Текст книги "Бандитская Голгофа"

Автор книги: Владимир Колычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Да, деньги бешеные!.. Слушай, Аркаша, а ты голова! – взбудораженно протянула она.

– Ну, два курса юридического как-никак…

– Знаешь, если дело выгорит, я тебе диплом куплю. И пусть кто-нибудь скажет, что ты не заслужил!

– Диплом – это хорошо… Только как доказать, что Лариса заключила сделку в тюрьме? Тут без доказательств никак, а у нас только предположения.

– Ну, ты же знаешь, что эта сучка не могла заключить сделку одиннадцатого июля.

– Мы, конечно, следили за ней, но ведь она и сбежать от нас могла. Так она и скажет. Дескать, она уже догадывалась, что мы собираемся ее предать, поэтому поехала в «Совгоснефть» тайком.

– А она скажет, – кивнула Саша. – Это еще та сука!

Она хорошо помнила, как и чем пробивала себе дорогу на вершину благополучия. Почти три года проработала эскорт-моделью, прежде чем судьба свела ее с Фогаревым. Она и до него сопровождала солидных мужчин, отдаваясь им за такие же солидные деньги, но только Фоган женился на ней. И то, можно сказать, случайно, взял ее с собой в Лас-Вегас, где она и надела ему на палец обручальное кольцо. Пьяный он был до провала в памяти, и Саша этим воспользовалась. Но ведь он же не стал тут же разводиться с ней. Ну избил ее, оставив без двух зубов, но не развелся…

А Лариса ничем себя таким не утруждала. Макс, правда, пытался протолкнуть ее на панель, но Никита Гурьянов и ей мозги вовремя вправил, и ему. Он забрал Ларису к себе, она с ним как сыр в масле каталась, пока не посадила, чтобы выйти замуж за Макса, который вдруг воспылал к ней страстью. А потом эта сука помогла сесть и ему самому…

Ларисе все так легко досталось, потому она все так разом и потеряла. Но как была сукой, так ею и оставалась. Жадная, хитрая, непросто с ней будет…

– Как нам сделку расторгнуть? – задумчиво спросила Саша.

– Лариса должна сама во всем признаться.

– Как она в этом признается?

– Ну, пока она в тюрьме, мы ничего с ней сделать не сможем.

– Предлагаешь вытащить ее из тюрьмы?

– Я предлагаю? Ты начальство, тебе видней.

– И как мы ее вытащим?

– Вытащим. Если Дима возьмет ее вину на себя, – не моргнув глазом, ответил Аркаша.

– А ему это надо? – возмутилась она.

– А что ему терять? Все равно ведь Макс на нем висит.

– А если ему еще больший срок дадут?

– Не дадут. Адвокаты у него хорошие, судью подмажем, на зоне «греть» будем. И еще кругленькую сумму на его счет положи.

– Он и без этого за меня горой, – покачала головой Саша.

Она, можно сказать, любила Диму. Во всяком случае, отдалась бы ему сейчас без всякого сожаления, страстно и с душой. И замуж бы могла за него выйти. В принципе… Но кругленькой суммой делиться с ним не хотела. Хватит того, что адвокатов она ему обеспечила за свой счет. И судье заплатит, если надо будет. Ну и посылки в зону – святое дело… Не так уж много у нее миллионов, чтобы ими разбрасываться.

– Ради тебя он под поезд ляжет, – совершенно серьезно сказал Аркаша. – Но разговор не за тебя идет, а за Ларису. Ее надо из петли вытягивать, он этого может не понять. Но если ему объяснить, какие деньги на кону… Ну и пару миллионов на счет, на согрев лагерной души… Надо поговорить с Димой, я думаю, ты знаешь, как на него выйти.

– Ну, есть варианты… – пожала плечами Саша.

– Если надо с кем-то связаться, ты скажи с кем, я все сделаю.

– Да, надо связаться. И Ларису, в принципе, можно вытащить. А дальше что?

– Сделаем ей подвешенное состояние.

– Это как?

– За жабры возьмем. И всю икру вытрясем. Из правды-матки. Так понятней?

– Однажды мы уже попробовали взять ее за жабры, и где Дима?

– На ошибках учатся.

– Значит, за жабры? Жестоко!

– А у тебя есть другие варианты?

– И ты пойдешь на все это ради меня? – с кокетливым лукавством сощурилась Саша.

– Мы же с тобой два сапога пара. Куда один сапог идет, туда и второй.

– И если вдруг что, возьмешь вину на себя?

– А чем я хуже Димы?

– Тем, что ты со мной не спал.

– Да, ему повезло, – кивнул Аркаша.

– Это не везение, это настойчивость. – Она выразительно и многообещающе взглянула на него.

– Да, он мужик настойчивый.

– А ты?

Саша и сама не поняла, что на нее нашло. Опомнилась она только на коленях у Аркаши. Не должна она была этого делать, но уже поздно сдавать назад. Да и зачем?

Он поднялся вместе с ней на руках, продемонстрировал свою физическую мощь. Саша надеялась, что Аркаша уложит ее на диван, но он усадил ее в кресло, отошел назад и еще осуждающе покачал головой:

– Не надо.

– А ничего и не было! – с досадой выплеснула она.

– Дима мой друг, и я не могу с тобой.

– Да? – внимательно посмотрела на него Саша, пытаясь разглядеть подвох. – Ну, тогда считай, что я проверила тебя на прочность. Мне как раз нужен такой преданный и безнадежно влюбленный человек. Дима мой друг тоже, и я бы не хотела его предавать. Спокойной ночи!Саша взяла бутылку и направилась в спальню. Там сделала несколько глотков, разделась, выключила свет и легла в постель. Она вдруг захотела отомстить Аркаше. Сейчас он осознает свою ошибку, придет к ней, а она прогонит его поганой метлой. Око за око, облом за облом… Но Аркаша так и не появился, и засыпать ей пришлось в грустном одиночестве. С надеждой на то, что в деловых вопросах он ее так не подведет.

Глава 3

Один двор остался за спиной, другой, дальше – пешеходный переход через улицу, магазин, в котором должен быть рабочий выход. Но еще в магазине было витринное окно, через которое можно увидеть преследователя.

За этим окном Лариса и встала, глядя в ту сторону, откуда пришла. Вроде бы и не видно ничего подозрительного, но уйдет она все-таки через черный ход.

Если бы Годовиков наблюдал за ней, то еще больше поверил бы в себя. Он хотел сделать из нее законченную наркоманку и добился своего – во всяком случае, так можно было подумать, глядя на нее. Движения нервные, суетливые, в какой-то степени хаотичные. Да и не движения это, а метания…

А Годовиков мог наблюдать за ней. Ведь не зря же следователь вдруг изменил ей меру пресечения, неспроста Левшин взял ее вину на себя. Для того ее и вытащили на свободу, чтобы убить. В принципе, это можно было бы сделать и в тюрьме, но ее труп мог вызывать массу вопросов, а вот если она просто бесследно исчезнет… Да, для того ее и выпустили, чтобы затем похитить, вывезти в лес, там убить и закопать. А может, Годовиков хочет отнять у нее пятьдесят миллионов, это просто – достаточно поставить подпись под отказом. Сначала ее разведут на деньги, а потом убьют.

Только Лариса не хочет умирать. Это желание жить и удержало ее от соблазнов, а заодно и сила воли окрепла. Так и не проглотила она ни одной таблетки, хотя до самого последнего момента продолжала изображать из себя жертву наркотрафика. Только зря она старалась: Годовиков изменил свою тактику и выманил ее на волю.

Только и тут Лариса обхитрила его. И минуты она не простояла у ворот изолятора, сразу же задала стрекача. Бежала, не разбирая дороги, путала следы. И в конечном счете оказалась в магазине, в котором и смогла перевести дух.

Похоже, никто за ней не гнался, значит, ей удалось уйти от преследования… Но что делать дальше? Дом на Рублевке наверняка оккупирован Сашей, и туда соваться никак нельзя. Да и Годовиков может отправить туда своих людей. Есть еще небольшой коттедж на берегу Истринского водохранилища, две квартиры в Москве, но все это жилье уже принадлежит Непушкиной, как называл Сашу Макс, будь он неладен, этот придурок. Как бы не напороться на эту стерву, когда она будет объезжать свои владения. И гостиницу не снимешь, хотя наличные пока есть. В отеле спрашивают паспорт, а Лариса не должна была светить свою фамилию. Да и в лицо ее запомнят, что также опасно…

И на личных банковских счетах у нее были деньги. Много денег. Там и та сумма, из-за которой она может погибнуть, и три миллиона с маленьким хвостиком своих собственных сбережений. Она ведь не исключала, что может остаться на бобах, поэтому и готовила себе соломку, выпиливала ее из тех капиталов, которые доверил ей Макс. С каждого проекта по нитке, вышло на хорошую рубашку… Но у нее нет карточек ни к одному счету, чтобы получить ключ к деньгам, надо обращаться в банк, а там ее могут ждать. В принципе, определенную сумму можно будет обналичить через филиал банка, но где гарантия, что кассир не оповестит ее преследователей? «Совгоснефть» очень серьезная структура, и у нее очень большие возможности. Так что лучше не рисковать, тем более что на карманные расходы у нее никак не меньше двадцати тысяч рублей… Этих денег могло хватить до Сочи, куда, возможно, уже перебрался Никита. Но он же мог находиться сейчас и в Москве, но как узнать, где он, ведь постоянного места жительства у него нет…

А ведь Лариса могла связаться с ним через следователя, который вел ее дело. Никита проходил у него как свидетель, а значит, он должен был оставить номер своего телефона. Тот самый номер, который она благополучно потеряла в сутолоке лихих дней… Но следователь бы понял, зачем ей нужен этот номер, а он мог быть на прикорме у «Совгоснефти». Тогда Годовиков узнает, на кого Лариса решила сделать ставку. Ей действительно не к кому обратиться за помощью, кроме как к Никите. Это единственный в мире человек, который любит ее по-настоящему. Она предала его дважды – сначала сдала ментам, из-за чего он сел, а затем вышла замуж за Макса. И еще смог простить ей третье предательство. Он же догадывался, что это Лариса «заказала» их с Максом, когда они оба разом вышли на свободу. Макс должен был умереть, а Никита сесть за его убийство. Лариса все отрицала, но он, не исключая ее вину, все равно принял ее к себе обратно. Это были чудесные три дня, после чего Лариса вернулась к Максу. Там она и попала в переплет, из которого Никита ее вытащил. Он спас ее, но при этом она оказалась под следствием. Ларисе предъявили обвинение в покушении на убийство, и он поверил в ее вину. И не простил… А как еще объяснить его к ней невнимание? Полтора месяца она провела под следствием, но Никита ни разу не дал о себе знать.

Надо было признаться ему в том, что первое покушение на Макса устроила она, покаяться, залить его грудь своими слезами, тогда бы он точно ее простил. Но не сделала она этого, поэтому осталась одна. А он ей сейчас так нужен…

Может, еще не поздно пустить покаянную слезу? Может, Никита еще сможет ее простить? Лариса очень хотела надеяться на это. А найти его можно, для этого нужно сесть в поезд и отправиться в Нижний Новгород, где живут его родители. Домик у них там на берегу Волги, собираясь жениться, Никита возил ее к родителям на смотрины. Все у них было серьезно, а она так подло растоптала свое счастье…

Бум, бум, бум-бум… Удары у Аркаши мощные, четко поставленные, и смотрится он очень эффектно – мускулистый торс, спортивные шорты обтягивают соблазнительный зад. Только что-то нет желания заняться с ним сексом. Но и грушу насиловать Саша ему не даст. Он, конечно, вправе поддерживать свою физическую форму, но сейчас у него есть дела поважнее.

– Лариса где? – рассерженно спросила она.

Аркаша остановился, смахнул пот со лба.

– Так должна быть.

– Нет ее!

– Еще не вечер.

– А если она вообще не появится?

– Ну я же предлагал взять ее под наблюдение, – снимая перчатки, невесело произнес он.

– И что?

– Ты сказала, что не надо. Сама, сказала, придет…

Лариса действительно должна была прийти сюда за своими вещами. Саша на ее месте так бы и поступила. А если так, то и Аркашу за ней посылать нечего. У него и без того дел немало – надо учить охранников, которых он нанял для дома, а еще к встрече с Ларисой готовиться. Делом надо заниматься, а он в спортзале грушу околачивает.

– Но ведь не пришла! Может, она вообще не придет! – разозлилась Саша.

– Успокойся, никуда она от нас не денется…

– А если денется? Если она поняла, что мы собираемся с ней сделать? Она должна была это понять! Я бы поняла! Ну, чего стоишь? Давай, собирайся, стерву эту поедешь искать!

– Да я-то поеду, – кивнул Аркаша. – Только как ты без меня здесь останешься? Вдруг она придет…

– Ничего, Вову на помощь позову. Он парень симпатичный. И Дима ему не друг…

– Так я пошел?

– Иди! И не просто иди!

Аркаша кивнул и направился в душ.

Нелегко было вытащить Ларису из тюрьмы, но Саша с этим справилась, и Аркаша очень ей помог. Почти две недели они вместе, а он ведет себя как запрограммированный баран. Вроде бы и нравится ему Саша, но приставать он к ней даже не пытается. И она старается не давать ему повода, хотя совсем не прочь поэкспериментировать с ним. Еще немного, и ее желание превратится в идею фикс, а он не хочет этого понимать. Такое ощущение, что Аркаша просто издевается над ней.

– Стой! – крикнула Саша.

Аркаша остановился, не оборачиваясь к ней.

– Грушу обними! Хочу посмотреть, мужик ты или не мужик… Никита эту грушу с одного рывка снимал.

Саша терпеть не могла Макса, когда жила с его отцом. Этот недоносок старался уколоть ее при каждом удобном случае, а она ничего не могла с ним поделать. Он пытался задирать и своего телохранителя, но тот с ним не церемонился. Однажды Никита сорвал с крюка грушу, и вместо нее подвесил самого Макса. Саша стала невольной свидетельницей этой экзекуции, какое же наслаждение она тогда получила… Никита был крутым мужиком, вот бы ей такого телохранителя на место Аркаши. С ним бы она не заигрывала, а просто зашла бы к нему в душ и стала под его струю.

– Чего ты это о нем вспомнила? – нахмурился Аркаша.

– А настоящий мужик был.

Нет, ей и без Никиты неплохо, но почему бы лишний раз не позлить Аркашу.

– Это который Макса должен был охранять? – усмехнулся он. – И где Макс?

– Ну, Лариса-то жива… – Саша сама пострадала от рук Никиты, когда он освобождал Ларису, но зла на него, как ни странно, не держала. – Вопрос только, где она… Ну, чего встал? Давай, давай!

Никита ей не нужен, а с Аркашей она бы закрутила. Только в душ к нему не пошла, хотя и могла это сделать.

Слез под дождем не видно. Особенно, если нет этих слез. Но вид у Ларисы был такой, как будто она плакала. Играть на публику она умела, но сейчас ей действительно хотелось плакать от обиды. Приехала к родителям Никиты, а в кармане ни гроша. И несостоявшаяся свекровь встретила ее неласково, как бы от ворот поворот не дала.

– Носило ее где-то, носило, нате вам, объявилась! Краса полей и огородов!

Антонина Васильевна смотрела на нее хмуро, из-под насупленных бровей, голос у нее звонкий, пронзительный, неприятный для слуха. И так она разошлась, что не обращала внимания на дождь.

– Ладно, поеду я. – Лариса вздохнула и стала поворачиваться к ней спиной.

Знала она таких бабок, сначала пар спустят, а потом кипяточку нальют, чаем с конфетами угостят. И эта, возможно, из таких… А вдруг нет, вдруг не остановит? А на обратный путь у Ларисы денег нет.

Надо же было ей посмотреть в глаза вокзальной цыганке. А та еще пообещала сказать, кто проклятье на нее навел… И засмотрелась Лариса, и забылась, а когда очнулась, ни цыганки, ни денег, ни золотых часиков. И перстень с бриллиантом пропал, одни сережки остались. Менты в СИЗО ей все драгоценности в целости и сохранности вернули, а цыганка щадить не стала.

– Стой, куда ты? Дождь ведь…

– Так виновата же я, не дождалась Никиту.

– Эх, жизнь, она такая! – сокрушенно махнула рукой Антонина Васильевна и повернулась, увлекая ее за собой.

В это время на крыльце появился отец Никиты.

– Мать, ну ты сдурела! Давайте в дом!

Никита похож был на отца, только ростом значительно обошел его, да и в ширине плеч обогнал. Но взгляд у него такой же суровый, тяжелый, а изнутри добродушный. Степенность и основательность у него тоже от отца.

– Мокрые все… Ты, дочка, надолго? – спросил отец, стараясь не смотреть на Ларису.

Он и в прошлый раз не пялился на нее, предпочитая рассматривать ее тайком, когда она не видит его.

– Ну, не знаю, – замялась Лариса.

– Значит, заночуешь. Пойду тогда баньку затоплю, а то простудишься с дождя… А ты, мать, на стол давай чего-нибудь сообрази. Ну и бутылочку достань, гости у нас.

– Бутылочку ему! – буркнула женщина, когда за мужем закрылась дверь, и, глянув на Ларису, велела ей садиться за стол. – Есть будешь?

– Мне бы с Никитой увидеться.

– Где ж ты с ним увидишься? Нет его. В Приморске он.

– В Приморске?

– Там ему приспичило жить. На юге. Домой, говорю, давай, здесь дом построй, а ему, видишь ли, холодно!

– Ну да, в Приморске теплее.

– Без бабы ему холодно, вот, что я тебе скажу! И с холодов этих лагерных… Если бы он вернулся, а ты его встретила…

Лариса опустила голову под осуждающим взглядом.

– Ладно, в жизни всякое бывает… Давай-ка, чайку с дороги попей, а я пока мяска пожарю. И картошки надо бы начистить…

Лариса намек поняла и предложила свои услуги. Антонина Васильевна одобрительно улыбнулась, но сначала все-таки угостила чаем, и только затем посадила за работу.

– А ты, значит, замуж вышла? – спросила она, когда в кастрюлю с водой плюхнулся первый очищенный клубень.

– Вышла.

– И как?

– Что как?

– Ну, с мужем как?

– Так нет больше мужа, вдова я… А Никита что, не рассказывал?

Оказалось, что Антонина Васильевна знала только то, что Лариса вышла замуж, обманув ожидания сына. Ни о чем другом она и ведать не ведала. И ей не известно было, что Лариса помогла сесть Никите первый раз и чуть не отправила его на второй круг… Что ж, значит, не все так плохо, если Никита не дал воли своим чувствам. А ведь он приезжал проведать родителей после того, как расстался с Ларисой в очередной раз.

Стол был уже накрыт, когда Евгений Севастьянович вернулся в дом. И пюре с мясным соусом, и водочка с огурчиком да квашеной капусткой. Лариса не отказалась от рюмочки-другой, и в баньку отправилась без принуждения. И напарилась там, и от тюремной накипи отмылась, и белье простирнула. Вроде бы и в радость все это, а тоскливо на душе, сиротливо. Миллионы у нее на счетах, а волчицей выть хочется, потому что не деньги ей сейчас нужны, а надежный мужик. И не было бы предела ее счастью, если бы в баню вдруг зашел Никита и она бы извинилась перед ним за все. Ух, она бы не подкачала!

Но не было Никиты, и в дом Лариса возвращалась в одиночестве, под дождем, по дорожке из мокрых досок. Антонина Васильевна встретила ее неприветливо, и очень скоро стало ясно почему.

– Никите я звонила, про тебя сообщила. Не хочет он тебя видеть.

– Он сам так сказал?

– Сказал!

– Да ладно тебе, мать, людям голову морочить! – вмешался Евгений Севастьянович. – Не говорил Никита ничего такого!

– Как это не говорил! – набросилась на него жена. – Не приеду, сказал. А если не хочет ехать, значит, видеть ее не хочет! И скажи, что это не так!

– Дела у него.

– Ты все дела бросал, когда я к тебе приезжала.

Лариса вздохнула. Все верно поняла Антонина Васильевна – не может Никита простить ее, поэтому и не собирается приезжать сюда. И не позвонит, хотя у него есть номер ее телефона.

А может, и позвонит. Опомнится и позвонит…

Всю ночь Лариса провела в ожидании звонка, но телефон молчал. И матери Никита не позвонил. Поэтому утром она стала собираться в дорогу. Сережки у нее с брюликами остались, можно будет в ломбард их заложить, а на вырученные деньги купить билет до Приморска. Не надо ждать милостей от Никиты, нужно самой их взять. В ноги она ему падать не станет… но, если надо будет, и пересилит себя. Ей сейчас очень нужна была его поддержка.

Но сначала надо выяснить, где именно живет Никита, и Ларисе пришлось обратиться к Евгению Севастьяновичу. Он вошел в ее положение, но адрес его не дал, потому что не знал, зато назвал номер его телефона. Она позвонит Никите, скажет, что подъезжает к Приморску, и пусть он ее встречает на вокзале. А если не встретит, она все равно заставит его увидеться с ней. У него не каменное сердце, он не устоит.

Сережки она сдала, билет купила, только поезд отправлялся поздно, в половине девятого вечера. Впрочем, трагедию Лариса из этого делать не стала и покорно заняла место в зале ожидания.

Ждать оставалось всего ничего, когда позвонил Евгений Севастьянович. Оказывается, Никита сам вылетел к ней, и уже находился в пути. Лариса забыла про билет, взяла такси и отправилась в аэропорт.

Только далеко не уехала: в машине спустило колесо. Ждать, когда водитель сменит его на запаску, она не стала и вышла на дорогу. Ей повезло: только подняла руку, как с обочины съехала серебристая «девятка».

Руль у машины находился, как обычно, слева, но водитель дотянулся головой до правого переднего окна, и ему чуть-чуть не хватило, чтобы ее высунуть. Это был симпатичный парень славянской наружности, взгляд веселый, добродушный и немного алчный. Ему очень нужны были деньги, поэтому он и подрабатывал частным извозом. Ничего подозрительного в его поведении она не заметила. Да и не до того ей было, чтобы думать об осторожности. Никитой голова была забита – что сказать ему при встрече, как быть, если он вдруг пошлет ее далеко и лесом?..

– Мне в аэропорт!

– Легко!

Парень открыл переднюю дверь, и Лариса заняла предложенное место, хотя обычно в таких случаях предпочитала заднее сиденье. Впрочем, она не в лимузине, а в обычной «девятке». И сама она очень даже обычная девушка. Ведь ее миллионы где-то далеко…

– Пристегнитесь, пожалуйста! – вежливо попросил водитель, обращаясь к ней на «вы».

Лариса послушалась, и вдруг кто-то тут же сел в машину на заднее сиденье. Лариса обернулась и увидела знакомое лицо.

– Здравствуй, Лариса Михайловна!

Она дернулась, но Аркадий уже нащупал ремень безопасности, которым она была пристегнута к сиденью, и превратил его в путы для нее, а другой рукой заблокировал дверь. Машина уже набирала ход.

– Что здесь происходит? – запаниковала она.

– Ничего особенного, Лариса Михайловна. Вещи нас твои напрягают, забрать их надо.

– Какие вещи?

– А те, которые ты на Рублевке оставила. Саше они очень мешают, а выбросить она их не может. У нее очень щепетильное отношение к чужим вещам. Это ты можешь чужим добром разбрасываться.

– Мне в аэропорт надо!

– Ничего, мы тебя на машине в Москву домчим.

– Мне человека встретить надо.

– Кого, Никиту?

– Ты откуда знаешь?

– Я все знаю. Хитрая ты, Лариса Михайловна, хапнула чужое добро и к Никите под крылышко? Думаешь, он тебя защитит?

– Какое чужое добро? – похолодела она. Наконец-то до нее дошло, о чем шла речь.

– Нефтяные акции, которые ты продала. Это чужие акции, ты не имела права их продавать.

– Ты хоть понимаешь, что похитил меня? Понимаешь, что тебе за это будет?

– Ментами пугаешь? Ну хорошо, поехали к ментам, расскажешь им, как ты акции задним числом толкнула.

– Каким задним числом, о чем ты?

– В изоляторе ты их толкнула. Я знаю, кому и когда. А менты не знают, но ты им все расскажешь, правда?

– Годовикову я их толкнула. Годовикову Михаилу Тимофеевичу, одиннадцатого июля ноль шестого года, в здравом уме и ясной памяти.

– Да нет, не одиннадцатого июля ты их продала. Ты их после смерти Макса продала.

– После смерти Макса я не имела права их продавать.

– Ну а я о чем?

– Поэтому и не могла их продать. Да и не было их уже после смерти Макса. Были, да сплыли.

– Не хочешь по-хорошему?

– Снова на Сашу работаешь? Левшину это боком вышло…

– Тебе тоже. Ты ведь под следствием… Думаешь, кто тебя с «крытого» вытащил?

– Неужели ты? – в язвительном тоне, но с серьезным выражением лица спросила Лариса.

А ведь Левшин мог изменить свои показания по Сашиной просьбе. Она объяснила, зачем ей нужно вытащить Ларису из-за решетки, и он пошел ей навстречу. Семь бед – один ответ… А Дима мужик крепкий, настоящий кремень. Только вот была в нем червоточинка. Вроде бы и Сашу он любил, поэтому и служил ей преданно, но ведь и Лариса ему нравилась. Потому и предложил он ей секс в обмен на жизнь. Мог изнасиловать, но хотел по согласию…

А женские чары – серьезное оружие, Лариса не раз в этом уже убеждалась. Смогла же она перетянуть на свою сторону Гаврика, который пытался развести ее на деньги в угоду Саше. И Левшина могла бы вернуть в стойло. Могла бы, но не успела, потому что появился Никита и вывел его из игры.

Но сейчас Никиты рядом нет и на помощь он не придет. Рассчитывать надо на себя, на свое женское оружие.

– Я, – ответил ей Аркаша.

– Неудивительно. Я всегда считала тебя перспективным малым. Ну да, ты человек действия. Левшину со мной помог, теперь вот из-за Саши на преступление пошел. Вляпаться не боишься?

– Кто не рискует, тот не пьет шампанское…

– Шампанское можно пить без риска. Ты меня похитил, но я все забуду, если ты вернешься ко мне. Мне нужен охранник. Саша держит тебя в черном теле, а у меня ты будешь номер один.

– Звучит заманчиво… – задумался парень. – Может, и спать со мной будешь? Знаешь, я ведь мечтал, чтобы ты со мной спала.

Ремень безопасности заметно ослаб, но дверь по-прежнему была заблокирована. Да и машина шла достаточно быстро для того, чтобы выпрыгнуть на ходу.

– Мечты сбываются. Хотя и не у всех. А вдруг ты станешь счастливчиком?

– Хотелось бы… – Голос Аркадия вибрировал от возбуждения. Похоже, он повелся на уловку.

– Главное, по-настоящему захотеть.

– Может, и замуж за меня выйдешь?

– Ну, я девушка незамужняя…

– Саша тоже не замужем, но у меня с ней без вариантов. А с тобой можно.

– Можно, если осторожно.

– Ну, с королевами я сама деликатность. И еще мечта у меня есть. Уехать с любимой женщиной далеко-далеко…

– Ты читаешь мои мысли. Мне действительно нужно уехать.

– А деньги? Сначала деньги за бугор перегнать надо. Ты сможешь это сделать? – совершенно серьезно спросил Аркаша.

– Какие деньги?

– Пятьдесят «лямов»… Я – сама бескорыстность, но женщин люблю тех, которые с деньгами. Ты же хочешь уехать со мной в оазис на краю света?

– Хочу. И деньги мы за бугор переведем. Все пятьдесят миллионов.

Лариса вдруг поняла, куда клонит Аркадий. Он сам затеял игру в ответ на ее хитрость. Раскусил ее и сделал ответный ход. Но пятьдесят миллионов у нее есть, и он это знает, так что ничего лишнего она не сболтнула.

– Может, признать сделку с «Совгоснефтью» недействительной? Суд ее расторгнет, вернет тебе акции…

– Акции вернут Александре Сергеевне.

– Ничего, мы с ней разберемся… Когда ты реально заключила сделку? – деловито и с напряжением в голосе спросил Аркадий.

По его плану Лариса должна была увлечься, забыться и проговориться, но слишком прост он для того, чтобы играть по-взрослому.

– Одиннадцатого июля ноль шестого года.

– Не могла ты заключить сделку одиннадцатого июля, – раздраженно бросил он.

– Могла. И заключила. Ну так что, едем в оазис на краю света? – с издевкой спросила Лариса.

– Я спрашиваю, как и когда ты заключила сделку? – Аркадий понял, что его встречная хитрость не сработала, и разозлился.

– Я уже сказала когда.

– Не хочешь по-хорошему… Что ж, будет по-плохому.

– Ты попал в плохую историю, парень. Тебе надо из нее выбираться…

– Подумай лучше о себе.И Лариса поняла, почему его голос обрел зловещую интонацию. В плечо ей через одежду вонзилась иголка – Аркадий выдавил ей под кожу содержимое шприца, и она стала засыпать…

Глава 4

Глубокие, василькового цвета глаза, густые русые волосы в стильной прическе, слегка вздернутый носик, широкие скулы, пухлые и четко выраженные губки, милая, но подернутая лисьим лукавством улыбка… Так Лариса выглядела на фотографии. У Никиты были женщины более совершенной красоты, но ни в кого он из них влюбиться не смог. А на Ларису он глянул и пропал. В ее глазах он увидел ангела, который и выпустил в него стрелу амура. Только сама Лариса оказалась демоном…

– Нет, не видел такую, – покачал головой толстощекий мужик в потрепанной кожанке.

Никита бережно вернул фотографию в карман и направился к следующему таксисту. Кто ищет, тот всегда найдет…

Лариса собиралась ехать к нему в Приморск, но Никита сам вылетел к ней, и она вроде бы отправилась встречать его в аэропорт. Но не встретила. И дома у родителей не появилась. Он ждал ее всю ночь, а утром отправился на вокзал. Если она действительно собралась в аэропорт, то, скорее всего, взяла такси. Хотя были и другие варианты… Может, она и вовсе отправилась в Москву. Никита водил ее за нос, и она решила ответить ему тем же. Пусть он теперь побегает за ней. А она такая, в голове у нее настоящий тараканник, с уникальными в нем экземплярами.

Но Никита не водил ее за нос, не собирался он играть с ней в кошки-мышки. Просто не хотел видеть Ларису, поэтому и не откликнулся на ее зов.

Он ведь любил ее, а она раз за разом предавала его. Он прощал, а она предавала. В конце концов, он просто перестал ее прощать.

У него были деньги, кое-какие связи в мире нужных людей, и он, в принципе, мог бы вытащить Ларису, для этого надо было только очень захотеть, но Никита махнул на нее рукой и уехал из Москвы, как давно этого хотел. Из Москвы, от Ларисы подальше. С глаз долой, из сердца вон…

Но Лариса снова вкралась в его жизнь. Тихонько подала голос, через родителей. Мама сказала, что жалкая она, подавленная, и Никита догадался, почему Лариса произвела на нее такое впечатление. Видимо, из тюрьмы она вышла, а податься некуда, потому что ее угодьями завладел другой, более хитрый хищник. Неудивительно, что ей понадобилась помощь Никиты. Но ведь он же не бюро добрых услуг…

Правда, гордости ему хватило ненадолго. Не выдержала душа влюбленного поэта, и ноги сами понесли его к Ларисе. Он упирался, но…

Нет, он не собирался возвращаться к ней. Если она нуждается в нем, он обязательно ей поможет, но жить с ней не станет. Она ведь такая, что снова предаст. Нет, не будут они вместе. Он знает это, поэтому и не строит иллюзий. Поможет Ларисе, решит ее проблемы и обратно к теплому морю. В холодное одиночество. В котором так неуютно, зато спокойно…

Никита подошел к желтой «Волге» с шашечками, возле которой стоял низкорослый мужик с широченными плечами и, разводя руками, смотрел на спущенное колесо.

– Твою мать!

– Что случилось, браток? – сочувствующе спросил Никита.

Мужик метнул на него сердитый взгляд, но нецензурно нагрубить не решился. Вид у парня хоть и добродушный, но все-таки внушительный. Он ведь ударить может в ответ на оскорбление.

– Вчера колесо пробили! Сегодня вот! – возмущенно показал на спущенное колесо таксист.

– Бывает… Скажи, ты эту девушку не видел?

Мужик скользнул взглядом по фотографии и мотнул головой. Дескать, не видел. Некогда ему вникать в чужие проблемы. Но вот его глаза расширились, взгляд вернулся к снимку.

– Ну видел, конечно! На ней у меня колесо пробили!

– На ней?

– Ну, в смысле, когда я ее вез…

– Куда вез?

– В аэропорт.

– Вчера?

– Вчера… Кто-то колесо мне пробил. Я думал, случайно, а на шиномонтаже сказали, что колесо ножом пробили…

– Значит, до аэропорта ты ее не довез?

– Нет… Похоже, не случайно все это.