Текст книги "Роман о девочках (сборник)"

Автор книги: Владимир Высоцкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Парус

Ветер дует в мою бога душу, рвет, и треплет, и подгоняет, чтобы быстрей, быстрей. Мачты стонут, парус натянут до предела, как кожа на ребрах, готовая лопнуть. То колет, то бьет наотмашь. Он дует слишком сильно. Он учел только возможности крепкого корпуса – мол, выдержит – не один шторм его трепал. Но душа чувствительна к ударам – лопнула, и в ней дыра. И теперь сколько ни дуй – все в дыру, и судно на месте. И ветер напрасно тратит силы.

Надо залатать, а ветер и этому мешает, – он нетерпелив, как боксер после того, как послал противника в нокдаун и хочет добить. А ветер хочет, чтобы я плыл быстрее – туда, куда он дует. Но ведь у меня есть руль – и можно, используя силу ветра, плыть другим путем. А тот, который он предлагает… Можно поворачивать влево или вправо, можно даже идти галсами против ветра.

Научился ходить против! Корабль борется с ветром. А я стою, и ветер злится, что не может сдвинуть меня с места. Но страшно, что я сам тоже хочу двигаться. Здесь наши желания совпадают. Хочу… и не могу.

Но уже, я слышал, есть корабли с мотором, – они не подставляют щеки своих парусов под удары ветра. Они возьмут меня на буксир.

<июль 1971>

У моря

И, конечно, был шторм. Вечерний, с багровым закатом и тучами, бегущими за горизонт в море. И волны с белыми головами ломали себе кости на скалах и на камнях пляжа. Они грозно ревели, разбегаясь для прыжка, бились в берег и, превратившись в белое кипящее молоко, злобно шипели, возвращаясь в море.

Эта история сложилась в Югославии, в этом сказочном уголке земли, в городке, который называется Дубровник. Был конец сентября – золотое время для всех любящих одиночество отдыхающих, да и для жителей, потому что волны туристов схлынули в Италию, Германию, Францию и Россию и восстановилось подобие покоя. Даже музыка из ресторана звучала мягко и сентиментально.

Но… повторяю, был шторм, и ветер, и волны, и все что положено. А какая-то женщина плыла совсем близко от берега, взлетая на волнах и снова исчезая. Она пыталась выбраться на пляж, но снова и снова море затягивало ее обратно. Она еще не успела испугаться, потому что силы пока не покинули ее и берег был так близко. На пляже сидел только один человек, голый по пояс. Он рисовал шторм и закат и глядел поверх волн, а потом снова в альбом. Вот он что-то подправил, понаклонял голову вправо, влево и… заметил женщину. Конечно же, он бросил альбом и кисть и бесстрашно прыгнул в пучину. В 2–3 взмаха оказался он рядом с женщиной, взял ее за руки и… одна особенно огромная волна швырнула их вместе на песок – мокрых, тяжело дышащих и, безусловно, красивых.

– Любишь плавать в шторм? – спросил он по-русски и довольно грубо на «ты», потому что ведь все равно не поймет.

В ответ она подняла голову и просто и безгрешно поцеловала его, а потом без улыбки ответила по-русски.

– Вы русская? – спросил художник.

– Нет.

– Впрочем, это неважно – все национальности тонут одинаково. А все-таки откуда Вы?

– Из Франции. А ты? – она перешла на «ты», наверное, из-за плохого знания русского.

– Из России! Разве не заметно?

– Заметно.

– Хорошо еще, что вчера у меня не получился рисунок и сегодня я пришел снова! – сказал он.

– Хорошо, – ответила она.

Они продолжали лежать на камнях, а языки пены пытались схватить их за ноги и утащить в море. Говорили они пустяки, но почти кричали из-за грохота, и могло показаться, что они ругаются.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Катерина. Катя! Как хочешь! А тебя?

– Александр! Очень приятно!

– И мне.

– Может быть, встанем.

– Нет! Так хорошо!

– Ничего хорошего в мокрых штанах. Кстати, нужно идти по городу. Где твои вещи?

– Там, – она указала в море и улыбнулась.

– А? Ты оттуда! – догадался он. – Русалка! Дочь Посейдона!

– Что такое русалка?

– Отложим изучение русского фольклора! Я серьезно.

– И я серьезно. Вещи смылись.

– Смылись! – передразнил он. – Не смылись, а смыло. А как пойдем?!

– Если пойдем вместе, ты дашь мне брюки.

– Что? – удивился он – А я?

– У тебя есть альбом!

– У меня есть альбом! У меня еще есть кисть, – сказал он, – и палитра.

– Пол-литра – это замечательно! – воскликнула она, – потому что мне холодно! Отвернись!

Она встала, отошла в темноту и, когда он отвернулся, стала выжимать волосы и купальник, и потом крикнула:

– Давай брюки!

Он послушно разделся и отдал. Она выжала джинсы, надела их и хихикнула:

– Как раз.

Здесь они впервые взглянули друг на друга и остались довольны. Из ресторана доносилась та же ласковая мелодия, она пробивалась сквозь шум моря, а когда они пошли прочь от воды, звук стихии ушел, а мелодия стала внятнее и громче.

По набережной шла странная пара: белая женщина в мокрых джинсах и купальнике и мужчина в плавках и рубахе, неловко прикрываясь альбомом. Люди, улыбаясь, смотрели на них, а они продолжали знакомиться:

– Откуда ты знаешь русский? – спросил он.

– Я работала в Москве 3 года и была замужем за русским переводчиком.

– А теперь?

– А теперь я не замужем за переводчиком.

– Почему? – задал он глупый вопрос.

– Он плохо переводил, – ответила она.

– А теперь?

– Теперь он переводит лучше.

– Нет! Что ты делаешь теперь?

– Преподаю в колледже русский.

Они подошли к отелю на самом берегу, к отелю, где она жила.

– Я пойду переоденусь, – сказала она. – Хочешь зайти?

– В таком виде? Тебе удобно?

– Конечно, нет, – согласилась она. – Но совсем не лучше выходить с мокрыми брюками. Хотя я тебе брошу с балкона.

– Ромео надевает брюки под балконом Джульетты. Бедный Шекспир.

– Так и договорились! – сказала она. – Дай мне твою рубаху и жди здесь.

– Караул! Раздевают, – сказал он, снимая рубаху.

– Что такое «караул»? – спросила она.

– Караул – это караул.

– А? – понятно! Я сейчас.

И она вошла в холл и независимо спросила у портье ключ. В окне второго этажа вспыхнул свет, а через паузу вниз полетели брюки и рубаха. Ромео оделся, и к нему спустилась Джульетта в красивом платье и причесанная.

– Ты уже одет? – спросила она.

– О да! Только не так красиво.

– Давай я тебя причешу.

Она расчесала ему волосы и снова его поцеловала.

– Все!

– Нет не все! Пойдем продолжать переодевание. Ко мне – это рядом.

Пока он был под душем и одевался, она смотрела его картины, и они, конечно, нравились.

– Ты поешь? – спросила она, когда он был готов, кивнув на гитару!

– Попеваю.

– А какая разница?

– Ну, я говорю нараспев стихи и перебираю струны. Получается печально и интимно. Вот так! – Он перебрал струны.

– Спой!

– Я не пою.

– Ну говори под гитару.

– Как-нибудь потом. Пойдем что-нибудь съедим и выпьем!

Они спустились в ресторан. Официанты узнавали его и благосклонно оглядывали его спутницу. И из уважения приветствовали его по-русски. Только вместо «здравствуй» говорили «спасибо!».

– Они тебя любят! – сказала она, когда они устроились за маленьким столиком на террасе – прямо над морем.

– Они любят русских, – ответил он.

– Почему?

– Потому что мы славяне и из-за войны. В Югославии знают, что это такое.

– Везде знают, что это.

– В Югославии особенно. Они даже говорят: наша страна до Владивостока.

Оркестр заиграл какую-то русскую песню, и певица спела ее по-югославски.

– Мне мясо, – сказала она официанту, – и кофе.

– Мне тоже и… что-нибудь выпить.

– Русская? – улыбнулся официант.

– Нет! Француженка.

– Но это то же самое, – нашелся официант, не желая ее обидеть, и убежал.

– А ты красивая, – сказал он вдруг, – жаль, если бы ты утонула!

– Я не утонула бы. Ты что рисуешь?

Он рисовал на салфетке.

– Тебя! Как ты выходишь из воды.

– Из морской пены! Афродита пенорожденная! Нарисуй что-нибудь из Москвы.

– Хорошо. А ты будешь узнавать, что это.

– Я постараюсь, если ты хороший художник.

– Я хороший!

– Я говорю, если ты хороший художник.

– Я хороший художник. Что это?

– Это Кремль.

– Надо же. Неужели похоже?

– Похоже.

Салфетки (ложились на стол) с видами Москвы.

– Этого я не узнаю, – сказала она.

– Это мой дом.

– Где это?

– На Садовом кольце, около площади Маяковского.

– А это набережная Сены! Ты был в Париже?

– Нет! Но это набережная Москвы-реки.

– Может быть – я не помню. Но это правда площадь Согласия! – воскликнула она. – Откуда ты знаешь?

– Видел в кино. И вот еще.

Он набрасывал карандашом контуры всем на свете знакомых парижских достопримечательностей, и оркестр вдруг заиграл французскую мелодию, сразу после русской, без перехода, и певица спела ее по-югославски.

Пришел официант, чему-то ухмыляясь. Это, вероятно, он попросил оркестрантов сыграть что-нибудь для французской гостьи.

<1973 или лето 1974 года>

В самолете

<…> птица, но снова не страшная. Она что-то просвистала, именно просвистала, из чего я понял, что это – душа лайнера, она и была похожа на лайнер, только могла улыбаться и говорить.

Девушка рядом снова молча объяснила мне, что слезы – это боль металла, оттого, что ему трудно во время взлета. Я очень легко поверил и спросил:

– Неужели ничего нельзя поделать с этим?

– Нет! – тоже печально, но и не горько ответила она.

«…На борту нашего лайнера «Ту-154», – услышал я голос – видимо, проходя, задели мою гитару, и я услышал реальность. А потом снова:

– Знаете, как много чудес наверху?

– Почему?

– Потому что мне легче там, – сказала девушка и стала исчезать, потом снова обретать форму, но другую уже, потом снова – целый калейдоскоп.

И человек передо мной тоже становился то моими друзьями, то никогда не виданными мной людьми.

Потом – забыл, помню только: была музыка, разные чудеса и превращения, которые жутко хотел бы запомнить, но они улетучились, потому что это – сон.

<декабрь 1979 года>

Текст программы для встреч со зрителем актера В. Высоцкого

I. Моя первая работа в кино. Фильм «Сверстницы», где я говорил одну фразу: «Сундук и корыто». Волнение. Повторял на 10 интонаций. И в результате – сказал ее с кавказским акцентом, высоким голоском и еще заикаясь. Это – первое боевое крещение.

II. 1960 год – фильм «Карьера Димы Горина». Роль шофера Софрона, и в этом же году «713 просит посадки». Роль американского моряка. Разные характеры, но в обоих случаях персонажи совсем не положительные. Оба пытаются приставать к девушке. Ну, а потом – расплата! Били в обеих картинах. Это было ощутимое знакомство со спецификой кино. Много дублей, а кино реалистичное из искусств. Так что все в натуральном виде – еда настоящая, водить машину по-настоящему, удары настоящие. Тогда впервые подумал всерьез и с нежностью даже об условном театре или кино. Но…

III. Кто однажды вдохнет воздух кинопавильона, тот уже захочет вдыхать как можно чаще, даже если он пропитан киношным дымом и запахами краски и дерева. Снова картина – «Штрафной удар», и параллельно «Увольнение на берег». В первой – роль гимнаста Никулина, который вместо гимнастического коня был по ошибке посажен на настоящего, а во втором – матрос с крейсера «Кутузов».

Пришлось сесть на коня, чтобы действительно быть на коне и исполнять довольно сложные трюки, пришлось надеть матросскую робу и драить палубу. С тех пор – конный спорт – не оставляю, и это пригодилось еще на других работах. Драить палубу больше не приходилось. Но… ведь «пути господни неисповедимы!». Может, придется еще тряхнуть стариной. Потом.

IV. «Стряпуха». Краснодарский край. Кубань. Новые лица, новые люди, новые места. Лето. Жара и прекрасные вечера. И всегда, когда вспоминаю об этом, – тянет на лирику. И сейчас тоже. Всегда печально расставаться с людьми, с которыми работал полгода или год. Фильм – это целый кусок жизни. А может, и не встретить людей, с которыми столько всего было. Это все-таки несправедливо. Театр в этом смысле лучше. В театре – расставания реже. Правда, иногда и расстаешься с удовольствием – думаешь – и слава богу! Хоть бы больше не встречаться… Но у меня это было редко.

V. И вдруг вспомнилось, что я вовсе не обязательно отрицательный и комедийный, потому что меня утвердили в фильм «Я родом из детства» на роль Володи. Человек он – серьезный, прошел войну, горел в танке, был тяжело ранен и в 30 лет – седой, с искореженным лицом – вернулся домой. Но ничто не озлобило его, он остался и добрым, и мягким, и чутким парнем. Впервые я написал песни в этот фильм. Военные песни. Поэтому очень дорожу этой ролью и картиной.

VI. Потом «Вертикаль». Горы. Романтика и трудности. Альпинисты. Снова пришлось и ходить на восхождения, и заниматься на леднике и на скалах. И ночевать на снегу, слушать рассказы альпинистов. Невозможно было не написать об этих людях, где понятия дружба, помощь, надежда, вера, риск существуют в чистом виде, а мужество – не просто слова, а способ жизни. Несколько песен из «Вертикали» (вероятно, ролик).

VII. А вот фильм «Короткие встречи». Роль геолога, который ушел из управления, чтобы самому искать и рыться в земле. Человек вольный и веселый, легкий и серьезный. Все вместе. Песни. Снова песни в картине.

VIII. И вдруг опять уклон в сторону отрицательных персонажей: «Служили два товарища» и «Хозяин тайги». Белый поручик и бригадир сплавщиков Рябой. Оба – люди сильные, но оба направили свои силы и талант не в ту сторону. Поручик Брусенцов думает, что спасает Родину, но он борется против нее и, уже даже разуверившись в «белом деле», продолжает убивать. Ненависть и злоба ослепляют его. Он гибнет, когда полностью рухнули его надежды.

Рябой, напротив, ни в чем не заблуждается. Все понимает прекрасно, но живет по волчьим законам тайги, как он говорит. Но… оказывается, законы в тайге давно уже другие.

Так случилось, что режиссеры, с которыми я работал, становились моими друзьями, актеры – тоже. Все они разные, и все интересны по-разному, хотя все мы делаем одно и то же важное дело – кино!

Сейчас я много занят в театре, но… возвращаясь к началу рассказа – тот… кто вдохнул воздух павильонов и услышал когда-нибудь команду: «Мотор!» – тот отравлен кинематографом навек. Я отравлен, и это прекрасно.

До новых встреч. (Во время рассказа могут быть несколько песен из фильмов, о которых идет речь.)

<середина 1969 г.>

Монолог о военных песнях

Как можно писать о войне человеку, которому было три года, когда она началась, и семь, когда закончилась? Можно ли нафантазировать себе полнее, яснее и трагичнее, чем это было на самом деле? Можно ли почувствовать, пропустить через себя события, мысли и настроение военных дней? Как понять ожидание боя, ярость атак, смерть, подвиг, если это не пережито, не увидено? Стоит ли браться за это, можно ли писать военные песни после того, как отзвучали и продолжают звучать «Война народная» и «Землянка», «Марш артиллеристов» и «Темная ночь»?

И все-таки до сих пор поются песни и военного времени, и написанные после, но на военную тему. Никогда не устанут поэты славить героев войны, никогда не станет слишком большой дань, отданная павшим[4]4
  Текст песни «Братские могилы».


[Закрыть].

Это песня из кинофильма «Я родом из детства», поставленного на студии «Беларусьфильм» режиссером В. Туровым. Для меня это была первая картина, в которой я не только работал как актер, играя вернувшегося из госпиталя танкиста, но и как поэт. И это первая моя военная песня. Звучит она в фильме во время возложения венков на могилу неизвестного солдата. Суровые лица людей, сухие глаза, которые уже выплакали все слезы, серая каменная стена в только что освобожденном городе, и простые могилы около нее, и, наконец, песня, специально написанная для этого момента и прекрасно исполненная М. Бернесом, – все это создало нужное настроение. В. Туров даже получил письмо, в котором какая-то женщина благодарила его за фильм и говорила, что узнала место, где похоронен ее муж, хотя декорация была построена специально для этого эпизода. Значит, точно было угадано режиссером то время и обстановка. А ведь он тоже видел войну ребенком.

Мой герой из фильма «Я родом из детства» – человек, горевший в танке, чудом выживший в госпитале и седой в тридцать лет, – вероятно, до войны пробовал писать и не оставил этого занятия. Он написал и спел в нашем фильме еще одну песню[5]5
  Текст песни «Звезды».


[Закрыть].

Мне всегда хотелось в песнях воспринимать сразу и текст и музыку, чтобы не мешало одно другому. Поэтому всегда пытаюсь мелодию упрощать, чтобы она запоминалась с первого раза. Вероятно, это еще и потому, что я не профессиональный композитор, и… все-таки текст для меня важнее. Вот еще одна песня – о штурме высоты. Их много было, безымянных высот, которые нужно было взять во что бы то ни стало. Поэтому так часто, наверное, встречается в произведениях о войне слово «высота», ставшее почти символом[6]6
  Текст песни «Высота».


[Закрыть].

Мне не хочется объяснять содержание песен. Это ясно и так. Пусть песни говорят сами.

Снова вернусь к началу – почему у меня столько песен о войне? Наверное, каждой советской семье война принесла невозвратимые утраты: матери, отцы, дети, сестры, братья. Жизни многих и многих унесла война. И не только это. В боях и атаках раскрывались и выковывались характеры. Что может быть трагичнее, чем утрата близких, родных и друзей? Как ведет себя человек один на один со смертью? На что способен он, на какой подвиг и самопожертвование, чтобы спасти друга?[7]7
  Текст «Песни летчика-истребителя».


[Закрыть]

Это песня о подвиге двух летчиков, погибших в неравном бою. Я в долгу перед многими военными профессиями: перед танкистами, связистами, артиллеристами и т.д., но ведь это песня и о них. Воздушный ли это бой, на суше ли, на воде – так могло быть с каждым. И так было. Вот еще одна песня – песня истребителя, только на этот раз – самолета. Снова воздух, снова воздушный бой!.. Но я думаю, что напишу еще и о пехотинцах, и о десантниках, и о моряках. Обязательно![8]8
  Текст «Песни самолета-истребителя».


[Закрыть]

Война! На войне как на войне! Это так! Но и [когда] обеспечены тылы – это тоже необходимо. И не только тылы в военном смысле, но и в человеческом. Как важно, когда в безопасности родные и когда тебя кто-то ждет. И недаром стих<отворение> «Жди меня» Симонова пользовалось такой популярностью! А когда не ждут?.. И, наверное, легче переносить все тяжести войны, когда дома спокойно! И – наоборот[9]9
  Текст песни «Письмо».


[Закрыть].

Эта песня тоже писалась для фильма. Ее должен был петь мальчишка на рынке, чтобы разжалобить женщин. И хорошо, что письма такие были редки, потому что: «Жди меня, и я вернусь, только очень жди! Жди, когда наводят грусть желтые дожди…» – и дальше: «ожиданием своим ты спасла меня». И не падали духом солдаты, и все годы войны жила вера в победу, вера в то, что израненная, искалеченная земля снова зацветет и заиграет всеми цветами[10]10
  Текст «Песни о Земле».


[Закрыть].

Рассказ этот о песне идет не по хронологии войны. Но… конечно, у меня есть песня о начале войны. Это песня из фильма «Война под крышами» той же студии «Беларусьфильм» и того же режиссера В. Турова. Мне хотелось написать <…>, как даже в самые трудные дни начала войны уже думалось о том, как будет после победы, о том, что невозможно и нельзя забывать это время – время подвигов, потерь, горя, надежд и веры в победу[11]11
  Текст «Песни о новом времени».


[Закрыть].

В фильме «Война под крышами» идет речь о первых днях войны – поток беженцев, партизаны, оккупация. В Белоруссии символ покоя в доме – это гнездо аиста, свитое на крыше или на дереве во дворе. И вот началась война – и опустели гнезда, разлетелись аисты, несмотря на лето. Может быть, они полетели вслед за хозяевами – на Восток, или – в леса, к партизанам.

В фильме «Вертикаль» звучала песня «Ведь это наши горы». Песня положена на кадры хроники – бой наших бойцов со стрелками горной немецкой дивизии Эдельвейс. Но не только потому, что герой вспоминает в самый трудный момент, как здесь в 1942 году он сражался с немцами, и эти воспоминания помогают ему дойти, обессиленному и смертельно усталому. Есть в альпинистских буднях что-то, напоминающее военные действия, вернее, иногда приходится им вести себя, как в бою. И еще мне рассказывали бывалые альпинисты, как во время боя встречали они среди врагов бывших своих напарников по восхождениям – альпинистов-немцев, которых они до войны учили лазать по скалам, иногда даже спасали их от гибели, – а теперь встретили в бою как врагов[12]12
  Текст песни «Это наши горы».


[Закрыть].

У альпинистов горы – это препятствие, которое надо преодолеть. Горы – это достойный противник. Его надо покорить – ловкостью, смелостью, хитростью. У гор тоже свое оружие – камнепады, обвалы, отвесные стены. Но в войне… ведь это наши горы – они должны помогать. А все их козни – для незваных гостей. Известен случай, когда в 1942 году в бою за перевал один наш боец поднялся вместе с небольшим облаком наверх, прошел буквально под носом у немцев и, взорвав снежный козырек, вызвал обвал и погреб под ним фашистов. Ведь это наши горы[13]13
  Текст песни «К вершине».


[Закрыть].

В период съемок фильма «Я родом из детства» мне приходилось встречаться с бывшими фронтовиками – я ведь играл вернувшегося из госпиталя танкиста. Они даже принимали участие в моем внешнем облике, не говоря уже о содержании роли, – советовали, какой мне сделать шрам или след ожога, рассказывали о своих военных делах и о ранениях и госпитале. Разные несчастья, разные люди, только у всех на уме одно – чтобы выжить, встать в строй и снова сражаться. И правда, лучше – «если смерти, то мгновенной, если раны – небольшой». Тогда я написал песню о госпитале, скорее, это даже небольшая зарисовка[14]14
  Текст «Песни о госпитале».


[Закрыть].

Всегда трудно понять, что чувствует человек, теряя того, с кем бок о бок прожил несколько лет. А если это несколько военных лет?! Когда кажется, что их не два, а один, когда делится все поровну – поровну еды, сна, боев, опасности. И когда вдруг одного нет! Может быть, песня получилась слишком грустная, но ведь это вовсе не веселое дело – война. В день двадцатилетия окончания войны я был на Красной площади, и с тех пор 9 мая каждый год прихожу туда. Потому что такого больше не увидишь: не увидишь слез на лицах взрослых мужчин, слез радости от встречи с однополчанами и святых слез печали о погибших[15]15
  Текст песни «Он не вернулся из боя».


[Закрыть].

Одно время модно было говорить «проблема поколений»… Конечно, существует проблема, хотя бы потому, что одним – двадцать, а другим – пятьдесят, только мне кажется, что нет конфликта, или есть мелкие конфликты в семье, на работе. Но ведь они не только между отцами и детьми. И несостоятельны упреки молодых пожилым, что, дескать, «вы уже ничего не понимаете; ну да, вы воевали ради нас, поклон вам за это! Ну а теперь…» и т.д. Несостоятельны – наоборот – и такие разговоры: «Мы за вас жизни отдавали, а вы такие-сякие! Поглядеть бы на вас в бою…» и т.д. Ну что ж – можно и поглядеть: будни пограничников, космонавты, ежедневный подвиг советской молодежи. А отцы и матери? То же можно сказать и о них. Так что нет никакой неразрешимой проблемы. А если иногда и слышишь подобный вздор, то ведь – люди разные. [У меня, например, с отцом подобных разногласий нет. У меня отец – военный, прошел войну, и мы прекрасно общаемся.][16]16
  Текст песни «Случай в ресторане».


[Закрыть]

Может показаться, что в этой песне – они не очень поняли друг друга. Да ведь за столом в ресторане и одногодки не часто друг друга понимают. Но мне кажется – эти двое поняли. А вот еще песня, это песня – мгновение, которое прошло с момента, когда осколок попал в грудь, до смерти. Называется песня «Сыновья уходят в бой»[17]17
  Текст песни «Сыновья уходят в бой».


[Закрыть].

На конец я оставил одну из самых любимых моих песен. Песня о подводной лодке. Опять – я никогда не погружался в лодке, тем более не всплывал в минных полях, – я только слышал как-то историю, как лодку, которая израсходовала боеприпасы, немцы хотели захватить, и как ее направили на форт и разбили о причал, чтобы она не досталась врагу. Я не могу, к сожалению, долго теоретизировать по поводу песен. Если нужно объяснять, о чем она и какая ее идея, тогда лучше не писать песен, а написать большое исследование, вроде «Подводный бой в условиях минных заграждений». А это уже написано, так что совсем худо. Нет, всегда интереснее про людей, про сильных людей в минуту наивысшего напряжения сил и нервов[18]18
  Текст песни «Спасите наши души».


[Закрыть].

И совсем на конец… Песня. Ее нельзя назвать военной. Война давно кончилась, но она никогда не будет в забвении, она оставила в истории и в душах несмываемый след. Недаром мы так часто говорим сейчас: «как в бою», «как на войне»… Конечно, есть и в наших буднях что-то, похожее на бой, – минуты и дни, требующие предельного напряжения, как в атаке, мгновенных решений, как в бою, полной отдачи сил, как на войне[19]19
  Текст песни «Давно смолкли залпы орудий…».


[Закрыть].

<1970, до лета>