Текст книги "Путешествие в неизвестность"

Автор книги: Владимир Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

ШКОЛА МЕЖПЛАНЕТНЫХ ПИЛОТОВ

Инженер Бутермильх сдержал слово, данное Елене Ярош. Она вместе со своими друзьями попала из тюрьмы в средневековый дворец в предгорьях баварских Альп.

После трехдневного отдыха, который потребовался уставшим людям, их жизнь неузнаваемо изменилось. Ежедневно с утра до четырех часов пополудни Бутермильх преподавал им основы межпланетной аэронавтики и обучал управлению ракетой. В аудитории была построена специальная учебная кабина с приборами и пультом управления, оснащенным многочисленными циферблатами различных устройств.

Обучение проходило нормально, и ученики даже с интересом слушали лекции. Инженер был очень доволен своими способными учениками, имевшими среднее и высшее образование.

Ярослав и Юрий учились на штурманов, Елена изучала тонкости сложнейшего аппарата, условно названного радиолотом.

– Какое главное задание нашей экспедиции? – спросил лектор у Ярош.

– Прибыв на новую планету, мы должны с помощью особого кода отправить на Землю данные наших наблюдений. О наличии воды мы сообщаем специальным сигналом, помеченным на клавиатуре цифрой семь. Встретив там людей, посылаем сигнал – девять. Отправив сигнал, помеченный цифрой девятнадцать – мы сообщаем, что планета полностью лишена признаков жизни.

– Прекрасно! Все совершенно правильно. Радист хорошо усвоил свои задачи. Теперь штурманы должны объяснить: что делать в момент приближения к цели путешествия?

– Оптические приборы, действующие на отраженных лучах, показывают нам расстояние до финиша. Когда настанет время спуститься на поверхность планеты, мы включим двигатель обратной тяги, что приведет к торможению ракеты. Сама посадка производится с помощью особого громадного парашюта, – отвечал Ярослав Доморацкий.

– Хорошо. Очень хорошо! Осторожность при посадке спасет вашу жизнь и сохранит неповрежденной драгоценную аппаратуру связи. Поэтому посадка должна проводиться особенно внимательно. Продемонстрируйте это на приборах.

Юрий переводит двигатели мотора, нажимая на многочисленные кнопки пульта.

– Хорошо, – согласно качает головой Бутермильх и обращается к Марии: – Что вы должны сделать, находясь в безвоздушном пространстве?

– Мы открываем краны кислородных баллонов, установив их на красной черте.

– Совершенно верно! Вы все очень способные ученики. Сначала наш шеф достаточно скептически отнесся к моему предложению относительно вас. Я сегодня очень доволен и хочу, чтобы и вы были довольны мной. Сегодня я могу удовлетворить некоторые ваши пожелания.

После этой длинной тирады инженер Бутермильх достал из шкафа несколько больших пакетов.

– Это женщинам. Красивая женщина делается прекрасной в хорошем платье, – сказал он, протягивая Елене большую картонных коробок.

– О, какое прекрасное платье! – воскликнула больше от удивления, чем от радости девушка, рассматривая изящное вечернее платье с фиалкового крепдешина с маркой венской портнихи.

Мария безразлично отодвинула свой подарок. Ярослав и Юрий получили хорошие серые костюмы, но их лица не выразили особой радости.

– Благодарю, – холодно ответил Доморацкий.

– Я позаботился, чтобы вам было веселее, и приобрел для нашей исполнительницы хорошую скрипку, – торжественно сказал инженер, протягивая Елене инструмент.

– За это я вам глубоко благодарна… Может, музыка немного скрасит грусть наших душ. Друзья мои – сегодня концерт.

Но печальным было этот концерт. Музыка, словно соль, приложенная к телесным ранам, бередила раны их душ. Ни вино, ни музыка не улучшили настроения всех четверых.

Каждый задумывался над главным вопросом: что случится с ними во время межпланетного путешествия?.. Утратят ли они родину и жизнь, найдут ли что-то другое, новое, непознанное и такое таинственное?..

ЛЮБОВЬ ИХ ДУШ

От забытого горного дворца кайзера Вильгельма веяло глухим средневековьем. Мрачные башни из серого базальта, оловянные готические ставни, цветное грубое и непрозрачное стекло, а вокруг огромные королевские леса и снежные горы.

Когда-то здесь были шумные охотничьи угодья немецкого кайзера, развлекавшегося стрельбой по зайцам и козам. Но времена изменились. Дичь оставили в покое – новейшим охотникам, пришедшим к власти, была более по вкусу охота на людей.

Уже несколько лет, с самого начала войны, этот дворец использовался в каких-то таинственных целях и находился в распоряжении инженера Рудольфа Крафта. Вместо охотничьих рожков и выстрелов дробовиков гудели мощные машины, и порой в тишине ночи слышались чрезвычайно сильные взрывы.

В этом, совершенно изолированном от внешнего мира дворце, жили четыре пленника из Украины…

Прошел месяц с начала их обучения, и Бутермильх впервые позволил своим ученикам отдохнуть в воскресенье. Это стало некоторой неожиданностью и нарушило однообразный распорядок дня.

Ярослав Доморацкий скучал. Ему грустно было оставаться в одиночестве. Он замечал, что Елена Ярош в последнее время почему-то избегает его, и молодому человеку было очень обидно. Юрий, напротив, все свободные минуты проводил в обществе Марии, – этой доброй и ласковой девушки, – и, как казалось Ярославу, переживал первые чары любви.

Ярослав решил навестить Елену и направился в ее комнату.

– Что ты пишешь, Елена? – удивленно спросил он, переступая порог.

– Письмо, мой друг!

– Письмо? Неужели ты наладила связь с внешним миром?

– Мы получим возможность отправить это письмо при… отлете с Земли… Вот, я приготовила для него немного необычный конверт, – ответила она, протягивая металлическую фляжку.

– Кому же ты адресуешь свое послание?

– Я сообщу всему человечество, что четверо украинцев первыми в истории Вселенной улетели с Земли на межпланетной ракете.

– Это замечательная, удивительная идея! – восторженно воскликнул Ярослав. – Во имя этого стоит рискнуть жизнью. Хотя это пассивное сопротивление, но все-таки где-то в истории человечества останется упоминание о нас, межпланетных Колумбах. О нашем народе будет говорить мир. Ты, Лена, не только талантливая скрипачка, но и создатель новых идей. И знаешь, ради твоей скрипки я оказался здесь.

– Это для меня новость, – тихо ответила Елена.

– Я хотел бежать в родные леса, бороться с врагом и, может, погибнуть там. Жизнь человека теперь не имеет особой цены, но так создается героика народа. Имена наших многочисленных героев, с древности до наших дней, будут вечно жить в сердцах украинцев, – патетически сказал Ярослав, расхаживая по полу, устланному мягким ковром.

– Да, Ярослав! Но погибнуть, не совершив значительного поступка, мы не имеем права. Жаль просто так отдать свою жизнь. Некоторые довольствуются малым, но есть и великие люди. Такие люди могут вести за собой многих к какой-то общей цели, – отозвалась Ярош. – Но, Ярослав, продолжай свой рассказ – почему ты не ушел в лес?

– Когда ты мне там, на фабрике, рассказала о побеге, я долго думал и пришел к выводу, что это, возможно, открывает перед нами более широкие двери… За нас, украинцев, перед внешним миром выступают другие, но в конце концов мы должны заговорить сами. Скрипка в твоих руках может сделать большое дело. Но украинские музыканты, певцы, актеры не растут, как сорняки, их надо взращивать, как розы.

– О, Ярослав! Ты нанялся в садоводы?

– Может быть… Не смейся, Елена, но во-первых, тебе нужна была охрана, а во-вторых, я здесь потому, что люблю тебя, Елена! – горячо произнес Ярослав, порывисто обнимая девушку.

Но она быстро высвободилась и отошла к окну.

– Любовь?! Какие волшебные, но странно звучащие сегодня слова, Ярослав. Любовь висельников! – истерически вскричала она. – Какая может быть любовь, когда мы стоим у края собственной могилы, заглядываем в сырую землю… Там ползают черви, они съедят тебя, меня, и от наших бренных тел ничего не останется… Может, мы сгорим, может, наши тела будут разорваны на куски…

– Горько быть философом, Мне кажется, что человек, который слишком много знает – отравляет этим знанием свою жизнь… Погляди на Марию и Юрия. Они, как голубки, ласкаются, любят друг друга и счастливы этим. Они увлечены сегодняшней жизнью, и их, кажется, совсем не пугает то, что наступит завтра. Они всегда вместе, – вздохнул Ярослав, добавив: – Почему ты избегаешь меня?

– Не у всех, Ярослав, одинаковый характер. Где один находит удовольствие или радость, – другому становится грустно или видится несчастье. Пойми, друг мой, что тело летит в пропасть. Тела нет. И не стоит любить на секунду… Наши души полетят вместе. Быть может, позднее люди сумеют разгадать тайну души – живые войдут связь с душами умерших, – я слышала, что ученые уже делают такие попытки, – и тогда…

– Елена! Ты в своем уме?

– Да… Я очень много думаю о жизни наших душ… Ярослав! Любимый! Не смей больше говорить о любви, – сказала она. На ее лице было написано страдание, но глаза блестели от глубокой внутренней радости. – Если мы не погибнем – я буду любить тебя до гроба, а когда погибнут наши тела, моя душа будет любить твою вечно, вечно…

МИФ XX ВЕКА

Ночь. В камине тлеют угли, чуть освещая четыре силуэта сидящих вокруг людей. На стенах старинной залы развешаны охотничьи трофеи – головы диких кабанов и рога оленей. Они сверкают стеклянными глазами, и Елене Ярош кажется, что будь она одна, эти головы кинулись бы на нее. Поэтому она теснее прижимается к Ярославу. Он такой мужественный и сумеет защитить ее от страшных и уродливых врагов.

В расщелинах перекликаются сирены воздушной тревоги и сменяются отголоском далекой бомбардировки.

Четверо земляков делятся рассказами из прошлого, пытаются развеять уныние, что наполняет их сердца.

– Вы, Елена, когда-то учились в музыкальной школе? – спрашивает Юрий.

– Да. Я закончила школу с высшей наградой – золотой медалью – после еще училась у профессора Середенко. День первого выступления был самым радостным днем моей жизни. Хотите, друзья, расскажу вам об этом?

– Просим, Елена! Просим!

– Мое сердце замирало, когда я в красивом вечернем платье от лучшей львовской портнихи поднялась на ярко освещенную эстраду родной школы. Я боялась поднять глаза, встретиться со взглядами тысячи слушателей. Больше всего я боялась, что они загипнотизируют или сглазят меня. Аккорд. Мой смычок коснулся струн скрипки, и зал наполнился все новыми, нарастающими волнами звуков. Они уносили меня и слушателей, словно на крыльях, в небо мечтаний. Ведь каждый человек по своему вкусу создает иллюзию лучшего, желанного. Я позабыла обо всем. Только бурные аплодисменты, как волны дальнего и теплого моря, вернули меня к действительности, и я, смело взглянув в зал, увидела тысячи блестящих от слез глаз… Это были слезы

радости и лучшие минуты моей жизни.

– Да. Это лучшая награда артисту! – мечтательно сказал Ярослав.

– Но как это далеко от нашей действительности!

– Жизнь актеров и знаменитых музыкантов мне неизвестна – я дочь крестьянина. Но и у нас дома были свои крестьянские радости. Бывало, выйдем на поле, где волнуется спелая золотая пшеница… жнем, поем песни, и они несутся в бескрайнее голубое небо… Какие это были замечательные дни… – рассказывала Мария.

– Прошлое всегда кажется лучшим, – тихо сказала Елена.

– Да… Действительно, что имеем – не ценим, а потеряв – плачем.

– Друзья! За три дня до войны мне приснился знаменательный сон. Хотите, расскажу?

– Просим, Елена!

– Мой сон был похож на какую-то мистическую книгу, – сказала девушка, оглядываясь на сверкающие со стены глаза страшного кабана. Помолчав и кутаясь в плащ, она начала:

– Представьте себе ночь… Я лечу и с высоты вижу едва заметные очертания европейского континента. Города как вымершие. Нигде не видно ни огонька, ни лучика света.

Седые высокие горы гигантскими каменными развалинами лежат на земле, словно в древности некий великан пытался гигантскими бомбами уничтожить нашу планету.

Серые и оловянные облака, как полы тяжелой мантии, накрывают горы и цепляются за их каменные вершины. Вихрь несется и кружит над горами, неистово свищет ветер в больших пещерах, украшенных белыми сталактитами, – там царство Хаоса.

Он проснулся после долгого отдыха в горном дворце и, поднявшись во весь свой огромный рост, взлетает в воздух и парит над Землей с владычицей своего сердца. Его спутница, Разруха, мерзко смеется захлебывающимся воем сирен. Они оповещают человечество Европы о своей свадьбе:

– Трепещите, люди двадцатого века! Поклоняйтесь только нам – темным силам, возведенным в культ божества. Подчиняйтесь нам, как рабы средневековья, падайте ниц и трепещите. Наша свадьба продлится несколько лет. Может быть, шесть, может, и больше, – слышу я зловещий голос Хаоса и вижу его в облике огромного старца с длинной и страшной зеленой бородой, в черном смокинге. Он величественно кланяется собравшимся на свадьбу – там Царь-Голод, старуха Смерть, унылая Эпидемия, долговязый Мор, пара Вождей и еще несколько гадостных чудовищ в гражданской и военной одежде.

Смерть, подружка невесты-Разрухи, подносит жениху чарку в виде огромного боевого шлема, наполненного свежей теплой кровью.

Хаос кланяется жуткой подружке и осушает чашу.

Разруха взмахивает окровавленным платком, украшенным красными звездами и свастиками, и горящие, словно факелы, города от Рейна до Волги, от холодной Балтики до теплых вод Средиземного и Черного морей освещают ужасную свадьбу.

Невеста, с неистовой злобой танцуя дикарскую джигу, – признак хорошего настроения, – с наслаждением слушает музыку взрывов, крики умирающих людей, стоны уничтожаемых городов.

У нее дурной вкус, она не уважает художественные произведения античности и богов мифологии. Музеи, где веками собирались лучшие художественные творения, горят как роскошные светильники перед пьяной Разрухой.

Тень страшного танца ложится на землю. Царь-Голод, поклонившись с ухватками джентльмена, приглашает на танец Смерть – движущийся человеческий скелет, одетый в современное красное прозрачное платье.

На залитые кровью одежды Разрухи оседает пыль городских развалин. Хаос опьянел от вина, поднесенного Смертью, и шумно празднует свою свадьбу.

Старику тесно в Европе. Временами он, покинув гостей, несется над гордым Альбионом, Африкой и даже над Дальним Востоком.

– Сообщайте в журналах! Наполняйте эфир радиоволнами! Становитесь на колени, пигмеи двадцатого века! Дрожите перед всемогущим Хаосом! Я разрушу весь континент. Ха-ха-ха! – и от его ужасного смеха вылетают оконные стекла, падают стены величественных зданий. – Я ниспроверг горы вместе с Плутоном! Теперь на помощь мне пришли боги войны древних германцев и римлян – Тор и Марс! Они вместе со своими генеральными штабами и вождями служат мне! Ха-ха-ха! – не умолкая выкрикивает Хаос, носясь в темных просторах над Европой.

Порой его совсем не видно, он становится прозрачным, словно дух, созданный человеческим воображением. Иногда он принимает образ людей, известных в нашем веке. И чудовище в черном фраке становится то полководцем, дипломатом, то человеком, полагающим, что он выполняет волю Провидения.

По приказу вездесущего Хаоса тысячи танков, флотилии кораблей, эскадры самолетов творят дело разрушения – вспахивают землю. На обработанной войной ниве Смерть собирает богатый урожай. Воины – временные победители, – гонят огромные стада захваченных на войне людей, превращая их в рабов XX века. Украинцы знали в своей истории жестокие нашествия татарских орд, но они ничто в сравнении с новейшими ордами…

Испуганные и растерянные люди, забывшие Бога, дрожат от ужаса и в страхе падают ниц, кланяясь новым языческим идолам, созданным жутким мифом XX века.

– Да… Какой страшный, но очень интересный сон, – сказал Ярослав.

– Несколько дней назад я снова увидела во сне этого зеленобородого старца. Он еще крепок, но чувствуется старческая усталость. У его старухи выпали все зубы, и она теперь похожа на свою подружку… Где-то в пространствах над Европой носятся они, как сумасшедшие. Вот рядом с бесноватой танцующей парой промчался наш межпланетный, ярко освещенный поезд. В окно я увидела пораженное лицо старца. На нем читалось такое удивление… Он испуганно захихикал и попытался схватить нас, но вскоре утомился остался далеко позади, а мы со страшным грохотом полетели дальше – в какую-то синюю и загадочную космическую неизвестность.

– Любопытный сон… – сказал Юрий.

Елена заметила, что друзья поднялись с кресел и слушали ее стоя.

– Я верю, что существуют какие-то плохо известные человечеству потусторонние темные силы, которые вечно стараются испортить человеку жизнь, – задумавшись, сказал Ярослав.

За окном взахлеб, словно радуясь людскому горю, перекликались совы…

ГОЛУБОЙ ГЛОБУС

– Как вы себя чувствуете? На что жалуетесь? – спросил с всегдашней улыбкой врач Нимек, едва переступив порог.

За врачом спешил инженер Бутермильх.

– Мы вполне здоровы, – ответила Елена Ярош.

– Прекрасно! – сказал инженер, ставя на стол три бутылки с вином. – Между прочим, мы получили долгожданный приказ. Сегодня вечером вы вылетаете на Марс. Приготовьтесь: через полчаса мы выезжаем к месту старта.

– На Марс?! – удивленно воскликнула Елена, прижимая к груди скрипку.

– Да… можете взять с собой ваш музыкальный инструмент, – добавил он. – А пока позвольте выпить бокал доброго рейнского вина с самыми знаменитыми людьми Вселенной! Если бы не война, ваши фотоснимки в сопровождении статей корреспондентов были бы напечатаны во всех журналах земного шара. Появились бы многочисленные собиратели автографов знаменитостей, растащили бы на память все ваше имущество, – сказал Бутермильх, как конферансье, утешающий зрителей перед неудачным представлением.

Лене было противно, но инженер острил, не умолкая. Казалось, он пытался ни на минуту не оставить трагическую четверку наедине с их мыслями.

– Прост! – поднял он бокал с вином. – Все известные люди, чтобы сберечь свой покой, часто путешествуют инкогнито. Выпьем же за счастливое завершение этого славного путешествия! За встречу с вами на Марсе! Ведь после получения от вас радиосообщения немедленно вылетит ракета номер два…

Елена чуть пригубила бокал. Мужчины тоже были невеселы, но ничем не проявляли своего волнения. Могло показаться, что они собирались выполнить самую простую и незначительную обязанность.

Врач Нимек взглянул на часы и они, надев плащи, вышли из комнаты. Елена несла скрипку.

Вскоре превосходный шестиместный «Майбах» промчался по изгибам заасфальтированной горной дороги и остановился у высокого забора.

Сквозь открытые огромные железные ворота в черной пасти тоннеля виднелось что-то вроде гигантского рефрактора. Там на блестящих стальных шарах высилась громадная продолговатая металлическая ракета с круглыми окнами, напоминающими иллюминаторы парохода. Несколько рабочих заканчивали последние приготовления.

– Экипаж ракеты прибыл. Люди чувствуют себя хорошо, – доложил Бутермильх главному инженеру.

– Прекрасно! Поздравляю наших славных межпланетных летунов, – поздоровался Крафт, пожимая руки. – Уверяю вас, это необычайное путешествие вы закончите вполне удачно, если будете придерживаться предписаний инженера Бутермильха. Он весьма доволен вами и говорит, что вы хорошо усвоили его лекции… Прошу внутрь. – Они вместе поднялись по высокой лестнице в ракету и оказались в помещении, представлявшем собой хорошо оснащенную каюту. – Не находите ли вы различий между этой ракетой и учебной?

– О, нет! Приборы совершенно одинаковы, – ответил Ярослав.

– Совершенно верно! В машине нет никаких недоработок. Вы можете быть в ней так же уверены, как я в своем «Майбахе». Посмотрите, вот руль высоты, это рычаг двигателя… здесь тормоз… – говорил главный инженер, прикасаясь рукой к блестящим рычагам.

Подведя Ярослава и Юрия к круглому окну в передней части ракеты, Рудольф Крафт обратил их внимание на яркую звезду.

– Это – Марс! Цель вашего путешествия. Таким вы его видите невооруженным глазом. Теперь посмотрите в телескоп.

Ярослав сел в удобное мягкое сиденье и в окуляре мощного телескопа увидел синеватую планету, излучавшую яркий свет.

– Если вам придется садиться на воду, ракета должна выплыть на поверхность. В заднем отсеке лежат две особые, непотопляемые резиновые лодки. Вас научили, как с ними обращаться?

– Да. Нам объяснил господин Бутермильх.

– Вам все понятно?

– Вполне, – равнодушно ответил Юрий.

– Может, есть какие-то вопросы?

– Нет.

Экипаж ракеты занимает свои места. Надевает наушники.

Ярослав помогает Елене застегнуть кожаный шлем со встроенным радиотелефоном. На миг он заглянул в прекрасные, широко раскрытые карие глаза. Его охватила жалость к девушке, которую он любил больше всего на свете. Но… в голове такая сумятица, все перемешалось – мысли, мечты и возможности, жизнь и смерть, любовь. Он не знал, чем все это закончится, но с напряжением ждал скорой развязки, выхода из этого лабиринта.

– Не боишься? – спросил он Елену.

– Нет, Ярослав! Хочу побыстрее знать, чем все кончится, – прошептала она.

Инженеры, пожав им руки, оставили каюту. За ними глухо захлопнулись металлические двери.

– Да. Теперь отрезано все, что связывает нас с Землей. Отрезаны пути к отступлению. Теперь мы уже никогда не вернемся на Землю, – подумала вслух Елена, и что-то горькое сдавило ей горло.

Электрические лампы освещали сложную аппаратуру и сосредоточенные и бледные лица людей.

– Внимание, внимание! Займите места. Через минуту будет дан старт, – слышится из громкоговорителя голос инженера Крафта.

Плывут в никуда секунды напряженного ожидания.

– Бу-а-а-а-ах!!!

Страшный взрыв подбросил их в воздух, и ракета под непрерывный гром взрывов начала набирать скорость.

Елена Ярош посмотрела в иллюминатор и увидела освещенные луной горы.

– Прощай, Земля! Путешествие началось не так ужасно, как я ожидала! – воскликнула девушка, но не услышала собственного голоса.

Ракета со страшной скоростью приближалась к тропосфере…