Текст книги "Артиллерия, огонь!"

Автор книги: Владимир Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Январь 1945 года. Висла. Одер

Еще не завершилась Белорусская стратегическая операция, а в наших штабах уже готовился план нового удара по врагу. В историю он вошел как Висла-Одерская операция, проводившаяся силами 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Теперь 1-м Белорусским фронтом командовал Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. К. К. Рокоссовский был назначен командующим войсками 2-го Белорусского фронта.

Как уже отчасти говорилось выше, в результате Белорусской операции войска нашего фронта достигли реки Вислы и заняли магнушевский и пулавский плацдармы. А войска 1-го Украинского фронта – сандомирский плацдарм. Вот с них-то и началось наступление, преследовавшее цель разгромить врага в Польше, освободить ее столицу Варшаву, перенести боевые действия на территорию фашистской Германии.

Советские армии стояли, нацелившись прямо на Германию. Противник сильно укрепил районы между Вислой и Одером. Между обеими реками он построил семь оборонительных полос глубиной в 500 километров.

1-му Белорусскому фронту предстояло рассечь 9-ю армию врага с магнушевского плацдарма ударом в направлении Познани, а с пулавского плацдарма развивать наступление в направлении Радом, Лодзь. Войска правого крыла фронта, в которые входила и 1-я армия Войска Польского, должны были разгромить варшавскую группировку врага и освободить Варшаву.

О размахе и широте этой операции можно судить хотя бы по тому, что на нашем фронте на магнушевском плацдарме было сосредоточено 6500 орудий и минометов, а на пулавском – 4520. Это позволило создать плотность артиллерии до 150 стволов на километр фронта. А на участках прорыва плотность составляла до 300 стволов. На обоих плацдармах было сосредоточено много зенитной артиллерии, прикрывавшей действия наших войск от авиации противника.

14 января 1945 года в 8.30 над Вислой мощные артиллерийские раскаты потрясли воздух. Это начались боевые действия 1-го Белорусского фронта. Двумя днями раньше под «артиллерийскую музыку» повели наступление войска 1-го Украинского фронта.

Погода была скверная. Над позициями стелился густой туман. Действовать авиация не могла, и вся тяжесть по обеспечению прорыва легла на артиллерию. С пулавского и магнушевского плацдармов артиллерия фронта произвела огневой налет колоссальной мощности, который длился 25 минут и точно поразил оборону противника на глубину 6–8 километров, проложив путь вперед пехоте и танкам. Артиллерийский удар был настолько сильным и точным, что уже через, час наши передовые усиленные батальоны овладели первыми двумя линиями траншей, а местами вклинились в третью.

Когда отдельные вражеские батареи пытались открыть огонь, их тотчас подавляли. Так, например, в районе Зайончкув стояла вражеская 105-миллиметровая четырехорудийная батарея. Только она открыла огонь по нашим наступающим батальонам, как ее тотчас засек взвод звуковой разведки 810-го отдельного разведывательного дивизиона. Данные были немедленно переданы артдивизиону 152-миллиметровых орудий 24-го артполка. В течение нескольких минут он выпустил по вражеской батарее около 200 снарядов, и она прекратила свое существование.

Такая точность артиллерийского огня и его великолепная эффективность были достигнуты в результате четкой и точной подготовки данных для стрельбы.

О том, какое моральное воздействие на врага произвела артиллерийская подготовка и какой достигнут был результат вследствие губительного и всеразрушающего огня нашей артиллерии, рассказали пленные немецко-фашистские солдаты, офицеры и генералы.

Так, например, один из взятых в плен командиров корпусов противника заявил, что 14 января, русские применили замечательный тактический прием: проводилась мощнейшая артиллерийская подготовка на всем фронте наступления, но в этой линии огня были как бы оставлены коридоры, по которым русская пехота в ходе артиллерийской подготовки прорвалась к позициям и штурмом взяла их.

По мнению многих пленных, одной из основных причин быстрого преодоления их обороны и выхода советских войск на оперативный простор явилась исключительная мощь артиллерийской подготовки русских, которая была потрясающей, колоссальной.

Этот успех артиллеристов уже к середине дня позволил нашим войскам переправить через реку Вислу на плацдармы большие массы танков, пехоты, которые продолжали наращивать темп наступления.

Не удержавшись на Висле, фашисты в середине дня 14 января попытались остановить наши войска на рубеже реки Пилица. На этом направлении действовали войска 5-й ударной армии, в составе которой находилась 60-я гвардейская дивизия. Здесь совершил свой второй подвиг лейтенант Афанасий Шилин – бесстрашный, опытный артиллерийский разведчик.

Расскажу о первом его подвиге, за который ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Тогда 60-я гвардейская дивизия не входила в наш фронт, действовала на Юго-Западном фронте. Осенью 1943 года наши войска подошли к Днепру. Левый берег реки был уже очищен от оккупантов. Начались бои по освобождению Правобережной Украины. Командир взвода управления лейтенант Шилин приложил много изобретательности, чтобы на своем участке полнее и точнее разведать систему огня противника, засечь больше вражеских целей, которые предстояло уничтожить во время артиллерийской подготовки.

Еще до участия его в форсировании Днепра Афанасий Шилин был награжден орденом Отечественной войны за то, что в течение восьми суток отлично вел наблюдение за расположением противника. Он установил место расположения вражеского склада с горючим. Цистерны были очень хорошо замаскированы, и только большой мастер-разведчик мог по малозаметным признакам установить, где они находятся. Как только Шилин обнаружил их и доложил свое мнение командиру полка, начался артогонь. Над рекой взвилось черно-красное облако, вслед за ним огромное пламя: склад с горючим был уничтожен.

В ночь перед наступлением лейтенант Шилин получил приказ в составе передового батальона пехоты перебраться на противоположный берег Днепра и оттуда корректировать огонь нашей артиллерии. Шилин уже разведал цели в расположении врага за Днепром. Он точно знал, что делается на том берегу. Противник вел, как всегда, контрольный обстрел, то и дело посылая в небо над рекой осветительные ракеты.

Разведчик сел в лодку вместе с радистом сержантом Якубовым и другими солдатами. Что их ждало на берегу, занятом врагом?

Риск был велик, но приказ командира – приказ Родины. Да и кому же, как не ему, Шилину, опытному артиллерийскому разведчику, знавшему все на память, можно было поручить эту ответственную задачу корректировщика огня артиллерии? Офицер понимал, какую высокую ответственность возложил на него командир, он готов был сделать все, чтобы выполнить свой воинский долг во что бы то ни стало.

Враг обнаружил лодку с разведчиками. Ракеты все чаще взвивались в черное небо и освещали зеркальную гладь реки. В нескольких метрах от берега взрывом мины лодку опрокинуло, и разведчики вместе с рацией оказались в воде.

Лейтенант Шилин поплыл. В сапоги набралась вода. Но молодой офицер умел хорошо плавать и вместе с Якубовым добрался до берега. А здесь уже вел бой с врагом переправившийся батальон нашей пехоты. Рядом где-то раздавались автоматные очереди, рвались мины и снаряды. Шилин и Якубов шли к цели, будто они здесь уже были не раз.

Вот и первая траншея, а там за поворотом – немецкий дзот. Навстречу им выбежали два гитлеровских солдата. Якубов вскинул автомат и срезал их. Здесь недалеко было то место, где артиллерийские разведчики должны встретиться с командиром батальона и вместе с ним организовать командный пункт. Вот и комбат капитан Колесников.

– Развертывайся и давай огня побыстрей, – сказал он Шилину. Но когда сержант Якубов раскрыл радиостанцию, она не могла работать некоторые детали ее оказались разбитыми. Решение напрашивалось лишь одно: вернуться на тот берег реки и взять другую радиостанцию.

Что пережил в эти минуты офицер Шилин, он, наверное, и сейчас не мог бы рассказать. Забыв о том, что вокруг кружит смерть, думал об одном: батальон Колесникова истекает кровью, отбиваясь от фашистов в жарком и неравном бою, а он ничем помочь ему как раз не может.

Ничем!

Совершенно ничем!

Сколько потребовалось времени, чтобы с новой рацией вернуться на правый берег, сказать трудно. По всей вероятности, это был своеобразный рекорд скорости. Но факт остается фактом: Афанасий Шилин прибыл с ней на командный пункт батальона именно в ту самую минуту, когда только огонь артиллерии мог остановить наседавшего врага, превосходящего во много раз силы нашего батальона. Шилин включил рацию и доложил командиру артполка майору Лангеру, что он находится на командном пункте батальона и готов начать действовать. По координатам, переданным Шилиным по радио на огневые позиции полка, артиллеристы точно били по целям, и фашисты несли большие потери.

Шилин находился именно там, где он был наиболее необходим. Артиллерийский огонь, направляемый молодым офицером, срывал все намерения гитлеровцев. Они усиленно контратаковали, но под огнем артиллерии неоднократно откатывались назад. С новой силой и еще ожесточеннее бросались фашистские солдаты на позиции нашего батальона, занявшего плацдарм. Но безуспешно.

Во время одной из очередных контратак фашисты совсем близко подобрались к наблюдательному пункту Шилина. Разве хочется умирать? Особенно, когда тебе 19 лет. И все же лучше умереть от своего огня, чем от пули врага. И тогда-то Афанасий Шилин вызвал огонь на участок № 10.

В полку знали, что на этом участке находятся Шилин и его группа. Переспросили. Шилин подтвердил и добавил: «Скорей. Огонь на меня!» Можно представить себе, как, припав к земле, он слышал гром разрывов снарядов; словно живая, стонала вокруг земля, над головой зловеще свистели осколки.

После боя Шилина нашли засыпанным обломками блиндажа, песком и камнями. Очнулся он лишь на госпитальной койке. Как истинный герой советской земли, он до конца выполнил в этом бою свой долг. Наши части удержали плацдарм на правом берегу Днепра. Враг не смог пройти через завесу огня советской артиллерии, который так искусно и точно корректировал Афанасий Шилин.

Это был боевой подвиг комсомольца Афанасия Петровича Шилина. 22 февраля 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

После излечения в госпитале старший лейтенант Шилин теперь уже на освобожденной польской земле по-прежнему командовал артиллерийским разведывательным подразделением. Он шел вместе с передовым отрядом и, находясь непосредственно в боевых порядках пехоты, быстро вызывал огонь артиллерии по вражеским целям, мешавшим продвижению наших частей. Этот отряд встретился с опорным узлом противника. Здесь находилось несколько вражеских дзотов, самоходных орудий и танков, стоявших в окопах.

Афанасий Шилин передал координаты целей командиру артиллерийского дивизиона. Орудия открыли огонь и подавили сопротивление немцев. Однако когда наша пехота двинулась снова в атаку, оказалось, что некоторые огневые точки врага еще не были уничтожены. Шилин засек два дзота, передал данные, и артиллеристы тут же подавили и эти цели. А когда фашисты поднялись в контратаку с фланга, Шилин передал новые координаты. В это время вышли из строя и рация и телефон. Управлять артогнем он уже не мог, и тогда, чтобы отразить фланговую атаку врага, он поднял в контратаку близлежащихсолдат. В этом ближнем бою советские воины показали все величие своего наступательного порыва. Враг не выдержал и отошел в сторону своих дзотов.

Шилин получил ранение и упал, потеряв сознание. А когда очнулся, увидел, что фашисты ушли за линию своих дзотов, но один из них остался и открыл по нашим наступавшим подразделениям пулеметный огонь. У таких замечательных воинов, как Шилин, всегда очень высоко развиты и чувство долга, и чувство войскового товарищества. Не мог он равнодушно смотреть, как из дзота враг поливал свинцом наши залегшие цепи. Потерявший много крови и очень ослабевший Шилин нашел в себе силы, пополз вперед и бросил гранату в амбразуру дзота. Теряя сознание, он услышал дружное русское «Ура».

Солдаты, неся Шилина на руках, бережно доставили его в ближайший пункт медицинской помощи. Там ему сделали перевязку и отправили в госпиталь. Здесь он узнал, что 24 марта 1945 года Президиум Верховного Совета СССР наградил его второй медалью «Золотая Звезда».

Таких богатырей суровая борьба с врагом рождала тысячи. В этом ярко проявилось величие духа нашего народа, его воинов.

Забегая вперед, скажу, что после войны Афанасий Петрович Шилин, сын крестьянина из саратовской деревни, успешно закончил две военные академии и по сей день служит в рядах Советской Армии.

Вернемся к событиям, развернувшимся в январе сорок пятого года между Вислой и Одером.

К концу второго дня наступления фронт прорыва обороны врага расширился до 120 километров, а глубина его с магнушевского плацдарма равнялась 30, с пулавского – 50 километрам.

16 января в бой вступила 1-я армия Войска Польского. Используя общий успех наступления, она нанесла мощный удар из района юго-восточнее Варшавы. 17 января главные силы подвижных войск фронта вышли в район Сухачева, отрезав противнику путь отхода из района Варшавы на запад и юго-запад. В это время 1-я армия Войска Польского подошла передовыми частями к Варшаве. К исходу дня столица Польши была освобождена.

В ходе всех этих боев советским войскам приходилось отражать вражеские контратаки, сбивать заслоны, которые противник оставлял, чтобы задержать наше наступление и дать возможность главным силам отойти на новый рубеж и там закрепиться. Мы же, чтобы вести наступление в быстром темпе, вводили в бой свежие силы из вторых эшелонов.

Так в полосе наступления 61-й армии, где противник оказывал особо упорное сопротивление, была введена в бой из второго эшелона 397-я стрелковая дивизия. Впереди двигался 447-й полк этой дивизии, имея в своем составе штатную артиллерию, которая все время находилась в боевых порядках пехоты. Одним из орудий командовал П. Н. Буйневич. Это был опытный артиллерист, побывавший во многих боях. Он подбил и сжег уже восемь танков врага.

Блестяще проявил он себя в разведке. Однажды, когда артиллеристы занимали ночью огневые позиции, враг освещал местность ракетами. Особенно надоедал один фашистский ракетчик: он непрерывно освещал местность ракетами белого света. Тогда сержант Буйневич попросил разрешения захватить вражеского сигнальщика в плен. Ему разрешили. Буйневич взял с собой несколько бойцов. Скрытно подобрались они к переднему краю обороны врага, выследили фашиста, по-пластунски подползли к нему. Гитлеровец отчаянно сопротивлялся, кусал Буйневичу руки. Но все-таки его живым доставили в штаб.

За этот подвиг сержанта наградили орденом Славы III степени, а за геройские действия в боях по освобождению Гомеля и Прибалтики он был удостоен орденов Отечественной войны I и II степени и Красной Звезды. В боях за освобождение Польши командир орудия сержант Буйневич снова показал свое высокое боевое мастерство, незнание страха в борьбе с врагом. Когда фашисты бросились в контратаку и наша пехота не смогла сразу отбить ее, на помощь пришла артиллерия. Орудие сержанта Буйневича, находившееся ближе других к противнику, открыло огонь осколочными снарядами. Но немцы все ближе подходили к окопам наших пехотинцев. И тогда артиллеристы пустили в ход «карманную артиллерию» – гранаты. Фашисты вынуждены были отходить, и тут-то их снова накрыл огонь орудия Буйневича. После боя выяснилось, что орудие Буйневича уничтожило 45 фашистов, разбило несколько пулеметов. За этот бой Павлу Николаевичу Буйневичу 27 февраля 1945 года было присвоено звание Героя Советского Союза.

Наше наступление развивалось довольно успешно, несмотря на то, что противник подтягивал все новые и новые резервы и контратаковал неоднократно. Огнем артиллерии с открытых позиций прямой наводкой, а также отсечным огнем все контратаки врага отражались с большими для него потерями. В ряде случаев артиллерия сокрушала сопротивление противника в течение нескольких минут.

Например, встретили мы на своем пути полустанок Грабув. Фашисты оказывали здесь яростное сопротивление. Командующий артиллерией 5-й ударной армии генерал-майор артиллерии П. И. Косенко приказал сосредоточить по нему огонь трех артиллерийских бригад: 180 орудий в течение пяти минут выпустили по вражескому узлу сопротивления 1150 снарядов. Когда наши части подошли к полустанку, там стоял подбитый бронепоезд, были разрушены все укрепления.

Чтобы не дать противнику занять оборонительный рубеж по реке Варта, войска 1-го Белорусского фронта развивали стремительное наступление на широком фронте, преследовали врага, «сидя» у него на плечах. С 18 по 22 января войска нашего фронта продвинулись на 220–240 километров. Освободив крупный промышленный город Польши – Лодзь, они преодолели реку Варта и передовыми частями завязали бои на подступах к мощным узлам сопротивления противника Быдгощ и Познань. Темп продвижения войск 1-го Белорусского фронта в этот период был весьма высоким. Артиллеристам приходилось на некоторых участках вступать в кратковременные бои, порой решая задачи самостоятельно, без стрелковых подразделений.

Вот какой поучительный эпизод произошел во время перехода 20-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады из района Томашув в Лодзь.

21 января, совершая марш, командир бригады выслал вперед разведку на трех автомашинах. Когда разведка подошла к лесу юго-западнее Вольбуж, она встретила большую группу противника и вынуждена была завязать бой. Головной полк бригады к этому времени достиг южной окраины Вольбужа, и разведка сообщила туда о встрече с противником. Начальник штаба полка майор Астапенко распорядился развернуть две батареи 76-миллиметровых пушек, которые сразу же открыли огонь по противнику. Скоро к месту боя прибыл командир бригады полковник А. Копелев и, ознакомившись со сложившейся обстановкой, приказал развернуть к бою остальные батареи бригады, находившиеся в 400–500 метрах от противника.

Когда батареи выходили на позиции, на опушке леса уже появились вражеские самоходные орудия. Наши артиллеристы открыли огонь по ним. Бой принимал затяжной характер. Чтобы создать превосходство над противником, полковник Копелев приказал из другого полка выдвинуть одну батарею 100-миллиметровых пушек на прямую наводку, а остальные батареи этого полка развернуть в 1,5–2 километрах от противника с тем, чтобы прикрыть действия соседних артподразделений.

Бой длился почти три часа. Он был тяжелым и ожесточенным, поскольку вражеские автоматчики делали неоднократные попытки пробраться на наши огневые позиции. Все их попытки, однако, не дали успеха. Враг понес большие потери.

Бой этот закончился победой нашей артиллерии: огнем двух полков бригады было уничтожено 40 автомашин, четыре бронетранспортера, одно самоходное орудие и свыше 300 солдат и офицеров противника. Бригада понесла весьма незначительные потери.

Войска нашего фронта упорно и настойчиво продвигались к границе Германии. 23 января 1945 года они освободили город Быдгощ (Бромберг), а 25 января начали бои по взятию мощного узла сопротивления и крепости Шнейдемюль. К этому времени было завершено окружение города Познань и крепости «Цитадель», в которых находился 62-тысячный вражеский гарнизон. К исходу 26 января войска фронта преодолели 4-й познаньский оборонительный рубеж, и наши танковые армии уже находились в 70 километрах от реки Одер. 12-тысячный гарнизон города Шнейдемюля был также окружен нашими войсками.

Артиллерии и в этот период предстояло осуществить много боевых дел.

Особенно ожесточенные бои развернулись при ликвидации познаньского гарнизона. Фашисты пытались использовать город и мощную крепость «Цитадель», чтобы сковать действия наших войск, задержать их наступление на берлинском направлении.

Характерной особенностью артиллерийского обеспечения штурма познаньского гарнизона, засевшего в городе и крепости, являлась артиллерийская подготовка, в которой не производилось предварительного разрушения фортов крепости. Артиллерия открыла огонь в тот момент, когда наша пехота поднялась в атаку. Трех-пятиминутными огневыми налетами она подавляла живую силу и огневые средства на фортах до тех пор, пока пехота не прошла в промежутки между ними и не блокировала их со всех сторон.

Само собой разумеется, что такие действия артиллерии, стрелявшей с закрытых огневых позиций, требовали от личного состава особо высокого мастерства в подготовке данных для стрельбы и корректирования огня во время самой стрельбы.

Таким образом, активно поддержанные артиллерией штурмовые группы, а затем и главные силы «прогрызли» оборону врага, прорвались между фортами и завязали бои на улицах Познани. Были оставлены силы и для ликвидации фортов – по одному батальону, каждый из которых усиливался батареей 76-миллиметровых орудий.

Огонь артиллерии с закрытых позиций по фортам продолжался до момента перехода пехоты в атаку с тыла. В это время по форту с тыла вели огонь орудия, выставленные на прямую наводку. Под их прикрытием пехота атаковала форт, уничтожая гарнизон. Подобная артиллерийская поддержка захвата блокированных фортов обеспечивала успешное продвижение стрелковых подразделений. Ведь, находясь все время под воздействием сильного артиллерийского огня, гарнизон форта не мог оказать сильное сопротивление.

Во время уличных боев в Познани артиллеристы хорошо обеспечивали действия штурмовых групп, состоявших из стрелкового батальона, усиленного одной или двумя батареями – в зависимости от задачи, которую он выполнял. По мере приближения к центру города штурмовые группы составлялись из 20–30 автоматчиков, но зато им давали на усиление одну или две 122-миллиметровые гаубицы, столько же 152-миллиметровых орудий, потому что 76-миллиметровые орудия не всегда могли быстро разрушать стены зданий, за которыми находилась фашистская пехота. Для «выкуривания» фашистов из зданий применялись одиночные реактивные снаряды, которые выпускались прямо из укупорки. Делалось это так: один или несколько таких снарядов устанавливались в окнах или проломах зданий, находившихся против объекта, который надо было разрушить. Правда, таких снарядов выпустили всего лишь 38, но зато с их помощью удалось изгнать фашистов из 11 зданий.

Это были длительные, упорные и изнурительные бои, где приходилось каждое здание брать с боем. День за днем, медленно и упорно наши войска очищали дом за домом. Обычно день начинался с короткой артиллерийской подготовки – не более 15 минут. Стреляла вся артиллерия. С закрытых позиций огонь велся по глубине обороны врага, а затем начинались действия штурмовых групп, которые поддерживали орудия, стрелявшие прямой наводкой.

Лишь 17 февраля город Познань был полностью очищен от врага. Однако в крепости «Цитадель», которая была обнесена рвом, огромным валом и стеной, он еще сидел и довольно прочно.

То, как тяжело пришлось ликвидировать противника в крепости, можно подтвердить таким вот боевым эпизодом, разыгравшимся в бою за укрепление № 2.

Двадцатого февраля 1945 года штурмовые группы 74-й гвардейской дивизии, прикрываемые метким огнем артиллерии, овладели участком крепостного вала между укреплениями № 1 и № 2. В то же время через пролом, который образовался в крепостной стене от артиллерийского огня, одно наше подразделение ворвалось внутрь укрепления № 2. Но ему пришлось туго, поскольку противник вел очень сильный и меткий огонь. Продвинуться дальше без помощи артиллерии наша пехота не могла. Тогда командиру 86-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона майору Репину приказали быстро перебросить на поддержку пехоте орудия. Мужественные и сильные артиллеристы быстро перекатили по штурмовому мостику одно 76-миллиметровое и одно 45-миллиметровое орудие. Оставалось преодолеть лишь расстояние между мостом и крепостной стеной. Но сделать это оказалось невозможным из-за сильного огня противника. Тут на помощь пришла солдатская смекалка и инициатива: артиллеристы закрепили один конец каната за станину 45-миллиметровой пушки и, ухватившись за второй конец каната, поползли под огнем к стене. Укрывшись за ней, они начали тащить пушку, а когда подтянули ее к стене, открыли огонь по огневым точкам, расположенным внутри крепости. Теперь уже стало возможным выкатить 76-миллиметровое орудие через пролом внутрь двора и открыть огонь по входу в укрепление № 2. Правда, расчет понес потери. Был ранен и майор Репин, но остался у орудия за наводчика. Шесть метких выстрелов сделал Репин по входу в укрепление и по амбразуре.

В составе штурмовой группы находился огнеметчик Сербаладзе. Воспользовавшись результатом стрельбы майора Репина, он подполз к входу в укрепление и из ранцевого огнемета пустил одну за другой две огненные струи. Начался пожар и произошел взрыв боеприпасов: укрепление № 2 было ликвидировано.

Раненый Репин продолжал оставаться в строю и руководить боевыми действиями своих подчиненных. По его приказанию в образовавшуюся брешь было переброшено еще несколько орудий, которые интенсивным огнем прикрыли действия пехоты, успешно доколачивавшей противника внутри крепости.

Такие же действия артиллерии проводились и в последующие дни. 23 февраля – в День Красной Армии и Военно-Морского Флота – под натиском наших войск крепость Познань пала.