Текст книги "Сфинкс"
Автор книги: Владимир Романовский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
ФРЕДЕРИК. Ага! Так они, значит – бедны, необразованы, и безработны. Они голодают?
МАКСОРЛИ. Нет, что вы, сударь.
ФРЕДЕРИК. Нет? Как же так? На что они живут?
МАКСОРЛИ. A на что вы сами жили на континенте, мой принц? Работы, насколько я знаю, у вас не было – да вы и не искали. Денег – тоже. Образование.... Ладно. И тем не менее, каждую неделю почти, вы....
ФРЕДЕРИК. Оставим это. Значит, пособия достаточно большие, чтобы держать их сытыми.
МАКСОРЛИ. Даже очень сытыми, через край.
ФРЕДЕРИК. Одежда, может быть? Помнится, у меня не было с собой моей норковой куртки, вышел я ночью из оперы – и чуть с ума не сошел от холода и злобы. Очень было холодно в ту ночь.
МАКСОРЛИ. Одеты они вполне прилично. Я их вижу все время в таких одеяниях, что своим детям никогда бы такого не купил – не по карману.
ФРЕДЕРИК. У вас есть дети?
МАКСОРЛИ. Нет, ваше высочество. Это я гипотетически сказал.
ФРЕДЕРИК. Так значит, это у них в генах.
МАКСОРЛИ. Нет, ваше высочество.
ФРЕДЕРИК. Как – нет? Учиться они не хотят – это их дело. Работы им не найти – но их одевают и кормят, даже слишком, по вашим же словам.
МАКСОРЛИ. Ваше высочество, разрешите мне, как человеку военному, поделиться с вами одной солдатской мудростью.
ФРЕДЕРИК. Да, пожалуйста.
МАКСОРЛИ. Есть много разных видов бедности. Есть бедность духа – так называемая кротость, или смирение. Есть бедность ума, известная также как инфантильность, которая подчас заставляет взрослых людей, почти вот как мы с вами, совершать по-детски глупые поступки – иногда для забавы, иногда, чтобы заработать себе на хлеб. Есть так же бедность характера, это когда человек хочет быть как все и не выделяться. Есть так же финансовая бедность, так называемая нищета. Но, ваше высочество, чем бы вы не занимались как король, как бы вы ни были разумны и прозорливы, каким бы светлым не было ваше будующее, мой вам совет – берегитесь бедности сытой. У человека сытого и занятого нет времени на насилие – вся лишняя энергия уходит у него в занятость. У человека не занятого и голодного нет сил на криминал. Но человек не занятый ничем, без образования, и сытый звереет неизбежно – у него излишек сил, да ведь и зло – вот оно, всегда под рукой, a до добра нужно на перекладных добираться. Происхождение ко всему этому имеет весьма отдаленное отношение.
ФРЕДЕРИК. Вы, стало быть, не считаете, что огурцы ниже нас по развитию и способностям?
МАКСОРЛИ. Нет, почему же. Считаю.
ФРЕДЕРИК. Да?
МАКСОРЛИ. A как же. Я старый солдат, и имею право на собственное мнение, даже если оно не подтверждается фактами.
ФРЕДЕРИК. И в нынешней ситуации, по вашему мнению, повинен один лишь господин Босой?
МАКСОРЛИ. Нет.
ФРЕДЕРИК. Но ведь вы тут сказали только что, что он все превратил в корпорации.
МАКСОРЛИ. Да, но от одних корпораций еще никто не зверел. Многие охуели a потом озлобились. Но не озверели.
ФРЕДЕРИК. Значит, есть еще что-то.
МАКСОРЛИ. Есть. Есть Бобик, например.
ФРЕДЕРИК. Бобик?
МАКСОРЛИ. Да, ваше высочество. Парень объявил себя моральным лидером. Самопомазаный духовный вдохновитель общества обиженых, как они себя называют. Он всегда говорит им только то, что они хотят слышать.
ФРЕДЕРИК. Что же это такое, что они хотят слышать?
МАКСОРЛИ. Что нет ничего плохого в отсутсвии образования, в насилии, в зверении, и что всем этим можно и должно гордиться. Что убивать, насиловать, и продавать наркотики есть законное право каждого обиженого. Что все это огурцам позволено делать совершенно безнаказано, a если кто и заговорит о наказании, то можно и нужно восставать и волноваться, и жечь дома.
ФРЕДЕРИК. A чем он занимается, этот Бобик? Работает?
МАКСОРЛИ. Нет. Речи говорит, и все.
ФРЕДЕРИК. Богат он?
МАКСОРЛИ. Нет еще, но очень скоро станет.
ФРЕДЕРИК. Кто ему платит?
МАКСОРЛИ. Три благотворительные организации. Две из них содержит государство, то бишь, королева и ее советники. Третью финансирует сам господин Босой.
ФРЕДЕРИК. Но зачем же государству и господину Босому давать деньги организациям, которые субсидируют монстра? С таким же успехом они могли бы давать деньги Сфинксу.
МАКСОРЛИ. A что же еще делать, ваше высочество? Нам нужно продержаться, пока уйдет нынешнее поколение огурцов. Они неизлечимо коррумпированы, их невозможно ничему научить, и насилие из них ничем не выдавишь.
ФРЕДЕРИК. Так, ясно. Но мы попробуем. Вот я стану королем, и мы посмотрим.
МАКСОРЛИ(улыбается). Уж не без этого.
ФРЕДЕРИК. Вы мне не верите?
МАКСОРЛИ. Мой принц, я служил двум монархам которые говорили то же самое что вы только что, при их коронации. И еще одному монарху, который, после сказаного, еще и определил сроки решения проблемы.
ФРЕДЕРИК. Вам не кажется, что я на них не похож?
МАКСОРЛИ. Нет, не кажется.
ФРЕДЕРИК. Зачем же вы встали на мою сторону?
МАКСОРЛИ. Сказать вам правду?
ФРЕДЕРИК. Клянусь Джексоном! Конечно. Будте откровенны.
МАКСОРЛИ. Я устал от служения женщине, ваше высочество. Все эти капризы, и гневные срывы, и припадки безумного страха, и периоды чрезмерного веселья – и, ах, ваше высочество – эти четыре или пять дней, каждый месяц! Мне нужен хозяин, который ценил бы мой опыт, мои навыки, мое мужество, и мое умение сопоставлять факты и принимать решения. Так же, я устал от снисходительности, от взлядов свысока.
ФРЕДЕРИК. От чего, простите?
МАКСОРЛИ. От предубежденности общества, если хотите.
ФРЕДЕРИК. Но, капитан Максорли, если мне не изменяют глаза и уши, вы ведь, кажется, патриций?
МАКСОРЛИ. Да, ваше высочество.
ФРЕДЕРИК. Да и не просто патриций – но ведь еще и дворянин?
МАКСОРЛИ. Да.
ФРЕДЕРИК. Так как же тогда....
МАКСОРЛИ. Ваше высочество.... Нас никто не видит.... У вас бывают затруднения при чтении?
ФРЕДЕРИК(смеется). Совершенно верно, у меня очень плохое зрение. Вы проницательны, капитан.
МАКСОРЛИ. Нет. Я просто наблюдателен. Привычка. (вынимает из кармана очки). Никто не смотрит. Наденьте, ваше высочество.
Нерешительно, Фредерик надевает очки.
ФРЕДЕРИК. Ну и?
МАКСОРЛИ. Посмотрите на меня, мой принц.
ФРЕДЕРИК. A!
МАКСОРЛИ. Да, ваше высочество.
ФРЕДЕРИК. A почему?
МАКСОРЛИ. Моя бабушка была крепостная, ваше высочество.
ФРЕДЕРИК. Но.... Мне казалось.... (Снимает очки). Я думал, огурцам положены какие-то даже привилегии, что ли, или еще чего-то там.... Мне так сказали мои информаторы, и вы только что подтвердили их слова, пусть косвенно.
МАКСОРЛИ. Привилегии – может быть, но не в высшем обществе.
ФРЕДЕРИК. И потому, что у вас голубые глаза, они....
МАКСОРЛИ. Они считают, что это мерзко и противно. Они морщатся, они отворачиваются. Когда приличия обязывают их к разговору со мной, они начинают панибратствовать и снисходить и презирать.
ФРЕДЕРИК. Ясно. Возьмите ваши очки, капитан. И королева тоже.... презирает?
МАКСОРЛИ. Да, мой принц.
ФРЕДЕРИК. Надменная гадина! Клянусь Джексоном! Подумать только – ведь именно вам она обязана троном! Ну ничего, мы посмотрим. Спасибо, капитан, очень поучительная беседа у нас с вами была. Так значит, сегодня вечером?....
МАКСОРЛИ. В восемь часов, ваше высочество. Все готово.
ФРЕДЕРИК. Хорошо. Я тут пойду пока прогуляюсь по пляжу, и может пообедаю в какой-нибудь дыре. A пока – всего хорошего, Максорли.
МАКСОРЛИ. До свидания, ваше высочество.
Фредерик уходит. Максорли стоит на краю обрыва, смотрит в океан. Входит Роксан.
РОКСАН. Эй!
МАКСОРЛИ. Да, ты вот еще! Чего тебе нужно? Зачем ты во все это влезла?
РОКСАН. Я вся в тебя, папа.
МАКСОРЛИ(озирается). Не называй меня так, не здесь, не сейчас.
РОКСАН. Ты дворянин, тебе можно.
МАКСОРЛИ. Да, дворянин. Тем не менее, происхождение наше с тобой сама знаешь какое. Так что не надо никого поверять ни в какие тайны пока. Скажи, для чего тебе-то этот заговор?
РОКСАН. Для того же, для чего он тебе. Причина одна.
МАКСОРЛИ. И что же это за причина по-твоему?
РОКСАН. Ты – искатель приключений. Жизнь скушна.
МАКСОРЛИ. Я совсем не по этой причине....
РОКСАН. Кого ты пытаешься уговорить, папа, себя или меня? Уж я-то тебя знаю. Чего тебе не хватает? Доход огромный. Особняк. Престижная должность. И я у тебя есть – это ведь приятно, иметь красивую дочь. Но тебе скучно. Ну, почему бы тебе не арестовать его на месте и не приподнести его королеве, в наручниках и с кляпом в глотке? Ее благодарности не было бы предела. Она бы сделала тебя принцем.
МАКСОРЛИ. Заткнись. Я уже начинаю жалеть.
РОКСАН. Почему?
МАКСОРЛИ. Ничтожество он. Такой же высокомерный дурак, как и королева. Они ведь брат и сестра. Ему все равно. Не ему бежать на улицы, подавлять мятеж! Не ему разбираться с огурцами каждый день! Он Сфинкса не видел!
РОКСАН. Так ты действительно веришь, что Сфинкс существует?
МАКСОРЛИ. Есть в мире вещи гораздо страшнее, чем один паршивый Сфинкс. Я бы лучше двух Сфинксов терпел, чем выслушивать всю хуйню, которую мне будет говорить Бобик, когда я ему принесу его недельное жалованье. Но будующий король наш! A! Рокси, ты не поверишь! Битый час я тут стоял, дурака валял. Он не поверил, да и не понял, ни одного слова, из того, что я ему тут наговорил. Чего я ввязался в это дело! Я ему не нужен.
РОКСАН. Что значит – не нужен? Он на тебя рассчитывает. Белые Плащи наша главная движущая сила.
МАКСОРЛИ. Белые Плащи! Двадцать тысяч невежественых недоучек! Пьяниц! Тупиц! Ты что, думаешь двадцать тысяч идиотов могут действовать согласно плану – да еще такому грандиозному? Сделать тут, понимаешь, революцию, a потом еще следить чтоб было тихо? Если бы они могли выдержать даже десятиминутный натиск толпы, это делало бы им честь. Нет, Рокси, здесь есть еще что-то, не знаю что, какая-то сила, на которую наш храбрый Фредерик очень и очень полагается. Есть тайна. Должна быть. Этот доктор – все время с ним. Надо бы его допросить. Поздно. Братья Керриган только что приехали, бродячий цирк. Пойду наймусь к ним акробатом, им кажется нужен один.
РОКСАН. Да не волнуйся ты так. Пойдем со мной во дворец.
МАКСОРЛИ. Во дворец? Зачем?
РОКСАН. Я тебе сделаю твой любимый коктейль, послушаем вместе музыку.
МАКСОРЛИ. Ага. Что ж. Что бы ни случилось.... пусть оно случается, какая разница. Может, через тысячу лет этот остров просто взорвется, разлетится в пыль. Ты его любовница?
РОКСАН. Не говори так. Если бы остров взорвался, все дельфины бы погибли.
МАКСОРЛИ. Что мне-то до твоих сраных дельфинов!
РОКСАН. Ну зачем? Они такие смешные и милые!
МАКСОРЛИ(уходя с ней). Пойдет на этом острове снег когда-нибудь или нет?!...
Занавес.
Картина вторая. Спальная комната в трактире. Джером сидит на кровати, курит, смотрит в окно. Входят Трактирщик и Босой.
ТРАКТИРЩИК. Вон он, сидит.
БОСОЙ. Ага, понятно. Спасибо.
ТРАКТИРЩИК. Что значит спасибо?
БОСОЙ. То и значит. Ты привел меня сюда, сделал, о чем я тебя просил, и теперь я говорю спасибо. Понял? С п a с и б о.
ТРАКТИРЩИК. Вы отдаете себе отчет, господин Босой, в том что приводить человека в чужую комнату без разрешения – противозаконно?
БОСОЙ. A, точно. Действительно, я тебе такого разрешения не давал просто попросил меня сюда привести. Но мы посмотрим на это сквозь пальцы, и все будет хорошо. Окей?
ТРАКТИРЩИК. Разрешение, сударь, должно исходить не от вас, a от другого, второго.
БОСОЙ. Какого второго? Мы были с тобой одни. Ни адвоката, ни секретаршу я с собой не привел. Глупости говоришь.
ТРАКТИРЩИК. Второй – хозяин комнаты, сударь.
БОСОЙ. Какой комнаты?
ТРАКТИРЩИК. Э т о й комнаты.
БОСОЙ. A! Вон тот вот, сидит который?
ДЖЕРОМ. Господа, прошу прощения. Что происходит?
БОСОЙ. До тебя еще дойдет очередь, парень. Дай мне с этим чудаком разобраться сначала. Иметь дело с людьми – искусство, ты можешь тут кой-чему научиться полезному, следя за тем, как я обрабатываю это дело. Дело я говорю? Ха, ха! Я сегодня положительно остроумен. Верный знак, что кто-нибудь из моих кредиторов слетит сегодня с катушек. Итак, господин трактирщик, на что вы тут пытаетесь красноречиво намекнуть?
ТРАКТИРЩИК. Есть закон....
БОСОЙ. Да, есть, и не один. Законы создаются для того, чтобы их нарушали, и яркое этому доказательство – тот факт, что ты сам один из этих законов только что нарушил.
ТРАКТИРЩИК. Зачем же так круто сразу.
БОСОЙ. A что?
ТРАКТИРЩИК. Слишком что-то.
БОСОЙ. A как же еще определить твой поступок? Нарушение закона – оно нарушение и есть.
ТРАКТИРЩИК. В таком случае, позвольте напомнить вам, что я его нарушил ради вас.
БОСОЙ. Правда? Ради меня? Славный ты парень, трактирщик.
ТРАКТИРЩИК. Я нарушил закон в надежде на вашу благодарность.
БОСОЙ. Что за глупые у тебя надежды! Предположим, подходит ко мне кто-нибудь и говорит, господин Босой, сударь, я только что убил человека, но я сделал это ради вас. Думаешь, я был бы ему благодарен?
ТРАКТИРЩИК. Но, сударь....
БОСОЙ. Нет, нет, трактирщик, не воображай, что я н a с т о л ь к о либерал. В душе я такой же законопослушный гражданин, как любой другой. Мне не нравятся закононарушители.
ТРАКТИРЩИК. Но вы меня сами попросили!
БОСОЙ. Неправда. Я просто робко сказал, что мне нужно в комнату к этому господину.
ТРАКТИРЩИК. Ну и вот! Нарушение закона.
БОСОЙ. В чем?
ТРАКТИРЩИК. Будте разумны, сударь.
БОСОЙ. Если нарушение закона имело место, я об этом не знал. Если вы знали и мне не сообщили, вина на вас.
ТРАКТИРЩИК. Какая вина?
БОСОЙ. Вы совершили преступление. Мне теперь нущно идти сообщать капитану Максорли. Боюсь, ему не понравится. Он вас даже может оштрафовать, или посадить на месяц в подземелье.
ТРАКТИРЩИК. Сударь, перестаньте надо мной издеваться. Все, на что я рассчитывал.... небольшая компенсация.....
БОСОЙ. A, так вы еще и взятку просите! Второе нарушение! Ну и ну!
ТРАКТИРЩИК. Извините меня, сударь.
БОСОЙ. Что ж, я сегодня что-то в хорошем настроении. Хорошо, пусть остается незамеченым. Не говори никому, окей? A теперь оставь меня с этим господином.
ТРАКТИРЩИК. Но, сударь....
БОСОЙ. Что? Еще что-нибудь?
ТРАКТИРЩИК. Как вам угодно, сударь. (Идет к двери). Говно дешевое.
БОСОЙ. Э?
ТРАКТИРЩИК. Нет, это я так.
Он уходит.
БОСОЙ. И вот я здесь.
ДЖЕРОМ. Почему вы ему не дали пару монет?
БОСОЙ. Ну, знаете, дорогой мой, – пару монет сюда, пару монет туда. Потом все это складывается в суммы. В наше время вся жизнь – сплошные траты. Я семь раз в этом году обанкротился. Я вам так скажу – и вы согласитесь со мной – всему есть пределы.
ДЖЕРОМ. Да мне-то что. Дело ваше. Слушайте, у меня мало времени, я жду гостей. Говорите, какое у вас дело ко мне. Меня зовут....
БОСОЙ. Шшшшш! Тихо. Джером, я знаю.
ДЖЕРОМ(твердо). Нет. Жирар.
БОСОЙ. Зачем же секретничать. Джером вы, Джером. Что я, зря что ли сюда пришел, да еще разговариваю? Я самый богатый человек в королевстве. У меня секунды нет лишней, a тут вы раз и говорите – нет, я Жирар. Хорошо, будьте вы Жерар, или Фердинанд, или пивная кружка вместо морды – мне до этого дела нет. Я пришел говорить с Джеромом, и именно с ним я буду разговаривать. Извините, я сейчас.
Он широко распахивает окно и ревет буйволом на мир. Закрывает окно.
БОСОЙ. Ну вот, я опять здесь. Извините. Это, знаете ли, газы. Я сделал три состояния в разное время, продавая таблетки от газов. К сожалению, таблетки эти никому не помогают.
ДЖЕРОМ. Зачем же было их продавать?
БОСОЙ. Потому что продажа – мой бизнес. Я могу продать что угодно кому угодно. Я бы вам собственную мать продал, но я не желаю вам вреда. Вы мне чем-то нравитесь. Ну и кроме того, продажа собственных матерей – вещь в наше время такая обычная, на этом теперь не заработаешь. Да, так значит, продал я все их таблетки, до самой последней, развалившейся. Потому что умею. Производители этих таблеток ничего не умеют, но это ведь не моя вина! Я свое дело знаю. И, значит, вот. Джером, меня зовут Мортимер Босой, господин Босой. Многие меня очень чтят здесь. Я патриций, как видите, но не дворянин, как вы могли подумать, хотя по манерам, осанке, и духу, особенно по духу, я вполне мог бы быть дворянином. Я тут из-за.... никто не подслушивает? Из-за моей дочери.
ДЖЕРОМ. Вашей?...
БОСОЙ. О, знаю, знаю. только дворяне могут называть своих детей своими. Но, поскольку по духу я и так дворянин, и поскольку стану дворянином фактически, и очень скоро, спасибо одному закону, на котором я в свое время настоял, и, поскольку я очень и очень богат, я имею право признавать свою дочь, надеюсь. Или же я закрою все свои дела, выну все деньги из банков, и уеду в путешествие к неизвестным островам каким-нибудь, и буду там ждать, посмотрю, сколько эта страна продержится без моих капиталов, сколько у нее займет впасть в полное банкротство и быть оккупированой какой-нибудь другой страной, у которой хватает ума платить своим солдатом реальными деньгами, a не обещать грандиозное будующее. Так просто все, вам даже не понять.
ДЖЕРОМ. Я и не собирался оспаривать ваши отцовские права, господин Босой.
БОСОЙ. Молодой человек, у меня нет отцовских прав, я никогда с этим и не спорил. Я просто намекнул вам на некоторые привилегии или уступки – как хотите называйте – на которые я имею право ввиду моего статуса. Ладно. У меня к вам предложение, но перед тем, как вам его делать, я пожалуй скажу вам кое-что, небезынтересное для вас. Видите ли, моя дочь в вас влюблена по самую макушку.
ДЖЕРОМ(поднимается). Господин Босой....
БОСОЙ. Вы ее знаете, Джером. Ее зовут Анжела.
ДЖЕРОМ. Анжела!
БОСОЙ. Вижу. Действительно знаете. Вы ведь, спасибо моим привилегиям, в одну школу ходили. Что ж, мальчик мой, я против тебя ничего не имею. Как только получу титул – сегодня вечером, может быть – тебе будет позволено на ней жениться. Но я не за этим сюда пришел.
ДЖЕРОМ. Господин Босой, это смешно.
БОСОЙ. Мне нравится, что ты продолжаешь меня так звать. Ты не груб, у тебя прекрасные манеры. Любой другой идиот стразу бы начал звать меня папуля или папахен. Терпеть не могу. Я не стар еще, и к фамильярностям не привычен. Ненавижу, когда меня зовут папуля, и особенно – когда папахен. Только представьте себе. Папахен! A? Папахен, видите ли!
ДЖЕРОМ. Господин Босой!
БОСОЙ. Дело у меня к тебе деликатное, мой мальчик. Прямого отношения оно к моей дочери не имеет, хотя это как посмотреть, понимаешь? Видишь ли, ну, ты знаешь, что такое моя дочь. Она немного.... как это....
ДЖЕРОМ. Слишком впечатлительна.
БОСОЙ. Ну да, правильно. Романтическая натура. Слишком много читала. Не то чтоб я был против литературы, я ведь в какой-то степени и сам писатель, в соавторстве с другими, разумеется. Я написал четыре книги, все автобиографические и, мальчик мой, без лишней скромности – все они попали в разряд бестселлеров. Да, но проблема в том, что Анжела моих книг не читала и не читает. Нет и нет. Она все романы такие яркие читает, классические. Они сделали ее романтичной. Она хочет, чтоб муж у нее был герой, – это, кстати, как раз и ничего, a? И имеет прямое отношение к моему делу. Герой. Представьте себе!
ДЖЕРОМ(с облегчением). Милостивый государь, уж я-то – точно не герой, и навряд ли таковым когда-нибудь стану.
БОСОЙ. A вот и неправда, мальчик мой. Ты забываешь, кто я такой. Я все могу устроить. Я специализируюсь на устраивании дел.
ДЖЕРОМ. Вы что – сертификат мне выдать собираетесь, где написано, что я герой?
БОСОЙ. Сертификаты ровно ничего не стоят, кроме как в страховых компаниях. Я страховками не занимаюсь. Славой – да. Слава – занятие стоящее. О Сфинксе ты слышал?
ДЖЕРОМ. Да.
БОСОЙ. Ужасная женщина. Загадки какие-то, вопросы, и нет ответов на выбор, некуда птичку ставить. И повторных попыток не дает. Ошибся один раз и бац, готово. Ну и вот. У меня есть информаторы, как у каждого человека моего положения. Прелесть, что за люди. Вы не поверите – я им даже не плачу. Они добровольцы. Они просто любят свое искусство, гордятся им. Сегодня утром, они мне сообщили, что вы вернулись, после семи лет отсутствия. Какая эффективность, a?
ДЖЕРОМ(улыбается, осторожно). Да.
БОСОЙ. Молодцы! Знаешь, что они мне говорят по поводу Сфинкса? Угадай.
ДЖЕРОМ. Не знаю. Здаюсь.
БОСОЙ. Ага! Слушай. Они говорят мне, по секрету, что никакого Сфинкса на самом деле нет. Как тебе это нравится? Нету Сфинкса, и все тут!
ДЖЕРОМ. Интересно.
БОСОЙ. Да, особенно мне. Персональный и профессиональный интерес. Я не только ради дочери собираюсь это дело проворачивать. Впрочем, я люблю ее иной раз приятно удивить. Она, правда, очень упрямая. Скажи я ей, что Сфинкса нет, она бы мне рассмеялась в лицо! И сказала бы – ну что ты еще придумаешь сегодня, папа? Что земля круглая?
ДЖЕРОМ. Земля – сферическая, но не совершенный шар.
БОСОЙ. Видишь? Ты такой же романтик, как она. Вы просто родились друг для друга. Если бы Сфинкс был реальностью, все бы значительно усложнилось. Тебе на самом деле пришлось бы его – или ее – убить.
ДЖЕРОМ. Убить? Почему? В смысле – почему я?
БОСОЙ. Чтобы стать героем, для чего же еще! A я бы получил часть славы, как советник и человек, предоставивший начальный капитал.
ДЖЕРОМ. A с чего вы взяли, что я пошел бы убивать Сфинкса?
БОСОЙ. A как тебе еще стать героем? То есть, можно конечно дать миллион какой-нибудь благотворительной организации, или спасти расстроеную старуху, собравшуюся было бросаться с крыши, но это все глупости. Ну, пару дней будет твое имя в газетных заголовках. A нам с тобой нужно что-нибудь, чтобы слава держалась по крайней мере два года. Избавить город от Сфинкса – как раз такое дело и есть. И тот факт, что Сфинкса на самом деле не существует, тысячекратно облегчает нашу задачу. Тебе – славу, мне – благодарность и еще кой-что.
ДЖЕРОМ. Например?
БОСОЙ. Стабильность. Комфорт. Королева, между нами говоря.... (Озирается, понижает голос). Королева – всего лишь женщина. Как бы мы их ни эмансипировали, женщины все равно слабы и нерешительны. Смотри, во что она превратила страну за десяток лет. Глянь на статистику убийств. A огурцы чего стоят! A мятежи! Люди недовольны, верный знак, что королеву скоро уберут, заменят кем-нибудь. A может и нет. В любом случае, у нас тут будет гражданское волнение. A раз уж волнение, то все недовольство выльется на богатых, на меня. Я хочу безопасности. Если я тебя субсидирую и ты убьешь Сфинкса, меня никто пальцем не посмеет тронуть. Я буду лучший друг народа.
ДЖЕРОМ. Политика.
БОСОЙ. Неправильно. Я не специализируюсь на политике. Просто здравый смысл. Теперь слушай. Все приготовлено. Уж ты мне доверься. Так просто все, ты бы сам в жизни не догадался. Я ознакомился с большим количеством материала о сфинксах и их общем поведении. Мы так все поставим – блеск. Команда с камерами уже ждет. Будут фотографии и интервью. Все будет вот как. Сначала....
ДЖЕРОМ. Я вас не останавливаю просто потому, что слишком любопытен от природы. Тем не менее, господин Босой, я надеюсь вы понимаете....
БОСОЙ. Шшшшш! Тихо. Я все прекрасно понимаю, мой мальчик. Понимание один из моих профессиональных навыков. Так. Сфинкс – это обычно женского рода дух, который завладевает на время телом человека, не обязательно женским телом, но обычно – да, женским. Она потом идет и загадывает загадки людям, после чего она их убивает, поскольку загадки слишком сложные для наших здешних людей, знаешь, небось, о чем я. Теперь, допустим стоит толпа народу, и подходит Сфинкс. Понял?
ДЖЕРОМ. Да.
БОСОЙ. Которого из толпы, по-твоему, выберет Сфинкс для загадывания загадок?
ДЖЕРОМ. Не знаю.
БОСОЙ. Совершенно верно. Не знаешь. Я тоже не знаю. По моим данным, нападение обычно бывает – наугад, безсистемно. Но, если, допустим, ты знаешь, или думаешь, что знаешь, ответы на все ее загадки, и если ты намереваешься убить Сфинкса – как ты должен поступить?
ДЖЕРОМ. Посвистеть или еще чего-нибудь? Не знаю.
БОСОЙ. Ага! Не знаешь. A я знаю, за что надо сказать спасибо моим книгам, хроникам, и моим непревзойденным аналитическим способностям. Тебе нужно сказать, "Сфинкс! Я вызываю тебя!" Просто, правда? Ну, конечно, нужно встать в соответствуюшую позу, красивую. Для камеры. Хорошо нужно выглядеть, убедительно. Ну, хорошо, разгадал ты загадки, все три (a она всегда три загадывает). Разгадал, значит. A потом что? Ага! Не знаешь. Так вот. Сфинкс умирает.
ДЖЕРОМ(ему действительно забавно). Умирает она, вы говорите?
БОСОЙ. Конечно. Хуяк, и отбрасывает коньки. Как тебе такой вариант?
ДЖЕРОМ. Это.... хм.... интересно.
БОСОЙ. Это просто замечательно, не только интересно! Я вижу, ты не больше моего в этого Сфинкса веришь. Но подожди, слушай дальше. Есть поверие, что тело, в котором побывал Сфинкс, нужно немедленно убить.
ДЖЕРОМ. Стоп, стоп. Не понял. Тело?...
БОСОЙ. Тело-то само по себе не умирает. Дух Сфинкса умирает, a тело нет. Тело возвращается законному владельцу. Обычно – женщине, как я уже сказал. С сиськами. Понял?
ДЖЕРОМ. Боюсь, что нет. Раз Сфинкса больше нет, зачем убивать человека?
БОСОЙ. Ну что мне тебе сказать. Не знаю. Традиция такая. Так правильнее, надежнее. Кроме того, если не убить тело, Сфинкс, говорят, может в нем возрадиться.
ДЖЕРОМ. Ага.
БОСОЙ. Вот тебе и ага. Проблема в том, однако, что, по некоторым старым поверьям, тело может быть убито только серебряным мечом.
ДЖЕРОМ. Ничем другим?
БОСОЙ. Ничем. Видишь ли, через три-четыре часа, тело становится обычным человеческим телом, и тогда его поздно убивать, потому что Сфинкс – не дура, она к тому времени в другое тело перемахнет. Как только дух умер – самое время бить. Проблема в том, что именно тогда тело – как железо. Только серебряным мечом, в горло.
ДЖЕРОМ. Понятно.
БОСОЙ. Не совсем, но скоро поймешь. Как я уже говорил, все приготовлено. В полночь, команда съемки будет ждать за городом, со всей аппаратурой. У них отличные фотоаппараты, и они все профессионалы, как мы с тобой. Так. Мы нашли актрису, которая будет играть Сфинкса, прекрасно сыграет. Она сама немножко Сфинкс, честно говоря. Все время чего-то спрашивает, спрашивает. Она тебе скажет загадки, ты ответишь, она упадет мордой вниз, a ты ее бах мечом! Смотри действительно ее не проткни, терпеть не могу судебных исков. Так что приходишь ты на место, приносишь меч, и чтоб выглядел, как будто ты его всегда носишь, нужно чтоб естественно все было. Пошли теперь вниз, ко мне в карету, я тебе дам меч и сценарий.
ДЖЕРОМ. Сценарий?
БОСОЙ. Да, загадки и ответы. Парень, который мне пишет речи, сам все написал – очень, кстати, остроумно. Пойдем, чего церемониться.
ДЖЕРОМ. Пойдем – куда?
БОСОЙ. К машине моей, куда же еще. Не до формальностей! К делу.
ДЖЕРОМ. Ага. Я вам говорил, я гостей жду.
БОСОЙ. Подождут. Да идем же, на минуту всего.
ДЖЕРОМ. Что ж, посмотреть хотя бы на меч этот ваш.
Они уходят налево. Пауза. Входит Анжела, за ней Трактирщик.
ТРАКТИРЩИК. Вот эта комната, барышня. A! Они-то ушли!
АНЖЕЛА. Они?
ТРАКТИРЩИК. Оба.
АНЖЕЛА. Джентльмен и дама?
ТРАКТИРЩИК. Не было никаких дам. Были двое патрициев. Один дворянин, другой нет, но хочет стать. Дворянин – мой новый постоялец. Который хочет стать – просто гость. Они еще вернутся, наверное.
АНЖЕЛА(подозрительно). Не мог бы ты мне описать того, кто хочет стать?
ТРАКТИРЩИК. Это просьба такая?
АНЖЕЛА. A что?
ТРАКТИРЩИК. Здесь вам не благотворительная организация. Многие думают, что благотворительная, a на самом деле нет. Понятно?
АНЖЕЛА. Да.
ТРАКТИРЩИК. Ну и?
АНЖЕЛА. Что?
ТРАКТИРЩИК. Так, еще одна. Ну и денек. Я вас сюда привел, так? В комнату постояльца. Без его на то разрешение. Ужасное преступление, хуже убийства, блядь, и я его ради вас совершил. Теперь вы хотите чтоб я его вам описал. Может и опишу. Но сперва вам нужно мне показать, что вы мне благодарны.
АНЖЕЛА. Вы что – в постель меня тащите? Какая наглость.
ТРАКТИРЩИК. Я сошел с ума, или мир? A? Или все-таки я? A?
АНЖЕЛА. Говорите что вам нужно и идите, оставьте меня в покое.
Быстро входит королева, деловой походкой.
КОРОЛЕВА. Деньги ему нужны. Вот, бери.
Она дает Трактирщику банкноту.
ТРАКТИРЩИК. A, спасибо большое, мадам. Наконец-то кто-то что-то понял. Будь королева такой доброй и понятливой, в этой паршивой стране было бы легче жить, потому как.....
КОРОЛЕВА(Анжеле, предупреждая). Шшшшшш. Зовите меня Кларет.
АНЖЕЛА. Но, ваше в....
КОРОЛЕВА. Кларет, я сказала.
АНЖЕЛА(начинает смеяться). Ха, ха, ха, ха!.... Вот теперь я все понимаю! Ха, ха, ха, ха!... (падает в кресло) Вы! Вы – его любовница! Ха, ха, ха, ха!....
ТРАКТИРЩИК. Я вам еще нужен, мадам?
АНЖЕЛА. A я-то думала это Роксан!
КОРОЛЕВА. Роксан!
АНЖЕЛА. Ну да! Я уж начала сомневаться в его вкусе! Но нет, отважный кавалер метит гораздо выше! Зачем ему бывшая белошвейка! Ему нужна монаршая кровь!
ТРАКТИРЩИК. Ну, я пошел.
АНЖЕЛА. Стой смирно. Ваше величество, сделайте одолжение, не обессудьте! Небольшое такое одолжение, оно вам ничего не будет стоить, даю вам слово!
ТРАКТИРЩИК. Батюшки, батюшки.
АНЖЕЛА. Отдайте его мне. A? Вы же себе кого угодно можете взять, зачем он вам?
КОРОЛЕВА. A вы наглая, оказывается.
АНЖЕЛА. Нет, ваше величество. Это просто отчаяние. Джером.... Мы знаем друг друга с детства. Мы в школу вместе ходили. О да, деньги моего отца все могут купить! Я ходила в престижную школу для благородных. Джером единственный, кто был добр ко мне. Все остальные меня презирали – я ведь была никто, дочь торгаша. Я влюбилась в него. Я стала его любовницей, когда мне было четырнадцать.
КОРОЛЕВА. Четырнадцать?
АНЖЕЛА. Да. Видите, вы его не любите совсем. Вы просто развлекаетесь, как всегда. Все знают, что вы лесбиянка. Идите к Роксан, ваше величество, и оставте его мне. Если вы этого не сделаете.... я не знаю.... я сделаю что-нибудь ужасное.
КОРОЛЕВА. Наглая тварь.
АНЖЕЛА. Можете сколько угодно говорить мне гадости – я отомщу. Он мой понимаете? Мой! Вы для него слишком стары.
ТРАКТИРЩИК. Вот, между прочим.....
КОРОЛЕВА. Заткнись.
АНЖЕЛА. Вы никогда не страдали в жизни. Вы всегда были в кругу избранных.
КОРОЛЕВА. Ошибаешься. Замолчи.
АНЖЕЛА. Ошибаюсь? Давайте забудем на минуту, кто мы такие. Давайте будем просто женщинами. Он вам не нужен. A я без него жить не могу. Будьте справедливы.
КОРОЛЕВА. Ты? Испорченая дрянь! Все это – твои сумасшедшие фантазии! Может это ты, a не я, убила лучших двадцать лет жизни, ожидая пока уберут твоего дядю. Может ты, a не я, упустила лучший свой возраст, учась управлять этой идиотской страной! Я не желаю тратить оставшееся мне время на распространение слухов о моих сексуальных склонностях на забаву невеждам. Он будет мой, понимаешь! И я люблю его, и он, кажется, любит меня. Уйди. Я скорей поверю, что существует Сфинкс, чем отдам тебе Джерома. Уходи, говорят тебе.
АНЖЕЛА(вдруг изменившимся голосом, полу-урча, полу-шипя). A почему бы тебе не поверить в суюествование Сфинкса? У тебя есть доказательства..... (делает кошачий жест рукой в сторону Королевы) .....обратного? Мяу?
КОРОЛЕВА(слегка напугана). Перестань сейчас же!
АНЖЕЛА. Мяу? Тебе действительно хочется, чтобы я перестала, или же.... (еще кошачье движение, и внезапно она прыгает пружинисто и приземляется грациозно, мягко, и беззвучно в другом кресле)..... или же я ещщщщщще немножжжжжко так воттттт? A? Мяу?
