Текст книги "Путешествие в неизвестность"

Автор книги: Владимир Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

ВЛАДИМИР ГАИ
ПУТЕШЕСТВИЕ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ

ЧЕТВЕРО СМЕЛЫХ

Четыре оборванных и утомленных существа медленно брели по скользкому льду глетчера, направляясь к засыпанному снегом горному перевалу. На них была убогая одежда и ботинки на грубых деревянных подошвах. Среди них были две женщины.

Стройная и красивая кареглазая девушка, чья жизнь стала последней ставкой в игре с фортуной, на минуту остановилась, осматривая величественный и суровый альпийский пейзаж, который все яснее вырисовывался в утренней сизой мгле. Но она была слишком взволнована и устала, чтобы любоваться горами чужой и негостеприимной земли. Ей казалось, что сами горы, не только люди, караулят ее с друзьями поблизости от границы.

С юго-востока налетел шквал теплого ветра. Елена Ярош чувствует в нем особенные, еще неведомые терпкие ароматы. Она завидует ветру и шепчет ему, словно чему-то живому:

– Как ты свободен! Для тебя нет никаких границ…

И, взглянув на юг, она добавила, обращаясь к своим спутникам:

– Там, за горами, Швейцария…

И в ее голосе чувствуется какое-то особое уважение и даже любовь к этому простому географическому названию.

– А дальше Франция! Если бы нам удалось добраться туда… – сказал молодой чернявый парень.

– Иначе – смерть! – коротко, словно судья, произносящий суровый приговор, добавил Ярослав Доморацкий, молодой человек с мужественным лицом.

Это лицо, давно не бритое, поросло золотисто-русой щетиной.

– Боже! Дай нам сил перейти границу… – шепчет Елена.

Но чем ближе к заветной цели, тем более рискованным представляется их план.

Талантливая львовская скрипачка Елена Ярош была хорошо известна на родине, но неожиданная война принесла ей много бед. Ее семья погибла и она, вместе со многими земляками, была привезена в государство нацистов на правах рабыни. Но ее натура не могла привыкнуть к лагерю с колючей проволокой и принудительному труду.

Рискуя жизнью, она решила бежать в нейтральную страну, а затем добраться до южной Франции, где жила ее старшая сестра – знаменитая киноактриса.

Вместе с земляками и друзьями по несчастью она бежала во время страшного воздушного налета и после тяжелого семидневного путешествия пешком добралась до Альп.

Их ноги были в кровавых ранах, и только непобедимая воля к жизни подгоняла этих людей.

– Еще немного усилий, Ярослав! – говорит Елена своему спутнику, молодому талантливому скульптору. – Когда нам удастся перейти границу, я бесплатно дам сотню концертов. Везде ведь любят хорошую музыку.

– Это будут замечательные концерты. Я слышал твою скрипку в нашем родном Львове.

– Неужели слышал, Ярослав?

– Да, Елена! Вот доживем до конца войны, я вернусь сюда и высеку из камня памятник четырем смелым.

– А я напишу стихи. Поэму о последнем шансе, – добавил Юрий.

– Я простая крестьянка и скромнее вас… Если перейдем, я готова испечь большой хлеб и без всяких карточек раздать голодным.

– Хлеб… Он бы сейчас пригодился… хорошо было бы съесть хотя бы корочку, – добавила Елена.

– Кстати, друзья! Время завтракать, но в нашей торбе осталась одна сырая свекла, – сказала Мария и, разрезав свеклу на четыре части, раздала спутникам.

Они молча ели жалкий завтрак и, не останавливаясь, шли дальше.

Белые облака, как завеса, скрыли от путников весь мир… Холодный мартовский ветер швырял в их лица горсти острых ледяных игл.

По снежному склону горы прямо к ним мчались три лыжника.

– Пограничная стража! – воскликнул Ярослав.

– Злой дух послал их! – ответила Елена.

– Хенде хох! – воскликнул один из пограничников, поднимая карабин.

– Прощайте, друзья! Лучше разбиться о камни! – крикнула Елена и метнулась в сторону, собираясь броситься в пропасть.

Раздалось несколько выстрелов и она упала. Горячая кровь окрасила снег.

– Я не дошла до цели! – прошептала девушка.

Над ней склонился Ярослав. У него большие и затуманенные, словно спелые сливы, глаза. В них столько невыразимой печали. Безнадежность положения еще больше расстроила Елену.

– К счастью, пуля не задела кость, – сказал он, перевязывая раненую ногу.

– К чему это! Жаль, что пуля не попала в сердце!

– Елена, успокойся! Может, еще не все кончено.

– Ярослав! Ты же знаешь, что теперь нас расстреляют как собак… Попробуйте бежать втроем.

– Я тебя не оставлю.

– Умоляю тебя, Ярослав – беги…

Воинская команда прервала их короткий разговор.

– Марширен! – приказал вахтмайстер.

Двое мужчин подняли раненую на плечи. Печальная процессия медленно спускалась с горы.

К СМЕРТНОЙ КАЗНИ

Елена Ярош стояла перед судьей, который однообразным и равнодушным голосом читал ей приговор.

«За дезертирство во время воздушного налета с фабрики военного значения и попытку побега за границу, согласно законам военного времени, обвиняемая Елена Ярош, украинка, возраст двадцать два года, приговаривается к смертной казни».

Рой каких-то фантастических фиолетовых пчел, испещренных золотыми крапинками, разлетелся перед глазами девушки.

Судья глянул на осужденную зелеными, как вода, глазами и спросил:

– Вам понятен приговор?

Елена молчала.

– Вас привезли в Германию на работу. Но вы пытались бежать. Преступления, совершенные во время воздушного налета, караются смертью. Теперь понятно?

– Да, – равнодушно ответила осужденная, – но зачем эти гадкие и глупые формальности? Я давно приготовилась к смерти. Она даже не страшит меня и кажется единственным спасением от ужаса войны и насилия человека над человеком…

Двое полицейских не дали ей договорить последнее слово и отвели осужденную в небольшую камеру.

– Мария! – в отчаянии воскликнула Елена, увидев свою подругу. – Меня приговорили к смерти!

– Сегодня ночью мы расстанемся с жизнью, – ответила Мария. – Ах, как я устала, Елена!

– Помолимся, Мария!

Осужденные опустились на колени и долго молились.

– Боже! Прими к себе сирот из Украины, будь милостив к нашей окровавленной родине… – шептали губы Елены, и Мария повторяла за ней слова этой необычной молитвы…

Когда настал вечер и сумерки наполнили камеру, каждая из девушек молча думала каждый о себе, стараясь ничем не нарушать покоя последних минут жизни. Им хотелось остаться наедине со своими мыслями и воспоминаниями, роившимися в памяти.

Когда смерть протягивает к человеку костлявые руки, живое существо невольно задумывается над главной тайной мироздания. Стоит ли тогда, когда уже ничего нельзя исправить, жалеть о прошлом или мечтать о будущем, покрытом неизвестностью и лишь условно созданном человеческой фантазией?

Чувствительная душа Елены Ярош, что так остро и храбро воспринимала события, перевернувшие все мышление и даже саму жизнь – душа эта, предчувствуя близкую разлуку, тосковала о молодом и красивом теле, с которым она так ладно прожила двадцать две весны.

Обреченный на уничтожение и тлен разум силился разгадать непостижимую тайну: куда девается прижизненный спутник тела человека – душа? Что происходит с ней после смерти тела?

– Умирает ли душа вместе с телом? Живет дальше? Попадает ли она в ад или в прекрасный Божий сад? – спрашивает Мария.

– Эту величайшую тайну вселенной мы вскоре постигнем… – и стук железного засова на дверях возвращает девушек к суровой действительности.

– Наверное, за нами? – вместе прошептали они.

Тюремщик не спеша вызвал:

– Ярош Елена?

Девушка бросилась на шею Марии.

– Мы пойдем не вместе… может, тебя помилуют. И когда-нибудь, когда ты вернешься на Украину – вспомни обо мне…

– Дорогая Елена!.. Я в это не верю…

Длинный коридор будто проваливался под ногами Елены.

– Никс шлим, – подгонял ее полицейский.

– Кончайте здесь, дьяволы! – в отчаянии воскликнула девушка.

Коренастый тюремщик в зеленом с коричневым бархатным воротником: форме втолкнул ее в небольшую и почти пустую камеру…

ИЗОБРЕТЕНИЕ ИНЖЕНЕРА КРАФТА

Главный конструктор инженер Рудольф Крафт в сопровождении своих помощников Бутермильха и Бера прибыл на подземную авиационную фабрику. За большими железными воротами стояла охрана из дюжих эсэсовцев.

Миновав длинный туннель, ведущий к этому таинственному предприятию, три инженера остановились, глядя на свое творение. В ярко освещенном голубыми ртутными лампами огромном эллинге стояли на стапелях три блестящих машины сигарообразной формы, напоминавшие фюзеляжи шестимоторных летающих крепостей.

Блестящая обшивка из дюралюминия и нержавеющей стали была гладко «зализана» и лишена каких-либо выступов, не считая небольших, словно обрубленных крыльев с элеронами и рулем высоты на хвостовых перьях.

Ярко освещенные изнутри круглые окна новых машин походили на глаза фантастических существ. Три человеческих фигуры казались карликами перед этими огромными, еще неизвестными человечеству летательными аппаратами.

– Да, – многозначительно сказал Крафт, одетый в прекрасный серый костюм с фашистским значком в петлице, – не пройдет и десяти лет, и такие машины не будут вызывать удивления. Они будут так же известны всем, как сегодня авто или обычный самолет…

– Вы говорите правду, шеф, – поклонившись, сказал плотный инженер Бутермильх, – при помощи этих аппаратов мы завоюем не только весь земной шар, но также и другие планеты. Земля будет планетой уберменшей… Остальное – нашими колониями. Мы станем империей Вселенной.

– Ха-ха-ха! – захохотал третий спутник. – Однако же вы не очень-то очень смело разворачиваете главную доктрину нацизма в масштабах Вселенной. Последние события на восточном и западном фронтах… Хватит ли нам времени?.. Может, эти машины мы используем только для того, чтобы бежать с Земли и избегнуть наказания…

– Тоже мысль… – задумавшись, ответил главный инженер и, торопясь завершить дискуссию между своими помощниками, пригласил их внутрь ракеты.

Еще не покрытый внутренней обшивкой стальной каркас напоминал ребра доисторического существа палеозойской эры.

По стенам тянулось кружево разноцветных электрических проводов, соединявших сложное оборудование.

– Когда вы планируете окончательно закончить монтаж? – спросил главный инженер у Вера, который лично руководил работами.

– Через шестьдесят дней первая ракета будет готова к отлету.

– Гм… неплохо, инженер Вер. А где этот радиоприбор? Вы испытали его?

– Мы недавно получили его от фирмы «Филипс»… Благодаря оригинальной конструкции с его помощью вполне возможно подавать короткие условные сигналы с других планет.

– Прекрасно! Экипаж ракеты, прибыв к месту назначения, сообщит нам о своих наблюдениях. Это очень важно, очень важно.

– Прибор полностью меняет наш предварительный план в вопросе связи с Землей. Теперь этот сложный вопрос блестяще решен, – добавил Вер.

– Прекрасно! Пора немедленно начать обучение пилотов. Господин Бутермильх, эту непростую задачу я поручаю персонально вам. О ходе подготовки и успехах сообщайте лично мне.

– Яволь! – по-военному ответил Бутермильх. – Сегодня мне сообщили из тюрьмы о том, что там есть четверо людей, приговоренных к смерти. Это не обычные преступники, и я думаю, что их можно будет заставить вместо смертной казни принять наше предложение.

– Мне кажется, из этого может выйти толк. Действуйте! – приказал Крафт.

Вскоре они поднялись на небольшое плато в скалистых ущельях Альп.

– Отсюда мы отправим первую ракету в космические просторы, – мечтательно сказал Рудольф Крафт…

НЕОБЫЧНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Елена увидела небольшую и неопрятную комнату с зарешеченным окном. Единственной мебелью были стол и три креслица. На некрашеном сосновом столе краснели какие-то пятна.

– Неужели кровь?! – испуганно прошептала девушка.

В напряженной неизвестности долго тянется время. Минуты превращаются в часы, пережитые годы видятся короче этих минут. Косые лучи освещают страдающее лицо Елены Ярош. Заключенной кажется, что какое-то фантастическое нечеловеческое чудовище просовывает ствол пистолета в невидимую щель и целится в нее…

Скрипнула дверь, и Елена услышала, что кто-то вошел в ее камеру. Она чувствует, что это порожденный ее воображением палач. С молитвой на устах она готовится принять смерть.

– Встаньте! – приказывает он за ее спиной.

Елена вздрогнула от резкого неприятного голоса. Помолившись еще несколько минут и произнеся последнее «…Я иду к тебе, Господи. Аминь!», она поднялась.

Перед нею стоял высокий, темно-русый, красивый, еще не старый человек. Он пристально, но с едва скрытым презрением, таившимся в морщинках у губ, осматривал ее, точно какой-то непривычный товар. Так продолжалось с минуту, но ей не понравились эти смотрины. Напрягая все силы и пытаясь придать своему голосу полное равнодушие, Елена сказала:

– Приговор мне известен! Быстрее выполняйте! – Она до боли прикусила губы, чтобы сразу же не впасть в отчаяние и не показать этому чужаку, что боится смерти.

«Скорее покончить все расчеты с жизнью. До сих пор я смогла держаться, а дальше не знаю, что будет», – подумала она.

– Неужели я похож на палача? – насмешливо спросил таинственный посетитель.

– Мне совершенно безразлично, – ответила Елена.

– Вижу, вы верите в Бога. Начнем с того, что я вам сообщу: рай, куда вы так стремитесь попасть, находится на планете Марс.

– Что вам нужно от меня?

– Остались лишь короткие, как миг, тридцать минут до вашей казни. Мне жаль вас – такую молодую, красивую женщину, талантливого музыканта.

– Очень благодарна, что вы напоминаете мне об этом, – саркастически ответила Ярош.

Неизвестный посетитель был удивлен тоном ответа заключенной, но быстро нашелся и равнодушным, уверенным голосом продолжал:

– Я уполномочен спасти вашу жизнь, но только при одном условии…

«Неужели палачу хочется в последние минуты еще поиздеваться надо мной… Я изувечу это холеное лицо, если он попробует что-то со мной сделать», – решила Елена, медленно отступая в дальний угол камеры – как кошка, почуявшая в момент опасности другую, еще более ужасную угрозу.

– Вы способны вести деловой разговор?

– Деловой разговор! Ха-ха-ха! – и девушка, будто обезумев, громко рассмеялась.

Ее плечи затряслись в истерическом припадке.

– Успокойтесь! Я понимаю, что вам очень трудно разговаривать в подобном состоянии. Но поймите, что дело идет о спасении вашей жизни.

– Вон!.. Я знаю, что вы снова будете расспрашивать о соучастниках и шпионах!.. Мне надоело все это… Я готова к смерти.

– Я не гестаповец и это не входит в мои обязанности.

– Кто же вы? – еле слышно прошептала Ярош.

– Инженер! Пришел к вам с необычным предложением.

– Я не приму его.

– Жаль, что вы делаете такие поспешные выводы. Но, черт возьми, вы можете выслушать меня?

– Да. Но даже перед лицом смерти я сохраню разум и духовное равновесие.

– Являясь помощником известного инженера, который сконструировал ракету для межпланетного сообщения, я выполняю его поручение. Нам нужно подготовить обслуживающий персонал из людей, что навсегда покончили с этим миром. Вскоре наша ракета улетит с Земли, допустим, на Луну…

Глаза Елены Ярош заблестели каким-то новым огоньком. Она словно проснулась после страшного призрачного сна и на шаг приблизилась к инженеру, который с методической последовательностью, как если бы читал популярную лекцию, продолжал:

– Люди, которые добровольно передадут себя в наше полное распоряжение, проживут свои последние дни на Земле в полнейшем достатке. Для них будут созданы особые, даже замечательные условия, а потом, когда завершится период обучения, они без разговоров сядут в ракету и… полетят. Что произойдет с ними – нам не известно. Я не скрываю, что это путешествие более рискованное, чем обычная загородная прогулка на автомобиле, но… Обдумайте мое предложение. Однако, мы заболтались, – добавил посетитель, взглянув на часы, – в нашем распоряжении осталось семь минут. Решайте!

– Мне нужно еще подумать… Возможно, я согласилась бы… – ответила Елена. – Мысль в принципе мне нравится, если вы серьезно предлагаете мне принять участие в этом необычайном путешествии.

«Может, лучше сгореть где-то в космических просторах, чем быть искалеченной и убитой здесь, на Земле, где люди творят ближним столько зла?» – подумала она.

Инженер молча подал ей маленькое карманное зеркальце в прекрасной оправе. Девушка, увидев свое отражение, зажмурила глаза… Через несколько минут ее лицо покроется кровью, и эти горящие глаза погаснут навсегда… И тогда взбунтовалась ее душа… Пусть это тело лучше сгорит где-то на пути к другим, быть может, более счастливым планетам, пусть оно превратится в космическую пыль, но не будет изуродовано здесь, в грязном тюремном дворе, в предгорьях немецких Альп.

– Мне нужна еще минута, – шепчет Елена.

– Осталось три минуты…

– У меня есть трое друзей. Они все приговорены к смерти. Если бы мы были вместе…

– Быстрее решайте. Иначе я не смогу отменить казнь ваших друзей.

– Да! Я согласна! Скорее спасите их! – воскликнула Елена.

Когда счет последней минуты пошел на секунды, инженер

вышел в коридор и громко приказал полицаю:

– Прекратите исполнение приговора над теми тремя…

– Яволь! – грянули каблуках солдатских сапог и на каменных плитах зазвучали глухие, словно замогильные, затихающие шаги.

Елена прислушивается к ним и слышит, как тревожно бьется ее сердце.

– Вы слышали? – спросил инженер, вернувшись в камеру.

– Да. Если вы действительно спасете моих друзей – я буду благодарна… Но я хочу более подробно узнать об этом замечательном путешествии в неизвестность, – степенно сказала Ярош.

– Я не скрываю от вас того, что наш эксперимент не лишен драматизма. Но у вас есть пятьдесят шансов из ста спасти свою жизнь и… увидеть то, чего не видел никто из жителей Земли. Кто знает, не станете ли вы самыми знаменитыми людьми и своего рода Колумбами Вселенной?!

– Когда должна полететь ракета?

– Время и место старта, учитывая военные события, держатся в тайне. Но примерно через два-три месяца, где-то в июле 1944 года, когда будет полностью закончен монтаж оборудования, а экипаж овладеет техникой управления, ракета улетит на одну из планет.

– Это очень интересно и увлекательно… Если бы не это окружение, я подумала бы, что читаю захватывающий фантастический роман, – сказала Елена. – Но почему вы выбрали нас?

– Вы хоть и музыкант, но работали в студии и хорошо знакомы с радиотехникой. Об этом мне рассказывал следователь. Ваш приятель, Ярослав Доморацкий – инженер-механик… Он способный человек и быстро сможет научиться управлять ракетой… Кстати, ее система управления столь усовершенствована, что это не составит особого труда. Думаю, из него получится хороший штурман сверхдальнего плавания! – улыбаясь, проговорил инженер.

– Я хочу встретиться с моими друзьями и окончательно посоветоваться.

– Это мы устроим. Пока вкратце о наших условиях. Эксперимент должен оставаться в тайне. Поэтому вы будете изолированы от внешнего мира. Вы будете встречаться только с нашими людьми. Ежедневно – шесть-семь часов обучения. Свободное время будете проводить в обществе ваших друзей… Вы получите достаточное питание.

– Знаем мы это питание! Капустный суп и жалкая желтая продовольственная карточка иностранных рабочих?

– Нет. Мы позаботимся, чтобы вы получили хорошее питание, одежду от лучшей портнихи, а также скрипку.

– Я бы с удовольствием получила последнее! *– радостно воскликнула девушка.

– Будем считать, что принципиально мы пришли к согласию? Будем знакомы – моя фамилия Бутермильх, – сказал инженер, протягивая руку.

– Да, господин Бутермильх… – ответила Елена.

Чувствуя, что какое-то ужасное и уродливое существо будто прокусило ее горло и высосало всю кровь, обессиленная девушка падает в кресло…

СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ

Елена прислушивается к медленно затихающим шагам инженера. Он только что ушел от них. В каждом шаге, размеренном, как удар маятника, чувствуется сын солдатской нации.

Где-то далеко, перекликаясь, завыли сирены, точно стая котов. В тюрьме погасили свет. Лунный свет чуть освещает темницу и четыре бледных лица, напоминающие тени каких-то потусторонних созданий.

События этих дней измучили их тела и взвинтили нервы до последнего. Елене порой кажется, что она уже порвала все связи с земной жизнью.

– С нами произошло что-то еще не совсем понятное, необычайное и фантастическое, – сказала она, – но, друзья, хорошо хотя бы, что мы вместе.

– Да… Пожалуй, мы подписали договор с самим дьяволом… Я пришел к выводу, что в наше время нечистая сила надевает новую паску. Кто знает, этот господин инженер… – многозначительно сказал Ярослав Доморацкий.

– Получается, что мы подписали пакт с самим сатаной?

– Помолимся, друзья… Спасем наши души, – посоветовала Мария.

– Это все же так необычно и интересно. Моей душе становится жаль тела.

– Лена, неужели вас интересует форма… Мне все равно, что будет с трупом моего тела… лишь бы душа…

– По христианскому учению, души праведных попадают в прекрасный райский сад, а грешных – в вечный концентрационный лагерь с кипящей смолой и чертями, чрезвычайно похожими на «капо» из Аушвица или Дахау. Наци – классические мастера подмены, они создали эрзац ада на земле, – заметил Ярослав.

– В детстве я очень часто молилась и посещала монастыри. Тогда в моем воображении возник образ сказочного города с прекрасными храмами и садами. Он был так прекрасен, и там царила несказанная тишина и покой. Я всю жизнь мечтала попасть туда…

Все замолчали, задумавшись над причудами человеческой судьбы и жизни.

– Что это вы затосковали? Неужели жалеете, что вас не расстреляли?

– Трудно сказать, жалеем или нет, потому что в определенных условиях человек иногда делается похож на бессловесного кролика, становится равнодушным ко всем испытаниям, которым его подвергают…

– Ты хочешь сказать, что мы…

– Напоминаем подопытных кроликов.

– Неужели нам нечего взять от жизни? – спросил Юрий.

– Я бы хотела одного… полететь на родину, посмотреть, что стало с ней, разрушенной, обесчещенной, сожженной… Это все материя… а земля, сама родина, бессмертна… Мы покинули его против воли и не можем вернуться назад, но часть людей переживет годину бедствий и, закаленная в борьбе, вновь восстановит наш край, будет стремиться к лучшей жизни.

– Исторические события длятся долго и измеряются иным временем, чем события в жизни одного человека… – отвечает Елене, словно читая историческую лекцию, Ярослав.

– Да. Это правда… Я – музыка, и мне хочется еще ярко вспыхнуть… Представьте себе догорающий костер. Последний уголек еще тлеет, искорка ярко вспыхивает, освещая нежное здание нетронутого пепла, а потом гаснет – гаснет навсегда. Я согласна лететь на Луну или на Марс, или еще куда-то, и там свернуть себе шею, но хочу еще дать на Земле последний концерт. Сыграть свою лебединую песню… Я хочу взять в руки скрипку и опьяниться музыкой…

– Мечты остаются мечтами. Мы в тюрьме с метровыми стенами и железными решетками, сквозь которые нам не пробиться… Нужно ждать, что будет дальше – и при случае…

– Если бы представилась самая крохотная возможность… Будь у меня радиопередатчик, я крикнула бы на весь мир: SOS! Спасите наши души!