Текст книги "Бандитская Голгофа"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Большую работу они проделали, девять частей, по пять миллионов в каждом, устроены в банковские депозитарии, разбросанные по всей Москве. В рост эти деньги, увы, не идут, зато тайна вкладов гарантирована. А проценты на эти капиталы Лариса накрутит, переждет момент и вложит их в акции успешных предприятий. Но еще лучше, если она вложит эти деньги в рост через собственный бизнес. Но как быть, если она решила больше не лезть в эту мутную воду?

– Мы же решили, что займемся этим на море. И зачем нам такой большой отель? – заметил Никита.

– Большой отель? За пятьдесят миллионов? Большой отель за такие деньги не построишь. Но можно привлечь инвестиции, взять кредит в банке…

– А это не одно и то же?

– Да нет, не совсем, – вздохнула Лариса.

Увы, но бизнесмен из Никиты неважный. В одном он только преуспел – еще до заключения купил участок под строительство своей мечты. Отель он так и не построил, зато земля многократно выросла в цене, и ее запросто можно продать за полтора миллиона. Но продать он ее так и не решился. И в Приморске ничего не купил. Все присматривается, принюхивается. Это хорошо, что он боится продешевить и переплатить, но такими темпами большие дела не делаются.

– Кредит – это наши деньги, они останутся в нашей доле. А инвестиции – это минус из нашей доли. Но это не страшно. Главное, чтобы эти инвестиции не превысили блокирующий процент. Чтобы инвестор не мешал нам потом работать…

– Разберемся, – перебил ее Никита. Похоже, он мало что понял, но вникать ему не хотелось.

– Да, разберемся…

Нет, нельзя ставить его к штурвалу, а то корабль на мель сядет. Его дело – безопасность плаванья обеспечивать, а управлять Лариса будет.

– Можно большой отель построить, я не против, – в раздумье проговорил он. – И с инвестициями, с кредитами… Только не в Москве.

– Ну, можно в Питере, – пожала плечами Лариса.

– А почему не на море?

– Потому что там ярко выраженная сезонность. Летом пик, а зимой – пшик. Дохода зимой не будет, а содержание объекта влетит в копеечку. А в Москве зимой и летом – одним цветом…

– Все равно в убытке не останемся…

– Тебя простое воспроизводство устраивает, а надо к расширенному стремиться. Простое воспроизводство – на пожрать и погулять, а расширенное – это новый отель, за ним другой… Страна развивается, народ богатеет, надо пользоваться моментом. Здесь построим и расширимся, затем и до моря дойдем. Дом там на высокой скале поставим, с лифтом до пляжа, будем с высоты морскими закатами любоваться. И Москвой оттуда управлять будем.

– Всей Москвой? – усмехнулся Никита.

– Всем, что здесь нашим будет.

– И много ты хочешь?

– Много не хочу. Я о наших детях думаю, чтобы у них будущее было. Ты же трех сыновей и дочку хочешь. Пусть у них после нас бизнес останется, каждому отель и добрая память о родителях…

– Я вообще-то до правнуков дожить собираюсь.

– Тогда нужно не четыре отеля, а двадцать.

– Широко замахнулась.

– А если я чувствую в себе силы для такого размаха?

– А детей кто рожать будет?

– Одно другому не мешает! – Лариса сомневалась в этом, но голос ее прозвучал бодро.

Они доехали до пункта проката автомобилей, вернули «Фольксваген», арендованный на имя Федорова Ильи Сергеевича.

Как таковым, бандитом Никита никогда не был. Даже одно время воевал с ними, пока Фоган не предложил ему работу в своей личной охране. Он работал у него персональным телохранителем, за это время обзавелся знакомствами в криминальном мире, поэтому без труда нашел человека, который помог ему решить проблему с оружием. И фальшивые паспорта он смог организовать, причем очень хорошего качества.

С тех пор как Лариса взялась обналичивать деньги, они жили в отелях, пользовались арендованными машинами. Никита не считал Сашу серьезным противником, но бдительности не терял. И даже перестраховывался, хотя вряд ли Аркаша заслуживал столь серьезного к себе отношения.

«Совгоснефть» Ларису не беспокоила. Тот же Годовиков знал координаты счета, на которые перевел миллионы, и мог выследить ее через банки, где она обналичивала деньги. Выследить и решить с ней вопрос. Но этого не происходило.

«Совгоснефть» – серьезная структура, и ей пятна на репутации не нужны, потому и деньги на счет поступили без проблем, и за Ларисой охота не ведется… Возможно, Годовиков даже не думал об убийстве, когда предлагал «колеса», может, он действительно проявлял этим заботу о ней. Или же просто хотел, чтобы она загнулась поскорее, но при этом не видел особой потребности убивать ее. А может, и была такая потребность, но потом отпала…

Так или иначе, счет аннулирован, и Годовиков, если вдруг захочет, не сможет выйти на нее. До тех пор, пока Лариса не заявит о себе громко. Но ведь она не будет торопиться с бизнесом. Месяц-другой они с Никитой отдохнут, а потом начнут движение вверх и поднимутся на такой уровень, что им не будет страшен никакой Годовиков. Никита в состоянии организовать высокий уровень безопасности, ведь он же не захочет, чтобы его любимая женщина стала жертвой чьих-то корыстных интересов…

Пока Никита сдавал машину, Лариса зашла в аптеку. Кажется, пришла пора взяться за голову и позаботиться о своем будущем…

– Может, к морю рванем? – спросила она, когда такси повезло их к отелю, в котором они уже заказали номер.

– Так у меня же дела, – покачал головой Никита.

Много дел он сделал за последний месяц. И деньги помог обналичить, и проблему с правосудием решил. Он очень рисковал, но, тем не менее, дело в отношении Ларисы закрыто, и она может ехать куда угодно, в том числе и за границу.

– Земля не волк, в лес не убежит. Тем более, деньги у нас есть.

– Ну, можно и на море. В Приморск.

– Может, лучше куда-нибудь на Кипр?

– Нет, мне Приморск нравится. И тебе надо туда съездить. Поверь, тебе понравится этот город.

– Ну, Приморск так Приморск…

Лариса не стала говорить, что, кроме Москвы, ей ничего больше и не нужно. Так она влюблена в этот город, что даже за границей жить не хочется, не говоря уже о каком-то там Приморске…

– Тогда прямо на вокзал, и поехали, – сказала она.

– Поехали! – оживился Никита.

Похоже, он всерьез собирался доказать ей, что гостиничный бизнес лучше начать в Приморске, чем в Москве. Что ж, пусть старается, для него это полезно. Наука убеждения в бизнесе – не последнее дело…

Билеты в спальный вагон они купили на поддельные паспорта. Поезд отправлялся поздно вечером, поэтому они сняли номер в привокзальной гостинице, опять же в ход пошли фальшивый документы. Оружие упаковали так, что его и с собаками не найти.В поезд они садились свежие, модные, чистые после душа. Купе на двоих оборудовано было плазменным телевизором, но Никита на него даже не взглянул. Впереди его ждал отпуск, а груз проблем он собирался оставить в Москве…

Глава 9

Не так страшен начальственный гнев, как его последствия. Михаил Годовиков так долго и упорно шел к своей цели, сдирая в кровь когти, карабкался на вершину делового успеха, а сейчас мог ухнуть обратно в пропасть. Сосущий холодок в животе, нервы гудят от напряжения; страшно ему, но внешне это не должно проявиться. Он столько работал над собой, учился держать себя в руках, и эта наука выручала его неоднократно.

– Последние пять миллионов Фогарева сняла двадцать шестого октября. Именно в этом день мы всерьез подошли к ее розыску.

Михаил не стал говорить, что в дело вмешался пресловутый закон подлости. Во-первых, в мире больших денег эмоции не приветствуются, и здесь не принято сваливать вину за свои просчеты на мифические, хотя и не раз доказанные на практике, вероятности. А во-вторых, Лариса Фогарева могла обналичить деньги гораздо раньше того дня, когда ее хватились.

– А до этого дня ты подходил к ней не серьезно?

Герман Данилович с рассеянным видом крутил в руках кубик Рубика, даже не пытаясь приводить в цветовой порядок его грани. Да и не мог он этого сделать, хотя уже пошел второй десяток лет с тех пор, как он взялся решить для себя эту головоломку.

Пережогов ворочал миллиардами, знал тысячу хитроумных схем вывода, отмывания и последующего преумножения бюджетных денег, причем немалую часть из этих комбинации он сам и придумал. Он смог фактически даром взять в собственность крупную нефтедобывающую компанию, вывести ее на более высокий уровень, сделать настоящим монстром на российском и мировом рынке. Семь пядей во лбу, и голова работает как компьютер, но с крутящейся головоломкой справиться не мог. Для этого кубик нужно было крутить по специальной формуле, но Пережогов нарочно не хотел упрощать себе задачу, поэтому столько лет топтался на месте.

А может, и нарочно оттягивал решение этой задачи на потом. Он добился в этой жизни всего, чего хотел, даже более того, и разберись он с этим чертовым кубиком, вдруг окажется, что ему незачем больше жить…

– Я был далек от мысли отнимать у Фогаревой эти деньги. Мы же солидная компания, а не разбойники с большой дороги. Мы заключили сделку, наша сторона получила нужный нам пакет, Фогарева получила деньги.

– Сделку заключил ты.

Годовиков промолчал. Можно было бы сказать, что добро на эту сделку он получил от своего босса, но вряд ли Пережогов захочет признать перед ним свою вину, так что лучше не дразнить лихо, которое, увы, уже разбужено.

– И ты должен был ее проконтролировать.

– Я проконтролировал. И даже принял необходимые меры, чтобы нейтрализовать Фогареву. Вы же знаете, я подсадил ее на транквилизаторы и организовал канал их доставки в изолятор.

Михаил был в курсе всех дел, которые происходили вокруг Ларисы, и знал, что ее подсадили на иглу. На этом он и сыграл, предложив ей убойные «колеса», от которых у любого, даже у самого психологически устойчивого человека, могла «поехать крыша». А показаниям шизофреника в суде веры нет.

– И что? Фогарева сошла с ума? – язвительно усмехнулся Пережогов.

– Возможно.

– Да нет, это ты, Миша, сошел с ума. А Фогарева сняла деньги и вывела их неизвестно куда.

Годовиков держал себя в руках, но был раздосадован. Досада на себя. Он считал себя невероятно умным и, надо сказать, имел для этого все основания. Но стоило признать, что с транквилизаторами он облажался если не по полной, то близко к тому. Во-первых, судя по всему, Лариса не попалась на его удочку. А во-вторых, ее возможное сумасшествие могло лишь усугубить ситуацию. Суд ведь мог признать ее недееспособность на момент заключения сделки, а об этом он почему-то не подумал, хотя, казалось бы, учел все.

– Пока неизвестно, но мы обязательно ее найдем. И поговорим с ней. Она обязательно нам все расскажет.

– Насколько я знаю, ее уже не раз похищали. И чем все это заканчивалось?

– В этом и заключается проблема. Фогарева и сейчас находится с тем человеком, которые ее спасал. В банке их видели вместе. Она снимала деньги, он ее охранял. И сейчас охраняет.

– Серьезный человек?

– Серьезный, – кивнул Михаил. – Никита Гурьянов, бывший телохранитель Фогана. Острая интуиция, четкий анализ обстановки, отличное владение рукопашной техникой, стреляет быстро и без промаха…

– Гудвин решал и не с такими.

– Я очень надеюсь на это.

И еще Городовиков надеялся, что Пережогов не зря дал ему шанс разобраться с проблемами, которые он сам же и создал. Не хочет Герман Данилович выводить его за скобки, потому что видит в нем большие перспективы. Это ведь была его персональная идея, выкупить драгоценный пакет акций за смешные деньги. Пережогов пытался устоять перед искушением, убеждая и его и себя, что дела так не делаются, но в конечном счете, дал отмашку.

Да, Михаил был виноват в том, что пустил дело на самотек, но ведь еще не поздно все исправить. Тем более что в его распоряжении находится Гудвин со своей командой. Там у него такие спецы, что любая «Альфа» позавидует. Надо было только видеть, с какой легкостью они уработали охрану Александры Фогаревой. Материал там, правда, сырой был, не чета тем волкодавам, которые в свое время работали на Фогана, но тем не менее…

– Про пятьдесят миллионов забудь, – сказал Пережогов. – Это не потеря, это трата, которую нужно сделать оправданной. Для этого следует зачистить Ларису Фогареву.

– И Никиту Гурьянова.

– Какой от этого толк?

– Толк есть! – Михаил воспрял духом. Он обожал те моменты, которые дарили ему возможность блеснуть своим аналитическим умом. – Во-первых, он знает, при каких обстоятельствах Фогарева продала нам акции. А во-вторых, он влюблен в нее по уши. Если с Ларисой что-то случится, мы получим шатуна на свою голову. Этого медведя надо мочить в берлоге…

– Делай, как считаешь нужным. Мне нужен результат. Фогарева должна замолчать навсегда. И чтобы без последствий.

– Я думаю, это дело времени. Она сейчас в Приморске вместе со своим любовником. Где именно, мы пока не знаем, но это не проблема.

– Ну вот, ты уже и след взял, – поощрительно кивнул босс.

Михаил едва удержался от самовосхваления. А ведь Фогареву и Гурьянова не просто было выследить…

– И след возьмем, и дело сделаем.

– Что там у тебя с женой Фогарева?

– Она под полным моим контролем.

– Уверен?

– Абсолютно.

– Может, ее тоже нужно зачистить? – в раздумье, у самого себя спросил Герман Данилович. – Тогда и предъявлять будет некому.

Действительно, в акциях заинтересована только Александра Фогарева, и если ее не станет, то и сделку оспаривать будет некому. А убить ее не так уж и сложно.

– Я уже думал над этим, – с озадаченным видом сказал Михаил.

– Хватит того, что ты с Ларисой Фогаревой думал.

– Ну, Александра Фогарева никуда не денется. Я бы не стал ее трогать. Под следствием она, органы держат ее в поле своего зрения…

– Как бы не сорвалась с крючка. Заявит в прокуратуру, и такое начнется…

– Нет, в прокуратуру не заявит. Собиралась, но не заявит. Напрямую в суд собирается, а мы должны пойти с ней на мировую. Вернем ей акции и выкупим их обратно за сто пятьдесят миллионов. Она согласна.

– Ты «колес» наглотался? – грубо спросил Пережогов.

– Это как вариант. На случай, если вдруг Лариса Фогарева исчезнет.

Михаил сам придумал этот вариант, чтобы переманить Александру на свою сторону. Она повелась на уловку и рассказала все, что знала про Никиту. И это помогло Гудвину выйти на него.

Александра сказала, что Гурьянов обосновался в Приморске, оттуда и вылетел на помощь Ларисе. Логично было бы предположить, что и сейчас он там, но ведь Фогарева снимала с ним деньги в Москве, ни где-нибудь, значит, и сейчас они могли быть где-то в столице. Но Александра рассказала и про участок, который когда-то Гурьянов приобрел под строительство, даже объяснила, как его найти. Гудвин вышел на риэлторскую контору, через которую Никита продавал свою землю. В агентстве был номер его телефона, но, как оказалось, он уже перестал существовать. Правда, потом Гурьянов сам вышел на агентство, сказал, что сделка отменяется. Агент попытался соблазнить его завышенной ценой, которую предложил за землю Гудвин, но Никита не купился и в Москву на встречу с подставным клиентом не выехал.

А звонил он из Приморска, с банального телефона-автомата. Реальный номер своего мобильника он светить не стал, и одно это наводило на определенные мысли. И то, что завышенная цена его не прельстила, тоже кое о чем говорило.

– Ты же сказал, что она в Приморске.

– Боюсь, что не все так просто.

– Не понял?

– Возможно, он догадался, что за ним охотятся, и из Приморска отправился за границу. Вместе с Ларисой.

– Пробей по базам, узнай, так это или нет.

– Для пересечения границы они могли воспользоваться фальшивыми документами.

– Это хорошо.

– Что хорошо? – не понял Годовиков. Он гнул свою линию, а Пережогов вдруг рубанул по ней с плеча.

– Если они исчезли за границей, хорошо. Переведут туда деньги, будут жить в свое удовольствие. Не в их интересах распространяться о подробностях сделки. Для нас опасна больше Александра, она ведь может добраться до Ларисы. Или это сделают менты, с подачи журналистов. Одно ее слово, и такой шум поднимется. Но и Лариса тоже опасна… Надо решать и с той, и с другой…

Михаил очень хорошо знал своего босса и понимал, что спорить с ним бесполезно. А ведь он не хотел подставлять под удар Александру. Слишком хороша она, чтобы умирать. И слишком богата… А он мужчина холостой, свободный, у него большой опыт работы в солидной бизнес-структуре, только вот с личным капиталом не очень. Зарплата высокая, но на ней далеко не уедешь…

– И с той решим, и с другой, – тем же уверенным и непререкаемым тоном отозвался он.

Пережогов должен был еще раз убедиться в том, что слово босса для него – закон. Но тот как будто и не заметил его рвения. Крутил свой кубик и о чем-то напряженно думал.

– Ларисой Фогаревой займется Гудвин, – наконец сказал он.

– Как скажете, Герман Данилович! – Годовиков поймал себя на желании подняться со своего места и вытянуться перед начальником в струнку.

– Он и так Ларисой занимается. А ты, насколько я знаю, живешь с Александрой, – криво усмехнулся Пережогов.

– Не с ней живу, а у нее. Мы с ней не спим. Я не привык смешивать личные интересы с деловыми.

– Бизнес берут под «крышу», а женщин – под одеяло. И там контроль, и там…

– Я думал об этом.

– Так в чем же дело?

– Ну, во-первых, Александра не в моем вкусе…

– Шутишь? – с подозрительной иронией повел бровью Герман Данилович.

С кубиком у него ничего не получалось, зато людей со всеми их выкрутасами он умел просчитывать на несколько ходов вперед. От него трудно что-либо скрыть, и, скорее всего, он понял, почему Михаил не хочет избавляться от Александры. И очень даже может быть, заподозрил его в коварной игре против себя.

А ведь он действительно мог сделать ход конем и вырваться из общего строя. Взять Александру под свою опеку, выступить свидетелем в суде и тем самым добиться, чтобы сделку признали недействительной. Но перед этим они обменяются обручальными кольцами и брачными контрактами. В союзе с вдовой Фогана Михаил сможет достичь тех высот, на которых ему здесь, в «Совгоснефти», никогда не бывать. Только вряд ли Пережогов мечтает о таком союзе. Наверняка он постарается сделать все, чтобы не допустить его.

– Она шатенка, а мне всегда нравились блондинки…

Обмануть Пережогова невозможно, но Михаил должен это сделать. Значит, придется изворачиваться.

– Любая шатенка может стать блондинкой, – ухмыльнулся Герман Данилович.

– Да, но мне и блондинки перестали нравиться. И рыжие тоже. И брюнетки…

Михаил уныло вздохнул. Ему вообще не нравятся женщины, и Пережогов должен это понять.

– Тебе тридцать два года, и ты не женат…

– Тридцать четыре, – поправил Годовиков.

– И давно этос тобой?

– Не имеет значения. Я все держу в себе.

– Что держишь?

– Вы хотите об этомпоговорить? – с плохо скрытой надеждой спросил Михаил.

– Об этом? Да нет, об этомя говорить не хочу… – с пренебрежением глянув на него, усмехнулся Пережогов. – Что там у тебя во-вторых? Почему ты не хочешь брать Александру под одеяло?

– Во-вторых, у нее уже есть жених, – вспомнив об Аркаше, сказал Годовиков.

Этот парень действительно имел серьезные виды на Александру, поэтому и не предал ее, не захотел отвечать на вопросы, которые он ему задавал.

С обычными охранниками Гудвин поступил просто. Он взял этих ребят под вывеской полицейского спецназа, построил всех, навесил им лапши на уши. Оказывается, это была всего лишь проверка их боевой готовности, которую организовал их работодатель. Проверку они, разумеется, не выдержали, поэтому вместо Аркадия Виктровича Кривцова охраной будет руководить Андрей Семенович Ковшов. Против такого положения вещей возражать никто не стал, за исключением самого Кривцова. Впрочем, никто этого товарища в строй возвращать не собирался. И его дружков Боба и Лелика тоже.

– С этим женихом надо что-то делать. Он слишком много знает.

– И что с ним надо делать?

– У Кривцова была запись с признанием Ларисы Фогаревой, сейчас у него такой записи нет. И в суд он, разумеется, подавать не станет, но если узнают журналисты…

– Можешь не продолжать. Этот Кривцов у тебя под замком, так?

Годовикова не удивила осведомленность босса. Гудвин был одним из немногих, кто имел к Пережогову прямой доступ. Информация от него также могла поступать в этот кабинет напрямую, в обход Михаила. И поступала, потому что Гудвин, честно говоря, не воспринимал Годовикова всерьез, хотя и старался ему не перечить. Такое положение вещей напрягало. Как бы Пережогов и Гудвин не решили убрать посредника, без которого могли запросто обойтись.

– И он под замком, и его дружки. Об акциях знают все трое.

– Да, я в курсе. И они могут растрепаться. – Герман Данилович снова покрутил кубик. – А нам шумиха не нужна.

Годовиков с трудом сохранял спокойствие. Он понимал, что Гудвин мог решить вопрос и с Аркашей, и с Александрой, и с ним самим. Он хоть и был большим специалистом в своем деле, но незаменимых людей нет. Тем более что и с одной Фогаревой и с другой могут разобраться без него.

– Гудвину сейчас не до Кривцова, он занят Ларисой, – сказал Михаил.

– Занят, – кивнул Пережогов.

– А мараться ему нельзя. На нем охрана дома и Александра…

– Это ты о чем?

– Я мог бы сам решить с этим женихом…

– Я этого не слышал. – Герман Данилович демонстративно посмотрел в окно.

Это не его уровень, чтобы решать судьбы такой мелочевки, как Аркаша и его дружки. И сам Годовиков далеко не последний человек в системе. Он должен заниматься юридическим и техническим сопровождением сделок и прочих контактов с третьими лицами, а не отправлять людей на тот свет. Но раз он готов доказать свою преданность общему делу, то пусть берется за удавку…

– И с Александрой я лично разберусь, – пообещал Михаил.

В этот момент он действительно готов был отказаться от своих меркантильных планов, лишь бы угодить своему боссу. Пережогов очень опасный человек, и служба безопасности у него круче не бывает. На такого гиганта лучше работать, чем воевать с ним. Только вернется ли он в струю после того, как сделает дело? Михаил очень в том сомневался…

– Как?

– Кривцов может застать ее в постели со своим другом…

– Я все понял, – снисходительно кивнул Герман Данилович. – Вариант неплохой. Только пусть этим займется Ковшов. Но под твоим непосредственным руководством. Кто там еще с ним?

– Карпушев, Пестряков и охрана. Охрану надо распустить. Александре Сергеевне опасаться нечего.

– Из охраны точно никто ничего не знает?

– Точно.

– Уверен?

– Да, как и в том, что у вас нет преданнее человека, чем я. – Михаил хоть и с трудом, но удержался от заискивающей улыбки.

– Ну да, все так говорят, – усмехнулся Пережогов. – Когда облажаются.

– Больше я не облажаюсь.

Герман Данилович долго крутил кубик, прежде чем показать Михаилу на дверь. Он поверил ему и дал карт-бланш, которым нужно воспользоваться разумно и с выгодой для себя. Права на ошибку больше не было…

Пережогов остановил его у самых дверей.

– Ты пока не торопись. Сначала с Ларисой разобраться надо. Если она точно не опасна, то пусть Александру застанут с любовником. А если опасна… Может, нам действительно лучше купить акции у законного владельца?

– Всего сто тысяч, – стараясь скрыть ликование, произнес Годовиков. – Александра уже согласна.

– Это с тобой она согласна.

– Ну, надо держать ее под напряжением, тогда она будет согласна всегда. Пока у меня это получается…

– Что ж, тогда работаешь с ней. Ковшов, Карпушев и Пестряков переходят в полное твое подчинение. Я распоряжусь. И тянуть с этим не стоит. Ты меня понял?

– Сделаю все в лучшем виде.Не хотел Михаил становиться убийцей, но босс ждет от него проявления безграничной преданности. Что ж, он переступит через себя. Но сначала надо развеять подозрения на свой счет. Михаил уже знал, как это сделать.

Глава 10

Большая вспененная волна с гулким шумом обрушилась на камень и рассыпалась на миллионы брызг, в которых мелькнула радуга. Погода хорошая, солнце, на небе ни облачка, только чайки кружат в нем. А море пугающе темное, штормовое, но при этом от него невозможно оторвать взгляд. Впрочем, Ларису никто не гонит, и она может сколько угодно любоваться завораживающей стихией.

Волна снова ударилась о камень, загудела, будто от боли, покатилась назад. Камень оголился до самого своего основания, и Ларисе вдруг показалось, что ее затягивает в образовавшуюся под ним пустоту. На какое-то мгновение ей захотелось побывать там, собрать мелкие камушки под ним. Но решиться на такое безумие она не могла, потому что на валун уже накатывала новая волна…

– Нравится? – спросил Никита.

– Очень.

– Всего двадцать тысяч долларов, и участок наш.

Сам участок находился неподалеку, метрах в двадцати от огромного камня, который принял на себя удар штормовой волны. Береговая кромка сплошь в камнях, небольшой, хотя и крутой подъем на плато, разбитое на три участка. Ни электричества здесь, ни газа, о водопроводе и говорить нечего. И дорогу сюда нужно тянуть за свой счет, а одно это стоит куда больше двадцати тысяч долларов. Приморск находился всего в двух километрах отсюда, но половина пути к нему проходила через непролазные кизиловые и ежевичные кущи. И все-таки двадцать тысяч за пятнадцать соток земли не казались запредельной ценой. Место здесь отличное, вид на море просто великолепный, а если очень захотеть, то и пляж можно сделать своей собственностью и привести его в порядок.

– Тогда уж все три участка выкупать. – Лариса оторвала взгляд от моря и посмотрела в сторону, где мог бы возвышаться их с Никитой особняк.

– Ну, можно и так.

– Тут только на освоение сотни две, как минимум, уйдет. А кто-то будет этим пользоваться. Да и тесно на одном нарезе…

– Гулять так гулять, – улыбнулся Никита.

– Хорошее место, только я не думаю, что кто-то на него позарится. Так что можно не торопиться…

Никита присмотрел этот участок уже давно. Вроде бы гостиницу он собирался строить, а искал участок под дом. И вариантов у него было несколько, этот он считал экзотическим и не очень-то рассчитывал на одобрение со стороны Ларисы. Но ей понравилось, и у него загорелись глаза.

Не лежит у него душа к бизнесу. Понимает он, что нужно как-то зарабатывать на жизнь, но сначала нужно дом поставить, а потом уже заняться отелем. Так большие дела не делаются, да он к ним и не стремится. И как он собирается строить бизнес без нее, непонятно.

– А если позарятся?

– Ну, можно и сейчас… – неохотно пожала плечами Лариса. – Пляж мне здесь нравится…

От городской черты это место было отделено скалой, выступающей в самое море. Так просто ее не обойдешь, и со стороны дороги через участок не просто пробраться, а если здесь будет разбита усадьба, то и вовсе невозможно.

Место на берегу можно будет очистить от камней, завезти гальку. И даже в собственность ничего не надо будет оформлять, потому что, кроме нудистов, сюда никто не забредет.

Но ведь люди здесь могли появиться и с другой от города стороны. Как появились эти двое…

– Скажи, а нудисты в ноябре как загорают, в одежде? – недовольно спросила она, увидев двух мужчин, что шли к ним с западной стороны.

Черные вязаные шапочки на голове, длиннополые кожаные куртки, у одного джинсы коричневые, у второго – синие. Один шел, размахивая руками, другой прижимал предплечье к расстегнутой поле своей куртки. Они о чем-то говорили, стараясь не смотреть на Ларису и стоящего рядом с ней Никиту. Именно стараясь… Что-то не так было в этой парочке, и Никита тоже это заметил.

Лариса увидела, как его рука поползла под полу куртки. Но увидела это не только она. Заподозрив неладное, мужчина в синих джинсах распахнул свою куртку, и в руках у него появился небольшой автомат с удлиненным стволом. Напарник тоже выхватил оружие.

Никита сгреб Ларису в охапку и обрушил на тот самый камень, о который разбивались волны. Она с ужасом смотрела на залитую водой пустоту под камнем. Волна только что ушла, но уже надвигалась новая. Она упала под камень и намокла с головы до ног, и еще локтем больно стукнулась, но дробный стук пистолетных выстрелов заглушил ее возгласы. Над головой засвистели пули, несколько из них с ужасающим визгом отрекошетили от камня. Лариса при всем своем желании не могла усомниться в том, что стреляли по ней. И стреляли, судя по всему, очень метко. И если бы не камень… Если бы не Никита…

Противник стрелял бесшумно, зато у Никиты пистолет был без глушителя. Часть его тела была спрятана за камнем, но все-таки он был открыт для пуль, которые летели и в него. Он очень рисковал, но не дергался, пытаясь укрыться от огня, стрелял быстро и, как оказалось, очень метко.

Очередная волна, обжигая ледяным холодом, швырнула Ларису на Никиту.

Он успел раскинуть руки, принимая ее в свои объятия. Вода протащила их метр-два по берегу, но утянуть за собой в море не смогла. На тот свет их могли отправить бандитские пули, только никто по ним уже не стрелял. Один киллер лежал без движения, а другой дергал ногой в предсмертной агонии.

Лариса попыталась подняться, но Никита, бесцеремонно взяв ее за голову, пригнул к земле.

– Потерпи немного, родная.

Он поднялся во весь рост, оглянулся и, продолжая озираться, направился к покойникам. Вернее, к тем, кого Лариса хотела считать покойниками.

А на нее накатила очередная волна, протащила ее вперед и потянула обратно в море. Лариса подавила рвущийся наружу крик, вцепилась руками в самый большой из тех камней, которые лежали рядом, а когда волна отхлынула, поднялась, схватила сумку и побежала за Никитой.

Один киллер действительно был мертв. Пуля выбила ему правый глаз, и он лежал на спине с открытым левым. У его напарника глаза были закрыты, но жизнь еще теплилась в теле. Никита схватил его за грудки, с силой тряхнул:

– Ты кто такой? Кто тебя послал?

Но вместо ответа наемник испустил дух.

– Черт! – Озираясь по сторонам, Никита вынул из своего пистолета одну обойму и вставил другую, полную. – Держи!

Передав оружие Ларисе, он схватил за ноги покойника и потащил его к большому камню, по которому, если постараться, можно было подняться на плато. Но подниматься Никита не стал. Он затащил покойника под камень и тут же взялся за другой труп.

Лариса продрогла до судорог, но пистолет из рук не выпустила и все время, пока Никита возился с трупами, бдительно смотрела по сторонам. В любое время киллеры могли получить подкрепление, и надо было встретить противника огнем. Стрелять она, худо-бедно, умела, но вряд ли ей удастся в кого-нибудь попасть. Зубы стучат, руки трясутся, тут не до меткости, тут бы тревогу поднять и Никиту об опасности предупредить.

Никита наспех забросал покойников камнями и ветками, забрал у Ларисы пистолет. Они видели тропинку, по которой киллеры спустились к морю, но Никита пошел в другую сторону.

– Мне холодно! – захныкала Лариса.

– Я знаю.

Никита остановился, снял с себя и набросил на нее свою мокрую куртку. И тут же продолжил путь.