Текст книги "Зарево над Припятью"

Автор книги: Владимир Губарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

УРОКИ ЧЕРНОБЫЛЯ

На Чернобыльской АЭС вокруг 4-го энергоблока выросли стены саркофага. Проще говоря, могильника, в недрах которого похоронен аварийный реактор. Непривычное и необычное это сооружение. Первое в истории цивилизации. Хотим мы этого или не хотим, но саркофаг и нашим потомкам будет рассказывать о нынешних событиях. Символом чего станет эта громада из бетона и стали?

Вот уже много месяцев моя жизнь и работа связаны с Чернобылем. Память бережно хранит впечатления первых дней после аварии. Потом пришло время анализа и размышлений, и тысячи писем читателей "Правды" заставляли по-иному видеть происходящее: вместе с эвакуированными переживать горечь потери тепла домашнего очага, рядом с солдатами вести эту не понятую до конца работу, именуемую чуждым словом "дезактивация", наблюдать, как идут к энергоблокам раненой станции дежурные смены, радоваться каждому новому дому, построенному для лишившихся родного крова семей...

И нелегко ответить на вопрос, который обязательно задают на встречах разные люди: "Что вам более всего запомнилось в Чернобыле?", потому что помнится все...

Теперь, спустя время, ответ однозначен: при аварии на Чернобыльской АЭС ярко и всесторонне проявились величие души народа, его героизм и мужество, сострадание и ощущение общей беды.

Чернобыль – это открытая рана не только на берегу Припяти, но в душе каждого человека. Где бы он ни жил, где бы ни работал – на Крайнем Севере или жарком юге, в Бресте или во Владивостоке.

Лишь немногие паниковали, растерялись, струсили.

Чернобыль будто рентгеном высветил их, и общественное порицание не заставило себя ждать. Трудное испытание выпало на долю народа – он с честью выдержал его.

"Мир широк, и мы живем среди добрых, отзывчивых людей, в стране, где участие к человеку является непреложным и всеобъемлющим нравственным законом, – пишет по поручению коллектива секретарь партийной организации фабрики Северного горно-обогатительного комбината имени Комсомола Украины П. Краснюк. – Нет, не панику, как хотелось кое-кому за рубежом, посеяла у наших людей авария на Чернобыльской АЭС.

Даже большое, очевидное, жалящее зло и жестокость, встретившиеся человеку на его пути, бессильны подорвать и обесценить огромную силу добра, заложенную в нашем обществе и в душе нашего народа. В это надо верить, с этим убеждением надо жить".

"Мы с вами, чернобыльцы!" – эти слова стали для большинства советских людей не только лозунгом, но л делом. А проявляется это по-разному: в тысячах заявлений с просьбой направить на работу в опасную зону, в денежных переводах на счет № 904, в студенческих строительных отрядах, трудившихся в Киевской и Гомельской областях, в рабочих сменах, отработанных в фонд Чернобыля, наконец, в заботе о детях из пострадавших районов и в словах сочувствия.

Но есть и иное отношение к случившемуся. Авария вызвала негативное отношение вообще к атомным станциям. Сейчас не считаться с таким настроением нельзя.

"Некоторые производства у нас работают не годами, а веками, – пишет из Ворошиловграда Н. Синельникова. – Но и на них случаются аварии. Наверное, они будут повторяться и на атомных станциях. Если не у нас, то в других странах... На улицах от автомашин дышать нечем, а тут еще и атом... Так некоторые из нас думают, и так мы относимся к атомной энергетике".

Легче всего пренебрегать этим мнением, но уроки аварии в Чернобыле требуют иного: кропотливой и вдумчивой разъяснительной работы, обязательного анализа доводов таких людей. Особенно, если речь идет о расположении новых АЭС. К примеру, трудно оправдать и объяснить появление таких станций в курортных зонах, или по соседству с действующими ТЭЦ и ГЭС, или в сельскохозяйственных районах, славящихся своими почвами, отчуждение их под строительство любых промышленных объектов, в том числе и атомных станций, чаще всего экономически неоправданно. Возможно, на нынешнем этапе развития науки и техники имеет смысл вернуться к идее академика Н. Доллежаля, который в конце 60-х годов предложил создавать на "бросовых землях" – в пустынях, малозаселенных районах – мощные энергопромышлениые комплексы, которые включают в себя атомные станции и энергоемкие производства. В общем, специалистам и экономистам есть смысл еще раз проанализировать схему размещения АЭС.

На многое в атомной энергетике мы обязаны сегодня смотреть сквозь призму Чернобыля. И не только в ней...

Майор Леонид Телятников уезжал из Москвы в Киев.

Позади клиника, санаторий. Он был одним из первых, кто вступил в схватку с огнем на четвертом энергоблоке.

Многих из его друзей уже нет среди нас, но имений они предотвратили "цепную реакцию" аварии. Когда огонь грозил перекинуться по крыше машинного зала на три остальных блока АЭС, пожарные встали на его пути.

О подвиге пожарных подробно рассказывалось в газете, им посвящены стихи и песни. Их имена навечно занесены в списки частей и подразделений. Герои всегда остаются снами... Но сейчас, прощаясь с Телятниковым, чудом выжившим (и это чудо называется подвиг врачей 6-й клиники), мы говорили о другом.

– Главное в том, что произошло, – сказал Л. Телятников, – это уроки... Чтобы подобное никогда не повторилось.

Об уроках аварии говорили в парткоме АЭС, о них размышляли рабочие станции, конструкторы, академики Е. Велихов и В. Легасов, врачи и специалисты, с которыми довелось беседовать и на станции, и в штабе, и на контрольно-пропускных пунктах зоны, в партийных и государственных учреждениях. Еще кружили над поврежденным реактором вертолеты, сбрасывая на него свинец и песок, еще продолжалась эвакуация населения, еще не были до конца известны размеры бедствия, а все, с кем встречался, обязательно говорили об уроках Чернобыля. Слишком многое обнажилось в первые дни аварии. Многое из того, о чем не принято было размышлять, что казалось очевидным, но при серьезном испытании рассыпалось в прах, и выяснилось, что существует лишь на бумаге да в победных рапортах...

Помню, как председатель колхоза выбил стекла в доме и распорядился нарезать стеклянные пластинки для анализов крови, потому что их не оказалось у медиков...

Помню, как распределяли дозиметры, но батареек к ним на складе не было...

Помню, как генерал въезжает на площадку четвертого энергоблока на "Волге", бравируя своей смелостью.

Помню сидевшего с удочкой на берегу Припяти солдата, которому никто до нас не объяснил, насколько это опасно...

Помню растерянность и беспомощность некоторых руководителей, которые обязаны были не только знать все о случившемся, но и моментально принимать необходимые меры, а не ждать указаний из Москвы.

Многое хранит память.

И распахнутые ворота крестьянских дворов, готовые принять пострадавших. И бьющуюся от радиации стрелку прибора... И срезанный пласт земли, который долго не сможет кормить человека...

Многое сохранит память.

Пламя на крыше машинного зала рассказывало не только о героизме Н. Ващука и В. Игнатенко, В. Кибенка и В. Правика, Н. Титеяка, В. Тищуры и других пожарных. Оно высветило просчеты и преступную халатность тех, кто проектировал и строил ее.

"Ноги утопали, легкие разрывались от едкого дыма, крыша провалилась..." – вспоминает один из пожарных.

Давно, более десяти лет назад журналист Г. Бочаров ездил в Бухару. Там случился пожар – за сорок минут сгорела полностью фабрика. Причина: в качестве утеплителя кровли использовались пенопласты легковоспламеняющиеся материалы. После пожара была создана комиссия, работала прокуратура. Виновные осуждены.

А затем пожар в Забайкалье. Причина – та же самая кровля. И вновь прокуратура, наказание виновных.

А выводы?

Кровля машинного зала Чернобыльской АЭС была из того же самого материала, что и на фабрике в Бухаре и на заводе в Забайкалье.

– Затрудняюсь сказать, почему так сложилось, но предупреждение пожаров считается делом только пожарной охраны. В прошлом году в стране произошло более десяти пожаров с ущербом свыше одного миллиона рублей каждый (крупнейший из них "стоил" сразу 32 миллиона), а других, "поменьше", и трудно счесть.

В общем потоке научно-технического прогресса пожаробезопасвость превратилась в падчерицу. При создании технологических процессов, машин и агрегатов, автоматизированных систем часто не предусматривается обеспечение их пожарной безопасности. И в то же время технических средств противопожарной защиты попросту не хватает. Минприбор и его объединение Союзспецавтоматика не удовлетворяют нужды в них народного хозяйства.

Генерал-майор внутренней службы, начальник Главного управления пожарной охраны МВД СССР А. Михеев произносит эти слова с горечью, потому что прекрасно знает, сколь высокую цену приходится платить его подчиненным за бесхозяйственность, за пренебрежение к безопасности. Пожарные проявляют чудеса героизма, но чаще всего гибнут из-за халатности, преступной бесхозяйственности. К сожалению, это случилось и на Чернобыльской АЭС.

Пожарные, что были на крыше машинного зала, прекрасно знали, какую опасность несет радиация. По л о конца оставались на своем посту. Это был их долг, и они его выполнили. С фотографий на нас смотрят молодые лица ребят, не дрогнувших в трудную минуту, заслонивших беду собой, совершивших подвиг – и память о них в народе будет жить вечно.

"Безответственность и халатность, недисциплинированность привели к тяжелым последствиям. В результате аварии погибли 28 человек, нанесен ущерб здоровью многих людей", – говорится в постановлении Политбюро ЦК КПСС.

Да, виновные понесли наказание. Но есть еще наш общий суд – суд памяти. И, воздавая должное героизму одних, мы обязаны помнить, что были преступная халатность и безответственность других. Только в этом случае мы сделаем верные выводы из уроков аварии.

Очень дорогой ценой достается сегодня опыт в атомной энергетике. Но, судя по всему, кое-кто считает, что раз он далеко от Чернобыля, то события на четвертом энергоблоке станции его не касаются. Заблуждение! ОБИ имеют отношение к каждому из нас, потому что прежде всего из-за отсутствия должной технологической дисциплины случилась беда. И повышенная бдительность обязательна не только в атомной энергетике, а и на транспорте, в шахте. В наш век научно-технического прогресса безопасность можно гарантировать только высоким качеством труда, высочайшей дисциплиной, собранностью и профессионализмом.

Политбюро ЦК КПСС прямо и откровенно сообщило всем нам, что "авария произошла из-за целого ряда донущенных работниками этой электростанции грубых нарушений правил эксплуатации реакторных установок,).

Правительство приняло ряд мер, которые помогают исправить положение. Создано Министерство атомной энергетики, будет расширена сеть тренажеров для обучения операторов АЭС. Действительно, ненормальное сложилось положение у летчиков, к примеру, есть тренажеры, а у операторов АЭС нет. А ведь те и другие не имеют права даже на единственную оплошность – слишком дорого она обходится народу... Предусмотрен комплекс мер, которые будут обеспечивать безопасность реакторов.

Но проблема шире, она выходит за рамки одной области народного хозяйства

До сих пор не верится, что дежурная смена отключила аварийную систему охлаждения 4-го реактора! А вечером диспетчер Киевэнерго "попросил" некоторое время не ставить реактор на ремонт, так как "не хватает энергии"... И реактор продолжал работать, да и к тому же проводился эксперимент.., Для мало-мальски технически образованного человека такое скопление нелепостей и грубейших ошибок кажется невероятным. Но тем не менее они случились, что и привело к взрыву в реакторе. Стечение обстоятельств? Безусловно. Но их появление вызвано более глубокими причинами... Авария в Чернобыле высветила "болевые точки". Да, мы обсуждали их, дискутировали, вместе сетовали, но потом забывали, что проблемы надо решать не "чужому дяде", а самим.

Разве нас не беспокоит, что падает престиж инженера и конструктора, что диплом о высшем образовании еще не означает, что народное хозяйство получает высококвалифицированного специалиста? И сколько раз сетовали на страницах газет многие выдающиеся ученые и конструкторы на то, что требования в высшей школе и на производстве к молодым кадрам снижаются, что рост талантливых инженеров и конструкторов сдерживается?

Широко известны народные артисты, а где же народные конструкторы? Мало в последние годы появлялось книг и кинофильмов, рассказывающих о творчестве работающих сегодня ученых и инженеров, конструкторов и технологов. И разве творцы новой техники не заслуживают такой же популярности?

Кстати, великая благодарность многим артистам!

Стряслась беда в Чернобыле, и они организовывали концерты в фонд помощи пострадавшим. Но среди известных киноактеров почему-то не нашлось желающих принять приглашение чернобыльцев. И не удалось собрать бригаду кинозвезд для поездки. Впрочем, оправданно веское – летом разгар съемочного сезона и особенно много трупп работает на побережье Черного моря...

Кое-кто, правда, звонил в редакцию, выяснял: мол, можно ли ехать? Не опасно ли?..

Можно, не опасно. И тем не менее вот какое письмо пришло от рабочих "Гомельсельмаша":

"Вы, конечно, можете не отреагировать на это письмо, но поймите нас правильно. Дело в том, что артисты московской эстрады отказываются работать на Гомелыцине, Причины называют разные. С того времени, как случплась катастрофа в Чернобыле, они не приезжают. Передайте им, пусть не боятся – мы же здесь живем и даже в зоне работаем. Нас радуют артисты белорусской филармонии, ансамбль "Песняры", они не отказываются, а за артистов столичной эстрады стыдно. Сколько раз еще придется сдавать билеты?! И куда смотрит Министерство культуры?"

Так что профессиональные изъяны есть не только у работников одной АЭС. И Чернобыль опять-таки обнажил их.

В зеркале аварии отразилась еще одна беда. Размеры определить ее трудно, да и измерить невозможно ни в рентгенах, ни в киловаттах, у нее иные параметры.

А она реальная, ощутимая, и ущерб ее может сказаться в далеком будущем, если не начать борьбу с ней сегодня же.

Эту беду можно определить словом "невежество".

В последние годы уж слишком много появилось пропагандистов "летающих тарелочек", "пришельцев", "ясновидящих" и прочих. Да и все больше вопросов задают читатели об астрологах, о предсказаниях новоявленных прорицателей, о чудесных исцелениях "живой" водой, о раковых заболеваниях, которые можно лечить "лучами", испускаемыми ладонями "биологических феноменов".

Стопка писем, лежащих на столе, а записки из зала, полученные в аудиториях, столь именитых и уважаемых, что и называть-то неудобно, свидетельствуют: очень многие не знают элементарных вещей, которые и шестикласснику-то должны быть известны.

Понятие "культурный человек" в наше время приобретает иной смысл, чем в прошлом веке.

Однажды в Центральном Доме работников искусств проходила дискуссия. Все единодушно сошлись на одном: тот, кто не знает героев "Анны Карениной", не может считать себя культурным человеком.

Согласен. Однако можно ли говорить о "культуре" человека, если ему неведомо, почему бывает зима и лето?

Довелось в одной аудитории, где было 100 человек с высшим образованием, задать этот вопрос. И что же показал эксперимент? Правильно ответила лишь одна девушка: оказалось, она занималась в астрономическом кружке...

Может быть, и не стоило вспоминать этот анекдотичный случай, если бы он не имел, на мой взгляд, прямого отношения к аварии в Чернобыле.

Инженер из Харькова не в состоянии определить разницу между взрывом водорода и взрывом водородной бомбы, его коллега из Киева понятия не имеет, что такое естественный радиационный фон, молодая женщина из Краснодара убеждена, что "дети из Припяти заразят всек в округе радиацией", педагоги из Полтавы требуют, чтобы "в этом году не про давали рыбу из Днепра", и так далее и тому подобное. Хочется спросить: дорогие товарищи, чему же вы учились в школе? Наконец в вузе?..

Да, можно простить старушку из села, что на Гомельщине, когда она просит рассказать о радиации – она могла и запамятовать, но тем, кому 20 или 40 лет, – разве простительно незнание?!

Каково же было мое удивление, когда в беседах с жителями Припяти выяснилось, что они весьма смутно представляют, что такое ядерная энергетика, а о радиобиологии и ионизирующих излучениях, уже не говоря об изотопах, вообще понятия не имеют. Казалось бы, им, жителям атомного города, положено это знать!

А тем руководителям, которые в масштабах области к республики отвечают за атомную энергетику? И вдруг в разговоре выяснилось, что руководить-то руководили, а книги по физике, по радиационной безопасности (популярные, конечно) взяли в руки лишь после аварии на станции.

Мы часто произносим слова "научно-техническая революция", "ускорение научно-технического прогресса" – век у нас такой... Стоит оглянуться всею лишь на дватри десятка лет в прошлое, сразу поймешь, насколько преобразился окружающий нас мир. В него пришли сложнейшие технические системы, он наполнен физикой и электроникой, машинами и механизмами, что даже трудно понять, как и почему они действуют. Но наш р.ек космонавтики, атома, электроники и информатики требует Знания. Причем постоянной учебы багажом прошлого не проживешь. И когда мы говорим о перестройке, то ее прежде всего надо начинать с себя.

С борьбы за Знание, которое должно соответствовать времени, иначе так и не сможешь оценить достоинства рождающейся новой техники и технологии. Если же – не поймешь ее, то как же за нее бороться?

Невежество порождает страх, паникерство и как следствие этого злопыхательство.

К сожалению, некоторые уроки из аварии до сих пор не извлечены, хотя надо было это сделать в первые же майские дни. Речь идет о "ликбезе по радиобиологии".

Конечно, когда по Киевскому телевидению выступает медики и разъясняют, что "в профилактических целяж надо принимать душ и протирать влажной тряпкой мебель", это полезно, хотя такая "профилактика" никогда не помешает. Но вот организовать постоянную просветительскую работу, то есть рассказывать о радиационной обстановке, о методах дезактивации, об изменениях изотопного состава почвы, об использовании овощей, даров леса, о реальных и мнимых опасностях, по-настояшему так и не удается. Не смогли пока наладить такую работу активисты Красного Креста, да и гражданской обороны. А ведь в отчетах руководства гражданской оборопы цифры впечатляют: на занятиях присутствовало столько-то миллионов человек, они сдали зачеты, прошли практику и т. д. Но вот случилась авария, и сразу же выяснилась цена этой отчетности – куда-то и "знания" подевались, и "активистов" не сыщешь...

Первые после аварии дни показали, что многих она застала врасплох. И лишь спустя недели маховик начал раскручиваться, причем его уже стало трудно тормозить. А это, в свою очередь, вызвало новые осложнения: оказалось, на площадку АЭС завезено материалов больше, чем необходимо, построены перевалочные базы там, где они не нужны, начали осуществляться работы, целесообразность которых под большим сомнением... Да, не было опыта. Да, такого масштаба авария случилась впервые. Да, многое было неожиданно. Все это верно, и следует учитывать необычайную сложность обстановки. Но можно ли было нечто подобное предвидеть?

И даже будучи уверенным, что возникновение такой аварии практически исключено, тем не менее предусмотреть план действий? И вновь это не что иное, как дань невежеству, потому что только те, кто во власти незнания, способны утверждать: "Этого не может быть, потому что не может быть никогда!"

Уже новые поколения выросли после пуска первой атомной станции и полета Юрия Гагарина. Они вошли с жизнь, воспринимая атомную энергетику как нечто обычное и естественное. А ведь это новейшая область пауки и техники, и, по сути, она только первые шаги делает. Но этого ощущения новизны не воспитываем мы у молодых... Помню, сколько научно-популярных кнкг выходило в пятидесятых годах. Дискуссия о "физиках" и "лириках" привлекала внимание едва ли не всей молодежи страны... Тогда "лирики" победили, а "физики" в тишине продолжали свое дело – создавали технологии. Но "лирика" продолжает властвовать среди молодежи, а свидетельство тому конкурсы в вузах – технические "горят". Уже не о том во многих вузах идет речь, чтобы из шеренги претендентов отобрать лучших, а лишь бы вообще набрать курс... Пройдет всего пять-шесть лет, и не сядут ли за пульты атомных реакторов и электронных систем, энергетических гигантов и автоматических линий те самые выпускники школ, которые сегодня елееле перебираются через порог вуза, да и там учатся с трудом, потому что знаний не хватает, а "план" по выпуску никто не отменял...

Приобщение молодежи к технике – одна из самых актуальных задач сегодня. Это сделать принуждением нельзя, только пробуждением фантазии, воображения, любознательности – широчайшей по своим масштабам просветительской работой.

Нужны популярные книги, те самые, которых так мало сегодня даже в перспективных планах издательств.

Практически всех – от "Детской литературы" и до Политиздата. Да и что говорить, само слово "просветительство" нуждается в возрождении. Совсем недавно прошел съезд Союза писателей. Разные были доклады и выступления. Я внимательно следил за каждым, ждал, что с трибуны прозвучит хотя бы одно слово о том, что литература должна заниматься и просвещением народа.

Но напрасно ждал. В нынешней "табели о рангах" научная фантастика почему-то считается "второразрядной" литературой, ну а о популяризации и упоминать-то неприлично. А ведь статистика ЮНЕСКО свидетельствует: в мире читателей больше всего именно у научнопопулярной литературы и фантастики, потом идет документалистика...

Вот почему надо чаще спрашивать: отчего бывают зима и лето?

Уроки Чернобыля касаются разных сторон нашей жизни, и мои заметки касаются лишь части из них. Идя в завтрашний день, мы должны учитывать эти уроки.

Чернобыль обязывает каждого из нас к дисциплине, к высококвалифицированному труду. И еще об одном надо обязательно помнить: каждый человек на планете должен понять, насколько опасен атом, вышедший из-под контроля. Случилась трагедия – появилась ядерная рана в одной точке земного шара, а как нелегко ее залечивать?! А если вся планета станет такой? Чернобыль напомнил, сколь катастрофична ядерная война, он подтвердил, что единственный путь к безопасности человечества разоружение. И в первую очередь – ядерное...

Уроки Чернобыля... Политбюро ЦК КПСС выразило твердую уверенность, что каждый советский человек сделает надлежащие выводы из уроков аварии на Чернобыльской АЭС. Безусловно, так и будет.

На промплощадке станции вокруг 4-го энергоблока выросли стены саркофага. Он должен стать памятником героизму и самоотверженности людей, которые ценой своей жизни и здоровья загасили ядерный огонь. И их имена, уверен, будут выбиты золотыми буквами на мраморной плите, что будет прикреплена к стене, и у нее всегда будут лежать живые цветы.

Саркофаг в Чернобыле обязан стать символом пашей победы над атомной стихией, но он может превратиться и в символ слабости, заблуждений и ошибок нашего времени, если сегодня, сейчас каждый из нас и все вместе мы не учтем уроков аварии в Чернобыле и не сделаем всех выводов из нее.

Губарев В. С.