Текст книги "Москва в лесах"
Автор книги: Владимир Ресин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)
* * *
В последнее время мне часто пришлось повторять, что строители не воюют со своим народом. О какой войне речь? То там, то здесь возникает все чаще противодействие новому строительству в центре и на окраинах. Это, как правило, организованные шумные акции явно политического окраса, за которыми просматриваются более или менее явно народные избранники, депутаты. Кажется, они только и ищут повод, чтобы митинговать, выставить пикет, пошуметь в прессе, громко заявить о себе защитниками избирателей. Некоторые считают, что открытые публичные протесты – показатель уровня демократии в обществе. Там где кипит жизнь, неизбежны конфликты интересов. В конфликтах, как следует из этой теории, заключен момент истины, которая рождается в скандалах. Без них нет развития. Полное единодушие, отсутствие противоречий, скандалов, вызывает у таких политиков подозрение. Поэтому согласно этой концепции на практике средства массовой информации акцентируют внимание на скандалах подлинных и мнимых. А если их нет, то сами провоцируют скандалы. Они трактуются как волеизлияние, самодеятельность масс. Она противопоставляется профессиональной деятельности специалистов.
С таким противодействием, организованными скандалами, мы встречаемся в разных районах. В Царицыне протестовали против сооружения давно заложенного храма по случаю 1000-летия крещения Руси. В Беляеве митинговали против сооружения большого магазина, гипермаркета. Вышли с лозунгом "Землю жильцам! Долой Рамстор!" А там земля десятки лет пустовала.
Никто не видел композиции Михаила Шемякина, которую правительство города решило установить на Болотной площади, а ее уже обозвали в прессе "черти на болоте". Публиковались письма в газетах, устраивались митинги жителей Якиманки против композиции. Но никто из них на Болотной площади не жил, это большой сквер, композиция – за стеной деревьев. Стоило появиться кучке пикетчиков, как тут же, как из-под земли, появлялись депутаты разных партий, журналисты, съемочные группы. Их не видно, когда мы строим. За всем этим шумом вокруг композиции Шемякина видится почерк тех, кто организовывал подобные скандалы, когда строили Петра на Якиманской набережной.
"Почему мы должны открывать эти самые "пороки" в "День города", именно 2 сентября? – вопрошал депутат, один из тех, кто заваривает постоянно крутую кашу вокруг московских памятников. – Мне кажется, в этом есть советский акцент, остатки административной системы".
Да, есть такой акцент, верно. Что плохого в традиции приурочивать к дню рождения подарки, во-первых. И, во-вторых, советский акцент не всегда был плох! Зачем с грязной водой выплескивать ребенка?
Стоит заложить высотный дом или гипермаркет, затеять устройство памятника, как тотчас начинаются кампании в прессе, выводятся пикеты разгневанных граждан, составляются коллективные протесты, вроде письма "жителей Якиманки", отвергавших монумент Шемякина на Болотной площади. В ее дальнем углу выбрали архитекторы маленькую площадку для монумента. В зеленой рощице за оградой выстелили каменный подиум, вроде танцплощадки в парке. На нем и установили образы Добра, фигурки мальчика и девочки с завязанными глазами. Напротив них полукругом – образы Зла, вроде падшей с головой жабы, олицетворяющие грехи человечества. Кого эти бронзовые "пороки" могут напугать в наши дни? Детей, которые каждый день видят на экранах натуральных проституток, бандитов, наркоманов? Или натуральных алкоголиков, которые заходят без опаски выпивать на скамейках тихой и малолюдной площади? До протестовавших "жителей Якиманки", не желающих видеть "пороки", от укромного уголка с изваяниями – километра два, до ближайшего "Дома на набережной" километр.
Кто спорит, с народом нужно держать постоянный контакт, информировать людей, проживающих поблизости от зоны действий строителей, что мы стремимся делать. Правда, нередко жители возражают против нового исключительно из эгоистических соображений. – Дети наши выросли, зачем нам школа, не нужен нам детский сад рядом с подъездом. От детей шум и суета...
Бывает и такое, что перед окнами вдруг вырастает высокое здание и его стена меняет вид из окна. Раньше с таким обстоятельством никто не считался. Дом казенный, квартира государственная, земля общая. Но теперь квартиры приватизированы, их цена продажная зависит от вида из окна. Приходится брать в расчет и это соображение. Бывает, инвесторы не считаются с интересами москвичей. Поэтому открыта "горячая линия", каждый по телефону может высказать администрации протест, жалобу, не остающиеся без внимания. Создана при правительстве города комиссия, рассматривающая все обращения населения. Много шума из ничего вышло после подписанного мною распоряжения, разрешающего строить ночью на 400 объектах. И здесь нам вменялось в вину, что мы воюем со своим народом. В Москве 5000 стройплощадок, в список вошло 400 тех объектов, где ночная работа никому не мешает. Если возникает неожиданно ситуация, не дающая населению спать, ты мы всегда принимаем решение в пользу москвичей.
Большая дискуссия возникла по поводу тоннеля Третьего транспортного кольца в Лефортове. Этот нужный давно городу проект стоит много денег. Возникла поэтому идея протяженный тоннель сооружать открытым способом, а не проходить под землей щитом. Инженеры гарантировали безопасность памятникам архитектуры и парку. Тем самым был реанимирован проект, похороненный в годы перестройки, увлечения массовыми протестами и скандалами...
Мэр Москвы обязал нас еще раз рассмотреть все инженерные решения, подсчитать, сколько что стоит. Что и было сделано. Принят компромиссный вариант, один тоннель пройдем купленным в Германии щитом, другой тоннель проложим открытым способом. Вреда Москве и Лефортову не допустим. Мы со своим народом не воюем. Это наша идеология.
Действия строителей вызывают противодействие сколоченного и финансируемого правыми силами "общегородского совета по защите прав граждан при градостроительстве". У него есть адвокат, есть идейный вдохновитель, заявляющий о "вредительской деятельности" мэрии по застройке города. Адвокат призывает граждан организовывать акции "гражданского неповиновения", для чего, оказывается, требуется 200 человек. Этими людскими силами можно сломать забор, ограждающий стройплощадку, как это сделали в Крылатском, где депутатом городской думы выступает все тот же борец с "пороками". Не он ли организовал акцию по крушению забора? Адвокат обещает гражданам помощь коллег, готовых "всего за шесть тысяч рублей" выиграть в суде дело против города. А идейный вдохновитель призывает искать для новых домов земли за пределами МКАД или в других регионах.
Этот же идеолог везде, где только можно, призывает Кремль лишить столицу статуса субъекта федерации. Чьи мысли он озвучивает, только ли свои, " академика Российской академии архитектуры"?
* * *
Идея переноса столицы с берегов Москвы-реки на берега Невы весь 2000 год вполне серьезно обосновывалась многими. Чем это объяснить? Когда главой СССР стал Хрущев, он удалил от кормила власти многих выдвиженцев Сталина. На их место призвал тех, с кем работал, когда руководил Украиной. В результате той акции в Москве на руководящих постах появились многие выходцы с Украины, в их числе Брежнев, бывший секретарь Днепропетровского обкома. Стоило ему возглавить партию и государство, как вокруг него поднялись бывшие сослуживцы с берегов Днепра. В паспортах и анкетах многих из них значились города Днепродзержинск и Днепропетровск. Уральцы выдвинулись, когда президентом России стал бывший секретарь Свердловского обкома партии. В принципе это процесс обычный. Так поступают президенты США, придя к власти после выборов. В их команду входят люди, прежде сотрудничавшие с победителем на выборах в родном штате.
Преемником первого президента стал бывший заместитель главы Санкт-Петербурга. Нет ничего удивительного, что в команде Владимира Путина много игроков из Санкт-Петербурга. С приходом их в Кремль и "Белый дом" совпала по времени зазвучавшая публично идея переноса столицы из Москвы в Санкт-Петербург. Но исходящая не от питерцев.
На мой взгляд, такая передислокация высших органов власти никакими объективными факторами не диктуется. В ХVIII-ХХ веках столица переносилась дважды. Первый раз после выхода на берега Балтики в результате победоносных войн, морских сражений. Второй раз после революции во время Первой мировой войны, когда новая власть поспешила укрыться в отдаленную от театра военных действий Москву.
Новых морей и земель, как при Петре Первом, который перенес столицу в основанный им город, Россия не завоевала. Наоборот, отдала громадные территории.
Германские армии не подходят к столице, как при Ленине. Поэтому царский генерал Бонч-Бруевич, перешедший на службу большевикам, предложил им срочно удалиться из Петрограда в Москву. Что и было сделано тайком ночью. Двумя поездами правительство переехало из Смольного в Кремль.
Враг не стоит у ворот Москвы, как при Сталине. Тогда все наркоматы, Генштаб, посольства иностранных государств эвакуировались на Волгу. Управление страной происходило из Самары, временно игравшей роль столицы.
Зачем срывать десятки тысяч людей с насиженных мест, строить новые здания для министерств, правительства? Ради чего?
"Интересы реформ требуют новой столицы", – утверждают сторонники этой идеи. По их словам, нам не провести радикальной чистки федерального аппарата и не сократить его, не изменить механизмы давления на центральную власть, не нанести удар по олигархическому капиталу, сконцентрированному в Москве. Вот в силу этих соображений "перенос столицы из Москвы необходим".
Не Ленин ли зовет нас из мавзолея на войну с капиталом, не Сталин ли дает из-под земли директиву начать очередную чистку? Сколько еще нужно жертв ради реформ? Доказывают, что Москву надо от роли столицы освободить. И либо вернуть столичную функцию Питеру, либо построить новую столицу, где-нибудь в глубинке... Почему это так необходимо? Этого якобы требует политическая ситуация. Неужели на станцию Пресня, к "Белому дому", пора тайком от москвичей подавать составы? Нам доказывали – пора! И предлагали десять вариантов "капитуляции Москвы". Что это значило? Под капитуляцией подразумевалась, как выяснилось, отставка мэра Москвы и правительства города. Нам доказывали, что "московские руководители должны уйти по политическим мотивам, страна не поддержала их притязания на Кремль... Нужны реальные гарантии и Лужкову, и Шанцеву. Их надо дать".
Почему правительство Москвы должно капитулировать? За какие дела следует мэру и вице-мэру выдать гарантии безопасности, как ушедшему в вынужденную отставку президенту?
Вслед за этой кампанией началась кампания – "о необходимости привести в соответствие Устав Москвы с российским законодательством".
– Почему-то в большинстве крупных стран такой практики нет, – заметил по этому поводу Юрий Лужков, – почему-то в столь уважаемых некоторыми федеральными политиками Соединенных Штатах многие города, включая Вашингтон, имеют особенности в организации местной власти, различия в законодательстве штатов общеизвестны...
Кто не знает, что в одних американских штатах сажают на электрический стул, в других – отправляют на тот свет инъекцией, в третьих – не казнят, а присуждают где заключение пожизненное, где тюремное заключение лет так на 200-300...
Что только не готовы придумать в борьбе "за ключевые позиции в хозяйственной сфере" столицы. Она зеркало упущенных возможностей всей России. Потому стремятся остановить завидный ход, спустить паруса большого корабля под названием "Москва", плывущего к 855 дню рождения.
Какие только варианты не придумывали в 2000 году, чтобы лишить мэра Москвы власти! И выход за пределы административной границы Москвы всех новых районов, появившихся в черте МКАД. И переход части города в пределах Садового кольца в управление администрации президента. И переезд правительства из Москвы. И строительство новой столицы...
...Как гром среди ясного неба прозвучали для всех борцов с мэром и его командой слова президента Путина, что Москве везет с Юриями, начиная с Юрия Долгорукого, кончая Юрием Лужковым.
В день праздника, 12 декабря 2001 года, когда состоялся правительственный прием в Кремле, президент, неожиданно для многих, кто пытается вбить клин между правительствами страны и города, несколько часов колесил по Москве. Путин осмотрел, как это уже однажды сделал, наши новостройки. Мы пронеслись по новому участку Третьего транспортного кольца от Ленинского до Волгоградского проспектов. Это десять километров пути с шестью транспортными развязками. Дорога мирового класса. Побывали в Лефортове, где город восстановил и осовременил старинное здание армейской казармы. Эту работу президент оценил очень высоко... И в тот же день мы побывали на окраине города, где построена 163-я станция метро "Аннино".
– Я говорю строителям спасибо, но еще большее спасибо скажут им москвичи, – сказал после осмотра новой станции глава государства. А когда вслед затем из толпы раздались слова благодарности президенту, Путин переадресовал их Лужкову: – Благодарите не меня, а Юрия Михайловича...
* * *
Минуло десять лет со дня прихода к власти в мэрии "крепких хозяйственников". Никто не вызывает нас больше на Старую площадь, не дает ценных указаний по телефону, после того как премьер Москвы бросил трубку "вертушки" 19 августа 1991 года. Она слышала его последний крутой разговор с первым секретарем горкома КПСС. С тех пор власть в городе в руках правительства Юрия Лужкова. Поэтому, когда наступает очередной "День города", нам есть, чем отчитаться перед его избирателями.
Праздник по случаю "Дня города" установился при советской власти. Первое упоминание Москвы в летописи относится к началу апреля. Но Сталин решил отпраздновать 800-летие Москвы в сентябре, начале осени, после сбора урожая. В первый выходной сентября решил отпраздновать "День города" и Ельцин, когда занимал должность первого секретаря горкома партии. Тот праздник запомнился как ярмарка. Всю Москву заполнили бортовые машины, до краев нагруженные овощами и фруктами. Их доставили со всех концов страны. У каждой машины выстраивалась очередь москвичей, запасавшихся на зиму картошкой и капустой...
Всего десять лет отделяют нас от той праздничной торговли. Не нужно больше воли Ельцина, чтобы, не считаясь с расходами, стянуть к столице тысячи грузовиков с урожаем садов и огородов. Без административного нажима магазины полны плодами, о которых прежде мало кто имел представление. Не нужно больше ярмарок на площадях. Но "День города" нужен. Установилась традиция отмечать его в сентябре. Не только гуляниями и концертами, но и торжествами по случаю открытия дорог, мостов, памятников...
Ко "Дню города" 2000 года передвинули мост Окружной дороги в Лужниках. Он проплыл по Москве-реке и причалил у Киевского вокзала, чтобы стать торгово-пешеходным мостом. Тогда же открылось движение по Кутузовской транспортной развязке, одной из самых крупных в Европе. У нее пять уровней, шесть тоннелей.
Столь же велика эстакада на проспекте Мира и тоннель рядом на улице Галушкина. Их суммарная длина составляет почти полтора километра. В Гостином дворе, вместившем четыре тысячи слушателей, прошел концерт. Впервые звучала музыка в зале Соборов храма Христа Спасителя. Эти большие проекты потребовали несколько лет неустанной работы.
И малые проекты порадовали. У цирка на Цветном бульваре город установил памятник любимцу народа Юрию Никулину, а на Кутузовском проспекте – Валентине Гризодубовой, летчице-героине. Музей-квартира Андрея Белого открылся на Арбате, а в Переделкине – дом-музей Булата Окуджавы. Эти акции были не только городского значения. В тот же день освятили стоявший в лесах храм "Утоли моя печали" в Марьинском парке.
То был праздник, как поется в песне, со слезами на глазах. Пришлось отменить многие карнавалы, фейерверки, концерты. 2000 год заполнился трагедиями, кровью и страданиями. Никогда не забыть взрыв в торговом комплексе "Охотный ряд". Взрыв в подземном переходе на Пушкинской площади унес жизнь невинных людей. Эти раны на теле города пришлось залечивать нам, строителям. Погибли люди на пожаре Останкинской башни, построенной "Главмосстроем". Она горела на глазах тех, кто ее поднял на полукилометровую высоту. Все это случилось в одном году. А в самом его конце наемный убийца стрелял в Иосифа Николаевича Орджоникидзе, вице-премьера правительства города. Его машину прошили пулями, убили водителя.
Тяжелее того года не припомню. Покушение на Орджоникидзе отозвалось во мне особенной болью. Ведь мы не только вместе с ним заседаем, работаем в правительстве, но и дружим. Наши подмосковные служебные дома стоят близко друг от друга. Мы собирались вместе встретить Новый год и начало нового века. Но пришлось Иосифу лежать в больничной палате. Счастье, что ему удалось выкарабкаться. Он не первый член нашего правительства, на которого покушались убийцы. Они пытались взорвать вице-мэра Шанцева, стреляли в председателя комитета образования Кезину.
Мне и другими товарищам приходится целый день быть рядом с охраной. Пытались убить Семена Исаевича Свирского, руководителя "Мосинжстроя". Такая теперь жизнь. Как покончить с терроризмом? Эти строчки пишутся, когда террористы пошли тараном на небоскребы Америки, Пентагон. Две громадные башни Нью-Йорка рухнули на глазах всего мира вместе с людьми, погибшими в чудовищной катастрофе.
В Москве на Пресне мы хотим поднять башню небоскреба "Россия". Но прежде чем ее построить, нужно всем миром покончить с заразой, поразившей не только маньяков-одиночек, но и целые государства. Всеми силами следует укреплять государство. Без "административной системы" нам не быть. Это хорошо понимает президент Путин. Он с первых дней после избрания взялся укреплять "вертикаль власти", синоним "административной системы".
* * *
Год с тремя нулями стал временем обобщений и подведения итогов века. Один из них воплотился в храме Христа Спасителя. Хочу еще раз вернуться к самой поразительной стройке, какой пришлось заниматься. Это объект номер № 1 моей жизни. Повезло быть участником такого невиданного дела, рад, что мое имя значится на мраморной доске рядом с именами участников строительства Храма.
По старым чертежам надо было восстанавливать громадное здание по новейшим технологиям, на каждом шагу увязывать век ХIХ с веком ХХ, это было самое сложное.
С того дня мая 1994 года, когда Юрий Михайлович подписал историческое постановление № 436 "О воссоздании Храма Христа Спасиетля", до официального открытия в августе 2000 года прошло шесть лет. К 2000-летию Рождества Христова Москва возродила самый большой собор Русской православной церкви в столице. Его высота 103 метра, площадь надземного храма 3900 метров. На одном квадратном метре помещаются трое, значит, под сводами собора могут быть около 12 тысяч человек. Такой же площади подземное пространство, где создана церковь, художественный музей и зал Соборов.
В ХIХ веке наши предшественники возводили Храм в течение трех царствований. Работа длилась почти полвека. Главный архитектор Константин Тон начал проект молодым, в возрасте Христа. Глубоким стариком его принесли на носилках к Храму. Сил подняться по ступеням у него не осталось. Тогда строителям не удалось выполнить надежную вентиляцию, систему отопления столь значительного помещения. По этой причине настенная живопись сразу после открытия начала портиться, ее пришлось реставрировать, переписывать. Недолговечными оказались изваяния на фасаде, выполненные из белого мрамора.
Против воссоздания Храма выступали не только журналисты, но и многие общественные деятели, чье мнение было неподкупным. "Еще одна стройка века?" – так называлась статья академика Лихачева, осудившего задуманное дело. Даже хорошо относившиеся к разрушенному памятнику архитектуры искусствоведы остерегали нас от задуманного, предлагали взяться за реставрацию сохранившихся зданий, более древних. Появилось предложение восстановить Храм виртуально, неким лазером, ярким лучом, чертить контур его в ночном небе и тем самым напоминать о нем. Были возражения, исходящие от некоторых инженеров. Они утверждали, что уничтоженный фундамент здания нарушил геологическую структуру территории. По этой причине, мол, нельзя нагружать ее тяжестью Храма. С другой стороны слышались слова, что нам не достичь мастерства предков, потому что нет у нас утраченной веры.
Критики не брали в расчет нашу решимость возродить Храм. Они недооценили энергию и веру Лужкова, взвалившего на свои плечи груз проблем, историческую ответственность перед народом. Мэр сказал тогда, что храм станет символом надежд, обретения и созидания.
Есть еще один символ, вдохновлявший правительство города. Он связан с победой Москвы у стен "Белого дома" в августе 1991 года. Строители не смогли бы направить на Волхонку бульдозеры, если бы за три года до этого москвичи не обратили вспять танки.
Та победа дала мэру Москвы право подписать постановление № 436, дать команду архитекторам и строителям взяться за дело. Мы начали осенью 1994 года и быстро довели работу до конца, заставив умолкнуть всех противников. От них остались слова на бумаге.
"Нужен ли столице новый БАМ?"
"У нас есть дела поважнее"
"Театр времен Лужкова и Синода"
"Покаяние за счет бюджета"
"Храм Христу или памятник мэру?"
"Дорога от Храма"
Оказалось, Храм нужен. Мы не прекратили "дела поважнее". Предрекаемый "театр" обернулся примерной стройкой, важным делом Лужкова. Ни рубля из бюджета государства и города не потрачено. Собор стал памятником всей России. Дорога к Храму заполнилась народом.
Когда правительство Сталина решило строить Дворец Советов на месте Храма, никто из искусствоведов и архитекторов, никто из писателей не обратился к вождю с просьбой не разрушать громадный собор, расписанный лучшими художниками России. С такими просьбами они обращались неоднократно, перед тем, как начинали сносить другие обреченные на гибель храмы. Дело в том, что общественность в свое время невзлюбила Николая I, начавшего царствовать после казни декабристов. Общественность невзлюбила и Константина Тона, потому что тот был придворным архитектором непопулярного императора. Не только Храм, но и Большой Кремлевский дворец, его роскошные залы подвергались беспощадной критике искусствоведов по той же причине.
Когда мы строили собор, наблюдалась подобная картина. Только ленивый не бросал камни в главного художника храма, президента Российской академии художеств Зураба Церетели. Он еще раз проявил себя крупным организатором, сплотил сотни живописцев. Под его руководством они менее чем за год расписали стены и своды громадного здания. Его бригада художников расписала главный купол. Как монументалист, он восстановил мастерски бронзовые врата и кресты куполов, скульптурные группы и портреты, украшающие фасады. На несколько лет Церетели стал объектом несправедливых нападок. Почему? Его считали "придворным" художником Лужкова. Главному архитектору Храма Михаилу Посохину доставалось в печати за покойного отца, бывшего главного архитектора Москвы. Того общественность невзлюбила как "придворного архитектора" Хрущева.
* * *
Ушел в историю ХХ век с мировыми войнами, революциями, экономическими кризисами, техническим прогрессом и строительным бумом. Этот бум не обошел Москву. Стремительная урбанизация – одна из примет прошлого столетия. Прогресс города определялся не только статусом столицы, который пытаются отнять в горячке политической борьбы. Территория и численность населения росли и тогда, когда Москва была "второй столицей" и когда была "столицей мирового пролетариата". Лишь с недавних пор развитие происходит в неизменных границах без прироста населения.
В Москве за семьдесят с лишним лет минувшего века капитализм сменился "военным коммунизмом". Он уступил "новой экономической политике", павшей под натиском сталинского социализма. За ним пришла пора "развитого социализма", похороненного рынком. В других крупнейших городах мира не было такой ломки. Но независимо от политического устройства они прошли схожие стадии развития. В конце ХХ века рост городов был особенно интенсивным. Объективные причины привели к появлению огромных мегаполисов, таких как Мехико, Токио, Нью-Йорк, Москва. Своим сверхбыстрым ростом они заставили муниципальные власти усомниться: можно ли оптимально управлять такими системами? Утвержденным правительством в 1971 году Генпланом предполагалось, что число жителей Москвы к концу ХХ века не превысит 7,5 миллионов, а оно достигло 9 миллионов. Пришлось взять в ближнем Подмосковье 20 тысяч гектаров земли.
Сомнения возникли из осознания печального опыта управления, который базировался в основном на знаниях и интуиции "отцов города". Наиболее зоркие видели, что опыта и интуиции – недостаточно, прежние методы и приемы руководства дают сбой. Потребовалась теория управления, исследования, которые рассматривали город как целостную социально-экономическую систему с долгосрочной научно-обоснованной градостроительной политикой. Новые возможности открыли компьютеры, позволившие управлять крупными динамическими системами, какими являются большие города.
Вышли в свет ценные исследования по системному анализу и проблемам управления городов. Но ни компьютеры, ни научная мысль не могла остановить хода социалистической машины. Она тащила Москву за пределы МКАД, ежегодно притягивая сто тысяч новоселов, заполнявших койки общежитий заводов и фабрик. В центре, зажатые домами, функционировали старинные производства, основанные купцами после отмены крепостного права. Свыше трехсот предприятий, намеченных к перебазированию давними постановлениями правительства СССР, оставались в гуще города. На лучших землях, на холмах Юго-Запада, строились новые заводы там, где никогда их не было. Они учреждались в обход Генерального плана всесильными инстанциями, министерствами и ведомствами, вопреки мнению Москвы. Свет в конце тоннеля мы увидели, только когда этих инстанций не стало.
В Москву переехали не только высшие органы власти. В середине 30-х годов перебазировалась из Петербурга-Ленинграда Академия наук СССР с институтами и лабораториями. Город превратился в крупнейший мировой центр науки и высшего образования. В нем насчитывалось свыше тысячи институтов с опытными и экспериментальными производствами. И тысячи фабрик и заводов, захвативших огромные пространства. До прихода к власти Хрущева гражданское строительство считалось делом второстепенным. Приоритет был за тяжелой индустрией. Она правила бал в Москве до недавних дней.
Поэтому главная идея нового Генплана – сделать Москву городом для людей – не может реализоваться без восстановления поврежденной индустриализацией среды обитания. Москва относится к экологически неблагополучным большим городам. Если выделить из клубка проблем важнейшие, то, безусловно, экология и экономия ресурсов – основные наши приоритеты. Вот почему правительство города занялось оздоровлением воздушного, водного бассейнов и загрязненных земель. Мы уничтожаем бытовые свалки, закрываем очистные инженерные сооружения, о чем речь шла выше. В черте города больше нет полей аэрации. Новые очистные сооружения построены вдали кварталов. Техногенные нарывы на теле города, неудобья, заполняются многоэтажными зданиями, превращаются в благоустроенные районы.
Но мусор сам по себе не улетучивается. Ежесуточно образуется 7000 тонн твердых бытовых отходов. Они вывозятся машинами на дальние свалки в пределах области. Это не самый большой груз. За год город вырабатывает 6 500 000 тонн промышленного шлака. В нем содержится полтора миллионна тонн токсичных веществ. Куда они уходят? Свыше половины этой массы утилизируется. Но два миллиона тонн вывозились не только на специальные полигоны, но и на стихийные свалки в черте города. У нас свыше 100 таких свалок занимали тысячу гектаров! Мы шаг за шагом избавляемся от них.
С экологией связана неразрывно проблема энергосбережения, это две стороны одной медали. Как сберечь тепло в квартирах, не дать ему уйти через стены, щели в оконных рамах и балконных дверях? Казалось бы, не такая сложная задача. Но чтобы ее решить, пришлось выпускать новую градостроительную продукцию, создать новые серии домов. Москва не отказалась от крупнопанельного домостроения, не закрыла домостроительные комбинаты. За ними остается половина жилищной программы. Но все серии многоэтажных домов, казавшиеся недавно современными, мы заменили модернизированными. Теперь каждый дом не только одет в современные одежды, но непременно – в теплые одежды. Новые конструкции стен, окон, балконных дверей позволили приблизиться к современным требованиям по сбережению тепла.
Решаем задачу, которая формулируется в понятии "устойчивого развития города". Что оно означает? Город может считаться устойчиво развивающимся, если создается и поддерживается здоровая среда обитания, не нарушаются принципы экологии и эффективно используются природные ресурсы. Только тогда обеспечивается высокое качество жизни, если деятельность горожан не причиняет вреда их собственному здоровью, если наряду с традиционными источниками энергии используются возобновляемые природные ресурсы. То есть энергия ветра, солнечное и подземное тепло. Современная наука и техника дают такие возможности не только жарким странам. Вот где ключ к решению задач, вот на что надо устремить наши мысли в ХХI веке, чтобы увязать в один узел проблемы экологии и энергетики.
Было время, когда Неглинка и Яуза кишели рыбой, она подавалась на царский стол. В Москве-реке хозяйки полоскали белье, и можно было в чистой речной воде купаться, не страшась заразы. Было время, когда в Москве дышалось легко, воздух не отравляли выхлопными газами миллионы двигателей. Наши прадеды настроили на берегах рек мануфактуры и фабрики, чтобы сбрасывать в русла отходы, уносимые даровым течением в море. Наши деды в двух верстах от Москвы основали металлургические и машиностроительные заводы, дымящие трубами. Мы выпустили на улицы, рассчитанные для езды на лошадях, машины, запрудившие проезды. Эти аномалии никто кроме нас самих не исправит.
* * *
Десять лет тому назад, затевая новое строительство, проектировщиков не волновал вопрос, сколько стоит земля. Она считалась общая, ничейная. Ее стоимость, цена в расчет не брались. Поэтому Хрущев застроил Москву пятиэтажными домами. Их можно было сооружать без лифтов. Не потребовалось для них строить крупный завод лифтов, расходовать дефицитный металл, необходимый оборонной промышленности. И лифты, и металл экономисты брали в расчет, когда "с карандашом в руках" доказывали Хрущеву выгодность пятиэтажных домов. Не брали в расчет стоимость земли, считалось – у нас ее много, как воздуха, на всех хватит.
