Текст книги "Старинные фейерверки в России (XVII - первая четверть XVIII века)"

Автор книги: Владимир Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

В начале XVIII в. в Петербурге установился также обычай ежегодного, устройства фейерверков и иллюминаций в день памяти Александра Невского, именем которого Петр собирался назвать новый специально военный орден. Но в данной работе нам представляется интересным обратить внимание лишь на то, что в 1707 г. в указанный день празднования памяти Александра Невского был впервые сожжен фейерверк непосредственно у Петропавловской крепости со стороны Невы.

Заслуживает внимания фейерверк, сожженный в 1710 г. по поводу бракосочетания племянницы Петра – в. кн. Анны Иоанновны с герцогом Курляндским.[72]72
  Этот брак должен был служить, по мнению современников, укреплению политического союза и дружбы между герцогством Курляндским и Россией.


[Закрыть]

Фейерверк был устроен на больших плотах, расположенных на Неве напротив дома Меншикова. Его декорация состояла из трех картин или перемен. Сперва появились загоревшиеся фейерверочными огнями две колонны с «княжескими венцами». Потом были представлены две пальмы со сплетшимися вершинами, над которыми сияли слова; «любовь соединяет». В третьей перемене «показался, – по рассказу очевидца, – Купидон[73]73
  Божество любви у древних римлян.


[Закрыть] в рост человеческий, с крыльями и колчаном на раменах, он стоял перед наковальнею, замахнувшись большим кузнечным молотом, и сковывал вместе два сердца, лежавшие на наковальне». Над этим изображением светилась надпись: «Из двух едино соединяю». В заключение фейерверочного представления было пущено множество ракет, шутих, водяных швермеров и других фигур. В устройстве указанного фейерверка принимал непосредственное участие Петр, который во время его действия объяснял группе зрителей значение каждой аллегорической картины. Пиротехники и рабочие, обслуживавшие фейерверк, были тогда в маскарадных нарядах.

Интересно также декоративное оформление другого фейерверочного зрелища, устроенного в 1712 г. в Москве, по случаю бракосочетания Петра 1 с Екатериной I. Главное место на нем занимал ярко освещенный транспарант с изображением двух переплетающихся колонн с вензелями возле которых показаны: слева – Петр в образе Гименея[74]74
  Божество брака у древних греков.


[Закрыть] с зажженные факелом в руке, у ног его орел; справа – невеста с горящим сердцем в руке, у ног ее целующиеся голубки. Вверху изображения: «всевидящее око» и под ним корона и лента с надписью «в твоей любви соединенный» (т. е. брачный союз, – В. В.). Существует гравюра, запечатлевшая этот транспарант (рис. 29).

В 1715 г. в Петербурге был сожжен фейерверк по поводу рождения царевича Петра – сына Петра I от брака с Екатериной. Сохранилось известие, что этот фейерверк был «великолепным» по оформлению, и в нем была показана аллегорическая декорация, представлявшая рождение царевича, а также сопутствовавшая изображению ярко горевшая надпись: «надежда с терпением».

Известно, что в 1715 г. особенно обострились отношения между Петром и царевичем Алексеем, который был ярым противником осуществлявшихся в начале XVIII в. преобразований. Реакционные силы боярства и духовенства намеревались убить Петра и с воцарением Алексеи восстановить старые, исторически отжившие порядки в стране. Поэтому упомянутая декорация фейерверка, исполненная, несомненно, по инициативе самого царя и рассчитанная на определенный круг зрителей, выражала надежду Петра обрести в лице новорожденного царевича – возможного наследника престола – продолжатели своих начинаний. Одновременно она содержала намек на то исключительное терпение, которое проявлял Петр в безуспешных попытках изменить образ мыслей и поведение старшего сына.

Отметим еще один фейерверк, во время сжигания которого был представлен особым образом упоминавшийся нами «посланец любви» Купидон. В 1723 г. в Москве (на Царицином лугу) был организован, по распоряжению Петра, фейерверк в связи с празднованием годовщины его бракосочетания с Екатериной. Декорация фейерверка состояла из горевших белым и голубым огнем девизов, вензелей, эмблем в виде сердца и т. п., выражавших в целом прочность брачных уз и взаимную любовь соединенной пары. В течение полутора часов было введено в действие множество огненных колес, ракет, швермеров, шаров и др. Однако в данном фейерверочном зрелище наиболее примечательным было появление «летучей машины», оформленной в виде Купидона. Начиненная пиротехническими составами фигура Купидона была подвешена у окна резиденции Петра. Когда же Петр поджег Купидона, то последний «полетел» по тросу к театру фейерверка и ярко осветил всю его декорацию.

В отдельных случаях фейерверки выполняли роль своеобразной газеты, информируя общество о предстоящих событиях. Так, в том же 1723 г., в связи с празднованием (в Петербурге) дня именин супруги Петра, было организовано фейерверочное зрелище, в котором, согласно утверждению камер-юнкера Берхгольца – придворного голштинского герцога, были представлены горевшие эмблемы и надписи, содержавшие весьма ясный намек на предстоявшее коронование Екатерины в Москве. Это, конечно, вызвало сразу же соответствующий резонанс как в дипломатических кругах, так и среди привилегированных слоев населения Петербурга и Москвы.

Данный фейверверк был устроен на ледяном поле замерзшей Невы, напротив Зимнего дворца. При этом отметим, что воздвигнутая здесь фейерверочная декорация зажглась от «ангела с ракетой», летевшего с помощью уже известного нам приспособления (троса) из окна дворцовой залы.

Летом 1723 г., в Петербурге, с целью прославления достигнутых успехов по созданию и строительству морского флота, была организована своеобразная публичная церемония и массовое празднество, посвященные встрече доставленного из Москвы ботика, возбудившего у Петра в юности первоначальный интерес к мореплаванию. Этот ботик признавался современниками родоначальником морского флота России выдвинувшейся к 20-м годам XVIII в. на почетное место среди морских держав.

Сперва ботик был привезен сушей в Шлиссельбург, откуда по Неве в сопровождении десяти галер под начальством самого Петра, прибыл в первых числах июня 1723 г. в Петербург. Здесь у Александро-Невской лавры ботик встречала салютами построенная в боевом строк флотилия из ста легких судов, а также находившаяся у монастыре артиллерия. Затем вся флотилия приплыла к Петропавловской крепости где ботик также встречали салютами, произведенными крепостной артиллерией, пушками с большого фрегата и залпами ружей 2500 солдат, выстроенных на Троицкой площади.

В числе других праздничных мероприятий, связанных с переводом ботика в Петербург, был сожжен фейерверк на Неве, приготовленный на специальных баржах, расположенных напротив сенатского здания, с галерей и окон которого зрелище наблюдали особо приглашенные лица. Фейерверк состоял по обыкновению из множества ракет, швермеров и воздушных шаров, огненных колес и других фигур. Но наряду с этим голубыми фейерверочными огнями горели как декорация, изображавшая ботик, так и надписи, которые, по словам современника, говорили о том, что «от малых причин могут быть большие следствия». Именно в связи с этим празднеством была напечатана выполненная И. Зубовым гравюра с двухсторонним изображением ботика, установленного на постаменте (рис. 30). На постаменте помещены аллегорические картины и надписи, посвященные созданию флота и Ништадтскому миру. Гравюра имела целью не только запечатлеть на память потомкам «родоначальника» флота, но и выразить историческое значение преобразовательных начинаний Петра I. Вероятно, указанные аллегории также были представлены в декорации фейерверка.

Через несколько дней знаменитому «дедушке» русского флота были также возданы большие воинские почести на кронштадтском рейде, на месте постоянной стоянки Балтийского военного флота. После этого, в начале сентября, ботик в торжественной обстановке водворили на хранение в Петропавловскую крепость. В день этой церемонии начался большой маскарад и разные, увеселения в память Ништадтского мира, продолжавшиеся восемь дней. По вечерам город был красиво иллюминован. Упомянутый уже нами голштинский придворный Берх-гольц писал, что он и его соотечественники «катались по реке (Неве) и смотрели иллюминацию, которая была особенно эффектна со стороны воды».

Уделяя большое внимание внедрению новых форм в общественный быт, Петр издает в 1718 г. указ об ассамблеях. Известно, что на ассамблеях, наравне с дворянами, могли присутствовать купцы, приказные и «начальные» мастеровые. Женщины дворянского сословия, не имевшие до того свободного доступа на общественные собрания, получили право посещать ассамблеи и стали их активными участницами. На ассамблеях не только развлекались, но и обсуждали вопросы государственного и общественно-политического значения. Излюбленным местом многолюдных ассамблей являлся Летний сад, основанный и значительно благоустроенный Петром. Современники Петра, оставившие описание Летнего сада, восхищались его размерами, планировкой, постройками, фонтанами, скульптурными украшениями и т. п. В Летнем саду, во время ассамблей, устраивались блестящие фейерверки и многоцветные иллюминации, отвечавшие новым культурно-бытовым запросам и вкусам. В глазах иностранных резидентов они подчеркивали роскошь и великолепие Петербургского двора. Об общем характере ассамблеи, бывшей в Летнем саду по поводу дня именин Петра, в СПб. «Ведомостях» от 1/VII 1719 г. говорилось: «Гулба в вертограде царском, где же вся чувства насладилися: зрение видяще неизреченную красоту различных древес в линию и перспективу расположенных и фонтанами украшенных; тут же и речная устремления, веселящая и град, и огород царский. Ухание от благовонных цветов, имущее свою сладость. Слышание – от мусикийских, и трубных и пушечных гласов. Вкушение – от различного и нещадного пития. Осязание – приемлюще цветы к благоуханию. Последи же по западе солнца были преизрядные фейерверки и огня, в гору летущаго и по водам плавающего, было изобильно». По окончании торжества, как сообщает газета, – «всяк во свояси разыдошеся».

Иллюминации в Летнем саду устраивались главным образом вдоль аллей, на деревьях которых развешивалось множество разноцветных фонариком, находившихся друг от друга на близком расстоянии. Это, по словам современника, «сильно освещало» аллеи и было очень красиво.

В первой четверти XVIII в. фейерверки и иллюминации постоянно устраивались в Москве и Петербурге также в связи с традиционными народными праздниками. В тот период, в дни рождества, нового года, масленицы и т. п., правительственная власть в еще большей мере, чем в XVI–XVII вв., стремилась взять в свои руки организацию зрелищ и всевозможных увеселений для народа. В этом отношении особенным вниманием ее пользовались оба столичных города, где в первую очередь и внедрялись новые формы общественного быта. Современники свидетельствуют, что в обычные, ежегодно справлявшиеся праздники в Москве и Петербурге организовывались народные гулянья, продолжавшиеся за полночь при свете фейерверочных и иллюминационных огней. В некоторых источниках даже отмечается, что «весь город» или «все дома» были иллюминованы. Это, конечно, является преувеличением, но вместе с тем убеждает нас в том, что праздничные иллюминации устраивались в самых широких размерах. Есть указания, что фейерверочные зрелища, организуемые в названные нами праздники, также иногда имели такие декоративные элементы, которые придавали им определенное смысловое значение.

* * *

Фейерверки и иллюминации, организуемые и России в начале XVIII в., получали высокую оценку со стороны современников. Так, например. Берхгольц писал относительно иллюминации, устроенной в Петергофе в 1725 г.: «Каждый восхищался изобретением нового прекрасного способа иллюминировать сады, находя такое освещение истинно царским. И в самом деле, едва ли где удастся увидеть иллюминацию, которая бы соединяла в себе столько великолепия и изящного вкуса». Говоря о фейерверке, устроенном в Москве по поводу коронации Екатерины (1724 г.), тот же очевидец отмечал: «Не думаю, чтоб бывало на свете много подобных ему». Действительно, упомянутый Берхгольцем фейерверк имел богатое оформление. Многочисленные декорации – пирамиды, деревья, Нептун в колеснице и др. – были обведены по контурам фитильным огнем белого, синего и зеленого цвета и украшены разноцветными фонариками. (рис. 31).

Берхгольц писал также:…«Петр Великий, страстный любитель фейерверочного искусства, как в этом так и во многих других отношениях успел превзойти большую часть иностранных государей». Действительно, в первой четверти XVIII в. русские пиротехники и художники-декораторы умели устраивать исключительно совершенные по технике и по красоте оформлении фейерверочные представления и иллюминации. При организации их учитывался отечественный опыт, а также использовались лучшие достижения Западной Европы и стран Востока. Известно, например, что и 1722 г. капитан гвардии Измайлов, вернувшийся из поездки в Китай, привез оттуда несколько ракет, одну из которые испытал лично Петр. Измайлов рассказывал, что в Китае «делали такие фейерверки, каких ему никогда не случалось видеть в Европе».

Многие примеры, приведенные выше, говорят о том, что в первой четверти XVIII в. фейерверки и иллюминации широко применялись для усилении праздничного характера публичных торжеств и одновременно в целях политической пропаганды. Наряду с этим, устройство фейерверков и иллюминаций было теснейшим образом связано с развитием художественной культуры. Созданию специальных фейерверочных декораций, подцвеченных живописных панно-транспарантов и других видов праздничного оформления придавалось тогда исключительно большое значение, и этим занимались лучшие художники и архитекторы. С другой стороны, часто возникавшая потребность в таких работах, производившихся в значительных размерах, способствовала росту художественных кадров. Богатый и разнообразный комплекс декоративных средств, создававшихся в честь знаменательных событий, культивировав новые художественные вкусы среди широких слоев горожан. Картины, представленные как в фейерверочных декорациях, так и в праздничном убранстве улиц и площадей, были светского содержания, рассчитаны на восприятие основных масс городского населения и отражали черты прогрессивного искусства того времени.

Устройство фейерверков и иллюминаций положительно сказалось также на решении отдельных утилитарных задач. В первой четверти XVIII в. в равной мере быстро развивалась как военная, так и потешная пиротехника, связанная с фейерверочным искусством. Улучшение пиротехнических артиллерийских составов, производившихся в большом количестве в связи с Северной войной, сразу же сказывалось на качестве фейерверочных изделий. С другой стороны, экспериментальная работа в лабораториях по созданию разнообразных фейерверочных фигур также приводила к новым открытиям в деле изготовления взрывчатых и горючих материалов. Несомненно, что эти достижения тотчас же использовались в свою очередь в военных целях. Многие документы свидетельствуют о том, что правительство Петра и сам он постоянно и энергично занимались организацией производства пиротехнических составов, употреблявшихся как в военном, так и в фейерверочном искусстве. Можно утверждать, что в ходе Северной войны русская пиротехника по уровню своего развития заняла первое место в мире. Это получило общее признание после Полтавской победы. По поводу морского парада на Неве, устроенного Петром в 1710 г., датский посланник и боевой морской офицер Юст-Юль писал: «Трудно себе представить какая масса пороха изстреливается за пирами и увеселениями, при получении радостных вестей; на торжествах и салютах, подобно нынешнему; ибо в России порохом дорожат не более чем песком, и вряд ли найдешь в Европе государство, где бы его изготовляли в таком количестве и где бы, по качеству и силе, он мог сравниться с здешним».

Развитие фейерверочного искусства в конце XVII – начале XVIII в. способствовало улучшению сигнальной службы в армии и флоте. Это вполне очевидно, если принять во внимание, что именно в то время ракеты и другие фейерверочные фигуры стали применяться для подачи сигналов не только в военном деле, но и в других случаях. Праздничные салюты из пушек и ружей, например, стали впервые производиться именно тогда по сигналу ракеты. В начале XVIII в. был введен в морском флоте и тщательно разработанный устав сигнализации в ночное время посредством разноцветных фонарей.

Праздничные иллюминации способствовали также организации в начале XVIII в. постоянного уличного освещения в Москве и Петербурге. [75]75
  Кстати сказать, и в крупнейших городах Западной Европы уличное освещение стало вводиться в конце XVII – начале XVIII в.


[Закрыть]

Об иллюминации, устроенной в Москве в ознаменование Полтавской победы, Юст-Юль писал: «Вечером по всему городу у домов знатных лиц были зажжены иллюминации, изображавшие разного рода аллегории. Потом они зажигались в течение всей зимы, пока вечера были долгие, и горели чуть не ночи напролет».

Иллюминация, устроенная в Москве в связи с торжествами, посвященными Ништадтскому миру, также не разбиралась и точение многих месяцев. При этом на некоторых улицах фонари были подвешены на столбах, расположенных на расстоянии всего трех сажен друг от друга.

Другие факты также говорят о том, что праздничные иллюминации прокладывали путь к регулярному уличному освещению. В 20-х годах XVIII в., особенно в Петербурге, организация этого вида городского благоустройства проводились уже в сравнительно широких размерах.

* * *

Разносторонняя практика устройства фейерверков и иллюминаций в Петровское время оказала большое влияние на дальнейшее развитие фейерверочного искусства. На протяжении всего XVIII в. огненно-световые зрелища занимают первостепенное место в программах различных празднеств. В Петербурге, на стрелке Васильевского острова, в 1730-х годах был сооружен даже особый открытый театр столь значительных размеров, что на площадке его показывались великолепные фейерверочные представления. Проекты таких представлений разрабатывались в XVIII в. Академией наук и Академией художеств совместно с артиллерийским ведомством. В этом принимали участие такие видные деятели русской культуры как Ломоносов, Кулибин, академик Штелин, рисовальщик и гравер Соколов, архитектор Казаков и другие.

С 20-х годов XIX в. начался новый этап в развитии увеселительной пиротехники. На основе химических открытий стали изготовляться составы, дававшие разнообразные цветные огни яркого пламени. Наряду с этим фейерверочные средства обогатились другими нововведениями: ракетами с парашютом, применением к фейерверкам боевых ракет и т. п. Все это способствовало устройству еще более эффектных и красочных зрелищ.

До второй половины XIX в. сравнительно часто давались сложные фейерверочные представления по поводу различных официальных торжеств. Как и прежде, в них показывались декорации театрального типа, иногда участвовали актеры, многочисленные хоры и оркестры.

К концу столетия, в силу ряда причин, специальные декорации фейерверков создавались все реже, мельчали в масштабах, становились менее интересными по содержанию и художественному исполнению. Но при этом продолжали совершенствоваться чисто пиротехнические эффекты.

Для конца XIX и начала XX в. характерно широкое использование фейерверочных развлечений на празднествах, устраиваемых частными лицами, обществами и учреждениями.

В настоящее время все больше возрастает интерес к фейерверкам, украшающим общественный быт советских людей. Они стали сжигаться не только в дни больших торжеств, но часто и на обычных народных гуляньях. Тем не менее, фейерверочное искусство не получило еще у нас должного развития. На основе современных технических возможностей и богатого опыта прошлого, при участии художественно-творческих и политико-просветительных учреждений, можно организовать исключительно разнообразные и красивые фейерверочные представления, в которых огненно-световые композиции сочетались бы с театрализованными сценами и декорациями, создавая совершенно особый, яркий и глубоко впечатляющий тип массовых зрелищ.