Текст книги "Повседневная жизнь Арзамаса-16"

Автор книги: Владимир Матюшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Члены экспедиции из Перми прибыли самолетом. Изделие, приборы и аппаратура были доставлены эшелоном. Приступили к подготовке опыта, и, как обычно, руководство опыта докладывает руководству края о предстоящей работе. Присутствовали на этой встрече второй секретарь крайкома КПСС, председатель крайисполкома и начальник КГБ. Во время беседы начальник КГБ сообщил, что, как только стали бурить скважину и оборудовать ее для опыта, в ближайших населенных пунктах кто-то стал распространять слухи, что здесь будет произведен подрыв атомного заряда, деревни провалятся и все погибнут. Некоторые дома даже отмечены белыми крестами как первые жертвы. Поднялась паника. Кто-то стал отправлять детей в другие места к родственникам, прося воспитать их в случае гибели родителей.

Внешне Ставрополье резко отличалось в лучшую сторону от Пермской области, особенно от мест, расположенных вблизи города Оса. Большие населенные пункты, асфальтированные дороги, тротуары, дома кирпичные, добротные, почти все покрыты железной кровлей, в деревнях красивые магазины, кругом зелень, чистота. Чтобы развеять панику, собрали всех руководителей близлежащих населенных пунктов. На совещании сообщили, что заряд химического взрывного вещества небольшой мощности и подрыв на большой глубине, разрушений не будет. Не будет поврежден проходящий недалеко от места взрыва Право-Егорлыкский водный канал, о котором все беспокоились, особенно руководство края. Каждый населенный пункт – колхозы, совхозы – воду для полива полей получали по талонам. Пообещали, что если что-то будет разрушено, то тотчас будет восстановлено. Люди не верили. Из зала выкрикивали: «Черта с два вы мне построите такой дом!» Чувствовалось, что даже руководящий состав, а не только население, был настроен недоброжелательно, даже враждебно. После выступления руководящих работников края совещание закончилось. Два разных подхода руководителей области и два разных отношения к этому населения в целом. Естественно, опыт не отменили, но настроение было другое. Здесь же столкнулись еще с интересным фактом, отражавшим некоторые стороны жизни Ставрополья.

После загрузки изделия, скважину от манжеты до поверхности оголовка цементируют. Заработали цементировочные агрегаты, но вскоре остановились. И. Ф. Турчин проводит расследование: «Начальник газового управления Ставропольского края отвечает: „Нет цемента!“ – „Почему? Сколько было завезено?“ Отвечает: „Все точно по проекту“. Вопрос к представителю института Промниипроект Г. А. Никифорову: „Вы ошиблись в расчетах?“ – „Нет, проверял проект, все расчеты правильные, цемента должно было хватить, чтобы залить раствором скважину до верха“. Начальник газовой службы предъявляет квитанции на завезенный цемент на склад около скважины: точно по проекту. Где же цемент? Залита только половина объема. Скандал, что делать? Изделие на забое, скважина зацементирована наполовину, подрыв изделия производить нельзя, может быть выброс радиоактивных продуктов, так как забивка не по проекту.

Пригласил начальника охраны, солдаты которого принимали под охрану склад с цементом. „Вы считали, сколько мешков цемента приняли на склад?“ – „Нет, ведь их очень много“. Один солдат рассказал, что, когда он стоял в охране, ночью подъехали две грузовые автомашины с прицепами. „Армянин, видимо, старший, предложил мне большую пачку денег, а я ему должен был выдать цемент, но я побоялся это сделать и прогнал их“. После просчета пустых мешков из-под цемента оказалось, что в наличии ровно половина завезенного на склад согласно проекту и квитанциям» [134]134
  Турчин И. Ф. Указ. соч. С. 119.


[Закрыть].

Выход нашел начальник крайгаза. Быстро поехал в ближайшие колхозы, достал цемент, и в ночь зацементировали скважину. Провели генеральную репетицию. На госкомиссии заслушали все службы о готовности, узнали о метеорологических прогнозах и на следующий день решили провести подрыв. И здесь история с цементом прояснилась. Слово вновь И. Ф. Турчину: «Я вылетел на вертолете в Ставрополь, чтобы по ВЧ-связи из крайкома КПСС доложить Е. П. Славскому о готовности и получить разрешение на опыт. Получив его разрешение, собрался уходить; секретарь крайкома говорит: „Иван Федорович, отпустите вертолет, а мы с вами поедем на машине“. И вот мы вчетвером на „Чайке“ „летим“ по прекрасной, вновь построенной автодороге. Я сидел впереди с шофером, а на заднем сиденье – секретарь крайкома, председатель крайисполкома и начальник КГБ. Я с удовольствием глядел на отличную дорогу. („Чайка“ действительно „летит“, а не едет! Так хороша дорога!) Видя это, секретарь крайкома, обращаясь ко мне, спрашивает: „А знаете, кто построил эту дорогу?“ Думаю, кто… Ведь хозяин края – председатель крайисполкома, указываю на него. Общий хохот: „Нет! А тот построил!“ Я в недоумении: „Кто такой Ашот?“ Оказывается, армянин с семьей, со своими механизмами, своими материалами. А где же он все это берет? Ведь в советское время все было государственное, все шло по плану организациям, и частных предпринимателей в то время не было. Ответ: „Не знаем! Мы обращались в ЦК КПСС к Н. С. Хрущеву“. Он сказал: „Не трогайте его, пусть работает“. Все мне стало ясно, где Ашот берет стройматериал. Я рассказал им о пропаже цемента у нас на скважине» [135]135
  Турчин И. Ф.Указ. соч. С. 120. Вероятно, речь здесь идет не о Н. С. Хрущеве, так как опыт проводился в 1969 году, когда Хрущев уже не был секретарем ЦК КПСС.


[Закрыть].

В 10.00 по московскому времени 26 сентября 1969 года на Тахта-Кугультинском месторождении газа был произведен подрыв ядерного устройства мощностью 12 килотонн, на глубине 710 метров. Все прошло нормально, выхода газов нет – полный камуфлет. Однако разведывательный вертолет, сообщив, что в воздухе все чисто, докладывает: «К скважине подойти невозможно, все кругом залито водой». Да, видимо, разрушили водозаборный канал. Руководство края взволновано, гарантировали, что разрушений не будет. Когда уже на машинах в объезд, по боковой насыпи канала приблизились к месту взрыва, увидели, что никаких разрушений нет, а поля залиты водой. В чем дело?

Кто-то догадался осмотреть задвижки труб, по которым ближайший колхоз поливает свои поля: они оказались открыты. Председатель колхоза, предположил, что канал будет разрушен, с вечера открыл их и всю ночь поливал свои поля. Как был возмущен председатель крайисполкома: «Я его до конца года лишу воды!» Сняли оцепление. Юрий Александрович Ворошилов, стоявший с солдатами в оцеплении на главной автодороге на Ставрополь, рассказал: «Смотрим: по шоссе бегут старик со старушкой с котомками и мешками за плечами. Бледные, испуганные, тяжело дышат. Останавливаем: куда, мол, спешите? „Как же, вот сейчас будет атомный взрыв, и мы все погибнем!“ В это время ударная волна, небольшой толчок, и все тихо.

– Ну вот и все, дедуля. Взрыв произошел.

Изумленные старики крестятся, не верят. Посадили в машину, подвезли домой, дом стоит, никаких разрушений нет. „Как же так, а ведь он, негодный, пугал меня, что все погибнем. Ну, я ему дам!“ Поблагодарив нас, спокойно пошли со старушкой в дом…» [136]136
  Там же. С. 121.


[Закрыть]

Опыт этих двух мирных взрывов показал, что следует больше доверять простым людям, проводить информационную работу, сообщая всю правду. Практически всегда к моменту взрыва люди так или иначе узнавали, что взрыв будет ядерный, и отсутствие точной информации только мешало.

К концу шестидесятых – началу семидесятых годов мировая общественность уже начала задумываться, что делать и куда девать огромное число накопившихся радиоактивных отходов? В США предлагали контейнеры с радиоактивными отходами запустить к солнцу, но это мероприятие очень дорогостоящее. Были попытки такие контейнеры захоронить в океане или отдельных шахтных выработках, но и это не гарантирует от заражения земной среды и атмосферы. Ученые ВНИИЭФ предложили технологию захоронения радиоактивных отходов в массиве каменной соли. С помощью ядерных взрывов предполагалось на глубине примерно тысяча метров создать большие полости, затарить в стандартные 200-литровые бочки низко– и среднеактивные отходы и захоронить их в этих полостях.

Каменная соль является герметичной породой. При создании в ней свободного объема (полости) и отсутствии связи с грунтовыми водами в надсолевых отложениях возникшее сухое пространство становится самым надежным могильником для всех народно-хозяйственных отходов, в том числе и радиоактивных.

Никакая другая среда, даже глина, являющаяся водоупором, не является такой надежной изолирующей геологической формацией, как каменная соль. В соответствии с такими предложениями было поручено 29 мая 1963 года проектному институту ГСПИ-14 совместно с ВНИИЭФ, Радиевым институтом и Институтом физики Земли АН СССР разработать технико-экономическое обоснование (ТЭО) на проведение подземного ядерного взрыва на месторождении каменной соли. ТЭО было разработано специалистами под общим руководством доктора технических наук Б. И. Нифонтова и члена-корреспондента Академии наук СССР М. А Садовского. Позже на специальном совещании с участием Ю. Б. Харитона и М. А. Садовского были детально рассмотрены месторождения каменной соли в СССР, в том числе Прикаспийская соленосная провинция площадью примерно 400 тысяч квадратных километров. После тщательного изучения всех параметров выбрали район вблизи поселка Большой Азгир в Прикаспийской низменности, в полупустынной северо-западной части Казахстана на территории совхоза «Балкудукский» Денгизского района Атырауской (бывшей Гурьевской) области.

Примерно в 100 километрах от поселка Большой Азгир протекают реки Ахтуба и Волга. Проходит железнодорожный путь Москва – Астрахань. Ближайшая железнодорожная станция Харабалинская, в районном центре городе Харабали, примерно в 80 километрах от поселка. Связь здесь только по грунтовым дорогам. Южнее в 120 километрах находится город Астрахань; на востоке – город Атырау (бывший Гурьев) на расстоянии примерно 360 километров-, на северо-западе – город Элиста Калмыцкой автономной республики и Ростов-на-Дону.

Климат района резко континентальный с жарким засушливым летом, сильными ветрами и бурями. Зимы холодные, малоснежные, также с сильными ветрами.

Глубина залегания кровли солей в районе объекта колеблется от нескольких десятков до 330 метров.

Пресные грунтовые воды практически отсутствуют. Местное население в большинстве своем использует слабоминерализированную воду из колодцев или водозаборных скважин. Население в этом районе занималось пастбищным овцеводством. Здесь и оборудовали объект «Галит», ставший небольшим научно-экспериментальным атомным полигоном ВНИИЭФ, особенно с 1974 года, когда объект был передан на баланс ВНИИЭФ полностью. Для местного населения этот объект назывался Южно-сейсмическая экспедиция, хотя в официальных документах такое название нигде не значилось.

Объект представлял собой две части. Первая – это поселок, в котором проживали постоянные сотрудники и приезжающие экспедиции. Здесь имелись: гостиницы, столовая, магазин, клуб с библиотекой, читальным залом, кинозал, дизельная электростанция, котельная с необходимыми коммуникациями для отопления и освещения, баня и ряд других административно-хозяйственных построек. А вторая – это технологические (рабочие) площадки, на которых бурились скважины, создавались подземные полости с помощью ядерных взрывов. В основном эти площадки были расположены в северо-восточном направлении от поселка Большой Азгир на расстояниях от 1,5 до 20 километров. Наиболее крупными населенными пунктами, находившимися поблизости, являлись Балкудук и Суюндук и их фермы. В районе техплощадок были расположены кошары, коровники, загоны и четыре дома чабанов.

Условия жизни почти дофеодальные. Руководитель работ на «Галите» В. Б. Адамский вспоминал слова министра Е. П. Славского: «…видите, в каких условиях живут казахи? Надо помогать!» Помогали им, как могли. По просьбе руководства совхоза Балкудук бесплатно пробурили несколько водозаборных скважин со слабо минерализованной водой. А жителей поселка Большой Азгир обеспечивали привозной пресной водой, взятой из реки Ахтубы в районе города Харабали. Помогали населению и строительными материалами для ремонта жилья (цемент, лес, шифер, стекло и т. д.). Здания, сооружения, подвергшиеся сейсмическому воздействию в период проведения атомных взрывов, срочно ремонтировали, а вместо тех, которые не поддавались ремонту, строили новые с передачей их на баланс хозяина. За период работы на площадке «Галит» для местных организаций и населения были построены: здание школы, общежитие-интернат, клуб на 120 мест, два дома для чабанов, пять жилых домов для жителей поселка Большой Азгир, кошара на 800 голов овец. При этом надо учесть, что вновь построенные здания и сооружения по качеству были несравнимо выше тех, взамен которых они сооружались. По подсчетам, общая балансовая стоимость вновь построенных и переданных владельцам зданий, сооружений, с учетом ремонтных работ и безвозмездно переданных строительных материалов, составила порядка семи миллионов рублей. Для того времени это была довольно внушительная сумма!

С 1965 года готовили первый калибровочный опыт на «Галите». Принцип и характер работ по подготовке площадок к опыту – бурение скважин, строительно-монтажные работы и т. п. – в основном такие же, как при проведении опытов в мирных целях. Но организация работ при этом несколько другая. За радиационную, сейсмическую безопасность и восстановительные работы отвечает государственная комиссия, непосредственно ее председатель. В составе госкомиссии создается штаб по выполнению мероприятий в населенных пунктах, куда входят член госкомиссии, представители заказчика и местных органов власти, ответственные за режим, охрану, радиационную и сейсмическую безопасность, а также формируется рабочая комиссия по обследованию зданий, сооружений до и после опыта.

В населенных пунктах готовятся группы по выводу людей из помещений и опасной сейсмической зоны, группы оповещения. С целью быстрейшей ликвидации последствий разрушений были подготовлены бригады строителей, запасен необходимый стройматериал (цемент, лес, стекло, кирпич и др.).

22 апреля 1966 года произведен первый взрыв. Было подорвано изделие мощностью 1,1 килотонны в тротиловом эквиваленте в скважине глубиной 165 метров, диаметром 800 миллиметров. При этом была создана полость объемом 15 тысяч кубических метров, которая впоследствии использовалась для отработки технологии добычи трансурановых элементов.

Второй ядерный взрыв через два года осуществила комиссия под руководством Е. А. Негина в составе: Г. А. Гончарова, ответственного за подготовку и подрыв изделия М. Ф. Мокшенкова, исполнителей В. Т. Максименко, Ю. Т. Бойцова, И. А. Лифанова и других с участием сотрудников Радиевого и проектного институтов.

Объем созданной полости составил порядка 100 тысяч кубических метров. В последующие годы в ней отрабатывалась технология получения трансурановых элементов и велись другие научно-исследовательские работы. Всего в этой полости было произведено семь ядерных взрывов. В созданных полостях проводили так называемые «калибровочные» взрывы. В начале 1971 года научно-технический совет института, обобщив накопленный опыт, постановил:

«Целесообразно продолжить работы по производству делящихся веществ взрывным способом.

Необходимо провести три взрыва, а именно:

а) по созданию сухой полости – 1971 год;

б) повторить взрыв в полости А-2 – 1972 год;

в) повторить взрыв во вновь созданной сухой полости – 1973–1974 годы».

13–14 декабря 1971 года подготовили все для первого взрыва. Изделие было спущено на глубину 985 метров. Системы автоматики управления подрывом и контроля смонтировали в машине ПДП (передвижной диспетчерский пункт). Командный пункт находился на расстоянии 4,5 километра. Провели генеральную репетицию. Была полная договоренность с местным населением о выводе людей, скота в день опыта из помещений во избежание несчастных случаев. Все население поселка Большой Азгир должно было собраться на открытой безопасной площадке поселка за два часа до взрыва. Получено разрешение министра Е. П. Славского. Но накануне опыта вечером приходит сообщение, что население поселка Большой Азгир в день опыта отказывается выйти из помещений, не объясняя причин. Не выйдет население из помещений, опыт проводить нельзя. Руководители опыта срочно приглашают директора совхоза Марата Кубиева, председателя сельсовета Мерсалимова. Что делать? Отвечают, что единственный, кто может помочь, – мулла. Все руководство ночью едет к нему Тот вежливо принял, выслушал и заверил, что все выйдут и соберутся в условленном месте. Муллу искренне поблагодарили, но чувство тревоги и неуверенности осталось. Рано утром все, кто непосредственно участвовал в опыте, выехали к скважине для проведения заключительных операций. Перекрыты все дороги к скважине – выставлены посты охраны и дозиметрической службы. Наконец, получено сообщение – все жители поселка собрались в условленном месте.

Слава мулле! Взрыв был произведен.

Затем обычная работа: выезд к скважине сотрудников дозиметрической службы, обследование площадки, доклад, осмотр государственной комиссией. Все нормально, прорыва-выброса аэрозолей не было, – чисто. Разрушения небольшие – близлежащая кошара и два дома чабана.

А в Астрахани паника, в многоэтажных зданиях вибрировали стекла, люстры, в некоторых покачивались верхние этажи и передвигалась мебель. Жители в ужасе выскакивали на улицу. Перед началом работ партийное руководство обкома КПСС было проинформировано о подготовке мощного атомного взрыва. Просили предупредить и поработать с населением. Но этого не было сделано. В последующие годы население Астрахани стали предупреждать заблаговременно.

В поселке Большой Азгир были разрушены здание школы, общежитие школы-интерната и некоторые дома жителей поселка. А иные здания были частично повреждены – развалились печи, побиты оконные стекла. И. Ф. Турчин в своих воспоминаниях записал: «Возвращаясь в конце дня со скважины, при въезде в поселок я увидел, что около одного здания собралось много народа. Останавливаюсь: в чем дело? Вижу саманный дом: нет одного угла – отвалился. В доме топится железная печка, около нее греются человек пять детей. Срочно принимаем меры для ремонта и восстановления поврежденных зданий. Ведь на улице заморозки. Семьи, у которых дома полностью разрушены, временно устраиваем на жительство к родственникам и знакомым. Никакой паники, никакого враждебного отношения к нам не было. Некоторые жители изъявили желание произвести ремонт своими силами, им был выдан необходимый материал. Отношение населения характеризует такой довольно, на мой взгляд, интересный случай.

Житель поселка Азгир выполнял поручение штаба по выводу населения. Примерно в полночь доложил, что работу выполнил, претензий нет. Поблагодарив его, пожелал ему спокойной ночи, а он в ответ: „Иван Федорович, мне некуда идти, дом полностью разрушен, семья сейчас у брата“. Выезжаем к месту события – груды самана, земли. Дома нет. Вижу, хозяин не очень-то расстроен. „Что ж, – говорит он, – это должно было произойти, ведь его строил мой прапрапрадед, перекрытие все сгнило, на нем было до полутора метров земли, я боялся, что когда-нибудь завалит нас с детьми“. Для „Галита“ к этому времени было построено четыре гостиничных, прекрасных, огромных, четырехкомнатных, рубленых дома, каждая комната около 40 квадратных метров. Решаю один передать ему, а три – сельскому совету под школу. Учебный год срывать нельзя. Попросил хозяина на следующее утро прийти и выбрать один из домов. Наутро приезжаю к этим домам, вижу, ходят с братом, осматривают, а лица недовольные. „В чем дело?“ – спрашиваю. „Да, дом хороший, но принять его не можем, слишком большой, нам его не отопить. Нам бы вот такой небольшой, как тот, рубленый амбар, площадью примерно 30 квадратных метров“. Срочно перевезли сруб, пристроили к нему еще столько же, кроме того выстроили скотный двор. Остались довольны все стороны. А четыре огромных рубленых дома отдали взамен разрушенной школы» [137]137
  Турчин И. Ф. Указ. соч. С. 136.


[Закрыть].

После проведения в скважинах трех атомных взрывов на «Галите» началась подготовка подрыва заряда в уже созданной полости на глубине 600 метров. В этом опыте впервые отрабатывалась методика подрыва ядерных зарядов разных мощностей в одной и той же полости. Полость и скважина заполнялись водой. После подготовки, спуска изделия в полость скважины и постановки забивочного комплекса изделие подрывалось обычным способом. При этом наблюдалось интересное явление: в момент взрыва вода из полости и скважины куда-то пропадала, а затем, через несколько минут, с грохотом, шумом и свистом вновь возвращалась в полость и скважину. Картина создавалась довольно жутковатая, да и наблюдать за ней на расстоянии 40–50 метров от ствола скважины было небезопасно. После того как все стихнет и успокоится, турбобуром быстро разбуривается цементная пробка и скважина опять готова к приему нового заряда.

Таким методом с 1968 по 1979 год было произведено семь взрывов ядерных зарядов в полости одной скважины. До этого в каждой полости производился только один взрыв. Это давало большой экономический эффект. Ведь только одно бурение скважины стоило от 500 до 700 тысяч рублей в ценах того времени!

При проведении повторных взрывов в полостях столкнулись с той же проблемой, как и при тушении горящего газового фонтана. Даже спустя несколько лет после первого взрыва температура в скважине была 100 и более градусов по Цельсию. Само изделие термостойкое – выдерживало такую температуру, а вот выпускаемые промышленностью измерительные кабели контроля работы автоматики типа РК выдерживали только 71 градус. Кроме того, цемент при наборе прочности еще добавлял повышение температуры на 17–20 градусов Цельсия. Кабели могли не выдержать. Специальные термостойкие кабели были большим дефицитом. Как снизить температуру, воздействующую на кабели РК?

И вновь испытатели в кратчайшие сроки нашли выход. Дефицитные термостойкие кабели разместили от манжеты ниже до изделия, а те, что идут сверху от устья скважины до манжеты, решили обезопасить от перегрева, снизив температуру схватывания цемента забивочного комплекса за счет добавки барханного песка в цемент. Оставалось лишь определить, какое количество песка надо добавить, чтобы получить общую температуру схватывания цемента не более 70 градусов и необходимую по проекту прочность 50 килограммов на квадратный сантиметр!

Для этого пришлось осуществить научный строительный эксперимент, не имеющий к ядерному никакого отношения. Он потребовал смекалки и времени, так как несколько суток велись наблюдения и измерения.

В результате получили в трубе температуру 56 градусов, при этом прочность цемента уже на третьи сутки превысила необходимую. Особо сложным являлся район манжеты, где через ее пазы будут соединены все измерительные кабели РК-75 с нижними термостойкими. В этом месте ожидалась самая высокая температура, равная сумме температур разогрева расплава и затвердевания цемента забивочного комплекса.

Манжета представляла собой металлический круг из двух или трех пластин стали толщиной 10–12 миллиметров с пазами для прохода кабелей, укрепленный на спускной колонне труб и служащий основанием для создания забивочного комплекса. Решили после подсоединения всех измерительных кабелей на манжете выстроить по всему диаметру обсадной колонны специальное сооружение (позднее его обозвали «печкой») из кирпичей и глины высотой около полутора метров с пазами для кабелей, затем, залив пазы цементом, произвести спуск изделия в скважину. Провели опытный эксперимент, который обнадежил.

О его результатах доложили своему руководству и Г. А. Цыркову в министерство. Предстояло принять трудное решение, так как представители проектного института во главе с Ю. А. Валентиновым категорически выступали против, считая данное решение авантюрой. По их мнению, создать низкотемпературный цемент в степи в течение нескольких дней невозможно. Специальные институты над этим работают десятилетиями, а тут какие-то рационализаторы. Только благодаря смелости и глубокому пониманию сути дела Г. А. Цырковым было дано добро. И опыт был успешно проведен. Примечательно, что оформленный как рацпредложение данный способ снижения температуры цемента в забое долго путешествовал между министерством и Промниипроектом. Там и сгинул. Однако примерно через два года авторы его узнали об изобретении, слово в слово повторившем способ снижения температуры цемента в забое при испытаниях изделий, примененный тогда ими. А новоявленными «изобретателями» стали как раз те, кто считал ранее способ авантюрой, плюс ряд высокопоставленных руководителей, никогда не принимавших участия в этих работах [138]138
  Турчин И. Ф. Указ. соч. С. 144.


[Закрыть].

В итоге с 1966 по 1979 год включительно на площадке «Галит» при проведении исследовательских работ по созданию полостей в массиве каменной соли, при разработке технологии получения трансурановых элементов, их извлечения, бурения и разбуривания скважин и тому подобного было подорвано 22 изделия. При этом было создано девять полостей в массиве каменной соли общим объемом приблизительно 1200 тысяч кубических метров и одна провальная воронка диаметром приблизительно 450 метров, глубиной около 18 метров. Пять полостей из девяти были залиты водой во время проведения исследовательских работ. Общий объем залитых водой полостей составил около 500 тысяч кубических метров. Четыре полости общим объемом приблизительно 600 тысяч кубических метров сухие, хорошо сохраняются на глубинах до тысячи метров.

Была разработана и опробована технология не только создания полостей, их обследования, но и наработки трансурановых элементов, их извлечения из полостей, а также захоронения радиоактивных отходов в полости и рекультивация земель площадок. На этом фактически закончились все научно-исследовательские работы по созданию больших емкостей (полостей) с помощью ядерных взрывов на больших глубинах в массиве каменной соли в районе Большого Азгира в Казахстане.

В связи с благоприятными геофизическими свойствами вмещающих пород (солей) полости могут быть использованы для различных народно-хозяйственных целей: хранения нефтепродуктов, конденсата и горючих газов, захоронения химических отходов различной токсичности, в том числе и радиоактивных. Чтобы использовать полости по назначению, нужно лишь восстановить вход в полости через ствол скважины.

В целях обеспечения безопасности населения в 1986 году было разработано техническое задание, а в 1987 году – рабочий проект, который предусматривал перемещение радиоактивных отходов с поверхности «грязных» технологических площадок в одну из созданных полостей, консервацию всех скважин и рекультивацию территории этих площадок, то есть подготовку территории к возврату землепользователю.

Министр среднего машиностроения Л. Д. Рябев решением от 6 марта 1989 года утвердил проект и соответственно выделил необходимые средства для выполнения указанных выше работ.

В соответствии с решением министра и проектно-технической документацией было принято решение произвести захоронение радиоактивных отходов со всех технологических площадок в имеющиеся на площадке «Галит» подземные полости, образованные с помощью ядерных взрывов на больших глубинах. Причем предусматривалось выполнить работы в две стадии-, захоронение грунта и захоронение металлолома. Такое разделение было обусловлено различными свойствами грунта и металлолома, а также необходимостью механизации процесса. Грунт решили захоронить в полость скважины, созданной на глубине тысяча метров, объемом 100 тысяч кубических метров. Диаметр скважины в «свету» – 500 миллиметров. Вблизи устья скважины был установлен комплекс для механизированной загрузки грунта в полость.

С помощью этой техники «грязный» грунт разрабатывался на каждой технологической площадке, затем доставлялся на площадку прямо в дозатор или на площадку временного складирования, где он просушивался до нужной кондиции, а затем засыпался в полость. На некоторых площадках «грязный» грунт выбирался до глубины четырех метров, образуя при этом огромные траншеи. Затем эти траншеи засыпались чистым грунтом, чтобы радиационная обстановка на этих площадках была в пределах фонового значения. На этих же технологических площадках образовавшиеся радиоактивные отходы металлолома разрезали до определенных размеров и транспортировали на площадку другой скважины, где вновь резали на более мелкие части для сброса в полость через скважину. В итоге за период с 1987 по 1994 год со всех технологических площадок объекта «Галит» было вывезено и захоронено в полости одной только скважины около 35 тысяч кубических метров радиоактивного грунта, а в другой – 133 тонны такого же металлолома. Ствол скважины за-поднялся кусками металлолома и цементировался, то есть создавалась пробка из металла и цемента.

За эти годы фактически была проведена полная рекультивация всей площади. В 1994 году объект «Галит» был готов к передаче землепользователю.

Данные дозиметрического контроля минсредмашевских институтов подтверждаются данными контроля других независимых организаций, полученными в 1991–1992 годах. В 1991 году представители Гурьевского областного комитета по экологии и природопользованию провели замеры уровней радиации на площадках. Отобрали пробы растительности, грунта для самостоятельного радиохимического анализа. Большой объем работ выполнили специалисты Санкт-Петербургского университета во главе с профессором, доктором технических наук А. Е. Жуковским. Было проведено комплексное эколого-экономическое обследование природных территорий и дана оценка состояния здоровья населения в районе Большого Азгира. Вывод был такой:

«– Значительные изменения почв и растительности наблюдаются в основном на промышленных площадках размером 100 на 150 метров, а за их пределами практически отсутствуют.

– Фауна в районе месторождения Большой Азгир не отличается от фауны окружающих территорий.

– Не выявлено каких-либо отрицательных последствий ядерных взрывов на биоту в целом и ее отдельные компоненты.

– „Горячих частиц“ в аэрозольных пробах не обнаружено.

– Питьевые водоисточники поселков Большой Азгир и Балкудук не содержат повышенной радиоактивности.

– Заболеваемость населения, проживающего в районе месторождения Большой Азгир, в настоящее время не следует приписывать воздействию подземных ядерных взрывов.

– Сравнение территории площадки „Галит“ (за исключением непосредственно промплощадок) с другими участками совхоза „Балкудукский“ и эталонной территорией показало, что деятельность площадки „Галит“ в этом районе не нанесла какого-либо ущерба почвам, растительности и животным. Площадки так малы по сравнению с остальной территорией, что не оказывают влияния на состав и численность видов растений и животных, а также на структуру их сообществ-биоценозов.