Текст книги "Тест"

Автор книги: Владимир Муровайко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Решив не мешать «науке» готовиться к встрече, космолетчики занялись исследованием оставленной в подарок Ни Семнадцатой розовой пластины. Чего только не перепробовали. Испытывали на нагрев до сверхвысоких температур и резкое ох лаждение до абсолютного нуля, подвергали сверхдавлению и помещали в вакуум, травили кислотами, брали на излом, облучали жестким гамма– излучением, проверяли под действием магнитного и других известных им полей – абсолютно ничего.

– Как в сказке: в воде не тонет, в огне не горит,– разводил в изумлении руками Леонид.– Ничто не берет. Сегодня утром попытался алмазный бур применить. С компактной корабельной установки. Алмаз, представляешь, алмаз! истерся, искрошился, а пластине хоть бы хны.

– Ни Семнадцатая сказала: извините, старенькую дарю, хрупкую. На мне значительно прочнее,– сокрушенно вторил Станислав.– Какие же тогда на ней, а? Теперь не удивлюсь, что ее друг к черной дыре полез. Наше тело, да что там, обшивка «Доб– рыни-2» в сравнении с их защитным панцырем – его-то и лазер не пробивает – как вода, воздух. Нет, еще беззащитнее: пустота. Я вначале осторожно так, знаешь, подходил, дабы не испортить случайно. Куда там испортить! Крупицу мельчайшую не отколоть.

Пластину оставили в покое. Она мирно лежала на пульте корабельного компьютера такая же хрупкая и беззащитная с виду. Прошло обещанных семь дней. Восемь. В сердца землян начало закрадываться беспокойство: а что как лурийцы забыли о них или перепутали что-то в отсчете времени – «часы» у них заведены на тысячелетия. Подумаешь, плюс-минус сто лет. Под конец девятых суток, пластина призывно вспыхнула нежным розовым сиянием.

– Холодное,– радостно констатировал Станислав.– Как наше северное. Завтра решающий выход, Толя. Ни пуха тебе!

*

Ин Семнадцатый выглядел уставшим. В некоторых местах пластины на его ладно скроенном теле потеряли привычный блеск, будто подгорели по краям. Он стоял на возвышении, как всегда гордо выпрямив голову и заложив руки за спину.

– Приветствую тебя и в твоем лице вершащих великие дела лурийцев,– начал Анатолий, тоже гордо выпрямив голову и соблюдая ставший привычным ритуал.

– Счастья великому народу Земли,– ответил Ин Семнадцатый,– стремящемуся через тернии к звездам.

Анатолий отметил про себя: впервые за время их бесед лу– риец назвал землян великим народом.

– С благополучным возвращением из трудного путешествия. Рад видеть живого и невредимого.

– Спасибо, человек. Ты наблюдателен,– улыбнулся инопланетянин.– Да, путешествие, вернее, работа была трудной.

– И небезопасной…

– И небезопасной. Остался невредимым, благодаря ему,– кивком головы указал на невидимый барьер за спиной.

– Расскажи.

– Тебе не понять.

– Постараюсь.

– Ладно, слушай. В нашем эксперименте обнаружился просчет. Откуда-то, совершенно непредвиденно, в одном из периодически контролируемых секторов пространства начала образовываться черная дыра. Поразительно быстро. Мы прозевали. Очень трудно уследить за всеми скоплениями звезд. Не хватает жизни побывать вблизи хотя бы каждой третьей. Черная дыра начала пожирать огромное количество энергии. Нарушилась звездная динамика. Надо было устранить утечку. Дело не такое уж сложное – перекроить временной континуум. В этой работе тоже дали промашку. Сначала полагали, незначительную. Новый просчет привел к непредвиденным последствиям – начался непредсказуемо колоссальный выброс энергии. Вернее, антиэнергии и антивещества. Всем нам грозила гибель. На помощь пришло Поле. Оно локализировало сектор. Позже исправили ошибку, устранили опасность. Неимоверно большой ценой,– в пощелкивании Ина Семнадцатого послышалась горечь.– Мне удалось спастись. Ир Двадцать Первый – представитель древнейшего рода лурийской цивилизации, который в критический момент бросился нам на помощь, погиб. Он был еще молод, даже не успел создать Ира Двадцать Второго. Мы все сейчас в…– инопланетянин замялся, не находя нужного слова.

– В трауре,– подсказал Анатолий.

– Да, в трауре. Сильно пострадало и Поле. Сейчас заняты поиском решения проблемы. Возможно, придется уменьшить пространство для опыта. Пока оно обретет прежнюю силу.

– Поле живое? – с замиранием в сердце спросил Анатолий.

– Смотря как к этому подойти. Оно разумно.

– Мы так и предполагали.

В глазах лурийца застыло удивление.

– Своим умом дошли или…

– Своим.

– Похвально. Вы сделали большой шаг. Теперь поняли смысл моих слов: никакого барьера нет?

– Да,– Анатолий перевел дыхание.– Какое оно, Поле?

– Мы сами многого не знаем. Не понимаем всего. Слишком сложно. Наш путь краток по сравнению с его. Можем только догадываться.

– Но вы же контактируете, помогаете друг другу*. Как начиналось?

– Нам грозила гибель. Давно. Земли тогда еще не существовало в теперешнем понимании. Ваше Солнце едва начинало первые пульсации. Так вот, появилось что-то, разрушающее наши панцыри. Неизвестный фактор.

– Излучение?

– Нет. Очень слабое, практически неуловимое ни чувствами, ни приборами невесть откуда взявшееся инородное поле. Вы его переносите нормально. Тогда и пришел на помощь наш друг – нынешнее Поле. Оно «прогнало», вытеснило вредное. Раньше мы могли иметь по несколько детей. Хотя нам и грозило вымирание, наши подруги рожали чаще. В сто тысяч лет появлялось одно, иногда два яйца. Безболезненно. Теперь только одно за весь путь. Но гибель нам не грозит.

– А угасание? Потеря рода. Как в нынешней катастрофе?

– Не делай больно, человек. Угасание в будущем неизбежно. Против него и направлен наш поиск. Эксперимент.

– Скажи, вы начали «отсчет» поколения с того момента, когда к лурийцам на помощь пришло Поле?

– Да. Оставшиеся в живых стали Первыми. Среди них и мой предок Ин Первый.

– Сколько лурийцев осталось?

– Около тысячи. Сейчас уже меньше. На треть.

– И все здесь, вместе?

– Нет. В разных уголках Вселенной. Группами. Даже там, где вам невооруженным глазом и больших звезд не видно.

– Как же вы контактируете? Посещаете друг друга?

– Можем свободно… разговаривать. Когда угодно. Нам доступно. Собираемся редко. Несколько раз за весь путь. Покидать насиженные места можем лишь под прикрытием Поля. Собираемся здесь, на Луре.

– Лура…

– Находится здесь. Здесь наша родина. Планета-праматерь. Тогда мы не умели покорять пространство. Были привязаны к ней тяготением.

– Как мы недавно?

– Как вы недавно. На Луре – заповедник. Музей. Все осталось, как тогда. До расселения,

– И нет… жителей?

– Есть. Дети. Не все. Те, кто родился поблизости. Мой сын Ин Восемнадцатый тоже. Но историю знает каждый луриец. Где бы ни появился на свет.

– Оттуда идет ваше табу?

– Оттуда. Дань истории.

– Поэтому вы нас и не пропускаете?

– Не совсем. Мы рады показать землянам Луру. Не пускает Поле. Нас тоже вначале к вам не пропускало. Хотя мы знали о вашем прибытии.

– Для лурийцев вреден контакт с землянами?

– Контакт не вреден. Несколько часов вне Поля не опасны для наших оболочек… тела. Мы проверяли не раз. Тогда пропустило.

– Так попросите, чтобы пропустило и нас к вам.

– Мы не умеем с ним говорить. Общаться, как с тобой, например.

– Как же контактируете?

– Оно знает наши мысли, предугадывает поступки. Нам не все еще понятно. Непосредственного контакта нет.

– Поле одно?

– Здесь одно. Там, где другие лурийцы – существуют еще. Иногда два Поля. Как друг и подруга. Тогда они в десятки раз мощнее. При том же потреблении энергии. Можно сказать, моложе.

– А ваше?

– Одиноко. Полагаем, глубоко несчастно. Мы стараемся его беречь. Оно – нас. Даже готово ради нас на самопожертвование. Мы тоже. Как в этой истории с черной дырой. После трагедии оно, наверное, несколько сожмется, дабы не ослабеть. Черная дыра поглотила слишком много энергии. Возместить сейчас нечем. Только в будущем. Вас тогда уже не будет.

– Нас или Земли?

– Вас. Этого да и нескольких последующих поколений. Земля будет. Ей уготовано прекрасное будущее. Нужно время. Так полаа– гаем. Сейчас же разные задачи…

– Сколько же нужно Полю энергии? Целой звезды?

Ин Семнадцатый засмеялся:

– Мелко мыслишь, человек. Звезды! Даже ста таких звезд, как ваше Солнце, мизерно мало. В вашем секторе Вселенной Поле существовать не может. Точнее, недолго может. Потому и мы, лурийцы, разбросаны по Вселенной, почти не общаемся непосредственно.

– Квазары! Сверхмощные квазары! – догадался Анатолий.– Излучающие в десятки раз больше энергии, чем самые мощные галактики.

– Да, мы «разжигаем» квазары. Для Поля.

– Они искусственные, эти космические «топки»?

– Не совсем. Только некоторые. Когда не хватает энергии. В основном повышаем активность звезд. Совершенствуем, убыстряем звездообразование, их скопления. Иногда создаем сверхновые.

– Симбиоз. Звездный симбиоз…

– В некотором смысле так. Мы не можем существовать один без другого. Мы без Поля, Поле – без нас. Но это не паразити-ческая форма. И не только борьба за выживание. Я бы сказал, творческая. Так правильнее… Наша беседа затянулась, землянин. Пора.

– Пора,– ответил Анатолий.– До свидания.

– Точнее, прощай, землянин. Больше не увидимся. Траур. У вас слишком коротка жизнь. Можете улетать на Землю.

– Так и не удалось нам главное – преодолеть барьер,– он поправил себя,– сделать так, чтобы пропустило Поле.

– Ты должен сделать, что надлежит.

– Подскажи. Пожалуйста.

– Табу. Ты должен сам. Или кто другой. Из землян.

– Скажи, если приду голым. Ну, без одеяния?

– Не имеет значения. Вам присуща одежда. Дело не в ней.

– Предположим, что нам удалось бы. Что тогда?

– Мы показали бы вам Луру. И многое другое. Очень многое. Но квазары – нет. Только издалека. Слишком для вас опасно. Там наша,– Ин Семнадцатый порылся в памяти,– лаборатория. С табличкой: «Посторонним вход воспрещен!» Опасно. Иногда даже для нас,– красноречиво коснулся потускневших пластин панцыря.– Можете вызывать нас. Но только в случае крайней необходимости. Крайней! – повторил.– Вот моя «визитка»,– протянул голубую пластину.– Как пользоваться, надеюсь, знаете. Если ее сложить вместе с розовой, моей подруги, последует вызов. С любой точки Вселенной. Даже Земли. Мы придем на помощь. Только не тревожьте нас ради бесед. Слишком мало времени.

– Как же планета? Голубое Солнце?

– Пользуйтесь. Нужны новые знания – не откажем. Без личных встреч.

Анатолий вдруг застыл в догадке. Если она верна, не все еще потеряно, есть надежда.

– Кто подарил нам планету? И Голубое Солнце?

– Вместе. Но больше Поле. И Голубое светило не совсем искусственное. Просто очень маленькое. Кстати, считаю, мы можем расширить для вас территорию, но некоторая ее часть, в особенности здесь,– он кивнул в сторону барьера,—останется для Поля. Так надо.

– Спасибо. Мы будем пользоваться,– помолчал. Мысль работала как никогда четко, быстро: подарок сделало Поле. Поле! Верна догадка, не все потеряно.– Одна просьба, Ин Семнадцатый.

– Слушаю.

– Назначь еще одну. Всего одну встречу. Для беседы. Пускай короткую.

Луриец подумал. Ответил:

– Хорошо. Через три дня. На рассвете. Последняя.

В «стане» «Добрыни-2» царила подавленность. Через трое суток дверь на «ту сторону» перед ними закроется навсегда. На века, тысячелетия. Есть, правда, возможность вызвать лурийцев, стоит только соединить голубую пластину с розовой. На подобный шаг, уверены, никто не пойдет.

Космолетчики начали потихоньку, как бы нехотя, готовиться в обратный путь. Они старались зря не тревожить «науку», только иногда мельком бросали красноречивые взгляды. Анатолий тоже размышлял молча. Теперь уже не вел записей, не прокручивал в памяти предыдущие беседы. Все: конец надеждам. Молчала и Земля – там тоже понимали ситуацию. После последнего сообщения последовала лишь краткая гравиаграмма: «Действуйте по обстановке. Надеемся. Верим».

Анатолия жгла обида. Понимал: причин для нее никаких. Не его вина и не землян, выходивших до него на пригорок для бесед, что барьер остается непреодолимым. И даже не лурийцев, как полагали вначале. Причина в Поле, загадочном не только для человека, но и для тех, кто живет под его защитой. С ним не поговоришь. Приходится довольствоваться малым. Хотя, почему малым? Они многое узнали, Лура охотно поделилась частицей своих знаний, не отказывает в них и впредь.

Интересно, думал Анатолий, так ли уж важно пройти сквозь барьер? Ведь многое ясно, понятно и так. Может, Поле тоже хочет их пропустить, но по каким-то, независимым от него причинам, не может? Допустим, это повредит ему или просто физически не в состоянии.

Кто-то положил руку на плечо. От неожиданности вздрогнул.

– А, ты, Стас…

– Не помешал?

– Нет.

– Грустно?

– Не то слово. Возвращаемся, не выполнив задания. Ни с чем.

– Ну так уж и не выполнив,– насколько мог бодро сказал штурман.– Посуди сам. По сути, узнали то, для чего когда-то посылали «Стрелу». О квазарах. Источнике их энергии, ее природе. Пускай не все, однако больше, чем надеялись. Узнали о Поле, лурийцах, наконец. Намечено путь потомкам к будущему контакту, сотрудничеству.

– Все это так. Но… Сам понимаешь.

– Я пребываю под впечатлением сказанного Ином Семнадцатым. Оказывается, все это необозримое пространство с гигантским скоплением звезд, да что звезд – минимум полтора-два десятка галактик – не что иное как лаборатория. Представляешь: лаборатория, где проводятся небезопасные опыты. И куда «посторонним вход воспрещен!» Ничего себе масштабы, а? Каково же тогда их жизненное пространство вне лаборатории? Половина Вселенной, хотя она и бесконечная, не меньше. Как считаешь? – Станислав явно хотел отвлечь «науку» от грустных размышлений.

– Полагаю, несколько не так. Лаборатория, наверное, и есть их «жизненное пространство». За небольшим исключением. Луры, например.

– А другие лурийцы? Разве не учитываешь? Ведь здесь их не больше десяти родов. Может двадцати.

– Там наверняка тоже «лаборатории». С обязательным разжиганием квазарных «топок» для Полей или Поля.

Подошел Леонид. Стоял, не вмешиваясь в разговор. В конце концов, не выдержал:

– Так ты, Толик, полагаешь, что там, где квазары, обязательно есть Поле и лурийцы? По всей Вселенной? И нам туда тоже табу?

– Полагаю. Возможно, за редким исключением, кое-где образовались естественные «чистые» квазары. Может, без лурийцев, только с Полем. Ведь его «еда» – невероятное количество энергии. Это еще предстоит выяснить. Тем, кто будет после нас.

– Можно и не выяснять. Спроси послезавтра Ина Семнадцатого,– посоветовал штурман.– Он-то наверняка знает.

Ему все-таки удалось на некоторое время отвлечь «науку». Понимал, как это важно и нужно перед последним разговором. Отрицательные эмоции ныне ни к чему, надо собраться, мобилизовать весь свой разум, силу духа.

– Интересно,– понял намерения Станислава Леонид,– если бы существовала возможность пригласить Поле в нашу Галактику, поближе, скажем, к Солнечной, пошло на это?

– Нет. Не только потому, что ныне оно залечивает раны. Из гуманных соображений. Если бы согласилось, Земле и всему сущему на ней – конец.

– Разве?

– Да, Леша. Оно в считанные часы, недели, месяцы, точнее не знаю, но за весьма короткий срок «выпило» бы все Солнце. На один зубок ему. Я, впрочем, рассказывал,– Анатолий встал.– Не надо, ребята, меня развлекать-веселить, думаете, не понял? Спасибо, но не надо. Ни к чему. И… не беспокойтесь за меня. Пойду-ка лучше погуляю…

Когда Анатолий ушел, космолетчики со вздохом посмотрели друг на друга. И возвратились готовить корабль к старту. Они хорошо знали, что им надлежит сделать. В отличие от «науки».

Ин Семнадцатый пришел первым. Когда Анатолий поднимался на взгорок, он уже стоял в лучах Голубого Солнца, гордо выпрямив голову и заложив руки за спину. Землянин шел медленнее, чем раньше, не спешил. Уже в который раз издали залюбовался почти семиметровой фигурой инопланетянина. «Само совершенство,– подумал невольно.– Словно монумент, застывший на века. Или сказочный добрый великан».

Одна за другой мелькали мысли: что же спросить напоследок? Вопросов много: и по существу, и так, для «общего развития»– жизни не хватит, чтобы узнать обо всем. Гнал их прочь: не то, не то, не то… Подошел и вдруг явственно ощутил: все, о чем сейчас ни спросит – не так уж важно. Значительно важнее другое: они видятся в последний раз. Не нужны слова. Они просто ни к чему.

Стал напротив, ближе, чем обычно. Непроизвольно протянул РУку:

– Прощай, Ин…

Пластины лурийца вспыхнули, полыхнули невероятно нежным, теплым, ослепительным пламенем.

Анатолия осенило: рука! Открытая, безоружно, протянутая рука – жест древних! Жест мира и дружбы. Так когда-то, еще на заре цивилизации, даже раньше, показывали: ты без оружия, без преступных намерений, пришел с миром. Не для бесед, переговоров. Для неизмеримо большего, значительного, важного.

Ин Семнадцатый медленно достал, не подал, а именно достал каким-то ритуально-чистым жестом обе огромные трехпалые руки, взял в ладони руку землянина. Они были по-мужски крепкими, сильными и одновременно неимоверно нежными, дружескими, теплыми эти лапищи.

– Здрав-ствуй, зе-мля-нин!

Позади него вдруг что-то зашелестело, все вокруг наполнила неслышанная доселе торжественная музыка. Немая музыка Вселенной. Музыка целостности Пространства и Времени, музыка Борьбы, извечной Борьбы Разума за Будущее. И во имя его.

Анатолий быстрее ощутил, чем увидел: Поле расступилось. Там, в дымке, по «ту сторону» стояли, возведя сплетенные над головами руки, лурийцы. Мужчины. Женщины. Дети.

– Здрав-ствуй, зе-мля-нин! – повторил Ин Семнадцатый.– Лура и Поле приветствуют Братьев по Разуму!