Текст книги "Плавучие крепости"

Автор книги: Владимир Кофман

Соавторы: Сергей Балакин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Броня и пушки

Последовавшие за окончанием Первой мировой войны «кораблестроительные каникулы» не оставили без работы специалистов по броне и крупнокалиберной морской артиллерии: заочное соревнование продолжалось в лабораториях и на чертежных досках, а при первой же возможности достижения воплощались в металл.

Боевой опыт и успехи в области управления огнем говорили о том, что в будущем дистанция морского боя увеличится до 10–12 миль, а возможно, и больше.

Залп главного калибра линкора «Тирпиц»

На подобных расстояниях наиболее уязвимой становилась горизонтальная защита, поскольку пробиваемость палубной брони непрерывно растет с увеличением дистанции. Одновременно набирала силу авиация, главным оружием которой в 20—30-е годы считались бомбы. Таким образом, оба новых противника – самолет и падающий под большим углом тяжелый снаряд – настоятельно требовали одного и того же: усиления защиты палуб.

Здесь перед кораблестроителями вставали очень существенные, почти неразрешимые проблемы. Ширина корабля в несколько раз превышала высоту броневого пояса, поэтому палуба даже весьма умеренной толщины, около 100 мм, в пределах цитадели линкора водоизмещением в 30 тыс. т весила 2500–3000 т! Попутно выяснилось, что эффективность однослойной защиты выше, чем многослойной той же общей толщины. Поэтому решили отказаться от многочисленных тонких броневых палуб в пользу единственной толстой. Затем принялись за бортовую броню. Увеличившаяся дальность боя делала очень выгодным наклонный пояс, верхняя кромка которого отклонялась наружу. Такая схема, впервые примененная на линейном крейсере «Худ», давала на малых и средних расстояниях лишь небольшое преимущество, увеличивая эффективность защиты на 5—10 %, однако на предельных дистанциях сопротивление наклонных плит оказывалось в 1,3–1,5 раза больше, чем вертикальных.

Другим интересным решением явилось внутреннее размещение бортовой брони. Пояс (как правило, наклонный) располагался на некотором расстоянии от борта, выполненного из броневой стали толщиной 30–70 мм. Такой «сэндвич» не был возвратом к прежней многослойной броне, поскольку предназначали для совершенно другой цели. Внешняя обшивка должна была «обезглавить» снаряды, снабженные бронебойными наконечниками. Тем самым достигалось уменьшение пробивающей способности на 15–20 %, тогда как сам первый слой составлял 10–15 % от общей толщины бортовой защиты – хоть и небольшая, но все-таки экономия. Кроме того, если обшивка и основная броня находились на небольшом расстоянии друг от друга, то внешний слой препятствовал развороту снаряда к прямому углу, как бы фиксируя его заднюю часть.

Эти «маленькие хитрости» (наклон пояса и разнесенная броня) использовались в большинстве проектов последних линкоров. Так, наклонные плиты имели следующие типы (в скобках – угол наклона в градусах): английский «Нельсон» (22), французские «Дюнкерк» (14), «Ришелье» (15), американские «Вашингтон» (17), «Саут Дакота» и «Айова» (по 19), итальянские «Литторио» (12), японские «Ямато» (20). Немецкие кораблестроители показали себя явными консерваторами: на «Шарнхорсте» и «Бисмарке» они установили обычный наружный пояс без наклона, повторивший форму борта. К такому же решению пришли в своих последних линкорах англичане. Подобное ретроградство имело свой резон. Не говоря уже о чисто конструкторских и производственных проблемах, новомодные схемы с внутренней броней оставляли незащищенным обшивку, подверженную действию мелких снарядов и даже осколков. В результате защита не пропускала снаряды в машины и погреба, но позволяла кораблю набрать немало воды во внешние отсеки. Это отрицательно сказывалось на его остойчивости и ходовых качествах и требовало ремонта в доке после каждого боевого столкновения.

Не меньшие разногласия наблюдались и в вопросах горизонтального бронирования. Хотя во всех странах единодушно приняли схему с толстой главной броневой палубой, но ее высота над ватерлинией заметно различалась. Высокое расположение (в верхней кромке броневого пояса, заметно «подросшего» в высоту со времен первых дредноутов) обеспечивало большой запас плавучести, но тяжеленный высоко расположенный груз снижал остойчивость. Конструкторам подчас приходилось пытаться совместить несовместимое. К толстой главной палубе Германии добавляли тонкую верхнюю, полагая, что она заставит сработать взрыватель снаряда или бомбы, вызвав разрыв до низко расположенной основной преграды. Напротив, французы помещали вторую палубу под главной. В этом случае она служила для отражения осколков и кусков брони, образующихся при пробитии солидных плит главной броневой палубы. Японцы на «Ямато» оставили только одну горизонтальную палубу, зато максимальной толщины, а американцы постепенно «сползли» к системе трех палуб – верхней «взводящей», главной и нижней противоосколочной. Традиционные для старых линкоров скосы оставили только немцы, придав им весьма солидную толщину (свыше 100 мм) при пологом угле наклона, что в сумме с поясом обеспечивало машинным и котельным отсекам на малых дистанциях защиту, эквивалентную 700 мм вертикальной брони. Этим объяснялась поразительная живучесть «Бисмарка» и «Шарнхорста», которых пришлось добивать торпедами, хотя оба линкора быстро потеряли боеспособность. В общем, среди многочисленных систем защиты трудно выбрать оптимальную, поскольку все они являлись результатами компромиссов. Попытки создать «полностью защищенный» линкор приводили к появлению[13]13
  к счастью, на бумаге


[Закрыть] монстров водоизмещением в 100 тыс. т и более, которые при этом оставались достаточно уязвимыми как для бомб, так и для снарядов!

Конечно, оставался еще один резерв – улучшение качества самого материала брони. Еще в начале 30-х годов немцам удалось создать новый вариант крупповской брони, называвшийся – «новая крупповская» или «Вотан». Ее сопротивляемость повысилась примерно на четверть. Прослышавшим о разработке англичанам и американцам пришлось немного поволноваться, пока образцы новой брони через Швецию не попали в их руки. В Британии, добившейся значительных успехов в броневом деле, с удовольствием констатировали, что собственные плиты ничуть не уступают немецким. Американцы тщательно изучили «мягкий» (нецементированный) «Вотан» и создали на его базе собственную однородную броню, превосходившую по характеристикам германскую. Свои, достаточно удачные, варианты разработали французы и итальянцы. Хуже пришлось Японии. отношение Британии к которой постепенно менялось от дружественного до настороженного. Будучи «отсеченными» от современных технологий, японцы считали поставленные им фирмой «Виккерс» еще в 1917 году партии брони последним словом техники, и через некоторое время сумели воспроизвести их качества. Но за это время англичане продвинулись вперед, а японцам пришлось ставить устаревшие плиты на свои самые современные линкоры типа «Ямато».

Кроме того, в конце 30-х годов США и Англия всячески препятствовали поставкам в Японию стратегического металла – никеля, и металлургам Страны восходящего солнца пришлось немало помучаться в поисках замены. Наконец, им удалось создать однородную броню с добавками марганца, практически не уступавшую никелевой.

Сечения по миделю линкоров последнего поколения

Цифрами обозначена толщина брони в мм

Схема бронирования линкора «Ямато»

Значительный прогресс наблюдался и в области морской артиллерии. Рост начальной скорости снаряда, доминировавший в начале века в качестве меры улучшения баллистики, прекратился. Разгар ствола после нескольких десятков выстрелов приводил к столь значительному увеличению рассеивания, что терялись все преимущества в бронепробиваемости – орудия просто переставали попадать в цель. Поэтому скорости снаряда во всех странах, кроме Италии и Франции, начали сокращать, одновременно увеличивая вес снаряда. Старт этому процессу дала Россия, создав после Цусимы для 12-дюймовок своего флота «чемодан» весом в 471 кг, почти на четверть более тяжелый, чем стандартный английский или японский. Ну а «венцом творения» здесь стали американские 406-мм снаряды, разработанные перед Второй мировой войной: они превысили по весу свои аналоги 20-х годов почти на треть.

Увеличение дистанций боя заставило обратить особое внимание на форму снаряда. Если в годы Первой мировой войны внешне соответствовала пистолетной пуле, то через два десятка лет снаряды стали похожи на пулю остроносую винтовочную. Заднюю часть снаряда стали делать скошенной, а на головную для улучшения баллистических качеств надевали специальный легкий заостренный щиток, сминавшийся при ударе о преграду. Под ним бронебойные снаряды по-прежнему скрывали тупой «макаровский» наконечник. Улучшение формы позволило при том же весе и начальной скорости снаряда увеличить дальность почти на 10 %. Принципиально же конструкция боеприпасов оставалась прежней. Интересно, что на флоте даже не пытались ввести кумулятивное оружие, казалось бы, решавшее вопрос с броней раз и навсегда. Даже мало и среднекалиберные танковые кумулятивные снаряды формально пробивали до 1 м брони. Однако корабельных артиллеристов не устраивало то, что отверстие при этом часто оказывалось не толще карандаша, и дальше разговоров дело не пошло.

По-прежнему наиболее критической частью снаряда оставался его взрыватель. Расследование, проведенное в Британии после Ютландского боя, ввергло специалистов в состояние шока: от трети до половины английских снарядов при попадании в цель не давали эфективного разрыва! Ко Второй мировой войне англичанам удалось несколько исправить положение, а вот немцы, имевшие в том же Ютланде вполне приличный боезапас, совершили необъяснимый «обратный ход». В боях 1939–1943 годов уже у них свыше 50 % попаданий не давало разрыва. Так что снаряд (или снаряды), погубившие линейный крейсер «Xуд» являются скорее исключением, чем правилом. Из павших в находившийся рядом с ним «Принс оф Уэльс» снарядов нормально сработали только два.

Практически полностью обесценили свою артиллерию японцы, оставив на всех крупных кораблях единственный тип снаряда для боя с надводными целями – бронебойный, снабдив его к тому же взрывателем с огромным замедлением (около 0,1 с). Расчет строился на недолетах, которые на средних дистанциях могли поразить корпус противника ниже броневого пояса, вызвав фатальные последствия. Однако расчет этот на деле ни разу не оправдался, а вот американские конвойные авианосцы и эсминцы в бою в заливе Лейте уцелели, буквально пропустив через себя не взрывавшиеся снаряды в количестве, достаточном для потопления линкора.

Разрез 381 – мм трехорудийной башенной установки линейного корабля «Витторио Венето»

Впрочем, в ходе Второй мировой войны становилось все более и более ясно, что история почти векового соревнования брони и пушки переходит совершенно в другую плоскость. Все большее значение приобретали не баллистические характеристики орудий и даже не их число, а средства управления огнем. Исключительно совершенные для своего времени вычислительные системы, многочисленные оптические системы для определения дистанции и угла на цель, замененные впоследствии радарами, стали наиболее важными компонентами линейного корабля. Но хорошо защитить хрупкие приборы уже не представлялось возможным, а без них – главная мощь флота становилась малоэфективной. После того как на «Бисмарке» вышла из строя система управлением огнем, он не смог добиться ни одного попадания в британские корабли. На Тихом океане единственное и неопасное попадание торпеды в «Норт Кэролайну» полностью лишило ее «глаз и ушей» просто от сотрясения; американские моряки считали, что при встрече с противником в таком состоянии она не имела бы никаких шансов спастись. Все более увеличивавшееся в числе и объеме электронное оборудование и появление ракетного управляемого оружия оставляли броне и орудиям все меньше и меньше места.

Затвор 406-мм орудия на одном из американских линкоров

Залп главного калибра линкора «Айова»

* Длина ствола в СССР и Германии указывалась полная, от казенного среза до дульного.

В остальных странах измерялась без учета толщины затвора (т. е. от дна затвора до дульного среза).

Суперкрейсера

Линейный крейсер «Гуам» в октябре 1944 г.

В годы Второй мировой войны чуть было не родился новый класс боевых кораблей, представлявший собой промежуточное звено между крейсерами и линкорами. В СССР их именовали тяжелыми крейсерами, в США – большими, в Германии – броненосными, в Голландии – линейными. Проектируемые в разных странах с собственными кораблестроительными школами и предназначенные для решения совершенно различных задач, эти корабли в итоге по своим элементам оказались очень похожими друг на друга. Но опыт войны заставил пересмотреть взгляды на использование военно-морских сил. И из многочисленного семейства суперкрейсеров – строившихся и планировавшихся – в состав флота вошли только два – американские «Аляска» и «Гуам». Впрочем, и те оказались не у дел…

Проект будущей «Аляски» американцы разработали в 1939–1941 годах. «Большой крейсер» с 12-дюймовой артиллерией виделся им как своего рода «истребитель тяжелых крейсеров». Отсюда вытекали и основные требования к его характеристикам – мощное вооружение и высокая скорость хода. Ну а в жертву им, как водится, принесли бронирование и противоторпедную защиту. В итоге получились корабли, слишком большие и дорогие, чтобы использоваться в роли крейсеров, и слишком слабые и уязвимые для совместных действий с линкорами. По признанию самих американцев, они оказались «самыми бесполезными из числа больших кораблей, построенных в эпоху Второй мировой войны». Неудивительно, что третий однотипный суперкрейсер – «Гавайи» – так и не был достроен, а закладку еще трех отменили сразу же после выдачи заказа.

Впрочем, идея некой крупной боевой единицы, способной бороться с «вашингтонскими» крейсерами, действовать на вражеских коммуникациях и защищать свои торговые пути, в 30-е годы владела умами многих адмиралов не только в США. Одним из последовательных сторонников таких кораблей был и генсек И.В. Сталин. Ставка на сильно вооруженный «крейсер-бандит», имевший все шансы расправиться практически с любым противником на море и уйти от более мощного линкора, казалась лидеру СССР очень привлекательной. Поэтому в десятилетнюю программу (1937–1946) строительства «Большого океанского флота» поначалу включили создание аж 15 крупнейших тяжелых крейсеров типа «Кронштадт» (проект 69). Правда, потом это число уменьшили до двух, что больше соответствовало возможностям отечественной промышленности.

Тяжелый крейсер «Кронштадт»

С картины художники А. Заикина

Большой (линейный) крейсер «Аляска», США, 1944 г.

Заложен в 1941 г., спущен на воду в 1943 г.

Водоизмещение стандартное 27000 т, полное 34250 т.

Длина наибольшая 246,4 м, ширина 27,7 м, осадка 9,7 м.

Мощность турбин 150000 л.с., скорость 33 уз.

Броня: пояс 230–127 мм, траверзы 260 мм, башни главного калибра 325–133 мм, рубка до 270 мм, палубы 36+71+25 мм.

Вооружение: 9 305-мм орудий, 12 127-мм зенитных пушек, 56 40-мм и 34 20-мм автомата, 2 гидросамолета.

Всего построено 2 единицы: «Аляска» и «Гуам»; третий корабль – «Гавайи» – не достроен.

«Аляска» в достройке, июль 1944 г.

В принципе, проект 69 вел свое происхождение от «малого» линкора типа «Б», разрабатывавшегося в первой половине 30-х годов. Постепенно линкор переименовали в тяжелый крейсер, зато – «самый мощный в мире». В 1939 году на заводах в Ленинграде и Николаеве состоялась спешная закладка двух «сталинских фаворитов» – «Кронштадта» и «Севастополя». По проекту их стандартное водоизмещение составило 35 240 т, а полное – 41 540 т! Вооружение тоже выглядело вполне «линкорным» – его основу составляли девять 305-мм орудий с длиной ствола в 54 калибра, размещенные в трехорудийных башнях. В 1940 году в рамках расширившегося сотрудничества с Германией возникло предложение заменить 305-мм артиллерию на 380-мм немецкую. Проект срочно откорректировали (он получил обозначение 69И); водоизмещение суперкрейсера выросло еще более чем на 1000 т, зато теперь он имел три двухорудийные башни с очень мощными орудиями той же модели, что и на знаменитом «Бисмарке». Но бронирование при этом осталось крайне слабым – самые толстые плиты броневого пояса имели толщину всего 230 мм.

Выйти в море «кронштадтам» не довелось: с началом войны их строительство прекратили. Степень их технической готовности к тому времени не превышала 12 %…

Проекты собственных «линейных крейсеров» третьего поколения разрабатывались также в Германии, Японии и Голландии, но до их воплощения в металл в этих странах дело не дошло (от чего они только выиграли). При сравнении характеристик кораблей прежде всего бросается в глаза относительная слабость их защиты. Они, как, впрочем, и «Аляска» с «Кронштадтом», заметно уступают «Дюнкерку» и «Шарнхорсту» практически по всем параметрам. Любопытно, что именно «Дюнкерк», созданный французскими конструкторами без какого-либо прототипа, на деле оказался самым гармоничным проектом среди своих «коллег» относительно небольшого водоизмещения. А советский «Кронштадт» и германский суперкрейсер типа «О» в итоге оказались весьма похожими на созданные двадцатью годами ранее «Рипалс» и «Ринаун», никогда не считавшиеся удачными боевыми кораблями.

Тяжелый (линейный) крейсер «Кронштадт», СССР (проект 69И)

Заложен в 1939 г., не достроен.

Водоизмещение стандартное 36420 т, полное 42830 т.

Длина наибольшая 250,5 м, ширина 31,6 м, осадка 9,7 м.

Мощность турбин 210000 л.с., скорость 32 уз.

Броня: пояс 230 мм, траверзы 330–275 мм, башни главного калибра и рубка до 305 мм, палубы 90+30 мм, башни среднего калибра до 100 мм.

Вооружение: 6 380-мм и 8 152-мм орудий, 8 100-мм зенитных пушек, 12 12,7-мм пулеметов, 2 гидросамолета.

Всего в 1939 г. заложено 2 единицы: «Кронштадт» и «Севастополь».

Постройка прекращена в июле 1941 г.

Линейный крейсер «О», Германия

Проект разработан в 1939–1940 гг., строительство было отменено.

Водоизмещение полное 35720 т.

Длина наибольшая 248,2 м, ширина 30 м, осадка 8,5 м.

Мощность комбинированной дизель-паротурбинной установки 175100 л.с., скорость 33,5 уз.

Броня: пояс 190—60 мм, траверзы 100—80 мм, башни главного калибра до 220 мм, рубка 200 мм, палубы 30+60 мм.

Вооружение: 6 380-мм и 6 150-мм орудий, 8 105-мм зенитных пушек, по 8 37-мм и 20-мм автоматов, 12 ТА, 4 гидросамолета.

«Гуам» в октябре 1944 г.

Линкоры идут на войну

Линкор «Шарнхорст» в конце 1939 г.

К началу Второй мировой войны линейные корабли нового, «послевашингтонского» поколения имелись в составе флотов лишь трех стран – Англии («Нельсон» и «Родней»), Германии («Шарнхорст» и «Гнейзенау») и Франции («Дюнкерк» и «Страсбург»). Остальные линкоры находились еще на стапелях или спешно достраивались на плаву.

Первыми открыли боевой счет немецкие «Шарнхорст» и «Гнейзенау». В ходе совместной корсарской операции в ноябре 1939 года они потопили британский вспомогательный крейсер «Равалпинди» – бывший пассажирский лайнер, вооруженный старыми пушками. Успех был, мягко говоря, скромным, хотя геббельсовская пропаганда раздула этот неравный поединок до масштабов крупной морской победы, а в серии «библиотека немецкой молодежи» даже выпустили отдельную книжку под названием «Конец «Ривалпинди».

Обложка пропагандистской брошюры «Конец «Равалпинди», изданной в Германии в 1939 г.

В апреле 1940 года оба линкора Кригсмарине обеспечивали прикрытие германского вторжения в Норвегию и впервые вступили в бой с достойным противником – линейным крейсером «Ринаун». Дуэль протекала в условиях плохой видимости и продолжалась с перерывами более двух часов. «Гнейзенау» добился двух попаданий в англичан, но и сам получил тоже два 381-мм снаряда, один из которых заставил замолчать кормовую башню. В «Шарнхорст» попаданий не было, но его носовая башня также вышла из строя из-за повреждений, вызванных штормом.

Вскоре в норвежских водах произошел еще один бой, вызвавший огромный резонанс в военно-морских флотах всего мира. 8 июня «Шарнхорст» и «Гнейзенау» наткнулись на британский авианосец «Глориес», шедший в сопровождении эсминцев «Ардент» и «Экаста».

«Шарнхорст» и «Гнейзенау» в бою, 1940 г.

Приборка на «Шарнхорсте»

«Шарнхорст» во время боя с «Глориесом» 8 июня 1940 г. Горящий британский авианосец виден на горизонте.

Используя радар, немцы открыли огонь с дальности 25 км и быстро добились попаданий, повредивших полетную палубу и не позволивших поднять в воздух самолеты. «Глориес» загорелся, перевернулся и затонул. Пытаясь спасти авианосец, эсминцы отважно ринулись в самоубийственную атаку. Оба были расстреляны, но все же одна торпеда с «Экасты» поразила «Шарнхорст». Линкор принял более 2500 т воды и получил крен в 5° на правый борт, две артиллерийские башни – кормовая 283-мм и одна 150-мм – вышли из строя, скорость хода резко уменьшилась. Все это несколько смазало несомненный успех операции.

Результаты первого боя линкоров с авианосцем воодушевили адмиралов с консервативными взглядами на ведение морской войны, но, увы, не надолго. Очень скоро стало ясно, что расстрел «Глориеса» – всего лишь трагическое совпадение, исключение из правил…

Пробоина в борту «Шарнхорста» от взрыва торпеды с эсминца «Экаста»

Частично заделанная сквозная пробоина в носовой части «Гнейзенау» от взрыва торпеды, выпущенной английской подлодкой «Клайд» 20 июня 1940 г.

Линкор «Гнейзенау».