Текст книги "Неубивающий"

Автор книги: Владимир Скачков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Да, и это далеко не все мои возможности.

– Я ещё в подвале заметила, что вы отбросили Битюка, или как там его звали, не прикасаясь к нему.

– Упущение с моей стороны, – поморщился Вася, – а всё лень-матушка. Думал никто не обратит внимания на такую мелочь.

– Ничего себе – «мелочь»! А что у вас с головой? – Вера указала на повязку, украшающую Василия. – Давно хотела спросить, но всё как-то не получалось.

– Это у вас-то не получалось? – усмехнулся Вася. – Да вы выспросили у меня всё, вплоть до того, чем я болел в детстве!

– Работа такая, – Вера вернула ему улыбку. – И всё же?

– Не очень удачная миссия, – поморщился Вася.

– Почему: «не очень»?

– Мой «подопечный» погиб, – Вася грустно вздохнул и пояснил: – Несчастный случай, а я заработал живописный шрам на лице.

– Как погиб? Умер?

– Да, напоролся на собственный меч, перерезал себе сонную артерию, – он провёл рукой по шее, показывая место, – и его грешная душа унеслась к Великому Духу, пополнив полчища бесов, или куда там их направляют на исправления.

– Сонная артерия? С левой стороны? – догадка, как молния сверкнула в мозгах Веры Васильевны. – Это юноша, почти мальчишка?

– Да, а как догадались?

Вместо ответа, Вера достала из сумочки папку с документами, быстро перебрала находящиеся там фотографии и одну показала Васе.

– Он? – нервно спросила она, её руки дрожали от возбуждения.

– Да, – подтвердил Вася, – это Убийца. Более страшного и беспощадного человека мне встречать не приходилось.

– Этот человек подозревается, нет, уже доказана его причастность к пяти убийствам. Осталась невыяснена его собственная гибель, – Вера вопросительно посмотрела на молодого человека сидящего перед ней.

Вася задумчиво разглядывал изображение Убийцы. С фотографии ему улыбался юноша, ничем особо непримечательный, даже привлекательный, совершенно не верилось, что этот славный мальчик перевоплотился в исчадие ада, стал безжалостным убийцей.

– Он сам убил себя, – с грустью произнёс Вася и отдал снимок.

– Как это произошло? – убирая документы в сумочку, спросила Вера, следователь в ней не спал, никогда.

– Мы сражались, силы наши примерно равны, я признаю это, исход мог быть и другим, но…

– Нет, – Вера перебила его, – на месте, где нашли труп, не обнаружено следов борьбы.

– В такое трудно поверить, но битва была, – вздохнул Вася, – только не здесь.

– Где? Пожалуйста, конкретней.

– Объяснить не получится, – Вася отрицательно покачал головой, – это вне понимания человеческого разума. Как говорил Лао-Цзы: «Нуждающийся в доказательствах не знает, знающий не доказывает». Мы, зачастую простые вещи объяснить не можем, а тут, – он махнул рукой и допил чай.

– И всё-таки? – капля надежды ещё оставалась у Веры, но она быстро исчезала.

– Нет, – жёстко произнёс он, – я и так сказал больше, чем мог.

– А если я вас вызову в прокуратуру? – не унималась Вера.

– Я от всего буду отпираться, – криво улыбнулся Удав. – Наша беседа проходит в частном порядке и не является официальной. Всё сказанное останется между нами.

– Под ногтями юноши обнаружены ткани другого человека, идентифицировать её с вашей кожей не составит труда. Не так ли?

– Вполне может статься, что вы правы, – Вася потёр шею, на которой ещё красовались следы от пальцев убийцы. – Но кроме этого других доказательств нет. К тому же, я уверен, что когда произошла смерть, моё бренное тело находилось далеко от тех мест, наверняка и свидетели найдутся.

– Пат, – признала Вера.

– Да, – кивнул Вася.

– Но куда делся меч, которым, как вы утверждаете, он себя убил?

– А я знаю, да?

Наступила тишина, нарушаемая только идущим из комнаты бормотанием телевизора. Они сидели молча, и думали, каждый о своём.

* * *

Скворцов, как и обещал, заехал за Васей в восемь. Потрёпанного вида жигуль никак не подходил к солидному хозяину. Вася сел на переднее сиденье, двигатель мягко заурчал, и машина тронулась.

– Вам, Сан Саныч, больше подошла бы какая-нибудь Тойота.

– Ха! На этом бронтозавре я незаметен, а движок стоит фордовский, форсированный.

– Редкая машина успеет проехать половину пути, удирая от вас, – с уважением к машине произнёс Вася.

– Примерно так, – майор с лёгкостью управлял автомобилем, чувствовался большой опыт в этом деле.

– Много у Вас командос?

– Двенадцать человек.

– Немного.

– Сколько есть, больше по штату не положено.

– А я к какому «штату» принадлежу?

– Василий Иванович, – майор посмотрел на пассажира, – я понимаю, что Неубивающий себе не всегда принадлежит, и поэтому сделал всё возможное.

– В смысле?

– После сегодняшней тренировки, если всё пройдёт как надо, а я не сомневаюсь в положительном результате, вы станете старшим тренером. Моё начальство не возражало. На этой должности свободного времени вполне достаточно.

– Это хорошо.

– Ну, всё, приехали, – майор припарковал машину у стадиона «Динамо».

Раздевалка уже пустовала, они быстро переоделись в спортивную форму. Майор провёл пальцем по Васиному плечу с девятью чёрными крестами.

– Я хотел быть НИОССом, а смотритель определил меня на ИХОСС.

– В кольчуге сложнее бегать, – улыбнулся Вася воспоминаниям.

– Это точно. Пошли, ребята уже заждались.

Вася провёл тренировку в классическом стиле НИОСС, изрядно помучил спецназовцев. За его действиями наблюдал пожилой тренер, он не вмешивался, просто смотрел. До конца тренировки осталось примерно полчаса.

– Мужики, – Вася остановил все тренировочные бои. – Чтобы мне лучше узнать вас, определить кому что надо, предлагаю провести короткие поединки, со мной. Итак, прошу по одному нападать на меня, остальные наблюдают.

Начался первый спарринг. Вася отбил несколько осторожных атак спецназовца и остановил бой.

– Так не пойдёт, это же балет какой-то получается. Постарайтесь представить, что я, опаснейший преступник и вам надо меня захватить или убить, любой ценой. Ясно?

– А я вас не зашибу? – мускулистый мужик повёл широкими плечами, демонстрируя силу.

– Не боись, – усмехнулся Вася, – нападай не сомневаясь.

Следующие две минуты прошли более напряжённо. Кулаки и ноги проносились мимо Васи. Казалось, что он нехотя уклонялся, лениво отбивал удары, а на самом деле он оценивал. Определив всё, что было нужно, Вася стремительной атакой бросил спецназовца на пол, похлопал его по спине и вызвал следующего.

Закончив с последним, Вася приступил к разбору «полётов», каждому объяснил, на что необходимо обратить внимание, какие упражнения предпочтительнее выполнять, потом всех отпустил, закончив дебют в качестве тренера.

* * *

Вернувшись домой, Вася уже знал, что его ждёт. Он прошёл к себе в комнатку и неспешно переоделся, торопиться было некуда.

Переход не впечатлял, не случилось ничего особенного, просто сделав шаг, Вася ступил с деревянного пола квартиры на жёлтый песок. Реальность и время поменяли свои полюса, став другим миром.

«Лёгкая» жизнь простого МОСС, или как спасают города.

– А я тебе говорю, никто денег не даст!

– Но почему? Ещё месяц назад брали все кому не лень!

– Дурак ты. Сам посуди: наместник на смертном ложе, того и гляди концы отдаст, князья перегрызлись, король не вмешивается. Вся округа в панике! Война вот-вот начнётся. Соседи ждут, не дождутся Старлину пересечь. Спят и наши земли видят!

– Но Зинура…

– Со своей женой ты как-нибудь сам разберись, по-семейному.

– Она и слушать меня не хочет!

– Твои проблемы.

– А может ты? Как старший брат на неё повлияешь?

– И не уговаривай! Решай сам свои сложности, без меня…

Гунинбиль невольно слушал этот разговор, сидя в таверне и попивая сильно разбавленное водой вино. Два конвоира, сопровождавших очередную группу бесправных, изрядно выпили и громко кричали, делясь с окружающими своими заботами.

Неудачное время выпало Гунинбилю, МОСС седьмого ранга, для возвращения домой. Целую неделю он продвигался на юго-восток, а на пути его ждали новости одна хуже другой. Пограничный город Миллор всегда был беспокойным местом, а теперь, когда наместник не способен руководить и подавно. С другой стороны, в нестабильной обстановке больше шансов проявить себя и выдвинуться! Так рассуждал молодой человек. И по-своему был прав. Бросив медную монету на грязный стол – плата за скудный ужин, Гунинбиль отправился спать, ему нужно встать пораньше, чтобы засветло попасть в Миллор, а не торчать у крепостных стен всю ночь, стража даже своих после заката в город не пустит.

Жёсткая кровать, клопы величиной с хорошую собаку и близость родного дома не давали уснуть Гунинбилю. Промучавшись часов пять, он поднялся с постели, привёл себя в порядок и, расплатившись по счетам с мрачного вида трактирщиком, отправился в путь.

По утренней прохладе шлось легко. Когда солнце показалось из-за горизонта, Гунинбиль отмахал уже изрядный кусок дороги. Блеснула, отражая ранние лучи красного восходящего солнца, голубая вода широкой реки Старлины, за ней территория королевства Аникор. Два соседа, как и положено, то враждуют, то объединяются в союз. Ну а сейчас стадия противостояния – королевство Ингрид против Аникора.

– Стой! – прозвучал в утренней, осенней тишине грозный окрик. – Кто такой?

На пыльную дорогу, усыпанную жёлтыми и красными листьями, вышел немолодой воин. На его груди красовался герб князя Верриса – молния, пересекающая прямой меч ИХОСС. У князей рода Верриса существовала древняя обязанность – охранять границу, а обучение в школе на отделении ИХОСС вошло в традицию, вот только ни один из княжеского рода выше третьего ранга ещё не получал, никогда.

– Гунинбиль, свободный МОСС седьмого ранга, – остановившись и подняв левую руку в уставном приветствии, ответил Гунинбиль, потом воткнул своё копьё в мягкую придорожную землю, показывая этим свои благие намерения.

– И куда направляешься? – продолжил допрос воин.

– Домой, в Миллор, – охотно ответил он.

– Я Ирунбиль, ИХОСС пятого ранга, – представился воин, – служу Его Светлости князю Веррису. Советую и тебе поступить к нему на службу.

– Не сейчас, может позже. Пять лет дома не был.

– Да! Я тоже, сразу после школы домой отправился, ох и давненько это было! Ну, иди, парень, а надумаешь, я за тебя словечко Его Светлости замолвлю.

– Спасибо на добром слове, Ирунбиль. Счастливой службы!

– И тебе удачи, парень.

Молодой МОСС оставил Ирунбиля выполнять свои обязанности, а сам, широким шагом, помогая копьём как посохом, продолжил путь.

Несмотря на бессонную ночь, усталости он не чувствовал. Наоборот! Душевный подъём помогал Гунинбилю преодолеть оставшееся расстояние. Солнце не успело перевалить на запад, а он уже подходил к городу.

За пять лет всё изменилось. Множество новых домов примостилось вокруг крепостных стен, их раньше было значительно меньше, ухоженные огороды и возделанные поля, всё говорило о благополучной и сытой жизни населения, ожидания войны не чувствовалось. Это удивляло. Люди сновали туда-сюда, занятые ежедневными заботами, трудовой день в самом разгаре. Гунинбиль поражался их спокойствию, а с другой стороны, что простым смертным ещё оставалось?

Сам Миллор почти не изменился, так, появилось два-три новых здания, да крепостная стена подновлена. Гунинбиль, как житель города, пошлину за вход не платил. Помахав рукой знакомым с детства стражникам и перекинувшись с ними парой слов, он прошёл через ворота. Отец его, ИХОСС четвёртого ранга, тоже был стражником, но погиб при очередном конфликте между двумя королевствами, много воды с тех пор утекло. И вот сын решил продолжить дело отца и добросовестно окончил школу Сагу-сагу. Настанет его время! Бедность – не порок, но жить хочется лучше. И для этого у Гунинбиля имелись планы и возможности, открывающиеся после окончания школы.

Вот и дом. Старое, каменное, трёхэтажное здание, где они занимают маленькую комнатку на втором этаже. Взлетев по лесенке, показавшейся значительно меньше, чем в детстве, он открыл дверь. Матери дома не было. Она работала кухаркой в солдатской столовой, приходила только вечером.

Обстановка комнаты не изменилась, только всё выглядело каким-то обветшалым. Да, пять лет, это вам не пара декад! Гунинбилю всё казалось знакомым и незнакомым. Он открыл оружейный шкаф, там, в полной сохранности, располагалось вооружение отца, а теперь и сын добавил к нему своё оружие, полученное в школе, оставив себе только широкий нож на поясе. Обойдя «владения», Гунинбиль прилёг на кровать и не заметил, как уснул, сказалась предыдущая ночь, когда он так и не сомкнул глаз.

Назойливый, словно комар, сон прервал радостный возглас:

– Сынок! Ты вернулся.

– Здравствуй, мама, – Гунинбиль вскочил с постели и обнял немолодую женщину. – Да, я снова дома. И теперь всё у нас наладится.

– Дай я на тебя посмотрю, – мать отстранила сына и осмотрела его, полным от слёз радости взглядом. – Вырос-то как! Возмужал. А, как на отца-то стал похож! Вот он бы обрадовался.

– Да, он всегда хотел, чтобы я стал настоящим воином. И я им стал! Пару дней осмотрюсь и поступлю в отряд городской стражи.

– Времена нынче смутные. Да ты, наверное, голодный! – спохватилась мать. – Садись, сейчас накормлю.

Женщина быстро накрыла стол чистой скатертью и поставила тарелки с незамысловатой пищей. Управившись, села напротив, любуясь сыном.

– Мам, ты что-то про времена нынешние начала говорить, – напомнил Гунинбиль, отламывая ломоть хлеба.

– Солдаты всякое рассказывают. Про наместника ты слышал?

– Да.

– С этого всё и началось. Как занедужил правитель, Аникорцы стали к войне готовиться, они всегда хотели заполучить нашу излучину Старлины, а тут такой удобный случай!

– А князья-то, они чего, не понимают опасности?

– Понимать-то понимают, только, кто их аппетиты сдерживать будет? К власти рвутся, поделить её никак не могут.

– Значит, Аникор ждёт междоусобицы, а потом и сам жаждет поживиться.

– Примерно так, – мать грустно улыбнулась сыну.

– Гарнизон кого поддерживает?

– Капитан принял решение – не вмешиваться. Охрана города – это самое главное! Так он сказал.

– Город один не выстоит.

– Не скажи. Видел? Стены новые, ров почищен, провизия запасена, всё готово к долгой осаде.

– Спору нет, Миллор орешек крепкий, но без внешней помощи? – Гунинбиль в сомнении покачал головой. – Долго ли он продержится?

– Ох, сынок, не знаю я, – вздохнула мать.

– Хватит о политике. Лучше поведай, как тут Альхира поживает?

– Ждала я этого вопроса и боялась, – сразу погрустнела мать. – Была надежда, думала, может, ты всё знаешь…

– Что, что случилось? – забеспокоился Гунинбиль, в голове зашевелились мрачные мысли.

– Эх! Да чего уж теперь, замуж она вышла.

– Как! Когда? – вскочил Гунинбиль.

– Не кричи, я пока не глухая. Сядь и успокойся, – строго приказала мать.

– Постараюсь, – сбавил он тон, опускаясь на место.

– Так-то лучше. В прошлом месяце свадьба случилась.

– Значит, чуток не дождалась, – голова поникла, и голос парня стал глухим. – И кто счастливчик?

– Купец столичный, он часто с караваном проходит мимо.

– Стало быть, шпион Аникорский.

– Ну! Скажешь тоже, – возмутилась мать.

– Так и есть, все купцы, торгующие с сопредельными государствами, являются поставщиками информации в обе стороны.

– Ты, наверное, прав, сынок, – примирительно произнесла мать.

– Надеюсь, Альхира будет счастлива, столичная жизнь и всё такое, – с деланным равнодушием в голосе сказал Гунинбиль.

– Ты так спокойно об этом говоришь? – удивилась женщина.

– Ну, не рвать же волосы? – Гунинбиль встал из-за стола. – Пойду я, прогуляюсь.

– Куда это ты, на ночь-то глядя? – с подозрением посмотрела на него мать.

– Не волнуйся, я не долго, смочу горло…

– Вот, я так и знала! – перебила она речь сына. – Все вы, мужики, одинаковые. Чуть что, за стакан хватаетесь. И думаете, что можно вином всё залечить, – она посмотрела на сына с упрёком.

– Да не напьюсь я! – Гунинбиль достал кошелёк и вытряхнул из него деньги, оставил себе совсем немного мелочи. – На такую деньгу много не нагуляешь.

– Откуда у тебя столько денег?

– В школе дали, на дорогу. Завтра пойду к эмиссару, отмечусь, а как начну получать жалование, буду выплачивать за обучение. Ну, я пошёл.

– Иди, чего уж там. Только долго не засиживайся.

– Хорошо, – пообещал Гунинбиль матери и вышел.

Просто посидеть, погрустить и залить горе кружкой доброго вина, не удалось. В ближайшем питейном заведении, куда зашёл Гунинбиль, веселилась группа молодёжи. Один товарищ детских игр его заметил.

– Гуня! – пьяно закричал он. – Какими судьбами! Присоединяйся к нам.

– По какому поводу гуляем, парни? – усаживаясь рядом, спросил Гунинбиль.

– Сунбиля женим, сегодня последний день его свободы, – пьяно ухмыляясь объяснил один из гуляк, тыча пальцем в виновника торжества.

– А меня Альхира так и не дождалась, – Гунинбиль пододвинул к себе наполненную вином кружку.

– Не грусти, мало ли девок на свете! На всех хватит, – приятель хлопнул Гунинбиля по плечу.

– Нет, мысль, что она предпочла какого-то торгаша, в голове не умещается, – посетовал Гунинбиль.

– Не умещается в голове? Размести вдоль позвоночника! – хохотнул приятель.

– Любишь шутить, Ранвиль? Люби и зубы вставлять, – угрожающе процедил Гунинбиль и начал приподниматься.

– Э, э! Ты чего! Шуток не понимаешь? – испугался Ранвиль.

– Я только Хранвилю позволяю шутить над собой. Понял? – Гунинбиль грозно посмотрел на юмориста, но на место сел.

– Помню, помню. Ты уж, МОСС, меня извини.

– Ладно, я не хотел тебя задеть, просто настроение у меня паршивое, сам понимаешь.

– Настроение сейчас поднимем! Давай, друг, Сунбиля поздравлять.

– Или выражать ему соболезнование? – усмехнулся Гунинбиль.

Приятное на вкус вино из корнеплодов быстро подействовало на Гунинбиля и через некоторое время, он уже вместе с остальными беззлобно подтрунивал над женихом и веселился, спрятав грусть-печаль глубоко внутри. «А может, – думал он, – всё и к лучшему?».

Дел у Гунинбиля с самого утра набралось много. Ещё вечером, после того, как он узнал неприятную новость, решил не давать себе два дня отдыха, как планировал, теперь они ему абсолютно не нужны, а сразу поступить на службу, в городской страже всегда не хватало воинов. Прежде всего, он зашёл к эмиссару, доложил о своём прибытии и заверил, что будет своевременно вносить плату.

Следующим шагом он должен был идти к наместнику, но старик лежал в постели и никого не принимал, так что ему пришлось нарушить установленный порядок и направиться сразу в казармы, чтобы там искать начальника городской стражи.

Капитана он нашёл во дворе, где тот ругался с главой строителей. Гунинбиль терпеливо ждал окончания громкой беседы двух руководителей разных астов. Всё общество, в котором родился и вырос Гунинбиль, делилось на асты.

Аст – это группа людей, связанных одной профессией, редко кому удавалось поменять свой аст на другой. Обычно, если отец землепашец – то и сын будет землепашцем, отец скотовод – сын тоже, и так далее. Конечно, все люди свободны в выборе дела, которое им по душе, но бросить родной аст считается дурным тоном, поступком неблаговидным, исключение составлял аст воинов. Многие мальчишки стремятся в школу Сагу-сагу, но смотритель строго ведёт отбор и только малая часть желающих становятся учениками одного из трёх отделений, выбираются наиболее способные. Вот Верзильфельд, сын скотовода, был принят на отделение МОСС, а некоторые дети воинов ушли домой и не стали продолжателями дела отца, и другого шанса у них уже не будет.

Вне аста оставались бесправные. Ими мог стать кто угодно, за долги, за мелкие преступления люди теряли права на время или навсегда, как суд решит. Ещё практиковалось бедняками продажа своего ребёнка, на какое-то время, но не более пятнадцати лет. Бывали случаи, и весьма часто, что знатный род избавлялся таким образом от неугодных отпрысков. Попасть же на НСИСС может любой бесправный, не имеет значения, к какому асту он принадлежал ранее, организаторы боёв рассылают во все концы своих подручных и те скупают бесправных у князей и наместников, у знати и купцов, отправляя на три года учиться боевому искусству. Все соседние королевства жили так, только племена северных дикарей не делились на асты, их школы Сагу-сагу заканчивали и мальчики, и девочки, без исключения. Одно слово – дикари, никакой цивилизации. Будучи племенами, состоящими из одних воинов, они наводили ужас на правителей южных королевств, и если когда-нибудь они вздумают напасть, не выстоит ни одно государство. Но для этого должен родиться человек, способный объединить и организовать свободолюбивые племена. Этого пока не произошло, а когда случится – на карте мира появится новая, могущественная империя.

Гунинбиль задумался о судьбе мира, и своей тоже. Он не заметил, как капитан закончил беседу с главой строителей и подошёл к нему.

– Гунинбиль, ты что, оглох? – не добившись ответа на приветствие, громко спросил начальник городской стражи.

– Извините, капитан, – встрепенулся парень, – замечтался.

– Мне на службе мечтатели не нужны, – строго произнёс капитан.

– Этого больше не повторится, – заверил его Гунинбиль, вытягиваясь.

– Надеюсь. Ну, здравствуй, сынок, – капитан обнял молодого человека. – Отец гордился бы тобой.

– Да, – только и произнёс он в ответ.

– У эмиссара был? – строго спросил капитан.

– Первым делом, – заверил его Гунинбиль.

– Это хорошо. Ты в курсе, что мы к войне готовимся?

– Об этом болтают во всех тавернах по пути к Миллору.

– Ох уж мне эти сплетни. Был бы наместник здоров…, – капитан замолчал, недоговорив.

– Его так боятся Аникорцы?

– Ещё как боятся! Ты уже был в школе и не знаешь. Свою младшую дочь он выдал замуж за вождя Кроков.

– И что с того? – не понял сути Гунинбиль.

– Какой недогадливый, – усмехнулся капитан. – Аникор тоже этого хода не понял. В прошлом году они пытались захватить нас!

– Да? Я не знал.

– Не беда, у них ничего не вышло. Наместник попросил своего зятя погостить немного в Миллоре, естественно, с элитой племени. Кроки – серьёзные ребята. Аникорцы, как только увидели их приближение, сразу дали дёру.

– Теперь мне всё понятно. Если наместник отдаст концы…

– Никто на помощь не придёт.

– И теперь мы готовимся к бурной встрече Аникорского войска.

– Правильно. А как ты? Готов к несению охраны города?

– За тем и пришёл, – Гунинбиль встал на правое колено и взял руку начальника городской стражи. – МОСС седьмого ранга просит принять его на службу, дабы он своим умением защищал Миллор от врагов.

– Седьмой ранг? – удивился капитан, он развернул левую руку Гунинбиля и осмотрел ладонь с меткой школы, все семь зазубрин красовались на месте.

– Я был вторым, получившим высший ранг, – скромно произнёс Гунинбиль.

– Встань, парень. Это мне надо просить тебя об одолжении служить городу!

Гунинбиль поднялся на ноги, отчаянно протестуя, но капитан всё равно отвесил ему низкий поклон:

– НИОСС пятого ранга, просит МОСС седьмого ранга, принять командование над отрядом лучников, для охраны Миллора.

– Спасибо капитан. Это высокая должность для новичка.

– Ничего, справишься. Лейтенант давно просится на отдых, стар он. Кстати, а почему ты не остался в школе? Или не отправился в Фархалл?

– Я спешил домой, – грустным голосом объяснил Гунинбиль, – но опоздал. Может, и надо было остаться, стать Мастером? Нет, – остановил он сам себя, – моё место здесь.

– Не печалься. С этого мгновения у тебя времени на воспоминания не будет. Даю два дня, примешь у старика Макбиля лучников. И гляди у меня! – пригрозил капитан. – Три шкуры сдирать буду! Где казарма лучников не забыл? Найдёшь?

– Конечно.

– Тогда иди, принимай отряд, – капитан отпустил нового лейтенанта, – вечером отчитаешься, как пойдут дела.

Жизнь Гунинбиля завертелась волчком. Старик Макбиль, единственный в городе МОСС шестого ранга, с облегчением передал молодому лейтенанту отряд в полсотни лучников и, покинув город, скрылся в неизвестном направлении. Денег, которые он скопил за годы службы, хватит ему надолго, так утверждал старик.

Ночевать Гунинбилю, почти всегда, приходилось в казарме. Дома он появлялся крайне редко, мать видел только в столовой, приходя на очередную кормёжку. Дни мелькали, проносясь вихрем. Отряд состоял, в основном, из МОСС четвёртого ранга. И если кто-то думает, что «спецам» тренировки не нужны, он глубоко ошибается! А старику Макбилю сил на них явно не хватало, он едва справлялся с несением службы по охране стен города. Вот молодой лейтенант и принялся гонять подчинённых и себя, конечно, с утра до вечера. В свободное от несения службы время он загружал их по полной программе. А ещё лейтенанту приходилось проверять посты охраны, и ночью тоже, два раза в декаду патрулировать улицы Миллора. Много обязанностей появилось у Гунинбиля. Каждый вечер он докладывал капитану о проделанной работе. Грустить о потерянной подруге стало некогда, как ему и обещали.

Минуло два месяца, и в отряде лучников появились новые бойцы. Хранвиль и Верзильфельд окончили школу с неплохими результатами. Оба стали МОСС пятого ранга.

Время шло, а наместник всё не умирал, он отчаянно цеплялся за жизнь, лежал, прикованный к постели и временами впадал в маразм, но был жив! Это обстоятельство удерживало соседнее королевство от нападения. В таком неустойчивом равновесии и прошла зима.

* * *

Лейтенант Гунинбиль проснулся посреди ночи. Был редчайший случай, он спал дома, свободный на целые сутки от выполнения служебных обязанностей. Сердце в груди сжимали спазмы, воздуха в лёгких не хватало, кожа пылала. Неприятные ощущения продолжались несколько минут. Клятва, которую он дал полгода назад, завершила своё действие.

Успокоившись и выровняв дыхание, молодой человек попытался осмыслить случившееся. Через час он встал, спать в эту ночь он уже не мог, и вышел на улицу. Весенний воздух освежил разгорячённую голову, унял жжение в груди, умиротворил мысли. Ноги сами принесли его к казармам. Там его уже ждали.

– Гунинбиль! – крикнул Хранвиль.

– Лейтенант! – одновременно с ним пробасил Верзильфельд.

– Да, друзья, да! Он родился! – радостно ответил на приветствие командир отряда лучников.

– И что теперь делать нам? – спросил Верзильфельд.

– Надо идти к капитану, – лейтенант посмотрел в глаза друзьям. – Теперь мы не принадлежим самим себе, и должны это сообщить.

– Спору нет, – склонил голову Верзильфельд.

– Ты командир, – произнёс Хранвиль и пожал плечами, – как прикажешь.

– За мной, – скомандовал Гунинбиль.

Идти далеко не пришлось, капитан сам появился и заметил друзей.

– Так, что у нас случилось? – спросил он подойдя к ним и увидев озабоченные лица.

– Вулкан погас, – Гунинбиль показал рукой на затухающее в дали извержение.

– Я заметил, – капитан проследил взглядом направление.

– Ман родился, – продолжил лейтенант.

– Неужели? Откуда вы это знаете? – не поверил капитан.

– Мы, – Гунинбиль обвёл взглядом друзей, – воины Неубивающего. Ребята, снимите рубашки.

Они сняли одежду и капитан, к своему полному ужасу, увидел одинаковые звезды на левой стороне груди, у всех троих. Вытянутые, восьмиконечные символы в тусклом свете фонаря казались нереальными, почти живыми, фиолетовые лучи шевелились от учащённого дыхания ребят.

– Теперь наши жизни принадлежат Ману, – Гунинбиль провёл рукой по новой метке, указывающей его высокий статус, – мы дали клятву, ещё в школе.

– Ясно. Кому удалось стать ИМ? – вопрос капитана не был праздным, от того, кто получил знание, во многом зависела судьба этого мира.

– Его зовут Базиль. Он, естественно, не из нашего мира, но мы верим в него, – в голосе Гунинбиля слышалось глубокое убеждение в правоте своих слов, он твёрдо смотрел на командира.

– Иначе и клятву бы не давали! – горячо поддержал лейтенанта Хранвиль.

– Он действительно достоин звания Мастера Неубивающего, – подтвердил Верзильфельд.

– Я вам верю, – капитан выглядел спокойным, хотя внутри у него клокотали противоречивые чувства, – и надеюсь, что вы правы в своих суждениях. Но, что теперь?

– Для нас, – Гунинбиль обвёл рукой вокруг, – всё остаётся по-старому, пока не призовут. А там, кто знает?

– Да, положение-то какое, – протянул начальник городской стражи и обратился к Гунинбилю: – МОСС высшего ранга, воин Неубивающего, я должен передать Вам свои полномочия?

– Нет, капитан, я останусь при своей должности. У меня единственная просьба.

– Буду рад её выполнить, лейтенант.

– Сообщите, при первой возможности, в школу. Мастер-смотритель должен знать о нас.

– Конечно, я передам ему весточку.

На этом и расстались. Они задумались, погрузились каждый в свои мысли, говорить о них с кем-то ещё не хотел никто, слишком серьёзное событие случилось в их мире, чтобы кричать о нём на весь город.

* * *

Через три дня наместник умер, словно специально ждал рождения Мастера Неубивающего. Гонцы-скороходы заспешили в разных направлениях, разнося трагическую весть. Прошла декада после ритуального сожжения тела, и под стенами Миллора собралось полутысячное войско Аникорцев. Осада началась. Новый наместник даже не успел прибыть. Князья попрятались в своих крепостях и не высовывались. Двести воинов городской стражи противостояли врагам, укрываясь за крепкими стенами города.

– Мы можем продержаться, – капитан произносил слова спокойным и тихим голосом, военный совет шёл уже третий час и все устали. – Но присутствующие, я надеюсь, понимают, что без помощи нам долго не удержать город.

– И я снова, в который раз, повторяю! Надо призвать князя, самого могущественного! – выкрикнул лейтенант второго отряда.

На него никто не обратил внимания, все знали его приверженность одному князю. Если призвать его, то город станет частью княжества, потеряет независимость и многие привилегии.

Гунинбиль в этот день со своим отрядом нёс патрулирование и охрану стен. Штурма пока не ожидали, враги устраивали свой лагерь, поэтому он мог позволить себе периодами заходить в штаб и слушать нудные, никчёмные дискуссии. Гунинбиль не вмешивался, не давал идей, он ждал окончания совета. Постояв, минут пять, молодой лейтенант лучников покинул штаб и начал очередной обход городских стен, проверяя посты.

Когда Гунинбиль вернулся, совещание уже закончилось. Капитан сидел один. Он выглядел постаревшим лет на десять, груз ответственности, свалившийся на него, давил сильнее прожитых лет.

– О чём договорились? – спросил лейтенант начальника.

– А, это ты, Гунинбиль. Вот тебе я рад всегда. Садись.

– Спасибо, – парень сел. – Что решили на совете?

– Ничего! Поверь моему опыту, каждый тянет одеяло на себя. О судьбе самого Миллора никто и не думает.

– И что в итоге?

– Будучи начальником стражи, я приказал защищать город. До последнего бойца.

– Понятно. Это правильное решение, капитан.

– Я очень рад, что ты меня поддерживаешь.

– Какова ваша оценка предстоящих событий?

– Вероятней всего мы все погибнем. Король мог бы помочь, прислать войска, но он слишком боится поссориться с Аникором. Даже нового наместника не назначил.