355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Мясоедов » Проект Бродяги (СИ) » Текст книги (страница 13)
Проект Бродяги (СИ)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 12:27

Текст книги "Проект Бродяги (СИ)"


Автор книги: Владимир Мясоедов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

Глава 7

Ген


 
‑Ищите! Ищите!
‑Ищите‑ищите…
‑Обыскать здесь все! Выпотрошить этот корабль, разберите стены, просветите этих преступников, но найдите мне контрабанду!
‑Но‑но! Без грубостей, а иначе мы выпотрошим досмотровую команду.
Обстановка в нашем корабле медленно накалялась. Экстремально пристыковавшаяся несколько минут назад канонерка планетарного контроля превосходила наше маленькое судно вооружением скоростью и броней, раз эдак в пять. Полицейские, в принципе, должны были чувствовать себя уверенно, но им явно что‑то мешало. То ли наше мужское трио, упакованное в ну очень солидно выглядевшую броню до самых пяток, то ли тот факт, что Аошина, скромно сидящая в уголке, уселась на непривычный взгляду патрульного мирцеха контейнер, украшенный маркировкой боеголовки с антиматерией. Дорогая, сволочь. Тысячу сто кредитов за нее отдали. Да и только потому, что ракета эта больше вспомогательная, чем боевая, боевые с антиматерией не дешевле десяти тысяч за штуку. Дорого, но что делать? Обычной химической взрывчаткой можно с одного залпа напугать только истребители, а пираты на таких не летают по причине отсутствия в этих скорлупках гипердвигателя. Или летают вместе с кораблем‑маткой.
 

– Сопротивление властям при аресте?! Вам добавят еще… Хотя вы и так себе на пожизненную каторгу заработали…Что вылупился, чужак?! Не хочешь на рудники? Поздно!

 
‑Э… лейтенант…
О! А этот парень явно будет посообразительнее своего начальства. Хотя внешне он ничем не выделяется среди других солдат, но его ментальный фон выдает интеллектуала. Или псионика. В галактике эти два понятия обычно сопутствует друг другу. В то время как затянутый в щегольскую униформу лощеный представитель властей проводил психическую атаку, запугивая нас доброй половиной способов приведения высшей меры наказания в действие, этот парень успел подключиться к внутрикорабельному терминалу и теперь явно жаждал поделиться с патроном добытой информацией. Интересно, его кондрашка от полученных новостей не хватит?
‑Что?
‑Прошу вас, проявите сдержанность, по корабельному журналу этот громила проходит как боевой псион.
Офицерик отшатнулся, от Ментана, побледнел, стиснул кулачком рукоять пистолетика. Именно офецерик. Готов поставить все свои сбережения, что он получил свою должность благодаря связям или звонкой монете. Во‑первых, денег у меня не так уж и много, а во‑вторых, даже только что выпустившийся из учебки кадет не будет нарушать все мыслимые правила проведения досмотра. Особенно только что выпустившийся кадет, тот бы сделал все по инструкции: посадил бы нас на грунт, сам бы взял на прицел, выслал досмотровую команду, а сам остался бы командовать патрульным судном на случай внезапного нападения. М‑да, все правила досмотра уже знаю, хоть в патруль местный записывайся. Но не возьмут – это раз. Я их проштудировал чтобы научиться предугадывать действия местных ППСников и обманывать их – это два. И еще молодой военный вряд ли бы отпускал угрозы я в адрес тех, чья вина не доказана с таким пылом. И не шарахался бы от смирно стоящего минотавра. Командир не должен показывать страх, даже если он только что оскорбил почти трехметрового атлета с тяжелым плазмометом.
‑Что?! Блокиратор! Напяльте на него блокиратор!
‑Не поможет лейтенант
‑Что?!
‑Э…У них их все равно два, а нас всего один блокирующий комплекс.
‑Чего?!
И зачем этот парень защищает столь тупого индивидуума? Нет, но как же подобный пень в погонах все‑таки попал в армию? Видно плохо дела в королевстве, вырождается аристократия. Помочь ему осознать свои ошибки что ли?
‑На этом судне два псионика. – протелепатировал ему я, – и может вы все же прекратите орать как неисправный сигнал тревоги и займетесь своими прямыми обязанностями? Например просмотрите данные о нашем судне по своим внутренним сетям.
 

– Вы… Я…. Да я… я вас!

 
‑Э…лейтенант…
‑Что?!
‑Если верить корабельному журналу, мы за сегодня третьи, кто их досматривает. А у них заключен гос. контракт, между прочим. Может, посмотрите, правда ли это по полицейским сетям? Если да… то им полагается компенсация за упущенное из‑за федеральных властей время, а выплачиваться она будет, в том числе и из нашей зарплаты. И сумма набежит приличная.
Лейтенанту таможенной службы стало плохо. А мне очень хорошо. Зрелище этого надутого индюка, которому внезапно наехали на хвост катком местных законов, пролилось бальзамом на мою душу, порядком измученную визитом четырех его коллег.
‑Ген, – высказался Арахнид, – когда досмотровая команда изрядно сконфуженная, удалилась восвояси, – у тебя еще гениальные идеи будут?!
‑Разумеется, –отозвался я, скорчив на лице непроницаемую мину, – войти в долю с настоящими контрабандистами, чтобы пока мы отвлекаем всю таможенную службу этой задрипанной планетки они спокойно могли обделать все свои дела.
‑А что, может сработать, – оживилась Аошина, – все лучше чем тырить овощи по грядкам!
‑Во первых не тырить, а покупать, – оборвал ее я, а во‑вторых в случае поимки тебе же самый большой срок и достанется, так что не разлагай мне тут морально команду.
‑Слушаюсь, капитан, – шутливо фыркнула девушка, – продолжаем курс?
‑Разумеется.
Шел к концу уже второй месяц с момента нашего прибытия на Цитрон 2. Ну, то есть это по местному времени второй. Установить же хотя бы примерное соответствие местного и земного календаря нам не удалось. Сколько времени я провалялся без сознания после знакомства с ловчим модулем фелов можно было бы определить разве что методом гадания на кофейной гуще. С Арахнидом было чуть проще: он пробыл у инопланетян столько же сколько и я, плюс пару часов. Первоначально я даже попытался высчитать примерное время нахождение себя в рабстве путем расчета длины усов и деления их на ежедневную скорость прироста, но от этой идеи пришлось отказаться. Волосы на моем лице упорно не хотели расти дальше определенного предела, а когда я попытался их слегка подстричь, то понял что обычными ножницами этого не сделать. Псевдоплоть, заменившая мне родное мясо, составляла оказывается и волосяные покровы., длина которых явно была задана какой‑то программой. Кое‑как мне удалось соскоблить лишнюю растительность при помощи встроенных в руки лезвий, но на следующий же день усы снова оказались на месте. Те же результаты дала и депиляция волос на груди – мое тело заново формировало недостающие части меньше чем за сутки. Вероятно, единственным моим родным органом остался мозг, но и этого нельзя было сказать наверняка. Аошина на просьбу провести обследование при помощи имеющейся на борту медицинской аппаратуры только разводила руками: без вскрытия установить принадлежность, форму и наличие моих внутренних органов было решительно невозможно, а ложиться под нож ради удовлетворения любопытства, желания все же не было. Кое как удалось настроить корабельное время на более привычный манер, разделив день Цитрона 2 на 24 часа. по 67 минут каждый. Правда минуты получились вряд ли очень точными, потому как отсчитать 60 секунд мы могли только устно. У Арахнида пульс отсутствовал как явление, а у меня он составлял порядка двадцати ударов в минуту.
Контракты, предлагаемые нам кланом Марелл, были не сложными, денежными, но не слишком‑то частыми. В основном обычная перевозка пассажиров в нужное место. Причем не всегда клиенты были в той же системе, что и мы и приходилось тратить запасы топлива на гиперпрыжок, чтобы добраться до заказчика. Единственный конфликт случился на одной из станций, когда вслед за группой паломников какой‑то местной религии попытались ворваться на корабль их оппоненты, громко называющие наших клиентов еретиками. У налетчиков кроме пары обрезков труб и нескольких нелегальных шокеров оружия не было, поэтому волна фанатиков разбилась о несокрушимый утес команды. Мы даже никого особо не били, просто встали плечом к плечу и вытеснили беснующуюся массу обратно в корридо, не замечая ударов и игнорируя оскорбления. В узком пространстве коридоров космической станции толпа не могла не обойти, не снести нас. В общем, сработали на высшем уровне, а нам даже премиальных не выдали! Первый контракт оказался же и самым денежным, за последующие нам выдавали от 500 до 2000 кредитов, аргументируя это тем, что опасность быть сбитым для нашего корабля отсутствовала. Не знаю, может посредники и были по‑своему правы, но такое положение нас не устраивало. Деньги приходили маленьким непостоянным ручейком и если бы не то, что тратили мы их исключительно экономно, то наш свободный капитал был бы равен нулю, но благодаря экономности и неприхотливости экипажа на общем счете к концу второго месяца упорной работы, набралось чуть меньше восьми тысяч кредитов. Достойная сума по местным меркам, ее бы хватило на нормальный гравимобиль.
Постоянными статьями расходов были топливо, еда и аренда площадей для парковки. Топливо для реактора меня, кстати, порадовало: никаких радиоактивных сверхтяжелых элементов, обычный брусок сухого льда. Точнее брусок материала похожего на сухой лед, который был абсоютно безопасен пока не помешался в камеру реактора. Я долго пытался разобраться, что же это такое, но к концу второго дня чтения учебников понял что эта задача не по мне. Тут надо иметь очень фундаментальные знания в области физики. За исключением амуниции и оружия к крупным расходам можно было причислить лишь приобретение портативного компьютера для Аошины и записывание Арахнида на курсы пилотов. Три четверти нашего заработка после таких расходов испарились, но оспаривать мое решение никто даже не пытался. Хакерше компьютер был нужен как средство работы, второй пилот, которым стал многорукий, тоже был не роскошью, а средством выживания, столь же необходимым как купленные скафандры. Какое счастье, что мы увидели их только в подогнанном под нас варианте, если бы пришлось надевать эти хайтековские доспехи без подгонки под фигуру, то сдается мне, покупка была бы отправлена в утиль. Скафандры в полностью развернутом состоянии были громоздкие и жутко толстые, немного напоминая костюмы водолазов времен Первой Мировой, только шлем очертаниями напоминал не сферу с решеточкой а отлитую из стекла кувалду. Келари действительно очень сильная и неприхотливая раса, раз носит такое. Даже перчатки были полусантиметровой толщины, армированы и покрыты каким‑то веществом, обладающим хорошим сцеплением с поверхностью, корпус же представлял собой цельнолитую двустворчатую раковину, оббитую изнутри искусственным материалом наподобие войлока. К тому же в них было жарко, встроенные кондиционеры имели цену деления с шагом где‑то в пять градусов Цельсия и считали нормальной температуру от плюс пяти до плюс сорока. Причем последнее чаще. Вручную регулировать их каждый раз было утомительно. Но команда в них выглядела внушительно, что да то да. Четыре блестящих фигуры в прозрачных шлемах, да еще и с оружием. Правда Аошина, чтобы суметь нормально двигаться в этих доспехах, выкинула из своего комплекта все содержимое, оставив лишь внешний каркас, и потому ее костюм был неработающим, но зато легким. Ужасно неудобные все же скафандры, теперь понятно, почему их никто не хотел брать. Какое счастье, что спусковой механизм типа крючка здесь не популярен, иначе нажимать его в толстых перчатках было бы неудобно.
Оружие нам попалось тоже так себе, в основном гражданские модели. Мне нечто вроде электромагнитного дробовика, разгонявшего силовым полем кучку дроби до сумасшедших скоростей, но дающего ошеломительный разлет уже через десяток метров, Арахниду, как он и просил, Аошина купила три полуавтоматических пистолета, стрелявших такими же как и у меня металлическими шариками. Минотавр получил эксклюзивный презент – ракетную установку устаревшей конструкции, не утратившую, однако своей разрушительной мощи. Поскольку неуправляемые ракеты, длиной чуть больше пальца били исключительно по прямой, но на дистанцию до двух километров, было решено считать его снайпером. А что боеголовки при встрече с препятствием устраивали небольшой плазменный выброс, так это даже плюс, контроль делать не понадобится. На стрельбище, куда мы пошли испытать игрушки, он спустя неделю тренировок и полтора ящика ракет стал выбивать неплохие показатели. Аошине был оставлен трофейный лазерный пистолет, из которого она стреляла вполне прилично. Ну, хотя по меркам местных эта оценка мастерства и котировалась как средняя. Вдаль метров на десять‑двадцать вперед она мимо цели не промахивалась, но видел я как‑то, как кадровый военный по соседству с нами в мишень с двух рук палил. В каждой руке едва ли не по пулемету, а мишень метрах в пятистах, да еще и движется. И ведь попадал точно в цель, да еще и очередями! Как я потом выяснил, это он к подтверждению квалификации готовился. Вот такие у них тут жесткие нормы, что не офицер то снайпер в обязательном порядке. А на случай ближнего боя хакерше была оставлена шоковая дубинка. Пробил я, кстати, по каталогам, сколько она стоит и выпал в осадок – три с половиной тысячи местных дензнаков. Если разоримся – продадим эту фиговниу, называющуюся 'Усмирителем' и купим здешнее гражданство, как раз на одного человека хватит.
М‑да, моя команда за время, прошедшее с момента побега заматерела, причем весьма прилично. Минотавр ударными темпами учился говорить и читать на эсперанто, осваивал технику, попутно взявшись учить остальных своему боевому и магическому искусству. Он единственный из нашей компании тянул на статус кадрового военного, если бы не особенности его менталитета и образования. Хотя осваивать современные технологии ему было легко, особых затруднений минотавр не испытывал, считая все окружающие механизмы просто продуктами неизвестных ему магических умений. Да и мы с Арахнидом потихоньку освоились в быте на Цитроне 2 и больше не пытались погреть еду в диагносте или включить свет тумблером от гермитизации шлюза. В результате тренировочных боев на местном стадионе, скрещенным со стрельбищем и 'небольшой' пятикилометровой площадкой для обката разной техники, выяснилось примерные положения нашей военной доктрины в боестолкновениях: 'бить в спину неприятеля со всей дури, а в случае ответного удара принимать агрессию на меня и Арахнида. Именно мы, благодаря умениям жреца фелов оказались самыми трудноубиваемыми членами экипажа.
Хакер как боевая единица не котировалась никак, в ближнем бою ее мог скрутить крупный суслик, а из оружия, не оснащенного джойстиком и монитором, прицельно палить на дальние дистанции у нее тоже не особо получалось. Снайперскую винтовку, к разочарованию Ланруса мы брали в прокат и так и не купили.
Со мной же и Арахнидом получилась какая‑то не до конца понятная ситуация, очень уж особенности наших тел были специфические. Шестирукий мутант был как ежик. Сильный но легкий. И еще очень шустрый. Его движения были настолько быстры, что зачастую он успевал ударить и уйти на безопасную дистанцию от ответа быстрее, чем я соображал, что меня задели. Но если уж Ланрус попадал под затрещину или пинок от меня или Ментана, то летел не хуже мячика. А приземлившись, как ни в чем не бывало, вставал и снова мчался вперед. Реальный вред нам обоим причинить было сложновато. Что моя, что Арахнида, кожа легко разрезалась острым лезвием, но вот вонзить клинок на всю длину, или вызвать обильное кровотечение было почти нереально без прикладывания впечатляющих усилий. Чем дальше оружие входило в тело, тем сильнее нарастало сопротивление. Эпидермис, которым нас наградили фелы, похоже, был сам по себе броней. Во всяком случае, Аошина, пытавшаяся проткнуть мне руку иголкой во время эксперимента по установлению скорости моей регенерации, самостоятельно сделать этого не смогла, а когда ей захотел помочь минотавр, то я быстро убрал конечность назад. Пусть боль и терпима, а рана заживет, но я не мазохист. Поскольку с боевыми искусствами у меня было как‑то не очень, то выбрать какой‑либо стиль боя было сложно. Но самой действенной тактикой против моих спарринг партнеров оказался таран. От удачного толчка плечом, сделанного с разбега, Ментан неизменно садился перекурить и унять треск в ребрах, а Арахнида тащило по земле в противоположенном направлении метров пять. Вот только этот шустрик почти всегда успевал отпрыгивать с пути.
С рогатым монахом было все понятно: атлет да к тому же еще и очень ловкий для своих размеров. Силен. Очень силен. Железные листы рвет голыми руками. Попадешься такому в объятия – стечешь на пол с раздробленным в труху позвончником. Если конечно нет титановых костей. Казалось бы, существо такого размера должно быть медлительным, но благодаря всем своим тренировкам минотавр очень быстр, я от него, например, в беге отстаю. Плюс его виртуозное владение псионикой превращало даже безоружного инопланетянина в мобильную огневую точку. Как ни парадоксально, но при всех своих умениях и тренированном теле, в нашем трио бойцов наиболее уязвим был именно минотавр, чьи мускулы хоть и были внушительными, но защиту давали скорее декоративную. Пришлось ему привыкать к постоянному ношению скафандра, хотя он и не особо возражал. А чему я собственно удивляюсь? Земные рыцари тоже, вроде бы, могли не снимать доспехов месяцами.
В плане же учебы псионике дело было глухо. Мы с Арахнидом сидели и медитировали по три часа напролет, но никакого прогресса не наблюдалось. Но наш рогатый сенсей не расстраивался, по его уверениям раньше чем через пару лет тренировки никакого прогресса и не должно быть. У Ланруса – возможно, допускаю, но почему я даже спичку взглядом поднять не могу? Нет способностей? Бред. С каждым днем обрывки мыслей и эмоций окружающих получается читать все лучше и лучше, скоро придется уже учиться не раскрывать а закрывать сознание, чтобы с ума не сойти. Боллее того, я поймал себя на том, что при длительных разговорах подстраиваюсь под речь собеседника и начинаю его отзеркаливать! При этом я мог ввернуть не совсем понятный мне термин или выражение. Котрое однако же всегда оказывалось к месту. И это пугало. Мои мозги были уже и не совсем моими, а значит и я уже совсем не я. Будем надеяться, что кодов к управлению своим творением фелы после устроенной нами бучи не сохранили. Но вот в возможностях сознательного управления своими способностями ничего больше у меня не получается ну хоть ты тресни! Я даже перышко пошевелить взглядом не в состоянии! Хотя любая птичка, которых на космодром, кстати, прилетает не так уж и много, слушается моих приказов безукоризненно.
Аошина взяла на себя роль завхоза и активно оборудовала украденную спасательную шлюпку всякими полезными мелочами, не столь уж и важными в случае спасения жизней, но необходимыми в повседневном быту. Мебель, постоянные терминалы выхода в сеть, холодильник. Для корабельной ракетной установки купила одну боеголовку с антиматерией. А то мало ли кто встретится на просторах космоса? Так мы хоть ужалим перед смертью. Но время шло, все было тихо. Рутина жизни, к которой я уже начал привыкать лишь изредка сменялась перевозкой очередного клиента. Все стало серо и как‑то буднично, никаких драк и перестрелок, к которым я подсознательно готовился. Зато мне сделали подарок. Команда, посовещавшись, заказала где‑то парик, имитирующий роскошную черную шевелюру, и теперь по городу я мог передвигаться не в маске, а как белый человек, с открытым лицом. Хотя черная шапочка с прорезями для глаз на мой взгляд все же лучше, чем чужие волосы на родной голове. По уверениям моих спутников он мне шел, но одевал я его только вне корабля. Да уж, процесс жизни космического извозчика я себе представлял раньше как‑то не так. Хотя, что это я? Я его вообще никак не представлял.
Бизнес, в общем и целом, был прибылен для нас как частных предпринимателей, но вот о возможности такими средствами скопить достойную сумму для возможности возвращения на Землю, при таком темпе прироста капитала, можно было забыть. На собрании, посвященном результатам деятельности нашего проекта 'Бродяги' было единодушно решено – хватит пахать на чужого дядю, пора зарабатывать самим!
‑Я предлагаю начать собственную торговлю, – высказал я свое предложение, – узнать какие колониальные товары пользуются устойчивым спросом на развитых мирах, после чего скупить их по дешевке и перевезти поближе к покупателю. Наш запас автономности вполне позволяет довольно длительные путешествия. Какие еще есть предложения?
‑У любого грузовоза запас лета не хуже, трюм больше, а корпус прочнее, – возразил мне Арахнид, – мы не выдержим конкуренции. Да и на боевые возможности нашего судна рассчитывать не приходится. Смотрел я тут на днях спецификацию местных судов… Технологии двойного назначения здесь в самом расцвете, перевозчик руды отличается от легкого крейсера только отсутствием вооружения и более слабой энергетической установкой. Броня же один в один, мы даже если захотим пиратствовать то с той трещоткой, что установлена у нас на крыше, охотиться мы будем в лучшем случае на такие же малолитражки как и мы сами. Хотя…Не будь вас на борту, и имейся у нас автоматическая установка заряжания ракет, я бы попробовал посостязаться с каким‑нибудь корветом на равных.
Это была правда, за те месяцы, что мы мотались по Космосу мой многорукий соотечественник, посещая подготовительные курсы пилотов, стал если и не асом пилотажа, то прирожденным камикадзе точно. Его организм, как впрочем, и мой по всей вероятности тоже, было не смутить даже восьмикратными перегрузками. Между тем разговор продолжался.
‑Итак, Ген, что за гениальная идея пришла тебе в голову я понял, но ты хорошо подумал?
‑Нам нужны деньги, так? Арахнид посмотрел на меня как на идиота. Странный вопрос, понимаю.
‑Назови хоть кого‑нибудь кому они не нужны, и я признаю, что вместо мозгов мне словно плюшевому медведю насыпали опилок.
‑Легко. Жанна ДАрк, Джордано Бруно, Иосиф Стали. Ну и плюс все остальные кто уже покину наш бренный мир. Ладно, высыпь опилки в утилизатор и слушай сюда, у меня появилась неплохая идея как заработать немного деньжат.
‑Легально?
‑Процентов на восемьдесят. Сбыт товара абсолютно легален, а вот добыча как раз таки не очень. Сам знаешь, хорошими делами прославиться нельзя. Ты в формировании цены на товары как разбираешься?
‑Ну, в школьных рамках. Себестоимость плюс затраты на обработку и накрутка перекупщиков.
‑Вообще‑то, там схема посложнее, но главные базовые составляющие ты привел. Как думаешь, сколько на Цитроне оставляет среднестатистический процент накрутки цены?
‑Откуда мне знать? Двадцать‑тридцать процентов?
‑Ты слишком хорошо думаешь о местных. Почти восемьдесят. Но это среднестатистические цифры, сам понимаешь. К примеру электроника здесь идет всего с двацатипятипроцентной накруткой, а вот радиоактивные элементы стоят раз в пять дороже чем на месте их основной добычи, то есть поясе астероидов соседней системы.
‑Я уран добывать не полезу.
‑А огурцы с яблоками?
Судя по выражению лица моего соотечественника, он подумывает как бы найти на корабле рубашечку с длинным рукавчиком.
‑Спокойно, товарисч! В общедоступном списке, который я выдавил из компьютера и теперь сжимаю в руках, продукты продовольствия стоят на третьем месте. Причем спросом пользуется не мясо, а именно растительные товары. Зерно. Фрукты. Овощи. Цитрон 2 знаешь ли, не очень приспособлен для ведения сельского хозяйства, а вот населения тут хватает, и все, между прочим, регулярно хотят кушать. Животноводство и рыболовство на планете развиты неплохо, а вот растения, выращенные в теплицах, обходятся дороговато. Вот они то и пригодятся нам как товары. Но зерно мы исключаем, так как стоит оно сравнительно немного, а вот места занимает порядочно.
‑А второе место в этом списке?
‑Тебе не понравится. Люди. Ну то есть не наши соотечественники, а любые разумные.
‑Но разве здесь разрешено рабство?
Арахнид поражен. Он в шоке, хотя в общем‑то моя реакция когда я узнал об этом факте не сильно отличалась. Такая гостеприимная и мало отличимая от людей раса как мирцехи все еще сохраняла кое‑какие пережитки времен глубокой древности. И судя по обрывкам информации, что я выудил из электронных сетей, не только сохраняла, но и старательно культивировала.
‑Здесь это называется иначе. Подданные престола, ограниченные в своих правах. Но смысл поверь мне, тот же самый. Их можно купить, продать подарить или съесть на завтрак. Вполне официально. Только налоги плати в королевскую казну.
‑Но…это… как же… Мы же за все три месяца ничего такого не видели!
‑И не увидим. На Цитроне 1и 2, равно как и на других развитых планетах, рабов нет, они запрещены конституционно. А вот на младших провинциях, или попросту колониях, что имеют свой свод законов – сколько твоей душе угодно. Существуют даже специальные лагеря на развод столь ценного товара. Посмотрел я тут кое‑какие фотографии, по сравнению с царящими здесь порядками некоторые концлагеря Германии – оздоровительный санаторий. Потом покажу свою подборку, ознакомься с ней внимательно. Я говорю тебе это не просто так, если мы действительно решим заняться торговлей продовольствием, нам придется посещать сельскохозяйственные миры. А это в большинстве своем и есть младшие провинции.
‑Но ведь доказано что рабский труд в условиях мало‑мальски сложного производства не эффективен! А у столь развитой расы…
‑Когда‑то было доказано, что Земля плоская. Модель существует, она прибыльна и поэтому от нее никто не будет отказываться.
‑И мы что, будем просто так проходить мимо? И ничего не попытаемся изменить?
‑Мне тоже не по душе существующее положение вещей, но что мы можем? Мы никто и звать нас никак. И потом, нам надо в кратчайшие сроки вернуться домой. А насчет рабов… если какой‑нибудь сумеет спрятаться у нас на борту выдавать не будем. в крайнем случае представим его пассажиром, оплатившим услуги интеллектуальной собственностью, и пусть попробуют оспорить.
‑Ну, насчет сроков ты может быть и не совсем прав. Не видел что ли новости? Ролик с тем раскуроченным разведывательным кораблем уже больше недели в эфире обсасывается со всех сторон.
‑Видел. Побольше бы таких хороших новостей.
Сюжет, о котором говорил Арахнид и правда уже дней десять шел по всем каналам, но у экипажа нашего судна пользовался неослабевающей популярностью. Инквизиция фелов долго утаивала происшествие на корвете 'Слышавший', но информация о ЧП в конце‑концов все‑таки просочилась и разошлась по всей галактике. Официальная версия событий гласила, что на борту крейсера произошла диверсия, вызвавшая выход из под контроля группу новосотворенных ассасинов. Причем судя по восстановленной картине происшествия, взбунтовавшиеся убийцы наверняка получили неверные команды при своем создании. А дистанционно вмешаться в процесс мог только тот, кто превосходил покойного жреца на порядок в сложном деле создания чудовищ из подручного материала.. Шумно и на показ искали отступников. Неофициальная, но очень раскрученная версия событий гласила, что начался новый виток борьбы за власть внутри жреческой касты. Тихо, незаметно и по‑домашнему уничтожали конкурентов. Я убил только одного жреца, а за прошедшие три месяца при подозрительных обстоятельствах скончалось уже семь трехглазых священнослужителей. Видимо, ситуация уже назрела, и действия нашей команды послужили лишь катализатором. Корабль, как это ни печально уцелел, хотя и был жутко поврежден. Компьютерная сеть, в которую неизвестные успели запустить десяток вирусов с командного терминала, была безнадежно испорчена. Большая часть экипажа, к счастью, тоже отправилась в мир иной, а вот командный состав судна был выбит 'только' примерно на семьдесят процентов, а оставшиеся тридцать сейчас отчаянно завидовали погибшим. Следователи уже предъявили им обвинения в халатности, святотатстве, пренебрежению долгом и техникой безопасности, а также еще добрый десяток пунктов. По всей федерации развернулась масштабная охота на еретиков и заговорщиков, уже сместившая не одну важную фигуру с политического Олимпа. И у инквизиторов был хороший повод – запись сцены боя в отсеке безопасности, взятая прямо из голов погибших фелов. Картинка была нечеткой, несмотря на все усилия лучших специалистов, слишком поздно добравшихся до трупов, но она была! Слава богу, что бой был быстротечным и хорошо рассмотреть нас не получилось ни у кого из тех, чей мозг был поврежден лишь слегка. По экрану несмотря на все ретуширования и коррекцию изображения носились нечеткие фигуры, чьи силуэты были смазаны дымкой. Процессы разложения порядком попортили содержимое черепных коробок трехглазых, и только поэтому на нашу компанию еще не была развернута охота. Во мне и Арахниде признали таки ассасинов. В Ментане тоже. Его обозвали штурмовиком, на основании физической таранной мощи и хорошей техникой владения пси способностями. Но больше всего говорили о Аошине, чей грациозный силуэт стал настоящим приговором командному составу корабля. Ее изображение транслировалось по всем каналам, чему она была совершенно не рада, вываливая на нас бурю негодования. Во‑первых, вдруг все же опознают? А во‑вторых, она так плохо получилась… Сам факт того что эти два понятия взаимоисключающие, ее похоже волновал не слишком. Больше нее возмущалась, наверное, только инквизиция синюшных. Еще бы, число три являлось для этих фанатиков священным. Вся их система счисления была троичной, а основанием этого служил какой‑то там факт из их древней истории. Кажется древние ученые, выжившие в планетарной катастрофе, создали три объединенных в одну сеть бункера, каждая жилая комната которых был рассчитана на семью из трех выживших. А на корабле было четыре ассасина. Четыре! В то время как существовало повеление официальной церкви, велевшее не производить группы более чем из трех камикадзе, в связи с каким‑то там постулатом веры. Четыре самых грозных орудия служителей веры применено против своего создателя. Форменное святотатство. Короче фелам сейчас было не до Земли, со своими проблемами бы разобраться. Это давало нам дополнительную отсрочку. Пусть и не большую, но все же. Хотя и так спешить было особо некуда. Я просмотрел информацию о похожих ситуациях в истории трехглазых и выявил следующие закономерности. Сначала развивающуюся планету находили. Потом проверяли по базам данных, не является ли найденный мир чьей‑то старой колонией или неразвитым сырьевым придатком. В случае положительного ответа засылали в найденный мир разведчиков, собиравших данные о планете и системе на протяжении пары‑тройки лет. В случае если находились ценные ресурсы или местоположение системы было стратегически выгодным, то немедленно высылались колонизаторы. Аборигены обычно ассимилировались или вгонялись в каменный век. Хотя никаких соглашений на этот счет не существовало, но геноцид в галактике не одобряли. Сильно не одобряли. До образования устойчивых союзов против цивилизации‑преступника. А от такого противостояния до холодной, а затем и горячей войны всего пара шажков. Поэтому в любом случае уничтожение расе людей не грозило. Только поголовное попадание в статус полуживотных. В случае если ничего особо ценного в системе не находили, то составляли примерный план развития цивилизации самостоятельно, а потом сравнивали его с проэктами, которые возможно использовать в целях укрепления Федерации Фел. Обычно просто искали того, кто мог бы использовать найденный мир себе во благо. Если самим фелам данная система в ближайшие полтысячелетия ни повредить ни помочь не могла, информацию о ней продавали тем, кто был в ней заинтересован, например расам поменьше и поближе, за что‑нибудь, представляющее для синюшных интерес. Трехглазых карликов можно было назвать кем угодно, но тупицами они не были. Синюшные прекрасно знали, что любую империю может свалить с ног разруха и поэтому прежде чем захваченное не было полностью переварено и ассимилировано агрессивной цивилизацией, нового расширения можно было не ждать. А последнее крупное приобретение состоялось у синекожих относительно недавно – лет шестьдесят назад фелы смогли присоединить к себе отколовшуюся систему одного из своих соседей. Еще было достаточно активно поколение тех, кто помнил свою родину без власти хозяев, и поэтому новой волны экспансии можно было не опасаться еще лет восемь‑десять. А вот потом Земле придется туго.
‑Так что за гениальная идея пришла тебе в голову? – оторвал меня Арахнид от приятных воспоминаний.
‑Да ничего гениального, в общем‑то. Ты здешние корабли‑грузовозы видел?
‑Спрашиваешь. Бандуры те еще, некоторые километра по четыре в длину и полтора в поперечнике. Нас в дюзы засосут и не заметят.
‑Большому кораблю большая торпеда, но речь не об этом. Как по‑твоему они забирают на борт продукты?
‑Ну…садятся. Стоп! Они же не могут сесть на планету при нормальной гравитации, они на нее просто не рассчитаны!
‑Именно. Они ждут челноков, подвозящих им продукты. И тут есть два пути. Первый – ограбить такой челнок, благо мы можем безбоязненно летать как в атмосфере, так и за ее пределами. Второй – скупить у фермеров продуктов по дешевке и продать их уже на корабль‑грузовоз, но с небольшой наценкой. Таких рейсов в день мы в состоянии сделать дофига и даже больше, по скоростным характеристикам наша колымага уступит только истребителю.
‑И что же тут незаконного?
‑А у нас нет разрешения на такую торговлю. А сколько оно будет стоить, не скажу, так как цифра в голове не поместилась. Но за контрабанду здесь, между прочим, полагаются рудники. Пожизненно.
‑А за урон челнока?
‑Ты будешь смяться, но как раз тут есть варианты…. Если никто не погибнет, отделаемся штрафом.
‑Да уж…местные пиратство старательно осуждают. Так осуждают, что аж едва ли не узаконили.
‑Ну…у них есть на то причины.
Да уж, причины у расы мирцех действительно были. В первых галактических войнах эта раса не то чтобы совсем не участвовала, но отметилась весьма слабо. Тогда у нее обитаемой была одна только метрополия. И сами инопланетяне, внешне почти не отличимые от людей, были клевретами негуманоидов. Так уж получилось. Просто одна из их планет находилась от нее в соседней системе. Аборигенов развитые соседи чудочек цивилизовали, но особо развиваться не позволяли, ибо нефиг конкурентов плодить. И быть бы мирцех на побегушках вечно, если бы не фелы. Их натиск в той достопямтной войне завяз как раз за одну систему до них. Аккурат ту, в которой и была планета медуз. Позиционные бои длились долго. Пару раз фронт смещался туда‑сюда. Жителям планеты в те годы приходилось несладко. Оккупационные власти менялись чересчур уж часто. Хорошо хоть медузы то, что считали своим, в том числе и инфраструктуру вассала, бомбить не хотели по моральным соображениям, а фелы не хотели гробить то, что можно, пусть и со скрипом, использовать тебе, но нельзя твоему сопернику, по рациональным. Откатились медузы, оставив побитую технику, пришли фелы, разместили на планете производство и базы. Ну и свою побитую технику, которая поломалась в момент прорыва обороны негуманоидов. Выбили синюшных. Оставшиеся от них производственные мощности местная администрация медуз упросила не ломать, стуча себя кулаками в грудь и убеждая, что будет использовать их для починки имущества старых хозяев. Поверили. Действительно немного починили, чего смогли и отдали обратно хозяевам. Мелочь конечно. Но какой военный откажется от того чтобы лишняя пушинка легла на его чашу весов? Потом снова пришли фелы и очень обрадовались тому, что их база не только не была растащена по кирпичику но и кое‑как работает. Немного поощрили местных за хорошую работу и снова принялись устраиваться. Но ненадолго. Медузы подтянули подкрепления и вернули позицию. Несколько лет они такую чехарду крутили. Мирцех, те кто выжил, волей неволей стали довольно образованной расой. Еще бы. Целая армия техников, плюс обслуживающий персонал, плюс первые независимые от приказов сверху ученые, плюс…да много кто плюс. Потом пришли механоиды и двум супердержавам сразу стало как‑то не до них. Система враз потеряла свою актуальность и вместо армад в ней остались только наблюдательные суда двух воюющих рас. Мирцех остались на груде разодлбанной в пыль просто поломанной и элементарно брошенной и исправной техники. Протекторат на планете чей‑то был, но дальше посольства власть сюзерна уже не распространялась. Слишком много у населения скопилось высокотехнологичного оружия всевозможных калибров, чтобы можно было его принудить к покорности без военного флота над головой.
Дураки во власти засиживаются редко. А уж в военные период так и вообще куда‑то пропадают, как и не было. Осознавшие, что большим парням стало не до них правители мирцех бросили все силы на то, что раньше категорически им запрещалось. На экспансию. Благо издырявленных, но все еще пригодных после ремонта корпусов кораблей у них было по системе набито немногим меньше, чем родных запчастей по ухоронкам и складам, а ведь еще и собственная промышленность уже имелась…На ноты протеста внимания решено было не обращать. До механиодов было не то чтобы далеко, но и не близко, поэтому флот хозяев заскочить на минуточку и стереть в пыль резиденцию правительства и космодромы не мог. А от пары кораблей, что попытались провести подобную операцию остались только куски обшивки. Из десятка полуразобранных орбитальных батарей собрать одну рабочую большого труда не составило. Негуманоиды ограничивали занимаемую площадь своего вассала одной планетой, а вот на численность внимания не обращали. К моменту начала боевых действий раса мирцех насчитывала около четырнадцати миллиардов особей. Боевые действия, которые против аборигенов хотя и не велись, но в немалой степени их затрагивали, сократили это число почти вдвое. Но и этого было достаточно, чтобы одним махом колонизировать около десяти планет. Звездные карты и подробные описания систем и планет ближайшей к ним части галактики во множестве нашлись в компьютерах кораблей медуз. Незаселенных планет, или тех, где местное население можно было назвать варварами, хватало. Переоборудованные военные транспорты сновали туда‑сюда нещадно гробя свой итак невеликий после не совсем профессионального капремонта ресурс, но дело свое делали. Опасаться им было некого. Уже прошло первое заседание Галактического Совета и тех, кто отвлекся бы от угрозы вторжения механоидов на междоусобную войну, просто бы не поняли. Еще бы флот расы мирцех, пусть небольшой, но существующий влился в состав общих сил. Напасть на планету или корабли этой расы после завяленного единения перед лицом внешней угрозы – потерять всех союзников разом. А портить отношения сразу с объединенным Советом раса галактики, да еще и когда своих дел хватает…
Война с механической жизнью отгремела. А союз негуманоидов нашел на периферии своей территории маленькую империю. Империю Фекс. Мирцех в связи с чрезвычайной дороговизной, да и, если честно признаться, отсутствием технологий терраформирования были вынуждены заселять лишь те планеты, климат которых был близок по их меркам к оптимальному. Ну, или хотя бы позволял не дать дуба всем жителям молодой колонии. Поэтому пространственно планеты оказались друг от друга довольно далеко. Негуманоиды попробовали вернуть было вассала в прежние рамки, но наткнулись на полное непонимание. Настолько полное, что дипломатам продемонстрировали несколько кораблей с установленным на них ОМП. Медузы попробовали поднять вой, но никто его не слушал. Воевать…мирцех бы они конечно смели. А вот несколько своих планет потеряли бы. За отсутствием официального способа дать укорот молодой поросли, захапавшей себе довольно большой кусок территории, пришлось искать неофициальные. Звездолеты империи, летевший с одной планеты на другую стали пропадать в десяток раз чаще обычного. Связь между метрополией и колониями нарушилась, а они все еще не могли полноценно себя обеспечить всем необходимым в полном объеме. Процесс освоения не только остановился, но и местами качнулся назад. Мирцех долго не могли понять, что происходит пока какой‑то пассажирский корабль, переделанный не из транспорта, а из линкора не вернулся с дырами и не доложил, что на него напал корабль медуз. Официальные власти негуманоидов заявили, что звездолет‑агрессор захвачен дезертирами и им не подчиняется. Если мирцех его уничтожат претензий к ним никто не предъявит – всем находившимся на нем уже предъявлены многочисленные обвинения в разнообразных преступлений. Так впервые в этот исторический период возникло пиратство.
Пиратов выследили и взорвали. Не помогло. Корабли все так же пропадали. Еще несколько преступников озаботились боевыми звездолетами. Пытались было отправлять суда конвоями, но когда пропал один из них, охраняемый, к слову, совсем не слабыми силами, то некоторые аристократы мирцех разозлились и решили отплатить негуманоидам той же монетой. Но в противостоянии один военный корабль мирцех на один гражданский медуз шансы были на стороне жителей газовых гигантов. Бог, как известно, на стороне больших батальонов и больших пушек. Представителям расы, буквально вчера вышедшей в космос и решившей пиратствовать, пришлось бы летать эскадрами, а это уже перебор, который бы послужил поводом для войны. Пришлось собирать эскадры из кораблей, принадлежавших разным расам и вербовать наемников. Правительство мирцех официально открестилось от действий пиратов, объявив их вне закона. Официально. Неофициально вернувшегося домой пирата ждала хорошая пенсия и всеобщее уважение. Негуманоиды считали потери, скрипели зубами, но крыть им было нечем. Разве что увеличением своих пиратов до такого количества, что силы мирцех на их фоне терялись. Шло время. Военные, выполнявшие приказы правительств, которые официально не отдавались и отдаваться не могли были сменены теми. кто подсчитывал выгоду от незаконного, но прибыльного рода деятельности. Так и появилось Братство. То есть союз пиратов. Хотя в те времена никакого союза не было, каждый грабил на свой страх и риск и по мере сил притворялся честным купцом или исследователем. Несмотря на официальный мир разоружать свои звездолеты оказалось делом убыточным. Но, как бы то ни было, двумя основными поставщиками пиратов долгое время были негуманоиды и мирцех, которые по путям сообщения между своими планетами пускали только вооруженные до зубов и охраняемые боевыми звездолетами караваны. Да и их соседям вскоре пришлось поступить также. Алчность разумных любой расы не знает предела, поэтому нарушить границу сопредельного государства тому, кто и так объявлен вне закона ничего ни стоило. А дурной пример заразителен… чума пиратства расползлась.
Все изменилось примерно три тысячи лет назад с появлением Нолесса. Самого известного ученого. Самого гениального ученого. Самого проклинаемого ученого.
По рождению Нолесс принадлежал к расе квири. Это такие разумные птицы, занимающие небольшой ареал обитания и получившие независимость и официальное признание как развитой расы в результате изощренных дипломатических интриг на предпоследнем Галактическом Совете. Молодая цивилизация, без каких либо секретов и тайн. Родители его принадлежали к среднему классу, он был единственным и любимым ребенком с относительно слабым здоровьем, ничего в общем особенного. Юность будущий гений провел, как и все его сверстники: учился в школе, где был хоть и в числе первых, но не самым лучшим. Благодаря наличию ума по возможности избегал конфликтов и был пацифистом. Доучился до выпускного класса, и однажды гуляя вечером с друзьями, попался банальным гопникам. Его, как самого заморенного выбрали жертвой, тем более компания, с которой он шел уже оторвалась от него метров на пятьдесят, а сам школьник шел к своему дому по прямой. Не дошел. А друзья просто сбежали и даже не позвали никого на помощь, хотя и видели, как Нолесса бьют. И он видел, что они видят и даже звал их. Множественные переломы. Сотрясение мозга. Мир, казавшийся таким приятным и уютным, дал трещину. Из больницы он вышел, пошел в школу. Друзья все так же здоровались с ним и даже не прятали глаза. На прямые вопросы о том дне они отвечали, что ничего не видели. Или видели, но не поняли. Иначе они обязательно бы…
Пришедший к простому выводу, что жизнь – это дело опасное, а полностью доверять нельзя никому, юноша стал искать себе хобби, которые должны были бы уберечь его от ряда проблем в будущем. Он пробовал боевые искусства…не сложилось, у него было слишком слабое здоровье и слишком мало желания регулярно терпеть физические нагрузки. Он пробовал псионику. Пошло чуть лучше, но наказания за применение пси сил против тех, кто ими не владеет, были на планете очень серьезными. От гопников бы он может теперь и отбился, но загремел бы в тюрьму. Он решил поискать сил в науке…да, знание это действительно сила! После небольшой работы Нолесс мог бы убить или покалечить своего сородича очень легко. Он всегда любил химию. Против ударной волны и осколков помогает исключительно хорошая броня, а уж соорудить взрывчатое вещество не проблема для разозленного ботаника. А от многих веществ противоядие принять нельзя, тем более что если правильно рассчитать дозу, то враг умрет не сейчас, а спустя несколько лет, когда установить истину уже будет невозможно. Может быть – даже десятков лет. Но все равно намного раньше намеченного срока. Конечно, их может спасти дорогостоящий курс лечения…а может и не спасти. Физика и механика тоже ему нравились. Оказывается если совсем чуть чуть перенастроить обычную бытовую технику, то через некоторое время у ее владельцев может от взрыва произойти летальный исход. Но зачем убивать? Тяжелая болезнь нежелательной фигуры тоже хороший способ поправить свое положение. И риска меньше если поймают. Но…криминалистика как наука существовала у расы квири. И не дилетанту с ней тягаться. Одну, ну максимум две операции он мог провести незаметно и не вызывая подозрений. Но и все! К тому же…расчищать себе таким образом путь наверх молодой разумный не хотел. Он не был злым, да к тому же был умным, карьеру таким путем не построишь. Да и потом, что может сделать даже самый талантливый отравитель и подрывник все тем же гопникам, кроме как выследить и убить медленно по одному? Месть? Конечно, это хорошо. Кстати, как показало расследование, проведенное после того как Нолесс стал известной личностью, гопники прожили после инцидента лет по семь, а бывшие друзья ученого в большинстве своем получили различные хронические заболевания. Но лучше устранить причину, чем следствие, это было очевидно будущему гению. Молодой квири решил найти то, что всегда будет с ним. Спасет в бою, поможет в быту, продлит жизнь и никогда не окажется где‑нибудь еще, когда оно так нужно. Он дал новый толчок науке о превращении разумного в киборга.
Различные имплантаты использовались в галактике давно. Медицинские помогали тем, у кого были различные неизлечимые заболевания. Военные – улучшали скорость реакции и живучесть солдат. Гражданские – помогали любителям виртуального пространства всегда быть одной или двумя ногами в сети. Но все они были сложны, дороги и нуждались в почти непрерывном обслуживании у высококвалифицированных специалистов. Иначе встроенные системы отказывали, и их носитель становился в лучшем случае инвалидом. Нолесс был упертым юношей. Он знал это. Чего он не знал – так это того, что оказался гением. Соединяя и комбинируя различные эффекты на компьютерных моделях и, изредка, на добровольцах, он за два десятилетия стал выдающимся ученым, количество научных работ которого впечатляло. Про себя он тоже не забыл, имплантировав себе предтечу комплекса имплантатов системы «Бессмертный». Вообще почти все его работы преследовали цель сделать киборгов явлением почти столь же обыденным как культуристы, дав механическим органам простоту и надежность. А потом Нолесс отправился на научную конференцию, происходящую на терриории другого звездного государства. По пути корабль, на котором летел ученый, был атакован пиратами. Негуманоидами. Молодой квири оказался достаточно сообразительным, чтобы не показывать вломившимся агрессорам свои свехординарные способности. Одного или двух он бы, может и порвал голыми руками. Но вот потом его бы просто изрешетили.
Захваченных туристов продали в качестве рабов на одну из полудиких планет, где пираты квартировались с согласия и при поддержке местного правительства. Для аборигенов это было очень выгодно: за клочок земли и ресурсы получать продукты высокоразвитых цивилизаций и рабов, которым было бы некуда бежать в связи с их отличием от местных жителей. Общее положение дел в той местности, где свою базу устроили жители газовых гигнатов, напоминала средневековье, так что судьба выживших при захвате кораблей была печальна. Нолесса от участи бесславно умереть на какой‑нибудь тяжелой работе спасло то, что он назвался не ученым, а врачом. Зачем ученые в шахте или на плантации? А вот врачи…Тем более он и правда отлично умел лечить, еще бы не уметь, с такой‑то широкой специализацией. Ему приходилось создавать имплантаты, заменяющие почти любой орган, а значит, работу естественных комплектующих организма молодой гений просто обязан был знать от и до. Поправить же пару‑тройку неисправностей…раз плюнуть! Плевать пришлось куда больше. Столько практики он, судя по опубликованным позднее мемуарам, не видел ни в мечтаниях, ни в кошмарах. Но, надо сказать, действовало. За короткое время он стал знаменитым врачом, которому была дарована не только свобода, но и довольно неплохое поместье с вполне современным медицинским оборудованием. Лечиться у него не считала зазорным ни правящая верхушка аборигенов, ни даже пираты, по прежнему базирующиеся на той же планете. Ну а тот факт, что он регулярно он ходил лечить с помощью своих сомнительных, с точки зрения официальной науки, методов привозимых пиратами рабов, а потом, его подопечные довольно часто дохнут…Гений имеет право на странности. Но странного в поведении квири ничего не было.
Кроме обычных бедолаг, попавшихся под руку пиратам, в рабских бараках проживали невезучие военные и пираты‑конкуренты. Их было мало, но они были. И им не нравилось существующее положение вещей. Им хотелось мести. Так же как и Нолессу. Ученый присматривался к кандидатам, и если считал их подходящими, то предоставлял им шанс на реванш и победу над превосходящими силами противника. Собственно, именно они в результате его лечения и «дохли». А на самом деле скапливались в обширном подвале шикарного особняка квири, где им имплантировались его изобретения, призванные сделать их если и не непобедимыми, то, как минимум трудноубиваемыми. Почти три четверти от их числа составляли пленные‑мирцех, чья «пламенная» любовь к негуманоидам была известна всей галактике. Когда их набралось несколько десятков, то началось веселье. Одной тихой темной ночью пиратская база поменяла хозяев. Ну не рассчитаны были охранные системы и часовые на постах на отражение такой атаки, не рассчитаны. Да еще и все, кто лечился у Нолесса, вдруг внезапно умерли. Совершенно внезапно, вот ученый через ретранслятор команду отдал, и они сразу же забились в агонии. Потери, конечно, у атакующих были. Но были они сравнительно невелики. Туземцы вооружившимся киборгам тоже ничего не смогли противопоставить. Количество рабов инопланетян в том мире измерялось тысячами, а уж когда их освободили и дали в руки оружие…Цивилизация хозяев была отброшена из средневековья в район каменного века. Ошалевшие от своего успеха захватчики провозгласили ученого своим вожаком и предложили ему оставить все как есть. Только немного поменять вектор. Атаковать отныне и вовек корабли негуманоидов. Ну и кого‑нибудь еще, если уж очень надо будет. Ученый, за несколько лет никем не контролируемой работы, набравший больше материала и открытий, чем за всю предыдущею жизнь согласился. А почему бы и нет? Добровольцев для работы было хоть отбавляй. Оборудование – какое хочешь. Расходного материала, то бишь смертников, вообще неисчерпаемые резервы. Надзора и контролеров, нудящих о аморальности и опасности экспериментов – никаких.
Некоторое время база пиратов после смены хозяев работала почти как раньше, но многие бывшие рабы хотели домой. Кто, как обычные бедолаги, навсегда. Их ученый, бывший не только умным, но и рациональным просто так не отпустил. Вмонтировал им почти неизвлекаемые имплантаты, которые должны были гарантировать оплату беженцами своего освобождения, вернуть их обратно или убить. Так в галактике появилось рабство, сбежать из которого без посторонней помощи оказалось почти невозможным. Кто, как пираты или военные‑мирцех, только на время. Потихоньку, полегоньку, обходными путями последние добирались на родину. А там их уже, особенно ждал статус воскресших из мертвых, а уж когда они продемонстрировали на что теперь способны…Наплыв добровльцев был таким, что Нолесс перестал справляться сам и вынужден был взять себе помощников. Ну и держать в тайне общие принципы технологий киборгенизации он не счел нужным. А с расой мирцех, которые и составили более половины его новых подчиненных поделился даже кое‑какими тонкостями. Киборгов у империи Фекс стало много. Очень. Да почти все военные ими стали.
Пиратские действия расы мирцех против негуманоидов резко стали равноценными. Корабли и орудия самой древней расы галактики по‑прежнему были лучше, а вот солдаты стали однозначно хуже. Пилоты‑мирцех, прошедшие улучшение организма перестали бояться перегрузок. Капитаны всегда знали где и что с каждым членом их экипажа. Абордажники так вообще стали машинами смерти. Если начинался абордаж, песенка медуз была спета. Покалеченные возвращались в строй полноценными и как бы не лучшими чем до ранения единицами. На короткое время почти каждый выпуск военных училищ и академий шел в пираты едва ли не в полном составе. Планета, где стал верховодить Нолесс стала пиратским центром, полным не только джентльменами удачи, но и профессиональными военными, учеными, авантюристами, торговцами и прочей сопутствующей шушерой. Попытки оттереть гениального квири от руководства были, но он их хирургически пресекал, не стесняясь ампутировать подчас целые корабли. Братство пиратов стало жестко структурированной орагнизацией. Была введена оригинальная система званий, награды, пенсии. Фактически оно стало микрогосударством, где основной статьей прибыли стал разбой, направленный в основном против негуманоидов. Хотя и корабли других рас бывало, попадали в раздел добычи. Шли годы. Война в космосе без применения ОМП дело неспешное, особенно если это и не война, а серия взаимных неофициальных набегов. Планетарную базу, раскрытую и потому разрушенную ударом флота жителей газовых гигантов, забросили перенеся столицу пиратов на гигантскую кочующую космическую станцию, собранную из захваченных кораблей. Нолесс, не смотря на все усилия, старел. Старело и его окружение. Молодые все активней пытались вырвать бразды правления из его рук. И тогда квири решился на беспрецедентный шаг. Каким‑то образом он скопировал свое сознание в компьютер станции. И провел ту же операцию со своими ближайшими соратниками. Некоторые пираты пробовали возмущаться и отказались признавать набор железок своим командованием и тогда Нолесс показал, на что способен. Каждый пират, не являющийся зеленым новичком, к тому времени уже имел комплекс имплантатов, дающих ему новые возможности. Как оказалось, были у них и не задокументированные функции. Бунтовщики не умерли, вовсе нет. Они просто стали марионетками владеющего ресурсами суперкомпьютера разума ученого. Неоспоримость мнения Нолесса была восстановлена. Со временем все больше и больше разумных переходили с биологического носителя на механический, идеально приспособленный для пиратской жизни. Да и имплантаты обычных пиратов становились все лучше и лучше, на голову превосходя разработки других цивилизаций. Дошло до того, что пираты по своим характеристикам в ближнем бою почти сравнялись с механоидами. А сильнее искусственных интеллектов солдат в галактике не было. Хотя они и внешне стали весьма похожи. Но вот отношения между ними испортились дальше некуда. Машины, сочли пиратов за некачественную подделку под них и даже объявили вознаграждение за головы перешелших в машинное состояние пиратов. Ну или за другие части тела, главное чтобы в них были процессоры. Но пираты на это чихать хотели. Флот механоидов свои границы покинуть то не мог. Братство набирало и набирало обороты завлекая все новых и новых последователей. Нолесс даже объявил себя живым богом. То ли свихнулся, то ли счел это хорошим пиар ходом, но последователи среди обычных разумных у него вскоре нашлись.
Орды пиратов, становящихся со временем все опаснее, крушили флот негуманоидов и даже перешли к планетарным операциям. Медузы дрогнули. Таких потерь они не ждали и не были к ним готовы. Пираты‑негуманоиды, разбавленные толикой представителей иных рас исчезли, уступив место пиратам‑мирцех.
Ставшее в одночасье ненужным и даже опасным для торговли Братство попытались укоротить. Для начала мирцех отозвало обратно своих офицеров. Вернулись только те, что еще не перешли какую‑то грань, за которой верность Братству перевесила верность Родине и риск отказа имплантатов. Короче говоря, далеко не все. Соблазн вечной жизни оказался слишком велик.
Братство продолжало грабить. Причем грабили уже абсолютно всех подряд, не исключая и фелов. Причем в случае с синюшными риск оправдывался. Раса номер один накопила немало жирка, который и соскабливали джентельмены удачи . Были даже попытки грабить торговые суда лаанморов и механоидов. Мир праху тех, кто хотел попробовать. Лаанморы высказали свое неудовольствие мирцех. Помня о их потрясающей выдержке те пообещали объявить охоту на ,Братство.
Ряды пиратов покинула небольшая когорта ученых, которая не хотела воевать с бывшей родиной. Почти вся она не имела в своем составе ни грамма органики. Их приняли за шпионов и долго держали под наблюдением. Но те никаких диверсий не совершали, сведений пиратам не поставляли да и вообще были до крайности законопослушны. Они предоставляли медицинские услуги по очень выскоим ценам и наотрез отказывались воевать. Постепенно ренегаты заняли примерно ту же нишу что и земные евреи. У них не было родины, их нигде не любили, везде подозревали во всех смертных грехах, но копейку за копейкой они копили капитал и влияние. И их тоже регулярно громили. Вот только механические формы жизни умели ловко давать сдачи, поэтому громить их приходилось с помощью техники. Являются ли они действительно ренегатами или это просто хорошо законспирированные агенты влияния спорят в галактике до сих пор. А они до сих пор уществуют и даже мало‑помалу наращивают численность.
Империя Фекс объявила войну пиратам. Но вот пираты ее корабли по прежнему старались не трогать. Да и сами военные не хотели воевать с вчерашними союзниками, в числе которых было не мало их друзей и родственников. Ведь стабильно в армию шли аристократы, чьи родственные связи были сильны просто по определению. И имперская аристократия бережно хранила традиции своих воинственных предков. То есть была киборгами поголовно. А иногда, те дворяне, что хотел подправить свое уменьшившееся фамильное состояние шли в пираты. Но это иногда было намного чаще, чем у всех остальных рас. Ведь комплекс имплантатов аристократии был весьма похож на модификацию организма элитной гвардии Нолесса, лишь немного уступая ей. Это оказалось рационально. Больший срок жизни и большие возможности организма давали правящему классу жить спокойно без боязни, что его скинут низы. Ведь они не только назывались лучшими, но и были таковыми. Хотя бы в физическом смысле.
Так что раса мирцех по‑прежнему очень и очень редко подвергалась атакам пиратов входящих в Братство. Но и силы правопорядка мирцех на пиратов нападали по большим праздникам.
И вот мы летим в небе одной из колоний империи Фекс, носящей гордое имя Никрасу. Хорошая плакетка, а главное на ней очень хорошо развито сельское хозяйство. Крупнейшая достопримечательность – открывшийся недавно институт пищевой промышленности, который жрет денег как целый флот, но в будушем должен дать достаточно открытий, чтобы окупить затраченные ресурсы. Хотя и без него выращиваемая здесь продукция кормит с полдесятка планет. Климат умеренный, ближе к тропическому. Дожди регулярные, но не смывающие все подряд ливни. Одним словом рай для фермера. И для контрабандиста тоже, но только если он оборудован стелс‑системой, иначе – каюк. Хотя планета и аграрная, но военные корабли на орбите крутятся постоянно.
Институт, кстати и является нашей основной целью, мы взяли контракт на доставку какого‑то лабораторного оборудования, а поскольку до расчитаного времени доставки еще едва ли не восемь часов осталось, то мы просто летаем в атмосфере планеты, наслаждаясь видом еще не сильно загаженной индустриальной цивилизацией местности. Подозрительно низко летаем. Ну, по мнению службы планетарного контроля. Нас уже три раза досматривали, при пересечении местных административных границ и судя по всему это еще не конец. Отсутствие иллюминаторов с лихвой возмещают многочисленные мониторы, развернутые вокруг меня. Для разнообразия я решил усесться за капитанский 'диванчик' и немного посмотреть на приборы. Вообще‑то корабль сейчас ведет Аошина, но ей для управления полетом появляться тут вовсе необязательно, так как дублирующие приборы установлены у нее прямо в комнате. Техника на грани фантастики – а справится и ребенок, если конечно будет знать что к чему. Интересно, если здешних асов за руль отечественного автопарка посадить они далеко уедут? Навряд ли. Что‑то меня опять на посторонние темы уносит, неужели скучать начинаю от всей этой межзвездной романтики?Да нет, просто не хочется думать о собственном фиаско. Кажется, идея контрабанды продуктов здесь не осуществима, а жаль. Так, что у нас за бортом? Температура – градусов тридцать, ветер 0,5 метра в секнду, безоблачно. Внизу река проплывает. Благодать! Вот бы окунуться… А почему бы и нет? Разрешение на посадку здесь нужно? Что там у нас по местному законодательству? Так, так, понятно. Значит сначала на космодром, а оттуда уже на природу местным транспортом. Решено. Хотя сначала с остальными посоветуюсь.
‑Эй, народ, – окликнул я по системе громкой связи команду, – раз уж мой план по заготовке кормов дал маху, высказываю рацпредложение – устроить себе выходные на лоне природы. Кто за – прошу подойти в это недоразумение, называющееся рубкой.
Через двадцать секунд все уже были тут! Глаза горят, шесть дыбом и когти вот такие! Причем последние у Аошины. Она как раз маникюр недавно сделала. Шерсть соответственно у минотавра, а вот глаза горят у всех, включая меня.
‑Шашлыки и пиво всем нравятся? Возражений нет?
‑Нестройный гул был мне ответом.
 

– По глазам вижу, что нет, тогда пусть Арахнид садится в кресло пилота и связывается с теми учеными, которые заказывали эти чудо‑юдо агрегаты, что свалены у нас в салоне, а потом берет в зубы штурвал и ведет наше корыто к ближайшему космодрому. У нас выходные!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю