Текст книги "Поединок"

Автор книги: Владимир Лосев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Тося печально позвала.

– Может быть, хоть один человек отзовется? Хоть кто-нибудь…

* * *

Грук и Брок чинно сидели в приемной, на этот раз они ни чем не перебрасывались, а были на удивление дисциплинированы и спокойны.

– Всё-таки мои слова начали доходить до них, – подумал директор про себя. – Мой многолетний опыт общения с детьми никогда меня не подводил.

– Найдите мне Тосю, – велел он. – Мне с ней нужно срочно переговорить.

Санитары странно переглянулись между собой, потом замычали, старательно пытаясь мне что-то сказать на языке глухих.

– Ее нет, – с трудом разобрал директор.

– Что ж, – он пожал плечами, – тогда я сам сделаю обход.

Санитары замахали руками.

– Что, нельзя? Но почему?

Санитары растерялись, потом Грук сказал на языке глухонемых:

– Многие больны, и болезнь заразная.

– Но мне это уже не страшно, я слишком стар, чтобы бояться таких болезней.

Грук и Брок продолжали мычать и размахивать руками.

– Что? – удивился директор. – Хорошо, тогда позовите мне Данаю.

Санитары возбужденно замахали руками.

– Что? И она заболела? У нас что эпидемия? А дети? Больные среди них есть?

Директор внимательно посмотрел на санитаров, и с трудом разобрал то, что они сказали.

– Ну, хорошо, что больше никого не коснулось. Тогда сделаем обход.

Санитары побледнели, и снова переглянулись между собой.

– Что? – не понял директор. – Кир не разрешил? Но если эта болезнь, то нужно вызывать врачей.

Директор неожиданно почувствовал слабость в ногах, санитары подскочили к нему и, отведя в комнату, уложили его в кровать, и он почти сразу заснул. Его последней мыслью было…

– Неужели, это всё-таки эпидемия…

* * *

У Норы тоже был свой мир, может быть, он был не такой защищенный и уютный, как у Клары. Это была большая комната, и если бы кто-то смог сюда заглянуть, то этот кто-то мог бы подумать, что это лавка старьевщика. В ней лежали вещи, много различных вещей, и они принадлежали разным людям. Там были газеты и книги, рождественские открытки и письма, хоть Нора и не умела читать. Были разные предметы одежды и косметика, были деньги, бритва и ещё много такого, чем Нора не умела пользоваться.

На самом деле это были не вещи, это были чужие мысли. Нора родилась телепатом, хоть и не знала и не понимала этого своего качества, а объяснить ей этого никто не мог потому, что телепаты рождаются редко. А самому человеку, обладающему таким даром, нужно много времени – иногда всю жизнь – чтобы понять и осознать своё отличие от остальных людей.

На самом деле телепатия – это тот универсальный язык, который был утерян людьми, правда, в библии написано, что он был не потерян, а отобран богом. И, если это так, то это была самая страшная потеря человечества, которая и сделала его таким несчастным, жестоким и одиноким.

Нора только здесь, в детском доме, начала осознавать это своё качество потому, что большинство обитателей детского дома владели этим языком, хоть и по сравнению с нею довольно плохо – их учили старшие своим постоянным общением, а она родилась с этим даром. Как правило, врожденный талант гораздо мощнее, чем приобретенный.

Большинство людей считает, что человек мыслит словами. На самом деле это совсем не так. Человек мыслит понятиями, то есть сформировавшимися в раннем детстве образами. И эти образы всегда индивидуальны и не соответствуют понятиям других людей. Для примера, скажите человеку слово «лед», и, если вы владеете даром телепатии, то сразу увидите образ, который всплывет в мозге этого конкретного человека. Кто-то увидит ровную гладь речки, покрытую голубоватым сверкающим в свете солнца радужными искорками лед. Другой увидит огромный айсберг, плывущий по серому свинцовому штормовому морю. Третий увидит кубики льда, брошенные в стакан с напитком. Четвертый вспомнит сосульку, свисающую с крыши. Это всё лед, и все эти понятия правильны, но они все разные. Конечно, каждый из этих людей знает и другие понятия льда, но обычно они в своем понимании используют первый всплывший образ. Поэтому люди говорящие словами не понимают друг друга, да и не способны понять потому, что в их головах возникают разные образы, соответствующие услышанным словам. А слов десятки тысяч, которые может использовать человек в своем общении. Может быть, поэтому их так много, что приходится так долго объяснять одно понятие? К тому же многие слова не несут в себе никакой смысловой нагрузки, это просто звуки… А если учесть, что человек обычно говорит одно, а думает другое, то представьте каково тому, кто видит это… Поэтому Нора, обладая этим даром с рождения, была несчастна, и именно поэтому оказалась в детском доме. А как, скажите, с ней можно разговаривать, если она видит не твои слова, а твои понятия, твои мысли, тебя самого? И отвечает твоим мыслям, а не твоим словам. Людей и за меньшие прегрешения в прошлые века сжигали на кострах…

Представьте, что вы говорите человеку слово«люблю», а при этом испытываете только презрение и раздражение. Или вы говорите, «веди себя правильно», а видите при этом человека закованного в цепи и с кляпом во рту, и себя перед ним с высоко занесенным кнутом и ощущающим дикое наслаждение от предстоящей человеку боли. Но вы-то сказали – люблю, и только сказали, – веди себя правильно. А в ответ вдруг видите мрачное испуганное лицо и мольбу, и слезы страха на глазах. А теперь представьте, что это вы разговариваете с ребенком, над которым у вас много власти. Как вы думаете, что произойдет дальше?

Образ идиота для Норы был всего лишь защитой, выработанной в таком далеком детстве, что она и сама не помнила, когда начала использовать это. Она неосознанно почувствовала, что лучше, чтобы к тебе испытывали сострадание и слабое раздражение, чем постоянно получать побои за излишнее разумение.

Кир прекрасно её понимал потому, что он сам был телепатом с рождения. Он давно уже понял природу мощного блока в мозге Норы и в своем собственном.

Чтобы нормально существовать в человеческом обществе, нужно быть схожим с людьми, то есть уметь не слышать чужих мыслей. И методом проб и ошибок любой телепат, ещё не понимая и, возможно, даже прежде, чем сделает первый шаг, учится закрываться от чужих образов. С годами блок становится мощным, и наступает момент, когда телепат уже может управлять им.

Кир грустно усмехнулся. Нора ещё не умела управлять своим блоком, он у нее работал сам по себе. Вот и сейчас он неожиданно перестал видеть её мысли. Кир вздохнул и обратился к Крохе.

Нора не должна была оставаться одна с её неконтролируемой ментальной силой, рядом с ней должен быть кто-то, кто сможет ей объяснить, что можно делать, а что нельзя. Кроха подходила для этого лучше всех потому, что она была близка Норе по возрасту, а, кроме того, сама обладала своеобразными талантами.

* * *

Тося спокойно обедала, не обращая больше никакого внимания на Грема. Тот также молча ел, изредка поднимая на неё испытывающий взгляд. Потом она весело улыбнулась.

– Спасибо за обед, надеюсь, что он пройдет за счет вашего заведения, а не нашего. У нас… ну да вы знаете, всегда трудно с финансами, не смотря на наших спонсоров, которые вас так интересуют.

Грем оживился.

– Нас интересует всё, что связано с вашим детским домом. Слишком много в последнее время вокруг него происходит странных событий, в которых участвуют все: полиция, мафия, пожарные инспектора и другие правительственные учреждения… Кстати, обед пойдет за мой личный счет. И поверьте, что мне это приятно.

Тося пожала плечами.

– Значит, вы всё-таки хотите продолжить допрос здесь?

Грем пожал плечами.

– Сейчас принесут кофе.

Тося на мгновение задумалась.

– А нельзя ли мне взглянуть на ваше удостоверение? Почему-то у меня возникло странное чувство, что вы не тот, за кого себя выдаете…

– У тебя снова проблемы? – неожиданно услышала она вопрос в своей голове. – Ты же рассказывала всем, что справляешься с ними всегда сама?

Тося от неожиданности поперхнулась горячим кофе.

– Даная, я даже тебя рада слышать! Ты где?

– За твоей спиной, сижу за столиком у входа. Кстати, денег у меня нет, поэтому всё, что я съем и выпью, придется оплачивать тебе.

Тося мельком взглянула на удостоверение, которое ей протянул Грем, и улыбнулась. Всё это было уже неважно, теперь будь он хоть верховным главнокомандующим с целой армией, всё это её уже мало беспокоило. Она была не одна, её услышали, и ей помогут в любой ситуации.

– Как ты добралась сюда?

Даная улыбнулась.

– Остановила такси. Он меня привез сюда, и даже не попросил денег.

Тося рассмеялась, а Грем недоуменно посмотрел на нее.

– Что вас так развеселило? Неужели мое удостоверение?

– Именно оно, – ухмыльнулась Тося. – Приятно, что тобой интересуется такое важная и мощная государственная структура.

Она ответила Данае.

– Представляю, как таксист сейчас едет и думает о том, почему он так поступил…

– Конечно, он думает, он же сделал это по моему желанию, а не по-своему… А как я, по-твоему, ещё смогла бы сюда добраться? Кир, сказал, что тебе нужна моя срочная помощь.

Тося с усмешкой взглянула на Грема.

– Кир, милый, ты все-таки услышал меня!

– Что это тебя так обрадовало? Неравнодушна к нему?

– Молчи, ведьма!

– Сама ведьма, да ещё какая!

– Простите? Вы снова как-то странно улыбнулись.

– Я просто вспомнила об одном хорошем человеке.

– Даная, заказывай себе что хочешь, за тебя заплатит одно правительственное учреждение. Хоть какая-то будет польза от этого надоедливого мальчика…

– А что мне заказать? – робко спросила Даная. – Ты же знаешь, что я впервые оказалась за пределами детского дома, это ты у нас бываешь всюду…

– Поверь мне, завидовать абсолютно не чему. Скажи официанту, пусть несет самое вкусное и дорогое.

– Хорошо, я так и сделаю. А что мы будем делать с тем человеком, что сидит рядом с тобой? Я не слышу его мыслей, похоже, что он специально подготовлен. Кроме того, я знаю, что здесь в кафе есть ещё два человека, они ждут от него какого-то сигнала, и один в машине за углом, но он попроще.

– Я увидела только двоих, – хмуро отозвалась Тося. – Выходит, это всё было заранее спланировано.

Она задумалась.

– Пока ничего делать не будем! Ешь, наслаждайся своим первым выходом в большой мир. Ты будешь знакомиться с местной кухней, я буду продолжать морочить ему голову, а потом будем действовать по обстоятельствам.

– Хорошо…

– Итак, – обратилась Тося к Грему. – Вас интересует наш десткий дом? Что ж я охотно расскажу вам всё, что знаю…

* * *

Бомс с укором посмотрел на Имса.

– Ты очень зажат, – сказал он. – Ты не свободен, а это плохо. Ты сам словно эта глупая заикающаяся шиншилла.

У Имса навернулись слезы на глаза.

– Поэтому ты не будешь со мной играть?

Бомс недовольно покачал головой.

– Ты слушаешь о том, что я тебе говорю, или нет?

– Я то…о…же за…а…ика…а…юсь.

– Имс, – сказал Бомс с мягкой усмешкой, – Я уже говорил тебе, здесь собрались все больные звери, здесь нет здоровых.

– Я за…а…икаюсь, когда мне страшно.

– Я слышу твой трусливый запах и твои глупые мысли. Ты знаешь, что я стал видеть совсем недавно, а до этого я почти ничего не видел и выслеживал крыс по запаху.

– Я знаю, тебя вылечил Кир.

Бомс вздохнул.

– Я сам себя вылечил, хоть мне помогли две глупые крысы и Кир. В этом доме есть закон, каждый лечит себя сам.

– Ты знаешь, о чем я думаю?

– Конечно, знаю, и все вокруг знают, о чем ты думаешь. Я же объясняю тебе, это детский дом, здесь все больные, и все умеют читать мысли…

– Все? Я не умею…

Бомс снова вздохнул.

– Ну, как же мне тебе объяснить?… Сначала никто ничего не умеет, и все, как и ты думают о том, как они несчастны, и как им не повезло. Это всё глупости, на самом деле, – Бомс задумался, – на самом деле никто не несчастен, просто все рождаются разными, и поэтому каждый должен искать только свой путь и жить своей жизнью. Чужое тебе не подойдет, и мне тоже. Но взрослые этого не понимают, они думают, что мы такие же, как они, и пытаются и нас сделать такими.

– Но я не другой, я просто больной мальчик.

– Болезнь, это просто такое испытание для тебя, а ты его должен преодолеть. Научиться всему и вылечить себя, и стать нормальным, как все. Не, это неправильно, не как все, а как… Я не знаю, ну может быть, как Кир. Как же тяжело тебе всё объяснять!

– А Кир можешь вылечить меня? – спросил Имс.

Бомс недовольно покачал головой.

– Нет, я же сказал, что есть закон, в котором сказано, что каждый лечит себя сам.

– Но я не умею…

– Черт! – Бомс выругался. – Сначала никто ничего не умеет, я уже говорил тебе об этом. Нужно учиться, а для этого ты сначала должен стать охотником, грозным котом и ловить крысу-шиншиллу. Когда ты станешь охотником, ты начнешь учиться потому, что шиншиллу поймать не просто, она очень старая и поэтому мудрая…

– Кла…а…ра мудрая и старая?

Бомс подпрыгнул на месте от злости.

– Это игра такая, – терпеливо продолжил он. – Она старая и мудрая крыса, а ты грозный кот.

– Я не грозный кот…

– Ну, почему ты ничего не понимаешь, я уже так устал всё тебе объяснять…

* * *

Тося улыбнулась.

– Ну, теперь вы, надеюсь, убедились, что наш детский дом не представляет серьезной опасности для нашего государства?

Грем с неискренним сочувствием посмотрел на неё.

– Если позволите, я продолжу. Так вот, и все было бы хорошо, но вы неправильно себя повели с Бергом. Если бы вы не прогнали его бандитов, то мы бы вами бы так не заинтересовались. Что это за оружие вы использовали против бандитов?

Тося нахмурилась.

– О каком оружии вы говорите? У нас детский дом, а не армия.

Грем недовольно покачал головой.

– Не надо пытаться меня сбить с толку, во-первых, это бесполезно, во-вторых, очень опасно. Не забывайте, что я сейчас с вами разговариваю по долгу службы, а не по собственному желанию…

– Да? – удивилась Тося. – А мне показалось, что это совсем не так. Впрочем, конечно продолжайте.

– Мы, кроме того, выяснили, что дети в вашем доме, будучи глухонемыми, легко общаются между собой, и не только на языке жестов, но ещё каким-то способом, неизвестным никому в этом мире. Кроме того, некоторые из них могут видеть, будучи слепыми, да и многое другое, то, о чем я думаю даже нам неизвестно, и, думаю, не менее странно. Пример, ваш слепой юноша Крон. Он слепой и глухонемой, это действительно так, но тогда непонятно, как он может работать на компьютере? Впрочем, вы об этом лучше меня все знаете. Не правда ли?

Тося неопределенно пожала плечами.

– Вам самому – то это не кажется глупым? Слепые – видят и работают на компьютере, глухие слышат, немые говорят.

Грем загадочно улыбнулся.

– И девочка Тося была признана в своё время больной. Она ни с кем не разговаривала, да и не могла… Врачи признали, что не могут ее вылечить, и поэтому отправили в этот детский дом. Правда интересно, что сейчас я с ней разговариваю и, она меня слышит и остроумно отвечает мне?

Тося задумчиво улыбнулась.

– Этот придурок заставил меня понять, что на самом деле Кир – просто волшебник!

– Ещё бы! – отозвалась Даная. – Кстати, я поела. Было довольно вкусно, но тебе не кажется, что нам пора отсюда уходить? Этот молодой человек преследует какую-то непонятную мне цель, и она не касается тебя, поэтому можешь с ним больше не кокетничать.

Тося загадочно улыбнулась.

– А по-моему мнению, его интересую только я сама, а всё остальное только для отвода глаз.

Даная мысленно рассмеялась.

– Я и забыла, что ты же у нас самая красивая и неотразимая…

– Ладно, не язви, мне надо его ещё послушать, может быть, он еще что-нибудь скажет? Пока я поняла только одно, они подозревают, что у нас есть какое-то оружие, которым мы прогнали бандитов. А это очень плохо. Если они будут продолжать нами интересоваться, то узнают и то, что мы бы не хотели.Мы должны выяснить, не несет ли в себе опасность этот человек для нас всех?

– Итак, – ласково улыбнулась Тося, – что же вы хотите, чтобы я ещё рассказала? Или может быть в следующий раз? Я как раз свободна завтра вечером.

Грем мило улыбнулся.

– Конечно, мы встретимся и ещё не раз, мне нравится с вами общаться. Только на этот раз в моем кабинете.

Тося устало посмотрела на него.

– Я рассказала вам всё.

Грем покачал головой.

– Рассказали вы действительно много, но не сказали ничего из того, что мне хотелось узнать. Я думаю, что нам придется продолжить разговор в другом месте, иначе вы, похоже, не воспринимаете меня всерьез.

Тося вздохнула.

– Да, вы мне тоже понравились…

– Даная, – позвала она мысленно. – Если ты больше ничего не хочешь, то мы уходим. В последнее время я начала за собой замечать, что, как только я знакомлюсь с кем-то, кто мне нравится, то сразу у меня начинаются неприятности. С этим надо определенно что-то делать. В последние полчаса мой ухажер меня пугал. Может быть, для разнообразия попробовать и нам его напугать?

Тося улыбнулась Грему.

– Что ж, раз вы считаете, что я должна поехать с вами, то я согласна.

– А я не спрашивал вашего согласия…

– Вы, наверно, просто забыли. У меня только есть одна маленькая просьба.

Грем пожал плечами.

– Хорошо, я выполню её, если это не займет много времени. Должно быть, вы хотите позвонить в детский дом, предупредить, что не вернетесь? Так вот этого я вам не могу позволить. Никто не должен знать, что вы поедете к нам.

– Нет, я хотела попросить совсем о другом, – смущенно улыбнулась Тося. – За моей спиной сидит девушка в темных очках. Вы не могли бы оплатить и её заказ тоже?

Грем оглянулся, подозрительно оглядел девушку и нахмурился.

– Хорошо, я оплачу, но она тоже поедет с нами.

– Конечно, конечно, мы все поедем, – рассеяно согласилась Тося. – Весь наш детский дом к вам поедет, я же понимаю, как для вас это все серьезно…

Грем мрачнел с каждым её словом, он подозвал официанта и рассчитался за Данаю, потом тяжело вздохнул.

– Я не знаю, что вы придумали, но лучше даже не пытайтесь, мои люди, если это будет необходимо, готовы применить оружие.

Тося удивленно вскинула брови.

– Мы так мило с вами разговаривали, вы мне понравились, говорили мне приятные комплименты, а теперь вы хотите в меня стрелять? Вы всегда убиваете тех, кто вам нравится? Это что, у вас вера такая? Или может быть вы вообще какой-нибудь сексуальный маньяк, и убиваете всех, кто вам нравится? После ваших слов я, пожалуй, с вами не поеду!

Грем решительно встал.

– Я просто предупредил.

– Хорошо, мой мрачный воин, одну минуту и я буду готова.

– Даная?

– Говори, что делать.

– Разрешены все приемы, кроме стрельбы боевыми, боевыми будут стрелять в нас.

– Замечательно, давно в меня никто не стрелял, я уже и забыла, как это волнительно… И как мне помниться, тогда всё тоже началось из-за тебя?

– Не хочешь участвовать, держись в стороне. Я и сама с ними справлюсь!

– Ну, уж нет! Я никогда не пропущу такое веселье…

Тося мысленно вздохнула.

– Тогда слушай дальше. Нельзя разрушать здания, переворачивать машины, пугать большое количество людей. Проще говоря, нельзя привлекать ненужного нам внимания газетчиков и телевидения, а они любят всякие сенсации типа, девушка – пришелец – жуткий монстр, перевернула автобус…

– Это ты про кого? Должно быть про себя? Я – то точно не монстр, а милая симпатичная девушка…

– Ладно, я встаю и иду к выходу, ты идешь за мной и прикрываешь наш отход. Посетителей кафе желательно не трогать, а то, не дай бог, и они узнают, какая ты милая…

– А официантов? Они были со мной не очень любезны…Мне совсем не понравились их сальные мысли насчет слепой девушки.

Тося рассмеялась.

– Официанты мне тоже не понравились…

– Значит, пришел и их судный день.

Тося медленно встала.

– Что ж мне, пожалуй, действительно пора. Было приятно с вами познакомиться, но лучше давайте не будем больше встречаться. А в вашу контору, куда вы меня так любезно пригласили, мы с вами поедем как-нибудь в другой раз, я вспомнила, что у меня сегодня много срочных дел. Встречи с сексуальными маньяками в их число не входит.

Она прошла мимо остолбеневшего от неожиданности и побагровевшего от гнева Грема и направилась на встречу его людям, перегородившим выход.

* * *

Бомс нашел Имса в комнате досуга, сидящего на табуретке и грустно глядевшего в пол.

– Чего ты сидишь тут один? – спросил Бомс.

– Мне грустно, – вздохнул Имс. – Крысу Клару я так и не смог поймать. Нога плохо ходит. Никто со мной не разговаривает. Всё совсем плохо…

Бомс недовольно покачал головой и сел рядом на пол.

– Ты так не думай потому, что ты не правильно думаешь. Шиншиллу трудно поймать потому, что она старая и мудрая. Она знает все места, где можно спрятаться от нас, котов, и ей все девчонки помогают, потому что они все были когда-то крысами. А мы коты – охотники сами по себе, потому что каждый из нас должен придумать свой способ ловить крыс. Таков закон.

Имс грустно покивал головой.

– Я плохой кот.

– Пока это так, – согласился Бомс. – Но ты научишься.

* * *

Клара быстро пробежала по коридору и заскочила в комнату Тоси. Здесь она немного отдышалась и осторожно выглянула из-за двери. Кота нигде не было видно, возможно он потерял её след, когда она пробегала мимо кухни. Там всегда толпилось много народа, особенно тогда, когда выпекались сладкие булочки. Клара вздохнула, она так спешила, что даже не успела схватить хотя бы одну.

Клара печально посмотрела на картину, которую подсмотрел в её мозге слепой художник, живший в детском доме до её рождения, и тихо выскользнула из комнаты. Она пробежала до лифта и тревожно оглянулась. Бомс только показался из-за поворота, она нажала кнопку, и лифт рванулся вверх. Клара помнила те места, которые ей показала Кроха, там она и отсидится до тех пор, пока Бомс устанет её искать. В зимнем саду было тихо, она внимательно осмотрела сад и заметила молодого парня, сидящего на скамейке. Девочка тихо подкралась к нему и остановилась за кустом. Парень, слабо улыбнувшись, сказал.

– Выходи, я знаю, что ты здесь.

Клара вышла и присела рядом.

– Ты кто? – спросила она. – Я тебя не знаю. Парень пожал плечами.

– Я – старший, это я с тобой говорил, когда тебя привезли. А зовут меня Орион. Это имя я себе придумал, когда мне было столько лет, сколько сейчас тебе.

– Ты – старший? – удивилась Клара. – Ска…жи что-нибудь, только так, чтобы это меня прозвучало в голове. Орион улыбнулся.

– А ты уже неплохо говоришь. Я тебе рассказывал, про небо и солнце, и про людей. Я говорил, что у нас все хорошие…

Клара улыбнулась.

– Да, это ты, а я тебе не пове…рила. Ты пра…вильно мне го…во…рил.

Орион кивнул головой.

– А я думал, что ты скажешь, что я на священной земле, и что я твоя священная добыча.

Клара рассмеялась.

– Ну, какая ты добыча? Священная добыча – это Кир, а ты просто старший…

* * *

Тося задумчиво посмотрела вслед бегущим в панике по улице людям. Среди них был и Грем и его люди, и случайные посетители кафе. Потом она перевела взгляд на разбитые стекла и перевернутую мебель и тихо спросила.

– Ты не слишком переусердствовала?

Даная пожала плечами.

– Я же слепая, я ничего не вижу. Для меня мир не изменился, звезды с неба не упали, солнце не исчезло. А те, кто сейчас бежит, скоро остановятся… Кстати, поваров я не тронула, мне еда здесь понравилась. Возьми меня ещё раз как-нибудь сюда пообедать.

Тося покачала головой.

– Я думаю, что это кафе не скоро снова откроется… И мне кажется, что для окружающих нас людей мне гораздо безопаснее носить с собой клубок ядовитых змей, чем тебя.

Даная улыбнулась.

– Это комплимент?

Тося вздохнула.

– Да, – она открыла дверь фургона. – Садись, поехали домой. Кир снова мне прочитает нотацию о том, что этого не нужно было делать. К тому же, я бы наверняка сделала бы все тихо, и никто бы ничего не понял.

Даная засмеялась.

– Если ты могла все сделать тихо то, почему ты так и не сделала?

– Я не успела даже об этом подумать, как ты уже всё испортила.

Даная пожала плечами.

– Я просто немного расстроилась. Они смотрели на меня и думали обо мне, а я слышала их мысли. Одни жалели, другие думали о том, как бы воспользоваться моим физическим недостатком. Я привыкла к тому, что в нашем детском доме судят о людях совсем по другим меркам. Так что для меня это стало неприятной неожиданностью и испытанием, как в школе.

Тося кивнула.

– К сожаленью, таков этот мир, он не любит слабых, или тех, кто кажется ему слабым.

– Мне кажется, что теперь они на слепых будут смотреть несколько по-другому. Я постаралась изменить их взгляды…

– Это уж точно, – вздохнула Тося.

Она набрала скорость и свернула на скоростную трассу, ей нужно было немного отдохнуть и придти в себя.

– Мы – другие, – произнесла она рассеяно. – У нас другие мысли и желания, чем у них. Они жалеют нас. А на самом деле, это они слепые и глухие, а не мы. Это они ничего не видят и не слышат. Они много говорят и рассказывают друг другу, но большинство их слов либо просто слова, за которыми нет никакого смысла, либо просто ложь. Они не понимают друг друга, не умеют любить, и поэтому умеют только ненавидеть.

Даная пожала плечами.

– Это я уже давно поняла, но я все равно хочу жить в этом мире и с этими людьми, я так решила. Теперь у меня появилась цель.

Тося недоуменно посмотрела на неё.

– Интересно, какая же?

– Я хочу стать зрячей, как и ты.

– Я не знаю, для чего ты хочешь стать зрячей. Не знаю, что ты хочешь увидеть в этом мире, знаю только, что ты будешь разочарована.

Даная мечтательно улыбнулась.

– А мне всё равно, я просто хочу стать такой же, как ты…

* * *

Кросен отворил знакомую дверь и вошел в небольшую комнату, служащую приемной. Маленькая девчушка полировала свои ногти и не обратила на него никакого внимания. Кросен откашлялся, девчушка понимающе усмехнулась и, не поднимая головы, кивнула в сторону двери. Кросен поглубже вдохнул в себя воздух и вошел в комнату. Девушка подняла на него задумчивые глаза.

– Здравствуйте, – сказал робко Кросен. – Я пришел, чтобы поблагодарить вас и принес деньги.

– Значит, всё-таки не струсил, – улыбнулась девушка. – Вижу, вижу, как всё изменилось…А деньги нам твои не нужны…

– Я принес их и хочу вам отдать, – Кросен застенчиво кивнул. – Говорят, что если не заплатить гадалке то, предсказание будет неправильным, а вы сделали гораздо больше, вы подарили мне удачу. Я не хочу, чтобы она пропала.

– Чушь! – фыркнула девушка. – Если бы всё зависело от денег то, богачи были бы самыми счастливыми и удачливыми.

Она вздохнула.

– Но деньги нам все-таки нужны. Если ты хочешь их всё-таки отдать то, отдай их маленькой ведьме в приемной. А удача по-настоящему нужна только тому, кто знает, чего он хочет. А ты – просто сухой осенний лист, носимый ветром, тебе удача не нужна.

Кросен с натугой улыбнулся.

– Наверно, это правда. Он замолчал, собирая последние остатки своей смелости.

– Может быть, я не совсем хорош? Может быть, я трус и дурак…

Девушка с любопытством посмотрела на него. Кросен отчаянно пролепетал.

– Может быть, вы свободны сегодня вечером? Я хотел бы вас угостить ужином. – Он с робкой надеждой посмотрел на девушку и тут же испуганно опустил глаза. Девушка рассмеялась.

– Молодец! Всё-таки сумел произнести.

– Я…, – начал снова Кросен. – Я…

Он окончательно потерялся и смолк. Девушка хихикнула.

– Я приду, Кросен. Хотя бы только для того, чтобы ты немного более уверен в себе. Только куда мы пойдем, выберу я сама. Вечером, в семь около этого дома.

– Спасибо, – прошептал Кросен, нашарил ручку двери и выскочил из комнаты. Девчушка хохотала, подпрыгивая в кресле. Кросен схватился за ручку входной двери.

– Эй, ухажер! – неожиданно услышал он в своей голове. – Ты, кажется, хотел отдать мне какие-то деньги?

Кросен недоуменно взглянул на неё, вытащил из кармана приготовленные и уже смятые в волнении деньги, пока он стоял перед дверью, бросил их на стол и выскочил за дверь, сопровождаемый звонким смехом девочки.

* * *

Берг внимательно прослушал магнитофонную запись разговора и довольно потер руки.

– Значит в семь, около этого дома, – пробормотал он. – Это замечательно. Я постараюсь сделать так, чтобы ваше свидание прошло на высоте. И уж точно стало бы незабываемым. -Он засмеялся, – Заранее представляю удовольствие, которое я получу.

Он набрал номер телефона.

– Ну что, Крот, как идут наши дела?

В трубке послышался громкий довольный голос громилы:

– Электронщики уехали. Теперь шеф, твой дом – не дом, а крепость. Я сам проверял, всё работает. Никто не сможет зайти и выйти без нашего разрешения.

Берг молча положил трубку.

– Вот теперь, – сказал он, хмуро усмехнувшись, – готов предъявить вам счет, милые детки.