Текст книги "Субституция (СИ)"
Автор книги: Владимир Жариков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Еще один призрак, черт возьми, – ругнулся Перов, – Гена, что сообщают службы безопасности аэропортов.
– Они ничего не сообщают, Сергей Константинович! – с иронией и улыбкой ответил Севрюков, – говорят, вам нужно, вы и беспокойтесь – звоните сами и узнавайте!
Перов раздраженно смотрит на Севрюкова. Геннадий не отводит взгляда и показывает этим свое возмущение по работе со службами безопасности аэропортов.
– Черт знает что? Каждый сам себе хозяин! – снова ругнулся Перов, – ну и что? Звонили?
– Лично звонил перед тем, как прийти к Вам, – информировал Севрюков, – с момента получения ими фотографии и указания о задержании, данный гражданин на регистрации не появлялся. Пашков ездил и просматривал видеозаписи всех камер наблюдения. Тарасов не появлялся ни в одном аэропорту…. Володя всю ночь мотался!
Пашков в подтверждение слов кивнул головой, а его уставший и сонный вид само собой подтверждал проведенную в работе ночь. Перов озадаченно потер свои виски пальцами.
– А что показал опрос соседей Тарасовых? – повернулся он к Пашкову.
– Никто ничего не слышал и не видел! – ответил Владимир.
Перов умолкает на некоторое время и сосредоточенно думает.
– Итак, что у нас в остатке? – сам у себя спросил Перов, – общим признаком является факт смерти Плотникова и Тарасова за месяц до убийств….
Тут он не выдержал и засмеялся со своей формулировки.
– Черт возьми, какая странная формулировка, – вновь ругнулся Перов, – самому смешно! И второй общий признак – они лечились в одном и том же диспансере!
– Непонятно, зачем они убивали свои семьи? – неизвестно у кого спросил Севрюков.
– Кто они, Гена? – со смехом спросил Перов, – Плотников и Тарасов воскресли после смерти? Мы до сих пор не можем определиться, кто мог совершить убийства! И мотивы не понятны, хотя и называли ориентировочно личную неприязнь….
Севрюков с укором посмотрел на Перова и Желобова, который поддержал усмешку Сергея Константиновича.
– Есть еще одно, что объединяет эти два убийства! – промолвил Геннадий, – они совершены ровно через месяц после похорон.
– Совпадение, не более того, – возразил Перов.
– А что если это ритуальные убийства? – не унимался Севрюков.
– Что ты имеешь в виду? – не понял Перов.
– Перед смертью Плотников и Тарасов отдают какой-нибудь секте в жертву свою семью, – высказывает версию Геннадий, – сатанист гримируется под умершего и совершает убийство!
Перов сердится и с огорчением смотрит на Севрюкова.
– Гена, ну что ты мелешь? – сказал Перов, – а отпечатки пальцев? А анализ микрочастиц крови Плотникова на рукоятке ножа, а смерть Долгого в самолете? А отпечатки Тарасова на двери и ноже?
Сергей вновь откровенно рассмеялся и Пашков с Желобовым поддержали его своими «хи-хи-хи».
– Когда привезут тело из Мюнхена, – продолжил Перов, – приходи снимать с его лица грим….
Севрюков не обратил внимания на замечание Перова.
– А как объяснить жестокость этих убийств? – проговорил он, – я помню дело о сатанистах, там тоже убивали с особой жестокостью…. Мы долго не могли определить мотив преступлений.
Перов снисходительно смотрит на Севрюкова и улыбается.
– Вот что, Гена, Тарасова нужно объявлять в розыск! – твердо, как приказ произнес Сергей.
Севрюков с удивлением смотрит на Перова.
– Вы сами говорили, что умершего человека невозможно объявить в розыск! – возразил Севрюков.
– Это я свой зад от Шлыгина прикрывал! – с улыбкой сказал Перов, – объявляй без конкретной фамилии. И еще можно по телевидению показать фото Тарасова….
А уже на следующий день размещение фотографии Тарасова на телевидении принесло результат. Перов и Севрюков находились у судмедэксперта Иванниковой, когда с проходной следственного отдела Сергею позвонил дежурный.
– Я слушаю! – ответил Перов на вызов.
– Сергей Константинович, тут к Вам некто Бодилов Семен Петрович пришел, – сообщил дежурный, – хочет дать показания. Говорит, узнал на фото, что транслировали по телевидению, своего одноклассника Тарасова.
У Перова на лице появляется радость и выражение азарта одновременно. Он улыбается и продолжает разговор.
– Отлично! Пропустите его и попросите подождать меня у кабинета, я скоро буду! – произнес Сергей, и обратился к Иванниковой и Севрюкову, – Оленька я поехал, меня ждут! Гена, пришел свидетель по делу Тарасова! Едешь со мной?
– Конечно! Поехали, – ответил Севрюков.
Когда они приехали в следственный отдел, в коридоре напротив кабинета Перова их уже дожидался Бодилов, посматривающий на часы.
– Вы кого ждете? – спросил для порядка Перов.
– Следователя Перова! – ответил Бодилов.
– Тогда, это ко мне! – улыбаясь, сказал Перов.
Перов отомкнул кабинет и открыл дверь, жестом руки пригласил Бодилова войти.
– Присаживайтесь! – предложил Перов Бодилову, указывая на стул.
Бодилов сел напротив стола, Перов занял рабочее место, а Севрюков присел чуть поодаль от Бодилова.
– Вы, Семен Бодилов? – задал обязательный вопрос Перов.
Бодилов поворачивает голову и смотрит с осторожностью на Севрюкова.
– Да, мне нужно рассказать Вам о том, что я накануне видел человека, чье фото показывали по телевидению, – произнес Бодилов.
– Рассказывайте! Мы Вас внимательно слушаем, – подбодрил его Перов.
Бодилов пристально смотрит на Севрюкова. Переводит взгляд на Сергея.
– Это опер из МУРа, можете его не стесняться, – успокоил Бодилова Сергей, указывая на Севрюкова.
– Это было вчера утром, – начал Бодилов – я приехал на электричке из поездки на дачу. Иду по перрону, а навстречу мне Сашка Тарасов….
– Откуда Вы его знаете? – задал следующий обязательный вопрос Перов.
Бодилов немного обижаясь, посмотрел на Перова.
– Мы вместе служили в десантуре! – ответил он.
– Продолжайте! – сказал Перов.
– Он мне показался каким-то странным, – продолжил Бодилов, – заторможенным что ли…. Смотрел на меня, как будто видит впервые. Ну, я поздоровался с ним, а он говорит, что его зовут не Сашка, а Алексей!
– А фамилию свою не назвал? – поинтересовался Перов.
– Нет, зачем? Я его фамилию давно знаю, это Тарасов! – удивился Бодилов.
– Продолжайте! – сказал Перов.
– В общем, вижу, он меня не узнаёт, – говорит Бодилов, – а я думаю, может, выпендривается? Выглядит хорошо, поправился…. Спрашиваю, как его здоровье?
– А почему Вас интересовало его здоровье? – задал вопрос Перов.
– Так ведь я слышал, что у него рак был! – изумленно произнес Бодилов, – последняя стадия! Вроде, как говорили, что умрет…. А тут смотрю, здоровьем пышет весь….
– А Вы часто с ним общались? – спросил Сергей.
– Нет! Так, от случая к случаю, – отвечал Бодилов, – мы ведь вместе в армии служили, но после поругались и отношения стали натянутыми…. Скажите, чего он натворил, почему его разыскивают?
– Александр Тарасов умер месяц назад! – информировал Бодилова Перов, – Вы возможно встречали другого человека….
Бодилов открывает рот от удивления и возмущенно смотрит на Перова.
– Как это? Вы меня за сумасшедшего принимаете? – в недоумении спросил Бодилов, – я своим глазам пока верю…. Это был Сашка Тарасов….
– Мы Вас принимаем за нормального человека! – спокойно произнес Перов.
– Скажите, у него не было брата-близнеца? – спросил Севрюков.
– Не было у него ни братьев, ни сестер! – отвечал Бодилов, – Сашка это был! …Как умер месяц назад? Я даже и не знал об этом…. Говорили, что умрет, но меня никто даже на похороны не позвал. Я его жену отлично знаю и сына….
– Убили его жену и сына тоже! – мрачно произнес Перов.
Бодилов вконец расстроился, видно, что он не ждал такой информации и ошеломлен сообщением Перова.
– Как убили? За что? – в недоумении спросил он.
– Ножом убили в квартире, – ответил Перов – поэтому ищем убийцу!
Бодилов растерянным взглядом смотрит на Перова.
– Так, Вы встретились, и что было дальше? – спросил Перов.
– Я спросил, куда он едет? – рассеянно отвечал Бодилов, – он сказал, что домой к себе…. А дальше, он пошел по перрону, а я к выходу в город. Я еще смотрел ему вслед…. Он сел на электричку, которая стояла на соседнем пути.
– Во сколько это было? – спросил Перов с видом охотничьей собаки.
– Около семи утра, я не смотрел на часы! – отвечал Бодилов.
– На какой электричке Вы приехали? – с тем же видом спрашивал Перов.
– На Рязанской! – ответил Бодилов.
– Что еще можете сообщить следствию? – заканчивал допрос Перов.
– Вроде как все сказал! – пожимая плечами, ответил Бодилов.
– Огромное Вам спасибо! – поблагодарил свидетеля Перов, – давайте пропуск подпишу.
Бодилов протягивает Перову пропуск. Тот подписывает бумагу и возвращает. Свидетель выходит из кабинета.
– Гена, быстро выясняй, куда в это время отправлялась электричка с соседнего пути? – скороговоркой сказал Перов, обращаясь к Севрюкову, – и мухой по следу….
– Сам понял, Сергей Константинович! – комментировал Севрюков, – уже бегу….
Севрюков быстро поднимается и выходит из кабинета, Перов в раздумьях остается.
Похмельный синдром – это последствие длительной интоксикации организма алкоголем. Когда человек просыпается после очередной попойки, у него наступает сильнейший дискомфорт, называемый в народе похмельем. Человек не желает воспринимать окружающую действительность адекватно и стремится смягчить похмелье новыми дозами алкоголя, что приводит к замкнутому кругу.
В медицине такое явление называется абстинентным кризисом и признана серьезным недугом, отягощенным целым комплексом психических и физиологических проблем. Людям, страдающим абстинентным синдромом, трудно самостоятельно справиться с недугом. Нередко выводить из запоя приходится медикаментозно и не без посторонней помощи.
Обитатели квартиры Пашки каждое утро ощущали на себе абстинентный кризис. Вот и сегодняшнее утро не стало исключением. Никто не помнил, что делал, вечером напившись до беспамятства. Да и утро у них начиналось около полудня. Спали они в той же комнате, где пили, не стыдились друг друга ни мужики, ни женщины. Пашка со Светкой спали голышом на диване, а на полу у балконной двери на разосланном теплом одеяле и тоже голиком, Жорик с Людкой.
На столе стояло несколько пустых бутылок, в стаканах недопитая водка, в тарелках оставшаяся закуска. Первой проснулась Светка. Она долго смотрела обезумевшим взглядом на спящего Пашку, как будто говоря – а ты чего здесь пристроился? Наверное, вспомнив, что Пашка ее хахаль, Светка толкнула его в бок.
– Просыпайся! – осипшим голосом простонала Светка, – башка трещит по швам, нужно опохмелиться!
Пашка пробурчал что-то невнятное во сне и отвернулся. Светка вновь толкнула его в бок.
– Паш, а Паш! – постаралась сделать голос ласковым Светка, – а где наш спонсор? Я не помню, как вчера вырубилась!
Пашка просыпается и стеклянными глазами смотрит на Светку.
– Какого хрена ты мне спать не даешь? – возмутился он.
– Голова болит сильно, нужно накатить сто грамм! – озвучила Светка идею.
Пашка медленно соображал некоторое время, затем приподнялся с постели.
– Я вчера тоже не помню, как отрубился, – признался он, – сколько же мы вчера выпили? О-о-о!
Пашка окончательно поднимается и подходит к столу. Смотрит на недопитую водку в стаканах.
– Здесь есть что выпить! – сообщил он Светке, – поднимайся, не лежи, как корова!
Светка поднялась с постели и, не одеваясь, голая села за стол. Пашка протянул ей стакан с недопитой водкой. Светка взяла его в руку и, понюхав, сморщилась. Пашка поднял другой стакан и тут же выпил. Светка хоть и кривилась от запаха водки, но все же выпила ее следом за Пашкой. Она с отвращением посмотрела на объедки и, не закусывая, поднялась и ушла на кухню. Пашка только сейчас увидел Жорика с голой Людкой, стал рассматривать ее тело.
– Эй! Влюбленные! – просипел он им – поднимайтесь, похмеляться будем.
Жорик с Людкой проснулись, он пробурчал спросонья что-то невнятное.
– Епрмндэ! – послышался Светкин крик с кухни, – да тут полный холодильник жратвы! Ни хрена себе!
Вскоре Светка вошла в гостиную, держа в руках колбасу, сыр и рыбные консервы. Она с торжественным видом поставила все это на стол.
– А где спонсор наш? – улыбаясь, спросила она, – это же за его деньги мы вчера пир устроили….
– В спальне, наверное! – ответил Пашка, – он тоже вчера набрался, как поросенок! Иди, разбуди его.
Светка ушла в спальню, а Жорик с Людкой поднялись с постели и устроились за столом.
– А-а-а! …Боже мой, что это с ним? – донесся голос Светки из спальни.
Пашка, Жорик и Людка поспешили в спальню, где на кровати лежал старик с чертами лица Алексея. Он не дышал. Пашка подошел к нему и пощупал пульс. На его лице появилась выражение безысходности.
– Он мертвый! – сообщил он приятелям, – а что с его лицом? Ведь вчера он был на вид лет сорока….
Жорик не теряя времени, схватил сумку Алексея и стал шарить в ней. Вынул из нее бумажник, открыл и достал деньги – несколько русских тысячных купюр и американских стодолларовых. Жорик быстро посчитал их.
– Ого! – удивился Жорик, – у него пять штук нашими и почти тысяча долларами! И билет какой-то….
Пашка взял в руки билет, прочитал его.
– Это билет на самолет до Вашингтона! – пояснил он – кто он этот тип? Может мент или ФСБэшник?
– Нужно вызвать полицию, – посоветовала Светка, – не то на нас могут повесить убийство!
– Молчи дура! – зло сказал Пашка и обратился к Жорику, – забирай бабло, протри бумажник и положи в сумку. Будем гулять дальше!
– А с ним, что будем делать? – беспокоилась Людка, указывая на мертвеца.
– Ночью вытащим куда-нибудь и спрячем! – успокоил всех Пашка, – в случае чего, мы этого типа видели!
И веселье снова продолжилось. Допили остатки вчерашней водки, Жорик сбегал еще раз в магазин и пир продолжился.
– Я блин, не знаю, кто этот мужик, но уважаю его, – кричал Пашка, поднимая стакан с водкой, – уважаю за бабки, что были при нем! Их надолго хватит….
– Я предлагаю тост за этого мужика! – поддержал его Жорик.
– Мужики, елкина ваша мать, а кто его вывозить будет, вы уже пьяные? – тревожилась Светка.
– Если сегодня не получится, вывезем завтра, – успокоил ее Пашка.
Пирушка продолжалась до самого вечера. Напившись, засыпали, проснувшись, опохмелялись и никто из них не помнил, что происходило квартире. А поздно вечером раздался настойчивый звонок во входную дверь. Пашка встал и пошел в прихожую.
– Кого там хрен принес? – спросил он, подойдя к двери.
Звучит еще один продолжительный звонок.
– Ну, чего трезвонишь? – разозлился Пашка – ты кто и чего тебе надо от нас?
– Открывай, полиция! – слышится требовательный голос за дверью.
– Это ты ментяра снова приперся? – спросил Пашка, считая, что пришел участковый по жалобе жильцов, – имею право не открывать вечером!
– Если не откроешь, мы взломаем дверь! – предупредил голос, – у тебя в квартире скрывается особо опасный преступник! Или ты открываешь нам дверь, или я даю команду на штурм!
Пашка быстро протрезвел, на лице появился испуг, и он быстро открыл дверь. На пороге стоял Севрюков с Пашковым. Они вошли в прихожую и Павел увидел на площадке несколько человек с автоматами на изготовке.
– Он окочурился прошлой ночью! – промолвил Пашка, – да и забрали жмурика родственники час назад….
– Какие родственники? – гневно спросил Севрюков.
– Два мужика каких-то, – ответил Пашка, – они сказали, что это их брат!
– А как выглядел этот жмурик? – задал вопрос Севрюков, доставая фотографию и показывая ее Пашке.
– Это он? – спросил Севрюков.
– Да, это он! – ответил Пашка, – только здесь он еще молодой….
– А к тебе старый приходил что ли? – спросил Пашков.
– Пришел молодой, – отвечал Пашка, – а утром мы нашли его мертвым, но уже старого….
– Собирайся, поедешь с нами, – приказал Севрюков, – и компашку всю прихватываем с собой!
Глава 5
Перов не ожидал быстрого получения груза 200 из Мюнхена и искренне удивился, когда ему позвонила судмедэксперт Ольга Иванникова с сообщением об этом. Через полчаса он уже был в прозекторской, где его ждали Севрюков с Желобовым. Здесь же присутствовали Иванникова с двумя подсобными работниками в серых халатах, которые тут же вышли при появлении Перова. Поздоровавшись с коллегами, Перов решил сразу же приступить к осмотру тела.
– Сергей Константинович, ребята только что пошли вскрывать гроб с телом Долгого, – сказала Иванникова, имя в виду на вышедших подсобников.
– Он что же, еще запаян? – рассеянно спросил Перов.
– Да, конечно, – ответила Ольга, – а согласно сопроводительной записке труп еще и забальзамирован.
– Я не о том, Оля, – возмутился Перов, – нужно было сначала распаять, а потом звонить мне, – раздраженно сказал Перов – хотя немцы молодцы, исполнили запрос быстро. Что значит, Европа!
– Еще бы! – вклинился в разговор Севрюков, – за те деньги, которые МВД отвалило немцам, можно было еще и французскими духами побрызгать….
Перов с удивлением посмотрел на Севрюкова и скривил физиономию.
– Разве пришлось оплачивать доставку трупа? – спросил он.
– Конечно! – ответил Севрюков, – родственников-то нет, а потребовало возврата трупа на Родину МВД. В Европе ничего бесплатно не делают….
Мужчины в серых халатах внесли цинковый гроб. Видно, что шов между его половинками разрезан электрическими ножницами.
Ну, вот, Сергей Константинович, – прокомментировала Ольга, – а Вы волновались! Ставьте гроб на стол и свободны пока – приказала она подсобникам.
Мужчины осторожно поставили гроб и собирались уходить.
– Ребята, крышку-то снимите! – сделала замечание Иванникова и тут же обратилась к Перову, – можете смотреть, Сергей Константинович!
Перов, Севрюков, Желобов и Иванникова подошли к столу. Мужчины в серых халатах сняли крышку гроба, взявшись с обоих ее торцов, и поставили к стене. В гробу лежал труп Долгого в костюме с галстуком, его лицо было в морщинах, землистого цвета и соответствовало семидесятилетнему возрасту. Перов вынул из папки фотографию и стал сравнивать ее с лицом трупа.
– Похож, очень! – констатировал он и обратился к Севрюкову, – взгляни Гена!
Перов дает фотографию Севрюкову. Тот смотрит на нее, затем на лицо трупа.
– Несомненно, это Плотников! – соглашается с Перовым Севрюков, – только старый очень….
– Сергей Константинович, – сказала Иванникова, – я проведу вскрытие и предоставлю вам заключение.
– Немцы вскрывали, – проговорил Перов, – установили причину смерти от сердечной недостаточности….
– Такую причину можно установить каждому из умерших, – язвительно сказала Ольга, – ведь смерть всегда наступает от остановки сердца. Я более тщательно проведу экспертизу!
Севрюков шмыгает носом и обводит всех взглядом.
– От трупа запаха нет совсем! – констатирует он.
– Я под впечатлением от его вида! – рассеянно сказал Перов, продолжая смотреть на труп, – в моей практике такая чертовщина встречается первый раз!
– Что Вы имеете в виду? – не понял Севрюков.
– Я лично видел на записи из Домодедово этого Долгого, – задумчиво сказал Перов, – он проходил регистрацию на рейс и был гораздо моложе, лет около сорока…. Возможно ли это? Поневоле поверишь в мистику!
– Будем надеяться, что профессор Липчевский объяснит быстрое старение! – сказал Севрюков.
– Оленька, – обратился Перов к Иванниковой, – не забудь взять пробы тканей в достаточном количестве для Липчевского и пожалуйста, позаботьтесь о доставке ему проб, взятых при эксгумации тела Плотникова и этого – он показал на труп Долгого.
Кандидат медицинских наук Ланге Эрих Хельмутович был приволжским немецем по национальности, родившимся в России. Он работал в должности заведующего онкологическим диспансером давно и считался опытным специалистом в этой области медицины, имел много учеников, одним из которых был Игнатов Александр Васильевич, лечащий врач этого же диспансера.
Игнатов пришел к Ланге по окончании медицинского ВУЗа на первичную последипломную специализацию, интернатуру и сразу же понравился Эриху Хельмутовичу. Так и остался здесь работать в должности лечащего врача до сегодняшнего дня. Он, по словам Ланге, подавал большие надежды, но не стремился к карьере, и все его успехи были направлены на одно – зарабатывание денег.
Его статус рядового лечащего врача вовсе не считался таковым, всем было известно, что это любимчик Ланге. Главный врач советовался только с ним и доверял ему безгранично. Именно с Игнатовым Ланге долгое время «искал» эффективный метод лечения онкологии, в диспансере имелась лаборатория с современной аппаратурой для исследований, которыми Ланге и Игнатов усиленно занимались одно время. Поговаривали, что они нашли способ эффективного лечения рака, но пациенты Игнатова продолжали умирать и эту «утку» вскоре забыли.
Сегодня Ланге проводил общий обход совместно с Игнатовым. Несмотря на то, что за каждым лечащим врачом было закреплено определенное количество палат, Игнатов присутствовал на обходах от начала до конца. Остальные доктора в первое время возражали такому участию «любимчика Ланге», но вскоре смирились и прекратили возмущаться, тем более, что Игнатов всегда давал своевременные советы по лечению тяжело больных.
Следуя от палаты к палате, Ланге и Игнатов обменивались мнениями, а когда подошли к одиночной палате-изолятору № 14, остановились.
– Александр Васильевич, больной Хакаров еще жив? – спросил Ланге.
– Да, Эрих Хельмутович, – отвечал Игнатов, – можете взглянуть на него.
Врачи и медсестры вошли в палату, где на единственной кровати лежал больной с серо-землистым цветом лиц.
– Он сейчас под действием диаморфина? – коротко спросил Ланге.
– Да, конечно, – отвечал Игнатов, – у него четвертая стадия метастазирования!
– Сделайте ему биопсию, как Плотникову, – рекомендовал Ланге, – но в гораздо большем объеме и перед самой смертью! Сколько он еще протянет?
– Ему недолго осталось, – констатировал Игнатов, – очень высокая степень гипоксии с выделением стимулирующих белков….
– У меня есть к Вам разговор, имеется, Александр Васильевич! – тихо промолвил Ланге.
Игнатов с пониманием посмотрел на Ланге и кивнул головой.
– Я понял, Эрих Хельмутович, – сказал он, – я зайду к Вам после обхода.
…В аэропорте Даллеса в Вашингтоне приземлился «Боинг» рейса 414 Москва-Мюнхен – Вашингтон. На табло высветилось: «Flight number 414 Moscow-Washington» и диктор аэровокзала объявил об этом по громкоговорящей связи. Помощник профессора Джонсона Тони подошел к зоне послеполетного досмотра пассажиров, стал у стены вблизи энтроскопа, развернул плакат с надписью: «Кирсанов Максим Иванович».
Именно Тони познакомил Ланге и Игнатова с профессором Джонсоном в ноябре 2010 года, когда те прибыли в США на Международную научно-практическую конференцию по онкологии. Тони, хорошо знающий русский язык, быстро нашел с ними контакт, вспоминая Москву, где когда-то работал с МИД РФ и был лично знаком с Андреем Козыревым, в то время работающим министром. Хотя профессор Джонсон не был онкологом и не присутствовал на этой конференции, Тони уговорил Ланге посетить загородный дом Джонсона. Именно там у них начались деловые отношения.
Мимо Тони проходили пассажиры прибывшего 414-го рейса, и он внимательно смотрел на каждого из них. Наконец, к нему подошел мужчина лет сорока возрастом и видом «точно раша». Русского, впервые прибывшего в США можно узнать, не заглядывая в его паспорт. Американцы видят наших по особым признакам, среди которых основным является широко раскрытые глаза и «вращающаяся» вокруг своей оси голова.
– Вы, Максим Кирсанов? – спросил Тони.
– Да! А Вы меня встречаете? – в ответ спросил Кирсанов.
– Конечно, мистер Кирсанов! – обрадовано сказал Тони, – моя машина ждет Вас!
Тони свернул и выбросил плакат в урну и, взяв за руку гостя, повел к выходу в город. У автоматических дверей стояла машина «Шевроле» и это было редкостью, которая невольно бросалась в глаза. Полиция нещадно штрафовала всех, кто оставит здесь машину. Тони вывел Кирсанова из терминала и, открыв дверь «Шевроле», пригласил его сесть. Сел за руль и резко тронулся.
Выехав с территории аэропорта, «Шевроле» двигался по улицам Вашингтона. Кирсанова на удивление не интересовал вид из окна автомобиля, и он с безразличием посматривал вперед. Вашингтон сначала немного разочаровывает любого, кто впервые попадает в этот город. Поначалу он кажется провинциальным и тихим, но потом становится понятно, что эта тишина придает ему свое уникальное обаяние. Отсутствие небоскребов, нет всеамериканской футуристичности большого города, зато есть совершенно необыкновенные музеи, кстати, практически все бесплатные, парки, в которых люди совершенно спокойно отдыхают и загорают прямо в центре мегаполиса.
Есть Джорджтаун, маленький кусочек Европы в столице США, с пристанью для частных яхт. И одновременно ощущается, что тут, в этом спокойном на вид городе, принимаются важнейшие политические решения, от которых зависит дальнейшая жизнь страны и может быть мира. Вашингтонцы очень приветливые люди. Если в Нью-Йорке все куда-то бегут и им некогда обратить внимание на бедного заплутавшего туриста, то в Вашингтоне к вам могут подойти и предложить свою помощь, если видели, что вы испытываете трудности с поиском нужной улицы. И все это с улыбкой, приветливо.
– Куда мы едем? – спросил Кирсанов.
– Я поселю Вас в фешенебельной комнате для гостей, – пообещал Тони, – рядом с лабораторией профессора. Это недалеко, в десяти километрах от города.
– Но я абсолютно не знаю английского языка! – сказал Кирсанов.
На лице Тони голливудская улыбка. Он с иронией смотрит на Кирсанова.
– О-о-о, мистер Кирсанов, не стоит волноваться, – весело сказал Тони, – английский язык Вы выучите за одну ночь. Это очень быстро…. Профессор Лео Джонсон, в распоряжение которого Вы поступаете, волшебник в этой части….
Кирсанов с недоверием и удивлением посмотрел на Тони и неожиданно улыбнулся.
– Как это за одну ночь? – спросил он.
– Во сне! Сегодня заснете, а завтра Вы сможете уже разговаривать со мной на английском, – пообещал Тони.
– Этот Джонсон у моей постели будет читать мне курс английского языка? – язвительно с иронией спросил Кирсанов.
Тони смеется, отрывается от дороги и пристально смотрит на Кирсанова.
– Ну, что Вы? – возразил он, – Вам наденут на голову шапочку типа для бассейна, в нее вмонтированы датчики и излучатели. Подключат к специальной программе на компьютере и все!
– Понятно! – задумчиво произнес Кирсанов, – мне говорили в Москве, что я буду нужен для какой-то важной операции.
– А какие еще установки Вам дали в Москве? – поинтересовался Тони.
Кирсанов задумался. По выражению его лица можно определить – он старательно напрягает память. Тони не подгонял Кирсанова, но временами не переставал бросать на него короткие взгляды, отрываясь от дороги.
– Мне сказали, чтобы я в пути ни с кем не общался, что меня в Вашингтоне встретят, и профессор Джонсон мне все объяснит, – скороговоркой отвечал Кирсанов.
Он посмотрел на Тони сверкающими от злости глазами.
– Я все выполнил, как мне говорили, – добавил он.
– Что Вы имеете в виду? – спросил Тони.
У Кирсанова на лице появился безумный взгляд и улыбка садиста.
– Я убил Катьку и ее дочку, а после этого поехал в аэропорт, – радостно сказал он.
Тони испуганно посмотрел на Кирсанова. Последняя фраза подопечного оставила на лице Тони гримасу разочарования.
– Вам приказали это сделать? – уточнил он.
– Да, это необходимо, потому что, если меня узнает кто-либо, то мне конец! – выпалил Кирсанов, – ведь Катька была, мне помнится моей женой и может узнать меня…, а дочку я вовсе не помню…. Может это и не дочка была! Но я хорошо помню, что она запасной ключ от квартиры прятала между почтовым ящиком и стеной в подъезде….
Тони с испугом продолжает смотреть на Кирсанова. Он отвлекается настолько, что машину выносит на обочину. Теперь Кирсанов испуганно смотрит на Тони.
– Вы на дорогу смотрите, не на меня! – советует он.
Тони, опомнившись, тормозил, и машина снова вписалась в полосу автотрассы. Дальше ехали молча, Тони воздержался от вопросов, а Кирсанов тупо смотрел в лобовое стекло. Через час они подкатили к фасаду большого двухэтажного особняка, утопающего в зелени деревьев, а еще через пять минут Тони демонстрировал Кирсанову его жилище. Это была просторная комната с дорогой мебелью, там было все, что необходимо – телевизор, холодильник, телефон, сплит система, большая двуспальная кровать.
– Это Ваша комната, мистер Кирсанов! – торжественно сказал Тони, – располагайтесь, как дома! – Здесь ванная и туалет, – показал он на двери в коридоре – если Вам что-либо понадобится, вызовите по телефону обслугу, номер 01. Ужин Вам принесут чуть позже…. Отдыхайте с дороги!
– А мне сегодня наденут эту шапочку для изучения английского языка? – поинтересовался Кирсанов.
– Само собой! – успокоил его Тони, – перед сном Вас посетит сотрудник профессора Джонсона и все Вам объяснит.
Тони покинул комнату для гостей и заходит в соседнее небольшое служебное помещение с видеомонитором и двумя охранниками. На экране было изображение Кирсанова, снимающего с себя одежду, увидел вошедшего Тони, охранники быстро поднимаются и замирают в уважительной позе.
– Внимательно следить за каждым его шагом! – произносит Тони жестким голосом, – это приказ! Вам все понятно?
– Да, сэр! – отвечает первый охранник, видимо старший караула….
– За пределы особняка не выпускать! – приказывает Тони, – завтра профессор Джонсон обследует его….
…Утром в кабинете Перова зашел Севрюков с уставшим выражением лица.
– Привет, Сергей Константинович! – поздоровался Геннадий.
– Привет, Гена! Что нового? Был вчера в Ременьково? – поинтересовался Перов.
– Был, но опоздал на час, – с сожалением ответил Севрюков.
– В смысле? – не понял его Перов.
– В прямом смысле, Сергей Константинович! – ответил Геннадий, – приехали на квартиру, где по оперативным сведениям должен быть Тарасов, но оказалось, что он скончался прошлой ночью, а его труп за час до нашего прибытия увезли братья.
– Выяснили, кто забрал труп Тарасова? – спросил Перов.
– Ребята ищут, пока безрезультатно! – мрачно ответил Севрюков, – всю пьяную компанию с квартиры Павла Костюкова я задержал, они сейчас в «телевизоре» сидят…. Вчера допросил всех, вот протоколы!
Севрюков протягивает Перову файл с листами бумаги. Перов кладет их на стол.
– Павел показывает, хотя Тарасов и назвался одноклассником Алексеем Перцевым, он его первый раз в жизни видел, – информировал Севрюков.
– У меня тоже есть интересные новости! – сказал Перов, – полюбуйся!
Перов развернул монитор компьютера к Севрюкову, тот внимательно посмотрел на экран.
– Вчера получил видеозапись с камеры кассы Домодедово, – комментировал Перов, – смотри, билет до Вашингтона покупал не Долгий, а кто-то другой….
– А что это дает? – не понял Севрюков.
– Дай команду, пусть срочно сюда доставят Павла с компанией, – потребовал Сергей, – нужно, чтобы они опознали «брата» в покупателе билета.
