожектор, ударивший ослепительным светом прямо в лоб головной машине. Дикий моментально выключил свет, но движение колонны тут же застопорилось.

Динамики рации заговорили голосом полковника:

– Спасибо, Дик. Придется подождать. Сейчас водители придут в себя. Мы уж как-нибудь без подсветки доберемся… Этот свет за несколько километров можно увидеть!

Виноват, – буркнул Дикий. – Только эфир засорять не надо.

* * *

Машин было много, но в гараж влезли все. Полковник быстро осмотрел дом и только хмыкнул удивленно.

– Мой дом – моя крепость.

Всего же в доме теперь находилось человек тридцать, не считая снайперов и четырех наблюдателей. Дикий и полковник занялись расстановкой людей, стараясь устроить так, чтобы никто не смог уйти, если вдруг появится на территории вражеская бригада.

– А теперь, Дик, разреши мне допросить пленных, – попросил полковник.

– Нет проблем, Сергеич, допрашивай, – согласился тот.

У Дикого хватало дел, и на допросе он не присутствовал. Скоро полковник вернулся. Получался вот какой расклад: должна прибыть вся группа – пятнадцать человек на трех тачках. Пленные и сами толком не знают, что за операция предстоит.

– Не врут? – спросил Дикий.

– По крайней мере, им это было трудно сделать, – пожал плечами полковник.

– Тогда пусть выйдут на связь со своими.

– Да. Сейчас приведут одного.

И правда, скоро в операторскую притащили затравленного бугая, который кололся лучше всех.

– Связывайся по рации с остальными. Спроси когда будут, – тихим металлическим голосом проговорил полковник. Тихости и металла вполне хватило, чтобы бугай схватился за радию и вызвал едущих.

Дикий вопросительно глянул на полковника: «Не вломит, мол, каким условным словом?» Полковник понял и отрицательно крутанул головой.

– Все, – сказал бугай. – Приедут через сорок минут.

Голос у бугая осип от страха.

– О'кей, – сказал Дикий, и бугая уволокли обратно в подвал.

– Полковник, грузовики пока осматривать не станем. Вдруг тайники с сюрпризами. Надо сперва взять тех, кто явится. Пусть они сами покажут.

– Согласен, Дик. Пусть сами. Если что, сами и подорвутся.

Дикий вызвал в операторскую своего парня, Сергея, и когда тот явился, попросил:

– Сережа, приготовь наше «лекарство» – «больные» скоро будут.

Парень коротко засмеялся и отправился в гараж. В аптечке одной из тачек хранились необходимые для допроса психотропные препараты.

* * *

Оставалось только ждать. А ждать оставалось недолго. Дикий и полковник сидели за пультом, пили кофе, который приготовила длинноногая. Ее отцепили от батареи – должен же кто-то кофе варить!

С помощью видеокамер осмотрели территорию вокруг захваченного дома. Из двенадцати человек, замаскировавшихся на территории по сю сторону забора, Дикий смог с трудом обнаружить только пятерых. Молодцы, парни!.. Но аппаратура не брала до леса и это было серьезным упущением бывших хозяев, поскольку влететь на выезде в засаду можно элементарно. Собственно, уже и влетели… А если по дому начнут палить снайперы? Им тоже прицельно не ответить. Могли не успеть все сделать – дом новый. Или что-то тут не так…

Дикий поделился своими соображениями с полковником. Тот помолчал, хмыкнул, ответил:

– Мне это тоже в голову пришло. Во всем виден уровень! И вдруг такой промах.

– Надо б еще потрясти этого Геннадия. – Дикий посмотрел на монитор.

В котельной была полная идиллия – пленные почти висели на трубе отопления, а один охранник сидел в сторонке и читал книжку.

– Маять-перемать! – выругался Дикий. – Изба-читальня!

И приказал по рации еще двоим отправится к пленным.

– И в карты не играть!

– Не волнуйся так. – Полковник видел, что Дикий нервничает и постарался того успокоить: – На счет снайперов ты не совсем прав. Их можно из дома засечь и снять. Тут оригинально оформлено чердачное помещение. Есть по периметру махонькие такие окошки. Снаружи они выглядят как часть орнамента, а когда откроешь, то получаются отличные бойницы.

– Еще бы тир посмотреть, – ответил Дикий. – Не успели. Там оружие, небось, хранится покруче «узи». Ладно, после посмотрим… Будем считать, что хозяева денег пожалели. Дорогую технику на деревья вешать!

– Вопросы бюджета, – сказал полковник печально. – У меня таких денег нет, например.

– Еще один вопрос имею к хозяевам. Неужели у этого замка только один вход-выход? Верится с трудом.

– На дачу эта махина точно не похожа. Надо здесь все хорошенько перетряхнуть. Жаль, времени почти не осталось…

Заработала рация. Дикий поднял «уоки-токи».

– Первый на приеме.

– Со стороны трассы движутся машины.

– Сколько?

– Три, кажется.

– Что значит – кажется?!

– Точно – три. С включенными фарами идут три машины.

Слышно было не очень хорошо. Все время в динамик врывались помехи. Но главное Дикий понял – началось. Наступает решительный момент.

– Едут? – задал полковник риторический вопрос, и Дикий только кивнул. Он вгляделся в мониторы – все ждали приказа.

– Внимание! Радиомолчание до сигнала. Сигнал – прожектора!

Отложил «уоки-токи», повернулся к двери и крикнул:

– Миша! Давай его сюда!

Под «его» имелся в виду один из захваченных в «Лендровере».

– Садись в кресло, – сказал Дикий пленному, и тот сел. – Сейчас выйду на связь с вашими. Будешь говорить. Рация твоя – тебе и говорить.

Посмотрел на Михаила, бойца быстрого как ртуть, тот понял и, достав ТТ, приставил ствол пленному к затылку.

Так ждали несколько минут. Наконец, рация заговорила – то есть, не заговорила сперва, просто прозвучал сигнал вызова.