Текст книги "1001 день в Рио-де-Жанейро"

Автор книги: Владимир Бобров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Что такое бразильская нация?

Вспоминается Маяковский: «В Нью-Йорке, не считая пригородов, 1 700 000 евреев (приблизительно), 1 000 000 итальянцев, 500 000 немцев. 300 000 ирландцев, 300 000 русских, 250 000 негров. 150 000 поляков, 300 000 испанцев, китайцев, финнов.

Загадочная картинка: кто же такие, в сущности говоря, американцы и сколько их стопроцентных?» («Мое открытие Америки»).

С таким же успехом можно спросить: а кто такие бразильцы?

Принято считать, что к моменту открытия Южной Америки на территории, занимаемой нынешней Бразилией, проживало около двух миллионов индейцев. Сейчас их насчитывается едва ли более ста тысяч. Автор книги «Бразилия XX столетия» (переведена на русский язык. Москва, 1962) Руй Фако утверждает, что половина индейцев смешалась с завоевателями, а остальные были попросту уничтожены. По его же мнению. 66-миллионное население страны (по данным 1970 года, уже 92-миллионное!) включает в себя около 10 миллионов европейцев и негров. Что же касается оставшихся 56 миллионов, то их можно рассматривать как метисов, то есть потомков смешавшихся между собой португальцев, индейцев и негров. С 1880 года в страну эмигрировало по меньшей мере 5 миллионов иностранцев, которые осели главным образом на юге, образуя поселения и целые города, сохраняя все свои национальные особенности, язык, нравы и обычаи. Например, в крупнейшем городе страны – Сан-Паулу существуют целые кварталы, населенные исключительно японцами, с собственными магазинами, гостиницами, ресторанами и т. д. Здесь можно прожить жизнь, ни разу не услышав португальского слова.

Эту девушку можно назвать типичной бразильянкой

На юге страны существуют города и деревни, населенные одними немцами. С немецкими наименованиями, немецким языком, немецкой архитектурой, литературой, нравами. В то же время население Северо-Востока составляют люди с темным цветом кожи.

Национальный вопрос сложен сам по себе, а в отношении молодых, недавно образовавшихся, стран сложен в особенности. Однако в Бразилии этот вопрос не имеет той остроты и того социального значения, как во многих других государствах. О какой «чистоте» нации может быть речь, если можно сказать с полной уверенностью, что на свете не существует ни одного коренного бразильца, в жилах которого не текла бы кровь индейца, негра или представителя какой-либо европейской нации. Согласно конституции, гражданином Бразилии считается каждый родившийся на ее территории. Обычно национальным вопросом здесь подменяется «расовая проблема», то есть взаимоотношения белых, негров и индейцев. В отношении индейцев вопрос ясен. Эти «наивные дети» природы «не сумели или не пожелали» приобщиться к европейской «цивилизации». Они частично были истреблены завоевателями Нового Света или вытеснены в глухие районы страны.

Особую роль в становлении бразильской нации сыграли негры, точнее, чернокожие рабы. История сохранила имя первого бразильского работорговца – некоего Жила Эаниса.

До 1432 года в Европе практически вообще не имели представления о неграх. Со второй половины XV века они уже перестают быть диковиной в крупных европейских портах. В Бразилию густой поток чернокожих рабов потек с середины XVI века, главным образом через Рио-де-Жанейро и Баию. Как уже упоминалось, за время существования узаконенного рабства в страну было ввезено несколько миллионов африканских рабов. Мнения историков в отношении их количества расходятся. Одни называют цифру 3,5, другие – 10 миллионов. Дошедшие описания свидетельствуют о том, что Рио-де-Жанейро в эпоху расцвета работорговли представлял собой копию порта Луанду, расположенного на противоположном берегу Атлантического океана в Африке, в Анголе, но превосходил его по оживлению и спекулятивному ажиотажу.

Вклад негров в историю Бразилии огромен. Не говоря уже об экономике, существовавшей три столетия исключительно на рабском труде, негры оказывали и оказывают сильнейшее влияние на развитие всей бразильской культуры, музыки, танца, языка. И уж если говорить о национальных чертах бразильцев, о так называемом психологическом складе характера, то совсем не трудно разглядеть в нем черты, столь характерные для африканцев. Само деление на белых и черных в нынешней Бразилии не принято. О «белых» (если это не чистые эмигранты) можно говорить лишь сугубо условно. Таковых нет и не может быть. Слишком долог и рискован был путь через океан. Слишком мало было места на судне. Завоевателям был нужен порох, свинец и оружие. Купцам – товары. Плантаторам – рабы. В Бразилию ехали не строить, а грабить, не жить, а наживаться. В отличие от Северной Америки сюда на первых порах стремились не колонисты, а авантюристы, не хозяева, а неудачники, без жен, без семей, без желания работать, без привычки к труду. Символично, что первым белым, постоянно проживавшим в этой стране, приветствовавшим первого наместника португальского короля в Бразилии в январе 1531 года, был знаменитый Карамуру – беглый матрос Дьогу Альварес, оставивший после себя около сотни детей-метисов.

В современной бразильской публицистике при случае подчеркивается уважение к негру (абстрактному негру). Каждому попадающему в Рио-де-Жанейро бросается в глаза своеобразное мозаичное покрытие тротуаров. Оно выполнено из каменных плиток двух цветов: белого и черного. Чаще всего рисунок изображает волнообразные черно-белые линии. Эта достопримечательность города – своеобразный памятник единению двух рас. Но значит ли все это, что в стране снята расовая проблема? Нет, к сожалению, эта проблема остается. Только основой ее является не цвет кожи. Здесь никого не удивляют и не шокируют смешанные браки, но в подавляющем числе случаев белые девушки встречаются с белыми молодыми людьми, а черные молодые люди с черными девушками. Солдаты белые и черные шагают в одном строю, но офицеров-негров значительно меньше, чем офицеров-белых, не говоря уже о генералитете. Не часто встретишь негра на высоких административных должностях. И еще реже среди крупных коммерсантов, землевладельцев, бизнесменов. Словом, белую работу продолжает делать белый, а черную работу – черный.

Вклад негров в историю и культуру Бразилии, в формирование бразильской нации огромен

Да, собственно говоря, по-другому и быть не могло. Теоретически любой поденщик может стать президентом. Практически поденщик остается поденщиком. Вчерашний раб, сын или внук раба лишь в самых исключительных случаях может сколотить себе необходимый капитал и выйти «в люди». Почти все черное население Бразилии принадлежит к пролетарским или полупролетарским слоям. Из бывших рабов получило образование не более одного процента. Это болезнь всех развивающихся стран, в том числе и бразильского гиганта. Можно лишь согласиться с автором «Бразилии XX столетия», что устранение или развитие элементов скрытого расизма будет зависеть от политических и экономических факторов дальнейшей эволюции бразильского народа.

Что же представляет из себя типичный «средний» бразилец? Каков его психический склад характера? Нам, разумеется, трудно, а точнее, просто невозможно дать сколько-нибудь полный ответ. Для этого необходимо более продолжительное пребывание в стране и, самое главное, более тесное общение с ее народом. Однако если сознательно ограничиться лишь «внешней» характеристикой типичного жителя Бразилии, на какую способен иностранец, и при этом иметь в виду ни индейца, ни негра, ни японца, ни европейского эмигранта, а именно «бразильца», то надо согласиться, что он невысок, черноволос, худощав, кареглаз, чаще имеет смуглую бледную (но не белую) кожу, весьма общителен, обаятелен, словоохотлив, но не навязчив, дружелюбен, очень обидчив и горд. Даже в протянутой руке нищего не чувствуется унижения. Просто человек попал в беду и просит помощи. Средняя продолжительность жизни в Бразилии невелика, всего 40–45 лет. Поэтому Рио-де-Жанейро кажется городом, заселенным молодежью, в котором солнечных дней больше, чем дождливых и пасмурных. Хотя в действительности это не так. Но таковы уж свойства музыки, песен и танцев.

О женщинах Рио можно сказать просто: они вместили в себя лучшие черты белой и черной рас.

И наконец, следующее. В течение всего периода нашего пребывания в Рио-де-Жанейро мы бродили по городу и его окрестностям в любое время суток. Давились в автобусах. Разъезжали на извозчике. Бывали в театрах, кино, ресторанах, барах и столовых. Видели магазины-салоны и обыкновенные барахолки. Останавливались в фешенебельных гостиницах и второразрядных. Пропадали на пляжах, барахтались в опасном прибое, карабкались по скалам и кричали на стадионах. Ярко выраженная славянская внешность (по крайней мере одного из нас) и недостаточное знание языка не могли ввести в заблуждение относительно нашей непричастности к бразильской нации. Так вот… На протяжении всего времени нашего пребывания в Рио-де-Жанейро нигде никто не позволил в отношении нас никакого недружелюбного жеста, не выразил пренебрежения, не бросил косого взгляда или насмешки.

Здесь необходимо уточнение. Говоря о бразильцах в широком смысле слова, мы имели в виду проявление характера, поведение, в частности отношение к нам, советским людям, подавляющей массы бразильских граждан, с которыми нам пришлось сталкиваться. Если можно так сказать, – средневзвешенную поведения. Абстрагируясь в данном случае от классовой структуры, мы никак не можем абстрагироваться от ничтожной прослойки местных антисоветчиков и наносного слоя фашиствующих иммигрантов, нашедших пристанище в Бразилии, вне зависимости от их нынешнего формального гражданства.

Известно, что хорошие, радостные моменты удерживаются в памяти, как правило, дольше, чем неприятные, тяжелые, отрицательные. Теперь нам кажется, что за всю нашу бытность в Рио мы практически не встретили на улицах города ни одного пьяного (хотя спиртное продается на каждом шагу и стоимость его невысока), не видели ни одной драки или скандала. Впрочем, об одном эпизоде следует рассказать.

Автобус, которым мы возвращались домой после работы, был полупустой. На одной из остановок вошел довольно благообразный господин лет сорока и занял место на сиденье рядом с совсем молоденькой девушкой. Не известно, что произошло, но только через несколько минут девушка встала и, вытирая слезы, перешла на другое место. Тогда поднялся со своего места один из пассажиров, немолодой, судя по костюму, мелкий служащий или рабочий, подошел к обидчику, ни слова не говоря, поднял его за ворот с сиденья и толкнул в проход. И когда тот двинулся к дверям, не говоря также ни слова, почти каждый из сидящих по краям прохода мужчин посодействовал его быстрейшему продвижению.

Водитель остановил машину, открыл дверь, и герой происшествия, получив последний удар под зад, исчез в темноте улицы. Все это произошло очень быстро и почти безмолвно, как в немом кино.

Мы хотим быть правильно понятыми. В городе нередки ограбления, убийства, существует проституция. Все это верно. Но верно также и то, что здесь не бросается в глаза пьянство, озорство, хулиганство.

Когда нас спрашивали о национальности, мы, естественно, отвечали – «русские», и это иногда приводило к недоразумениям. Дело в том, что под словом «русские» в Бразилии понимают русских иммигрантов, которых здесь, кстати, десятки тысяч. Нас же – представителей советской колонии – называли «руссо-дипломатик» или чаще «совьетико», как записано в удостоверении личности. Для бразильцев все советские люди – представители великого государства Советский Союз. В национальных тонкостях они не разбираются.

Язык португальский или бразильский?

Латинский язык умер вместе с Римской империей. Осталась классическая латынь – язык юристов, медиков и католических священников, язык, который называют мертвым. Но этот язык, умирая, породил целую группу живых романских языков, среди которых португальский, по мнению специалистов, более всего схож со своим великим предком. Правда, образовался он из вульгарного латинского языка, на котором изъяснялись римские солдаты-легионеры, служившие в дальней провинции Лузитании; из языка, впитавшего в себя слова и выражения местных жителей. Ирония судьбы в том, что этот исковерканный провинциальный диалект пережил своего блестящего прародителя и сохранил в себе больше латыни, чем итальянский, который родился в самом сердце Римской империи.

Согласно исследованиям бразильских филологов, современный словарь португальского языка включает процентов 80 слов латинского происхождения. 16 процентов – заимствованных из испанского и 4 процента – из других языков и наречий – индейских и негритянских.

Официальный, государственный язык Бразилии – португальский. Из множества стран, расположенных на территории Южной Америки, только в Бразилии говорят по-португальски. В остальных – по-испански. Эти два языка родственники, очень близкие родственники, языки-братья, но не близнецы. Для знающего испанский язык не составляет особого труда разобраться в содержании газетной статьи, написанной по-португальски, или в несложном литературном тексте, и наоборот. Однако устная речь этих двух языков сильно отличается. В испанском есть много звуков, отсутствующих в русском языке, характерных именно для испанского, поэтому русский человек, даже не знающий испанского языка, услышав испанскую речь, может без труда догадаться, что говорят по-испански и уж во всяком случае не спутать ее с русской.

А португальскую?

Наша квартира расположена на втором этаже нового многоэтажного дома. Мы только что приехали в Рио, и ни один из нас не знает ни слова по-португальски. Около нашего дома находится школа. Около нее почти всегда толпятся ребятишки. Как и все дети на свете, а может быть и в большей степени, они шумливы и подвижны. В наши окна беспрерывно доносятся крики, удары мяча о стенку, галдеж и хохот. Если не смотреть в окно, а лишь прислушиваться к голосам, то полная иллюзия, что ты находишься где-то в Москве.

Другой пример. Мы сидим в кинотеатре в Сан-Пауло. Смотрим какой-то ординарный фильм. Зал полупустой. Сзади нас слышны два голоса – мужской и женский. На них никто не обращает внимания. Но мы обратили, так как нам кажется, что говорят по-русски. Слов разобрать нельзя. Нет, кажется, по-португальски. Голоса то затихают совсем, то раздаются опять. От фильма мы уже отвлеклись: он нас не интересует. Нас интересует другое – на каком языке говорила сидящая сзади нас пара, ведь не может же это быть русский, значит, португальский. Но как похож! Кончился фильм, и мы невольно задерживаемся, стараясь глазами отыскать говоривших. И мы их находим и идем следом. Оказалось, русские. Пожилая пара эмигрантов, говоривших на своем родном языке.

По своему звучанию, особенно когда голоса сливаются, португальская речь поразительно схожа с русской. Это не только наше мнение. Об этом нам говорили и многие знакомые бразильцы, не знающие русского языка. Разумеется, в португальском языке есть звуки и интонации, которых нет в русском, и наоборот, но из десятка языков, которые нам довелось слышать, мы не встречали языка более близкого русскому по тональности, по интонациям, чем португальский. Написали «португальский» и тут же должны оговориться: надо бы сказать – чем бразильский диалект португальского языка, потому что в Португалии по-португальски говорят иначе, чем в Бразилии [6]6
  Письменный перевод с португальского (особенно применительно к Бразилии) на русский представляет немалые трудности, поскольку до сих пор не выработано единообразия в написании несвойственных нашему языку звуков, встречающихся в португальском. Несколько примеров: португальское имя Joao переводится как Жуан, Жоао, Жуао, Жоау… Город Sao Paulo’– как Сан-Пауло и Сан-Паулу, гора Pao de Acuar – как Пан-де-Ашукар и Пау-де-Асукар и т. д.


[Закрыть].

Однажды во время демонстрации кинохроники о Португалии в зале поднялся хохот. Смеялись дружно, но не над содержанием фильма. Зрители смеялись над португальским произношением диктора.

Произношение бразильцев и португальцев сильно отличается. Так, например, букву «S» бразильцы выговаривают как наше «с», а португальцы – как «ш». Ударное «о» бразильцы произносят как русское «у». Кроме того, почти все гласные произносятся португальцами более гортанно, чем бразильцами. Все это придает двум диалектам одного и того же языка различное звучание, безусловно режущее слух каждой из сторон. Эта и ряд других причин позволили некоторым бразильским лингвистам и филологам поставить вопрос о существовании «бразильского» языка. Учитывая довольно сдержанные отношения между Португалией и Бразилией и явную взаимную антипатию между бразильцами и эмигрантами-португальцами, надо полагать, что идея «бразильского» языка получила довольно широкое распространение. Однако найти грань, где кончается диалект и начинается другой язык, довольно трудно. Да и существует ли эта грань вообще?

На пляжах Рио, и особенно на авениде Атлантика, кроме португальского можно услышать десятки других языков

До колонизации Бразилии португальцами населявшие страну индейцы имели свой язык. Некоторые элементы индейских языков вошли в сегодняшний государственный язык страны. Это главным образом имена собственные – географические названия, которые в индейских языках таковыми не являлись, например Ипанема – «зловонное место», Гуанабара – «закрытая бухта», Пакита – «здесь живут паки» и т. д.

Вскоре после прихода колонизаторов в Бразилию потянулись невольничьи корабли из Африки с сотнями, тысячами, десятками тысяч негров с западного побережья Африки. Названия некоторых растений, животных, предметов быта, блюд, религиозных обрядов и праздников из языков и наречий черных невольников также вошли в состав современного португальского языка Бразилии. Таким образом, в государственном языке Бразилии имеется очень много слов, заимствованных из негритянских и индейских языков, не известных в Португалии. Сами эти негритянские и индейские языки исчезли: индейские – вместе с самими его носителями, исчезнувшими в цивилизованной части страны; негритянские – в результате того, что люди, говорящие на нем, были рабами и усвоили язык своих господ.

В религиозной негритянской секте «Макумба», уходящей своими корнями в древние негритянские поверья, часть ритуальных молитв и песнопений до сих пор произносится на негритянских наречиях. Но произносят их, механически заучивая, как магические заклинания, перевести которые говорящий не может. Возможно, сейчас эти молитвы даже для служителей древнего культа Макумбы потеряли свой языковой стержень и остались набором бессмысленных звуков. И все же, несмотря на некоторые различия словарного запаса и произношения, бесспорно, что и в Бразилии, и в Португалии говорят на одном языке. А вот как этот язык будет развиваться дальше – сказать трудно. Окажут ли на него влияние языки соседних стран – испанский или язык наиболее богатого соседа – английский? И если да, то к чему это приведет – пока неизвестно.

Сегодня алфавит португальского языка состоит из 24 букв (5 гласных и 19 согласных). Совсем недавно по договоренности между Португальской и Бразильской академиями из алфавита были исключены буквы «w», «y», «k». Они встречаются сейчас только в иностранных словах и географических названиях. Грамматика португальского языка проста, но из этого не следует, что она примитивна. Наибольшую сложность представляют глаголы, и, как во всех языках, неправильные глаголы. Но, живя в стране и постоянно общаясь с людьми, для которых португальский язык родной, запомнить неправильные формы наиболее употребительных глаголов не представляет труда. Они запоминаются автоматически. Уже через пару месяцев жизни в стране, если человек обладает определенными способностями и навыком к изучению иностранного языка, можно научиться объясняться, а через год – читать и говорить почти свободно. Для приезжающего в эту страну на длительное время знание португальского языка необходимо. Несмотря на то что Рио всегда наводнен иностранцами, нельзя сказать, чтобы жители города были полиглотами. В гостиницах, как правило, только портье немного знают английский или немецкий. Остальные служащие отелей иностранного языка, даже в самом незначительном объеме, не знают. Правда, проспекты и рекламы, а также меню печатаются на двух языках – португальском и английском.

В городе довольно много курсов по изучению английского языка. Методы самые современные, и, если верить рекламе, срок для овладения языком – от трех до шести месяцев. Но все это баснословно дорого, и рядовому бразильцу не по карману. Ну а те, кто побогаче, имеют возможность учить своих детей иностранным языкам в специализированных колледжах: англо-американских, французских, немецких.

В Бразилии много неграмотных, еще больше малограмотных, с трудом умеющих расписаться. Конечно, в больших городах, особенно в Рио, их значительно меньше и количество неграмотных если и пополняется, то только за счет пришельцев из сельских местностей, ищущих своего счастья в большом городе.