Текст книги "Человек разгоняет тучи (СИ)"

Автор книги: Владимир Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Изабелла: – Браво, Райан. (Хлопает, громко, редко и отрывисто. Прекращает хлопать. Оливии) А ты, О?

Оливия: – (Хлопает так же).

Изабелла: – (Улыбается, глядя то на Райана, то на Оливию). Ну, мои милые, мир?

Райан: – (Встаёт). Мир – время между войнами.

Изабелла: – А разве другое бывает?

Райан: – Бывает.

Изабелла: – Как это?

Райан: – Просто. Ни мира, ни войны. Я выйду, я давно не курил.

Оливия: – Какие сантименты... Кури здесь.

Изабелла: – Райан. Индульгенция получена. Противник отступает.

Райан: – (Качает головой) Оливия – не противник. Оливия никогда и никому не будет противником.

Изабелла: – Почему?

Райан: – Потому что она говорит то, что думает. Противники такими не бывают. Такими бывают только союзники. Есть такие люди, вечные союзники. Их используют то те, то другие, – кто лучше соврёт (вот, как ты), и они всегда покупаются.

Изабелла: – Но мне кажется, ты тоже всегда говоришь то, что думаешь.

Райан: – Нет. Я говорю не то, что думаю, а что меня вынуждают думать.

Изабелла: – Почему?

Райан: – Потому что меня нет.

Изабелла: – Что это значит? – вот ты.

Райан: – Человека нет, если у него нет готовых ответов на всё, не противоречащих друг другу. И потоиму его никто не может использовать, как вечных союзников. Я, как и союзник, найду подтверждение любой лжи. Но, как и противник, найду и опровержение ей. Поэтому мы с Оливией разного поля ягоды. Она пойдёт за каждым, в том числе за собой, я не пойду ни за кем, в том числе за собой.

Изабелла: – (Раздумчиво) Хм, как всё сложно.

Райан: – Не сложнее, чем игра в теннис. Ты можешь быть кем угодно, но кто бы ты ни был, требуется от тебя лишь одно: удачно попасть по мячу. А что до внутреннего мира, он никого не волнует: Бах жил долго и был счастлив в любви и детях, Моцарт сгорел быстро, и не был счастлив ни в чём.

Изабелла: – И оба они были плохими игроками.

Райан: – Да.

Наступает молчание. Райан, наконец, закуривает

Джейкоб: – Другим тоже можно курить, или только Райану?

Изабелла: – Курите, мальчики.

«Мальчики» закуривают

Оливия: – Поддержу компанию. (Вытаскивает сигарету, закуривает).

Джессика: – О...

Эмили: – А я и не знала.

Изабелла: – А ты, оказывается, плохая девочка.

Оливия: – Меня всегда все считали плохой девочкой. Пока я не закурила, я этим возмущалась. А теперь...

Эмили: – А теперь – не возмущаешься?

Оливия: – А теперь и вам советую. Мужчины ненадёжны – то они есть, то их нет, а сигареты – всегда под рукой.

Изабелла: – В этом что-то есть.

Райан: – Определённо.

Оливия: – (Отстранённо, глядя в окно и выпуская дым) А буря продолжается. (Все молчат). Так всё же – почему Том нас оставил?

Райан: – Потому что считал своё присутствие продолжением своего оскорбления.

Оливия: – Иными словами, потому что не хотел нас оскорблять...

Райан: – Да.

Оливия: – (Спокойно и неторопливо) А мне кажется...он просто разочаровался здесь кого-то увидеть.

Происходит немая игра, все переглядываются каждый с каждым, вспоминая, кто был тогда-то и тогда-то; поначалу никто почти не смотрит на Джессику, ибо её не было, но постепенно все взоры сосредотачиваются на ней. Зритель этого (постепенности процесса) не заметит, но подсознательно воспримет. Итак, все смотрят на Джессику

Джессика: – Я думаю, вы ошиблись.

Изабелла: – Ты действительно так думаешь, или просто боишься поверить собственному счастью?

Джессика: -...Я понимаю, Из, твоё оскорбление...его мотивы... поэтому не обижаюсь.

Изабелла: – (Делает резкий жест, но её опережает Райан).

Райан: – Из, не надо! Тем более, что Оливия права.

Оливия: – Ты что-то знаешь?

Райан: – Когда мы были с Томом вдвоём, он интересовался лишь одним человеком; он спросил меня, донёс ли я его приглашение до Джессики.

Пауза. Неслышно-незаметно-робко входит Грэйс

Изабелла: – Итак, Том собрал нас, чтобы представить нам...королеву. (Это полувопрос-полоутверждение. Джессике) Ваше величество... (Кланяется).

Джессика: – Завидуешь?

Изабелла: – Принимаю.

Пауза

Эмили: – И я...принимаю.

Оливия: – Принимаю.

Грэйс: – (Жалко) И я. (Ей стыдно, что она так сплоховала).

Пауза

Изабелла: – Самое время отметить. Всё уже должно быть готово. Оливер, поинтересуйся, и – пусть всё несут.

Оливер: – (Выходит).

Изабелла: – Давайте готовить стол.

Организованно и без суеты все, и мужчины и женщины, сдвигают вместе большой и поменьше столы, придвигают диван, кресла, стулья, отходят, любуются

Райан: – Джессика, твоё место – там (Показывает на главу стола).

Джессика: -...Хорошо (Сказано тихо).

Райан: – Реши, где будут сидеть остальные.

Джессика: -...Я не могу.

Изабелла: – Можешь. В этом деле главное – не церемониться.

Оливия: – Давай, Джес.

Джессика: – Райан, ты сядешь здесь.

Райан: – (Кивает, подходит к своему месту).

Джессика: – Оливия, ты будешь рядом с Райаном.

Оливия: – Хорошо. (Подходит к своему месту).

Джессика: – Изабелла...выбери место сама.

Изабелла: – Нет.

Джессика: – Почему?

Изабелла: – Я всю жизнь выбирала своё место сама. И ни разу не угадала.

Джессика: – Тогда ты сядешь здесь.

Входит Оливер

Оливер: – Уже несут.

Джессика: – Оливер, ты будешь сидеть с Изабеллой.

Оливер: – Хорошо. (Становится за своим местом).

Джессика: – Эмили и Грэйс – здесь.

Девушки молча подходят

Джессика: – И...Джейкоб (Указывает на место).

Джейкоб: -...Ладно.

Джессика: – Ещё три места.

Райан: – Обещал приехать Вильям Уайт, но видимо, его не будет.

Джессика: – Кто это?

Райан: – Мой друг...знакомый.

Изабелла: – Так друг или знакомый?

Райан: -...С ним легко говорить, и когда он отвечает, кажется, что он – друг.

Изабелла: – Понятно.

Райан: – И – Том. Для него, насколько я понял, оставлено это место? Джессика?

Джессика: – Да.

Райан: – Ну...тогда, Джессика...приглашай.

Джессика: – Прошу вас, дамы и господа.

Все садятся

Оливер: – (Оборачивается на дверь. Громко:) Несите!

Две девушки и женщина постарше начинают суетиться: они входят, выходят, снова входят, ставят блюда, тарелки и т.д., что положено в таких случаях. Пока они работают, происходит разговор

Эмили: – Я думала сначала, будет обычная вечеринка: с радиоприёмником, танцами, выпивкой...ну, и так далее.

Оливия: – Я, признаться, тоже.

Джейкоб: – А у меня так вообще другого не бывает. Только мне показалось странным, что это затеял Том, я сомневался. И, как видите, я оказался прав.

Эмили: – Ты всегда прав, Джейкоб.

Джейкоб: – А что в этом такого? Что есть, то есть.

Изабелла: – Что делать. Жизнь отменяет все наши ожидания.

Райан: – Ты ожидала чего-то другого?

Изабелла: – То, чего я ожидала, не сможет сделать ни Бог, ни сам Ротшильд.

Оливия: – Это интересно.

Изабелла: – Интерес обычно заканчивается либо завистью, либо насмешкой.

Оливия: -...Да, ты права.

Изабелла: – А ты, Райан? Чего ты ожидал? Ты из нас был ближе всего к Тому.

Райан: – Почему – был? Разве Том умер?

Изабелла: – Я просто неудачно выразилась. Хотя...по справедливости... (Смотрит на Джессику).

Джессика: – Справедливости, как известно, нет.

Райан: – Есть. Просто справедливость вершится и на небе, и на

земле, нам же доступна лишь земля, и не зная небесного, как мы можем с уверенностью рассуждать о земном?

Оливер: – Это всё философия.

Райан: – А что есть, кроме?

Оливер: – Я.

Райан: – В смысле?

Оливер: – (Поясняет) Я, я. Вечное я. Почему на ипподроме выиграл он, а не я, почему на ней женился он, а не я, почему король он, а не я, почему пресловутым Ротшильдом стал Ротшильд, а не я, почему избит был я, а не он. Я. Камень, отменяющий все философии и унижающий всех философов.

Райан: – М. Ты хочешь сказать, что кроме философии, есть ещё психология?

Оливер: – Называй это психологией, если хочешь. Я называю это: я.

Райан: – Принято. В одном ты прав. Я никогда не знает справедливости.

Оливер: – Мда, ты правильно понял.

Изабелла: – Оливер, я поражена. Ты всегда был такой... молчаливый.

Оливер: – Ты хочешь сказать: незаметный.

Изабеллла: – Ну... Что произошло?

Оливер: – Не знаю. Хотя...может быть, я просто захотел справедливости? Как ты думаешь, Райан?

Райан: – Не знаю. (Медленно, прислушиваясь к себе:) Я думаю, для справедливости человеку нужен только он сам. Если же человеку нужен кто-то другой, он нужен ему только для психологии, для победы, для победы, даже если он нужен для дружбы или любви. Очень часто человек говорит себе правду, о себе и о других, и всё зря, ибо когда он говорит себе правду, ему кажется (он хочет этого), что он ошибается или кто-то свыше увидит, как он правдив – и отменит эту правду ради какой-то справедливости. Но справедливость – в утверждении правды, а не в отмене её.

Изабелла: – (Прерывает) Ты уверен?

Райан: – Что ты имеешь ввиду?

Изабелла: – Может быть, справедливость – не в утверждении правды, а в создании её, и тогда – может быть создана любая правда? Иными словами, правда – это дерево, семенем которого была справедливость? И – не справедливость вершится ради правды, а правда – ради справедливости?

Райан: – Может быть, ты права, Изабелла. Но – что ты имеешь ввиду?

Изабелла: – Ничего. Ровным счётом ничего.

Райан: – Мне кажется, ты что-то задумала.

Изабелла: – Нет. Если кто и задумывает, то не я.

Оливия: – Райан, оставь её. Все мы – большие выдумщики. И задумщики.

Две девушки и женщина встали в стороне, сложив руки: всё готово

Джессика: – Простите меня...

Изабелла: – Что?

Джессика: – Мне кажется, надо подождать Тома.

Изабелла: – Он не вернётся.

Райан: – Почему?

Изабелла: – Зачем мы ему?

Райан: – (После паузы) Да, я сам часто об этом думал: зачем мы ему? И я ответил на этот вопрос. Он просто смеётся над нами. Однажды я принял в жизни бесповоротное решение. И – немного спустя пришёл Том – и его отменил. Бог очень любит решения, принимаемые человеком, ибо тогда появляется почва для проверки: на каком этапе давления или соблазна человек своё решение отменит. Это и есть взвешивание. Впрочем, польза обоюдная: и Бог узнаёт человека, и человек узнаёт себя. Торгаши Богу неинтересны, они сами себя "взвешивают", и даже специально для этого придуманы биржи. Богу интересны те, кто якобы взыскует Его. Вот тогда Он вступает в игру и говорит как бы: не обижайся, ты сам хотел. Все, кто хочет власти, все, кто хочет любви, все, кто хочет дружбы, все, кто хочет счастья, все, кто хочет правды, все, кто хочет справедливости, все, кто хочет любить цветы Его – все под ударом. И личные трагедии – это трагедии недостатка Бога, и кажущиеся личные трагедии – это трагедии избытка Его. Часто безвременная кончина – это либо свидетельство недостатка Бога и неоправдавшейся надежды, либо – избытка Бога и надежды оправдавшейся. Революция, восстание, война, излом – угодны Ему. Спросите, почему же есть мир и спокойное течение жизни? – потому что человек познаётся не только в миге, но и в вечности, и в вечности он может быть совсем иным, чем в моменте. Так, герои войны боятся простой шпаны, часто бывает, а трусы оказываются хорошими художниками или справедливыми руководителями. Разнообразие жизни – во благо, и только те, кто уже прошёл испытание, могут надеяться на упорядоченность, которая есть в жизни отшельников или пенсионеров, и тогда – по Сеньке и шапка.

Изабелла: – Том в роли Бога? Нет-нет, я ничего не говорю, Том выдающийся человек, но...всё же... Хотя...было, и мои решения он отменял. А у вас как? Оливия?

Оливия: – Было.

Эмили: – Что было?

Оливия: – Подробности не важны. А ты, Джейкоб?

Джейкоб: – Думаю, да.

Оливия: – Не уверен?

Джейкоб: – Мои решения отменяет всякий, кому лень, кто может предложить что-то вкусней, обильней и веселей. Так что я не в счёт: если и было, то я не заметил за обыденностью.

Оливия: – Оливер?

Оливер: – Да.

Оливия: – И что это было?

Оливер: – Я бы предпочёл забыть. И уж молчать – во всяком случае. Райан, а у тебя что было за решение?

Райан: – Я же сказал: бесповоротное решение. И если бы поворота не произошло, меня бы не было, был бы другой Райан, была бы скала...больше Тома. Эмили, у тебя что было? Если, конечно, было.

Эмили: – Было. Не важно, что, но...я сплоховала.

Райан: – Ты сплоховала, или Том отличился?

Эмили: – Если бы я не сплоховала, Том бы не отличился. (Пауза). С другой стороны, иногда мне кажется, что если бы Том не отличился, я бы не сплоховала. Твоя очередь, Грэйс.

Грэйс: – Я не хочу говорить.

Изабелла: – Это всё?

Грэйс: – Том подлец.

Изабелла: – Давно ты это поняла?

Грэйс: – Как только Райан сказал.

Райан: – Итак, всех нас...Том...поставил на место.

Оливия: – Или оставил на месте.

Райан: – Вопрос: на своём ли месте он нас оставил? Или... Кстати...мы забыли королеву. Джессика?

Джессика: – Да, было. И я...не стану молчать, как все вы. Я тоже приняла...как выразился Райан...бесповоротное решение. (Пауза). Я согласилась выйти замуж за лорда Уэсли. И я знала, что будет потом и уже приняла это...

Оливия: – Он же старше тебя на сорок лет...

Джессика: – Я приняла это, я сказала, приняла всё, что будет.

Оливия: – И?..

Джессика: – Ха-ха-ха!.. И появился Том.

Оливия: – И?..

Джессика: – И отодрал меня...на заднем сиденье. Такой лорду Уэсли я уже стала не нужна. (Пауза). Райан...ты что-то говорил про Бога?

Райан: – (После паузы) Я сейчас...боюсь сказать что-либо... потому что это могут быть не окончательные слова... потому что...может придти кто-то...и отменить их.

Изабелла: – Скажи прямо: ты хочешь забрать слова про Бога и сказать то же, но про Дьявола, но боишься, что придёт Том и тебе придётся взять их назад?

Райан: -...Дело в том... Я не хочу, чтобы пришёл Том.

Оливия: – Бог он или Дьявол?

Райан: – Да. Мне всё равно, Бог он или Дьявол. Я хочу быть собой.

Оливия: – А тебе не кажется, что если не придёт Том, придёт кто-то другой? Что дело не в Томе, а в тебе?

Райан: – (С усмешкой) Нам всем так кажется, ведь каждому из нас Том оставил выбор, и мы...выбрали сами...и не знаем толком, Том это был, или же мы. И в этом весь ужас. Ведь так? Ведь ты, Оливия, принимала решение сама?

Оливия: -...Да.

Райан: – А ты, Джессика?

Джессика: -...Да.

Райан: – И то же самое скажут все остальные. Вот так-то, друзья. Тому очень нравились Советы, русские – это я знаю точно. Но нравились ли они ему потому, что они проводники...воли неба...или потому, что с ними, с любым из них, он был бессилен...и Бог был бессилен... и Дьявол...но... Вот так-то.

Оливия: – Буря кончается.

Голос снизу: Хозяева!

Оливер: – (Подходит к выходу, кричит:) Сюда!

Слышны шаги по лестнице. Входят двое – полисмен и мужчина лет 35

Райан: – Господи, Вильям! Друзья, это Вильям, Вильям Уайт!

Оливия: – Буря кончилась... Вы привезли нам хорошую погоду, мистер Уайт.

Полисмен: – Боюсь, не особо хорошую.

Изабелла: – Что-то случилось?

Полисмен: – На мосту полтора часа назад мистер Уайт не смог разъехаться с другой машиной, она упала с моста, водитель погиб. Мы проверяем обстоятельства дела. Мистер Уайт сказал, что едет на вечеринку в этот дом. Это действительно так?

Райан: – Ну, конечно! Мы его давно ждём. Я не думаю, что он виноват в этой трагедии...погода, сами видите, какая. Это, наверное, случайность...просто трагическая случайность.

Полисмен: – Разберёмся. Мы установили личность погибшего. Это некий Томас Мур. Кто-нибудь его знает?

Всеобщее гробовое молчание

Полисмен: – Значит, нет?

Райан: – (После паузы) Его все знают. Он был здесь.

Полисмен: – (После паузы) И вы говорите, что это случайность?

Райан: – Вилли...как тебя угораздило?

Вильям: – Вода заливала стёкла, видно было то футов на двадцать, то на два. Я увидел его случайно, и повернул руль. Вероятно, он увидел меня раньше, и когда я не среагировал, он довернул ещё влево и...

Полисмен: – Мы здесь, чтобы установить личность этого джентльмена. Вы его узнали, больше нам от вас пока ничего не требуется, только я перепишу ваши имена и адреса для следствия.

Райан: – Но что тут расследовать?

Полисмен: – Один джентльмен ехал из этого дома, другой – в этот дом, и вы говорите, что расследовать нечего? Да, возможно, это действительно трагическая случайность, но мы должны в этом убедиться. Это Англия.

Райан: – Сержант...ведь дело терпит? У нас готов ужин, и если вы и мистер Уайт составите нам компанию...всего на час, ведь это ничего не изменит?

Полисмен: – (После недолгого раздумья) Хм...

Райан: – Тогда присаживайтесь. Буря кончилась, и мы все можем вздохнуть. К тому же если вы намерены всё-таки забрать мистера Уайта, то ему не помешает подкрепиться.

Полисмен: – Хорошо. (Вилли Уайту) Прошу.

Вильям Уайт и полисмен садятся за стол рядом друг с другом

Райан: – (Служанкам) Если всё готово... На первое, инспектор, у нас суп из индейки. Вы любите?

Полисмен: – (Жмёт плечами).

Райан: – (Служанкам) Подавайте!

Конец